скачать книгу бесплатно
– Скажи мне честно, это ты всё устроил для меня?
– Нет, – ответил Борис спокойно. – Я просто хотел показать другую жизнь, которая протекает мимо вашего интерната, как параллельный мир, о котором ты ничего не знала или знала, но очень, очень мало, а она такая разнообразная – в ней полно своих проблем и трудностей, но она иная.
Пришли трое официантов и стали расставлять на стол заказ. У Нади зарябило в глазах от такого снадобья – ничего подобного она никогда не видела за всю свою короткую, но трудную жизнь. На стол поставили бутерброды с разной колбасой и с красной икрой, свежие помидоры и огурцы, нарезанные аккуратными ломтиками, два вида салата и многое другое, чего Надя не могла осознать сразу. И всё это только для двоих.
«Я лопну, если всё это съем, – подумала она. – Вот бы Нине отнести половинку». И тут её мысли перебил Борис.
– Если всё трудно съесть, то остальное можно забрать для Нины в интернат. Правда, отсюда ничего не выносят, но аккуратно можно.
– Ты что и мысли умеешь читать? – недоумённо спросила Надя. – Я ведь только подумала об этом. И зачем так много заказал?
– Это не много – по порции на человека, – коротко ответил Борис. – Я хотел, чтобы ты всего попробовала понемногу. Ну, как тебе здесь, нравится?
– Ой, Борь, ну о чём ты спрашиваешь? Естественно, понравилось!!!
– А ты первоначально не хотела, боялась. И кто поглядел, что ты на коляске? Кто осудил тебя или меня? Кому, какое дело, в каком ты состоянии…
– Значит, это нам так внушали всё, что за пределами нашего дурдома течёт совсем иная жизнь – грубая и полная насилия. Это для того, чтобы мы никуда не рыпались, а сидели тихо, каждый по своим норам. Так вот у нас…
– Да, жизнь не сахар, – подумал Борис и добавил: – Что же ты ничего не ешь? Ведь прокиснет. Такие продукты нельзя длительное время держать в тепле – только в холодильнике.
Надя пробовала всего понемногу и наслаждалась этим, а Борис незаметно наблюдал за ней, поглощая свою порцию. Когда Надя насытилась всем этим, она стала прятать не съеденные бутерброды сбоку в коляску (благо, что она была худенькой, а коляска широкой). Когда Надя управилась с этим, Борис поднял руку, подзывая к себе официанта, и сказал ему:
– Спасибо! А теперь кофе – самого вкусного со сливками.
Одни официанты убрали грязную посуду, а другие принесли кофе.
– Вам сливки налить в кофе или вы сами, по вкусу?
«Господи, даже такую мелочь и то уточняют в вежливой форме», – подумала Надя и решила малость по своевольничать, сказав:
– Спасибо, мы добавим сами по вкусу.
– Как вам угодно, – ответил официант и ушёл.
– Браво, Надюша, браво! Ты делаешь успехи, маленькие, но успехи. Я рад за тебя от всей души. Именно так и только так нужно реагировать.
– Приходится, коль собралась за такого, – ответила Надя многозначительно. – А то потом скажут некоторые: «Не за того надо было».
– Я понял, что ты имела в виду под такими словами, – сказал Борис и поцеловал свою возлюбленную…
Когда кофе допили, Борис оставил на столе некоторую сумму денег, и выехали на улицу. Надя вдруг заволновалась.
– А почему ты деньги не отдал официанту в руки? Другие не возьмут? И почему сдачи не взял? – засыпала она вопросами.
– Тут так принято, ты не волнуйся – всё будет хорошо, – спокойно ответил Борис, направляясь к интернату. – Тебе понравился сегодняшний день?
– И ты ещё спрашиваешь? – вопросом на вопрос ответила Надя. – Как в гости к Богу в Рай сходила! А теперь давай чуть быстрее, а то мне очень надо от такого обилия еды и эмоций…
– А где у вас находится самое популярное место?
– По коридору в самый конец, только гостинцы для Нины оставь в комнате, а мне помоги быстрее доехать до этого популярного места.
Борис так и сделал, как просила Надя, и через некоторое время они были в комнате. Разложили гостинцы по местам, что в холодильник, а что на стол – сразу съесть. Надя начала делиться своими впечатлениями с подругой, но Борис мягко прервал её:
– Надя, следующая неделя для меня будет трудной, я, наверно, никак не смогу приехать – работы очень много подвалило. Скорее всего, я приеду в субботу или в воскресенье, точнее в воскресенье. Ты не волнуйся за меня и не обижайся, у меня всё нормально.
– Борь, ну это же естественно – ты не свободный от работы человек, я всё прекрасно понимаю, но всё-таки колдун!!! Я очень буду ждать тебя!
И на этом они нежно попрощались…
Эта неделя разлуки с Надей показались Борису вечностью. Он работал сутками: на своем предприятии он отрабатывал по двенадцать-четырнадцать часов (его все знали, уважали и доверяли ключи), да брал работу на дом, словом на сон уходило всего-навсего два-четыре часа в сутки. Родители ругали его, на чём свет стоит (особенно мать), а он молча продолжал своё дело, не давая никому никаких объяснений. И, удивительное дело, при такой напряжённой работе, Борис не чувствовал ни малейшей усталости, он был одержим. Отец с матерью махнули на него руками – мол, поступай, сынок, как знаешь.
А Надюша вся извелась за это время. Она так сильно полюбила Бориса, что и дня не могла обойтись без думы о нем. И какие только мысли не лезли ей в голову, но она их отгоняла тем, что у возлюбленного сейчас довольно много работы, иначе он обязательно бы навестил её. Надя держалась спокойно, но Нина всё же успокаивала свою подругу, она видела, как та молчаливо и стойко переносит разлуку. С каждым прожитым часом и с каждым прожитым днём любовь Надюши к Борису усиливалась довольно быстро, и это сильно волновало её, поскольку никогда и ни к кому она не испытывала подобного тяготения, даже аппетит потеряла, толи от тоски, толи от того, что попробовала в кафе.
Вот настала суббота, тот день, который Надя ждала, словно День рождения или Рождество Христово с Новым годом вместе взятые. Она рано встала, навела лёгкий марафет, надев самую красивую блузу и довольно скромную юбочку. Завтракала быстро, но аккуратно и Нину покормила. Едва они с Ниной успели поесть, в дверь постучали, и у неё чуть не выскочило сердечко из груди. Она поперхнулась воздухом, закашляла, и Нине пришлось самой сказать:
– Войдите!
Дверь открылась и точно он – на пороге стоял Борис с большим букетом цветов и с большой сумкой угощений.
– А что случилось с моей возлюбленной принцессой? – заволновался он. – Уж не заболела ли ненароком?
– Нет, нет, – ответила Нина, – просто она так сильно ждала тебя, что от волнения и от неожиданности твоего стука, поперхнулась воздухом, довольно банальная ситуация для влюблённого человека.
– Ой, извините, забыл поздороваться, кстати, тоже по причине влюблённости, – извинился Борис. – Здравствуйте, девочки! Вот букетик небольшой для Надюши, а гостинцы Нине, – и он принялся выкладывать из сумки и компактно укладывать по тумбочкам всё, что принёс. Надя откашлялась, пришла в себя и изрекла:
– Здравствуй, Борис, ты бы сюда притащил бы целый магазин заодно, а за букет, такой большой и красивый, огромное спасибо! Наверно, целую получку угрохал на всё это? Денег ещё осталось на обратную дорогу?
– Здравствуй, Наденька, здравствуй, миленькая! – и они поцеловались. – А ты мне пока ещё не жена, чтобы тебе давать отчёт! – ответил Борис и добавил: – Ты сегодня очень красива и необычайно нарядна!
– И, наверно, никогда ей не буду, – немного съязвила Надя.
– А вот об этом мы обстоятельно поговорим сегодня! – решительно сказал Борис. – Я вижу, что ты уже собралась, тогда едем гулять!
– И куда же мы поедем на этот раз? – спросила Надя. – Опять в лес?
– Да… наверно, в лес, – уклончиво ответил Борис, и незаметно сунул Нине какую-то бумажку, лукаво подмигнул. – Едем!
Они выехали по уже знакомой дорожке, доехали до ворот территории интерната, и зачем-то задержались у калитки ворот по ту сторону забора. По дороге медленно ехала какая-то машина, похожая на такси, которые были раньше, но это была иномарка. Борис поднял руку, машина остановилась.
– Шеф, – обратился Борис, – прокатишь нас?
– Садитесь. И куда вас подбросить? На седьмое небо? Можно!
– Я далеко не поеду, меня в интернате будут ругать, – начала протестовать Надя. – Нужно было расписку оставить на посту, а так будут неприятности, только их мне и не хватало до полного счастья.
– Мы немного посмотрим Москву и обратно, а расписку я уже оставил, и тебя никто искать не будет.
– Деловой какой! – возмутилась Надя. – А меня ты спросил? Ты мне ещё не муж, чтобы я тебя целиком слушалась…
– Вот один – один, – парировал Борис возражение Нади и открыл заднюю дверцу. – Давай помогу пересесть?
– Я сама, – возразила Надя.
– Пока ты будешь сама… – и он подхватил её на руки, как невесту (она ему показалась очень легкой), бережно усадил на заднее сидение, а коляску аккуратно затолкал в багажник, сам сел рядом, с другой стороны, и сказал водителю: – Ямщик, потихонечку трогай и песню в пути не забудь!
– И куда мы направляем маршрут нашего путешествия? – заинтересованно спросила Надя. – Надеюсь не в ЗАГС?
– Пока нет, – ответил Борис. – Едем пока по Садовому кольцу, шеф, а там, как я сказал. Лады?
– Окей! – важно ответил водитель, словно он был уже в курсе всего. Спокойно и невозмутимо повёл машину. Но какой русский не любит быстрой езды, если сидишь за рулём послушной и шикарной «Вольвы», никто не устоит перед соблазном прокатиться с ветерком. Он включил кассету с записью «Золотого кольца» – эту группу Надя очень любила.
– Создается у меня такое впечатление, – сказала Надя, – что всё это было заранее договорено, только я была в полном неведении и попалась, словно мышка в мышеловку…
– Надюш, ты сидишь в шикарной машине, едешь по прекрасной Столице, сиди, расслабься и любуйся видами. Где ещё увидишь в движении панораму центра Москвы?..
Они ехали по Садовому кольцу, а Надя, удобно устроившись на мягком заднем сидении машины, никак не могла, поверить: сон или не сон это ей сниться? Если сон, то она боялась даже пошелохнуться, дабы не отпугнуть чудесное видение и ощущение, настолько сладостно оно было. Борис положил ей руку на плечо, легонько обнял её, и она не протестовала этому, она поняла, что плохих намерений у него нет.
Музыка была негромкая, а разговаривать пока не хотелось из-за того, что у Нади на глаза набежали слезы. Борис увидел слезы, мелкие и еле заметные и понял, отчего они могли взяться, а вот она никак не могла понять источника этих слез. Скорее всего, ей было жалко самою себя, жалко того, что вот так бесцельно пролетало время в дурдоме, как она называла свой интернат, в котором она провела всю свою сознательную жизнь. А здесь, рядом с Борисом, был совершенно иной мир, антимир. Она благодарила судьбу, Иринку и Бога за то, что познакомилась с Борисом, с таким светлым, удивительным и крайне непохожим на остальных людей, человеком. Надя не оттёрла слезы, боялась, что возлюбленный не поймет их, она давала им высохнуть самим…
Так они ехали по бульварам, любовались архитектурой зданий, планировкой застроек, зелёными насаждениями, памятниками и достопримечательностями окружающих мест и не заметили, как сделали целый круг, а музыка продолжала играть, одна мелодия сменяла другую и все они были такими, словно сама Надя подобрала их. Наконец, она спросила Бориса:
– Во сколько тебе обойдётся такое путешествие?
– От Санта Клауса нам с тобой подарок из Лапландии пришёл.
– А ты можешь говорить не только рифмой, но и по-лапландский?
– Так иногда, когда уж очень приспичит.
– И сколько языков ты знаешь, только честно?
– Да так, не много, не мало – один русский со словарём, да язык радио изначально – середину букваря освоил.
– А вот это не правда, – вмешался водитель. – Он…
– Шеф, – перебил его Борис, – вот мелодия пошла интересная, сделай шарманку немного громче.
– Понял, не дурак, – ответил тот, сделал музыку громче, а сам замолчал.
– Ну, зачем ты человеку не дал поговорить, он же тоже человек! – вспылила на Бориса Надя.
– Ну, прости, Надюша, я сам тебе хотел всё рассказать, но в другое время, – сказал Борис извиняющимся тоном, взял её руку и нежно поцеловал. – Такого больше не повториться никогда, даю тебе слово. Договорились?
– Ладно. А теперь поехали домой, тьфу ты, я хотела сказать обратно, в интернат.
– А мы туда и едем, вот только что повернули, – спокойно ответил Борис.
Надя успокоилась и всё смотрела в боковое окно машины на мелькающие здания, зелёные насаждения. Ей надолго запомниться эта экскурсия в «большой мир», которую подарил Боря. «Да, он довольно щедрый и очень добрый человек, – думала она, – вот может, поэтому я и полюбила его. И как я сегодня догадалась надеть самое лучшее, что у меня имеется? Словно знала о предстоящей вылазке. Правильно говорит Нина: нужно всегда прислушиваться к внутреннему голосу. Ой, а как же она там одна целый день? Она не сможет обслуживать себя…»
– Борь, там Нина одна целый день, а она себя не обслуживает.
– За ней присматривает Светлана из соседней комнаты, ты, пожалуйста, не волнуйся, я со всеми обо всём договорился.
– Деловой! Только я ничего не знаю или узнаю в последнюю очередь.
– Надюш, я вот всю дорогу думал и не знаю, как тебе сказать об этом, словом, мои родители хотят с тобой познакомиться. Ты не против этого?
– Да, против, если это событие будет сегодня!
– Но именно сегодня они нас ждут, и приготовили на стол всё, что только можно съесть. Они будут очень обижаться, если их кулинарные труды пропадут, ты уж оправдай их старания и не сердись на меня, пожалуйста, я, правда, не знал, как тебе сказать об этом.
– И как ты меня представишь? – поинтересовалась Надя.
– Как самую добрую и лучшую подругу.
– Скажи откровенно: сколько у тебя было знакомых и подруг, с которыми ты, скажем мягко, крутил любовь?
– Только две – Ирина и ты больше у меня никого не было.
– А твои родители, они какие из себя? Я имею в виду характер.
– Прогрессивные. Они в каждом человеке видят, прежде всего, человека. Добродушные, милы, внимательны к чужой беде. Что я могу ещё сказать? Придёшь – сама увидишь, только не подводи меня сегодня. А?
– Ну, и далеко твой родительский дом?
– Десять минут вокруг него крутимся. Согласись, Надь, пожалуйста!
Надя долго думала и кусала губы, наконец, решилась, и верх взяло то, что она сильно захотела по маленькой нужде. Она сказала:
– Ладно, заглянем, но только на два-три часа. А водитель приедет за мною через три часа?
– Как будет сказано, так и сделаю, – мягко сказал шеф «Вольвы», останавливая машину около второго подъезда девятиэтажного дома. – Вам помочь?
– Нет, спасибо, мы всё сделаем сами и должны делать сами! – сказал Борис, доставая из багажника коляску. – Шеф, значит, приезжай, как договорились! Спасибо тебе огромное!
– Естественно приеду…
Надя хотела сама пересесть из машины в коляску, но сильные и ловкие руки Бориса подхватили её, как маленькую девочку и бережно опустили в коляску, да так, что ей не пришлось поправляться на сидении. Машина тронулась. Через несколько секунд её уже не было видно. Они въехали в подъезд. Лифт был внизу, как бы поджидал их. Надя в полголоса сказала Борису:
– Всё это я могу делать сама, а, если твои увидят меня такой беспомощной, что они могут подумать и потом скажут тебе?
– Пусть говорят себе, что угодно, а я тебя никогда не оставлю! Я люблю тебя! Люблю!! Люблю!!! И это слово я готов повторять всегда и везде: я люблю тебя! – В лифт коляска вошла свободно, хотя он не был «грузовым». Борис нежно поцеловал её в губы. Она не отстранила Бориса, ей было приятно его лобзание. Кабина лифта подняла их на шестой этаж, он подвёз её к дверям своей квартиры и нажал кнопку звонка. Ждать почти не пришлось. Дверь открыла мама.
– Мама, вот познакомься, это Надя, о которой я тебе говорил. Надя, а это моя мама – Зоя Петровна – добрейшей души человек, познакомьтесь.
– Очень приятно, – сказала Зоя Петровна и несколько смутилась. Ей было необычно видеть девушку на инвалидной коляске. Конечно, она видела инвалидов по телевизору, знала об их существовании, а так, живьём, да ещё в собственной квартире… «Неужели мой сын влюбился в такую..? Ничего, я из него быстро эту дурь выколочу, будет знать», – молниеносная мысль промелькнула у неё в голове.
