Земные приключения неземной женщины неизвестного космонавта Сашки-Пряник

33. У бара.

Сашка, потерлась немного среди зевак и узнала, что банкет по этому случаю пройдет в закрытом клубе. Вечером она подошла к его дверям. Нажала справа красную кнопку звонка. Дверь не спешили открывать. Тогда она позвонила еще несколько раз. Наконец, дверь открылась. Оттуда стремительно выскочила высокая девушка в платке, надвинутом на густые черные брови. Она нервно с кем-то говорила по телефону, импульсивно вдыхая дым сигареты, вложенной в модно подкаченные до бантика губки.

– Я за такие деньги не буду постить. Я себя не на помойке нашла. У меня подписчиков 5 миллионов. И на хрен мне это нужно. Все, я отдыхаю. Не могу говорить.

Следом за ней показался бородатый молодой мужичок с набитыми татухами по всему телу. Он подошел вплотную к Сашке:

– Чего тебе? У нас закрытая вечеринка. В спортивной одежде не пускаем даже с приглашением.

Сашка посмотрела на рыхлое тело мужичка и несмотря на то, что сразу оценила, что потратить ей нужно совсем небольшие усилия по проникновению внутрь помещения, выбрала позицию переговоров:

– Мне ненадолго с другом поговорить. Уважаемый, промежуток между кольцами Сатурна, который видно в телескоп.

Бородатый не обратил внимания на аргумент Сашки и обратился к курящей девушке:

– Настасия, Вы как перекурите, на звоночек нажмите, я за Вами приду.

Настасия посмотрела на бородатого почти так же высоко, как космонавты с околоземной орбиты на родную планету

Сашка достала из сумки два пряника, молча предложив один Настасие.

– Я не фанатею со сладкого.

– Попробуй, успокаивает.

Девушки синхронно начали есть пряники.

– Вкусно.

– Ну, а то.

– Настасия.

– Александра.

– Блогерша. Публичная личность. Психологиня. Поэтесса. Писательница.

– Как-то много всего Какой-то межзвездный газ, мне кажется.

– Я – КОРОВИНА. Ты что, не знаешь, кто я? Я же КОРОВИНА – основатель феминитивического направления.

– А это как?

– Считаю, что все слова должны быть не только мужского рода. Ну, например, врач – это мужского, а врачесса – женского.

– Скажи мне, КО-РОВИНА…

– Можно просто Настасия.

– Настасия, космонавт как будет тогда?

– Сейчас посмотрю. – набрала на телефоне, показала Сашке.

– Смотри, написано, что это слово и так прекрасно. Странно, вот пилот точно – пилотесса.

– Видимо, все зависит от квалификации и сложности задач.

Они одновременно доели пряники. Сашка вдохнула в рот собранные в ладонь крошки. Отряхнула руки:

– Ну что, по сигаретке и вперед? Поможешь мне попасть внутрь перемычки или в вытянутое уплотнение звёзд и газа, которое выглядит как «ветви» спиральной галактики?

– Не поняла. Как-то сложно для меня выражаешься.

– Так бар называют. Галактики. И это бар.

– Ой. Ой. Какая игра слов. Поэтика. Смыслы. Ой. Я использую это где-нибудь. Там большая плотность таких звезд, как я. Ой меня это так улыбает. Я должна это знать. Кто ты?

– Я космонавт. Сашка Пряник.

– Как это может быть? Ведь многие считают меня неземной женщиной. Не из этого мира. Мило так. Совпало. Хочу с тобой что-нибудь в сторис.

Докурив, Настасия нажала на звонок.

Дверь открылась. Вышел снова бородач. Сурово посмотрел на Сашку:

– Я же сказал, тебя не пущу.

Настасия вмешалась:

– Антон..

Бородач покраснел:

– Я Антуан Босх.

– Так Пох Босх Антуан. Ой, это тоже нужно использовать. Какая фонетическая фишечка, Антоха. Она со мной. – Настасия сняла с головы платок. Повязала на пояс Сашке. – Смотри, уже в юбке

Бородач невозмутимо показал на Сашкину обувь:

– В кроссовках на липучках не могу

Сашка подергала липучки, но не смогла их оторвать, поэтому сняла кроссовки и осталась в носках:

– Тогда я без кроссовок

Лицо бородача стало еще тупее. Он почесал бороду:

– Заходите. Только громко не говорите.

Сашка достала пряник и протянула бородачу. Потом подумала и достала еще один:

– Ешь, маленький принц. Помогают не говорить.

34. В баре с КО-РО-ВИ-НА.

В таком баре Сашка была впервые в жизни. Он не был похож ни на те пивнушки в которых они толкались с Бондей по выходным, ни на Макдоналдс, ни тем более на банкетный зал, пахнущий кебабами и луком, который на районе держала семья азербайджанцев. Она видела такое только в сериалах. Их без конца смотрели американские астронавты. Бар напоминал огромную уютную квартиру где-нибудь в Англии середины прошлого века: дубовая стойка, витрина с напитками, массивные столы и кресла, обтянутые зеленой кожей. В них сидели какие-то важные и очень спокойные люди. Их было не более трех десятков. Сашка огляделась, но нигде не заметила Толика.

Настасия подтолкнула ее к стойке бара:

– Скучно, очень скучно. Церетели не пришел. А я здесь зачем? Какие- то местные снобчики средней руки собрались. Давай здесь, космонавт Сашка. Что пьем?

Сашка вспомнила, что давно не пила спиртного. И вообще плохо в нем разбирается:

– Да, мне в общем то, все равно. За компанию все сойдет.

Настасия попросила у бармена чистого джина. Сашка придвинула к себе бокал, принюхалась. Запах напомнил ей запах грузового модуля, загруженного космическим мусором. Девушки чокнулись и молча опрокинули стаканчики.

– Ну как?

Сашка не поняла напитка:

– Бодрит.

– Ты кого-то выискиваешь?

– Мне нужно тут переговорить с одним..

– Мальчиком?

– Ну, не совсем. Я не уверена еще.

– Мне понравилась твоя шутка про космонавта.

– Да, я это…

– Очень дерзко. Космонавт. – Анастасия засмеялась, обнажая выбеленные до синего блеска зубы. – А ты знаешь, почему я КО-РО-ВИ-НА. Спроси.

– Почему тебя нужно звать Коровиной?

– Не, не Коровиной. Не склоняется. Кому? КО-РО-ВИ-НА. Чью? КО-РО-ВИ-НА. И нужно именно так, по слогам: КО-РО-ВИ-НА. Как БУ-РА-ТИ-НО.

– Что за БУ-РА-ТИ-НО?

– Киношка. Вот, на ютубе глянь. Ну ты чего.

Сашка увидела на телефоне забавного мальчишку с длинным носом, поющего и отплясывающего со стоящей на задних лапах говорящей собакой, клоуном и девочкой с голубыми волосами. Цвет волос ей понравился. И она подумала, что не плохо было бы попробовать сделать такую порядку. Хотя, для космонавта это скорее всего будет несерьезно, и коллеги ее не поймут. Настасия подпевала:

– БУ-РА-ТИ-НО. Как его зовут? Ну ты чего?

– Детская? Да, я как-то в детстве не очень разбираюсь.

– Трудный случай. Тогда давай еще по одной.

Вторая порция Сашке зашла лучше и напомнила лишь запах полотенца, нестиранного и высушенного после недельной тренировки.

Хлопнув стаканом по стойке, Анастасия громко продолжила:

– Потому что я КОсмичексая, РОмантичная, ВИтальная, НАстасия. Ну как, круто? Сама придумала, и у меня 5 миллионов. Пять. Подписчиков.

– А это как?

– Ты что, притворяешься? В детстве не очень, а это то....

– Да, я на самом деле не знаю.

– Инстаграммммммм!!!

На девушек начали оглядываться гости вечеринки.

К КО-РО-ВИ-НА подошел Босх Антуан:

– Прошу прощения, но вы не могли бы говорить потише.

– Все, все, успокоился, миленькая Антуаха.

Она повернулась к нему всей спиной и наклонилась к Сашке:

– А если серьезно. Ты чем занимаешься?

– Я серьезно сейчас отцепляю кармические зацепки для восстановления своего статуса космонавта.

– Ты что, опять шутишь? Две космические женщины – это переобор. Но ты мне нравишься. У меня концерт сегодня, приходи.

– Что-то поешь?

– Я не пою. У меня ночная встреча с фолловерами.

– Я знаю, кто это. У нас был совместный эксперимент с канадцами. Это птицы, которые следуют за кочевыми муравьями. Только у нас муравьи выжили, а птицы почему-то нет.

– В принципе, смысл примерно такой же. Это мои поклонники типа. Кто разделяет идеи и ценности. Я раздвигаю привычные рамки людям, помогая им смотреть шире и непривычно на привычные вещи. Слушай, а ты точно космонавт?

35. Между четвертой и пятой.

Между четвертой и пятой рюмками они уже разговаривали, как две закадычные подруги. Сашка рассказывала про Сыктывкар, про полет, про Торопыжку и Бондю. Про то, как отработала первая ступень при старте, и после сброса головного обтекателя она впервые увидела землю с высоты 50 километров, про чувство страха после отработки второй и третей ступени, когда ее корабль отделился от носителя, как привыкала к невесомости, не понимая, где пол и потолок, как смешно чистила зубы, глотая зубную пасту, как питалась, про Теслу, про то, как красиво смотрятся из космоса ураганы и тайфуны над океанами сверху и про незабываемое полярное сияние при возрастании солнечной активности.

КО-РО-ВИ-НА, глядя с восхищением на Сашку, только время от времени вставляла редкие фразы и междометия:

– Да ну. Ух, ты. Ой. Ну и ну. Да ладно. Смешно. Вот это да.

В конце рассказа она о чем-то задумалась и вздохнула:

– Ты представляешь, сколько могло бы быть у тебя подписчиков? Может 5 миллионов, нет пятьдесят, пятьсот, полмира. И если фотки еще и лайфхаки космические. И еще добавить прям живого видео. Эх, мне бы так. Давай, может тебя раскрутить?

– Ага, как на центрифуге. Никто не поверит. Сочтут за ненормальную. У меня нет никаких доказательств, поэтому это так не сработает.

Сашка снова огляделась по сторонам в надежде отыскать Толика, но среди нескольких мужчин в таких же в обтяжку штанишках и их подружек никого похожего на него точно не было.

– А, вот, кстати, смотри, доказательство – Сашка сняла носок и показала пятку. – Потрогай, как у младенца. Там кожа отваливается старая и не грубеет.

Настасия погладила Сашкину пятку.

– Как это милмилмило. Я тоже так хотела бы. Эта вечная борьба с шершавыми пятками и зубным камнем достала меня. Но теперь я точно верю. Ангельские пяточки.

36. На девятой.

На девятой рюмке Настасия шепотом спросила:

– А там пришельцев из других цивилизаций можно увидеть?

– Пришельцы и внеземные цивилизации существуют только в головах землян.

– А в кино все показывают, что есть.

– Ага, в кино есть, а там нет.

Настасия придвинулась еще ближе и спросила еще тише:

– А с сексом там как?

– С ним сложно в силу ряда физических обстоятельств. И это только работа всей командой.

Сашка наклонилась к Настасии и на ухо рассказала про дельфина и тоннель. КОРОВИНА слушала внимательно и даже что-то записала в телефон.

– Предлагаю выпить, покурить и в туалет сходить. Нет, сначала в туалет.

– Вот скажи, почему мы, бабуськи, толпой в туалет ходим, а они по одному? Хотя им, должно быть, удобнее

37. В туалете.

Сашка устраивалась на унитаз и показывала, как она это делала в условиях невесомости:

– Смотри. Вот тут фиксаторы для ног. Тут держатели для бедер. Крепко пристегиваешься. Вот здесь, в самой дырке, воздушные насосы. Мощные такие. Вот так пружинным крепежом пристегиваешся к сидушке. Врубаешь вентилятор, открываешь всасывающее отверстие и все. Воздух экономится, чистится, и вообще ничего не выбрасывается, в космос не гадим, все в воду перерабатывается…

Дверь в туалет неожиданно открылась, и в проеме она увидела Толика:

– Ой, извиняюсь. Не заперто было. Мне, кажется, не сюда.

– А, по-моему, в самый раз.

Сашка отреагировала максимально быстро, насколько можно было после такого количества спиртного, резко вскочив с унитаза. Подняла штаны. Вытолкнула подругу. Затащила Толика в туалет. Болевым захватом заставила окунуть голову в унитаз и спустила воду:

– Значит ты Парсек, перигей? На мужиков засматриваешься?

Вынула голову Толика из унитаза:

– Клянись ориентиры не нарушать. Ах, ты…

Толик выплюнул воду:

– Вы кто? Чего пристали? Я не определился еще. Мне только один и то пока только нравится. У меня никакого опыта.

– Жопыта нет, говоришь? Не определился? Толька? Так определись. Толька.

Сашку вдруг начало мутить. Она не удержала Толика. Он вырвался, выбежал из туалета. Сашка склонилась над унитазом. Проблевавшись, достала телефон и набрала Максима Максимовича.

38. По телефону с Максимом Максимовичем.

– Сашенька, добрый вечер.

– Здрассьте, Максим Максмыч

– Ну, как идут дела? Как Толик?

– Все отлично. Я все выяснила и решила.

– Так быстро, Саша. Чуть больше суток прошло. Я же просил не торопиться.

– В общем, он не определился еще. А как мои дела?

– Я тоже еще не определился. Постарайся по максимуму.

– Ему пока только один нравится.

– Я надеюсь, ты справишься. Мне нужны дополнительные аргументы. У тебя есть еще что-то?

– Кажется, я беременна…

–???

– Вы слышите меня??

– Это неожиданно, скажем прямо, но может многое изменить и остановить. Кармические маятники.

39. Кажется, я беременна.

С этой фразы и продолжила Сашка разговор со своей новой знакомой:

– Кажется, я беременна.

– Не поняла. Так быстро?

– Меня тошнит.

– Так ты в туалете с папашей будущим разбиралась? Ну ты крутая. А он как ошпаренный выскочил. Красивый, между прочим.

Сашка на долю минуты мысленно представила Толика и в скафандре, и без скафандра. Перед ней калейдоскопом промелькнули лица всех мужчин, которых она близко знала в космосе и на земле, даже Бонди, и подумала про себя, что Настасия права

– Саша, ты слышишь? От кого?

– Я думаю, от неизвестного космонавта

– Это как?

– Точно от космонавта, но от какого точно не знаю. Хотя у меня всего пять вариантов.

– Так, все, тебе бухать нельзя. Поехали на ночную встречу с моими подписчиками.

– А ты мне объяснишь что такое витальность?

40. Шоу Настасии.

Огромный зал местного баскетбольного клуба был забит до отказа. В основном зрители состояли из молодых женщин лет 25-ти и девушек 30-ти плюс. В руках их были плакаты, похожие на обертку конфет Коровка. На них нарисованная молодая корова посылала всем воздушный поцелуй. У многих на футболках были написано по отдельным слогам: «КО», «РО», «ВИ», «НА». Или целиком: «КОРОВИНА». Настасия стояла по центру в огромном белом балахоне в луче света. Под крышей горели звезды.

– Ты меня слышишь, Казань?

Зал зашумел, и в этом шуме гудело ватное «ДАААА».

Настасия наклонившись над микрофоном вкрадчиво заговорила:

– У меня есть подруга-космонавт. Она спросила, что такое витальность? Витальность – это когда живешь жизнью и по жизни жизненный. И это внутри тебя.

Зал слился в возбуждении от слов, бьющих в сознание, и задышал как единый организм, принадлежащий огромному кашалоту.

Сашка уснула и проснулась от рева, криков, визга и аплодисментов:

– КО-РО-ВИ-НА. КОООО-РООООО-ВИИИИИ-НАААА.

Настасию просили выступить на бис. Она вышагивала перед зрителями и монотонно читала стихи:

Чудо – это значит миракл,

Кто тебе его принесёт милый?

Космос, ждёшь, чтоб тебе накакл?

И ты мне опять опостылил.

Ты – мое созвездие Геракл,

Которое называют Геркулесом,

Закончи этот дешевый спектакль,

Ты слишком увлекся процессом

После каждого стихотворения кашалот оживал и рвался из глубин океана. Настасия продолжала читать:

Ты, дорогой, во главе корпорации,

А я тебе не гожусь в подметки,

Меня не удержал, но остались акции,

Тебя пусть любят другие тетки

Кашалот ревел, подзывая свою кашалотиху.

КО-РО-ВИ-НА продолжала находиться в поэтическом трансе:

Я всю жизнь была без пластики,

Я тебя натурально любила,

Но обошла тебя и, словно ластиком,

Из себя навсегда тебя удалила.

Зал плакал, как израненный смертельно кашалот гарпуном китобоя Настасии КО-РО-ВИ-НА:

Сделаю пафосную мордашку,

Губки слегка оттопырю,

Изображу для тебя милашку

На первые года четыре.

41. Посвящение мужчине.

После шоу Настасия с нетерпением спросила у Сашки:

– Ну как?

Сашка вспомнила про одного из космонавтов, который прожил на орбите почти год. Он каждый день писал ей стихи и читал по несколько раз в день одно и то же. С тех пор у нее были сложности с восприятием любой поэтической формы, но она прекрасно помнила, насколько важно в коллективе поддержать друга:

– Людям, главное, твои стихи нравятся. Мне кажется их больше, чем пять миллионов.

– У меня еще есть такие, которые прям, ну, не для всех. Совсем личные. Посвятила человеку, с которым в отношениях была долго. Начальником моим был. Хочешь прочитаю? Беременным же полезно слушать музыку и стихи.

Сашка не успела ничего ответить, как Настасия объявила:

– Моему мужчине посвящается

Потом прокашлялась и начала:

Я запрещаю вам себя чморить,

Не смейте, слышите, не смейте,

Никто не сможет заменить

Вас в этой жизни круговерти…

– Чувствуется, что очень жизненно.

– Да, да, ты правильно подметила. Меня за это и любят. За то, что прямо в точку и за жизнь. Называют иногда Розенбаумом в юбке или Шнуром для женщин. Я, кстати, понимаю тебя. Мне тут один предложение сделал. Я ему отказала, а он смотри, что написал.

Она открыла на телефоне вкладку:

– Я наверно специально

Стихи писать начну,

Чтобы стать знаменитым.

Детей с этой дурой зачну,

Сала не ей не хватает,

Она на угоду толпе

Херню каждый день сочиняет,

Которую хавают все

Сашка засмеялась.

– Ты чего?

– Да так, вспомнила.

– От кого беременна?

– Да нет, другое.

– Все, нам пора спать. Режим. Нужно засыпать не позднее шести утра. Для кожи так полезнее. Завтра будем с этим твоим красавчиком разбираться.

– Только он не мой.

– Толик, значит, так Толик.

Сашка поежилась от холода:

– Слушай, я кроссовки кажется у бара забыла.

– Ты где остановилась? Ясно, нигде. Ночуй у меня, а завтра все решим. Космическое утро лучше земной ночи. По-моему красиво получилось? А?

42. Переодеться.

В комнату, где спала Сашка, ворвалась Настасия. Она раздвинула глухие шторы, увидела Сашку в кресле:

– Слава богу, что здесь кровать не разворотила. Пора уже по-человечески спать, Саня.

– Я не спала. Я всю ночь переписывалась с потенциальными отцами будущего ребенка. Все согласились. Только трое в отказе. Один жены испугался, другой мужа

– А еще?

– Третий англичанин и принципиальный чайлдфри.

– Я смотрю, там у вас наверху все, как у нас здесь. Что в остатке?

– Восемь.

– Было шесть.

– Я вспомнила еще четверых.

Настасия бросила Сашке одежду:

– Нужно одеться прилично. Все, я теперь тебя продвигаю. И персональный стилист твой, и агент. Представляешь, как продвинемся, КО-РО-ВИ-НА и КОСМОНАВТ ПРЯНИК.

Сашка развернула вещи, подняла с пола палетки:

– Это не кроссовки и без липучек. А это вообще безразмерная фигня. На кого я буду похожа, по-твоему?

– На современную, нормальную и земную телку.

– Да не хочу я быть телкой земной.

– Ладно, не будь. Просто переоденься. У нас свидание с этим твоим Толькой. Нашла его и договорилась. Объяснила ему, как смогла. Я помогу тебе раздвинуть его рамки привычного. Не все потеряно. Мне показалось, что он на меня как на женщину реагирует.

Сашка нехотя встала с кресла. Настасия оценивающе оглядела ее:

– Фигурка у тебя класс. Ты такой красоткой после космоса стала?

– Вообще-то гены у меня. И я там, – показала наверх пальцем, – с дорожки не слезала.

– Ладно. Завтракаем, космонавтка.

– Космонавт. А пряники остались еще?

– Сдались тебе эти пряники. Мы же в Казани. Пробуем местную кухню, идем в треугольничную.

43. Совещание в воскресение в шесть утра в Центре подготовки полетов.

В зале заседания собралась две сотни человек от «всех заинтересованных сторон». Из них кто-то дремал, кто-то зевал, кто-то спал с открытыми глазами. В воздухе витал запах выходных – смесь перегара, одеколона, дыма от сигарет и костров шашлыков. Двери резко и с шумом открылись, прогнав сонливость у сидящих. В зал вбежал Пригожин и занял место в президиуме:

– Так. Доброе утро всем. Все надеюсь проснулись. Предлагаю поработать и коротко обсудить текущую ситуацию, которая изменилась. Кто хочет доложить? А Максим Максимович у нас где?

В первом ряду поднялась девушка:

– Роман Петрович, он на больничном.

Пригожин нахмурил брови и начал высекать слова на камне:

– Какой больничный? Какая болезнь? Есть только одна болезнь, которая может помешать выйти на нашу работу. Смерть. И не простая смерть, а смерть от падения астероида на землю.

Пригожин засмеялся, посчитав шутку очень удачной. Зал согласился с удачной шуткой. Засмеялся и зааплодировал. Пригожин прервал жестом возбуждение зала.

– Коллеги, дело непростое, потому обсуждаем только узким кругом. Так что попрошу настроиться на работу с учетом изменения ситуации. Вопросы я ваши понял. Ответ знаю. Есть еще что-нибудь? Ноль.? Хорошо, тогда все свободны. Максима Максимовича ко мне. Срочно.

44. В треугольничной.

Весь стол перед Настасией и Сашкой был заставлен тарелками. Настасия достала с одной из них пирожок:

– Эта татарская кухня что-то с чем-то.

Сашка повертела в руках треугольную булочку:

– Странный какой-то

– Это эчпочмак. Треугольник по-ихнему

– Опять треугольник, как у дельфинов? С чем он?

– Мясо картошка лук, тесто. А это – белеш.

– Вкусно. А в нем что?

– Тесто, лук, мясо, картошка.

– А смысл?

– Другой вкус получается. У них почти все мясо, лук, тесто, картошка. Но есть и прикольные. Вот этот попробуй.

– Тоже тесто, мясо..

– Неееет. Там рис, изюм, творог, яйцо.

– Все подряд?

Сашка надкусила пирожок:

– Вкусноооо. Почему пряники не делают с такой начинкой а?

Настасия закатила глаза:

– Губадия называется вроде или что-то типа такого.

Сашка попыталась повторить, "закат глаз"

– Смешно, но вкусно. Губа Дня.

Настасия сделала пару фото еды, разложенной на столе:

– Мне самой сначала смешно было. Г-у-б-а-д-и-яяя.

Сашка снова закатила глаза и повторила тоном Настасии:

– Г-у-б-а-д-и-я яяя.

Было заметно, что Настасия Сашкиного юмора не оценила:

– Ты меня троллишь что ли? Я сейчас могла бы задеться и обидеться.

Но на это времени нет. Мы опаздываем

45. Свидание у Нуриева.

Сашка и Настасия еще на подходе к памятнику заметили Толика. Он снова в одиночестве стоял и смотрел на памятник Нуриеву.

Настасия положила руку на плечо Толика:

– Анатолий?

От неожиданности он встрпенулся и суетливо оглянулся на Настасию:

– Ааа, это ты, привет…

Он увидел Сашку, и выражение лица его поменялось:

– А ты здесь что делаешь, в космосе отмороженная? Космонавтка придурочная. Гопница орбитальная.

Сашка встала в боевую стойку и вышла на захват:

– Повторить? Мужелюб танцующий.

Настасия навела них телефон.

Толик успел вывернуться и, выкинув вперед правую ногу, легонечко ударил Сашку по затылку:

– Женщин не бью, а таких можно.

– Ах ты Волопас. Бля. Ой, то есть Мля..чный путь.

После их нескольких попыток нанести друг другу удары, вмешалась Настасия:

– Ну все, все. Жаль, не успела отснять спаринг балеруна с космонавткой.

– Артиста балета. – Толик гордо поднял голову.

– Ага, и космонавта!!! К тому же первого, в космосе беременного.

Настасия встала между покрасневшей Сашкой и серым от негодования Толиком:

– Так. Вы. Угомонились оба?

– Она первая начала

– Ну все, просто баттл: русский космос против русского балета. Как вам идея? Что-то в этом есть. Нет, лучше тройной баттл! Проект «Треугольник». Три столпа современной России. Баттл. Я прямо вижу это. Сразу вирусное видео.

Настасия закрыла глаза и воочию представила, как бы это выглядело.

46. Проект «Треугольник».

– На футбольном стадионе горит табло с надписью Проект «Треугольник» – Супер баттл – Три грани Руси: Балет – Космос – Поэзия. Продолжатели Павловой, Пушкина и Гагарина. На мониторах появляются, сменяя друг друга, картинки известных русских поэтов, артистов балета и космонавтов: Пушкин, Павлова, Толик, Нежинская, Петипа, Нуриев, Лермонтов, Гагарин, Циолковский, Барышников, Сашка-Пряник, Есенин, КО-РО-ВИ-НА…

Голос Сашки вывел ее из задумчивости:

– Настасия? Мы здесь не за этим.

– Кстати, местные могли бы быть спонсорами. Сеть треугольник – спонсор проекта Настасии КО-РО-ВИ-НА «Треугольник». Ну круто же…

– Настасияаааа, – прервала ее Сашка.

Настасия обняла Толика и закатила глаза: