скачать книгу бесплатно
Она оказалась на площадке, с которой открывался вид на город. В предрассветных сумерках Ледяные Остроты казались творением великого художника. Проплывающие чуть ниже площадки, на которой она стояла, облака переливались легким свечением, рассыпаясь невесомым паром о скалистые породы.
Виднеющиеся вдалеке белые шапки гор напоминали маковки на торте, присыпанные сахарной пудрой. Находящиеся вблизи изящные, визуально хрупкие строения из белого камня тянулись ввысь, разрезая небосвод и являясь этакими иглами, то тут, то там воткнутыми в земную твердь. Словно каменные цветы, стремящиеся к солнечному свету.
Чуть дальше от площади, за которой начинался обрыв с отвесной стеной, ведущей в темноту, сейчас также скрытую мягкими облаками, дугой раскинулся каменный мост. Пройтись по нему, глядя вниз, почувствовать на своем лице ледяное дыхание, позволить глазам пробежаться до самого низа пропасти, утопающего в молочной пелене, услышать стук сердца, восхищенного увиденным… Гисе не терпелось ступить дальше, ощутив под ногами неровную брусчатку, опустить ладонь на холодную породу, прикоснуться к древним зданиям, видевшим времена Старых Богов. Здесь было прекрасно!
Тишину разрезал лишь шепот ветра, шелест крыльев пролетающих над городом птиц, и их резкие крики. Приветствие нового жителя?
Укутавшись в пальто, девушка повернулась в сторону извилистой дорожки, вырубленной в скале. Это был единственный путь с места, где она могла лицезреть первозданную красоту еще не успевшего проснуться государства.
По обе стороны от тропинки росли деревья, удивительным образом произрастая из твердой почвы, наверняка прорубая себе шанс на существование сквозь жесткую поверхность. Маленькие зеленые листочки ластились к стенам, оплетая свод и врезаясь в природный ландшафт толстыми лианами, по своей структуре напоминающие соседствующие с этими удивительными проявлениями жизни каменные трубы. Растения сражались за право произрастания здесь, в горах, раскидывая вокруг паучьи сети многочисленных веточек, среди которых могли найти пристанище маленькие животные или птицы. Одни творения давали жизнь другим.
Элгиссиора медленно пошла вперед, позволяя легким насыщаться удивительно чистым воздухом, чуть подрагивая от мороза. Щеки нещадно щипало, но демоница не позволяла себе создать защитный купол, подогревая вокруг окружающее пространство. Нет, она хотела прочувствовать все по-настоящему. Познать на своей коже, что такое север.
За очередным поворотом Гиса едва успела остановиться, чтобы не врезаться в идущего ей навстречу молодого человека. Вот только шатен не был так расторопен, чуть не сбив ее с ног и по инерции придержав ее за плечи, чтобы устоять.
– Ох! Прости меня, пожалуйста! – юноша отскочил, судорожно оторвав ладони и поправляя съехавшие очки в серебряной оправе.
Он был выше Гисы на целую голову, и киоссе приходилось смотреть на незнакомца снизу-вверх. Стройный, с растрёпанными волосами цвета шоколада, такими же теплыми карамельными глазами, скрытыми за очками, которые придавали его образу некоторую интеллигентность, совершенно не портя утонченные черты лица – прямой, чуть заостренный нос, тонкие губы и высокий лоб, на который падала рваная челка. Молочная кожа казалась светлее из-за контраста с черным одеянием. Оборотень был облачен в брюки и пиджак, закрытый по самый подбородок круглыми пуговицами, сверкающими стальными покатыми боками, когда на них падал свет вмурованных в стены фонариков.
Оборотень, в свою очередь, внимательно осмотрел ее, задержав взгляд на ярком цвете волос.
– Киосса Элгиссиора?..
Гиса кивнула.
Значит, ее встречают?
– Меня зовут Томас. Мой отец – лорд Ледяных Острот… – он склонил голову, церемониально приветствуя принцессу. – Прошу простить меня за опоздание. Следуйте за мной, я проведу Вас к отцу.
Этот шатен – наследник Лифанора?.. Бурый медведь?
Но… он не выглядел воином. Которым должен был быть просто по определению! Ведь лорд Эйрин, насколько Гисе было известно, воспитывался в тех же правилах, что и любой другой представитель аристократической крови северных народов. Правителем, способным вести за собой могучий народ. Сильным, тренированным, и не в теории знающим, что такое военная стратегия и тактика.
Почему Эйрин Лифанор не привил сыну, который когда-то займет его место, любовь к боевке? Не нужно было смотреть на Томаса на тренировочном поле, чтобы понять о его замедленной реакции. Оборотень не услышал ее шагов. Не успел остановиться, позорно врезавшись. Да и стройное телосложение намекало на любовь убегать от занятий с наставниками.
Чудеса!
Впрочем, может, она судит сгоряча?..
Хотя обычно анализ ситуации всегда выходил верный. Элгиссиора привыкла подмечать даже малые подсказки в отношении привычек собеседника. Отличная способность, привитая Фредоном Танасори, правой руки дедушки Римонда и главы его Тайной разведки.
Гиса молчаливо отправилась следом за провожатым, запоминая каждый поворот и мысленно рисуя себе карту столицы, носящей название Маунтенны.
Город не спал, как могло ей показаться вначале. И девушка понимала это с каждым шагом все лучше, с интересом рассматривая снующих между скал по вырубленным ступеням и взбирающимся по веревочным лестницам жителей Острот.
Стоило лишь им пройти через тоннель, в котором произошла встреча, киосса почувствовала легкое покалывание, указывающее на магическое воздействие. Над всем городом висел защитный купол, поддерживающий в Маунтенне постоянную комфортную температуру. Щеки уже не жгло так нещадно, легкое пальто, которое Гиса надела для путешествия, не стало казаться бесполезной кофточкой, вновь даря озябшему телу тепло.
Они шли между удивительных каменных домов, вписывающихся в природный ландшафт, словно сотворенных не руками человека (впрочем, скорее оборотня), а вылепленных самой природой. Зелень, вторя растениям, которые встретились возле телепортационной площадки, оплетала грубую породу, превращая острые выступы в мягкие лиственные ковры.
Сами жители Маунтенны одеты были кто во что горазд: от брюк с теплыми куртками, до легких платьев, поверх которых на девичьи плечики были наброшены белые пушистым шали. Объединяла всех любовь к удобной обуви без каблука, плотно обхватывающей щиколотки. Зачастую на ремнях или к бедру того или иного оборотня были приделаны ножны, из которых торчали, переливаясь ровными гранями, эфесы кинжалов.
Цветовая градация также оставляла простор для воображения. Гиса заметила одежды коричных, зеленых, желтых, фиолетовых, синих и даже красных цветов. По сравнению с ними одеяние Томаса казалось мрачным, но, тем не менее, очень стильным.
Младший Лифанор двигался уверенно, то и дело кивая приветствующим его оборотней, которые провожали Гису заинтересованными взглядами.
Ну разумеется, вряд ли здесь часто появляется кто-то с огненно-красной копной волос, свободно падающей до талии, и развевающейся на ветру, будто живое пламя. Чаще навстречу шли шатены или блондины, реже брюнеты. Ни одного рыжего оборотня.
Она, похоже, будет как белая ворона.
Но чего еще ей было ожидать?
В отличие от сестры, которая отправилась в Академию инкогнито, скрыв истинное происхождение и временно запечатав силу Высшего демона, Элгиссиоре пришлось открыто объявить о своем намерении получить образование у ближайших к Ионтону соседей. Надеяться, что наследную принцессу будут воспринимать, как очередного студента богатого рода, не приходилось. Разумеется, ее будут выделять, пусть она и постарается максимально слиться с коллективом. Все же отпрыски аристократов – не рабочий класс, они приближены к ее сословию, и грани коммуникации возможно будет размазать.
Прогулка подошла к концу, когда они дошли до кованных ворот, в строение которых были вплетены защитные руны, а по обе стороны стояли бравые ребята с угрожающим на вид оружием, сжатым в крупных ладонях.
Увидев Томаса, стражи поклонились, открывая проход.
Внутреннее убранство дворца поражало. Дом лорда, величественное строение, окруженное пышными деревьями, восхищало монументальностью.
Поддерживаемое высокими колоннами, с тянущимися ввысь стенами, где под потолком располагались огромные люстры с магическими светильниками, бросающие на зеркальный от полировки мраморный темный пол теплое сияние, здание заставляло благоговейно задерживать дыхание.
Мрачная красота ледяного царства с серебряными узорами, оплетающими тяжелые рамы старинных картин, уносила фантазию в далекие времена, когда по этим коридорам, где они сейчас шли с Томасом, ступали, посылая эхо к высоким сводам, суровые оборотни, спешащие на переговоры относительно укрепления зарождающегося горного государства.
Массивные лестницы с мягкими коврами, обнимающие синим ворсом каменные ступени, пролеты с установленными на полу объемными вазами, из которых на путников смотрели головки белоснежных цветов с фиолетовыми прожилками, многочисленные двери и залы… и вот они, наконец, остановились в приемном покое лорда Ледяных Острот.
Высокий блондин поднялся с кресла, приветствуя гостью, предложив ей устраиваться на мягком кресле, предварительно наказав сыну помочь ей снять пальто.
Эйрин, как она и предполагала, отличался могучей комплекцией, которую не скрывали, а, напротив, подчеркивали черные одежды. Внимательные глаза того же оттенка, что и у сына, сковывал холод, волевой подбородок утопал в жесткой щетине, чуть более темного цвета, чем волосы на голове, на длинных пальцах покоились перстни, один из них – с королевской печатью в виде разинутой медвежьей пасти.
– Для меня честь принимать Вас, киосса, в Ледяных Остротах. Посмею предложить остановиться в стенах дворца. Томас будет ежедневно сопровождать Вас на лекции в Жеаронскую Академию и проведет экскурсию по Маунтенне.
Элгиссиора улыбнулась.
– Благодарю за участие, лорд Лифанор.
Глава третья
Приветственная речь лорда Острот несколько затянулась. Эйрин перечислил действующие факультеты Горной Академии, расписав преимущество тех или иных кураторов курса… пускай и понимал, что Элгиссиора, согласно заведенной у правителей традиции, пойдет на Боевой. Однако послушать было интересно.
Всего в Академии имени Жеарона Мудрого насчитывалось семь факультетов. Стихийные – Огня, Воды, Воздуха и Земли, факультет Менталистики и Некромантии (Элгиссиору еще удивил факт, что эти два направления здесь, в горах, сливали воедино), факультет Артефактологии и факультет Боевой магии.
Если про Стихийные все было более-менее понятно, на каждый из направлений шли ребята, чувствующие в себе способности к тому или иному Дару, то по Менталистике пришлось заострить внимание.
– Лорд Лифанор, поясните, пожалуйста, я правильно поняла, что Менталистика с Некромантией у вас ведутся без разделения на два различных курса?
Блондин кивнул.
– Я понимаю Ваше недоумение, киосса. Действительно, чаще всего принято иметь четкое разделение между управлением умертвиями и контролем тонких материй, при помощи которых возможно заглянуть за грань времени. Но здесь, в горах, медиумы и предсказатели зачастую вынуждены просить ответа у почивших коллег, вызывая их в наш мир. Отсюда необходимость полного обхвата изучаемых процессов.
Гиса кивнула, задумчиво склоняя голову к плечу.
При помощи ритуала, который проводила ее мама, киосса Араи, устанавливая связь с Гисхильдисом, их Единым Богом, сестрам перепала толика мудрости, позволяющей в некоторой мере притрагиваться к ментальному искусству на более тонком уровне, нежели способны их современники. Так Элгиссиора могла, если сосредоточится, отделять правду от лжи и видеть вещие сны.
Возможно, стоит уделить внимание именно этому факультету?
Тогда она повторит «подвиг» Миллинарсы, пойдя против воли родителей. Против традиций.
Хм.
– Благодарю за пояснение, лорд Лифанор.
Причем самым забавным было то, что Лина первоначально планировала поступать на Некромантию, желая подчинять себе бефаров, да передумала из-за измененного временного отрезка основного обучения. И выбор пал на Управление животным разумом.
Если Гиса пойдет на Некромантию, не посчитает ли сестра этот жест предательством?..
Вряд ли.
Но донимать в отношении управления умертвиями станет. Бесспорно.
А у Элгиссиоры помимо интереса к сложным материям, имелись некоторые проблемы с ведением боя. Разумеется, демоница в совершенстве знала все боевые заклинания, которые смогла обнаружить в дворцовой библиотеке, большую часть которых ей удалось воспроизвести, а некоторые даже создать самостоятельно, усложнив простой, на ее взгляд, узор, вписывая разнообразные руны, вспыхивающие при чтении длинного текста. Но Гиса пришла к выводу, что ее младшая сестра более умело обращалась с холодным оружием. В схватке она наверняка уступила бы Лине.
Да, стоит сперва натренировать тело, чтобы потом суметь воспротивиться силе, превышающей твою в десятки раз.
Некромантия подождет.
Артефактология, конечно, тоже очень привлекательна… но ведь ее часть будет и на боевке?
Последний вопрос девушка решила задать вслух.
– Разумеется. – Лорд улыбнулся, чуть подавшись вперед. – На факультете Боевой магии особое значение отводят изучению и созданию Артефактов. – Он помедлил. – А Вы интересуетесь подобным?
Гиса пожала плечами.
– Я понимаю, что без артефактов некоторые профессии не получили бы распространение в свое время. К тому же они облегчают повседневную жизнь, а их изучение я считаю увлекательным занятием, сродни научным открытиям.
– Вот как, – Эйрин довольно кивнул. – Полностью разделяю Ваше мнение, киосса.
Элгиссиора бросила беглый взгляд на молчаливого Томаса, оставшегося стоять возле ее кресла.
Любопытно. Его отец заинтересован в том, чтобы сын поступил также на Боевой? Или, раз начал задавать вопросы про магические помощники, определил того именно на Артефакторику?
Впрочем, она это вскоре сможет выяснить.
– Томас проведет Вас до покоев, – Лифанор поднялся, заканчивая аудиенцию.
Элгиссиора послушно встала следом, благодарно кивая.
– Следуйте за мной, киосса, – Томас придержал дверь, пока демоница переступала порог, протягивая руки за своим пальто и сумкой, однако оборотень мягко отошел в сторону, прижимая ее вещи к груди. – Не утруждайте себя, я помогу.
– Может, перейдем на «ты»? – Элгиссиора скромно дернула губы в улыбке. – Как я понимаю, мы будем видеться каждый день…
Томас расцвел, блеснули ровные белые зубы с чуть заостренными клыками.
– Буду рад.
Комнаты, в которых ей предстояло провести не один год, радовали простором. Приемная, выполняющая роль кабинета, была выполнена в голубых тонах. Большое панорамное окно пряталось за полупрозрачным белым тюлем. По бокам прорубленного в скале проема свисали тяжелые бархатные портьеры насыщенного синего цвета, присборенные крученым серебряным шнуром, на конце которого красовалась легкомысленная пушистая кисточка.
Находящийся перед окном стол имел на своей поверхности папку для бумаг, несколько тетрадей, расположенных строгой стопочкой, и пару ручек в подставке, изготовленной из осколка горной породы.
Чуть дальше от стола, по обе стороны которого стояло по креслу, находился белоснежный диванчик, расписанный незабудками. Напротив него – столик.
Правее от входа располагался шкаф для книг, возле похожего сооружения, только уже для напитков, где на полочках уже ожидал графин с водой и несколько бокалов.
– В той стороне спальня и ванная комната, – Томас топтался на месте, не решаясь идти в указанном направлении. – Мои покои находятся на этом же уровне, чуть дальше по коридору. С твоего позволения, я покину тебя на некоторое время, распоряжусь доставить академическую форму и прислать служанок.
– Спасибо, Томас. Это будет очень мило с твоей стороны.
Переложив пальто и рюкзак на диванчик, шатен склонил голову, закрывая за собой дверь.
***
Эта картина.
Сколько он себя помнил, она всегда висела на этом месте. В полутьме библиотеки, среди пыльных стеллажей и древних фолиантов.
Не имеющая рамы, растянутая на стене, как флаг. Полотно, созданное рукой неизвестного.
Он смотрел на эту картину всегда, когда на душе становилось тяжело.
Тягостные думы почему-то преобразовывались в четкий план действий, словно по волшебству. Стоило лишь сосредоточиться на том, что было изображено на холсте. Древнем, как и весь Райтар.
Огромная ледяная равнина, на которой замерли, словно только ожидая сигнала, чтобы ринуться в атаку, воины. Десятки, сотни оборотней, скаля зубастые пасти, готовы были рвать глотки и рассекать плоть противника. В их глазах, налитых кровью, читалась жажда. И желание убивать.
Шерсть медведей тревожил ветер, гоняя снег и приподнимая ворсинки, казавшиеся при помощи умелой кисти художника вздыбленными иглами.
Если только добавить чуточку воображения, можно было почувствовать запах свежести. Стужи, от которой перехватывает дыхание, заставляя легкие судорожно сжиматься, а кожу покрываться многочисленными мурашками. И этот морозный дух принес бы запах гнева. Страха. Отчаяния. Решимости.
Белые медведи замерли в напряженных позах в левой части, в то время как бурые приняли оборонительные позиции справа.
Снег был уже окрашен первыми признаками недавней битвы, багряные разводы и силуэты павших солдат намекали, что остановка – лишь вынужденная мера. Внезапная. Скорее, мимолетная.
Всему виной двое.
Фигуры, в отличие от воинов, прорисованные лишь смутными образами. Два темных пятна посреди белоснежного великолепия вьюги, окруженные золотым сиянием Сил.
Два великих воина, ведущих вперед свои армии.
Два полководца, нацеленных на победу.
