скачать книгу бесплатно
– Что с тобой? – поразился резкой перемене в настроении хозяина дядя Миша.
– Уходите! – повторил тот. – Всё. Я сказал.
Гости молча встали из-за стола. Игорь глаз не мог оторвать от алмаза, пока дядя Миша не толкнул его в спину. Удручённые, они вышли из дома Энченлоя.
– Ну, что застыл? Пошли! – приказал дядя Миша Игорю, который замер, как истукан.
И вдруг глаза Игоря алчно сверкнули и сразу же помутнели. Он ринулся в дом, снимая со спины карабин.
– Куда! – заорал дядя Миша. – Стоять!
Но Игорь уже распахнул ногой дверь и ворвался в дом. Раздался выстрел, эхо которого отозвалось в тайге тяжёлым глухим звуком.
Побледневший егерь метнулся в дом, следом за ним – его верная Белка. Прогремел второй выстрел, а следом – третий. Взвизгнула и заскулила лайка. Потом воцарилась тишина…
Вадим замер, а потом сломя голову припустился в лес. Он скрылся за деревьями и стал наблюдать за распахнутой дверью. Ожидание затянулось. Он понимал, что случилось самое ужасное…
Вадим не знал, что делать. Возвращаться в избу дяди Миши было нельзя. Скорее всего, выжил Игорь. Дядя Миша, был бы жив, уже давно вышел бы наружу. Теперь Игорь вернётся к той избе и там прикончит Вадима. Это точно. Уйти отсюда нельзя – кругом тайга. Теплоход возвратится сюда через неделю. Значит надо прятаться от Игоря, пока этот безумец уйдёт сам или уплывёт на теплоходе.
Игорь вышел, держа в руке карабин и озираясь по сторонам. Ломая ветви, Вадим бросился в чащу и выдал себя. Игорь выстрелил, но промахнулся. Второй и третий выстрел тоже не причинили вреда Вадиму, но заставили его петлять и прятаться за стволами елей.
Вскоре наступила тишина. Вадим долго бродил по лесу и, наконец, понял, что заблудился. Однако по солнцу ему удалось сориентироваться, и он вернулся к месту разыгравшейся драмы. Вадим радовался, что не взял в эту поездку свою красную куртку, а был одет в обычный камуфляж. Так он был незаметен в лесу.
Он рискнул подойти к жилищу Энченлоя сзади, и приблизился к глухой стене. Возле домика он прислушался. Внутри кто-то стонал. Вадим осторожно вошёл…
У входа, раскинув руки, лежал ничком егерь. Просунув голову под его правую руку, замерла Белка. На полу, прислонившись к стене, сидел Энченлой. В уголке его рта запеклась кровь. Шаман пошевелился. Вадим нагнулся к нему.
– Вам очень плохо? Тут есть рация?
– Нет, – прохрипел шаман. – Мне пора уходить к предкам. Возьми со стены бубен и подай его мне!
Вадим передал Энченлою бубен.
– Запомни: никогда не прикасайся к тому алмазу! Я не удержался от соблазна и хранил его. Это нельзя. Уходи к реке. Дождись теплохода. У Михаила в избе есть еда. Можешь взять и у меня…
– Меня наверняка убьёт Игорь. Он сошёл с ума!
– Нет. Его уже нет. Духи не отпустили его. Духи никого не отпустят. Алмаз… Я всё видел. Зло… Найдёшь алмаз – выброси! – из последних сил говорил Энченлой.
Шаман поднял над головой бубен и трижды ударил в него. В доме откуда-то подул ветерок, и будто лёгкое облачко взвилось над головой Энченлоя. Бубен выпал из его рук и покатился в сторону. Голова шамана упала на грудь.
Потрясённый Вадим долго стоял над Энченлоем. Потом он пришёл в себя, вышел во двор и направился к маленькому сарайчику. Там он отыскал лопату и стал рыть могилы неподалёку от дома – две большие и одну маленькую.
Стемнело. Засияли звёзды. Вадим не останавливался. В тайге слышалось рычание зверей и крики ночной птицы. Закончив, он притащил тела погибших людей и мёртвую Белку, опустил их в ямы и засыпал землёй. Затем Вадим сел на землю. Вскоре он почувствовал кого-то возле себя. Вадим оглянулся. Сзади, закрывая звёздное небо, стоял огромный чёрный медведь. Человек на ватных ногах поднялся и отошёл к дому, потом ворвался внутрь и захлопнул за собой дверь. Медведь не преследовал его, но на дворе долго слышалось урчание зверя.
Остаток ночи юноша просидел, крепко сжимая в холодных руках двустволку дяди Миши. Он слышал страшные звуки и мелко дрожал…
Когда забрезжил матово-серый рассвет, Вадим выглянул в окно. Зверь ушёл. Могила Энченлоя была разрыта.
«Возможно, предавать тело земле было не в обычаях народа Энченлоя? – подумал Вадим. – Тайга сама распорядилась его телом».
В том, что душа шамана улетела, Вадим не сомневался.
Он вышел из дома. В мелколесье возле чахлой берёзки, он увидел знакомую жёлтую куртку Игоря – тот лежал на спине.
Когда Вадим приблизился к нему, то увидел, что лицо бывшего приятеля объедено хищником. Карабина Игоря нигде не было видно. В руке мертвеца был зажат злосчастный алмаз. Вадим схватил его и сунул себе в карман.
Он вернулся к избе дяди Миши и обосновался в ней. Пять ночей подряд возле избы бродили хищники, а в последнюю ночь ломился в окно медведь, который разбил лапой стекло. Спасло Вадима только то, что окошко было маленьким. Вадим знал, что не успеет убить сразу несколько хищников, ведь медведь был не один: из леса доносилось рычание других особей. Две ночи он почти не спал. Тайга вокруг него жила, шептала и вздрагивала ветвями деревьев. Страх окружал его…
Потом, утром, молодой человек, прихватив двустволку, ушёл из избы и побрёл к реке. Следуя по течению реки, он скорее встретит возвращающийся теплоход. Тогда он будет стрелять. Его заметят и подберут. А потом он станет богатым. Ему не придётся больше горбатиться на самодовольного Петровича в его магазине стройматериалов. Он это заслужил! Неужели он столько учился, чтобы всю жизнь работать на этого спекулянта ворованным лесом?
Спускаясь к реке, он отчётливо слышал шаги за спиной, а когда вышел на берег, тяжело захлюпала вода, и кто-то словно вздохнул.
«Никогда не прикасайся к алмазу!», – услышал он хриплый голос Энченлоя и оглянулся. Никого.
Над рекой плыл туман, седыми клубами наваливающийся на берег. Холодный, липкий туман… Ничего не видно вокруг. Почему так невыносимо присутствие невидимого спутника? И так страшно…
Туман всему виной! Так кто же идёт рядом с ним? Чьё дыхание так близко? Почему так стучит сердце? Он не выдержал и побежал…
Споткнувшись, он упал и почувствовал над собой чьё-то тёплое дыхание.
«Неужели не удастся уйти из тайги? Духи не отпустят меня… Что тогда сказал Энченлой?», – вспоминал Вадим.
Нет, это не то, о чём предупреждал шаман. Пальцы онемели, он не мог пошевелиться…
«Медведь? Это медведь, несомненно, медведь. Надо достать нож. Двустволку снять не успею. Почему не слушаются руки?» – лихорадочно размышлял Вадим.
Ну вот, кажется, больше никто не дышит над ним… Не надо бояться! Это всего лишь дуновение ветра.
Он снова вспоминал события, которые произошли с ним здесь, в четырёхстах километрах к северо-востоку от Якутска.
Мысли путались. И тут Вадим снова услышал голос шамана:
– «Выброси алмаз!».
Холодный туман и обволакивающий страх…
Вадим охладевшими пальцами вытащил алмаз из кармана и всмотрелся в его прозрачную глубину: там он увидел тёмную тушу хищника, шевелящегося над человеком в камуфляжной куртке. Ноги человека дёргались…
На страшную картину наполз густой туман. Вадим вздрогнул. Потом бросился к обрыву и с размаху кинул алмаз в воду. И тут же услышал чей-то вздох.
Туман рассеивался. Луч солнца упал на лужайку, на которой он стоял. Берёзки с золотистыми кронами и со светлыми стволами окружали луговину. Поблизости никого не было.
За речным поворотом раздался протяжный гудок теплохода. Вадим выстрелил несколько раз в воздух. На речной глади появился белоснежный теплоход, который повернул к берегу, направляясь к уверенно стоявшему на обрыве человеку. Из глаз его текли слёзы, и он улыбался.
Адрес автора в Дзене: zen.yandex.ru/id/602028be14a11a3fb88092c7
Странный янтарь
– Занятная штучка, – сказал Георгий Иванович, с любопытством разглядывая лежащий на его ладони золотистый овальный камешек.
Камень, размером с перепелиное яйцо, имел ровную, словно отшлифованную поверхность. Внутри янтаря застыл комар.
– Комар в янтаре до сих пор, как живой, даже крылья расправил, нетленный, – задумчиво продекламировал Георгий Иванович.
– Что вы сказали? – спросил его студент Гена, увлечённый изучением названий книг, которыми были забиты книжные полки в профессорской квартире.
– Сам не знаю. Почти стихами заговорил, – ответил профессор.
– Там такого добра полно, – рассказывал Гена.
– Как хорошо сохранилось это насекомое, – заметил профессор. – Комарику, возможно, исполнилась не одна тысяча лет. Геннадий, я прошу вас показать мне это место.
Георгий Иванович с интересом продолжал под лупой осматривать насекомое, застывшее в золотистом прозрачном мёде янтаря.
– Да хоть завтра! – с радостью сказал Гена. – С собой можно ничего не брать. Там ребята остались. Продуктов у нас много, палатки есть, даже спальный мешок я вам свой уступлю, если придётся ночевать.
– Зачем такие жертвы? Я думаю, что за один день обернёмся. Осмотрю вашу пещеру и камешки – и домой. Это вам, молодым, интересно ночью у костра посидеть, а у меня кости заболят. Я люблю домашний уют, тепло.
– Тогда вам можно завтра к вечеру в город вернуться. Это место находится относительно недалеко. А камешки надо бы отнести в краеведческий музей, – рассуждал Гена.
– Странно. Значит, таких камней там много? – переспросил профессор.
– Очень. И во многих – комары. Там, на берегу реки, напротив нашей стоянки, сошёл оползень, и открылся вход в пещеру. Внутри много янтаря, будто кто специально разложил.
– В наших краях янтарь никто не находил. В какой стороне это место? – спросил Георгий Иванович.
– Километров сто пятьдесят на север. Станция Валуйки. И там ещё километров десять в сторону, – ответил Гена.
«Все-таки, отличные ребята у меня в группе, любознательные! И дружные. Эх, хорошее это время – молодость», – подумал профессор, и глубоко вздохнул.
Вихрастый долговязый веснушчатый Гена попрощался с профессором и ушёл, а Георгий Иванович положил янтарь на сервант и начал готовиться к поездке.
Рано утром он отправился на вокзал. Гена уже ждал его с купленными билетами.
Когда профессор и Гена подъезжали к станции Валуйки, в квартире Георгия Ивановича произошло событие, которое, наверно, озадачило бы профессора, если бы тот его наблюдал. На сервант упал солнечный лучик и стал медленно подбираться к камню. Когда солнце нагрело янтарь, тот начал оплывать, как воск. На серванте растеклась светло-коричневая лужица. Ещё больше профессор изумился бы, увидь он, что комарик зашевелился и стал приподниматься из липкого мёда лужицы, которая лишь несколько минут назад была янтарём. Наконец комару удалось выбраться. Он обсох, рывками полетел по комнате, а потом замер в углу на потолке. Вскоре в комнату степенно вступил чёрный пушистый откормленный профессорский кот Портос. Комар беззвучно слетел с потолка и закружил над котом, выжидая момент. Портос уютно устроился на диване и задремал. Комар подлетел к нему, уселся на ухо и осторожно впился в него своим хоботком.
Тем временем, Георгий Иванович и Гена шли по лесной тропинке по направлению к лагерю, где расположились ребята.
Стояла жара. Под пологом леса звенели комары. Дойдя до небольшой полянки, путники решили устроить привал. Они уселись на поваленную берёзку.
– Смотрите, заяц! – закричал Гена.
К ним и впрямь приближался пушистый зверёк. Поведение зайца казалось странным: он передвигался осторожно, крадучись.
– Никогда не встречал зайца, который бы шёл к людям, – заметил Георгий Иванович.
– Может, он бешеный? – предположил Гена. – Я слышал, что дикие животные, заражённые бешенством, не боятся людей и подходят очень близко. Иногда даже ласкаются.
–Так это хищные звери, а о зайцах я ничего подобного не слышал, – пожал плечами Георгий Иванович.
Заяц, между тем, подобрался к ним совсем близко. Георгий Иванович встретился с ним взглядом. Тот что-то жевал. Профессору показалось, что зверёк оскалился. Внезапно заяц прыгнул вперёд и вцепился в предплечье Георгию Ивановичу. Профессор дико закричал, пытаясь оторвать зайца, но тот мёртвой хваткой повис на его левой руке. Тогда Георгий Иванович пережал зайцу горло свободной рукой и сбросил его на землю. Заяц не успокоился и приготовился к новому прыжку. Он совсем не боялся людей и продолжал атаковать!
Зверёк прыгнул снова. Выйдя из оцепенения, Гена выхватил из рюкзака нож и вонзил в животное. Заяц задёргался, но отпускать руку профессора не спешил и затих только после ещё нескольких ударов. Из руки Георгия Ивановича хлестала кровь. Гена снял с себя рубашку, оторвал рукав и перевязал рану.
– Ничего себе! – всю оставшуюся дорогу повторял профессор, морщась от боли.
Уставшие и потрясённые, они наконец вышли к реке. Со стороны лагеря раздавались громкие крики. Между двух палаток на песчаном берегу реки металась маленькая собачонка и отчаянно лаяла. Две девушки визжали, а невысокий парень пытался стукнуть собачку длинной палкой. Наконец, ему это удалось. Болонка заскулила и, злобно рыча, отступила в прибрежные заросли ольхи.
– Дейзи! Дейзи! – звала её белокурая девушка.
– Взбесилась твоя дура! – сердито сказал парень в синей рубашке, не выпускавший из рук палку.
– Нет, Толик. Не надо было её так сильно бить, – сокрушалась хозяйка собачки.
– Женька, ты на себя посмотри! Она же у тебя кусок мяса из ноги вырвала, – заметила загорелая черноволосая девушка. У блондинки и впрямь были порваны джинсы, и из правой икры хлестала кровь.
– Ира, перевяжи её! – крикнул Толя.
Гена подбежал к раненой девушке и сказал:
– Стоило мне уехать, как с тобой тут же приключилась неприятность. У твоей болонки крыша поехала. Может, у неё бешенство. Тебе надо срочно к врачу, делать уколы. Кстати и профессору, тоже.
Георгий Иванович был бледный, как полотно. Ткань, в которую была замотана его рука, пропиталась кровью.
– Что с вами? Почему у вас такой вид? – удивилась Ира.
– Мы подверглись нападению бешеного зайца, – смущённо сказал Георгий Иванович.
– На вас напал заяц? – изумился Толя.
– Ага, ещё какой заяц! Волк настоящий, а не заяц. Зверюга! С трудом я его уложил, – с интонацией бравого охотника сообщил Гена.
Профессор поторопил Гену:
– Скорее показывайте вашу пещеру, а то рука болит! Мне и Жене надо быстрее ехать в больницу.
Гена с удивлением взглянул на противоположный крутой берег реки. Там, где вчера зиял вход в обнаруженную ими пещеру, ничего не было.
– Вчера после сильного дождя берег обрушился, – объяснил Толя. – Но мы можем откопать вход. Лопата у нас есть.
– У нас в палатке лежат пять камешков, – сказала Ира, – Хотите на них взглянуть?
– Покажите, – попросил профессор.
– Что это такое? – удивилась Ира, заглянув в палатку.
В углу палатки, куда вчера положили янтарные камни, ничего не было. Профессор присел на корточки. На белом листе бумаги растеклись пять коричневатых лужиц. В одной из них шевелился комарик.
