Облака на ощупь

При входе в холл я услышала оглушительный звонок. Через мгновение из кабинетов лавиной выскочили дети, моментально наполнив коридор топотом и криками. Мне пришлось отойти в сторонку, чтобы меня не затоптали. Добравшись до безопасного «кармана» возле лестничного пролёта, я встала в надежде просочиться на второй этаж в кабинет директора, но поток ребятишек несся в столовую, расположенную на первом этаже. Двигаться против основного движения было небезопасно, поэтому я ждала, когда толпа отхлынет. Вдруг я услышала своё имя и отчество. Покрутив головой, я никого не узнала, но обращения ко мне стали лететь со всех сторон. Я повернулась и увидела своих выпускников. Они радостно облепили меня со всех сторон и стали звать одноклассников. Передо мной стояли повзрослевшие, но ещё смешные ребята, которые гордо сообщили об учёбе в седьмом классе. Дети наперебой говорили, что соскучились и всегда любили только меня. Перецеловав своих подопечных в макушку, я предложила им продолжить борьбу за сосиски в тесте, потому как переменка должна была скоро закончиться. Мальчишки рванули по коридору, девчонки за несколько секунд попытались рассказать все тайны своего класса…

Прилив невероятного тепла подарил моему сердцу приятные ощущения. Я постояла ещё несколько минут и поднялась на второй этаж. Подойдя к двери, я услышала ругань директрисы. «Ничего не меняется в доме Обломовых», усмехнувшись, подумала я и постучала в кабинет. После грозного: «Зайдите» я распахнула дверь. Электрические разряды возмущённого директора ещё летали в воздухе, но, увидев меня, она обрадовалась и отправила в класс нерадивого ученика, которого яростно отчитывала несколько секунд назад.

Мы обнялись, как родные люди. Не дожидаясь выяснения цели моего визита, руководительница попросила подождать до конца учебного года и приступить к своим обязанностям только с первого сентября. Я попыталась рассказать, что просто соскучилась, но взрослая женщина не собиралась ничего слышать и предложила мне самой набрать первый класс из детей, родители которых подали документы, проведя с ними собеседование. Она явно спешила, поэтому не стала расспрашивать, как мои дела, поцеловала в щёку и перенесла бумажную волокиту по трудоустройству на вторую половину августа. Я утвердительно кивнула головой. Услышав звонок, женщина поспешила на урок, а я решила немного прогуляться по коридорам родной школы…

Увольняться раньше времени я не стала, дала себе время для размышлений, но решила освежить в памяти все необходимые материалы. Днём я крутила баранку, а вечером изучала новые методики образовательного процесса начальных классов.

Июль подходил к своему завершению, когда ночью в дверь нашей квартиры кто-то постучал. Я надела халат и поплелась к выходу. На пороге стоял Владимир и слёзно умолял помочь, у его супруги начались роды. «В скорую звонили?» – спросила я. «Нет, она запретила это делать», – ответил взволнованный мужчина. Не дожидаясь реакции роженицы, я набрала номер службы спасения, объяснила всю сложность ситуации и пошла в квартиру соседей. Перепуганные девчонки стояли в коридоре и громко плакали, из ванной комнаты раздавались истошные женские крики. Я открыла дверь и чуть не потеряла сознание от увиденной картины. Обнаженная женщина лежала по пояс в ванне с водой кровавого цвета. «Ты кто?» – нервно выкрикнула женщина. «Соседка через стену, – неуверенно ответила я, – и хочу вам помочь». «Мерзкий слюнтяй, ничего нельзя поручить», – обращаясь к мужу, заявила женщина и закричала в голос. Превозмогая отвращение, я погрузила руки в воду и нащупала тельце ребёнка. Достав малыша на поверхность, я обернула его в полотенце, лежащее на стиральной машине. Скрюченный малыш кряхтел, но не кричал. Я интуитивно перевернула его вниз головой и постучала по малюсеньким пяточкам. Мальчишка закричал в полный голос. Увидев ножницы и прищепку, замоченные в прозрачной жидкости, я зажала пуповину рядом с животом новорождённого, лишнее отсекла ножницами, завернула крохотный комочек в другое полотенце и передала отцу. Уставшая женщина попросила отдать ей ребёнка, но вдруг потеряла сознание, вода в ванной потемнела. Мне снова пришлось набраться мужества, чтобы нащупать заглушку на дне кровавой купальни и позвать Владимира на помощь. Он принес нашатырный спирт, который не помог. Я кинулась к телефону, чтобы узнать, когда приедут врачи, но в дверь постучались.

Двое мужчин в белых халатах перенесли женщину в зал и начали реанимировать. Молодая ассистентка осмотрела ребёнка. Она повернулась в мою сторону и спросила про навыки родовспоможения. Я грустно улыбнулась и ответила, что все познания почерпнула из сериалов про скорую помощь. Женщина рассмеялась: «Хоть какая-то польза от этой белиберды».

Врачи восстановили дыхание роженицы и госпитализировали вместе с ребёнком в больницу. Владимир поехал с женой, а я осталась с его дочками. Испуганные и уставшие они прижались ко мне и стали умолять, чтобы я не уходила. Я не собиралась их бросать, но находиться в квартире с окровавленной ванной мне не хотелось. «Девчонки, пошли ко мне в гости, я вас колбаской угощу», – предложила я. Сёстры переглянулись и ответили хором: «Нам нельзя». «В гости или колбаску?» – хитро спросила я. Они пожали плечами, но спорить не стали.

Увидев на пороге целое семейство, мама накрыла на стол и приготовила свой фирменный омлет под названием: «А-ля детский сад». Девчонки лопали пышное блюдо из духовки и говорили, что ничего вкуснее на свете не кушали. Я уложила детей в свою кровать и рассказала сказку про золотую рыбку. Убедившись, что девочки заснули, я пошла спать к маме. Она долго пытала меня о событиях, произошедших у соседей за стеной, но я лишь ответила: «В ванной сын родился» и отключилась.

Утром я проснулась от ощущения, будто кто-то смотрит на меня. Открыв глаза, я увидела растрёпанных девчонок, стоящих рядом с кроватью. «Что случилось?» – спросила я. «Мы кушать хотим», – тихонько ответили сёстры. Я посмотрела на часы и обнаружила, что стрелки показывали шесть утра. «Сосиски будете?» – натягивая халат, спросила я. «Да!» – во весь голос закричал девчонки. От крика проснулась мама и пообещала накормить голодных детей вкуснятиной.

Она увлекла за собой сестёр, я решила сходить к Владимиру и узнать, как дела в больнице. Квартира была пустой, окровавленная ванна и разбросанные полотенца оказались нетронутыми. Хозяин жилья вернулся только к обеду. Он сообщил, что жену спасти не удалось, сын был страшно истощён и находился в реанимации в тяжёлом состоянии. Причиной смерти женщины стала острая почечная недостаточность, которую можно было вылечить при своевременной диагностике.

Пока малыша «доставали» с того света, врачи больницы обратились в органы опеки за несовершеннолетними детьми, и те, в свою очередь, начали тотальную проверку содержания детей. Выяснив, что девочки не посещали детский сад, они узнали, что дети не получали медицинскую помощь и не состояли на учёте в детской поликлинике. Педиатр роддома оформила своё заключение, согласно которому новорождённый малыш страдал врождёнными патологиями, дефицитом веса и слабой мышечной активностью, что возникло вследствие отсутствия питания матери. Эксперты осмотрели дочерей Владимира, сделали необходимые анализы и обнаружили сильное истощение обеих девочек, развитые формы хронических заболеваний, а также отсутствие навыков общения. В дело подключилась прокуратура, и вскоре против Владимира возбудила уголовное дело за неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителем. До конца расследования мальчика поместили в дом малютки, девочек забрали в социальное учреждение.

Владимир был раздавлен такими новостями и впал в депрессию. Для того чтобы поддержать соседа и не лишать детей отца, я часто и много выступала в защиту этой семьи перед социальными работниками и правоохранителями. Я пыталась доказать право родителей на выбор режима питания, хотя сама понимала, что женщина откровенно гробила своих детей и сама не смогла сохранить жизнь. Благодаря подругам мамы, я нашла хорошего адвоката, который придумал отличную линию защиты, но Владимир не справился с этой ношей и вскрыл себе вены в той самой ванной, где родился его сын. В предсмертной записке он написал, что считает себя слабым ничтожеством, который убил свою семью…

Многочисленные родственники Владимира устроили его похороны, но забирать детей из детского дома не стали. Мама, узнав о равнодушии родных соседа, заявила, что собирается взять на себя эту непосильную ношу. Я не пыталась спорить с настойчивой женщиной, потому что каждую ночь видела во сне своего маленького сыночка и девчонок, со скоростью ветра уминающих мамин омлет. Собрав все необходимые документы, мы с мамой начали борьбу за чужих, но таких любимых детей и с помощью добрых и чутких людей одержали долгожданную победу.

Так в тридцать лет я трижды стала мамой, а моя удивительная мама – бабушкой. Сына я назвала Виктором, в знак победы в очередном сражении за ребёнка. Когда я снова увидела моего мальчика, ему исполнилось шесть месяцев. Воспитатели дома малютки говорили, что он сильно отличался от других детей, изредка по его щекам безмолвно катились слёзы, но он никогда не плакал и не улыбался, что совершенно, по их мнению, было неестественным для малыша. Взяв Витеньку на руки, я почувствовала абсолютное счастье, о котором мечтала всю жизнь. Малыш прижался ко мне и затаил дыхание. Мне нужно было одеть ребёнка в тёплую одежду, но он крепко схватил своими маленьким ручонками пряди моих волос и не хотел отпускать, будто боялся снова потерять. Дома Витенька громко кряхтел и сильно дрожал, если терял меня из виду. Позже врачи диагностировали неврологическое заболевание у малыша, но, зная, сколько страха натерпелся ребёнок, я просто старалась с ним не расставаться.

Анютка и Маришка почти сразу стали называть меня мамой и никогда не засыпали без сказки. Они быстро освоились, научились помогать по дому и обожали печь пироги вместе с любимой бабулей. Мне пришлось много заниматься с девчонками, чтобы подготовить их к школе. Самым сложным для замкнутых веганских детей оказалось общение со сверстниками. Когда Витенька пошёл в детский сад, я вернулась работать в школу, чтобы стать первой учительницей для младшей дочери и присматривать за старшей.

С момента получения документов об усыновлении детей мама начала борьбу с местной администрацией за получение жилья для многодетной семьи. Она не смирилась с отсутствием жилого фонда и обратилась к журналистам, которые подготовили трогательный и резонансный телевизионный ролик о необычной судьбе её дочери. После выхода материла в эфир нашими делами заинтересовались правоохранители и помогли получить заветную квартиру. Когда мы переехали в новый дом, подальше от квартиры, где погибли родители моих ребятишек, я осознала, что получила от жизни всё, о чём мечтала.

Иногда мне бывает сложно справляться со своей ролью, но мама всегда приходит на помощь, заряжая меня своим оптимизмом. Она не оставила своё дитя при рождении, была готова рискнуть своим здоровьем, чтобы подарить мне радость материнства, теперь без остатка растворилась в своих внуках, для того чтобы сделать меня полноценной женщиной. Теперь мама мечтает, чтобы я встретила достойного мужчину. Эти фантазии вызывают у меня только улыбку. В своё время у меня не получилось устроить личную жизнь, а теперь, с оравой детей, это практически невозможно, но моя неутомимая родительница не сдается и ждёт моего суженого, не понимая, что давно сама сделала меня счастливым человеком…

Судьбой бывшего супруга я никогда не интересовалась, но иногда краем уха слышала о коррупционных скандалах в судебном мире с его участием. Надеюсь, он достиг своих целей в жизни и тоже счастлив в семье, о которой мечтал.

Однажды в газете мне попался некролог со словами соболезнования родным и близким в связи со смертью именитого врача-акушера. Я посмотрела на фото и в черной рамке узнала изрядно постаревшее лицо той самой женщины, которая без сожалений и угрызений совести изуродовала мою судьбу. В коротком тексте были написаны трогательные слова благодарности за профессиональный и беззаветный труд на благо людей. Лишь упоминание о длительной тяжёлой болезни и мучительных последних годах её жизни позволили мне сохранить самообладание и окончательно уверовать в справедливость…

Однажды в поезде

Многие девочки обожают сказку Шарля Перро «Золушка». Читая книгу или наслаждаясь мультипликационной версией этой волшебной истории про невероятную любовь без преград и претензий, каждая фантазёрка видит себя в роли замарашки, покорившей сердце избалованного принца. С возрастом уверенность во встрече с королевским сыном обычно исчезает, но вера в настоящую любовь остается навсегда. Я не была исключением: с юных лет мечтала о долгой и счастливой жизни вместе с лучшим мужчиной на свете. В школе старалась держаться подальше от хулиганов, дурманящих сердца сверстниц. Получая высшее образование, не позволяла себе увлечься мимолетными несерьёзными романами со своими «желторотыми» сокурсниками. Своё сердце и целомудренность я хранила для большой и настоящей любви, которую нашла в двадцать три года.

После получения диплома мой отец сообщил, что больше не намерен содержать взрослую дочь, и дал несколько дней для трудоустройства. Мне пришлось согласиться на первую попавшуюся работу в самом отдалённом районе нашего большого города. Через полгода я сняла жильё рядом с мясокомбинатом, где трудилась младшим бухгалтером-расчётчиком, но до работы всё равно добиралась на автобусе.

Моё новое жилище было крохотным, но три замечательные причины компенсировали этот недостаток. Во-первых, я перестала слушать занудные нравоучения отца и матери о смысле моей жизни, во-вторых, мне приходилось меньше тратить времени на дорогу к мясокомбинату и обратно, и самое главное, в своём доме я жила как хотела: почти не готовила еду, убиралась и гладила бельё по настроению. Иногда ко мне в гости приезжала младшая сестрёнка Соня, чтобы отдохнуть от опеки родителей и поужинать со мной вредными вкусняшками, запрещёнными в родительском доме.

Когда в моей жизни появилась настоящая любовь, об этом сразу узнала моя Софико (так я ласково называла свою певунью, с рождения обожающую танцевать, мечтающую стать актрисой). Несмотря на то, что сестра была младше меня на десять лет, мы всегда делились друг с другом своими секретами. Именно ей я рассказала все подробности нашей встречи с главным мужчиной в своей судьбе.

Моим избранником стал водитель автобуса по имени Денис. Высокий и красивый парень работал на маршруте, которым я добиралась от съёмной квартиры до места работы. Он сразу обратил на меня внимание, при встрече на автобусной остановке говорил комплименты и вскоре пригласил на свидание. Денис красиво ухаживал, дарил цветы, приглашал в кино и кафе. Однажды он спросил про мужчин, которых я встречала до знакомства с ним. Я сильно смутилась такому откровенному вопросу и ответила, что даже не умею целоваться. Денис удивился и на следующий день сделал предложение стать его женой.

Мне показалось, я обрела долгожданное настоящее счастье. Мой суженый произвёл приятное впечатление на моих родителей, но жутко не понравился Софико. На званом ужине по случаю нашей помолвки сестричка вертелась на стуле и с недовольным лицом всё время что-то бубнила себе под нос. Мой жених объяснял, что всю жизнь мечтал встретить чистую и целомудренную девушку, чтобы стать первым и единственным мужчиной в её жизни. По его словам, для меня он был готов на всё. Эти речи привели в восторг отца и очень понравились маме. Через два месяца мы сыграли красивую и скромную свадьбу. Этот праздничный день пытался испортить проливной летний дождь, но моя прическа и макияж остались нетронутыми. После праздничного ужина я безумно волновалась, ведь это был мой первый опыт близости с мужчиной. Всё прошло очень странно и неприятно. Тогда я впервые удивилась такому огромному значению этой физиологии в любовных романах, которыми так зачитывалась в юности. Утром супруг сухо поцеловал меня и попросил приготовить ему завтрак. Я снова испытала неловкость, но муж улыбался и казался счастливым человеком. Так я познала взрослую жизнь, но её прелести не поняла.

Вскоре Денис взял большую ссуду в банке, чтобы создать своё автопредприятие. С друзьями из автопарка он купил гараж для СТО, занялся частным извозом и к моменту рождения нашего сына Максима купил хорошую большую квартиру. Наша семейная жизнь была спокойной, размеренной и казалась невероятно идеальной. Я стала неплохим кулинаром, смогла создать уют в нашем доме, на мясокомбинате получила повышение, обожала сына и бесконечно уважала супруга. Единственной причиной для ссоры с Денисом были частые визиты Софико в наш дом.

Моя младшая сестра превратилась в прекрасную девушку, мечтающую о роковом красавце и богатой жизни. Учёба в школе ей давалась очень легко, но идеи о поступлении в театральный институт вызывали скандалы в родительском доме. Любые увещевания о никчёмности этой профессии вызывали бурные споры, которые заканчивались запретами, ультиматумами и криками. Покой и понимание Софья получала только со мной, поэтому часто приходила в гости. Денис считал молодую мечтательницу взбалмошной особой, поэтому требовал прекратить поддерживать её сумасшедшие идеи, но театральные планы испарились сами собой, когда Софико влюбилась.

В ночном клубе, куда тайком отправилась семнадцатилетняя девчонка, Софья встретила мужественного байкера Виталия и сразу потеряла голову от него. Коренастый шатен в кожаной одежде с томным взглядом обратил внимание на жизнерадостную красотку и предложил покататься по ночному городу.

Совсем скоро Софико объявила родителям, что после окончания школы она планирует работать администратором в тату-салоне Виталия и не собирается получать высшее образование. В родительском доме снова начались продолжительные скандалы, которые раздражали мужа. Он утверждал, что теперь у меня другая фамилия и семья, поэтому я должна забывать о проблемах своей неуравновешенной родни и перестать таскаться в родительский дом. Мне казалось, супруг был не прав, но спорить с ним я не решалась, старалась встречаться с сестрой на нейтральной территории. Со своими родственниками Денис не общался, к моменту нашего знакомства его родители и старший брат были вычеркнуты из его жизни, о причинах такой продолжительной размолвки он никогда не рассказывал, всегда сильно раздражался, когда речь заходила о его родне.

Получив аттестат и отметив своё восемнадцатилетие, Софья собрала вещи и переехала жить к своему байкеру. Родители были вне себя от гнева. Отец заявил, что проклял свою нерадивую дочь, матери и мне запретил с ней встречаться. Денис поддержал требование тестя и предупредил меня о негативных последствиях нарушения этого запрета. Я жалела Софочку, знала, что байкер был вспыльчивым, неуравновешенным человеком, склонным к злоупотреблению горячительными напитками, поэтому тайком встречалась с сестричкой, иногда помогала ей деньгами, уговаривала помириться с родителями.

Когда Софико решилась помириться с отцом, чтобы вернуться домой, она узнала о беременности и решила сохранить свой странный союз с Виталием. Когда о своей второй беременности узнала я, то поняла, что семье пора воссоединиться. Долгий разговор с отцом дался мне очень тяжело. После трёхчасового диалога, состоящего из обид, претензий и криков, отец сдался и согласился на совместный примирительный ужин, которому не суждено было состояться. За день до назначенной встречи Виталий и Софья на своём байке попали в аварию.

По словам друзей, которых опрашивали сотрудники полиции, Виталий сильно перебрал на вечеринке, повздорил с Софьей и хотел уехать на байке домой, но заплаканная девушка не позволила скандалисту ехать одному и села сзади. Учитывая состояние водителя, он в два раза превысил скорость и, не справившись с управлением, врезался в дорожное ограждение. Сестричка была без шлема, от удара она перелетела через водителя и рухнула на асфальт встречной полосы. Получив открытую черепно-мозговую травму, переломав рёбра и позвоночник, она попала в больницу. Виталий пострадал меньше, но тоже находился в тяжёлом состоянии.

Несколько операций не вернули Софочку в сознание. Началась череда длинных и унылых вечеров в ожидании новостей. В больнице обещаний не давали, просили ждать и надеяться на чудо. Ребёнок Софьи погиб сразу после аварии, но при таких травмах нужно было думать о жизни самой сестрички. Родителей в реанимацию не пускали, но мне удалось попасть к ней в палату. На больничной койке лежало худенькое тельце Софочки, её голова была перебинтована, изо рта торчали трубки, с обеих сторон на штативах стояли бутылки с капельницами, и рядом пищали разные приборы. Еле сдерживая слезы, я подошла к сестре и прикоснулась к её руке. Холодные пальцы узкой кисти Софико немного дернулись, но дежурившая рядом медицинская сестра объяснила причину этой дрожи, которая состояла в обыкновенных рефлексах. Я немного посидела рядом с сестрой, тихонько поплакала и вышла из палаты. По возвращении домой со мной случилась настоящая истерика. Мысли о возможной смерти своей маленькой Софико, отцовском проклятии, таком огромном несчастье захватили мою душу, я упала на кровать и зарыдала в голос.

Приступ душевной боли прервал звонок в дверь. На пороге стоял муж, за руку держал Максимку. Не разуваясь, Денис стал кричать на меня, потому что я забыла забрать ребёнка из детского сада. Я пыталась объяснить, что договорилась с мамой побыть с внуком, поскольку была в больнице, но супруг словно сорвался с цепи и продолжал орать, применяя самые мерзкие слова обвинений в мой адрес. По его мнению, я забыла о Максиме и не думаю о будущем ребёнке, болтаясь по больницам к своей непутевой сестре. Я плакала, просила прекратить скандал, но в ответ получала новую порцию обвинений во фригидности и сумасшествии. Крики в доме напугали сына, он начал плакать, и Денис немного успокоился. Ночью у меня случился приступ резкой боли в животе, скорая помощь предположила угрозу выкидыша и отвезла меня в стационар. На следующий день меня навестила мама. Она сообщила, что ночью мозг Софии погиб и врачи требуют принять решение об отключении её от искусственного поддержания жизнедеятельности. Слёзы ручьём лились из моих глаз. Мама немного помолчала и, вытирая слезы, продолжила этот тяжёлый разговор. Оказалось, что после сильного удара байкер Виталий нуждался в пересадке почки. По роковой случайности его донором могла выступить Софочка, которая по всем показателям являлась наиболее подходящим кандидатом.

Эта информация повергла меня в шок. По словам мамы, врачи и семья Виталия умоляли согласиться на трансплантацию и спасти хотя бы одного потерпевшего в этой страшной аварии, но мой отец категорически отказался дать согласие на потрошение своей доченьки ради пьяного убийцы, разрушившего его семью.

Мы обнялись с мамой и заплакали. Потом немного успокоились и решили принять любое решение отца. Через три дня все аппараты были отключены от тела Софико без согласия на пересадку органов. В конце той же недели состоялись похороны сестрички. Виталий остался жить, но о его дальнейшей судьбе я больше ничего не слышала.

Несчастье и горе не привели к потере моего ребёнка, но всю оставшуюся часть беременности я провела в слезах, в сопровождении кучи лекарств, за что бесконечно была поругана своим мужем. Он заметно отдалился от меня, часто уезжал в командировки, вечера проводил в компании друзей. Родители замкнулись в себе и старались не поддерживать со мной отношения. Единственным родным человечком был мой Максимка, который с радостью ждал появления на свет брата или сестрички.

В назначенное время я родила второго сына, которого по настоянию супруга назвала Богданом. Новый человечек оживил мою жизнь и будни родителей, но не улучшил отношения с Денисом. Он всё так же раздражался, когда я вспоминала свою Софико, ненавидел мои заплаканные глаза, бесился, если отказывалась с ним идти в ресторан или в гости к его приятелям. Мне казалось, когда Богдан подрастёт и пойдёт в детский сад, наша жизнь наладится. Я чувствовала пропасть, растущую между нами, и однажды решила сделать сюрприз Денису. Отвела ребятишек в школу и детский сад, а сама отпросилась с мясокомбината, где продолжала работать заместителем главного бухгалтера, и решила вернуться домой. Супруг утром любил поспать, руководил успешным бизнесом, поэтому мог себе позволить на работе появляться после обеда. Я представила, как буду целовать мужа, но даже подумать не могла, что в своей постели увижу другую женщину.

Гнев захватил мою душу. С первого дня нашей семейной жизни, кроме упрёков и обвинений меня в схожести с бревном, я ничего не слышала. Супруг знал, что в любовных играх я не имела опыта, но вместо обучения травил меня усмешками и мерзкими шутками. Моё горе его раздражало, дети – выводили из себя, дом он превратил в место для блуда и откровенного предательства. Увидев перед собой тела двух обнажённых людей, я схватила бутылку шампанского, из которой любовники утоляли свою жажду между приступами страсти, и кинула её в мужа. Сосуд с элитным напитком ударился о спинку кровати и разлетелся вдребезги. Осколки посекли молодое упругое тело женщины и подлого изменника. Красотка стала кричать, Денис попытался вытолкнуть меня из спальни. Завязалась драка. Ногтями я расцарапала лицо предателя и несколько раз нанесла удары коленками в область паха. Муж отшвырнул меня, я упала, но не сдалась, бросилась на кухню за ножом.