Паша

– Ну, привет! – Евгений обнял сына, и затем то же самое проделал и Кирилл.

– Ну что, готов? – произнёс Кирилл.

– К чему? – удивился Паша.

– К борьбе за счастье в жизни, которое у тебя пытаются отнять.

Паша удивлённо посмотрел на старшего брата.

– Я к тому, что жизнь продолжается и, выйдя из дверей этого здания, не нужно жить прошлым, а лишь идти вперёд! Понимаешь?

Паша натянуто улыбнулся и кивнул в ответ.

В автомобиле, сидя на заднем сиденье, Паша уткнулся лбом в боковое стекло. Он смотрел на город во время пути домой, он ему казался серым, несмотря на то, что ярко светило солнце, и была середина лета. "Интересно, как она?" – думал он. Придя к ней домой, он не боялся стеснения и не боялся того, что его в конечном итоге выгонят. Он лишь хотел ещё раз взглянуть на свою любимую, убедиться в том, что она в порядке и что жива и здорова. Ему нужно было извиниться перед ней, это было самое главное желание, а затем он готов был принять и тот факт, что она не хочет его больше видеть. Лишь просто попросить прощения. В дороге папа и Кирилл о чём-то спрашивали его, а он лишь кивал в ответ, не слыша ни вопросов, ни ответов. Осмотрев заднее кресло, он закрыл глаза, ему навеяло её образ, тот образ, как они совсем недавно в зимнюю морозную стужу в день его соревнований остались в этом автомобиле одни. Несмотря на холод, им было жарко в тот вечер. С улыбкой на лице Паша погрузился в сон.

– Я люблю тебя! – произнесла она ему шёпотом на ухо.

Он немного отпрянул, взглянув ей в глаза, и прошептал:

– А я тебя люблю!

Затем они слились в поцелуе, пока мрак не окутал его.

– Сайнара! Сайнара! – ответом на его кричащий зов была тишина. Он начал водить руками в темноте, но и нащупать ничего не удалось. Через пару секунд он вновь прокричал:

– Сайнара! Сайнара! – раздался дикий и жёсткий смех.

– Смотри, смотри на неё, черножопый! – произнёс чей-то грубый голос.

– Паша! Паша! – её крик обрушился, словно гром среди ясного неба. – Паша! Паша!

Он захотел вскрикнуть:

– Я здесь! Ничего не бойся, родная! Я рядом! Ничего не бойся! – но его губы вновь не шевелились, он слегка приоткрыл рот, но смог издать лишь протяжный хрип. Сайнара вновь начала рыдать, её плач будто пытался разорвать его сердце пополам.

– Сайнара, – прохрипел он. Нужно просто открыть глаза, просто открыть и всё, но веки вновь будто бы налились свинцом, вновь металлический привкус крови во рту. Чей-то дикий смех. Затем голос произнёс:

– Кто следующий? – Паша хрипел всё сильнее, руки что-то сковывало, и он уже не чувствовал своих кистей. Только бы выбраться, только бы выбраться! Сайнара, держись! Милая, лишь только держись! –  мысленно он кричал, а наяву лишь хрипел. В какой-то момент плач пропал. Вновь тишина. Но через секунду голос начал говорить что-то ему на ухо, – ну что, черножопый? Как тебе? Ты, наверное, не против, что мы трахаем твою девку! – затем дикий смех и вновь слова,  – наслаждайся!..

– Паша! Паш! Просыпайся! Подъехали к дому!

Паша открыл глаза и увидел перед собой отца. Он спустил ноги с заднего сидения, после чего протёр ладонями лицо.

– Вновь нехороший сон? – поинтересовался Евгений.

Паша кивнул.

– Расскажешь?

– В другой раз, пап, практически ничего не запомнил.

– Как скажешь! Пойдём домой, следует перекусить, да и привести тебя в порядок.

После они все втроём поднимались на лифте на свой этаж. Войдя в квартиру, они почуяли приятный аромат печёного мяса и свежих овощей.

– Мммм! – произнёс Кирилл.

Все девушки подошли к прихожей, выйдя из кухни. Не хватало лишь одной. Валерия, Кристина и Даша поцеловали Пашу и, конечно же, своих мужчин.

– Мойте руки и к столу, он уже накрыт! – произнесла Валерия.

Евгений посмотрелся в зеркало прихожей, пока Паша стоял рядом. "Всего три недели, три недели, и вся жизнь колоссально изменилась и не в лучшую сторону", – он вспомнил так же тот день, выпускной, когда он и Паша наперегонки пытались завязать галстук, и их улыбки, и глаза, наполненные счастьем. Если бы он знал наперёд, если бы только знал, что лишь одна ночь перевернёт всё вверх дном, то никогда не отпустил бы ни Пашу, ни Сайнару в ту ночную прогулку. Евгений считал, что это лишь его недочёт, с которым смириться пока что было невозможно.

За обедом практически все молчали, не было, как обычно, смеха и шуток, так как каждый считал, что они будут неуместны, поэтому ни одна шутка так и не приходила ни в одну из голов.

Паша не хотел есть, несмотря на приятный аромат, аппетит почему-то не пробуждался. Да, семья приняла его со всей теплотой, как и обычно, но в данный момент он всей душой стремился бежать и бежать лишь в одном направлении.

– Всем спасибо! – поднявшись из-за стола, произнёс Паша.  – Всё очень вкусно!

– Подожди, подожди! – произнёс Евгений, немного расстерянный. – Ты куда торопишься? Ведь ещё десерт! – Евгений улыбнулся, и все остальные поддержали его в этом вопросе.

– Я хочу просто прогуляться на улице!

Все остальные переглянулись.

– Паш, ты ещё слаб! Давай мы с тобой сходим! – предложила Кристина.

– Да нет, сестра, я в порядке, мне просто нужно пройтись одному. – После произнесённых слов он положил посуду в раковину и, взяв стакан, наполнил его водой и выпил. После Паша ушёл в комнату, для того чтобы переодеться.

– Пап! Вы с Кириллом сказали ему? – спросила Кристина.

– Про Сайнару? Нет, – ответил Кирилл.

Евгений молчал и услышав, как Паша вышел в прихожую, встал из-за стола и вышел к нему.

– Паша.

– Да, пап? – Паша в этот момент надевал кеды, присев на корточки.

– Паш, Сайнара уехала!

Паша взглянул на отца снизу вверх. Евгений приметил, как глаза сына моментально начали краснеть.

– Куда уехала?

Евгений смотрел прямо на него в тот момент, пока Паша поднимался.

– Они всей семьёй уехали в Якутск.

Глаза у Паши наполнились слезами:

– Спасибо, пап, что предупредил,– скинув кеды, он направился к себе в комнату и встал у окна, глядя во двор.

Евгений подошёл из-за спины и, положив руки на его плечи, произнёс:

– Сын, если она действительно тебя любит, а ты её, то вы вскоре будете вместе. Я тебе это обещаю и прошу тебя довериться мне. Просто на это нужно время.

Паша молчал, в отражении Евгений приметил, как слеза за слезой скатывается по щекам его сына, после чего Паша просто кивнул ему в ответ, шмыгнув носом.

– Пойдём попьём чай, – Евгений похлопал тихонько по плечу сына.

Дни пошли очень медленно, Паше всё снился один и тот же сон абсолютно каждую ночь. Он переживал всё один и тот же момент, его бездействие в связи с скованностью движения. С каждым пробуждением ночью на него лишь нападало одно и то же желание – отомстить. Только вот кому? Полиция молчит, а он не знает, кто это был. Будто находясь в тупике, его всё больше и больше поглощало желание узнать, что же это за твари, что способны на такое. Снившийся сон будто что-то хотел рассказать ему и показать. У Паши складывалось впечатление, что если досмотреть, а точнее дослушать, что говорит ему голос в конце каждого сна, то он сможет понять, кто это. Но время шло, и ответ никак не приходил.

Однажды ночью Паша вышел из комнаты для того, чтобы зайти на кухню и попить воды. Он немного удивился, что там горит свет. Первая мысль была о том, что кто-то забыл выключить его перед тем, как пойти спать. Войдя в дверь, он немного удивился.

– Ты чего не спишь, пап?

– Могу тебе задать тот же вопрос, – Евгений улыбнулся, – да вот страдаю бессонницей последнее время.

– А я просыпаюсь каждую ночь, а затем не могу уснуть.

– Сон?

– Ага.

– Расскажешь?

Паша немного помолчал, а затем произнёс:

– Хорошо пап.

Он начал свой рассказ, он немного пытался, так как сны начинались всегда по-разному, но конец был всегда практически одинаковым. Он поведал про голос и дословно повторил всё сказанное, и в итоге сказал про обрыв фразы.

– Понятно, – произнёс Евгений. Немного подумав, он продолжил:

– У тебя чувство вины перед Сайнарой?

Паша кивнул.

– Я понимаю тебя, так как у меня перед вами обоими такое же чувство. Мне жаль, что Николай просто-напросто сбежал, но я не могу его винить, он таким образом пытается защитить свою семью. Также, впрочем, как любой любящий семьянин. Меня больше волнуют те подонки, что сделали это, что-то из полиции тишина. Я завтра, кстати, планирую туда съездить после офиса. Хочешь со мной?

Паша пожал плечами.

– Паша, мы должны разговаривать, и ты должен доверять мне, всё ещё можно вернуть в то же русло, стоит лишь только не отчаиваться и продолжать бороться. Ведь мы всегда это делаем, боремся, и результаты есть.

– Были результаты, пап, были.

– Нет, Паш, они ещё будут. Ты не должен останавливаться, ведь все вокруг лишь этого жаждут, ведь тот, кто это сделал с вами, хочет тебя сломать. Я не знаю, кому ты насолил, но я очень хотел бы взглянуть в глаза этим людям и посмотреть на их реакцию, если, к примеру, лишить их достоинства в прямом и переносном смысле. Это не люди, и к ним не должно быть жалости, абсолютно никакой. Я не знаю, кем они себя возомнили, но думаю, что справедливость восторжествует!

Паша сидел, опустив голову вниз.

– Голова болит?

– Нет, всё в порядке, пап. Всё в порядке. Я пойду спать. И ты давай, а то не выспимся совсем.

Они встали из-за стола, и Паша направился в сторону коридора первый.

– Паш!

– Да, пап? – обернулся Паша.

– Пока я находился с тобой в больнице, ты разговаривал во сне, впрочем, как и сейчас. Но ты повторял лишь имя Сайнары без конца. Но однажды сказал ещё кое-что, по-видимому, эти подонки в ту ночь тебя так называли.

– Как же?

– Ну ты просто сказал название старой песенки "Чунга-Чанга".

В Пашу будто ударила молния, словно пронзила насквозь, и её заряд помог взбодриться и расставить всё на свои места. Вот ключевое слово, и лишь один человек называл его так, лишь один.

– Забавно, – произнёс Паша без улыбки. – Спокойной ночи, пап.

– Спокойной ночи, сын. Люблю тебя.

– И я тебя, – произнёс напоследок Паша, исчезнув за углом.

За оставшееся время в ночи он досмотрел свой сон до конца, он услышал всё, что говорил ему голос на ухо, и теперь всё сложилось воедино. Открыв глаза, он уже понимал, что ему следует делать.

Позавтракав, Евгений и Паша попрощались с Кристиной и Валерией. Девочкам следовало подготовиться к предстоящей поездке, в которую они вскоре должны были отправиться.

Евгений и Паша спустились на первый этаж, после чего вышли из парадной и сели в свой седан. На улице по-прежнему было солнечно и жарко, они оба надели солнечные очки и отправились в путь. Выезжая из двора на проспект, они услышали сигнал автомобиля, проезжающего на огромной скорости мимо них. Евгений сумел среагировать лишь в последний момент, затормозив.

– Вот, блин, летит! – произнёс Евгений.

– Да уж, напокупают заряженных машин и носятся как захотят.

– Это точно, сын. – Евгений не спеша выехал на проспект. – Как спаслось оставшееся время?

– Ты знаешь пап, значительно лучше! Спасибо тебе за правильные слова! – Паша взглянул на отца через тёмные очки.

– Не за что, сын! Не за что.

Проехав минут десять, Евгений позвонил в офис.

– Здравствуйте, Евгений Леонидович!

– Здравствуй, Катя!

Екатерина оказалась самым верным сотрудником в компании Евгения, от самого начала и до этого дня она со всей ответственностью подходила к работе, правда, чуть больше трёх лет назад она родила дочь, поэтому на время её отсутствия её работу брали на себя несколько сотрудников, которые не продержались больше полутора лет каждый. Так что Евгений дорожил её присутствием на своём рабочем месте, что и стимулировал неплохим ростом заработной платы.

– Да, Катя, я скоро буду и разберусь со всеми бумагами. До встречи.

Закончив разговор, Евгений произнёс:

– Нам нужно будет  связаться с полицейским чуть позже или просто заехать. А то ни слуху ни духу от них.

Паша промолчал.

– Паша, у меня есть разговор к тебе.

– Какой же?

Евгений совершил маневр на автомобиле, развернувшись на перекрёстке, для того чтобы попасть на улицу, идущую с другой стороны проспекта.

– Я пока что ещё ни с кем не обсуждал! Решил для начала нам с тобой поговорить. Мне кажется, что для всех нас будет лучше переехать в Испанию насовсем.

Паша немного помолчал, обдумав сказанное, а затем произнёс:

– Пап, это невозможно! Здесь вся моя жизнь, здесь я планировал строить карьеру, и ты сам знаешь, что мне нужно увидеться с Сайнарой, несмотря ни на что.

– Паш. Я не говорю о том, что это следует сделать прямо сейчас. Но я считаю, что именно там мы сможем начать именно жить, а не бояться за то, что каждый день выход на улицу может стать последним.

Паша молчал, обдумывая слова отца. Его лицо было напряженно, когда он вновь заговорил.

– Пап, ты сам учил не убегать от проблем и бороться с ними до самого конца либо искоренять на корню. Это ведь твои слова, которые стали для меня ключевыми. Биться до конца, несмотря ни на что!

Евгений, выслушав слова сына, ответил:

– Паш, я не всегда прав. Я воспитывал вас как мужчина, и я был один. К сожалению, вашей мамы не стало, и я дал вам лишь то, как решать проблемы по-мужски, а для того, чтобы была золотая середина, нужны оба родителя. Я сейчас понимаю, что иногда можно и отступить, и начать жить заново, и наше приобретение как раз и повлияло на моё решение переезжать. Я не хочу просыпаться от того, что мне звонят и говорят, что ребёнок в больнице, и в данный момент врачи борются за его жизнь. Не такой жизни я хотел, но, к сожалению, здесь это в порядке вещей. Люди вокруг стали более жёсткими, чем были даже в моё время, в моём детстве. Наше общество деградирует, лишь ненависть и злость движет основной группой населения.

Паша промолчал, и Евгений понимал, что ему стоит хорошенько всё обдумать.

Подъехав к офису, Евгений припарковал свой автомобиль, после чего они оба зашли в здание и поднялись на нужный этаж.

Зайдя в офис, они увидели, что весь персонал, сидевший за своими рабочими столами, поздоровались с Евгением и Пашей. Часть персонала отсутствовала, так как на летний период большинство их клиентов требовало меньше автомобилей в связи с закрытием столовых в тех общеобразовательных учреждениях, с которыми они работали. В связи с этим и сотрудники компании Евгения так же уходили в отпуска по очереди.

Пройдя через зал, Евгений и Паша подошли к кабинету, неподалёку от дверей по-прежнему располагался стол Екатерины.

– Здравствуйте, Евгений Леонидович! Привет, Паша!

– Привет ещё раз! – произнёс Евгений.

– Здравствуйте, Екатерина! – поздоровался в ответ Паша.

– Как ты, Паша? – она была в курсе произошедшего, так как её руководитель отсутствовал в офисе практически три недели.

– Спасибо, лучше.

– Это замечательно! Евгений Леонидович, держите! – она вновь передала Евгению кипу документов в тот момент, когда её руководитель открывал дверь в свой кабинет.

Он только хотел среагировать, как Паша ловко подхватил документы, сказав:

– Я подержу!

– Спасибо, – ответила Екатерина с улыбкой.

После этого Евгений зашёл в кабинет, а следом за ним и Паша.

– Паш, положи бумаги на стол, пожалуйста!

Евгений открыл окно, для того чтобы проветрить помещение, а после, сев за свой рабочий стол, принялся за разбор документов.

Паша подошёл к окну, он вдохнул немного воздуха и сел на подоконник, дабы не отвлекать отца и задумался, глядя на мрачные помещения промзоны.

"А может, и вправду уехать?"  – рассуждал Паша про себя. "Поменять всю эту серость на неописуемую красоту побережья. Агрессию к людям на уважение. Уехать туда, где на тебя смотрят как на человека, а не на животное, появившееся непонятно откуда? Да, это не плохой вариант. Но как же тренировки и его образование, с которым он и так пролетает на год. И его любимая, Сайнара. Нет, он не хочет уезжать пока не выяснит, остались ли у неё чувства, да и как она в целом. Ведь те ублюдки унизили её на глазах у него, и он ничего с этим не смог поделать. Не смог спасти её, не смог уберечь! Не смог, не смог, не смог! Но теперь он знал, кто это был, ночью к нему пришёл ответ на этот вопрос, и закончились мучения, которые терзали его все эти недели. Теперь он знал, как действовать и, вспоминая ту ситуацию, когда ему было двенадцать лет, и то, что он сам самостоятельно не решил ту ситуацию, не избавился от проблемы на начальной стадии, вышло боком самому ему. Папа хоть и сомневается в том, что он неправильно воспитал своих детей, но он глубоко ошибается. По-видимому, он отчаялся, а если оглянуться назад, то он понял бы, что вот оно, здравое решение, вот к чему оно привело тогда – к тому, что сейчас его мечты разрушены, и он потерял единственное, что придавало ему в данный момент сил жить! Сайнару, его любовь. Да, вокруг было много девушек, и всё такое, но ему нужна была лишь одна она. Лишь она. А эти ублюдки лишили его этого, нет, такое не прощается, ни за что. Он дал им шанс тогда, они не поняли, а теперь ему нечего терять, так как он и так всё уже потерял благодаря им. Может, и стоит уехать в Испанию, но лишь решив проблему, и точка.

– Я всё! – произнёс Евгений.

Паша оглянулся и посмотрел на отца.

– А сколько прошло времени?

– Минут сорок!

– Ого, я и не заметил.

– Поехали, сын, поедим и позвоним нашему следователю, навестим его, может, если он на месте, а то мне кажется, что он что-то избегает нас.

– Раз избегает, то я предлагаю не звонить, а просто заехать. А если его нет на месте, то тогда и позвоним.

– А ты прав! Да, так и сделаем!

Через десять минут они уже  сидели в автомобиле и ехали в направлении своего района. Перекусить они решили недалеко от участка в небольшом заведении общепита.

Закончив с обедом, они направились на автомобиле в отделение, где работал тот полицейский. Подъехав, они припарковались рядом с автомобилем представительского класса, в котором сидел водитель. Выйдя из своего автомобиля, они подошли к дверям, и только Евгений потянулся к ручке, как она резко открылась, и он еле-еле ушёл от столкновения с человеком в форме, отличающейся от формы обычного полицейского.

– Извините! – произнёс Евгений.

Тот молча оглядел его и после заострил своё внимание на Паше. Евгений приметил небольшое удивление в глазах и на лице, даже было ощущение, что он захотел что-то сказать, но затем передумал и продолжил свой путь. Подходя к представительскому автомобилю, водитель выскочил из своей двери и, быстро подбежав к левой задней пассажирской двери, открыл её и после того, как мужчина сел на своё место, закрыл за ним дверь, после чего вернулся, и они уехали.

Евгений не придал этому большого значения. Они с Пашей зашли внутрь полицейского отделения и подошли к дежурному.

– Здравствуйте! А Сергей Витальевич принимает сегодня?

– По какому вопросу? – спросил дежурный.

– Моё имя Евгений Леонидович, я по поводу дела о причинении насильственных действий по отношению к несовершеннолетним.

Дежурный полицейский позвонил по внутреннему телефону и, немного пообщавшись, положил трубку, а затем произнёс:

– Проходите, но в следующий раз сообщайте заранее о своём приходе.

– Хорошо, спасибо, как скажете!

Евгений и Паша поднялись на второй этаж и прошли к нужному кабинету. Евгению за эти недели после происшествия пришлось бывать несколько раз в этом отделении. Постучав в дверь, полицейский предложил им войти.

– Здравствуйте, Евгений! – полицейский  пожал руку Евгению.

– Здравствуйте, Сергей Витальевич, простите, что без предупреждения!

– На этот раз прощаю, но в следующий раз звоните заранее, вам просто повезло, что я оказался на месте.

– Здравствуй, Паша, рад, что ты уже на ногах.

– Спасибо, здравствуйте.

– Ну что, раз вы здесь, то так даже и лучше. Вы присаживайтесь, пожалуйста!

Евгений и Паша сели на стулья, которые находились напротив оперуполномоченного.

– Ну что ж. Вы, наверно, уже в курсе, что родители Сайнары забрали заявление об изнасиловании! – полицейский взглянул на Евгения и Пашу, у них в тот момент глаза практически вылезли на лоб. – Видимо, не в курсе.

– Подождите, как же так? – озадаченно спросил Евгений. -Когда? – он обернулся, чтобы посмотреть на сына. Паша сидел, опустив голову вниз.

Полицейский откашлялся и немного заёрзал ногами:

– Буквально пару дней назад отец Сайнары прилетал из Якутии и забрал заявление, пояснив, что хочет начать новую жизнь и забыть обо всём, как страшный сон. Так что изнасилование мы убрали из этого дела, так что остаётся только причинение вреда здоровью средней тяжести в вашем случае. И да, кстати, улик мы так и не обнаружили, к сожалению. И искать тех, кто это сделал,  без них, к сожалению, невозможно, если, конечно, ваш сын не вспомнил ещё что-нибудь.

Паша посмотрел на полицейского покрасневшими глазами, то ли от слёз, то ли от того, что в данный момент им правит лишь ярость. Он лишь помотал головой  справа налево, не спуская глаз с полицейского. "Что же происходит?" – первым делом он задал этот вопрос про себя.

– Мы не имеем право закрывать дело, так как следствие ещё должно продолжаться какое-то время, если, конечно, вы не предпримете попытку тоже забрать заявление!

– Это с какой такой стати мы должны забирать заявление! Нет, так дело не пойдёт. И что теперь грозит этим подонкам, если всё же их найдут?

– Ну, если это их первая провинность, то, скорее всего, они отделаются условным сроком, а вот если за ними что-то числится ещё, то это уже будет на рассмотрении суда и прокурора. Так что ничего не могу сказать пока что. Мы просто не знаем, где их искать. Да и дел поприбавилось уже с тех пор, как у вас произошла эта беда.

– Всё понятно! Паша, уходим!

Евгений поднялся со стула, и Паша последовал вслед за ним.

– Мы всё же ждём от вас результата, звоните, как появится какая-либо информация!

– Мне очень жаль, Евгений.

– До свидания, – произнёс Евгений, и он вместе с Пашей удалился из кабинета оперуполномоченного, а после и из участка.

– Что за дела, пап?

– Попозже, Паш, попозже!

Паша выдвинулся в сторону автомобиля, но Евгений его остановил.

– Подожди, Паш. Нас ждёт Аркадий Александрович.

– Как это? А он что, не в лагере?

– Нет, в этом году в силу возраста он остался в Питере.

– А кто же отправился с группой вместо него?

– Артур взял на себя бразды правления в этот раз.

– Отличная кандидатура!

Несмотря на последние новости, узнав о том, что их ждёт Аркадий Александрович, Паша приободрился. Спустившись на цокольный этаж в том же здании, в котором находилось отделение полиции, они обнаружили, что дверь в зал приоткрыта, и оттуда доносится музыка. Постучали в дверь, им никто не ответил, и они приняли решение войти самостоятельно. Музыка доносилась из зала, заглянув в кабинет, тренера они не увидели, поэтому они прошли в зал. Аркадий Александрович со шваброй в руках и ведром стоял в дальнем углу от входа и мыл пол, сделанный как один сплошной спортивный мат.

– Бог в помощь! – крикнул Евгений сквозь звуки музыки.

Аркадий Александрович оглянулся, и на его лице моментом появилась улыбка. Он отставил швабру в сторону и направился к ним, предварительно достав пульт из кармана и сделав музыку потише.

– Какие люди! Не стесняйтесь! Снимаем обувь и проходим для уборки! Нечего отлынивать! – он подошёл ближе, и они все по очереди обнялись. Обняв Пашу, тренер немного задержался рядом с ним, ощупав руки и осмотрев:

– Ну вроде цел!

Паша улыбнулся ему и произнёс:

– Да, мне говорили, что на мне заживает всё как на кошке!

– Ну тогда уж как на коте! А то какая ты кошка? Скорее кот!

Они все немного посмеялись, и Евгений начал снимать обувь.

– А тебе особое приглашение нужно? – обратился Евгений к сыну.

Паша улыбнулся и так же снял обувь. После они вошли в зал, Аркадий Александрович вновь прибавил звук в проигрывателе, затем выдал каждому вновь прибывшему по рабочему инвентарю в виде тряпок, и все трое принялись за уборку помещения.

В какой-то момент, пока каждый был погружён в свои мысли, протирая пыль, Аркадий Александрович ушёл обновить воду в ведре.

Паша и Евгений, на взгляд тренера, были слишком напряжены, оно и понятно, за последнее время им пришлось нелегко. Да что уж тут говорить, не только им, но и всем тем, кому они были дороги. Евгений, Кирилл, Кристина и Паша практически выросли на его глазах. Для начала Евгений. Когда он пришёл заниматься впервые к нему, то так же был устремлён к победе, разница в их возрасте была пятнадцать лет, но с первого общения Аркадий Александрович понял, что это не простой паренёк, а для своих лет он был очень рассудительным и ответственным, он старался всегда и во всём добиваться лишь справедливости. Женя вырос и исчез на время, свадьба, а после и дети. Когда он пришёл впервые с Кириллом в зал, то поведал ему столь непростую историю, которая с ними всеми случилась. Несмотря на столь долгий и кропотливый путь, Евгений не остановился и не сдался, Аркадий Александрович видел это по счастливым лицам детей, которые так же, как и их отец когда-то, подходили ко всему с той же ответственностью и желанием добиться справедливости во всём.