Мои эльфы. Бунтарь, недотрога и госпожа следователь

– Захочет, – глядя на Варну, как завороженный, прошептал Марамир. – Захочет увидеть.

Эльфийка улыбнулась шире и продолжила путь.

Братья наблюдали за ней, пока она не исчезла за крепостными воротами, а потом повернулись друг другу и одновременно произнесли:

– Какая бесстыдница!

– Она потрясающая!

Айнан поджал губы.

Марамир мечтательно вздохнул.

Некоторое время царила тишина, затем принцы снова нарушили молчание, заговорив разом:

– Такое поведение недопустимо.

– Наверное, на материке другие порядки.

И опять замолкли, играя в гляделки.

– Ну давай, – махнул рукой Айнан, разрешая брату высказаться первым.

– Она как те девицы из романов.

– Каких еще романов? Ты что, читаешь контрабанду?

Марамир поморщился.

– Серьезно? – возмущению Айнана не было предела. – Бегаешь в порт и скупаешь у моряков всякие запрещенные книжонки? Тот раз не был единственным?

Зеленые глаза Марамира сверкнули ответным негодованием.

– А что ты предлагаешь мне читать? Ту скукотень в нашей библиотеке? Знаешь, какие в этих историях женщины?

– Блудницы и грешницы?

– Смелые, чувственные, раскованные… Вот как она, – и он посмотрел в ту сторону, куда ушла Варна.

– То есть блудницы.

– Да что ты вообще в этом понимаешь, холодная ты селедка!

С задумчивым видом Марамир провел руками по ткани жилетки, украденной у Айнана, явно вспоминая, на ком она недавно была. Затем и вовсе оттянул воротник и понюхал.

Айнан осуждающе покачал головой.

– Только не говори, что придешь сюда вечером.

– Конечно, приду.

Глава 6. Нянька, или Ни шагу без присмотра

Ну ничего себе!

Эти молодые остроухие мужчины произвели на меня впечатление. Чистые, неискушенные. Розовеют, как девицы, при виде оголенной женской ножки. Принцы, а ни капли высокомерия и чванливости.

А красавцы какие! Лица, фигуры. Хоть сейчас на обложку глянцевого журнала.

После семейной жизни с Егоркой общение с прекрасными эльфами было как глоток свежего воздуха. Впервые за последние несколько лет я почувствовала себя желанной, привлекательной женщиной. Даже домой возвращаться расхотелось.

А где, кстати, Сандарин?

Мокрое платье неприятно холодило кожу. От желания высушить и расчесать волосы меня буквально трясло. Раздражало ходить неряхой и вонять болотом. Еще и на ноги мои посмотрите – босые! Каждый камешек впивается в ступни, каждая неровность дороги отзывается болью. А вдруг напорюсь на что-нибудь острое, поранюсь! Там и до заражения крови недалеко. Есть в этом мире антибиотики? Как здесь в принципе с медициной? Все лечат магией и народными средствами?

В общем, пора бы тебе, Галя, объявиться и проводить меня в мою комнату с личной уборной и шкафом, полным чистых вещей.

Хм, а водопровод в Йерне уже изобрели? Или мыться придется в корыте, как это делали люди в средние века?

За воротами в крепостной стене, во внутреннем дворе замка, я ожидала увидеть колдуна собственной персоной, но наткнулась на изумленные взгляды стражников. Стоило мне возникнуть на пороге и попасть в поле их зрения, как раздался общий свистящий вздох. Сквозь поднятые забрала шлемов на меня таращились голубые глаза, от шока круглые, как у кукольных пупсов.

Зябко поежившись, я скрестила руки на груди – прикрыла соски, торчащие под тканью мокрого платья.

– А ну не пяльтесь, бесстыдники! – пальцем погрозила я постовым.

Как говорится, лучший способ защиты – нападение.

Лица под шлемами покрылись густым румянцем. Эльфы часто заморгали и с громким стуком опустили забрала, мол, не видим, не смотрим, и вообще нас тут нет, мы в домике.

То-то же.

Кивнув сама себе, я огляделась по сторонам.

Ну где же Галя?

Меня окружали мрачные каменные стены с бойницами – что-то типа тамбура. Дальше, за широкой аркой, начинался просторный внутренний двор. В глаза сразу бросилась красная махина замка с двумя огромными башнями в диагональных углах. Одна башня была круглой, со смотровой площадкой под треугольной крышей. Вторая, с плоской крышей, тянулась к небу массивной прямоугольной трубой, унизанной малюсенькими окошками. Справа от замка громоздились деревянные постройки – судя по всему, помещения для слуг и хозяйственных нужд, слева – зеленел парк. В той стороне крепостная стена заканчивалась зубцами, и на этих зубцах…

О боже!

Не сдержав потрясенного вздоха, я прижала ладонь к губам.

На зубцах крепостной стены восседали гигантские птицы с разноцветным оперением. Шикарные хвосты, изогнутые клювы, мощные когтистые лапы. Эти существа были такими большими, что, наверное, могли бы удержать на спине двух ездоков.

– Ох леда, что с вами? Почему вы в таком виде? – раздалось в тишине двора.

Я обернулась на голос и увидела спешащую ко мне блондинку в длинном громоздком платье. Талия у этой дамы была такой тонкой, а юбка – пышной, что казалось, под тяжестью своего наряда бедняга сейчас переломится пополам, как сухой прутик.

А вот и местная полиция нравов.

– Ужасно, кошмарно, недопустимо, – женщина подбежала ко мне и сразу заохала.

– Все вопросы к моему опекуну Сандарину Гаалю, – перевела я стрелки на своего могущественного покровителя. Его косяк – пусть сам и заминает скандал. Буду я еще тут оправдываться.

– Вы воспитанница Его Светлости? – Осуждающее выражение на лице незнакомки сменилось любопытством.

Мой расчет оказался верным. Колдун Галя пользовался среди эльфов авторитетом. Похоже, его даже побаивались. Какие бы строгие здесь ни царили законы, тронуть подопечную настолько влиятельной особы никто не посмеет. В темницу не кинут, камнями не забьют, а косые взгляды мы как-нибудь переживем. В сорок лет уже плевать на общественное мнение.

– Пойдемте, леда, – незнакомка в пышном платье потянула меня за собой. – Скорее, скорее! Укроемся от посторонних взглядов, пока никто не заметил это безобразие.

– Куда вы меня ведете?

Я послушно следовала за эльфийкой, ибо все равно не знала, куда податься. Поганец Галя словно сквозь землю провалился.

– В свои покои, разумеется. Надо привести вас в порядок. А то еще мужчины, не дай Гаррот, увидят.

При этих словах ее глаза округлились в ужасе, и я спрятала в кулаке улыбку.

Уже увидели. И даже слегка потрогали. Ай-яй-яй, какой разврат. А вечером будет еще веселее!

Я вдруг почувствовала драйв и азарт, неодолимое желание снова увидеть ушастых скромников и посмотреть, насколько ярко могут запылать их щеки. Заодно полезной информацией разживусь. Оголю плечико – и принцы мне все, как миленькие, расскажут: есть ли здесь колдуны, кроме Гали, и где этих колдунов искать.

– Его Светлость очень занятой мужчина, – эльфийка как-то подозрительно печально вздохнула. Небо над нашими головами сменилось перекрестьем деревянных балок, из солнечного дня мы окунулись в сумрак замкнутого пространства. По бокам выросли голые каменные стены. – Ему некогда заниматься воспитанием молодой девицы, поэтому отныне за вашим нравственным обликом буду следить я.

Я резко остановилась, поперхнувшись воздухом.

Что, простите?

– Да-да, с удовольствием окажу Его Светлости эту услугу. Думаю, он будет мне благодарен, – и на губах эльфийки растеклась мечтательная улыбка.

Брови мои поползли вверх.

Опомнившись, назойливая бабенка прогнала с лица влюбленное выражение и впилась в меня острым взглядом.

– Не знаю, как вы жили на большой земле, но здесь, на острове, свои порядки. Одна на улицу ни ногой. Пока Его Светлость Сандарин не подобрал вам няньку, сопровождать вас повсюду буду я. Глаз с вас не спущу. А то распустились совсем вдали от родины, стыд потеряли. – Она осмотрела мое мокрое платье и неодобрительно фыркнула. – Воспитывать и воспитывать.

Глаз не спустит?

Станет сопровождать повсюду?

А как же мое вечернее свидание?

Сатанея от злости, я медленно выпустила из ноздрей воздух.

Надо срочно придумать, как избавиться от этой прилипалы.

Глава 7. Предвкушая свидание

– Да что с тобой? Ты сегодня как сонная муха.

Вспышка острой боли заставила Марамира зашипеть и поморщиться. С досадой он опустил взгляд на свое предплечье и увидел, что белая ткань туники пропитывается кровью.

Замечтался. Прямо во время тренировочного боя. Лучший мечник королевства, Марамир никогда не проигрывал младшему брату, а сегодня уже два удара пропустил. Правый бок пульсировал болью, а теперь и рабочая рука.

Ну что за проклятье! Никак не получалось сосредоточиться. Мысли то и дело устремлялись к утренней встрече у стен замка, и перед внутренним взором возникал пикантный образ его новой знакомой. Платье, надетое прямо на голое тело. Ни корсета, ни десятка пышных нижних юбок. Прямо на голое тело! О, Гаррот! И легкая ткань от воды стала почти прозрачной.

В тайне от брата Марамир покупал у матросов с большой земли фривольные картинки, которые прятал в тайнике под досками полы в своей комнате. Стоила каждая такая картинка целое состояние, но принц не жалел денег. Зато он знал, как выглядят женщины под всеми этими бесчисленными слоями тряпок. В его коллекции даже был набор карточек, где человеческие красотки лежали в развратных позах, и их наготу не скрывали ни корсеты, ни панталоны. Одна из бесстыдниц даже ноги раздвинула и…

Когда Марамир впервые взял в руки эту картинку, то покраснел до корней волос и побежал за увеличительным стеклом.

Словом, о женщинах старший принц знал довольно много и считал себя подкованным в этом вопросе, однако голые женские колени вживую прежде не видел.

Любоваться настоящей девой оказалось в миллион раз приятнее, чем нарисованной. И куда более возбуждающе.

Хорошо, что в моде в этом году были свободные туники, прикрывающие пах.

– На сегодня, наверное, хватит, – Марамир вернул меч в ножны на поясе. – Что-то я не в форме. Может, лучше полетаем? Осмотрим границы острова?

– А с ба́тту не свалишься? – фыркнул Айнан. – Ты целый день ужасно рассеянный. Весь в своих мыслях. Даже родители за обедом заметили. И вот сейчас, – брат кивнул на окровавленный рукав его туники.

– Глупости. Тебе кажется.

– Неужели все думаешь об этой девице, Варне?

– О ком? – притворился дурачком Марамир, но, когда Айнан отвернулся, вытащил из кармана часы на цепочке и посмотрел на время.

Надо срочно занять чем-то мысли, иначе ожидание сведет его с ума.

Днем батту, гигантские ездовые птицы, отдыхали на западной стороне крепостной стены, рядом с парком. В Йерне эти удивительные создания заменяли лошадей. Размаху их крыльев могли бы позавидовать драконы, если бы не вымерли лет эдак триста назад. Летел батту над городом – и эльфам, накрытым его тенью, казалось, что наступили сумерки.

А как переливались в свете солнца разноцветные перья!

У каждого аристократа был свой батту, связь с которым укрепляли с самого детства. Птица Мара носила на себе все оттенки фиолетового, от лавандового до пурпурного, и была своевольной, как и ее хозяин. Даже Марамир не мог подойти к ней без угощения. Батту Айнана, желто-оранжевый красавец, обладал куда более мягким нравом, зато уступал собрату в скорости.

Парить над островом на своих крылатых питомцах было любимым развлечением эльфийской знати. Ветер хлестал в лицо. Волосы развевались. От высоты и чувства свободы захватывало дух. Города внизу казались крошечными, даже Йерский замок выглядел как игрушка.

– Да что ты все за временем следишь? – прокричал Айнан, в который раз поймав Мара с часами в руке. – Расшибешься – отправишься на свидание с целителем, а не со своей бойкой прелестницей.

В голосе брата Марамиру почудились непривычные желчные нотки, да и взгляд его был каким-то неприятно острым. Не успел принц об этом подумать, как птица под ним взбрыкнула. Судорожно вздохнув, Мар вцепился в поводья. Часы выпали из его руки и, раскачиваясь, повисли на цепочке, крепившейся к кожаному жилету, надетому поверх туники.

– Я же говорил, – хмыкнул Айнан, вырвавшись вперед.

– Как думаешь, когда можно считать, что наступил вечер? – нагнал его брат. Гигантские крылатые тени накрыли пляж, и рыбаки рядом с лодками задрали головы к небу. – Когда стемнеет? Или сразу после ужина? Шесть часов – это уже вечер?

Айнан неодобрительно поджал губы.

– Не ходи. Забудь про эту девицу. Ты наследный принц и должен, как никто другой, заботиться о своей репутации. Один неосторожный шаг – и все, не отмоешься. Потерпи. Скоро отец найдет тебе невесту и сможешь хоть каждую ночь наслаждаться видом ее прелестей. И не только видом.

Марамир ничего не ответил, лишь крепче сжал поводья.

В шесть часов вечера, сразу после ужина, он был за крепостной стеной у оборонительного рва. Ходил взад-вперед вдоль обрыва и поглядывал то на часы, то на главные ворота.

Смеркалось. Под ногами скрипели мелкие камни. За спиной зажглись огни сторожевых башен. Свет луны заиграл в далекой воде канала.

Марамир нервничал. Он надел свой лучший костюм, заплел волосы в косу и даже надушился, украв флакон с ароматическим маслом из комнаты Айнана, но, похоже, зря: время шло, а Варна не появлялась.

Он уже устал ждать. С каждым часом принц все больше чувствовал себя дураком. Вырядился, как батту, приперся раньше срока, букет принес – специально ради этого проник в оранжерею матушки, где росли самые красивые цветы в Йерне. Рисковал своей репутацией. И что? Ничего! Бесстыжая плутовка обвела его вокруг пальца. Посмеялась над ним. Назначила встречу и не пришла.

Около полуночи, когда Марамир окончательно потерял надежду, у ворот в крепостной стене мелькнула тень. Одна из створок приоткрылась и тут же захлопнулась.

Варна!

Обрадованный, он кинулся в сторону замка.

Кровь шумела в ушах, сердце ломало ребра. Предвкушая долгожданную встречу, Марамир рванул на себя тяжелую деревянную дверь и лицом к лицу столкнулся с… Айнанон.

– А ты что тут забыл? – с подозрением прищурился Марамир, глядя на разодетого и надушенного брата.

Тот неловко завел за спину руку с букетом роз.

Глава 8. Русская смекалка, или Коварство попаданок не знает границ

Я решила быть хитрой и примерить маску кроткой овечки, чтобы мадам прилипала потеряла бдительность. До вечера далеко. Еще будет время от нее избавиться. А пока почему бы не воспользоваться эльфийским гостеприимством. Тем более идти мне некуда: чертов Галя бросил меня на произвол судьбы.

Не прекращая болтать, леда Элисандра привела меня в свои покои, эдакую квартиру-студию средневековье-стайл, где в одной огромной комнате расположились и кровать под балдахином, и мягкая композиция из софы и кресел, крайне неудобных на вид, и даже обеденный стол, украшенный вазой с белыми гортензиями. Стены были голыми, каменными. Такой же каменный пол застелили пушистым ковром Узкие стрельчатые окна почти не пропускали свет, и повсюду горели пузатые лампы с настоящим огнем внутри.

Но меня интересовало одно. Уборная.

– Леда, а умыться где-нибудь можно?

– Конечно, милочка. Не можно, а нужно, – и глядя на меня, эта остроухая пиявка демонстративно зажала нос двумя пальцами. – Дева должна благоухать цветами, а вы воняете нечистотами. А ваша одежда – это просто безобразие. Так приличные леды не одеваются. Я приглашу портниху, чтобы сняла с вас мерки. Ступайте, ступайте же, – с брезгливым видом она замахала на меня руками. – Комната за той дверью.

Не знаю, что я ожидала увидеть в эльфийской уборной. Большое корыто, куда слуги таскают ведрами воду? Лохань с ковшиком вместо раковины? Кусок тряпки, которая заменяет в этом отсталом мире нормальную человеческую мочалку? Как бы то ни было, за дверью меня ждал приятный сюрприз.

Посреди комнаты стояла вполне современная на вид ванна на металлических ножках. Глубокая, длинная – можно сидеть, а можно вытянуться во весь рост. На ее широком бортике я заметила чудо чудное – кран с вентилем и едва не запрыгала от восторга, хлопая в ладоши.

Ванна! Кран! Спасибо тебе, Господи, за маленькие радости!

– Ого, у вас тут водопровод! – закричала я оставшейся за дверью Элисандре.

– Конечно, милочка, – отозвалась та. – Из какой глухомани вы приехали, раз удивляетесь такой обыденной вещи?

Вокруг царил полумрак, разбитый мерцанием одинокой масляной лампы. Водопровод в Йерне был, а электричества, к сожалению, нет.

Вся в предвкушении, я повернула ручку крана, и в тишине комнаты раздалось утробное гудение. Словно пробудился дракон и недовольно зарычал спросонья. Какое-то время ничего не происходило, затем кран с громким звуком выплюнул порцию ржавой воды. Один раз выплюнул, другой – и вот уже вода вовсю загрохотала по стальному днищу купальни. Правда, пришлось подождать, пока грязно-желтая струя станет прозрачной.

С наслаждением скинув с себя вонючие тряпки, я забралась в ванну и зажмурилась от удовольствия. Вода была горячей. По коже побежали приятные мурашки.

В комнату, показательно отвернувшись от меня, вошла леда Элисандра и опустила на тумбу в углу чистую одежду – судя по виду, белую ночную сорочку. Проводив эльфийку взглядом, я откинулась на пологий бортик и не заметила, как задремала. Проснулась от голоса своей опекунши и настойчивого стука в дверь.

– Милочка, вы там часом не утопли? Выплывайте скорее. Леда портниха пришла снять с вас мерки.

Портниха?

О, это очень кстати! Надо пополнить гардероб красивыми соблазнительными нарядами, при виде которых у принцев-скромников потяжелеет в штанах. Надеюсь, местная швея окажется сговорчивой и согласится отойти от привычных фасонов. Взорвем эльфийский мир моды!

Не знаю, сколько времени я провела в отключке, но вода успела остыть. Наспех вымывшись, я обкрутила волосы полотенцем и вернулась в спальню, облаченная в белую сорочку до пят.

Узрев чалму на моей голове, эльфийки округлили глаза.

– Леда Сирени, это юная дева – воспитанница Его Светлости Сандарина Гааля, – представила меня прилипала. Каждый раз, когда она упоминала имя моего похитителя, на ее лице появлялось глуповато-мечтательное выражение. – Надо пошить ей приличное платье.

– Что ж, извольте встать на этот стульчик, – сказала женщина с толстой косой пшеничного цвета, лежащей на груди. Под мышкой она держала блокнот в кожаной обложке.

Одного взгляда на портниху хватило, чтобы понять: эта дама прогрессивная. В глазах чопорного эльфийского общества ее платье, должно быть, выглядело экстравагантно. Облегающий черный верх и контрастный красный низ. Пышная юбка заканчивалась аккурат над голенищем коротких темных сапожек.

Кивнув своим коварным мыслям, я взобралась на предложенную табуретку и принялась ждать подходящего момента для разговора тет-а-тет. Наконец, леда пиявка отлучилась в уборную, и я повернулась к госпоже Сирени.

– Прошу вас, стойте смирно, – промычала та. Она говорила неразборчиво из-за короткого карандаша, зажатого между губами. Ее руки были заняты измерительной лентой.

– Леда, постойте. Давайте обсудим фасон будущего платья.

– А что обсуждать? – вскинула брови эльфийка и как-то устало вздохнула. – Все благородные леды желают одного и того же. Вряд ли ваши вкусы сильно отличаются от вкусов большинства. Корсет потуже, юбка подлиннее и попышнее, цвета самые скучные. Ничего яркого и оригинального.

Выражение ее лица стало совсем унылым.

Я воровато стрельнула глазами в сторону уборной, за дверью которой исчезла леда Элисандра.

– Дайте-ка мне ваш блокнот.

– Зачем?

– Дайте, дайте.

Видимо, моя просьба настолько заинтриговала портниху, что она выполнила ее без лишних вопросов.

– И карандаш.

В ладонь мне легла деревянная палочка с графитовым стержнем.

В детстве я посещала художественную школу и любила придумывать наряды для кукол. Фантазия у меня была богатая, но руки росли из одного места, поэтому все идеи так и остались набросками на бумаге.

Подумав, я быстро накидала фасон желанного платья и вернула блокнот леде Сирени. При взгляде на разрисованную страницу ее рот приоткрылся, а брови взлетели до самой границы роста волос.

– Вы действительно хотите… это? – прошептала она голосом, дрожащим, как мне показалось, от предвкушения.

В этот момент дверь открылась, и в комнату вернулась моя надзирательница.

Леда Сирени быстро захлопнула блокнот:

– Мы закончили. Платье будет готово через два дня.

– О, так скоро, – обрадовалась мадам прилипала.

Они еще кое-что обсудили шепотом, но весь разговор портниха будто витала в облаках. Ее глаза горели лихорадочным блеском, а на лице читалось желание скорее приступить к выполнению заказа.

– Можно спросить? – Когда швея ушла, я раскинула руки и плюхнулась в кресло, что оказалось весьма непредусмотрительно.

О боже, какое жесткое! Мой бедный копчик!

Я поморщилась от боли.

– Почему такой видный мужчина, как мой опекун, до сих пор не женат?

Честно говоря, я не знала наверняка, связан ли Сандарин браком, и сейчас просто ткнула пальцем в небо, но судя по выражению лица Элисандры, попала в точку.

Влюбленная эльфийка протяжно вздохнула. Вид ее при упоминании Гали традиционно стал придурковато-возвышенным.

– Это очень долгая история. Долгая, горькая и романтичная. Не уверена, что она годится для ушей юной невинной барышни.

Элисандра кокетничала. Я прекрасно видела, что этот ходячий эталон нравственности изнемогает от желания поделиться со мной сочной сплетней.

А мне нужна была информация. Во-первых, чтобы лучше понимать, с кем имею дело. Во-вторых, чтобы манипулировать назойливой эльфийкой с помощью ее неразделенных чувств к Сандарину: нашел слабость – используй. И тем не менее, вопреки всей своей острой заинтересованности, я картинно махнула рукой и бросила равнодушным тоном:

– Ну раз история неприличная, юным девам не предназначенная, то не рассказывайте.

Элисандра вскинулась, шумно втянув ноздрями воздух, – уже готовилась вывалить на меня все, что знает, а тут такое разочарование.

– Не то, что бы неприличная, – пошла она на попятную. – И наверное, нет ничего страшного, если вы узнаете. В общем…

С горящими глазами она устроилась в соседнем кресле и подалась вперед, ближе ко мне.

– …ходят слухи, что в юности Его Светлость был безумно влюблен в одну деву. И будто бы та отвечала ему взаимностью. По крайней мере, шли разговоры о помолвке. Но…

– Но? – вскинула я бровь, распустив чалму и позволив влажным волосам упасть на плечи.

– Эта вертихвостка вышла замуж за его друга, – и леда Элисандра сердито фыркнула, всем своим видом показывая, что осуждает поведение столь легкомысленной особы.

Ох, а Галюня-то, как выяснилось, мужчина с разбитым сердцем. Сразу такой романтический образ рисуется в голове, аж пожалеть бедолагу охота. Вон Элисандра спит и видит, как прижать прекрасного страдальца к своей плоской груди и любовью исцелить его душевные раны.

И тут у меня родилась идея.

– Как было бы чудесно, если бы мой опекун встретил хорошую, достойную женщину, которая вернула бы ему радость жизни, – закинула я первую удочку и внимательно посмотрела на свою собеседницу.

Эльфийка мечтательно вздохнула и закусила губу. Явно представила себя на месте этой хорошей, достойной женщины.

– Спасительницу, которая избавила бы его несчастное сердце от одиночества.

Блуждающая улыбка тронула губы Элисандры.

– О, придумала! – всплеснула я руками и напряглась, не уверенная до конца, заглотила ли моя жертва наживку. – Почему бы вам не стать этой женщиной, этой спасительницей?

– Мне?

Лицо Элисандры вспыхнуло ярким румянцем. Она прижала ладонь к груди, но в ее округлившихся глазах явственно отразился интерес.

За окном темнело. Время свидания приближалось. В моей голове зрел коварный план по устранению навязчивых эльфиек.

– Вам, – кивнула я с чувством будто подсекаю вертлявую рыбу, способную в любой момент сорваться с крючка. – Вы прекрасно подходите на эту роль. Мудрая, добродетельная, благопристойная, с большим нежным сердцем.

Зардевшись, глупышка с удовольствием купалась в потоке лести.

– Такая женщина будет достойной спутницей любого мужчины, склеит разбитое сердце моего опекуна и подарит ему надежду на счастье.

Элисандра смущенно заулыбалась.

В голове отчетливо прозвучала барабанная дробь: близилась финальная, заключительная часть моей речи. Самая главная. Я готовилась дернуть удочку.

– Всем вы хороши, кроме одного. Некрасивы.

Эльфийка вздрогнула. Самодовольное выражение сползло с ее лица. Глаза вытаращились.

– Да, да, некрасивы, – вздохнула я с грустным видом, и леда инстинктивно ощупала свои щеки и подбородок. – Наверное, поэтому Его Светлость до сих пор не обратил на вас внимания.

Моя собеседница приоткрыла рот, но так ничего и не произнесла, а потом резко вскочила на ноги и подошла к зеркалу.