скачать книгу бесплатно
Возле кинотеатра они встретили почти всех цветных, кто был сегодня на школьном дворе. Разговоры, обсуждения…
– Ох, уж и не знаю, – качала головой негритянка в цветастой шали, державшая за руку маленькую смуглую девочку. – Как она там будет? С белыми-то…
– Ну, что вы, – мягко возразил Ларри. – Среди них есть очень приличные люди.
– Бывает по-всякому, – согласились с ним.
– Да уж, что мы – каждый наособицу, что они…
Очередь двигалась медленно, и, пока добрались до кассы, обсудили всё во всех деталях.
И кино было очень хорошее, про зверюшек, что жили в лесу, хотя иногда и ссорились, но от охотников друг друга спасали. Это ж надо, какое кино у русских, что детям, что родителям интересно.
На следующий день в школьном дворе опять не протолкаться. Многие пришли сразу после церкви и потому были в своей лучшей одежде. Марк и Ларри тоже «по-воскресному». Самому Марку, конечно бы, не пробиться к спискам, но отец, во-первых, выше всех, а во-вторых, знает, где искать.
– Мы записывались в третий класс, сынок. Вот и давай смотреть.
Всех классов было по два. Маркус Левине значился в третьем «А». А когда просмотрели весь вписок, нашли там и Дика, и Риччи, и Нильса Свенсона.
– Здорово, правда, пап?
– Конечно, – согласился Ларри.
Насладившись видом своей фамилии в списках, помогли разобраться другим и стали выдираться из толпы. Увидев Эдуарда Хольмстона, Ларри подошёл к нему. Поблагодарить за отличную подготовку. Сдерживая счастливую улыбку, Хольмстон признательно склонил голову.
– Спасибо. Марк способный и был уже подготовлен. Я только отшлифовал.
– Я ювелир, – улыбнулся Ларри, – и знаю, что самый лучший камень мало стоит без умелой огранки и шлифовки.
– Ну, булыжник как ни шлифуй, бриллианта не получится, – ответно рассмеялся Хольмстон.
К Хольмстону подошли ещё родители – их дети, занимавшиеся в пансионе, так же удачно выдержали экзамен – и Ларри, ещё раз поблагодарив, распрощался и отошёл. Надо дать и другим поговорить.
Толпа у списков то редела, то снова скучивалась. Тут же знакомились и дети, и взрослые. Все классы оказались смешанными: девочки и мальчики, белые и цветные, а в некоторых классах и разновозрастные. Но ведь школа потому и называется «Общедоступной».
Стоя у окна, директор и учителя следили за этой толпой. Вчера они допоздна сидели, сортируя работы и свои записи, и распределяли учеников по классам, ломая головы, как сделать старшие классы не сплошь белыми: цветных детей с соответствующей подготовкой фактически не было. Ну что ж… Директор обернулся и оглядел свою команду, почти – он усмехнулся – боевое подразделение. Хотя, почему «почти»? Война продолжается, и до полной победы ещё далеко.
– Ну, надо выйти, поговорить. Вперёд?
Ему ответили кивками и улыбками.
Появление на крыльце директора и учителей вызвало мгновенное замешательство.
– Пап, – Марк дёрнул отца за руку. – Вон тот, это он нам диктовал. И в комиссии сидел, – и неуверенно предложил: – Подойдём?
Ларри посмотрел на высокого светловолосого юношу в строгом «учительском» костюме. Почувствовав его взгляд, тот обернулся. Они сразу узнали друг друга и одновременно пошли навстречу.
– Рад видеть вас, мистер Левине.
Он протянул руку, и Ларри свободно ответил на рукопожатие.
– Я тоже очень рад видеть вас, сэр. Мистер Кроуфорд?
– Да, совершенно верно, – Сидней улыбнулся стоящему рядом Марку, – Молодец, всё правильно решил и диктант очень прилично написал. Всего две ошибки.
Марк смущённо улыбнулся. А тут ещё выяснилось, что Сидней Кроуфорд будет заниматься как раз с их классом.
– Да, третий «А» – мой класс.
– Очень приятно, сэр.
Как-то незаметно, будто само собой, вокруг Кроуфорда собрался почти весь третий «А».
Сидней старался держаться как подобает учителю, и, судя по почтительным взглядам и обращениям, ему это удалось. Ещё только увидев списки предварительной записи, он обратил внимание на редкую фамилию Левине, а вчера убедился. Да, тот самый. И Ларри в госпитале говорил ему о сыне. Конечно, то, что Марк – вряд ли его зовут полным именем – попал в его класс, случайность, но… но всё предопределено свыше, как любит говорить мама, и он очень рад, что так случилось. Ему, как начинающему учителю, дали одновозрастной класс, чтобы ко всем трудностям не прибавлять ещё и разрыв в возрасте.
Вопросов было много, но Сидней, к счастью, знал, что отвечать. Что специальной формы для школы не нужно, а вот для занятий спортом костюм понадобится, что тетради, альбомы для рисования, карандаши… родители пытливо выспрашивали о мелочах, таких важных и значимых.
Наконец, вопросы иссякли, и разговор закончился общим решением собраться уже, скажем, через неделю, чтобы выбрать, кто от их класса войдёт в попечительский совет школы, да, конечно, школа известит, позвонит или даже пришлёт письмо, адреса-то есть. И на этом распрощались.
– Пап, – рискнул спросить Марк, когда они отошли от школы, – а откуда ты его знаешь?
– В русском госпитале наши палаты были рядом, – улыбнулся Ларри. – Он очень хороший человек. Думаю, Марк, тебе повезло с учителем.
Марк кивнул.
Сидней вернулся в учительскую с такой радостной улыбкой, что директор понимающе рассмеялся.
– Удачно познакомились с классом?
– Да, сэр, – расплывался в улыбке Сидней. – Отличные ребята. И родители.
– Рад за вас, – кивнул директор.
Что ж, будем надеяться, что в третьем «А» и дальше всё будет в порядке. В окно он видел, как непринуждённо Кроуфорд обменялся рукопожатием с высоким негром и с остальными разговаривал свободно, без натуги.
– Вы молодец, Сидней.
– Спасибо, сэр, – улыбался Сидней.
Американская Федерация
Алабама
Графство Олби
Округ Краунвилль
«Лесная Поляна» Джонатана Бредли
После сумасшедшей гонки и напряжения дремотная суета имения. Просыпаешься от рассветного птичьего гомона и петушиного крика, в открытое окно тянет прохладными запахами земли и молодой листвы.
Фредди потянулся и, отбросив одеяло, рывком встал. Привести себя и комнату в порядок – дело пяти минут. Чего-то у Джонни тихо, не иначе, как ещё дрыхнет. И, выйдя на террасу, он, прежде чем спускаться по ступенькам, грохнул кулаком в дверь Джонатана.
– Спишь, лендлорд?
– И чего тебе, ковбой? – спросил, выходя из-за кустов, Джонатан.
– Хорош! – ухмыльнулся Фредди. – Крапивная ванна с утра – самое оно.
Джонатан показал ему оттопыренный большой палец. Он проснулся, услышав, как ворочается Фредди, и вылез в окно в одних трусах, пока тот ещё полусонный. Старинная ковбойская подначка «кто успел, тот всё и съел» на этот раз у Фредди не получилась.
Оставив Джонатана приводить себя в порядок, Фредди пошёл к загонам.
Постукивал на автомате движок, из барачной трубы валил дым, значит, Мамми уже встала, замычала одна из коров.
Фредди потянулся, упираясь кулаками в поясницу, и ковбойской развалкой направился к конскому загону, где уже фыркал, встречая его, Майор.
От барака прошли в коровник Дилли и Гвен – жена нового скотника Эйба, а через минуту и сам Эйб. Дилли уже опять работала, правда, не в полную силу, всё-таки младенец у груди, а Молли дохаживала последний месяц, но что-то по птичнику всё-таки делала.
Эйба и Гвен они наняли ещё в феврале, чтобы присмотр за скотом был, Роланду ж не разорваться. И тогда же решили, что нужен человек, всерьёз занимающийся садом и огородом. Садовника было найти сложнее, но им повезло. Умело пущенный через Мамми слух достиг нужных ушей, и в имении появился Саймон тоже с женой – Эрси. Эрси возилась на птичнике и помогала мужу. Детворы сразу стало намного больше, в бараке заняты все выгородки, кроме выгородок Чака и Ларри. Стеф, передав первое письмо для Ларри через Фредди, наладил переписку. С Чаком никто переписываться не собирался, но его выгородка сохранялась за ним.
С шумом, визгом и гомоном вылетела из дверей барака ребятня. Май уже, не весна, а лето, и потому все босиком в рабских рубашонках и штанишках.
Фредди невольно усмехнулся, сразу вспомнив зимнюю распродажу…
…Дверь вещевой кладовки распахнута и перегорожена столом-прилавком. К их с Джонатаном крайнему изумлению, не просто пришли покупатели, но даже очередь – и не маленькая – получилась, и Мамми, гордо покрикивая, торгует с неожиданными бойкостью и сноровкой. Куртки, штаны, юбки, рубашки и кофты, шапки и платки… – прямо-таки в улёт уходят, а уж на сапоги спрос…
Чтобы не смущать покупателей, они с Джонни во время распродажи старались не маячить на виду. Но шум стоял такой, что они, и не видя, всё знали. А через три дня Мамми подошла к Джонатану с тетрадью, которую ей сделал Стеф специально для торговли, и узелком с деньгами.
– Вот, масса Джонатан, расторговались…
…Да, этого они с Джонни никак не ждали. Шестьсот двадцать кредиток. Доля Роба – тридцать одна кредитка, Мамми – сто двадцать четыре, и им – четыреста шестьдесят пять. Пустячок, как говорится, но приятно. И это сколько ещё оставили. На всякий случай. А Роба стоит учить всерьёз. И, когда Роланд обиняком заговорил о деньгах, дескать, как их лучше потратить, он сказал в открытую:
– Оставь сыну на учёбу.
Роланд радостно закивал, а с Джонни в тот же день сам обговорил…
…Горит огонь в камине, сквозь плотные шторы слышны скрипы и постукиванья ветвей.
– Что думаешь делать с Робом?
– У него есть родители, – фыркает Джонни. – Пусть они и думают.
– До колледжа они сами не додумаются.
Джонни удивлённо смотрит на него поверх стакана.
– Может, ты и факультет подобрал?
– Через двадцать лет имение на Стефа не оставишь, – пожимает он плечами.
Джонни молчит, отхлёбывает из стакана и наконец кивает.
– Резонно. Цепняк теперь не нужен, а толковый управляющий…
…Да, всё так. Джерри уже сидит на ограде загона и чмокает, подзывает лошадей, показывая кусок хлеба. До чего ж настырен чертёнок.
Похлопав по шее Майора, Фредди прошёл мимо конюшни на скотную. Ага, Джонни уже там, проверяет горлышки у бидонов. Мерно стучит движок Стефа, Монти уже выпустили в загон, и он опять гоняет ведро, хотя вымахал уже во взрослого быка, а дурашлив по-телячьи, пронзительно верещит, сзывая кур, Эрси, Сэмми с Билли и Диком – старшим сыном Эйба – шумно ломают перегородки в Большом доме.
– Фредди, проводка искрит.
– Опять?! Ну, на хрена такую дрянь было ставить?!
Осмотрев коров и поговорив с Эйбом и Гвен, Джонатан пошёл по остальным службам. Так, проводку Фредди сделает, конечно, но ведь опять заискрит в другом месте, а почему? Изоляция хреновая?
– Из ошмётков сляпано, вот и прорывает.
– Ляпали мы сами, вспомни.
– Угу. А ты вспомни: у нас тогда живые деньги были? – язвит Фредди. – Заказывай полный набор, лендлорд, заплатки не помогут. Пока не полыхнуло и мы здесь, всё и сменим.
– Резонно, – кивает Джонатан. – Сгоняю сейчас в Краунвилль. Кого из электриков позовём?
– О Мюллере неплохо отзывались. Если свободен сейчас, пусть со всей бригадой и едет.
– Их кормить и обслуживать надо, не забывай. И у него бывших пленных много.
– Не жмотничай, Джонни, на ремонтах больше потеряем. А пленные… ну, если кто и не довоевал, то не слышал, чтоб у Мюллера проблемы были.
Джонатан кивнул и пошёл к конскому загону за Лордом.
Обычные хозяйственные хлопоты, и кольт в кобуре для привычной тяжести на бедре. Опасности нет никакой. Ага, молоко понесли на кухню, и Вьюн уже тут как тут, сопровождает. А Лохматка где? Уже у кухни сидит. Двух щенков привёз из очередной поездки в город ещё зимой Роланд. И клялся-божился, что не видел, как паршивцы залезли в фургон. Но когда Стеф сказал, что за кражу отвечать по закону придётся: породистые собаки бесхозными не бывают, заваруха давно кончилась, Роланд оправдался, что купил их честно и даже бумаги из кармана достал. Пока что дети дипломированных крысоловов предпочитали подлизываться к Мамми и демонстрировали любые таланты, кроме охотничьих. А кошка сама по себе пришла и прижилась в бараке. А чего ж нет, еды-то всем хватает, а мышей тоже кто-то должен гонять. Дармовая кошка осталась безымянной, а за Вьюна и Лохматку Джонатан отдал деньги Роланду: собаки-то для хозяйства куплены, и даже их бумаги со смешным названием: «Щенячьи карточки» забрал и спрятал у себя в сейфе.
Джонатан уже заседлал Лорда, когда Фредди подошёл к нему.
– Раз уж мы связываемся с Мюллером, подумай о хорошем холодильнике.
– Пока погреба хватает, но подумаю, – кивнул Джонатан, посылая Лорда вперёд.
Закончив свой обход в конюшне, Фредди пошёл на кухню. Здесь на углу стола на салфетке его уже ждали большая фарфоровая кружка с горячим кофе, тарелка с кашей и лепёшка. Шумно хлебавшие кашу с молоком из своих мисок, Вьюн и Лохматка повиляли ему хвостами, не отрываясь от еды. Мамми домывала посуду от общего завтрака, и ей помогала Джой – дочка Эрси и Саймона. Ей исполнилось десять лет, с Томом и Джерри она не водилась и даже на Роба свысока посматривала: через два года она уже на устном контракте работать будет, а они – ещё малышня голопузая, вот Билли и Дик – другое дело, те уже работают. Да ещё на ней маленькие: своя сестричка и Малыш-Джонни – сын Дилли. Только успевай поворачиваться.
– Спасибо, Мамми, – Фредди допил кофе и встал.
– А и на здоровьичко, масса Фредди, – заулыбалась Мамми и незаметно подтолкнула Джой.
– На здоровье вам, масса, – послушно сказала она.
Ей Фредди ответил кивком: большего пока не положено.
