скачать книгу бесплатно
– Ничего не поздно, – натягивая джемпер, отозвался он, – еще далеко до ночи.
Ева хотела схватить брата за рукав, но не смогла, он увернулся и ускорил шаг. Она была легко одета, и на ногах только тапочки, так что следовать за братом дальше не представлялось возможным. Она беспомощно наклонилась вперед и осталась на месте. Лицо наполнилось печалью, руки опустились, а сердце отчаянно забилась в тревоге.
Джастин же наоборот почувствовал облегчение. Ему показалось, что он ушел от какого-то тяжелого бремени, или будто ему развязали руки. Он глубже вдохнул и наполнился решимостью. Снова проходя мимо домов и удивительных садов, растущих в них деревьев и цветов, Джастин заметил, что все это ему нравилось. Деревенские постройки не горели красочными огнями, как здания в большом городе, причудливые садики отличались от городских лужаек, но были сочными, настоящими и живыми. Это привлекало.
Воздух взбодрил, и Джастин уже совсем проснулся. Он очнулся от того туманного состояния, которое застало его за ужином. Сам не заметив как, Джастин подошел к озеру. И лишь когда он увидел воду и часть пляжа, остановился. Сливаясь с тенью деревьев, он продвинулся немного вперед и снова замер. Теперь он понял, что глупо было приходить сюда. Руби давно дома или где-нибудь еще, но точно не на озере. Джастин присмотрелся внимательней, но не обнаружил ее. На берегу стояли какие-то парни. Но ребята не вызвали в Джастине абсолютно ничего, кроме скуки. Все, чего он хотел – поговорить с девушкой. Извиниться, что задел ее чувства, сравнив со старушкой, и выяснить, почему она намеревалась отказаться от общения. Объяснить, что он был способен постоять за себя. Оказывается, ему гораздо больше хотелось повидаться с девушкой, чем столкнуться с ее парнем. Как вообще могла прийти в голову идея раздразнить его ради забавы? Джастину не было свойственно развлекаться драками. Обычно это была вынужденная мера, для самозащиты.
Надеясь, что его не заметили, Джастин сделал шаг назад. На то, чтобы усмирять кого бы то ни было, у него не осталось настроения. Джастин выстроил предположения о том, где могла находиться Руби. Он тихо развернулся, сунув руки в карманы, и медленно побрел прочь от озера. Под ногами хрустела сухая дорога, усыпанная хвоей и мелкими камнями. От огорчения Джастин взглянул на небо и так, уставившись в него, пошел дальше, не обращая ни на что внимания.
Он подошел к развилке; боковым зрением заметил раздвоение дороги. К горлу подступило волнение, но в тоже время Джастин слегка повеселел, потому что увидел слабый свет, исходящий от заброшенного дома. Он живо свернул с дороги и пробрался сквозь высокую траву. С другой стороны дома свет оказался ярче. В доме точно кто-то находился. Джастин улыбнулся и полез на дерево. Встал на карниз, спешно ухватился за раму, но чуть не соскользнул, стукнувшись головой о закрытое окно. Руби услышала стук. Она мгновенно подбежала к окну и открыла его. Увидев ее озадаченное лицо, Джастин улыбнулся. Без слов он нагло влез в дом.
Девушка встретила его тишиной. В грустных глазах отражались огоньки печально мерцающих свечей, расставленных всюду, где было свободное пространство. В углу у дивана на трехногой тумбе горела керосиновая лампа. Джастин подумал, что таким образом можно было спалить дом во второй раз, но промолчал. На диване лежала раскрытая книга. Видимо, Руби читала ее, пока он не пришел. Когда он влез в окно, девушка побледнела. По непонятной для Джастина причине, она огорчилась. В смятении нахмурила густые брови, руки спрятала за спину.
Спустя некоторое время она безмолвно пригласила Джастина сесть на диван, и села сама, обхватив колени руками. Джастин хотел поздороваться, улыбнувшись ей, но Руби виновато спрятала лицо. По дороге сюда в голове возникла тысяча вариантов, как извиниться перед цыганкой, но, когда он ее увидел, начисто забыл все, что хотел сказать. Расстроило ее поведение. Она не злилась, как того ожидал Джастин, но и не разговаривала с ним.
Они долго сидели в напряженном молчании. И все время Джастин изучал девушку. Темная кожа сливалась с цветом юбки, в многочисленные складки которой опускались кончики черных волос. Волосы не причесаны. Непослушные пряди торчали во все стороны, создавая ощущение, будто на голове свили гнездо. Джастин порывался пригладить их, но девушка отпугивала его свирепым взглядом. Безумные черные глаза, глубокие, как бездна. Они магнитом тянули Джастина заглянуть в них. Такую красоту, какая была у Руби, Джастин еще не встречал. Она выглядела дикой, необузданной, чужой, но безумно привлекательной. И печальной. Ее босые ноги замерзли, и Руби пыталась согреть их, натягивая на пальцы краешек юбки. Она обнимала колени и прятала полные тоски глаза.
Джастину надоело молчать. Он определился с желанием: хотел заново ощутить себя живым. Не просто телом, занятым обыденными делами, а полноценным человеком со всем калейдоскопом мыслей и чувств. Причем ему вполне хватало отрицательных эмоций, а вот положительных давно никто не подкидывал. Джастин пододвинулся ближе. Не обращая внимания на молчаливый протест, он заправил прядь волос девушке за ухо. Слегка касаясь подбородка, он заставил цыганку повернуть к нему лицо. Другой рукой он обхватил ее плечо и нежно улыбнулся. От прикосновения Руби встрепенулась. Она отодвинулась от Джастина как можно дальше, уткнулась в подлокотник и скрестила руки на груди.
– Чего ты пришел? – сердито обронила она.
Наконец, Джастин услышал от нее хоть что-то. Но вопрос показался ему смешным, а интонация, с которой говорила Руби, обиженно-детской. Она уставилась на него, как на незнакомца, вторгшегося в ее дом. Джастину это показалось забавным. Он подумал, что Руби затеяла какую-то новую игру и улыбнулся. Он расслабился и откинулся на спинку дивана, подпирая голову левой рукой. Но через секунду он понял, что Руби не играла и не шутила.
– Ты на меня за что-то в обиде? – приняв необычайно серьезный вид, спросил Джастин.
Руби оживилась. Она помялась, поерзала и через некоторое время ответила:
– Нет. Я не могу быть в обиде на маленького мальчика…
Джастин удивился ее словам, ее взгляду и серьезной интонации. Он даже приоткрыл рот и перестал опираться на спинку дивана. Он пропустил несколько следующих фраз, потом снова услышал ее серьезный голос.
– Знаешь, мы здорово повеселились! – она мило улыбнулась. – Но я не могу развлекать тебя постоянно. Найди себе друзей своего возраста и играй с ними!
Джастин стал воспринимать слова и лишь потом понимать их. Он медленно улавливал суть, но никак не мог понять, почему он это слышал. Он даже испытал некоторый шок от сказанного. Он закрыл рот, медленно протер руками глаза, поморщил лоб, немного помотал головой, как будто пытаясь проснуться. В его голове в этот момент пробежала куча мыслей, и все они только усугубили его состояние. Джастин был сильно возмущен, растерян, взволнован… И он кое-что понял. Теперь он точно понял, что не просто играл и пытался занять себя от скуки. Встреча с Руби разожгла в нем не только азарт и соперничество, она стала будить его целиком. Он долгое время обитал в своем замкнутом мире и только здесь, наконец, осознал, что вполне мог жить дальше. Руби помогла ему в этом. Она заставила его вынырнуть из глубокого транса, владевшего им последние несколько лет. Она привлекла его, действительно понравилась. Нет, он не играл, и не притворялся, что жил. Он ожил по-настоящему!
Но после ее слов, все разом оборвалось. Джастин отчаянно пытался понять, почему Руби так поступала.
– Ты издеваешься, да? – сухо и рассерженно спросил он.
– Отчего же? – Руби удивилась и отвернулась от Джастина. – Я, наверное, не права. Не стоило тебя дразнить. Но это было забавно!
– О чем ты говоришь? – Джастин сморщил лоб и закрылся рукой. – Я не понимаю…
– Чего тут непонятного? Ты маленький дурачок, который повелся на мою провокацию. Но я не буду играть с тобой дальше…
– Я вообще не улавливаю связь, – продолжал сопротивляться Джастин.
– Ох, мальчик! Мы поиграли, а теперь я говорю, что не буду продолжать игру. Всего-то.
Джастин серьезно задумался. Его сильно задели эти слова, но он плохо верил в них. Он почему-то считал, что Руби говорила неправду. Она показалась Джастину растерянной, даже испуганной, голос ее звучал грубо, речь была кроткой, будто ей тяжело говорить. Но почему она продолжала издеваться?
Джастин тихо встал. Он подошел к окну, а потом резко развернулся к Руби:
– Скажи, – Джастин поморщился, – ты, правда, считаешь меня ребенком? Или боишься за меня? Я вполне могу…
– Хватит! – оборвала Руби.
Может, она хотела что-то добавить, но отчего-то молчала. Глаза испуганно бегали по комнате.
– Постой… – Джастин попытался поймать ее взгляд.
– Игра окончена! – твердо и жестко произнесла Руби. Она застыла в одном положении и долго не двигалась. – Уходи, – тихо добавила она через несколько секунд.
Джастин еще долго молчал и ничего не делал. Он ведь даже не извинился. Неужели из-за дурацкого сравнения девушка не хотела его прощать? Или разница в возрасте настолько велика, что неумолимо мешала общению? Внутри все опустело, стало грустно и обидно. Ей ведь тоже нравилось хвалиться перед остальными на пляже, она специально уводила Джастина, чтобы задеть друзей. Она нарочно прикидывалась недоступной, поэтому Джастин решил обогнать ее в воде, чтобы стать первым победителем, первым заслужить ее внимание. Почему же она отказывалась от него?
Джастин вновь посмотрел на Руби. Она сидела неподвижно, будто ледяная фигура, скованная холодом на века. Возражать не имело смысла. Девушка прервала бы любую попытку объясниться. Джастин облизал губы и огляделся. Он неслышно выдохнул и развернулся к окну; вылез наружу, спрыгнул на землю и устало зашагал через кусты. На свежем воздухе немного полегчало. Сдавливающее тело чувство отступило, движения стали раскованней. Внешне Джастин походил на расслабленного туриста, но внутри все разрывалось от опустошения. Даже мысли никак не приходили в голову. Джастин просто шел, также бездумно и потеряно, как в первый раз.
Ощущение, что его вновь предали, парализовало мозг. Причем предала не только цыганка, но и сестра, потому что специально выхвалилась, сообщила Джастину, что Руби выкинет его, как надоевшую игрушку.
Словно в трансе он вошел в деревню. Сложенные в карманы руки, скованно дергались при движении, ноги медленно плелись по дороге, тело устало изогнулось, голова изредка поворачивалась по сторонам. Так он прошел несколько унылых домов, пока не достиг переулка между ними. Ярдах в пяти, справа, земля резко обрывалась. Там находился крутой склон, заросшая дорога к роднику. Но люди пользовались этой тропой, не смотря на обильную растительность. Напротив склона, с другой стороны улицы, стоял убогий домик миссис Хоем. В окнах не было видно света, и Джастин решил, что все спят. На самом деле всем было наплевать, что творилось у него внутри. Очень удобно, притворяться заботливыми, но спокойно спать, в отсутствии Джастина, когда он ничем не мог их побеспокоить. Со злобой пнув камешек, Джастин отвернулся от дома и двинулся дальше. Он направился к противоположному выходу из деревни, будто намереваясь сбежать. Но когда он дошел до него, почувствовал, что порядком замерз и развернулся.
Бродить без цели оказалось так же невыносимо, как мириться с проигрышем. Ничего, кроме пустоты и холода у Джастина не осталось. Тоска разлилась по всему телу. Джастин смотрел вниз, медленно перебирая ногами. В темноте мерещилась родная улица в Бирмингеме. Только дорога из мелкого гравия отличалась от мощеного тротуара. В остальном же, если не присматриваться, более-менее похоже. Джастин обреченно выдохнул.
«Сколько еще придется торчать здесь, помирая от скуки?»
Не поднимая головы, Джастин понял, что приблизился к нужному дому. В окнах по-прежнему зияла чернота. Джастин покачал головой, не желая мириться с реальностью, и не спешил возвращаться в дом. Где-то вдалеке послышался шум. Джастин притормозил. Кто-то настойчиво к нему приближался. Он поднял голову и увидел группу людей: трое парней быстро передвигались в его направлении, злобно посмеиваясь. Джастин узнал троицу, пытавшуюся запугать его прошлым вечером. Он остановился. Двоих парней он просто проигнорировал, а громиле улыбнулся в лицо. Тот с очень серьезным видом приблизился к Джастину и с силой толкнул его в плечо.
– Ну что, щенок, к мамочке еще не захотел?
Вот и момент триумфа, только Джастину было не до ликования. Капкан захлопнулся. Однако, где же главный приз? Видимо, темноволосый парень был слишком труслив, чтобы явиться лично. Из-за тычка Джастин попятился на фут. Взбешенный громилы ничуть его не напугал. Какая разница, состоится драка или нет, если диковинная птичка все равно упорхнула, а зверь, из-за которого затевалась игра, так и не появился? С абсолютным спокойствием Джастин произнес:
– В чем у вас опять проблема?
– Это у тебя проблема, придурок!
Грозный голос не смог напугать Джастина. Он наверняка знал, что справится с противником, и даже пожалел его. С суровым видом громила бросился вперед. Напряженность в его взгляде рассмешила Джастина. Он медленно отодвинулся, хитро улыбнувшись, и ловко ушел от удара, настолько непринужденно, будто проделывал до боли знакомый трюк. Присев, Джастин подсек противника. Парень с грохотом рухнул на землю, а Джастин нанес мощный удар в печень. Громила болезненно сглотнул. На время о нем можно было забыть. Тут же подлетели двое других. Один сразу получил удар в голову и, шатаясь, отошел, а другой даже смог задеть Джастина. Но касание в грудь оказалось слишком слабым, на что Джастин издевательски улыбнулся, послав в ответ крепкий удар.
Все произошло очень быстро. За несколько секунд Джастин утвердил свое превосходство. Нападавшие разошлись по сторонам, прикрывая руками травмированные места. Но почему-то в желудке появилось неприятное ощущение. И, хотя, скорее всего, Джастин просто проголодался, он знал, что дело заключалось не только в этом.
Он мимолетно оглядел увеченную троицу, подумал об ужине, и услышал скрежет гравия. Нападавшие парни мигом пришли в себя, и, отчего-то довольные, выстроились перед Джастином в ряд. Они не нападали, выжидая чего-то и усиленно улыбаясь.
– Да, руки у тебя на месте, – с усмешкой произнес громила, – пока что! – и он раскатисто рассмеялся.
Джастин быстро понял, что сзади подходило подкрепление. Печально, что загородом люди настолько же не уверены в себе, насколько и в городе. Другого объяснения толпе он не находил. Только толпа могла обеспечить абсолютное превосходство над ним. Прежняя убежденность в собственной победе уступила место досаде. Джастин не испытывал страх. Он просто не представлял, как можно испугаться своей же задумки. У него хватило смелости открыто объявить о своих намерениях. И сожалеть он ни о чем не собирался. Впрочем, все совершают ошибки. Его ошибка заключалась в наивности. Наивно было рассчитывать на честный бой. И уж ни этого ли так испугалась Руби? Лучше бы она высказала все в лицо, чем беспощадно проигнорировала.
Нет, кроме досады Джастин ничего не испытывал.
Людей прибыло много. Навскидку Джастин определил, что подошло человек пятнадцать. Но он специально пропустил тот миг, который ему дали, чтобы он позорно сбежал. Он решил отбивать нападения. И на него стали налетать со всех сторон. Сзади Джастин получил в одну секунду ударов пять. Спереди подбежали трое уже знакомых ему парней и вместе с другими принялись наносить удары в голову, в спину, в живот, по рукам, ногам, по почкам и печени…
Совсем скоро держаться на ногах стало невозможно, отражать атаки и подавно. Джастин пытался согнуться и закрыться. Только ему не позволяли этого сделать. Его настойчиво поднимали и держали, продолжая бить. Многочисленные удары со всех сторон стали сливаться в один мощный пинок, все время повторяющийся, необратимый и сильный.
Через какое-то время Джастину просто надоело, что его бьют. Он уже мало что различал, плохо видел, слышал и не мог двигаться. И хоть большинство парней только смотрели, Джастину казалось, что все принимали участие в избиении. Он смирно принимал удары и молча ощущал их действие, из последних сил стараясь не потерять сознание. В голове стоял шум, перед глазами плыло. Джастин старался дышать и иногда шевелил губами, сжимал зубы и веки, пересиливая боль.
После нескольких целенаправленных ударов под дых Джастин потерял контроль над ногами и почти перестал стоять, даже когда его держали. Когда Джастин безвольно повис на руках своих мучителей, избиение прекратилось. Двое парней держали его за плечи, а все остальные отошли назад. Наконец показался он, тот самый высокий черноволосый парень. Но Джастин не смог разглядеть его, потому что глаза опухли от синяков, и только бессильно хмыкнул, предугадав его появление. Парень подошел ближе.
– Кем ты себя возомнил? – глухо начал он. – Взрослым? Крутым? – очень холодно и надменно прозвучали его слова. – По мне так ты глупая обезьяна! Хватило ли хоть у тебя ума понять, за что тебя бьют?
Через силу Джастин поднял голову и попытался натянуть улыбку.
Темноволосому парню это не понравилось. Он сильно стиснул зубы и сжал мстительный кулак. В глазах отразилась злобная улыбка. Парень ударил Джастина в солнечное сплетение. И хотя до этого, Джастин еще ни разу не издал и звука, теперь, пытаясь вдохнуть и ощущая дрожь во всем теле, он простонал. Парень обхватил Джастина за скулы и поднял ему голову. В его опухших глазах отражалось спокойствие, увидев которое, противник раздул ноздри.
– Не трогай то, что тебе не принадлежит… урод, – он резко убрал руку, и голова Джастина опустилась подбородком на грудь.
Джастин услышал короткий смешок, брошенный в его сторону. Парень вытер испачкавшуюся в крови руку о его джемпер.
– Избавьтесь от него, – слабо различимый голос заставил Джастина нервничать. Тело не отзывалось, даже ощущалось не целиком. Только шея и плечи. Все остальное мешком повисло над землей. Джастин с ужасом понял, что ничего больше сделать не мог. Последовавшие затем несколько секунд падения показались Джастину полетом, оторвавшим его от земли навсегда.
Все, не торопясь, разошлись…
До этого момента тело ничего не разделяло и принимало удары в один общий, сильный, посланный тем важным человеком в деревне удар, но не собиралось ныть отчасти потому, что просто не могло, отчасти из-за уважения к себе, но больше от дикой, нестерпимой боли, с которой Джастин не мог бороться.
Вдруг все резко оборвалось и утонуло в крапиве. Джастин пролетел по жгучему ковру и наткнулся на что-то твердое. Сразу почувствовал острую боль в позвоночнике и вскочил. Не понимая, как передвигать несуществующими ногами, он сделал шаг к тропинке. Снова перед глазами появилась земля, наверное, подогнулись колени. Джастин понял, что все стало плыть и сгущаться в одно темное пространство, в котором вдруг, то вспыхивали, то гасли желтые пятна. Тело бессильно потянулось вниз. Джастин хотел сесть, но это оказалось ни к чему. Он перестал думать и, мгновенно отключившись, улетел куда-то так далеко, что докричаться до его сознания стало невозможно. Он упал на землю, как мешок, набитый картошкой, и почти рассыпался по картофелине. Он побледнел, прекращая дышать. Его лицо уткнулось в почву, питая ее свежей кровью. Еще секунда, и он посинел, застыв без движений…
Ева испытала дичайший ужас, когда, зайдя в комнату и посмотрев в окно, увидела на улице дерущиеся фигуры, и признала среди них брата. Сердцем почувствовала, что он там, в самом центре, в качестве груши. Она только что вошла в спальню и включила свет, приготавливаясь ко сну. Она подумала, что Джастин гулял где-то с Руби и домой приходить не собирался. Долго его ждала, но решила лечь спать. Она надела ночную рубашку, расчесала волосы, вспомнила о брате и обиделась на него. Но решила в последний раз взглянуть, не вернулся ли он…
Ей стало невероятно страшно оттого, что она увидела: после серии ударов, Джастин обмяк. И, совершенно беспомощного, его оттащили к обрыву, выбросив как мешок с мусором. Зрачки от испуга вмиг стали крошечными. Ева представила, сколько ударов брату нанесла вся толпа, и, с ужасом подумав, жив ли он, настойчиво выбила все мысли из головы. Сердце бешено колотилось, руки тряслись, хотелось закричать, но в доме спала миссис Хоем. Будить старушку Ева не решилась и выбежала из дома в ночной рубашке, поскользнувшись на лестнице. Растеряно оглядев улицу, босая и почти раздетая, она ощутила холод. Дрожь пробила ее до костей, и Ева подумала, что Джастина никак нельзя оставлять на улице. Она молилась, чтобы никто из нападавших не вернулся.
Дорога оказалась свободной. В обе стороны пустота. Ева незамедлительно кинулась к тропинке. Но, остановившись у обрыва, она не смогла сдержать крик. Панический страх заставил присесть, чтобы никто не смог ее разглядеть. Она с силой сжимала губы, глядя на изувеченное тело прямо перед собой. Даже непонятно, был ли это ее брат. Если бы не знакомый рисунок на джемпере и светлые пряди волос, она бы наверняка решила, что это кто-то другой. Но в канаве точно лежал ее брат, избитый, помятый, перепачканный в крови и земле. Дотянувшись до его руки, Ева опрокинулась на колени. Совсем холодный. Кожа бледная.
«Не видно, дышит или нет?»
Истерика подкатывала к горлу, хотелось закрыться руками и плакать.
«Ну, же, соберись!» – в отчаянии повторяла она.
Ева пыталась поднять брата. Не зная, за что взяться, она неловко перебирала руками, но пользы это не приносило. Кое-как удалось перевернуть его на спину, и Ева тут же пожалела. Она застыла, потеряв способность дышать. На живого человека Джастин никак не походил. Он лежал, как сломанная кукла, бледная и потрепанная. По лицу расплылись синяки, вздутые губы растрескались. Джемпер порван и испачкан. Кожа бледная, холодная, всюду царапины и ожоги от крапивы. Широко раскрытые глаза застыли без движений. Ева почувствовала, что теряет силы. Ее опустошило внезапно напавшее ощущение беспомощности. Понимание того, что она ничего не смогла изменить, оглушило и заставило скорчиться, словно от нестерпимой боли. Ева опрокинулась брату на грудь, приглушая очередной вырвавшийся крик. Слезы хлынули из глаз, мешая видеть. Только почувствовав, как слабо вздымалась его грудь, Ева отпрянула, глубоко шокированная.
– Живой, – чуть не захлебнувшись, произнесла она.
Лицо скривилось в сочувствующей гримасе. Ева приподняла голову брата, опустив ее на колени, и смахнула с лица волосы. Она гладила разбитые щеки, уговаривала открыть глаза. Шепотом бранилась за безрассудство и глупость. Растирая замерзшие ладони, Ева перепугано оглядывалась, ни идет ли кто. Саму ее колотило от холода и страха, но она не замечала этого. На лицо Джастину упало несколько соленых капель. Ссадины мгновенно защипало. Он нахмурился. Поначалу он думал, что спит. Сон крепко удерживал его в своих владениях, не желая отпускать. Мерещилось чье-то присутствие, но чье, он не мог разобрать. Казалось, будто его старательно будят. А когда сон развеялся, вернулась боль, сильная, острая и повсеместная. Джастин увидел лицо сестры и хмуро улыбнулся. А Ева разрыдалась.
Оставшееся время загородом Ева ухаживала за братом, старательно залечивая его раны. Она жутко злилась, но не могла и слово сказать ему, как только видела ушибы и синяки. И хотя внутри все зудело от желания высказать, как она была права, а он не слушал, остаток времени Ева потратила на то, чтобы стать брату другом.
Однозначно, за время каникул они сильно сблизились. Джастин был вынужден признать, что сестра действительно беспокоилась о нем и заботилась. Однако в городе все быстро вернулось на свои места. Взамен здорового сестринского любопытства пришли нравоучения. Ева старалась выбить из брата хандру пламенными тирадами, из-за чего вновь отбивала желание слушать.
В очередной раз в глазах Джастина люди обернулись злыми и жестокими, не способными принять. Даже необычная девушка, коварная цыганка, притворившаяся дружелюбной и интригующей, одурачила Джастина, подставив под удар.
Остаток лета прошел для Джастина как в тумане. Хотелось верить, что мама никогда вновь не решиться испытать судьбу и не повторит ссылку. Она наверняка рассчитывала на другой исход. Но Джастин не изменился, разве что решил никого больше не впускать в свой нестабильный мир.
До сих пор Джастин старался справляться со своими проблемами, и ему казалось, что у него это получалось. Летние каникулы все поставили под сомнение. Когда тяготы прошлого почти покинули его, обрушилось новое разочарование. Окружающие оказались бесчестны, родные навязчивы. Уверенность в самом себе заметно уменьшилась. Но мучительней всего было обнаружить, что мама не находила себе места. Отстраненность в поведении и синяки на теле сына вынудили ее сдаться. Она приготовилась капитулировать, лишь бы Джастин почувствовал себя лучше.
Наблюдая за тем, как мать терзает себя переживаниями, ради нее он решил хотя бы закончить школу. И это единственное, что он счел достойным результатом поездки в деревню.
И хотя Джастину подарили удивительный «пендаль от жизни» и кучу эмоций всего за несколько дней, он быстро избавился от ненужных воспоминаний, с сожалением признав, что не смог откинуть другие мысли.
С этим он вошел в новый этап своей жизни, все еще не отпуская прошлое, и не желая принимать будущее.
глава 4. Шопинг
Вернувшись в город, Джастин быстро растратил ощущение свободы. Оно ушло вместе с синяками. Им вновь завладела скованность, уныние насквозь пропитало мысли, в душе завелась хандра. Он лишь стал чуть более внимательным к сестре и матери, стараясь лишний раз не волновать их, но изменять привычный ход событий не собирался. Все также, бесцельно существуя, он перестал надеяться, что перемены смогут произойти с ним в городе, где множество людей ненавидели его. Да и за его пределами, как Джастин убедился, вероятность тоже была мала.
Из-за этого в семье Свуит дни переходили один в другой, оставляя за собой тяжелый шлейф из каких-то сомнений и недомолвок. Мать умолкла, а Ева вновь принялась отчитывать брата. Она устала от его глупости и упрямства, и никак не хотела мириться с выбранным им образом жизни.
Сама же она была примерной дочкой и отличной ученицей женского колледжа, была послушна и очаровательна, нежна, скромна и добродушна. Хотя, порой, и забывала об этом, общаясь с братом.
Ева ценила все, что происходило с ней, и трепетно относилась к этому. Она стремилась быть такой же важной и значимой как отец, такой же светлой и нежной как мать и быть особенной, неповторимой.
Круг ее общения составляли люди исключительно приятные и образованные, знающие толк в светской жизни, моде, делах политики и, конечно, умеющие отдыхать. Ева тоже умела отдыхать. И один из ее любимых способов релаксации заключался в шопинге. Поход по магазинам за очередной парой обуви лучше всего отвлекал от повседневных тягот. Ее «церемония покупок» отличалась элегантностью и шармом, исключая помешанность. И, хотя, полки ломились от невиданного количества туфель, от одержимости ее сдерживало воспитание.
Долгожданный субботний день Ева решила отметить прогулкой в любимом торговом комплексе. Стояла теплая погода, и птицы пели, радуясь солнцу. Ева была спокойна, и полна надежд получить положительные эмоции от предстоящих покупок. Хотя что-то все же мешало полностью расслабиться и забыться, какая-то грустная нотка сидела глубоко в душе. Джастин? Думать о нем не хотелось!
Вместо этого, Ева нарочно задерживала взгляд на сидящих напротив нее незнакомцев. Все выглядели так по-разному! Женщина в элегантном бардовом плаще с длинным зонтом-тростью увлеченно читала книжку, мужчина в черном костюме с небрежно расстегнутой верхней пуговицей нахально заглядывал ей через плечо. Напротив окна стоял пожилой мужчина в вязаном свитере и клетчатой кепи. Ева представила, что дома его ожидала милая старушка-жена с фартуком поверх платья и маленькая собачка с длинными ушами и лохматыми лапками. Облокотившись на поручень, возле выхода из салона автобуса стоял молодой человек в широких штанах цвета хаки. Казалось, он мирно изучал город, рассматривая что-то сквозь окно. Лицо такое спокойное и юное. Ева невольно вспомнила о брате, который вряд ли стал бы без дела стоять в общественном транспорте. Скорее, он предпочел бы гнать по улице на своем скейте или велосипеде. Как он его называл? Bmx?
Ева захлопала ресницами, разгоняя мысли. Как только автобус подъехал к остановке, она незамедлительно вышла. В тоже мгновение она словно окунулась в неумолкающий океан звуков. Машины гудели, сворачивая на парковку, люди вокруг разговаривали на непонятных языках. На переходе свистнул полицейский, предупреждая об опасности перехода на красный свет. Перед глазами зарябило от обилия красок и количества народа. Люди бегали, как на предпраздничной распродаже. Словно вот-вот наступит рождество, а никто еще не купил подарки. Невероятно мощный поток пронес Еву мимо церкви, выпихнув прямо на площадь. Здесь тоже было полным-полно народа. Ева еле успевала уворачиваться от постоянных тычков и пинков. Ее притесняли, передвигая в общем потоке к переходу из прозрачных павильонов. Не успела она опомниться, как уже стояла напротив статуи огромного быка, главного символа торгового комплекса. Беспорядок, творившийся в «Буллринг», сбил Еву с толку. Она с трудом собралась с мыслями, чтобы определить, в каком направлении нужно двигаться. Казалось, что все туристы мира съехались сюда, чтобы позлить ее. Но нет! Никто не сможет помешать ей провести свой выходной в приятной расслабленности и покое. Даже толпа! Она твердо решила избавиться от напряжения, вызванного очередной ссорой с братом. Как он мог не понимать, что за него все волновались? Как он мог продолжать вести себя эгоистично после всего, что она для него сделала? Как мог изводить маму, прогуливать школу, пропадать по ночам неизвестно где?..
Ева покачала головой, выбросив назойливые мысли. Убедившись в собственной непоколебимости, она глубоко вдохнула. Воздух приятным теплом проник в легкие. Солнечные лучи ласково коснулись бархатной кожи. Невольно улыбнувшись, Ева взбодрилась. Голоса глухим звоном разлились в пространстве, перестав ее тревожить. И миг спустя настроение улучшилось. Ева выпрямила плечи, улыбнулась еще шире и устремилась навстречу долгожданному шопингу. Неспешно прогуливаясь вдоль завораживающих взгляд витрин, Ева рассматривала необычные фасоны платьев, юбок и яркие цветные брюки. Продвигаясь все дальше, она с трудом заставляла себя идти. Но задерживаться за покупками было попросту неприлично, потому что на втором этаже комплекса ее ожидала подруга.
Ева старалась двигаться как можно быстрее. Она уже зашла внутрь, но все же тонкое золотое плетение кулона зацепило и заставило притормозить. Ева прикусила губу, разглядывая узор.
«Я же не ношу подвески», – она тщетно пыталась убедить себя идти дальше.
– Что-нибудь приглянулось?
Ева вздрогнула, неожиданно услышав за спиной бархатный голос, прозвучавший так ласково, будто обращенный к любимой женщине. Но голос точно адресовался ей, потому что только Ева не решалась зайти в отдел. Оставаясь единственно покупательницей, прилипшей взглядом к витрине снаружи, она почувствовала себя озадаченно. Даже не соизволив посмотреть на говорившего, она отрицательно покачала головой и сделала шаг в сторону, собравшись уходить. Но некто бережно обхватил ее за локоть.
Ева обернулась, обнаружив перед собой высокого юношу. Юноша скромно улыбнулся и опустил руку.
– А, – Ева мгновенно узнала в стоящем перед ней молодом человеке давнего знакомого, на вид никак не изменившегося за несколько лет. – Дэвид.
Как ласково он к ней обратился. Ева расплылась в улыбке, но сразу вспомнила, что Дэвид никогда ей не нравился. Дэвид еще раз улыбнулся.
– Рад тебя видеть! – он выдержал короткую паузу. – Как поживаешь?
Ева давно не сталкивалась с Дэвидом. Он часто и надолго покидал город вместе с родителями. Но и без того Ева старалась избегать утомительного общения с ним. Последняя их более-менее длительная встреча прошла при печальных обстоятельствах, и то была организована на спор. Дэвид был старше, и возможно поэтому, не вызывал в ней интереса. Хотя это казалось Еве странным, потому что ни один парень ее возраста так и не смог ее заинтересовать. Все они казались детьми. И, скорее всего, дело было в характере Дэвида. Ева удрученно вздохнула.
– Я не заметила… извини, – растерявшись, промямлила она. Она старалась придумать какую-нибудь отговорку, чтобы поскорее покинуть парня. Невежливо уходить без причины. Он бы сразу догадался, что Ева скверно о нем думала. К сожалению, Ева ощущала себя бездарной лгуньей. В отличие от брата она не была способна наспех придумывать оправдания и бросать их людям в лицо, чтобы только от нее отстали.
– А я сразу тебя узнал, – осанка у юноши была превосходная. Светло серый костюм с жилетом без пиджака, сидел на нем идеально. Выглядел он строго, но современно. Волосы аккуратно причесаны. Ботинки такие чистые, что в них отражался свет. Ева вспомнила изношенные кеды брата и поморщилась.
