Седьмое Солнце: сны на грани

Отбросила грелки, стянула с него кофту и… смущенно отвела глаза. Мдя… зря она раньше говорила про слабое тело, спортзал и все такое. Мышцы у него явно имелись. Не то чтобы Антон был накачан до кубиков на прессе, но хиляком точно не был. Хотя, может, за месяцы отсутствия нарастил?

– Нет, он и раньше таким был. Я же говорил тебе, что Антон очень непрост. Еще когда от грабителей убегали, ты отдышаться не могла, а он даже не запыхался. Но кое-кто себя самым умным считает! – и В.Д деловито добавил, – Ну-с, теперь приступай к низу.

Катя сглотнула и, стараясь не смотреть, на ощупь принялась стаскивать с парня джинсы. Получалось плохо, и семь потов сошло, прежде чем они полетели в сторону. Накрыла одеялом и выдохнула. Хорошо еще, если не придется литическую в ягодицу колоть, чтобы температуру сбить. Интересно, есть ли в этой квартире аптечка?

После недолгих поисков нашла ее в шкафчике на кухне: внутри лежала перекись, вата, бинты, зеленка. Причем последняя уже год как просрочена. Квартира была просторная, двухкомнатная, Катя побродила то тут, то там, заглянула в шкафы, комоды. Везде почти пусто, а на балконе толстый слой пыли. Похоже, хозяин бывает здесь редко, даже одежды запасной нет, а холодильник вообще отключен.

Вернулась и проверила парня – температура спала на пол градуса. Радостно выдохнула и побежала в магазин за продуктами.

Антон проснулся первым: он рефлекторно поднял ладонь, пытаясь прикрыть глаза от слепящего солнца. Поморщился – болела голова. Что-то мешало шевелить второй рукой – перевел туда взгляд. Рядом на кровати спала Катя. Точнее, по эту сторону кровати она была лишь наполовину – голова лежала на раскрытых конспектах, а правая рука мертвой хваткой сжимала его запястье. Остальная часть тела сидела на полу на подушке. Она издавала тоненький полухрап-полусвист. Парень улыбнулся, осторожно высвободил руку, обошел кровать и присел рядом. Убрал с её лица волосы: рот приоткрыт, а струйка слюны стекает на тетрадь. Поднял с пола джинсы, надел их и вышел.

В.Д наблюдал за ним с любопытством, а потом подошел и «растолкал» Катю.

– Вставай! Опоздаешь на зачет! А мне пора уходить к моим кошечкам.

Девушка вздрогнула и открыла глаза. Машинально сгребла простынь опустевшими пальцами. И резко вскочила, таращась вокруг непонимающим взглядом. Наконец, в глазах засветилась осмысленность.

– Антон!

Он заглянул в комнату, подозрительно уставился на ее лицо и захихикал.

– Что такое?!

– У тебя буквы на щеке отпечатались.

Машинально потерла указанное место и скомандовала:

– Я умываться! А ты садись, – она плюхнула парня на кровать и сунула под мышку градусник. – И не вздумай вставать.

– Но я уже в порядке! – завозмущался тот.

– Цыц! Поговори тут еще у меня. Сейчас вернусь и проверю температуру!

Он сник и послушно просидел десять минут.

– Ну вот, – отобрала градусник, – 37,6! А вчера под сорок была. Я перепугалась, всю ночь руку на твоем пульсе держала. Еще и в скорую позвонить не разрешил. А сейчас ложись, нужно постельный режим соблюдать. А я зачет сдам и пулей назад.

– Но у меня дела! – заспорил больной, – я же не могу…

– Подождут! – отрезала девушка. – Ложись. Раз ты назначил своим врачом меня, то будь добр подчиняйся.

– А ты такая строгая! – заискивающе улыбнулся. – Но у меня сегодня важная встреча и… – он осекся, наткнувшись на решительно-непреклонный взгляд девушки. – Ну не привяжешь же ты меня к кровати, в самом-то деле…

Катин взгляд невольно упал на бинты из найденной аптечки. Дьявольски ухмыльнувшись, распечатала один и принялась разматывать, укладывая в несколько слоев.

– Ты что, серьезно?! – Антон ошарашено следил за ее действиями.

– Ага! Привяжу на пару часиков к изголовью, – бросила быстрый взгляд на деревянный ободок кровати. – А то скопытишься на улице, а мне с этой виной дальше жить придется, – и она начала разматывать следующий бинт, подготавливая вторую импровизированную веревку. Антон, как загипнотизированный, следил за ее ловкими действиями. – Ты же знаешь, – продолжала уговаривать обманчиво-спокойным голосом, – я легко с тобой справлюсь… к тому же, ты сейчас такой слабый.

– А ты ведь еще и кунг-фу владеешь… – с этими словами Антон шумно сглотнул.

– Скорее, карате, – радостно поправила девушка.

– Ну хорошо, я согласен, – его плечи понуро опустились.

– Но вот и умница! – на ее лице расцвела улыбка. – Ложись.

– Нет, – в его глазах мелькнуло странное выражение, – я согласен, чтобы ты попыталась связать меня бинтами, – он переместился на противоположный край кровати, скрестил ноги, обиженно насупился и отвернулся.

Катя на мгновение растерялась:

– Что за детский сад – не веди себя как ребенок! У меня совсем нет времени на игры!

Антон зыркнул исподлобья блестящими глазами, не соглашаясь, потряс головой, и, обхватив себя руками, уставился в пол.

– Ну все! – прорычала. – Сейчас ты у меня отхватишь! – и она, крадучись, начала обходить кровать по кругу, держа готовые бинты в руке. – Что за ребячество такое? – Но, когда приблизилась почти вплотную, он вновь ловко перелез на противоположный край.

Катя уже встала на кровать коленями и наклонилась вперед, чтобы проползти поперек и отрезать возможность повторить маневр, как вдруг… в ней шевельнулось знакомое чувство опасности.

– Ну ладно, – она слезла на пол и бросила бинты в ящик прикроватной тумбочки. – Поступай, как считаешь нужным, – подхватила конспекты и нацелилась на дверь.

– Уже сдаешься? – удивился парень. – Так быстро? Подожди… у меня сегодня и правда встреча, которую нельзя переносить. Но, как только закончу, сразу вернусь и лягу в кроватку. Хорошо?

– Как знаешь, – буркнула в ответ.

– Не обижайся… к тому же, ты мне можешь помочь сейчас.

– Как? – вырвалось само.

– Одолжи немного своей энергии.

– Вот еще! – Катя не поняла – он взаправду, или так шутит. – У самой мало!

– Ну пожа-а-а-луйста… пожа-а-а-луйста, – заклянчил он. Посмотрела с подозрением, но его глаза казались такими наивно-просящими.

– Ну ладно, – нехотя согласилась, – только немножко, а то у меня сегодня зачет.

– Спасибо! – он широко улыбнулся, и, не успела опомниться, как подскочил и притянул к себе.

От испуга сердце пропустило несколько ударов.

– Т-т-ты… ты это чего? – выдохнула и попыталась оттолкнуть.

– А как ты по-другому это себе представляешь? – искренне удивился он и прошептал, – Расслабься…

Она покорно разомкнула руки, и он сразу притянул ближе.

– До сих пор меня боишься?

– Э… что?!

– Ну… мне еще перед отъездом так показалось.

– Я!? Тебя!? Просто непривычно как-то… ты парень… да еще и без кофты…

– Уверена, что проблема лишь в этом?

– Ну да… – а внутри поняла, что нет. Ведь он с первого взгляда ей не понравился.

– Но ты же говорила, что я тебе как подружка…

От его дыхания и слов Катя чувствовала, как едва заметно колышутся волосы у виска. Этот акцент собственного внимания почему-то было сложно сместить или игнорировать

– Ага, – ответила также шепотом, – но если ты подружка, то сверху должен быть, как минимум, лифчик. – И они захихикали одновременно.

– Ты, кстати, изменилась. Стала лучше. Мальчика вон в беде не оставила.

– Уже разболтали… – смущенно уставилась в пол.

– Спасибо! – парень наконец отстранился. – Я действительно уже почти выздоровел. Приходи вечером, проверишь меня, и заодно поговорим.

– Ладно… – и вдруг девушка нахмурилась: а они ведь раньше уже обнимались! Осенью, в парке, когда парочкой притворялись. Сама в тот день просила ей подыграть. И до этого тоже было. Хорошо, что она не вспомнила, когда Влад спрашивал. А то, чего доброго, еще бы приревновал и навредил Антону.

А когда Катя ехала на зачет, то вдруг обнаружила в сердце прежнюю легкость и счастье. Эталонное состояние вернулось!

Глава 26. Полночный разговор

Вечером Катя вновь навестила больного. Антон открыл дверь и провел на кухню, где уселся на стул и углубился в прерванное занятие – продолжил пить чай. Девушка расположилась напротив и с удивлением обнаружила перед собой уже готовую полную кружку. Отхлебнула немного, одобрительно отмечая, что парень успел переодеться в серую водолазку и светлые джинсы. Выглядел бодрым и чем-то очень довольным. Однако все равно сходила за градусником и сунула ему под мышку.

– Спасибо за сохранение моего здоровья, а за супчик отдельная благодарность, – пациент, оторвавшись от чая, подарил такую обворожительную улыбочку, от которой кровь в организме зациркулировала ощутимо быстрее.

– Антон, блин! – выдохнула Катя. – Ну елы-палы! Оставь свои чары для глупых дурочек, – она отломила кусочек от шоколадки на столе и запихнула в рот. – Я же сразу предупредила, что не ведусь на смазливые мордашки. Так что кадри кого-нибудь другого. Сашка, вон, с ума по тебе сходит.

– Я же не специально! – он отломил и тоже съел плиточку.

И, пока она соображала, куда отнести ответ: к улыбке или Саше, спросил:

– Ты сейчас у нее живешь?

Катя кивнула и вытащила из сумочки серую резинку для волос.

– Туда тяжеловато добираться. Потом подвезу тебя.

– Не нужно! – выпалила поспешнее, чем хотелось бы.

– Боишься ее ревности? Она тебе угрожала?

– С ума сошел! Она моя подруга!

А про себя кисло подумала: «Просто фанатично предупредила, что ты – ее». И сразу перевела разговор:

– У тебя волосы отросли еще сильнее, – обошла стул, на котором сидел парень, и начала аккуратно собирать их в пучок прядь к пряди. – Ты на Хаула из «Ходячего замка» теперь похож.

– Ты мне льстишь, – он скромно потупил глаза. Но тут же вспорхнул ими назад, – Продолжай…

– Ну… – Катя сходу не смогла ничего придумать, и они прыснули со смеху.

– Кстати, – внезапно посерьезнел он, – а Саша обучала тебя интенции?

От неожиданности руки девушки замерли, и волосы, освободившись из плена пальцев, золотистым водопадом устремились назад.

– Да, у меня получалось пару раз. Я делала интенцию на свадьбу ее отца, – девушка справилась с прической и закрепила пучок резинкой сзади. – И хотела, чтобы мальчик вылечился. И ноут себе притянула бесплатно…

Антон нахмурил свое идеальное лицо, и между бровями пролегла складочка:

– Никогда не делай интенцию на других людей, этим ты ограничиваешь их в выборе. И это все не бесплатно. Во время реализации желания используется Воля – Сила Духа, и, пока необходимое не будет получено, ее становится на порядок меньше. Иногда этого чуть-чуть как раз и не хватает для решительного шага или спасения собственной жизни.

– Да? – переспросила внезапно севшим голосом. – Я этого не знала…

– Помнишь, я говорил тебе, что Система использует метод кнута и пряника? Сначала она посылает неприятности и проблемы, но если практикующий не останавливается и продолжает, то делает скачок и обретает большую осознанность, и тогда Система дает ему «пряники». Такие люди довольно легко достигают желаемого, вот только остановиться им очень непросто. Ведь стоит погнаться за материальными вещами, и человек быстро откатывается назад, Система усыпляет и «обезвреживает» его на долгие годы.

Вот же Сашка все-таки подлая, что не предупредила. И зачем это ей? Неужели и правда считает соперницей и пытается навредить? Катя внезапно вспомнила про градусник и протянула руку:

– Что там? Ну вот, 37 и 6, ты еще болен. Давай лучше переместимся в кровать, – и тут же прикусила язык – как-то двусмысленно это прозвучало.

– Хорошо, – неожиданно согласился он. – Но ты же останешься на ночь? Расскажешь о том, что происходило в мое отсутствие… – и поспешно добавил, – А то вдруг температура еще выше поднимется…

Девушка покосилась с подозрением, но врачебный инстинкт пересилил сомнения. Тем более, завтра выходной, и смены на работе нет. Они прошли в комнату, и Катя, расположившись на стуле, начала говорить.

Больной лежал на кровати, закрыв глаза. Она бодро тараторила рядом. Что-то язык развязался. Может, в чае что-то было? Так хорошо стало… Она чудом не сболтнула про В.Д, но про «прыжки назад» промолчать не смогла. Ну вот, сначала Нилу выдала секрет, теперь ему. Все-таки, до конца она Антону не доверяла.

– О, – сказал он, сел и одарил задумчивым взглядом рассказчицу. – Некоторые моменты постепенно проясняются. – У меня был друг с такими же способностями.

– Правда? – удивилась девушка.

– Ага. Он объяснял, что время – это лишь одна из точек координат для нашего разума, и он непрерывно выстраивает мгновения в прямую линию, создавая секунды, часы, годы… однако за пределами разума времени нет. Настоящее, будущее и прошлое существуют одновременно. Но пока мы здесь, в физических телах, и используем разум, будущее представляется нам в виде возможностей, для простоты – параллельных реальностей. Определенные моменты времени служат точками перехода, вернувшись в которые и совершив действие, отличающееся от первоначального варианта, можно перепрыгнуть на другую линию событий. Это как развилки на дороге, если свернул не туда, есть вероятность вернуться и пойти в другом направлении. Но чем дальше ты уходишь от развилки, тем больше сил нужно для возвращения назад. И хочу предостеречь тебя – эти прыжки в прошлое очень энергозатратны, перемещение даже в пределах одного дня сильно истощает организм.

– Ага, мне после свадьбы совсем плохо было: навалилась слабость и наизнанку выворачивало… Подожди, а что происходит с теми, кто остается на другой линии вероятности? Как-то смотрела сериал «Лангольеры», там зубастые твари набрасывались и просто съедали оставленную реальность…

Антон рассмеялся:

– Ну нет. Ты делаешь как бы перезагрузку участка Системы, связанного с людьми и событиями в лишнем отрезке времени. Это требует колоссальных затрат энергии, и ты, вернувшись, словно получаешь энергетический удар, а ее уровень становится гораздо ниже, чем до прыжка. А прыгать за границу сна нельзя вовсе, иначе ты оставишь в покинутом тупике часть себя навсегда.

– В смысле, – уточнила девушка, – если я после сна захочу прыгнуть во вчерашний день – это нельзя?!

– Верно. Грубо говоря, когда мы спим, сознание перерабатывает и раскладывает события дня по полочкам. Если прыгнуть, когда все случившееся уже разложено, этот кусочек отрежется. Не в плане памяти, а в плане энергии, Силы Духа. Хотя твои способности слабые настолько, что пара минут является пределом для прыжка.

– А этот твой друг? – девушка беспокойно заерзала на жесткой седушке. – Он умеет лучше? С ним можно поговорить?

– Боюсь, что нет. Уже три года прошло, как… – тут Антон запнулся, и в его голосе засквозила печаль, – У него были сильные способности, но он использовал их неправильно. Забавлялся тем, что изменял своей жене, зачастую буквально в соседней комнате, ему нравилось таким образом ловить кайф от острых ощущений. Если же жена их обнаруживала, он просто прыгал назад. Сверхспособности опасны, если сопряжены с низкой дисциплиной и необузданными пороками, они всегда служат искушением и своеобразной проверкой. И однажды его жена поступила нетипично: вернувшись с отдыха на день раньше и увидев его с любовницей, она не стала устраивать скандал, а просто вскрыла себе вены. Ее нашли лишь на следующий день, и тогда он прыгнул назад, за границу сна. Прыжок получился, но способности у него пропали. Он извлек из этого урок, понял, что чуть было не потерял ее, перестал изменять и стал просто образцовым и любящим мужем. Возможно, со временем способности бы частично восстановились, но не всегда это время у человека есть. Через месяц его жена попала под машину – и сразу насмерть. А он тут же поднялся на крышу и спрыгнул, зная, что в момент смерти высвобождается энергия, и можно будет прыгнуть назад и спасти ее, – парень хотел что-то добавить, но посмотрел на Катю и его губы беззвучно дрогнули.

– И что? – она осторожно спросила. – По твоему лицу вижу, что не хэппи-энд.

– Он действительно разбился, – Антон тяжело вздохнул. – Не хватило сил.

– Жесть… – подытожила девушка.

– Ага…

Какое-то время они просто молчали. Потом Катя не выдержала и пожаловалась:

– Знаешь, ты вот сейчас мне все это рассказываешь, объясняешь… и я верю, точнее, знаю наверняка, что все это существует на самом деле. Но порой, наедине с собой или после общения с некоторыми людьми, на меня накатывает неуверенность. Я начинаю сомневаться: может, это все же чья-то игра? Хитрый обман? Гипноз? Или у меня просто психические отклонения, галлюцинации? Ведь многие «чудеса» со мной происходили во сне, а последующие события могут являться лишь совпадениями… Короче, мне бы увидеть чудо в реальности, чтобы поверить окончательно.

Антон усмехнулся:

– Многие думают также, они требуют доказательств… но это лишь оправдания, даже после демонстрации чуда они все равно будут сомневаться и считать произошедшее фокусом или гипнозом, – он тепло улыбнулся. – Здесь дело не в чуде, а в том, что внутри человека. Если он чувствует в себе источник – Бога, или понимает, хотя бы где-то в глубине, что он – не только тело или ум, он – нечто большее, точнее, может стать этим большим, то будет искать снова и снова. Если же этой потребности в поиске нет, то никакие чудеса не заставят его измениться, они лишь разожгут жажду обладания подобными силами, а это, в свою очередь, не может закончиться ничем хорошим. Хотя… чудес вокруг и так предостаточно, просто сами люди не обращают на них внимания. Ты уже соприкасалась с источником, но еще неустойчива на пути. Продолжай практики, и это пройдет.

– А Нил считает по-другому, что нет ничего такого: Бога, Системы, демонов и подобных сил, есть лишь люди с определенными способностями…

Антон рассмеялся:

– Да, он такой. Однако Нил имеет четко настроенный компас – Совесть и безупречную Волю. И там, во сне с Вонючкой, это был прежде всего поединок Воли, ведь по отношению к ней любые способности вторичны. Однако с Мастером такое не сработает: Воля одного человека – ничто перед злом, которое живет в сердце каждого.

– Ты сейчас о чем? – не поняла девушка. – Но собеседник промолчал, и она поинтересовалась, – А почему Нил отрицает существование Высших Сил?

Антон тяжело вздохнул:

– С ним в детстве случилась очень плохая вещь, здесь, в России, поэтому он не верит в Бога и недолюбливает эту страну, – и, предвидя вопрос, быстро добавил, – Я не могу раскрывать чужую тайну, но уверен, он со временем сам все расскажет.

Катя недовольно поморщилась: загадок и так скопилось уже немало. Может, хоть что-то удастся прояснить? И она выдала:

– Я все хотела у тебя уточнить, но ты уехал, а связи не было. Помнишь ту историю с Золотаревой, как она в старуху превратилась? – Антон на это поднял одну бровь. – Ты говорил, что она была демоном, а оказалось, мы просто ошиблись домом, и на самом деле эти события нам кто-то внушил. Настоящая Золотарева живет по другому адресу…

– Это Нил такое сказал? – внезапно оборвал ее собеседник. – А ты проверяла его слова?

– Нет, – лицо само вытянулось от удивления. А ты что полагаешь, он соврал мне?!

– Чтобы лгать, нужно самому знать правду, а он не знает. Точнее, он в нее не верит. Как и ты порой, этим вы с ним похожи. Но у него, как я уже сказал, безупречная Воля, поэтому его – «не верю» – закон для Системы. И она притягивает любые события и факты, подтасовывает и отвлекает внимание, делает что угодно, чтобы это неверие не разрушилось. Золотарева была демоном, и Мила, призвав Божественную Силу, разрушила созданную иллюзию. Но темное место пустым не бывает. К сожалению, сейчас даже очередь из желающих занять его. Однако, из-за интереса Нила к этой теме, «новая Золотарева» похожей наружности и с похожим адресом возникла на другом конце города.

– Но зачем Системе это делать? Ведь ты говорил, что она очень экономно расходует энергию и ресурсы… для чего такое подстраивать?

– Чем опаснее для нее будущие возможности человека, тем больше она готова потратить на их нейтрализацию. Зачастую, к сожалению, человеку с большим потенциалом достаточно дать «пряники»: реализацию желаний, власть, деньги, удовлетворение амбиций, и он остановится на пути, а потом, незаметно для себя, развернется назад. Нила же такими подачками не остановить, ведь его единственная слабость – собственное неверие.

Они проговорили всю ночь, а утро началось со звонка и новости, что Саше плохо после лечения Димки. И Катя почувствовала себя настоящим предателем: пока она врала подруге и ночевала в квартире ее парня, та самоотверженно лечила мальчика.

В итоге Антон вызвался навестить больную и, удостоверившись, что у него самого температура вернулась в норму, девушка дала добро на выезд. Они сели в машину и отправились к ней домой.

Глава 27. Виражи

Катя тихонько прокралась к себе, а Антон сразу поднялся в комнату подруги.

Просто уму не постижимо, как порой окрыляет любовь! Пробыл у Саши всего ничего, и та ожила, лучилась счастьем и прямо-таки порхала по комнате.

– Ну? – спросила Катя, скорее, из вежливости. – И как прошло?

– Хорошо, – целительница растянула рот до ушей. Сидел рядом, держал мою руку, поцеловал потом.

– Э… – Катя радостно указала на губы. – Так?!

Подруга покачала головой и ткнула в свой лоб:

– Теперь неделю умываться не буду…

Девушка скептически сдвинула брови: и всего-то? О Боже, а сколько восторга! Теперь понятно, почему Антон просил не звонить ей во время болезни, несмотря на дар исцелять. Да Саша бы снасильничала, воспользовавшись его временной слабостью. Но почему, интересно, Антон отказался от помощи Нила? Видя, что подруга ждет от нее слов, ободряюще улыбнулась:

– Ну, начало положено.

– Ага, – глупо хихикнула та.

Они спустились на кухню, хорошенько подкрепились и поехали в больницу навестить Димку.

Пока лавировали в потоке машин, Саша ни на мгновение не расставалась со своими розовыми очками, все вокруг казалось прекрасным и правильным. Лишь в дверях, при встрече с новыми родителями мальчика, ее немного повело:

– Повернутые на Боге сектанты, – выдала шепотом и презрительно сморщилась.

Кате же, наоборот, эти люди казались необычайно добрыми и открытыми, и она удивлялась, что подобные еще не вымерли, как мамонты. От них веяло бесконечной самоотдачей и любовью, глубину которой невозможно измерить.

Димка уже выглядел полностью здоровым. Это было настоящее чудо, ведь так не бывает, чтобы тяжелобольной ребенок внезапно вылечился. Хотя нет, бывает, и в мире описаны случаи спонтанного исцеления. Врачи-скептики, конечно, шептались между собой, боясь сглазить, и говорили, что это химиотерапия наконец сработала и больной вошел в ремиссию…

Мальчика застали сидящим на подоконнике, и, когда он разворачивался к девушкам, подсвеченный сзади лучами солнца, Катя вдруг узнала кадр – это была картинка ее интенции. У нее защемило сердце от счастья, а следом, как ушатом ледяной воды, окатило дурным предчувствием. И все же что-то она упустила. И тут же отогнала плохие мысли – нет, Димка здоров, интенция сработала! Мальчик спрыгнул и сразу бросился обниматься.

Он воспрянул духом, расцвел, словно нечто зажатое и мрачное разом покинуло его тело, уступая место детской непосредственности и искрящейся радости. А еще, он явно хранил какую-то тайну. Катя заметила это сразу: по нетерпеливому движению рук, восхищенно горящим глазам, задумчивому наклону головы и приоткрытым дрожащим губам. Его распирало от желания поделиться секретом, но он старался не раскрывать его, сколько мог, словно полагая, что от этого тот может уменьшиться или совсем исчезнуть.

Но, когда Саша вышла из палаты, все же не стерпел и, склонившись к самому уху, заговорщически прошептал:

– А я его видел!

– Кого? – подыграла таким же шепотом, поправляя на кровати подушку.

– Сестричка! – он вплел в голос нотки торжественности. – Ты мне говорила тогда, во сне, чтобы я не открывал глаза, но я не удержался и подсмотрел через приоткрытые веки. Он взял меня на руки и отнес в луч света. А потом я сразу проснулся.

– Ты помнишь?! – поразилась девушка.

Димка кивнул с затаенным восторгом в глазах.

– И… как он выглядел?

– Он очень красивый… – скромно заулыбался мальчик.

– Антон?! – ахнула Катя. И тут же спохватилась – ведь Димка никогда не видел Антона. И, вообще, почему это имя сразу пришло в голову, ведь в мире полно симпатичных людей. Она на автомате продолжила расспрос, – Это мужчина? Какого цвета волосы?

– Сестренка… Ты вроде такая взрослая, но такая глупенькая, – снисходительно заметил ребенок. – Меня спас Ангел, он светился и был очень добрым, – уголки рта разъехались в широченную довольную улыбку. – Они все-таки существуют, представляешь! И чудеса тоже! И на море я побывал!