Любовь на все времена. Часть 2

– Я в это поверю только тогда, когда будут неопровержимые доказательства! – парировал Бахнин. – По моему мнению – это просто совпадение…

– Породу не спрячешь! – назидательно произнесла дама. – Золото блестит даже в грязи!

– Елена Никифоровна, – уже возле самого порога, едва сдерживая себя, сказал Виктор, – можно задать вам один вопрос?

– Да, молодой человек, задавайте, – милостиво разрешила дама.

– Кто такие эти самые Бахнины, о которых вы говорили?

– Бахнин Анисим был управляющим имением Бартеневых. Его семья: жена и сыновья – Архип и Игнат, жили в специально отведённом доме, рядом с усадьбой… Впрочем, ВиктОр, если захотите побольше узнать и о своей родовой семье, и о Бахниных от которых вы получили теперешнюю фамилию… Милости просим в следующую субботу к нам, на небольшой приём. Я познакомлю вас и с хозяином дома, и с некоторыми из своих друзей… Только оденьтесь, пожалуйста… Посолиднее что ли.

От Голудиных Виктор уходил с противоречивыми чувствами и мыслями. Он не верил, что эта спесивая барынька может быть их родственницей – по любой линии. Слишком большой разрыв между нею и его матерью. Между семьёй Голудиных и их семьёй. И он, и Василиса Игнатьевна – простые, обычные люди…

И тут мысль Виктора словно запнулась о какую-то преграду. Обычные? Простые? Он – возможно, Но Василиса Игнатьевна? Он начал вспоминать, что мать иногда удивляла его своими жестами и поступками, противоречащими друг другу, словно она разрывалась между двумя, совершенно разными мирами, не примкнув ни к одному из них.

То она была великодушна и щедра до невероятности, жалея всех и каждого, то почти сквалыжна, собирая каждую копеечку. А уж, как она могла виртуозно торговать и торговаться – на зависть многим из её окружения.

– Не стоит решать скандачка! – сделал вывод Виктор. – Нет, тут нужно во всём разобраться…

В этот момент он впервые пожалел о том, что мать далеко, и он не может с ней связаться прямо сейчас, немедленно. Ведь у неё на работе есть телефон, а он так и не удосужился узнать его номер. Именно сейчас, когда ему так нужно связаться с ней, у него нет такой возможности!

Немного погодя Бахнин успокоился, вспомнив, что через день мать всё равно должна приехать в Москву, как это делала всегда.

– Тогда и поговорим обо всём, – решил он. – И нечего, ВиктОр, горячку пороть.

При слове ВиктОр, он усмехнулся, вспоминая с каким гордым водом произносила его мать любимой девушки. Он прекрасно понял, что ему дали от ворот поворот, сказав, чтобы он даже не мечтал о Любаве… Так сказать – гусь свинье не товарищ.

Бахнин рассмеялся, вникнув, наконец, в свои слова.

– Так кто же из нас гусь, а кто свинья?! – произнёс он вслух, – Свинья в данном случае, именно я… Безродный парень позарился на дочь отпрысков великих князей?! Смешно? Глупо? Скорее всего и то, и другое.

В положенное время Василиса Игнатьевна не приехала. Не приехала она и на другой день, и на третий, и Виктор начал волноваться, забывая, что через сутки приглашён на официальный приём в дом Голудиных, а когда вспомнил – заметался.

Не зря же Елена Никифоровна предупредила, что он должен соответствовать её дому даже в одежде.

– Чёрт побери этих аристократов! – думал он. – Всюду у них условности, всюду рамки и этикеты. Нам ли простолюдинам пытаться вскарабкаться на их, недосягаемую для нас, высоту?!

Пришлось консультироваться с Любавой, как ему одеться на этот приём.

– Это всё придирки маман, – ответила та. – По мне ты одет вполне подобающе: белая рубашка, хорошо выглаженные брюки… Обувь только следует начистить до блеска… Чтобы в неё можно было «смотреться, как в зеркало». Это не мои слова – слова Елены Никифоровны… Ну и, конечно, не забудь цветы для неё! Она любит белые хризантемы.

И вот настала суббота. Приём был назначен на шесть вечера, а Виктор был уже с утра сам не свой – даже от Вари отмахнулся, как от назойливой мухи, когда она попыталась узнать, что с ним происходит. Девушка обиделась и исчезла в неизвестном направлении, что не особенно взволновало Бахнина: сегодня вечером, можно сказать, решалась его жизнь.

Явившись, как и положено, молодому человеку с претензией на более близкое знакомство: с цветами для хозяйки и для её дочери, в новой белоснежной рубашке, в безукоризненно отглаженных брюках и сияющей обуви, Бахнин ожидал большего, чем получил.

Хозяйка дома представила его всем, как сокурсника её дочери – не более того. Даже мужу не сказала ни слова о том, кто этот молодой человек, по её мнению, на самом деле.

Разочарование от приёма было полное, и Виктор просто заставил себя досидеть почти до самого его окончания. Гости развлекались по привычке: кто-то из дам музицировал, кто-то пел старинные романсы, мужчины играли в вист и другие карточные игры, название которых Виктор никогда не слышал.

Бахнин просто не находил места, чувствуя себя лишним в этом обществе. Раздражало ещё то, что Любава даже не пыталась спасать утопающего, наблюдая за ним со стороны.

– «Бросили, как несмышлёного кутька в воду, и теперь наблюдают: выплыву, или потону? – думал он. – Ну ничего – я сейчас вам устрою песни с танцами.

Он жестом подозвал к себе Любаву и спросил:

– В этом доме имеется гитара?

Та с удивлением посмотрела на парня и ответила:

– Конечно.

– Неси!

Когда раздались первые аккорды компания смолкла и свои взоры, невольно, обратила на рыжего парня, которого посчитала совершенно неинтересным и лишним здесь.

Виктор слегка откашлялся и запел неожиданно красивым голосом на грани тенора и баритона:

– Цыганка с картами, дорога дальняя,

Дорога дальняя, казённый дом.

Быть может, старая тюрьма центральная

Меня, парнишечку, по новой ждёт.

Таганка, все ночи, полные огня,

Таганка, зачем сгубила ты меня?

Таганка, я твой бессменный арестант —

Погибли юность и талант в твоих стенах.

Сестренка милая, моя любимая,

Как тяжело на свете жить.

Куда ни гляну я – кругом решёточки,

И как-то медленно проходят дни.

Я знаю – мы с тобой больше не встретимся

Дороги разные нам суждены.

Опять по пятницам пойдут свидания

И слёзы горькие моей семьи.

Допеть песню ему не дали. Елена Игнатьевна, весьма поспешно, соскочила с места и сказала очень громко, перекрывая голос певца:

– Гости дорогие, попрошу всех к столу!

Виктор поклонился, передал гитару Любаве, которая смотрела на него почти обожающими глазами и сказал:

– Разрешите откланяться, господа – меня ждут более важные дела! Провожать не нужно – дорогу знаю.

И всё-таки Любава увязалась за ним.

– Ну, ты и дал! – сказала она, давясь смехом. – Видел бы ты лицо маман! Отец был просто в восторге от твоего исполнения… Это же «Таганка»?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.