скачать книгу бесплатно
И вот тут я подняла голову, отыскав взглядом Мартину. А ведь у нее неплохо с телекинезом, она вполне могла опрокинуть на меня котелок.
– Смотри, как бы тебе хвост не подпалило, – на моих пальцах заиграло пламя, однокурсницы ощутимо напряглись.
– Риар, что за игры с огнем? – окрикнул местор. Он сычом наблюдал за всеми сразу, и, кажется, был ой как недоволен.
– Не играй с огнем, Элиза, – шепнула на прощание Оливия, дочь одной «шишки» из королевского совета. Абсолютная бездарность, учащаяся в Академии только благодаря папочке. Нет, я однозначно не такая.
После этих выскочек сосредоточиться на учебе было в разы сложнее, но все же я по описанию определила пол и подвид трех фениксов из пяти к тому моменту, как подошла моя очередь. В последней пятерке, разумеется.
Поскольку фениксы сидели в рядок и мы подходили к ним в том порядке, в котором назывались фамилии, я истово молилась ушедшим, чтобы мне достался один из троих. Но то ли ушедшие были слишком далеко, то ли я давненько не посещала храм, но моя фамилия прозвучала последней, и феникс мне достался какой-то странный. Его описания в учебнике точно не было, я прочла всю главу. Уверена, местор сделал это специально!
Ничего не попишешь, не скажешь же: поменяйте мне феникса, этого нет в учебнике. Пришлось подходить, вставать напротив подставки, на которой гордо восседала птица, поглядывая на меня свысока. В довершение всего, это оказался тот самый, заметивший мой гастрономический интерес в начале практики. Удача мне, гляжу, сопутствует везде.
– Привет, – поздоровалась я.
Феникс поднял клюв и закатил глаза, меня обдало волной недовольства.
– То есть добрый день.
Пернатый снисходительно кивнул, ты смотри, какая нелюбовь к панибратству!
– Мне надо тебя как-то изучить, а я понятия не имею, как, – пожаловалась я. Феникс щелкнул клювом. – На меня столько всего навалилось: родителей арестовали, имущество отобрали, последние дни в отдельной комнате живу. А еще бывшие подруги меня задирают, а я им даже ответить не могу. Мне и так из-за них три штрафных балла дали, представляешь?
Феникс не представлял, да и явно мог ответить кому угодно, находясь под защитой Академии.
– Тебе хорошо, ты вон какой красавец, большой, грозный, сильный. Уверена, тебя тут все уважают, – феникс, и правда, был самый крупный из присутствующих. И магический резерв у него тоже приличный, даже по человеческим меркам. А еще слушал меня с нескрываемым удовольствием. – А хочешь, – тихонько предложила я, – дам тебе вкусняшку?
У меня в сумке завалялся кусок эклера, я его только сейчас, пока конспекты с учебником доставала, нашла. Сама есть не стала: все-таки не первый день лежит, зачерствел. Но выбрасывать благоразумно не спешила, а достала и на ладони предложила угощение птице.
Феникс каждым глазом по очереди осмотрел угощение, понюхал и быстро склюнул, а потом гортанно заклокотал. Еще бы, я и сама от эклера бы не отказалась, только свежего, с нежнейшим кремом и тончайшим тестом, проминающимся под пальцами. Пернатый склонился надо мной и внимательно осмотрел: он явно улавливал мои мысли, и они ему нравились. Эклеры пришлись огненному по душе.
– Если сможешь мне помочь, я тебе еще принесу, честно, – заговорщицки шепнула я. – Как мне определить хотя бы твой возраст?
Он определялся по магическому уровню – нужно вычислить предельный для данного подвида и диагностировать, насколько он заполнен в данный момент. Как только магия у феникса достигает своего максимума, что происходит к концу жизни, то прорывается наружу огнем. К этому моменту птицу стоит изолировать, прецеденты случались всякие, магический огонь сложно потушить, а уж ожоги от него и подавно лечатся тяжело.
У этого магия была сильной, но, кажется, до максимума ему далеко. Если бы знать точно его подвид…
Я дотронулась до крыла, чтобы лучше почувствовать птицу, от идущих тепла и силы стало уютно, а на душе спокойно. Наконец-то неприятный инцидент на алхимии и его продолжение здесь отпустили, перестав разъедать изнутри горечью обиды. Я сама не заметила, как эмпатически потянулась к фениксу. Это похоже на огонь в камине, когда протягиваешь озябшие на морозе пальцы и ловишь в ответ мягкое тепло. Как солнечный луч, пробившийся сквозь тучи в серый дождливый день.
– Какой же ты замечательный, – я нежно погладила крыло, потом, осмелев, провела пальцами по спине.
Феникс закурлыкал и подставил голову, будто кот, предлагая себя погладить и почесать.
Да, задание я, кажется, не выполню. Ну и ладно, зато отлично проведу время.
Пернатый тут же поднял на меня взгляд, совсем не птичий, а вполне осознанный. И мне показалось, что между нами будто протянулась золотая нить. Боясь моргнуть, чтобы ненароком не сбить наметившуюся связь, я сбросила все ментальные щиты, полностью открывшись.
И в голове появились четкие образы, быстро сменяющие друг друга. Вот к нему подходит Алекс, долго осматривает и изучает, а затем довольно хмыкает и записывает что-то на прикрепленном к планшету листе.
И в этот момент феникс в своих воспоминаниях опускает взгляд.
Я будто из воды вынырнула и не могла отдышаться. Но перед глазами стоял исписанный лист со всеми данными. Ну надо же! Да он смесок! У него папа – феникс крупной породы вильгельмин, а мама – относительно небольшая, зато ярко окрашенная фазейская! Вот почему я не смогла его опознать! А Алекс молодец, сразу понял. Надо бы с ним подружиться, раз он такой умный. И почерк у него разборчивый, конечно, каллиграфическим его не назовешь, в пансионе за такое письмо посадили бы на хлеб и воду, заставив прописать сто страниц. Что-что, а почерк у девушек должен быть безупречным, чтобы пригласительные карточки заполнять. Но это ерунда, главное, что я смогла прочесть его записи даже увиденные вверх ногами глазами феникса!
Быстро записала все, только своими словами, а то мало ли, местор не так поймет, и прилетит и мне, и Алексу, с ним после такого будет сложнее сойтись. А Мартина с Оливией со своими фениксами до сих пор не разобрались, так я еще и не последняя, приятно. Между прочим, им самые обычные достались, еще и учебником пользоваться разрешили, вряд ли они что-то прочитали заранее, и местор Альдер это отлично понимал.
На меня вдруг накатила злость: ведь эти пустозвонки учились еще хуже меня! Но их почему-то не отчисляли, а меня, значит, пытались выгнать. Что за предвзятость у завкафедрой? И тут меня клюнули, не больно, но ощутимо. Феникс неодобрительно наблюдал за моими мыслями, будто говоря, что не время для обид, нужно сдавать работу. И он, надо признать, абсолютно прав.
– Вот, – я отдала местору лист. – Я могу быть свободна?
– Нет, леди Риар, я просил вас задержаться.
Завкафедрой посмотрел на мой лист, и чем дальше он читал, тем сильнее вытягивалось его лицо. Не ожидал, значит. И феникса мне самого сложного подсунул специально. Я с трудом сдержалась, чтобы не высказаться, но клюнутое темечко до сих пор давало о себе знать.
– Время вышло, – объявил преподаватель.
Оливия и Мартина развернулись и спокойно сдали пустые листы, демонстративно так, чтобы я наверняка заметила и осознала, что их не выгонят, а меня выставят в любой момент. И совсем скоро – из платной комнаты.
– Ну что ж, леди Риар, вы неплохо справились с заданием.
Неплохо? Неплохо?! Да он издевается!
– Спасибо, – сквозь зубы поблагодарила я.
– А главное – без происшествий, – продолжил местор.
– Старалась.
– Но мне бы хотелось узнать, что случилось на алхимии? Отчего вы пришли позже всех, а остальная группа так возбужденно обсуждала предыдущее занятие?
– Ничего не случилось.
Но такой ответ завкафедрой не устроил. Я же, поняв, что разговор может затянуться и лишить меня ужина, стиснула кулаки и выдохнула. Значит, желает узнать. Ну что ж…
– Котелок, в котором у меня варилось зелье для расщепления неживых тканей, опрокинулся на мою одежду. Соответственно, от формы мало что осталось.
– Сам опрокинулся? – продолжал допытываться преподаватель.
– Не знаю, я его не трогала.
Говорить, что кто-то сделал это специально, не стала. У меня все равно нет настоящих доказательств, одни голословные обвинения, да и местор не дурак.
– Леди, почему с вами постоянно какие-то сложности?
Завкафедрой сложил стопку листов в папку, наверное, ответа ему не требовалось, а вопрос был из разряда риторических, но смолчать я не смогла.
– Вы поэтому так жаждете меня отчислить? – задала я встречный вопрос, а мужчина поднял на меня недоуменный взгляд.
Не ждал, наверное, но на меня столько всего навалилось, я вчера полвечера просидела, вытирая слезы. Родители в тюрьме, еще отчисление это.
– Так ведь раньше я не делала ничего такого.
– Раньше вы вообще ничего не делали.
– Но я такая не одна! Кроме меня, здесь еще несколько учениц со слабым даром и нулевыми знаниями, но они спокойно сдают вам пустые листы!
Я обвинительно ткнула в его папку.
– Успокойтесь, леди, – ледяной голос местора остудил мой пыл. Я сама уже пожалела, что не сдержалась. Стоило промолчать, конечно, но и так последнее время только и делаю, что молчу. А еще учусь. – Вы правы, я предвзят, – я уже хотела с новой силой накинуться на преподавателя с обвинениями, но он не позволил. – Дело не в том, что вы слишком плохи в учебе. Напротив, у вас отличный потенциал, вы способная девушка и можете куда лучше, что сегодня и продемонстрировали. Но три единицы дара по магии жизни не дадут вам стать нормальным целителем, вы никогда не сможете работать по профессии. Да, вы смогли диагностировать феникса, а скорее – договориться благодаря сильной эмпатии, – догадался, значит… – но что бы вы сделали, окажись он серьезно болен? Вы не в состоянии оказать полноценную целительскую помощь, – местор прервался, давая мне осмыслить его слова. Как ни горько признавать, но он, несомненно, прав. Вылечить кого-либо я бы не смогла. А завкафедрой продолжил: – На целительский стоит идти хотя бы, подчеркну, хотя бы с пятью единицами. Но настоящие, сильные и успешные целители имеют десять и выше единиц. И я бы понял, не обладай вы другими талантами, но я видел ваши метрики: десять по стихийной магии и двенадцать по темной. У вас такие возможности в других областях магии, так зачем тратить время на профессию, где вы никогда не сможете себя реализовать?
Он, безусловно, прав, да вот только…
– И что вы предлагаете? – хмуро спросила я. – Перевестись? У нас такие разные программы, что мне максимум зачтут пять предметов из первых двух курсов. При этом учиться придется заново с первого года.
– И что с того? Вам всего двадцать – это не возраст. Многие в ваши годы только поступают, а некоторые и позже. Вы потеряете четыре года, хотя лично я считаю, что потеряли время вы до этого, учась на целительском, зато потом сможете заниматься любимым делом, к которому имеете способности. У вас вся жизнь впереди, и как она пройдет – решать только вам.
– Вам легко говорить.
Я отвернулась, пытаясь скрыть эмоции, заново поставила щиты. Не хватало еще, чтобы местор знал, насколько горько мне все это слышать.
Раньше, когда я жила в уверенности, что работать не придется, мне было глубоко плевать, где и на кого учиться. Теперь я отлично видела, насколько заблуждалась, но, пока учусь в Академии, связана по рукам и ногам. Я думала про перевод, в свете моих отношений с однокурсниками взять и начать все с чистого листа с другими людьми весьма привлекательно. Но я не могу отчислиться, так как идти некуда, вчерашний вечер наглядно показал, что в окруженный магическим барьером дом мне больше не попасть. Где жить до следующего набора почти полгода? И на что? А если я переведусь, пускай и на первый курс, то придется точно так же догонять программу, а потом подтягивать контроль над магией до должного уровня все лето, чтобы спокойно учиться дальше и осваивать темное искусство. Все-таки к целительству меня худо-бедно готовили с детства, а темную магию родители всегда воспринимали как нечто запретное и ее изучение, мягко говоря, не поощряли. И мой перевод точно бы не одобрили.
Я как-то заикнулась, а так ли необходимо мне поступать на целительский, когда я могу пойти и в боевые маги, и в некроманты. Помню, как странно переглянулись мама и папа, и тогда у нас состоялся серьезный разговор, после которого о темных направлениях в магии я больше не заикалась, да и о стихийных тоже. Почему-то родители очень не любили темных магов, даже разговоры о них не поддерживали.
И пока я буду учиться, родителей осудят и приговорят. А я должна что-то сделать! Хотя бы попытаться. Нет, с переводом связываться совсем не время.
– Спасибо за заботу, местор, но я твердо намерена стать целителем, несмотря и вопреки, – уверенно заявила я.
Получу диплом, а там уж как-нибудь да устроюсь.
Если так рассуждать, то мне никто не мешает и потом пойти учиться, когда все проблемы останутся позади.
– Поступайте, как сочтете нужным, леди, – раздраженно ответил местор и направился к выходу.
Он явно рассчитывал достучаться до меня, и, надо признать, был очень убедителен. Возможно, при других обстоятельствах…
Но мои обстоятельства на данный момент таковы, что если я очень не поспешу, то имею все шансы остаться без ужина. И вот это уже будет реальная и насущная проблема.
Махнув на прощание фениксам и мыслеобразами пообещав «своему» угощение в благодарность, я последовала за местором на выход. Ничего, прорвусь. Только для начала поужинаю.
9. Ужин
В этот ужин я была серьезно настроена поесть в одиночестве, так что от раздачи сразу направилась к любимому и, к счастью, свободному подоконнику. После сегодняшних практик видеть и, тем более, слышать однокурсников мне совсем не хотелось. Наслушалась уже. Может, действительно взять и перевестись от них? Все равно ведь ни с кем не сойдусь…
– Эй, Риар! – Янг уверенно двигался в мою сторону.
Я ускорилась, игнорируя кричащего на всю столовую парня.
– Да подожди ты!
Ждать я не собиралась, но с подносом в руках не так-то удобно маневрировать в потоке голодных студентов.
Так что Янг предсказуемо нагнал меня и еще имел наглость схватить за локоть.
– Пусти, – прошипела я.
Главное – поднос не уронить, а то из-за этого идиота без ужина останусь.
– Да ладно тебе, – но руку парень убрал и даже поднял, демонстрируя благие намерения.
Вот только путь к окну перегородил.
– Риар, извини, – внезапно выпалил однокурсник, – я не собирался подставлять тебя перед завкафедрой. Не думал, что он так отреагирует.
– Как «так»? – быстро прощать его я не собиралась, уж точно одними словесными извинениями он не отделается.
– Ну, он же тебе велел остаться. А когда все ушли, вы там разговаривали. И потом он злой, как голодные хрычи, вышел. Наши девчонки хотели к нему с вопросами подойти, а он резко им ответил, что занят, пусть завтра приходят. Извини за то, что тебе от него досталось, лады? – парень на полном серьезе раскаивался.
Что бы там ни было, а стукачество в студенческой братии никогда не поощрялось. Это только некоторые бегают к руководителям по поводу и без.
– Хорошо, – подумав, согласилась я, прикидывая, попросить у Янга конспекты прямо сейчас или чуть позже. Он же у нас тоже в числе лучших. – Надеюсь, впредь ты будешь сдержаннее.
– Буду, конечно, – заверил однокурсник. – Просто история, как на тебе растворялась одежда, никого не могла оставить равнодушным. Все-все! Молчу, – заулыбался парень.
– А ты, значит, одним из первых работу сдал? – поинтересовалась я.
Очень мне нужен был помощник по алхимии и зельеварению. Я бы сказала, жизненно необходим.
– Конечно, что там делать-то? Рецепт простой, даже странно, что мы его на четвертом курсе проходим.
– Так мы и не алхимики, – к моему огромному счастью.
– У них вообще такие зелья зубодробительные! Ты бы только видела! Я на факультативы и открытые занятия к ним часто хожу: представляешь, бывает, что используют несколько десятков ингредиентов!
Не представляю, но ненормального, посещающего факультативы по алхимии, теперь знаю. Вот под такой разговор мы как-то незаметно и пришли к общему столу.
– А вот и наша королева алхимии! – отовсюду зазвучали аплодисменты и радостные выкрики.
– Я раньше алхимию не любил, – поделился один парень, – но сегодня кардинально пересмотрел свои взгляды!
– Везет! – неожиданно поддержал его Янг, а ведь только что же извинялся! – А я не пересмотрел…
– Там было на что поглядеть, – и парни снова заржали.
Наверное, если бы не эмпатия, я бы сначала швырнула в нахалов поднос, а затем и воздушным вихрем добавила – это заклинание мне особо удается, проверено. Но я с удивлением обнаружила, что смеются надо мной беззлобно, некоторые смотрят с долей восхищения, а пара с завистью, но в целом обстановка за столом благожелательная.
Так что я предпочла улыбнуться и сесть за общий стол. Но поесть нормально оказалось сложно. Со всех сторон сыпались вопросы, сильно ли меня ругал местор.
– Да так.
