Малыш

Малыш от волнения не был в состоянии отвечать.

– Зачем привел ты нас в эти места, напоминающие нам грустное прошлое? Скажи, Малыш, для чего заставляешь ты нас страдать при виде этой фермы?

– Зачем? – спросил, едва владея собою, Малыш. – Отец мой, мать моя, мои братья, идите все за мною!

Он повел их на середину двора, где росла небольшая елка.

– Дженни, – сказал Малыш, обращаясь к девочке, – видишь это деревцо? Я посадил его в день твоего рождения. Ему восемь лет, как и тебе.

Китти, которой это напомнило те дни, когда она была счастлива, зарыдала.

– Дженни, дорогая моя, – продолжал Малыш, видишь этот нож? Это первый подарок, полученный мною от бабушки, которую ты едва знала. Возьми же его и рой землю около елки.

Дженни, ничего не понимая, встала на колени и начала рыть в указанном месте. Вскоре нож ударился обо что-то твердое, оказавшееся глиняным горшком, который был вынут Дженни. Присутствующие смотрели молча на происходившее.

В горшке оказались камешки.

– Господин Мартен, – сказал Малыш, помните, как вы мне каждый вечер давали камешек, когда были довольны мною?

– Да, дитя мое, и не было ни одного дня, чтобы ты не заслужил его.

– Их столько же, сколько было дней, проведенных мною на ферме. Сосчитай же их, Дженни, если только ты умеешь считать.

– О да! – ответила девочка, принявшаяся тотчас же считать их, откладывая кучки по сотням. – Тысяча пятьсот сорок, сказала она.

– Совершенно верно, – ответил Малыш, – это составляет четыре года, прожитые мною в твоей семье, Дженни, ставшей и моей семьей!

– А эти камешки, – сказал Мартен, единственная награда, полученная тобою от меня… Я надеялся обменять их когда-нибудь на шиллинги.

– А для вас, отец мой, они теперь обратятся в золотые монеты!

Ни Мартен, ни его семья не могли понять, что он хотел сказать этим. Откуда могло взяться у Малыша столько денег?

– Я счастлив, дорогие мои, – продолжал между тем Малыш, – что могу отблагодарить вас за все, сделанное вами для меня! Эта земля продается. Вы купите ее, восстановите ферму, в деньгах у вас недостатка не будет. Вы будете у себя дома, на собственной земле.

И Малыш рассказал им всю свою жизнь с той минуты, как он расстался с ними. Сумма, которую он отдавал в их распоряжение, составляла тысячу пятьсот сорок фонтов – целое состояние для бедных ирландцев!

Семья Мак-Карти прожила три дня в Сильтонской деревне с Малышом, Бобом, Сисси и Грипом. После трогательного прощания последние вернулись в Дублин, где утром 13 апреля магазин Малыша раскрыл опять свои двери.

Так протек этот 1887 год, который мог считаться счастливейшим в жизни этих людей. Малышу было в то время шестнадцать лет, и состояние его благодаря покупке груза «Дорис» составляло двадцать тысяч фунтов. Правда, часть этой суммы принадлежала его компаньонам – Грипу с женой и Бобу. Но разве все они не составляли одну семью?

Что касается Мак-Карти, то, приобретя двести акров земли на выгодных условиях, они купили скот и устроили прекрасную ферму. Вместе с счастьем и довольством к ним вернулись силы и здоровье. Подумать только: ирландцы, простые арендаторы, сделались вдруг собственниками, работавшими лишь на себя!

Малыш же не забывает и никогда не забудет, что он их приемыш, и, может быть, настанет день, когда еще более крепкие узы соединят его с этой семьей. Ведь Дженни уже десятый год, она обещает быть красивой девушкой, а что она ею крестница, то ведь это не мешает. Значит, почему бы и нет?..

Таково по крайней мере мнение Бирка.

Конец второй, и последней части

Сноски

1

Общепринятый взгляд всех ирландцев, сделавших, однако, исключение для Парвелля, когда этот «некоронованный король Ирландии», как его называли, управлял несколько лет спустя (1879) знаменитой «национальной лигой», образованной для осуществления аграрной реформы.

2

Таков был голод 1740–1741 годов, унесший 400 тысяч ирландцев, от голода в 1847 году погибло до полумиллиона ирландцев и почти столько же эмигрировало в Новый Свет.

3

С 1870 года фермеры не могут быть выселены, не получив вознаграждения за обработку земли.