Сборник Стихов

И если и сейчас, порою,

В глубинах сердца я с тобою,

То лишь, наверно, потому

Что ты была моей весною.

Любви же нет, так быть должно.

Придёт зима и суждено

Смириться будет с белизною.

* * *

Когда бы ты сама себя могла,

Через мои глаза увидеть ясно,

То лишь тогда бы только поняла,

Как ты, моя любимая, прекрасна!

* * *

Пятилетней давности бумага…

Я тогда ещё свободным был,

Мог тебя увидеть если надо,

Нынче и дорогу позабыл.

Если б знать какая же ты стала,

Ты моя и не моя звезда,

Всё ли до конца ты отмолчала,

Или сохранила для себя?

Встречи путь для нас теперь заказан,

Как орбиты разные планет,

И с тобою разве нынче связан,

Твой далёкий пятилетний свет?

Может быть давно уже погасла,

Ты, моя далёкая звезда,

Для меня ты есть и ты прекрасна,

От того, что вечно НЕ МОЯ!

* * *

Тому, кто только наблюдает,

Уж верно не грозит ничто.

И молодых тем удивляет -

«О, как всё у него умно!».

В природе молодость – весна

Секретов осени не знает,

Сверкая брызгами, поток

С вершин высоких низвергает.

И этот бурный водопад,

Спешит не ведая преград,

То камни по пути сбивая,

То грудь о камни разбивая.

Но всё ж, когда наступит срок,

Тот необузданный поток,

Озёр просторы покрывает,

Зеркальной мудростью сверкает.

* * *

На Востоке слова это ласка,

Звон привычных серёжек в ушах.

На Востоке слова это маска,

Что с улыбкой святой на устах.

А за маской надежно хранится,

И измена, и подлость и страх,

Что из них пред тобой заискрится,

Лишь в прорезях заметишь – в глазах.

* * * *

Я помню словно день вчерашний:

Девица, в чепчике домашнем,

Под вечер, с белого крыльца,

Домой и маменьку звала,

Домой и папеньку звала.

И не всегда и не везде,

Так звали мать свою, отца,

Вот с ударением в конце,

Чужой манерою: Папа!

А маменьку же, за спиной,

Маманом назовут порой.

А вот и брат девицы той,

Весьма серьезный, с бородой.

Уж дома был, и на кушетке,

Свой «Русский вестник» изучал,

«Отцы и дети» там искал.

Куплет какой-то оперетты

Родитель грузный и в пенсне,

Таким представился он мне,

В прихожей тихо напевал.

Хозяйка заходила в дверь,

На вид, почти что, мадемуазель,

Хотя давно она мадам,

Была стройна не по годам.

За стол большой все собирались,

Прислугой быстро, тут и там,

Все в доме свечи зажигались.

И на усадьбу ту, домой,

Где солнце, путь закончив свой,

Садилось розовой луной,

Поспешно голуби слетались.

О чём я это? Что со мной?

Ужели брежу жизнью той,

С которой я давно расстался?

Или из книжек нахватался?

Но если я не ошибался,

И в прошлом, всё-таки пожил,

То как же я там назывался?

Юсуповым, наверно, был.

Не утверждаю, что потомком,

Я из Юсуповых восстал,

Всё это я, почти экспромтом,

О переселении писал,

О переселении души.

Из баловства, Господь прости.

* * *

Была тогда такая мода,

Ничуть не ценя Божий дар,

Младую жизнь мгновенно, с ходу,

Греховной гордости в угоду,

Как грош бросали на алтарь.

О времена! О эполеты!

Ох, эти дамы, сплетни эти!

Пошутит кто-то невпопад,

Хотя потом и сам не рад,

И вот извольте – пистолеты!

И кто бы трусом слыть хотел,

Тогда, не выйдя на дуэль?

Меня не то волнует, нет.

Всё это в прошлом, это было.

В тумане всех минувших лет,

В глазах живущих всё заплыло.

Меня волнует: Почему,

Когда добро со злом дерётся,

Триумф даётся не добру,

Живым подонок остаётся?

Старуха-смерть, судья скандала,

Хоть раз осечку не давала,

Всегда с улыбкой забирала,

Что любо Богу самому!

* * *

Весь этот мир со всеми потрохами,

И лунный свет, и уханье совы,

Всё наше окружение, мы сами

Не более чем полка антресоли,

А антресоль не более чем мы-

Мы атомы, но обладаем волей!

Что этот мир с анодом и катодом,

Что млечный путь, что чёрная дыра?

И что планета, под небесным сводом,

Плывущая под нами в никуда?

Настанет срок погаснет и светило,

Пусть люди к новым звёздам полетят,

Глобальный взрыв когда-нибудь остынет,

И мир начнёт сжиматься, говорят.

Что зло, и что добро, и что корыто?

Что лютая зима и что весна?

Да всё ничто, всё это будет смыто,

Как не было, исчезнет навсегда!

Что ржавый гвоздь, что красная гвоздика?

Что горе? Счастье? Всё суета сует!

Всё хаос! Всё бессмыслица и дико,

Раз всё конечно, раз уж Бога нет!

И в этом мире можно делать всё,

Ничто не свято, лишь бы – не ответить.

Твори, что хочешь, лишь бы с рук сошло,

Всего ведь раз живём на этом свете!

И сколько нас по той ушли дороге,

И сколько нас по ней ещё идут,

И если не поверят они в Бога,

С дороги этой, страшной, не свернут!

Мы потому зовёмся человеком,

И потому лишь человек велик,

Что он от Бога озарённый светом,

Проникся верой – Господа постиг.

И он, как Бог, избрал себе добро,

Избрал любовь и понял красоту,

Чужое горе принял как своё,

Чужую радость принял как свою.

Мы потому зовёмся человеком,

И потому лишь человек велик,

Что, будучи ещё на этом свете,

Невидимый увидел Божий лик!

Что не понятно, то ещё не сказка,

Понятный мир наш, далеко не рай,

Здесь боль и зло пустились в свистопляску,

Но этот мир не твой, ты это знай!

Сейчас ты на войне, на поле боя,

А не за картой боя, на столе,

И не стыдись порой от боли воя,

Ведь, на войне всегда как на войне.

Но это всё пройдёт, и мы с тобою,

Увидим мир единой базиликой,

И купол чистый – небо голубое,

И Царь царей придёт с открытым ликом!

И вся от рая радость и восторг

Померкнут у увидевшего Бога,

Ему, кто совершил удачный торг,

Всё прочее покажется убогим.

Тот час придёт, и Бог с того же часа,

Над смертью совершит свой приговор,

И жизнь наша будет вечно нашей,

И нашим будет райский весь простор!

Мы люди были созданы из праха,

Из праха же восстанем снова мы,

И все пути ведут в конце к Аллаху,

Нам лишь решать каким из них идти.