скачать книгу бесплатно
– Тебе не обязательно бросать здесь все и ехать со мной в Милан. Мы можем попробовать встречаться на расстоянии. Будем приезжать друг к другу раз или два в неделю.
Леопольдо посмотрел на изображение девушки в зеркале: заглянул ей в глаза, опустил взгляд и пробежался по ее великолепному телу, на котором кроме белого нижнего белья больше ничего не было, вернул взгляд к глазам девушки. Видеть Ангелику раз или два в неделю? Да это издевательство над самим собой. Он хотел ее видеть каждый день. Каждый день хотел ощущать руками нежность ее кожи, целовать ее губы. Ему было страшно. Очень. Всю свою жизнь он прожил в Ареццо. Здесь у него была родня, друзья, работа, в конце концов. Не так просто взять все и бросить, начать жизнь заново, к тому же без основательной на то причины. Как ни крути, а девушка вряд ли достаточный повод для ломки собственной жизни. К тому же его жизнь его более чем устраивала. До сих пор.
– Может, не стоит спешить, – думал Леопольдо, отвернувшись к окну, где теплые лучи солнца рождали новый день. – Поживем какое-то время раздельно. Говорят, расстояние только усиливает любовь, а кто-то…кто-то говорит, что убивает. Но что если у нее там кто-нибудь появится? Ангелика красивая девушка, а там, в большом городе, от желающих переспать с ней отбоя не будет. Я доверяю Ангелике, но, черт, это жизнь, всякое может случиться. Нет. Я должен ехать в месте с ней. Мне так будет спокойнее.
– Отношения на расстоянии – это ненормально, – нарушил Леопольдо затянувшуюся паузу, посмотрел в зеркальное отражение глаз Ангелики, вытянул руку и обнял девушку за талию.
– Нет, я действительно не смогу долго без нее, – думал Леопольдо, ощущая ладонью тепло тела девушки. – Как-то да будет. Если будет очень тяжело, всегда есть возможность вернуться.
– К тому же я уже все решил, – Леопольдо отвернулся от зеркала, посмотрел на Ангелику и поцеловал. – Ммм, какая вкуснотища. И ты хочешь меня этого лишить? И не надейся.
Ангелика рассмеялась, провела ладонями по рукам Леопольдо, обнимавшим ее за талию, затем обвила руками шею Леопольдо, приподнялась на цыпочках и вернула Леопольдо поцелуй.
– Давай не будем спешить. Как видишь, я еще здесь, в Ареццо… Мне пора одеваться. Ты же помнишь, у меня сегодня последний рабочий день в "Bon appetit!". Вряд ли сегодня стоит опаздывать, – сказала Ангелика и продефилировала к одежному шкафу.
Леопольдо смотрел ей вслед, любовался безупречностью ягодиц, стройностью ног. Мысленно он успел раздеть девушку и теперь сравнивал мысленный образ с тем, что видели его глаза, пытаясь определить, какая Ангелика красивее – та, что в белье перед его глазами или та, что нагая перед его мысленным взором.
– Нет, это невозможно, – сдался он. – Это все равно, что сравнить восход солнца на безоблачном небе с восходом на небе с облаками. Восход, что так, что иначе – красив.
– Что ты говоришь, милый? – Ангелика вытащила из шкафа голубую блузку. – О каком восходе солнца ты говоришь?
– Я пытаюсь понять, в каком виде тебе лучше всего – в обнаженном или в белье.
– Да? – Анжелика отвела взгляд от блузки и посмотрела на Леопольдо. – И что ты решил?
– Ты прекрасна, моя любовь, что в одежде, что без нее. Ты невероятно сексуальная девушка.
– Правда? – Ангелика вернула блузку в шкаф, оперлась о дверцу шкафа руками, затем стрельнула глазами в Леопольдо, улыбнулась, облизала языком губы и начала медленно прогибать спину. – Значит, я невероятно сексуальная?
Взгляд Леопольдо скользнул со спины девушки на ягодицы, соскочил туда, где под трусиками скрывались половые губы. Леопольдо бросило в жар. Пот выступил на лбу. В трусах стало тесно.
– О, черт! Милая, ты это специально делаешь? – простонал Леопольдо, закусил губу и подрубленным деревом рухнул на кровать, заставив ее жалобно скрипнуть.
Звонкий смех Ангелики заполнил комнату. Не успел он умолкнуть, как Леопольдо подскочил с такой скоростью, будто загнал в задницу иголку.
– Дерьмо! – крикнул он, расстегивая пуговицы рубашки. – Придется переглаживать рубашку, а нам уже пора выходить из квартиры.
Ангелика приблизилась к Леопольдо, заглянула ему за спину, подергала за рубашку и сказала:
– Ничего не надо переглаживать. Она не помялась.
– Точно?
– Точно.
– Я люблю тебя, милая, – руки Леопольдо скользнули Ангелике под блузку, обвились вокруг талии и прижали девушку к его телу.
– А я тебя, – счастливая улыбка засверкала на губах Ангелики.
Их губы встретились. На некоторое время реальность исчезла для них, растворилась в том океане чувств, которыми были наполнены их сердца.
Через несколько дней Ангелика сообщила Леопольдо о звонке Моники, обрадовавшей ее новостью: Винченцо согласился взять Ангелику штатным журналистом в редакцию "La Gazzetta dello Sport". Монике даже не пришлось его упрашивать. Правда, Винченцо не преминул поинтересоваться у Моники семейным положением Ангелики. Услышав, что у Ангелики есть парень в Ареццо, Винченцо нисколько не расстроился, только попросил передать Ангелике, что ждет ее в ближайшие несколько дней в своем миланском офисе.
Ангелика радовалась скорому возвращению домой и встрече с родителями, Леопольдо же большей частью хмурился, так как теперь отъезд Ангелики в Милан превратился из чего-то иллюзорного во вполне ожидаемую вещь. А он-то надеялся, что Ангелика будет его радовать своим присутствием еще неделю, а то и все две. Сейчас же, когда реальность обрушилась на него точно град среди жаркого лета, он растерялся, и его твердость в ранее принятом решении ехать за Ангеликой хоть на край земли, начала покрываться тонкой сетью сомнений и страхов. Даже монологи, которые он без устали вел с собой, оставаясь наедине, не могли вернуть ему былой уверенности. Часто ему казалось, что порой жизнь бывает очень жестокой. Зачем Ангелике ехать в Милан? Разве они не могут жить какое-то время, пока девушка не подыщет себе работу, на его зарплату?
К тому же и родители не оставят их в беде, ни его, ни Ангелики. А если так, то почему бы Ангелике не остаться в Ареццо?
Но девушка оставалась непреклонной. Она скучала по яркой жизни большого города, по друзьям и, конечно же, по родителям. Здесь же, в Ареццо, в последнее время она себя чувствовала, словно птица в клетке. Маленький, тихий Ареццо, где все знают друг друга, словно являются членами одной большой семьи, действительно стал для девушки чем-то сродни клетке, а ей хотелось большего, новых впечатлений, новых знакомств, поехать за границу и посмотреть мир, ведь он такой красивый! Леопольдо этого не понимал. Ему для того, чтобы жизнь превратилась в la dolce vita достаточно было любящей жены, парочки красивых детишек, стабильной и ни в коем случае не изматывающей работы, одной-двух поездок в месяц на море, ну и друзей, с которыми можно было бы при случае обсудить погоду или новые налоги. Леопольдо был готов, да и хотел бы провести всю свою жизнь, не покидая Италии. Все это в полной мере соответствовало его пониманию la dolce vita, как и пониманию его родителей, которые во многом стали для Леопольдо объектом для подражания. Родители Леопольдо никогда не покидали Ареццо. Вся их долгая жизнь прошла в этом городке, поэтому неудивительно, что и Леопольдо не искал большего. Не искал, в отличие от Ангелики. Мать девушки не побоялась в свое время переехать не то что в другой город, а в другую страну, оставила Украину (на то время еще бывшую в составе СССР) и перебралась в Италию. Поэтому для Ангелики было вполне нормальным поменять один город на другой. Еще с детства девушка усвоила от матери простую жизненную истину: человек не дерево.
Видя, что Ангелика не изменит принятого решения, Леопольдо оставил попытки убедить девушку остаться в Ареццо. Вместо этого задумался о том, что ждет его в ближайшем будущем. Леопольдо не так пугался переезда в другой город, как предстоящего увольнения. Что он скажет на работе? Что скажет матери? Что хочет быть рядом с Ангеликой. Они точно решат, что он рехнулся, особенно мать. Она ему этого не простит. И что делать с квартирой? Оставить родителям, а они пусть решают, что с ней делать: сдать в аренду или закрыть на ключ, надеясь на скорое возвращение ненормального сына. О продаже квартиры Леопольдо даже и не помышлял. А вдруг, и правда, вернется через какое-то время. Не к родителям же возвращаться, хотя такая мысль была заманчива. Но для того, чтобы вернуться к родителям, Леопольдо надо сначала расстаться с Ангеликой, а вот этого он конечно же не хотел. Вполне возможно – хотя надежды на это было мало – ему удастся рано или поздно уговорить Ангелику вернуться в Ареццо, а тогда квартира им будет очень кстати.
Решили, что Ангелика уедет в Милан первой, Леопольдо же присоединится к ней со следующего месяца. За ту неделю, что оставалась до начала августа, Ангелика собиралась найти для Леопольдо работу в Милане. Как-никак, но Милан не маленький Ареццо. Огромный город с неисчерпаемыми возможностями. Ангелика была уверена, что Леопольдо без работы не останется. Уверенность девушки передалась и Леопольдо, и последние два дня, что оставались до отъезда Ангелики, он провел, забыв о волнениях по поводу собственного будущего в чужом городе. Даже матери решил ничего не говорить о возвращении Ангелики на Север, так как чувствовал, что та такому повороту событий только обрадуется. О собственном отъезде Леопольдо также пока помалкивал, был нем как рыба, не желая лишний раз выслушивать материнские упреки и возражения. "Обрадовать" мать новостью он еще успеет. Решил, что сделает это не раньше дня собственного отъезда.
Черное покрывало ночи мягко касалось спящего городка. Тишина плыла над домами и улицами, скользила по крышам, цеплялась за ветви деревьев, ползла по каменной брусчатке, заглядывала в выхлопные трубы припаркованных автомобилей, пряталась в кустах, в испуге жалась к окнам, в которых горел свет, облегченно вздыхала, когда он гас.
Городок спал, убаюканный тихой песней далеких звезд, легким шепотом ветерка, шелестом листвы на деревьях, редким вскриком ночной птицы.
Леопольдо лежал на боку, подперев голову одной рукой, а второй играл с челкой Ангелики: приподнимал ее указательным пальцем, затем средним и безымянным. После провел ладонью по голове девушки, соскользнул на плечо. Рука Леопольдо накрыла тыльную сторону ладони Ангелики, придавившую простыню, пальцы переплелись с ее пальцами.
Сегодня на душе у Леопольдо было серо и сыро. Завтра утром девушка уезжала в Милан. Вещи были собраны, сумки одиноко стояли посреди огромной залы и ждали утра. Как ни убеждал себя Леопольдо, что расстается с Ангеликой ненадолго, всего лишь на какие-то полторы-две недели, смириться с ее отъездом было тяжело, особенно сейчас. В голове было словно в покинутом жителями городе, тихо и даже как-то жутко. Изредка то одна, то другая мыслишка выползала из подсознания, как крот из-под земли на бескрайние просторы сознания, оглядывалась в поисках жизни, и не найдя таковой, возвращалась в подсознание. Апатия и безразличие сковали тело Леопольдо так же надежно, как и пустота сознание. Он просунул пальцы между пальцами Ангелики и согнул их, тем самым приподняв ладонь девушки над простыней.
Девушка только недавно вышла из ванной. В банном халате и мягких тапочках, которые то ли забыла снять, то ли специально оставила на ногах, она лежала, закрыв глаза на боку рядом с Леопольдо. Легкая полуулыбка играла на ее губах.
Взгляд Леопольдо столетним стариком передвигался по лицу Ангелики: лоб, глаза, нос, губы, щеки. Возвращался к глазам, снова сползал к губам, словно все никак не мог запомнить очертания этого прекрасного лица.
Леопольдо подумал, что не увидит этих глаз и губ почти полмесяца, и от осознания этого его тело ожило. Леопольдо приподнялся на локте, приблизил лицо к лицу Ангелики и слегка прижал губы к ее губам. На секунду-другую застыл в таком положение, затем с силой подался вперед, впиваясь губами в губы Ангелики. Рука Леопольдо обняла девушку за талию и прижала к груди.
Долгую минуту Леопольдо наслаждался вкусом губ девушки, затем наклонился к ее уху и прошептал:
– Ты еще не уехала, а я уже скучаю. Может, передумаешь?
– Не начинай опять, милый, – Ангелика открыла глаза, посмотрела на Леопольдо и запустила руку ему в волосы. – Мы же уже говорили об этом, и не раз.
– Знаю, знаю. Внутри меня как будто два человека: один понимает и отпускает, а второй не понимает и не хочет понимать, так и держал бы тебя рядом вечность… Иди ко мне, – Леопольдо лег на спину, просунул одну руку под тело девушки, вторую положил ей сверху на бок, напряг мышцы, подтянул Ангелику и уложил себе на грудь, затем одна рука обхватила девушку за затылок, вторая легла ей на щеку. Губы Леопольдо быстро нашли губы Ангелики.
– Я буду скучать по тебе, – Леопольдо заглянул в глаза девушке, пальцами провел по ее виску, приподнимая непослушную прядь волос.
– Я знаю, – Ангелика улыбнулась и поцеловала Леопольдо.
– И по твоим нежным губам буду скучать.
– Знаю, – еще один поцелуй расцвел на губах Леопольдо.
– И по твоему божественному телу, – ладони Леопольдо скользнули вниз по спине Ангелики, забрались под халат и легли девушке на ягодицы, ощутили нежность кожи, спустились к талии, опять вернулись к ягодицам.
– Знаю, – еще один поцелуй.
– По этой изумительной попке без трусиков.
– Знаю, – и поцелуй.
– По этим великолепным ножкам, – ладони Леопольдо оказались на бедрах Ангелики.
– Знаю, – и поцелуй.
– Все ты знаешь, – вздохнул Леопольдо. – А тебе известно, что две недели я буду без секса?
– Разве это большой срок?
– Большой, особенно когда у меня такая красотка как ты.
– Потерпишь, – улыбнулась Ангелика.
– Потерплю, но чтобы легче терпелось мне, придется не дать тебе сегодня спать, – Леопольдо перекатился на живот, подмяв под себя Ангелику.
– Или ты против? – ладонь Леопольдо легла девушке на бедро.
– Нет, не против, – сверкнула белозубой улыбкой Ангелика, выждала мгновение и добавила:
– На всю ночь тебя все равно не хватит, – сказав это, девушка рассмеялась звонким смехом.
– Что ты сказала?! – Леопольдо открыл рот. – Не хватит, говоришь? Это меня-то не хватит?
Ангелика пискнула, смех оборвался, когда ее губы оказались атакованными губами Леопольдо.
– Значит, не хватит, говоришь? – Леопольдо развязал пояс халата Ангелики, отбросил полы в стороны. Взгляд с предвкушением пробежался по обнаженному телу девушки, распростертому под ним.
– Не хватит, – игривая улыбка появилась на губах Ангелики, в глазах заплясали огоньки, язычок выскользнул из чудесного ротика и затанцевал на губах.
Леопольдо хмыкнул, встал на колени и развязал пояс, сбросил халат с плеч и предстал перед девушкой в чем мать родила. С некоторым удовольствием Леопольдо отметил про себя заинтересованный взгляд Ангелики, пробежавший по его телу с короткой задержкой в области паха.
– Ты зря это сказала, – Леопольдо поднял рукой ногу девушки и забросил себе на плечо, прижался к ней щекой, поцеловал, потянул носом, наслаждаясь запахом тела Ангелики. Ноздри без труда уловили ароматы одного из гелей для душа, которыми пользовалась девушка – смесь персика, молока и шоколада.
Леопольдо закрыл глаза и снова потянул носом, будто хотел на как можно дольше запомнить эти ароматы. Губы снова коснулись нежной кожи Ангелики, затем снова и снова, выстраивая невидимую дорожку, устремившуюся к бедрам девушки.
Леопольдо снял с плеча ногу Ангелики, сам же приник губами к ее животу, затем переместилася на грудь, спустился к нежной коже внутренней стороны бедер. Поцелуи посыпались на тело Ангелики, точно из рога изобилия. Девушка закрыла глаза и закусила нижнюю губу. Тихие постанывания вырывались из ее груди и тревожили тишину спальни.
Леопольдо прижался к тазу Ангелики и навис над ее лицом, губы коснулись горячего лба девушки, щек, влажных, трепетавших, будто на ветру, половинок губ. Леопольдо ощущал кожей лица горячее дыхание девушки, кожей тела – дрожь ее тела, пахом – жар ее лона. Грудь девушки, как будто кто придавил тяжелой плитой, с такими усилиями она поднималась и опускалась. Тело Ангелики покрылось испариной, заблестевшей в свете ночника алмазной россыпью.
Леопольдо приподнял таз и запустил ладонь между ног девушки. Стон вырвался из груди Ангелики, когда рука Леопольдо коснулась ее половых губ, мокрых и жаждущих. Улыбка коснулась губ Леопольдо. Он наклонился к уху девушки и прошептал:
– Так говоришь, меня надолго не хватит? Думаю, ты права. Я выдохся. Как насчет того, чтобы пожелать друг другу спокойной ночи и лечь спать?
Леопольдо заметил, как веки Ангелики дрогнули, глаза открылись, недоверие и удивление сменили томное выражение во взгляде девушки, но и они быстро сникли, уступив место негодованию.
– Ты это серьезно? – дыхание Ангелики обожгло лицо Леопольдо. Рука девушки юркнула между ног Леопольдо, схватила того за пенис и потянула вниз по направлению к пышущей огнем промежности.
– Ты мне хочешь его оторвать? – Леопольдо ухмыльнулся и приподнял таз, тем самым отдалив пенис от жаждущей его вагины.
– Лео, ты знаешь кто? – Ангелика повторила усилие, но все было напрасно, Леопольдо не поддавался. – Я убью тебя, но сначала оторву тебе… – девушка не договорила, так как Леопольдо оторвал руку Ангелики от своего пениса, двинул тазом вперед и резким движением вошел в ее лоно. Ангелика закричала, грудь выгнулась колесом, зубы до крови впились в нижнюю губу.
Леопольдо снова двинул тазом, погружая пенис глубже в лоно девушки. Новый крик, еще более громкий, заставил тишину без оглядки броситься из комнаты.
– Я люблю тебя, моя горячая, – пробормотал Леопольдо, целуя Ангелику.
– А я тебя ненавижу, – простонала девушка, пытаясь сдержать очередной крик, рвущийся из груди на свободу, затем приподняла голову и приникла губами к губам Леопольдо.
Час спустя Леопольдо выбрался из постели, чтобы выключить ночник, горевший над трюмо, затем вернулся в кровать. Ангелика придвинулась к нему, свернулась клубком и положила голову на его грудь. Леопольдо провел рукой по волосам девушки.
– Я люблю тебя, amore mio[41 - Любовь моя (ит.)], – шепнул он в темноту.
– И я тебя, милый, – донеслось из темноты, затем губы Ангелики отыскали его губы, чтобы подарить ему поцелуй на ночь, после чего девушка положила голову на подушку, не забыв уткнуться лбом в плечо Леопольдо.
Через минуту-вторую Леопольдо услышал справа от себя тихое, ровное сопение, улыбнулся, перевернулся на бок и обнял девушку, на мгновение прижал губы к ее лбу и закрыл глаза. Сон не заставил себя долго ждать, тенью проник в сознание, и вскоре реальность дрогнула и исчезла, растворилась в бесконечном потоке иллюзий.
На следующий день, рано утром, Леопольдо отвез Ангелику на железнодорожный вокзал, помог занести в купе поезда сумки с вещами. Потом, когда они вернулись на платформу, долго держал девушку в объятиях – все никак не мог проститься, прижимал Ангелику к груди, шептал на ухо слова любви, теребил волосы рукой, гладил по спине, аромат ее туалетной воды вдыхал с таким упоением, словно это был аромат божественной амброзии. Улыбка не покидала лица Леопольдо, он шутил, но на душе было грустно. Они расставались на неполные две недели, а ему казалось, как минимум на год.
Сегодня Ангелика виделась Леопольдо особенно красивой, хотя и одета была просто, и косметики на лице был минимум. Как известно, глаза влюбленного, которому предстоит разлука с любимой, смотрят иначе, чем глаза обычного влюбленного и тем более глаза человека, чье сердце не пронзено стрелой Амура. Даже в своих любимых синих джинсах, желтой футболке с рисунком-сердечком на груди и белых кроссовках Ангелика была для Леопольдо красивее любой сказочной принцессы. Предстоящая разлука только усиливала его любовь, заставляла сердце стучать быстрее, а губы целовать губы девушки крепче. Леопольдо чувствовал, что ему не хватает поцелуев, не хватает объятий, прикосновений. Будь его воля, он бы усадил Ангелику в машину и отвез домой, закрыл бы в спальне и не выпускал, пока не образумится. Ему не раз хотелось так поступить, только вот Ангелика ему это вряд ли когда-нибудь простит. Поэтому ему ничего не оставалось, как довольствоваться этим жалким количеством поцелуев, объятий и надеяться на скорейшую встречу в Милане.
Леопольдо держал Ангелику в объятиях до последнего, лишь отправление поезда заставило его разомкнуть объятия и, скрепя сердце, отпустить девушку. Он видел, как поезд тронулся с места, видел, как Ангелика помахала ему из окна купе и даже послала воздушный поцелуй. Он махнул ей в ответ, до последнего надеясь на то, что девушке так же не хочется расставаться, как и ему. Но надежды рассыпались песочными домиками под набегом морской волны, когда он увидел, как расцвела на губах девушки улыбка от осознания того, что поезд отправляется, и уже сегодня она будет дома.
Хвост поезда давно растворился вдали, а Леопольдо все стоял и смотрел ему вслед, потом, словно очнувшись от глубокого сна, покинул платформу и вернулся на стоянку, где оставил машину. Забравшись в машину, достал из кармана джинсов мобильник и застучал по клавишам, набирая сообщение.
"Не забудь мне позвонить, когда будешь во Флоренции… Ты только уехала, а я уже скучаю… Я люблю тебя, моя далекая любовь".
Леопольдо нашел среди списка контактов Ангелику и отправил сообщение, подождал, когда придет отчет о доставке, завел двигатель и покатил по улочкам Ареццо.
Леопольдо только вошел в квартиру, когда заиграл мобильник. С излишней поспешностью метнул руку в карман джинсов за телефоном, взглянул на экран. Душевный недавний подъем сник, когда вместо ожидаемого номера Ангелики, он увидел на экране номер матери.
– Доброе утро, мама, – Леопольдо поднес мобильник к уху.
– Доброе утро, Леопольдо. Зашла на рынок, купила много всего и решила позвонить узнать, не спите ли. Не хочу, чтобы ты опять на меня кричал перед своей полентонэ.
– Нет, мама?. Мы уже не спим…
– Тогда выйди на улицу и помоги мне с сумками, – перебила сына Паола Витале. – Я уже здесь.
Леопольдо хотел что-то сказать, но из динамика понеслись короткие гудки, взметнул руки вверх в жесте: "Это мама?. Что с нее возьмешь", оставил мобильник в прихожей на комоде, открыл входную дверь и вышел на лестничную площадку. Спустившись на улицу, Леопольдо увидел мать, разговаривавшую с синьором Гацци. Возле Паолы Витале стояла небольшая сумка, доверху наполненная съестным. Леопольдо поискал глазами еще одну, так как помнил, что мать говорила о сумках, а не о сумке, но сумка оказалась одна.
– Доброе утро, синьор Гацци, – Леопольдо поздороваться со стариком, как обычно не выпускающим изо рта сигару. – Мама?, ты же говорила про две сумки, но я вижу только одну.
– Эта сумка как две, Леопольдо, – отозвалась Паола Витале. – Возьми ее в руку и сам убедишься. Синьор Гацци говорит, что твоя полентонэ уехала, а я ничего об этом не знаю. Как так?
Леопольдо посмотрел на синьора Гацци, тот пустил колечко дыма и пожал плечами, извиняясь.
– Ангелика уехала в Милан, – признался Леопольдо.
– Узнает мама сейчас об отъезде Ангелики или потом, не так уж и важно. Рано или поздно все равно узнала бы, – подумал он, разглядывая белые облака на бирюзовом небе.
