скачать книгу бесплатно
Удалось Фенину убедить министерство, удалось дать задний ход, удалось вклиниться в общий казахстанский проект.
Ждали новую немецкую станцию синегорские связисты, лихорадочно готовили телефонную сеть. А МТ-20 удалось удачно сплавить российским связистам путем бартерного обмена на запасные части для существующего оборудования, и на, остро востребованную на сети, мелкую телекоммуникационную аппаратуру. Ай да Фенин! Ай да молодец! Все так удачно складывалось…
И тут, грянул гром среди ясного неба!
Глава 4. Игры в оптимизацию
День, действительно, начинался прекрасно. Яркое солнце на чистом утреннем горизонте обещало теплую насыщенную весенним светом погоду. Звонок вертушки в кабинете Штольца звучал совсем обыденно. Особых поводов для беспокойства не было. Сеть работала нормально. Крупных повреждений не было. И никаких чрезвычайных происшествий не обещало в обозримой перспективе время. Обычная рутинная жизнь.
Голос Фенина в трубке четко формулировал распоряжение
– Виктор Васильевич, прошу вас в десять часов со всеми своими заместителями прибыть ко мне…
Штольц попытался узнать о причине такого неожиданного сбора. Вопросы могут быть. Надо же подготовиться… Ответ Фенина был лаконичным.
– На месте всё узнаете…
Причин никаких не было, а сердце Штольца почувствовало неясную тревогу, забилось беспокойно, дало о себе знать…
Административное здание ГТС соединяется переходной перемычкой с корпусом технического здания, которое, в свою очередь, является составной частью Дома связи, украшавшего центральную площадь. Левую часть здания Дома связи занимает Почтамт, а в центре на четвертом этаже расположилась администрация Областного предприятия связи.
Штольц, главный инженер – Макарычев, Пильникова – главный бухгалтер, и только что принятая на работу экономист Воротынцева, собрались быстро, шли молча по длинным узким коридорам, и в приемной Фенина оказались точно в назначенное время. А он их уже ждал. Сидел во главе длинного совещательного стола, и составляли компанию ему два заместителя: Конаков – главный инженер и Грачев Иван Анатольевич – заместитель по экономическим вопросам.
Штольц со своей командой скромно хотел пристроиться на противоположной стороне длинного стола – подальше от начальства, но Фенин широким жестом пригласил пересесть поближе. И голос Фенина звучал слишком уж доброжелательно. Мол, что нам делить – общее дело обсуждать будем. Без обиняков, тут же к делу он и приступил.
– Мы собрали вас, руководство ГТС, чтобы объявить: принято решение. Городская телефонная сеть как самостоятельное предприятие ликвидируется. В полном составе с сохранившимися функциями поглощается она Областным предприятием связи и будет в дальнейшем исполнять свою работу под единым, общим областным руководством на правах городских цехов.
Штольц отказывался верить тому, что слышал сейчас. Несколько мгновений панические мысли разрывали мозг. Он испытал настоящий шок. Мало того, что общая неопределенность после развала страны сопровождает жизнь, так вот, ещё одной конкретной, неприглядной частью своей, новостью, не сулящей ничего хорошего, и здесь наваливается она непреодолимой силой, давит, душит, парализует сознание. И не совладать с сердцем, в бешеный разнос сорвавшимся. И перехватило дыхание…
Штольц изо всех сил пытается справиться с собой. Скользит его взгляд по лицам заместителей своих. В их глазах – растерянность, недоумение… Лицо Макарычева перекосила насмешливая гримаса. Наклонил голову, тупо взглядом в стол уставился. Пильникова и Воротынцева выпучили глаза, ловят раскрытыми ртами воздух, как две рыбины, которых только что удачливый рыбак из воды выдернул.
А Фенин произнес заготовленные фразы и молчит выжидающе…
Немая сцена! И назойливо, громко, на весь кабинет жужжит муха непонятно откуда появившаяся…
Всё-таки, инстинктивно, в нестандартных ситуациях, первым делом человек оценивает последствия для себя. Раньше всех от шокирующего известия опомнилась Пильникова.
– Андрей Алексеевич, так что? Вы нас четверых сюда пригласили, чтобы объявить о том, что мы вам больше не нужны? Вы за какие такие грехи работы нас лишаете? Вот так, разом, без объяснения причин? Одним махом…
Голос Пильниковой дрожал, кипел от возбуждения. Лицо и шея её побледнели и одновременно, местами, покрылись красными пятнами.
– Мы-то теперь чем заниматься будем? – продолжала она. Да и коллектив не поймет вашего новшества. Он ведь уже работал с цехами межгорода и телеграфа на одном предприятии. Имеет опыт… Вы же сами тогда Телеграфно-телефонную станцию раздербанили! И тоже, одним росчерком пера – ни с кем не посоветовавшись!
Фенин ожидал такой реакции на свое решение и был готов к ней. Он усмехнулся умиротворяюще и тоном, из которого сквозило, что ничего особенного, в общем-то, не происходит, – подумаешь, предприятие лишают самостоятельности, объединяют с другим предприятием… какая разница людям, откуда деньги получать? – произнес
– Ну, зачем же так, Надежда Васильевна? Уж вы-то без работы не останетесь! И вам и экономисту всегда место найдется. Перейдете работать в наши отделы…
– Что, главным бухгалтером? – опять вскинулась Пильникова.
Добродушие Фенина испарилось, теперь в голосе его прозвучали нотки злорадства
– Ну, зачем же – главным? Я вам год назад предлагал эту должность, предлагал совместно работать. Вы сами отказались переходить в ОПС. Теперь поработаете рядовым бухгалтером.
И было Пильникову ему совсем не жаль.
Подал голос Макарычев. И показалось Штольцу, что вдруг, одномоментно, его команда рассыпалась, разделилась, и каждый в ней стал сам за себя. Показалось Штольцу, что Макарычев от новости Фенина даже облегчение почувствовал. Он уже принял для себя решение, и голос его звучал твердо и осознанно.
– Ну что же, это даже лучше для меня! Перейду со спокойной совестью работать в вычислительный центр.
Порыв Макарычева Штольцу был понятен. Макарычев не любил ГТС. За должностями не гонялся. Но понимал, что нужен предприятию именно в должности главного инженера, мирился с этим, работал добросовестно и прекрасно справлялся со своими обязанностями. Работал заинтересованно, внес неоценимый вклад в развитие телефонной сети города. И все равно – работал из чувства долга. В последнее время увлекся компьютерами, писал прикладные программы для производственных процессов, иногда даже – в ущерб основным должностным обязанностям.
Штольц терпел. В душе Макарычев был инженером, просто – инженером. Впрочем, как и сам Штольц. И вот, появилась, наконец, у Александра Николаевича возможность избавиться от руководящих обязанностей и спокойно, не создавая никому трудностей, не испытывая угрызений совести, спокойно переместиться на такую работу, которая ему нравится. Заняться тем, что душе угодно. Не нужен он теперь ГТС. Так руководство высокое за него решило. Ну, а ГТС?.. Закончилась ответственность Макарычева за ГТС. Наступает теперь за неё ответственность высокого руководства. Прямая ответственность… Фенин сам взваливает эту ответственность себе на плечи!
Макарычев мог выбирать, а Штольц – нет! Не было у него запасных аэродромов. Он весь охвачен был протестным порывом. Возмущение, охватившее душу, пыталось вырваться наружу, извергнуться вулканом всё вокруг сокрушающим. Штольц сдерживался из последних сил, упорядочивал в голове массу возражений, и наконец, сумев все-таки сохранить внешнее спокойствие, начал говорить.
Был в его возражениях резон и Фенин прекрасно понимал это. Он внимательно, терпеливо слушал, а потом как бы сделав шаг навстречу его опасениям, примирительным тоном, и даже в укор Штольцу проговорил
– Ну, конечно, Виктор Васильевич – есть в словах ваших, в ваших замечаниях, доля справедливых опасений. Действительно, за последние несколько лет городская телефонная сеть практически удвоилась в объемах. Качество работы сети поднялось на высокий уровень. Действительно, надо усиливать, укреплять некоторые её функции. Надо укреплять достигнутое. Так подавайте ваши предложения! Будем рассматривать… И расстраиваться вам нет причин. Сеть никуда не денется. Как работали, так и будете работать!
Но сам-то он, также как и Штольц, прекрасно понимал – как прежде – не будет!
– Ну, и какую же роль на этой сети вы для меня заготовили? – не выдержал, спросил все-таки Штольц.
И тут вмешался в разговор Грачев – заместитель Фенина по экономическим вопросам. Как с плеча рубанул, уверенно, не раздумывая
– Вы останетесь работать начальником цеха!
И это, – прозвучало как приговор.
Штольц недолюбливал Грачева. Он знал его ещё с Эксплуатационно-технического узла связи, где начинал работать, прибыв в Синегорск после института по распределению. Грачев был на пять лет старше его, демонстрировал осведомленность во всем и очень был категоричен в суждениях. Работал в должности освобожденного председателя профсоюзной организации. Связистом профессиональным не был и продвигался по карьерной лестнице у связистов, больше, по профсоюзной линии. Старался быть на вторых ролях, на рожон не лез, избегал личной, персональной ответственности, прекрасно чувствовал себя в роли советника по любым вопросам. И вот, благополучно избегая любых столкновений и промежуточных начальнических должностей, оказывающих конкретное воздействие на реальную телефонную жизнь, не набив себе шишек практической работы, выбился наверх Грачев, всплыл неожиданно в ОПС, на недавно введенной новой должности – Коммерческого директора.
Штольц узнав об этом, сначала даже обрадовался. Все-таки вместе когда-то работали… Помощь какая-то будет! Ошибся жестоко…
И вот, этот самый Грачев зачитал ему приговор?
Шок, растерянность, осторожная надежда, что может быть, всё образуется, и вот, теперь – обида и ярость, через край перехлестывающая – всё это жестоко продолжало терзать Штольца изнутри. Действо продолжалось…
Основания для личной обиды были. И еще, чувство какой-то фатальной безысходности охватило Штольца, пыталось окончательно парализовать его волю.
Он уже проходил это однажды несколько лет назад. Исполнял обязанности начальника Эксплуатационно-технического узла связи, ждал утверждения в должности. И вдруг, как гром среди ясного неба, свалился тогда совершенно неожиданно претендент на должность начальника ЭТУС – Грачев – пламенный профсоюзный деятель, и ему крайне нужен был Штольц на этом предприятии, но только в качестве главного инженера, этакой рабочей лошадки…
Не вышло тогда по-грачевски. Фенин перебросил Штольца из ЭТУС в город, на хронически неблагополучное предприятие. Штольц (только бы не подчиняться Грачеву!) не раздумывая, как в омут бросился – возглавил Телеграфно-телефонную станцию и в короткие сроки ценой неимоверных усилий вывел её из прорыва. ГТС, которую он возглавляет, – это прямая наследница Телеграфно-телефонной станции, и сейчас, успешное предприятие во всех отношениях. И, наверное, от того что успешное, ликвидировать его надо?..
Не согласился тогда Грачев возглавить ЭТУС без толкового главного инженера под боком. Совсем другой человек стал начальником ЭТУС. Тогда, в угоду Грачеву, Штольца пытались понизить до главного инженера, а по сути – оставить в прежней, привычной должности. А сейчас – из опытного, во всех отношениях состоявшегося директора, в силу сомнительных обстоятельств, и вовсе, – предлагают опуститься ему до начальника цеха, по сути, поставив крест на его возможной дальнейшей карьере?!.. И опять, замешан в деле Грачев, и, похоже, не последнюю роль исполнял он в подготовке такого расклада.
Наверное, всё было не так на самом деле. Но в голове у Штольца царствовал полный сумбур, спонтанно складывалась собственная трактовка событий. Слишком оскорбительным показалось ему незаслуженное понижение в должности. Он, пропустив «ценное предложение» Грачева мимо ушей, все-таки сохранил внешнее спокойствие, еще раз призвал Фенина к благоразумию, попросил тщательно взвесить все за и против, прежде чем принять окончательное решение, и пообещал в короткие сроки представить конкретные предложения не по ликвидации, а совсем наоборот, по укреплению ГТС как самостоятельного предприятия.
Весть о том, что Городскую телефонную сеть ликвидируют, разлетелась по коллективу мгновенно. Штольц, один в своем кабинете, пытался прийти в себя, старался сам себя успокоить, отбросить эмоции. Надо спокойно, трезво, с холодным сердцем оценить внезапно свалившуюся реорганизационную напасть.
Без стука вошел в кабинет Семенов Алексей Николаевич – первый руководитель Штольца, наставник и учитель его. По-доброму, по-отечески относился он к Штольцу и, пожалуй, был единственным в городе человеком из сослуживцев, который искренне за Штольца переживал. По возрасту, Семенов – был пенсионер, но старался «быть на людях» и работал все еще монтером.
На Штольце лица не было, и заметив это, сильно разволновался Алексей Николаевич, искреннее сопереживание отражалось на его лице, он не находил слов и лишь повторял
– Как же так? Как же так… Что же это опускают они вас так низко, за какие грехи?..
И Штольц окончательно обессилевший от переживаний, на глазах у Семенова дал волю, наконец, своим чувствам, пытаясь выговориться, позволил излиться из себя эмоциям, в прямом смысле – разрядился отрывистым облегчающим душу рыданием. Слезы текли по щекам, и не было ему стыдно, и Семенов очень хорошо его понимал, и стесняться его не было необходимости. Слезы жгли лицо, изливалась злость, укреплялась решимость, и… – понял Штольц, что просто так не сдаст своих позиций. Он будет бороться!
Глава 5. Борьба на грани фола
Кавалерийского наскока у Фенина не получилось. На следующий день Штольц получил Приказ о ликвидации Городской телефонной сети как юридического субъекта. И первым делом Областное предприятие попыталось закрыть счета Городской телефонной сети в банках.
Номер не прошел! Главный бухгалтер Пильникова категорически воспротивилась этому, требовала весомых обоснований, на основании которых Областное предприятие делало такой шаг.
Внятных обоснований не было. Да и Закон явно нарушался. Не решаются так дела в нормальном государстве, чтобы судьба работников целого предприятия коренным образом менялась в один миг. По Закону после издания ликвидационного Приказа у ГТС были два месяца для размышлений.
Штольц использовал эти два месяца в полной мере. Разговаривал неоднократно с Фениным, призывал его не торопиться. В воздухе ведь всё пропитано неопределенностью. Что будет с СНГ? Что будет с Казахстаном?.. Зачем в такое сложное время усугублять искусственно производственные проблемы?..
Фенин не углублялся в детали. По-прежнему, в качестве основного аргумента он выставлял назревшую необходимость нового подхода к обслуживанию «Системы-12» – цифровой станции, которая с вводом в эксплуатацию возьмет на себя главные функции по управлению всем комплексом телекоммуникаций области.
Но ведь «Система-12» внедрялась почти одновременно в десяти областях Казахстана, а коллеги в этих областях с ликвидацией своих городских предприятий не торопились. А Фенин? Такое чувство было, что стремится он быть впереди планеты всей.
Может быть, Штольц не понимал важных вещей, которые находились за пределами его кругозора. Он не был тупым упрямцем по складу характера, и если бы Фенин объяснил доходчиво суть там наверху, в Министерстве связи зарождавшихся замыслов, он бы понял тогда всю тщетность своего сопротивления и, наверное, смирился бы. Но Фенин, в разговорах со Штольцем, как будто бы из-за глухой стены выглядывал, словами не разбрасывался, близко не подпускал, выслушивал штольцевские аргументы против реорганизации, обещал подумать, и… – всё оставалось по-прежнему.
Время шло…
Штольц посчитал необходимым, оповестить о намечавшихся преобразованиях городское руководство. Он не очень рассчитывал на поддержку с этой стороны, но все-таки пытался использовать малейший шанс. В письме подробно изложил сложившуюся ситуацию и свое видение последствий реорганизации предприятия.
Главе городской администрацииТов. Мырзину Ф. Х.
Копия: Генеральному директору ОПС
Тов. Фенину А. А.
От Директора Синегорской ГТСШтольца В. В.
Довожу до Вашего сведения, что Областное предприятие связи проводит структурную реорганизацию в г. Синегорске, а именно, — в середине апреля 1993 года Городская телефонная сеть организационно сливается с Областным предприятием связи, теряет юридическую самостоятельность.
Считаю необходимым довести до Вас свою точку зрения по данному вопросу.
Основная причина слияния – внедрение на сети города АТС типа «Система-12», которая будет выполнять и функции автоматической междугородней телефонной связи.
Эта причина крайне неубедительна.
– Подобные системы внедряются во всём северном
регионе Казахстана, — в городах Кустанай, Целиноград и др. — причем в Целинограде и Кустанае эти станции будут введены уже в конце 1993 года, а у нас только в 1994 году и вопрос ликвидации ГТС, как самостоятельных подразделений ОПС, в этих городах до сих пор не поставлен. В последнее время делалось много реорганизаций и, как правило, от этого получалось мало пользы. В данном случае, есть возможность посмотреть на опыт соседей, и с учётом их опыта и действий, — принимать решение по Синегорску. Это как раз тот случай, когда не надо спешить. Ведь ГТС г. Синегорске, в настоящее время, — сформировавшееся, стабильно работающее предприятие. Однако ОПС почему-то торопится.
– Большая часть вопросов, по которым необходимо
принимать оперативные, связанные с решением финансовых проблем, решения, приходятся на долю линейного хозяйства телефонной сети, на содержание, обслуживание и ремонт именно сети. И даже имея полную финансовую самостоятельность, мы не всегда успеваем оперативно принимать решения. Предлагаемая структура управления городом через Генерального директора ОПС, либо – что ещё хуже, — через Технического директора ОПС, над которым всегда довлеют интересы области, существенно замедлит, в силу многоступенчатости, принятие необходимых решений по городу, что отрицательно скажется на надежности связи.
– Вопрос внедрения АТС «Система-12» — это, по су-
ти, – добавление ещё одной АТС
в сеть города, работать на этой АТС будут буквально человек 10, и в принципе, не важно, кому они будут подчиняться, — ОПС или ГТС, и крайне неправильно подминать под этой проблемой, проблему обслуживания линейного хозяйства – собственно, сети. Не «Система-12» будет определять надежность средств связи в городе, хотя она, конечно же, существенно улучшит качество телефонной связи. Устойчивость связи на 90 процентов будет определяться надёжностью работы линейного хозяйства. И ломать сложившуюся структуру обслуживания именно этого хозяйства в угоду интересам станционных служб, крайне недальновидно. Тем более недальновидно принимать по этим вопросам поспешные решения, идущие вразрез с мнением специалистов, как раз-таки обслуживающих непосредственно и линейное и станционное хозяйство связи.
– Коллектив ГТС против данного слияния, ибо по-
следнее отрицательно отразится и на решении социальных вопросов людей, работающих на ГТС.
– Ссылки на то, что «Система-12» будет обслужи-
вать междугородную связь (соотношение обслуживания городской и междугородной связи на данной системе примерно 16 к 1 в пользу городской связи), и что обслуживать эту систему сподручней именно Областному предприятию, тоже не убедительны, так-как ГТС в настоящее время обслуживает весь межгоршнур, а в свое время, имело в своем составе всю междугородную связь и телеграф, и изъятие из состава ГТС этих видов связи в силу, модных в 1988 году, структурных преобразований, не улучшило качества и стабильности в их работе. Ничего страшного не произойдет, если часть функций по междугородной связи будет обратно передана ГТС.
У Областного управления связи, наоборот, развяжутся руки для решения стратегических вопросов улучшения связи в области.
Как специалист, к задуманной реорганизации обслуживания телефонной сети отношусь крайне отрицательно, о чем считаю необходимым Вам сообщить.
Мне известно, что подобная реорганизация была проведена в Талды-Курганской области. Однако – это южная область. Специфика обслуживания линейных сооружений юга и севера различна из-за природных условий. И копировать систему южан нам не следует.
Директор ГТС В. Штольц.
Неделя прошла в томительном ожидании. Ответа никакого не последовало. Городским властям явно до проблем связистов дела не было.
И тогда Штольц решился на отчаянный шаг. Он решил право на самостоятельное существование ГТС отстаивать в суде.
Закон о Госпредприятии никто не отменял. Совет трудового коллектива продолжал на ГТС действовать. Вокруг царила неопределенность. Новые экономические веяния витали в воздухе. Штольц чувствовал, что скоро начнется акционирование, и тогда жизнь оживится, каждый работник, владеющий акциями предприятия, проявит реальную личную заинтересованность, и всячески будет способствовать развитию и повышению качества работы сети, увеличению её прибыльности.
Предприятие готовилось к переменам. На еженедельные планерки Штольц обязательно приглашал бригадиров низовых звеньев из производственных цехов. Пусть видят, как осуществляется руководство, пусть участвуют в принятии нужных решений, на практике пусть вникают в экономическую сторону вопроса, пусть прочувствуют, как просчет отдельного работника отрицательно сказывается на общих результатах… Прививал Штольц подчиненным своим чувство реального хозяина, верил, что скоро оно всем понадобится.
И вдруг… всё это оказывается ненужным? Другие на выпестованном им предприятии будут теперь править бал? Оказывается, вышестоящая организация, не спросив мнения людей, может воротить, что хочет? Нет, так дело не пойдет! Конечно, у вышестоящей организации больше полномочий. Но пусть Фенин встретится с коллективом! Пусть объяснит, что поступает правильно, и действительно, в их интересах. Штольц созвал расширенный Совет трудового коллектива и пригласил на него руководство ОПС.
Он очень хорошо знал настроения своих работников, был уверен в полной поддержке ими своих действий по отстаиванию самостоятельности предприятия. Выступая на собрании первым, без утайки, откровенно рассказал об отрицательных последствиях навязанной реорганизации. Предложил Фенину открыто, доступным языком, развеять сомнения коллектива в её целесообразности.
Фенин пытался, и Технический директор ОПС Конаков – тоже, пытался. Но толи ораторы они были плохие, толи слишком уж неубедительными были аргументы, – не получилось у них ничего. Дебаты были бурными, недовольство людей нарастало, председательствующему на собрании Журбе с трудом удавалось сдерживать эмоции в рамках цивилизованного приличия.
Фенин внешне был очень спокоен и оставался непоколебим в своем решении. Он знал силу своей власти. И, конечно же, не удержался, чтобы властью этой пригрозить. Открыто заявил, что если Штольц продолжит баламутить коллектив, и дальше будет препятствовать объединению, то решение будет следующим: придется Виктору Васильевичу просто расстаться с должностью, и вообще, – искать другое место работы. Консенсуса не получилось. Собрание завершилось ничем. Недовольство коллектива приглушить не удалось.
Штольц на угрозу Фенина публично не отреагировал. Угроза была реальной и могла круто изменить его жизнь. Ни он, ни семья его, к такому развороту событий готовы не были. И как это ни странно, перспектива быть уволенным Штольца не напугала. Она его только раззадорила.
Выяснение отношений двух хозяйствующих субъектов в областном арбитражном суде стало неизбежным. Самостоятельно Штольц до такого варианта развития событий не додумался бы. Но был у него влиятельный консультант, разбирающийся в подобных вопросах. Брызгач Лев Андреевич – Заместитель прокурора области. И Штольц был уверен в его поддержке.
Глава 6. Помощник прокурора Брызгач
Мимолетная встреча их не предвещала продолжения. Штольца в один из дней срочно вызвали в областную прокуратуру. Беспокойства особого он не почувствовал. Не было за ним таких грехов, которые бы заставляли тревожно биться сердце от таких «приглашений» Обычное дело. Возникли телефонные трудности, и надзорная власть предпочитает решать их непосредственно через первого руководителя. Так и случилось. Прокурор области был в отпуске, и Брызгач временно его замещал. Срочно понадобилось увеличить количество телефонов в прокуратуре. Вот, Штольц ему и понадобился.
Штольц отреагировал оперативно и исполнил просьбу Брызгача в короткий срок. Лев Андреевич это заметил, ещё раз пригласил к себе Штольца, и что совершенно было для начальника ГТС необычно, лично поблагодарил его за добротно выполненную работу. Слово за слово… – разговорились! Брызгач обратил внимание на национальность Штольца, сказал, что наслышан о его профессиональной обязательности, твердости в отстаивании интересов связистов, и умении исполнять обещания. И вдруг, сообщил, что сам является немцем по национальности?! Он был старше Штольца лет на пятнадцать, но вел себя как равный с равным. Чувствовалось, что проявляет Лев Андреевич к нему неподдельный интерес, симпатию, и как-то совершенно запросто, стал он сразу же обращаться к Штольцу на «ты» и называть его по имени.
