Нуария

– Разве можно играть на бутылках и фужерах?

– Еще как, – ответил домовой, уже расставляя перед собой бутылки, те самые, что стояли у стены. – Сейчас сама увидишь, вернее, услышишь: музыка получается просто потрясающая.

В полном недоумении Женя наблюдала за тем, как домовой готовится к выступлению. Он отобрал двенадцать бутылок, притащил откуда-то низенький столик и поднос с десятком хрустальных фужеров, наполненных водой. Затем он расставил всё это перед собой на столе.

– Ну вот, готово, – с этими словами он окунул пальцы в воду. Стряхнул лишние капли и провёл правым указательным пальцем по краю одного из фужеров. Тот отозвался приятным лёгким звоном. Шум закрыл глаза, прислушиваясь к звуку; когда хрусталь стих, домовой открыл глаза и продолжил – легкий звон наполнил всю комнату. Сначала «играли» только бокалы, потом музыкант обратился и к бутылкам. Подавшись чуть вперёд, он начал дуть в горлышки, и стекло начало издавать звук, похожий на рожок. Всё это слилось в единую прекрасную мелодию. Женя закрыла глаза, чтобы лучше слышать. Что-то было в этой музыке, что-то такое, что увлекало за собой, и уносило куда-то далеко. Только когда последний звук стих, девочка смогла прийти в себя и открыть глаза. Шум стоял рядом со своим столиком и смотрел в пустоту. Видимо, он тоже только что мысленно вернулся в комнату.

– Ну, как? – наконец спросил домовой.

– Великолепно, просто потрясающе, – воскликнула Женя.

– Спасибо. Жалко, что мои сородичи так не считают, даже имя дали такое.

– А как тебя раньше звали?

– Никак, у нас имена дают только в шестнадцать лет, на семейном собрании. Дают, судя по тому, чем ты занимаешься, а я тогда играл на барабанах, – синий грустно вздохнул.

– Не расстраивайся, ты прекрасный музыкант.

– Все мои сородичи придерживаются мнения, что домовой должен быть тихим и незаметным.

– Неудивительно, что им не понравилось твоё занятие. Кстати, а где живут твои сородичи?

– Раньше в деревнях жили. Днём по лесам бегали, ночью лазили по складам и хлевам. На одну деревню приходилось по две-три семьи. Мы у людей еду таскали, а взамен помогали хозяйство вести: всем хорошо жилось. А потом вы, люди, что-то чудить начали, пошла у вас какая-то коллективизация, индустриализация, переселяться начали. Деревни стали исчезать. Еду стало трудно добывать, пришлось нам тоже в города перебираться. Сейчас, в основном, живем на окраинах большими группами. Потихоньку из домовых превращаемся в обитателей метро, подвалов и помоек.

Женя расхохоталась.

– Согласен: смешно, но что делать? Времена меняются, нужно меняться вместе с ними.

– Но ты-то – домовой и сумел обзавестись домом прямо в центре города.

– Пришлось, меня даже из метро и из помойки выгнали, сказали, что бомжей привлекаю.

– Тоже неудивительно, людей хорошая музыка притягивает.

– Да, мне просто надо хороших слушателей найти.

– Один у тебя уже есть, – заверила его Женя.

– Спасибо, сыграть тебе еще что-нибудь?

– Конечно, хотя постой. Который сейчас час? – спохватилась девочка.

Шум вынул и правого кармана начищенные до блеска серебряные часы на цепочке и взглянул на циферблат.

– Без пятнадцати восемь.

– Без пятнадцати?.. Мама, наверное, уже вернулась, если она меня дома не найдёт, то такой переполох поднимет, – взвизгнула маленькая ведьма.

– А, ну тогда тебе лучше поспешить, – разочарованно прошептал Шум.

– Я еще приду, попозже, ночью, мне будет проще улизнуть из дома.

– Договорились, буду ждать.

– До встречи! – крикнула Женя, ныряя сквозь пол.

Проскочив первый этаж, она проникла в фундамент и помчалась к своему дому. Опять через фундамент, вверх по стене к квартире №32 и в свою комнату. Мама уже вернулась и накрывала на стол, а Ирка, наверное, по указанию мамы, разыскивала сестру в её комнате.

– Где тут может прятаться Женька? Может, она под кроватью? – театрально приговаривала Ирка, приседая на корточки. – Нет! Тогда, может, она прячется в шкафу?

Женя едва успела протиснуться в него и моргнуть, как сестра распахнула дверцы.

– А как ты меня нашла? – крикнула девочка, пытаясь сделать голос как можно более радостным.

– Интуиция, – ответила Ирка раздражённым голосом. – Идём, пора ужинать.

Через пять минут приехал папа, и вся семья села за стол. После ужина Ирка по обыкновению убежала в свою комнату, а родители заварили чай и отправились в гостиную смотреть новый приключенческий фильм, который принес папа. Женя пошла с ними, но в телевизор даже не смотрела, она выжидала, когда же наступят сумерки и пристально вглядывалась в окно. Как только стемнело, она сказала маме, что очень устала и хочет спать. Девочка надеялась, что мама отпустит её сразу, но не тут-то было. Её заставили принять душ и почистить зубы, и только после этого Женя с чистой совестью смогла уйти к себе в комнату. Как только дверь за мамой закрылась, маленькая Ведьма Теней вскочила с постели, нацепила кроссовки и Плащ и вылетела из окна, легко просочившись сквозь стекло. Пред тем, как отправиться к Шуму, она всё же развернулась и посмотрела на окно своей комнаты.

– Извини, сегодня я тебя оставлю до утра: меня ждет домовой Шум и масса интересных вещей, скоро увидимся, – прошептала она, затем радостно расхохоталась и помчалась к Пожарскому переулку. Вскоре в доме №3 зазвучала музыка.

Глава 6: Прогулка с дедушкой «В»

Надев куртку и кроссовки, Женя по привычке взяла с кровати Плащ и подошла к окну. Было девять часов вечера, а на улице уже темно – дни стали короче и холоднее – верный признак того, что осень потихоньку берет своё. Поэтому перед ночными прогулками юная ведьма стала одеваться теплее. Разумеется, в Плаще Теней холод ей не грозил. Но сегодня она собиралась в гости к Шуму, а он наверняка захочет угостить её каким-нибудь чаем и в таком случае придётся снимать волшебную накидку.

С того памятного дня, когда Женя познакомилась с домовым-музыкантом, прошло уже две недели. За это время произошло многое. Главное – они сильно подружились с домовым, стали хорошими друзьями, и её визиты в дом №3 стали регулярными. Почти каждую ночь девочка выбиралась из дома и мчалась в гости к своему любимому музыканту. Как оказалось, Шум замечательно играл на многих инструментах: на барабанах, гитаре, скрипке, гармони, контрабасе и пианино. Все эти инструменты у него были, он хранил их в несгоревшей двухэтажной части дома. Женя часто задавалась вопросом – где же он сумел их раздобыть? Но решила не спрашивать. Наблюдая за музицированием Шума, девочка тоже захотела научиться так играть. И домовой, конечно же согласился обучать её, ведь это вдвойне приятнее репетиций в одиночку. Перебрав несколько инструментов, Женя решила начать со скрипки. Играть на ней оказалось довольно сложно, но Шум был искусным преподавателем, он объяснял и показывал всё с таким небывалым упоением, что и у его ученицы постепенно начинало получаться.

Другим увлечением домового был поиск и хранение разных трав, из которых он любил заваривать множество видов чая в старом медном самоваре.

– За этими травами я каждое лето езжу загород, – рассказывал Шум. – Довольно сложно привозить их незаметно, но трудности того стоят.

Не согласиться было сложно: чай, который он заваривал, был просто исключительным. Правда, ничего сладкого у домового не было, но Женя это быстро исправила. Она собирала дома пакеты с вкусностями и переносила их по воздуху на соседнюю улицу, стараясь не попадать под свет, льющийся из окон. Благодаря этим гостинцам их встречи стали ещё теплее и веселее.

Получалось так, что первую половину ночи – прямо с заката – Женя проводила в гостях у домового. Однако сегодня по какой-то причине Шум попросил её прийти позже, не раньше одиннадцати. Это означало, что у неё в запасе было еще целых два часа, которые она хотела провести, летая над городом. Девочка уже собиралась набросить Плащ, как случайно брошенный взгляд в окно задержался на весьма странном явлении.

Тени на улице как-то странно колебались, они отрывались от поверхностей и тянулись куда-то вверх.

«Что происходит?» – подумала Женя, вглядываясь в небо и пытаясь увидеть, куда же они тянутся. Но сколько бы она ни смотрела, ничего не могла понять. Тем временем тени шевелились всё интенсивнее, а потом и вовсе начали срываться с места и превращаться в огромные тёмные щупальца, тянущиеся вверх, всё выше и выше. Ошеломлённая Женя смотрела на это зрелище широко раскрытыми глазами. Плащ в её руке тоже начал трепетать, и девочка снова услышала в голове мягкий шёпот, который её успокоил.

«Бояться нечего», – поняла Женя, вглядываясь в ночное небо, куда упорно тянулись темные щупальца. Они продолжали вытягиваться ввысь и вот уже стали такими длинными, что их концы невозможно было разглядеть из-за рамы окна. Некоторое время тёмные столбы продолжали расти, а потом вдруг остановились и начали медленно опускаться. Только Жене удалось разглядеть, что их концы сходятся в одной точке, как те неожиданно исчезли, распавшись на обыкновенные тени. В том месте, где щупальца сходились, в воздухе осталась тёмная полупрозрачная фигура в длинном походном плаще с капюшоном. Неизвестный откинул капюшон, и тот мигом исчез, затем незнакомец тряхнул ладонью, и в его руке появился цилиндр, который тот сразу нахлобучил на голову. Плащ же чудесным образом преобразился из блеклого походного в яркий парадный, судя по всему, бархатный.

– Дедушка «В», – прошептала Женя. Он влетел в комнату сквозь окно и опустился на пол перед своей внучкой.

– Добрый вечер, юная леди, – торжественно произнес он, присев на корточки.

Женя крепко обняла его за шею.

– Добрый, – прошептала она.

Дедушка, прижав её покрепче, похлопал по плечу.

– Вижу, ты по мне скучала. Извини, что не смог появиться быстрее.

– Ничего, я рада, что ты здесь.

– Кстати, а чем ты занималась, пока меня не было? Не хулиганила, надеюсь? – поинтересовался гость.

– Да нет, только немного свою учительницу попугала, – призналась Женя.

– А что там у вас случилось с учительницей?

– Ну, мы с ней не очень ладим, а дело было так…

Женя рассказала дедушке о своем конфликте с Анной Николаевной. Он очень внимательно слушал, неотрывно глядя на маленькую Ведьму Теней.

– Сейчас она вернулась в школу. Абсолютно уверенная, что ей всё привиделось. Снова враждует со мной, Олей, Андреем и Пашей. Мы – «её худшее наказание» – так она нас называет, – закончила девочка.

– Понятно, ну что ж, всё обошлось – и хорошо. А куда ты собираешься?

– Сейчас хотела немного полетать по городу, а потом должна идти в гости к Шуму – это домовой, который живёт в соседнем переулке. Я с ним две недели назад познакомилась, – пояснила Женя, заметив недоумевающий взгляд дедушки.

– Домовой!? Это интересно. Ты нас не познакомишь?

– Обязательно, только его сегодня до одиннадцати не будет.

– Тогда почему бы нам не погулять по городу вместе, а в одиннадцать пойдем к твоему другу, – предложил он.

– С удовольствием, – радостно воскликнула маленькая ведьма, набрасывая Плащ.

– Только, Жень перед тем, как уйти, я должен задать тебе два вопроса: где твои родители? Не будут ли они волноваться, пока тебя нет?

– Маму сегодня в гости пригласили, а папа её сопровождает. Меня они тоже звали, но я предпочитаю ведьменский полет над городом, – улыбнулась девочка.

– Ясно, ну тогда полетели. Хотя постой, лучше подстраховаться, – он немного пошевелил пальцами. Жене показалось, что от них к тени кровати протянулись тонкие, едва заметные нити. Тотчас слетело покрывало, свернулось в трубочку и забралось под одеяло.

– Ну вот, теперь все будут думать, что ты спишь, и не будут тревожить, – пояснил дедушка. – Теперь, вперёд! Нас ждёт много интересного.

– Вперёд! – крикнула Женя.

Две тёмные фигуры в плащах вылетели из окна, взвились высоко в небо и направились на юго-запад. Под ними мелькали тысячи огней машин, домов и фонарей. Вскоре друзья оказались над Москвой-рекой. Посоветовавшись, они решили забавы ради не пролетать над ней, а нырнуть и пересечь реку под водой. Нырнули, но уже через несколько секунд оба водолаза выскочили на поверхность.

– Мне говорили, что Москву-реку загрязнили, но я и представить себе не мог, что настолько, – негодовал дедушка.

Путешествие продолжилось на Воробьёвых горах. Там Женя забавлялась, скользя по лыжным трамплинам. А дедушка направился в парк, где летал в пока ещё по-летнему пышных кронах деревьев. Здесь было особенно заметно стремительное приближение осени. Листва начала приобретать золотистый оттенок, а на земле появлялись одинокие опавшие листья. Некоторое время путешественники гуляли по парку, наслаждаясь пейзажем.

– Скоро все листья опадут, и здесь будет настоящий золотой ковёр, – сказал дедушка.

– Тебе, кажется, нравится осень? – заметила Женя.

– Мне нравятся все времена года, внучка. В каждом есть своя прелесть, Пойдём.

Дедушка «В» взлетел и направился к главному зданию МГУ. Девочка поспешила за ним. Подлетев к зданию, они опустись на одну из боковых башен с часами.

– Сейчас пятнадцать минут одиннадцатого. У нас еще сорок пять минут до встречи с Шумом, – сказал дедушка, посмотрев на огромный циферблат. – Что скажешь Жень, чем бы нам заняться?

– Не знаю, есть какие-нибудь предложения?

– Пожалуй, есть одно: можем пойти побродить по жилым районам, вон там, – предложил дедушка «В», указывая появившейся откуда ни возьмись тростью на кварталы неподалёку от университета. Всегда интересно посмотреть, чем занимаются обычные люди.

– Почему бы нет? – не стала возражать маленькая ведьма. Едва ли она всё ещё могла отнести себя к обычным людям.

Они пролетели над проспектом Вернадского, немного покружили над домами и опустились в один скудно освещенный двор. Это был самый обыкновенный двор. Как и следовало ожидать, в это время суток он был совершенно пуст: ни одной живой души, лишь множество машин, припаркованных, где и как попало.

– Сейчас слишком поздно, все по домам сидят, – сказала Женя.

– Тогда почему бы нам не наведаться к кому-нибудь в гости и немного пошутить?

– Но ведь у всех горит свет, – удивилась девочка.

– Не у всех. Вон там, видишь? – дедушка указал на ряд тёмных окон одной пятиэтажки.

– А там есть, над кем шутить?

– Сейчас и узнаем. Пойдём, сначала посмотрим в крайнее справа окно, – он мгновенно перенесся туда и заглянул в комнату.

– Ну что там? – нетерпеливо прошептала Женя, оказавшаяся рядом с окном секундой позже.

– Детская, – ответил дедушка и посторонился, чтобы дать ей взглянуть. Окно действительно вело в детскую комнату, об этом говорили разбросанные по комнате игрушки: машинки и солдатики. Помещение было чуть поменьше Жениной комнаты, из мебели здесь стояла кровать у окна, пара полок и маленькая тумбочка со странной лампой. На кровати, жалобно прислонившись к стене и закрывшись одеялом до самых глаз, полных слез, сидел дрожащий маленький мальчик лет трёх-четырёх.

–Что это с ним такое, дедушка? Почему он так дрожит?

– А разве не ясно? Он боится темноты.

Женя подняла на мальчика удивлённые глаза и поняла, что дедушка «В» прав.

Сама она уже настолько привыкла к блужданию в темноте, что ей даже не могло в голову прийти, что её можно бояться.

– Ночник, видимо, перегорел, а он к тому времени еще не заснул. Родители, скорее всего, новости смотрят, не слышат малыша, – рассуждал вслух дедушка «В», разглядывая лампу на тумбочке. – Ему сейчас кажется, что в комнате полно страшилищ. Надо помочь мальчику справиться со страхом.

Поманив внучку за собой, он шагнул в комнату. Оказавшись внутри, дедушка сделал Жене знак, чтобы та не шумела, и ткнул пальцем одну из теней в комнате. Сначала ничего не происходило, а потом она вдруг вздрогнула, поднялась в воздух и приняла форму красивого парусного корабля. Увидев корабль, мальчик замер, по его глазам было видно, что он испугался еще больше. Очевидно, он ожидал, что сейчас из корабля выпрыгнут монстры и набросятся на него.

А корабль тем временем медленно увеличивался, вскоре можно было в деталях рассмотреть всю палубу. Женя вместе с мальчиком внимательно изучали палубу. Пока что она была пустая, но оба зрителя были уверены, что это ненадолго, и не ошиблись. Открылась дверь, и туда вышел забавный толстенький человечек с подзорной трубой. Он забрался на бочонок, стоящий посередине палубы, осмотрелся и начал яростно подпрыгивать, размахивая трубой. Рядом тут же появились несколько матросов, которые столпились вокруг забавного маленького человечка. Тот потряс трубой, указывая на паруса. Матросы кивнули и бросились на мачты сворачивать их. Молодые люди раскачивались на канатах, прыгали с мачты на мачту, демонстрируя при этом невероятные акробатические трюки. Выполнив задание, матросы спустились и, вот невидаль, даже

поклонились. Женя зааплодировала, мальчик в недоумении завертел головой, пытаясь понять, кто же это хлопает. Теперь он уже не выглядел испуганным и с интересом смотрел на тень корабля. На смену матросам на палубе появились четыре жонглирующих медведя на одноколёсных велосипедах. Животные начали кататься по кругу, перекидывая друг другу кегли. Внезапно на палубу выскочили два клоуна. Они выбежали в центр и принялись кривляться, ставить друг другу подножки и швырять друг в друга торты. Когда им это надоело, то стали выхватывать у медведей кегли. Тем это явно не понравилось, и они достали откуда-то молотки и начали гоняться за хулиганами по всей палубе. Выглядело это настолько смешно, что Женя и мальчик не удержались и начали громко смеяться. От былого испуга не осталось и следа.

В коридоре послышались шаги, и дверь в комнату распахнулась. И ворвавшийся слабый луч света моментально развеял видение.

На пороге стояла молодая красивая женщина, которая подошла к кровати и озабоченно спросила:

– Миша, в чём дело, почему ты не спишь?

– Корабль с мишками. Они за клоунами гонялись, – ответил мальчик, с трудом связывая слова.

– Похоже, представление закончилось, дедушка. Может, пойдём отсюда? – прошептала Женя.

Оба героя стояли, прижатые лучом света к стене. Когда дверь открылась, их чуть не выбросило в окно. Наверное, со стороны это выглядело очень смешно, в тот момент они были похожи на резиновых кукол, которых словно растянули в ширину, а потом отпустили.

– Да, нам здесь больше нечего делать, – кивнул дедушка «В». – Пойдём, посмотрим, что там у нас дальше.

Он беззвучно шагнул сквозь стену. Женя не заставила себя ждать и шагнула вслед за ним. Очутившись на другой стороне стены, девочка немного растерялась. Она словно шагнула в другое время. Эта комната походила на кадр из старого советского кино. Стены и потолок были в трещинах, старый паркетный пол чудовищно исцарапан. В центре с потолка свисала обыкновенная лампочка на проводе. В углу, возле двери в коридор стоял обветшалый и потертый тряпичный диван. В противоположном углу нашлось место для маленького столика со старым чёрно-белым телевизором.

Дедушка «В» стоял прямо под одинокой лампочкой в центре комнаты. Справа от него полный, низкий мужчина с чёрными усами с недоумением рассматривал диван. А слева находился высокий худой человек с коричневыми усами, который с тем же недоумением рассматривал телевизор. Оба незнакомца были одеты в чёрные куртки и штаны. На обоих были чёрные перчатки и шапки. Определённо, это были воры, и они, конечно, пришли сюда грабить, но вид у них был отнюдь не счастливый. Странная троица с явным недовольством осматривала комнату. Наконец дедушка «В» решил нарушить тишину.

– Да, квартирка та ещё, – подметил он.

– Это точно, – согласились оба незнакомца.

– Слушай, а у него деньги точно есть? – спросил черноусый.

– Я лично видел, как ему сын толстый конверт передавал, – ответил напарник. – Наверное, он их где-то прячет. Иди, посмотри на кухне, а я здесь поищу.

Толстый вор прошел коридором на кухню. А напарник начал бегло шарить под подушками дивана. Женя хотела помешать ему, но дедушка её остановил.

– Не надо. У них и так вечер не удался. Они сейчас сами уйдут.

– Что-нибудь нашёл? – донеслось из кухни.

– Ничего, а ты?

– Старый холодильник марки «Чайка» и электрическую плитку. У моей бабушки такая же была. Как думаешь, в музее нам что-нибудь за неё дадут?

Дедушка «В» вышел в коридор и сказал громким голосом:

– Похоже, здесь живет редкостный скряга, все деньги, наверняка, в банке хранит.

– Похоже на то.

Заглянув в комнату, Женя увидела, как высокий вор с недоумением смотрит в сторону кухни, его друг тем временем точно так же смотрит в сторону гостиной. Синхронно почесав затылки, оба мужчины вышли в коридор.

– Пошли отсюда, зря только время потратили, – сказал черноусый.

– Извини, но кто же знал, что жилец таким скрягой окажется, – пожал плечами второй.

– Может, хотя бы записку ему оставим? Будет знать, что воры были и ничего брать не стали, пусть ему стыдно будет, – вставил дедушка «В».

– Давай, – согласился второй с энтузиазмом, и они обеспокоено покосились друг на друга.

– Что будем писать? – спросил высокий.

– Есть у меня одна идея, – ответил его друг. Он сходил на кухню и вернулся с табуретом и клочком бумаги. Стул он поставил перед дверью и положил на него свою записку.

– Отличная записка, – оценил высокий. – Теперь пошли.

– Пошли.

– Хотел бы я видеть его лицо, когда он это прочитает, – сказал дедушка «В».

– Я тоже, – заявили оба вора в один голос и снова покосились друг на друга. На лице у каждого явно читалось: «Он сам с собой разговаривать начинает, явно перенервничал». Когда дверь закрылась, Женя тоже взглянула на записку. На маленьком клочке бумаги было написано:

Уважаемый, так жить НЕЛЬЗЯ!

– Как тебе записка? – спросил её дедушка.

– Отличная. А почему они думали, что между собой разговаривают? У вас же голоса совсем не похожи?

Дедушка хитро прищурился:

– Это секрет производства, – ответил он.

Женя надула щеки, но дальше расспрашивать не стала:

– Может, дождёмся хозяина, а? Мне тоже хочется посмотреть на его реакцию.

Дедушка взглянул на левую ладонь, где появилась наклонённая половинка чёрной сферы. Приглядевшись, Женя заметила, что её поверхность не совсем ровная.

– Боюсь, у нас нет времени. Нам через десять минут нужно быть у Шума, – сказал дедушка.

– Жаль, постой, у меня есть идея.

Минуту спустя две бесшумные тени вылетели из окна пятиэтажки и помчались в сторону центра. На стуле перед дверью лежала еще одна записка:

Мы с ними согласны!

Глава 7: Старый друг Шума и урок банде Сережи

Старые часы с кукушкой, висящие на кухонной стене, пробили одиннадцать. Пожилая женщина, доселе известная читателям как тетя Настя, сидела у окна и вдруг с силой стукнула кулаком по столу. Уже одиннадцать часов, а проклятый дом №3 по ту сторону переулка всё еще молчал. Он тревожил её уже второй год подряд. По ночам оттуда постоянно доносились какие-то противные звуки, а в последний месяц они стали раздаваться ещё чаще.

– Насть, тебе не надоело? – сонно спросил вошедший на кухню муж Аркадий Романович Рыбкин.

Кто же такие Рыбкины, и какое отношение они имеют к нашей истории?

Рыбкины жили на втором этаже дома, который находился напротив известного дома №3. Они были пожилой парой: обоим супругам уже перевалило за семьдесят. Оба посвятили жизни служению своей стране. Анастасия Петровна в прошлом работала на разведку СССР, а Аркадий Романович был отставным генералом. Сейчас, конечно, они оба были на пенсии. Муж наслаждался заслуженным отдыхом и набирал силы. А вот его супруге, к сожалению, пенсия на пользу не пошла. Она стала очень нервной и подозрительной, придиралась к малейшему шороху. И, как назло, у неё был очень острый слух, который, как ни странно, с годами только улучшался. Казалось, иголка упадёт – она будет знать.

Два года назад тётя Настя услышала Шум из соседнего сгоревшего дома. Сначала она считала, что это хулиганы, и начала звонить в милицию. Представители правоохранительных органов приезжали несколько раз, но так никого и не нашли. Настасья Петровна просто пылала от негодования, когда после её третьего звонка милиционеры пришли к ней же в квартиру и попросили больше не беспокоить. Обозвав их «некомпетентными бездельниками», Настасья Петровна решила изловить хулиганов сама. Первым делом она попробовала подкрасться к дому №3 ночью, когда там шумели, и сфотографировать негодников. Напрасная попытка: женщина, конечно, не знала, что домовые могут чувствовать приближение людей. Стоило ей подойти, как Шум тут же прекращал играть. Наконец тётя Настя решила оставить попытки с фотоаппаратом и прибегла к наблюдению. День и ночь она следила за домом из своего окна при помощи бинокля, но это тоже не дало результатов. «Никак не могу понять, привидения там водятся, что ли?» – рассказывала она подругам. Муж упорно пытался уговорить её бросить это занятие, но та, конечно, не слушала.