Разорванное небо

Стартер коротко вякнул, мотор, сердито фыркнув, запустился с полоборота.

– Ты же хотел купить что-то пошустрее? Все заглядывался на Муни? – очнулась жена, глянув на ограничительные шкалы указателя скорости. Не зря она переучивается на пилота.

– Муни, конечно, настоящий мустанг малой авиации. Двести узлов – это здорово, но, увы, и цена – тоже зверь. А раз уж нам выпал случай купить амфибию – надо брать и бежать.

Я вырулил на полосу и потянул похожую на пуговку ручку тяги. Самолет задрожал и покатился по полосе. Строптивая машина попыталась взбрыкнуть, ее потянуло в сторону, но я, чуть двинув педали, показал ей, кто здесь на самом деле главный. Опустился нос, я взял штурвал на себя, и крылья зашуршали в упругом, словно надувная подушка, воздухе. Кран шасси – вверх. Зеленая лампа на приборной панели сменилась красной.

В отличие от сухопутных самолетов, конструкторы прикрутили двигатель «Пчелки» на крышу пилотской кабины. Обзор изумительный: не каждый реактивный истребитель может похвастаться тем, что летчик едва ли не сидит на балконе, разглядывая небо и землю через широкие выпуклые стекла. Но сейчас мне было не до пейзажей: я орудовал штурвалом, и машина послушно выписывала в небе змейки, горки, да виражи. Наконец, я поднял большой палец и развернул самолет едва ли не вокруг кончика крыла.

– Ты там… поосторожнее, – простонал Пит. – Чистка салона за твой счет!

Я повел самолет на посадку. Мелодично загудели приводы закрылков. Вспыхнула зеленая лампа шасси. Но когда я толкнул ручку тяги, она вдруг провалилась в приборную панель. Двигатель так и остался молотить на максимальных оборотах.

Подергав несколько раз ручку, я перекрыл подачу топлива и голодный мотор смолк. Скорость погасла, и самолет побежал по бетону. Пит, мрачнее тучи, посмотрел на меня исподлобья.

– Не переживай! – весело сказал я. – Сделка состоится! Но за маленький дефект я хочу скидку. Пять процентов, хорошо?

– По рукам, – просветлел Пит. Очевидно, ему хотелось побыстрее продать самолет.

Я насторожился:

– А кто продавец? Можно с ним как-то связаться?

– Некто Колин Элвис, – пробурчал Пит, протягивая мне телефон.

Я набрал номер.

– Слушаю, – сказал властный мужской голос.

– Мистер Элвис? Я покупатель вашего самолета. Могу я поинтересоваться о причинах продажи?

– Это самолет покойного отца, – ответил Колин. – Мне он ни к чему – я не летчик. Вопросы есть?

Я положил трубку.

– Доволен? – спросил Пит.

– У меня такое ощущение, что этот Колин – военный. Ладно, какая разница. Осталось оформить бумаги…

– Все давно готово. Надо подписать, да отдать самолет механикам. Ума не приложу, как они так облажались?

Самолет отремонтировали только к вечеру. Я взлетел и повел маленькую «Пчелку» над шоссе, разглядывая хорошо видимые в сумерках лучи автомобильных фар. Через пятнадцать минут самолет уже катил по увенчанным гирляндой синих огней рулежкам Портленда.

Я поставил «Пчелку» в свой, а точнее, принадлежащий ВВС ангар, рядом с бело-синим «Старфайтером» и вышел на автостоянку. Мэри ждала меня у автомобиля. Когда она открыла сумочку, чтобы подкрасить веки, я заметил газовый баллончик:

– Зачем тебе перцовый дезодорант?

– После наших приключений, я подумала, что девушка должна суметь постоять за себя.

Неожиданно затрещал сотовый телефон:

– Джек, это Пит! Как машинка?

– Отличная! Долетел, как по маслу!

– Не хочешь передохнуть, провести выходные на озере Рэйнджли? В гостинице «Таун энд Лейк» есть свободные места.

Я посмотрел на жену.

– Почему бы и нет? – улыбнулась она. – Тебе же хочется облетать машину. Аж руки чешутся. Вот и пригодились пять процентов.

– Согласен! – ответил я в трубку. – Вылетать завтра?

– Послезавтра, Джек! Передохни денек! – из динамика донесся смешок. Или мне послышалось?

В субботу погода испортилась. Из низких туч сочился мелкий осенний дождь, и взлетная полоса блестела, словно аэродромная команда зачем-то залила ее пластиком.

«Пчелка», окутанная мелкими брызгами, легко разбежалась и ушла в небо. Мне показалось, будто облака придавили маленькую амфибию, но все же высоты нижней кромки хватало, чтобы безопасно пересечь горный хребет. Северные Аппалачи – скорее, плоскогорье, тем не менее, гора Катадин высится над уровнем моря на целую милю.

Мэри, глянув на указатель скорости, не преминула подколоть меня:

– Джек, мне кажется, ты просчитался. На Муни мы долетели бы куда быстрее.

– Ничего, – ответил я и включил обогрев кабины. – Не пешком идем. Сто узлов – о таком братья Райт и не мечтали.

Над озером Себейго я развернулся на север. К сожалению, в пасмурную погоду гордость и краса Портленда растеряла свой лоск. Ветер поднимал рябь на темной воде, делая ее похожей на матовое стекло, со всех сторон обрамленное выкрашенной в зеленый цвет деревянной крошкой.

Когда мы миновали заказник и развернулись на север, Мэри что-то увидела внизу.

– Смотри! Вон они! – крикнула она, указывая куда-то в сторону.

Я пригляделся: медведица с медвежатами, смешно встав на задние лапы и поворачивая голову, следила за самолетом. Очевидно, ее привлек звук мотора. Звери смотрели на нас голодными глазами, но вряд ли сегодня им удастся полакомиться свежей человечиной. Надеюсь, что вряд ли.

Мне стало не по себе. Я даже бросил взгляд на топливомер: стрелка показывала почти полный бак. Впрочем, скорее всего, у меня расшалилось воображение. С другой стороны, в полетах на маленьких и медленных самолетах есть свой шик. На реактивном истребителе мне было бы не до медведей. Да и звери, скорее всего, свалили бы в лес, грозя ревущему небу мохнатыми лапами.

Через полчаса мы вышли к Аппалачам. Невысокие горы преградили нам путь. Под самолетом проплывали улочки маленького городка. Я глянул в карту: лучше всего лететь вдоль шоссе, между двух покрытых лесом возвышенностей. Тогда можно не взмывать под самые тучи с риском попасть в облачное марево и вылететь из него где-нибудь в Канаде.

– Пилот должен всегда знать, где он летит, – наставительно сказал я жене. – Сейчас я определяю свое место по наземным ориентирам, подстраховываю себя по часам и контролирую по спутниковому навигатору.

Мэри ничего не ответила. Тогда я продолжил:

– На самолете с одним двигателем пилот должен еще и подбирать площадку для вынужденной посадки. Ну и, само собой, смотреть по сторонам.

– Думаешь, я в летной школе комбинезон протираю? – обиделась жена и попыталась в отместку меня поддеть: – А если бы ты меньше болтал, то увидел бы, что нас догоняет вертолет.

– Мне трудно смотреть через непрозрачный металл. Там у меня обзора нет. Так что мимо.

Я сунул руку под ремень безопасности жены и недовольно добавил:

– Пристегивайся покрепче. Если мы перевернемся, тебя будет мотать по всей кабине.

Через пару минут я увидел в окне белую черточку со сверкающим над ней диском ротора. Пилот винтокрылой машины, очевидно, не стал мудрствовать, он просто поднялся над плоскогорьем и, пропадая в тучах, ушел на север. Опытный малый.

Мы прошли над пустынной дорогой, между покрытыми густой растительностью пологими горами. Перед нами, словно жидкая ртуть, заблестели воды озера со странным названием Муслукмегантик.

Самолет встряхнуло. «Пчелка» отчаянно завибрировала, казалось, будто она сейчас рассыплется и грудой алюминиевых листов рухнет на землю. Стрелка указателя скорости запрыгала по шкале. Орографическая болтанка: срывающиеся со склонов потоки воздуха швыряют машину вверх и вниз, и неосторожный пилот запросто может получить ферму площадью два квадратных метра. Причем удобрением будет служить он сам.

Я обогнул гору Лысую с юга и прошел над озером Рейнджли в бухту Сити. Наконец, я выпустил закрылки, сбросил газ и осторожно притер «Пчелку» днищем к подернутой рябью воде. По сторонам взметнулись брызги. Под самолетом загрохотало, машину затрясло, будто мы неслись по булыжнику.

Мэри вскрикнула от ужаса:

– Что это?

– Вода, детка! – весело ответил я. – На скорости она мало чем отличается от бетона. Если бы не наш обтекаемый корпус, мы бы уже лежали на дне.

На берегу раскинулся небольшой провинциальный городок: несколько десятков обшитых сайдингом одно– и двухэтажных зданий. У причалов дремали катера и моторные лодки. Два самолета на поплавках – «Сессны Скайлейн» слегка покачивались на волнах у далеко выдающегося в бухту пирса. Их надменно задранные вверх носы почему-то напомнили мне старинную песню о шастающих по Парк-авеню модниках.

Я зарулил к свободной стоянке, открыл дверь, едва не шагнул прямо в озеро и чертыхнулся. Проклятая сухопутная привычка. Жена прыснула, прикрыв рот ладонью.

Какой-то человек ловко набросил швартов на крюк в носу самолета. Я узнал Пита Сондерса. Что ему здесь надо?

– Хай, Джек! – ухмыльнулся он, указывая на длинное зеленое здание, выстроенное вдоль берега. – Давай за мной! Места уже забронированы!

Мы с женой разместились в обшитой лакированными панелями комнатке. Маленькие окна выходили на озеро, и я долго наблюдал за утками, важно разгуливающими по берегу. Их спугнула собака с морщинистой и короткой, но добродушной мордой – кажется, эту породу называют мопс. Водоплавающие взмахнули крыльями и, точно самолеты-штурмовики, тяжело полетели, едва не задевая брюхом траву.

– Пилотаж на предельно малой высоте, – я улыбнулся жене, она ответила мне тем же и прошла в общую для нескольких комнат кухню. Через несколько минут оттуда донесся аромат только что сваренного кофе.

Я сел на кожаный диван и, с наслаждением поглощая бутерброды, пощелкал пультом телевизора. Наконец, я наткнулся на новости.

– … сегодня утром в штате Мэн исчез вертолет, принадлежащий компании «Стар-Дельта электроникс». Поиски ведутся в районе озера Ричардсон…

Неужели это тот самый вертолет, что мы видели над Аппалачами? Он упал? Но тогда поисковая команда работает совсем не там!

Распахнулась дверь и на кухню походкой «от бедра» гордо вплыла платиновая блондинка. Мне показалось, что кто-то зажег в помещении еще одну лампу.

– Мистер Риппер? – осведомилась она певучим голосом. – Летчик экстра-класса в этой глуши собственной персоной?

– Не то, чтобы экстра, – заскромничал я под перекрестными взглядами жены и очаровательной незнакомки. – Но летчик, да. Приехал насладиться свежим воздухом после духоты крупных аэропортов. Откуда вы меня знаете?

– Я была представителем в одной латиноамериканской стране. Вас там почитают, как национального героя.

Наверное, это проклятие будет преследовать меня всю жизнь.

– То-то я боюсь там показываться. Они запросто раздерут меня на клочки.

– Вы на себя наговариваете, – улыбнулась молодая женщина. – Разрешите представиться, мое имя – Мелисса Ирвинг.

– Мэри Риппер, – представил я свою жену. – Мисс… или миссис…

– Мисс Ирвинг. Не угостите даму кофе? – она бесцеремонно налила из кофейника две чашки, поставила на поднос и вышла, не закрыв за собой дверь.

– Вызывающая девица, – подытожила жена. – Наверное, в представительства только таких и берут. И это мы еще не видели ее спутника.

– Может, у нее и нет никакого спутника, – возразил я, дожевывая последний бутерброд.

– Кому-то вторую чашку кофе она соорудила, – ответила Мэри.

Я почувствовал себя полным кретином. Чмокнул жену в щеку и побежал в местный полицейский участок – сообщить о том, чтобы спасатели сменили район поисков. Но я не успел даже выскочить на пристань: путь мне преградил Пит.

– Джек, – заговорщически шепнул он. – Заработать хочешь?

– Сколько? – вырвалось у меня.

– Пять тысяч баксов, наличными, – Пит протянул мне ключи и ткнул в сторону желтой «Сессны». – От этой птички. Бензина чуть меньше половины, но тебе хватит. Дождешься гостей, прокатишь их, куда скажут, и деньги в кармане. Но дальше сортира и кухни – ни ногой!

– Ты не понимаешь! – повысил голос я. – Вертолет ищут не там, где надо!

Пит внимательно выслушал мой сбивчивый рассказ.

– Ты здесь никого не знаешь, – нахмурился он. – Вряд ли тебе кто поверит. Я сам схожу в участок. А ты жди гостей.

– Как же я их… распознаю? – я окончательно растерялся.

– Пароль – орел, – усмехнулся Пит. – Сам поймешь. Главное, чтобы никто не перехватил инициативу.

Я поспешил вернуться в гостиницу и рассказал жене о разговоре с Питом.

– Раз надо, так надо, – вздохнула она. – Я привыкла тебя ждать.

Я увел жену в комнату. Остаток дня мы предавались любовным утехам и смотрели телевизор. О пропавшем вертолете не сказали больше ни слова, зато диктор постоянно распиналась об успехах одной быстро растущей и, судя по всему, нахальной компании, занимающейся всем – от электромобилей до запусков ракет.

Утром в дверь постучали. Я подскочил: наконец-то я дождался своих клиентов! Мы с Мэри торопливо натянули одежду. Неизвестный постучал еще раз, на этот раз долго и настойчиво.

Я, не спрашивая, открыл дверь. На пороге стоял высокий мужчина. Его властное лицо было абсолютно непроницаемо. Если бы не спортивный костюм, он походил бы на топ-менеджера крупной компании, но сейчас, скорее, напоминал предводителя уличной банды.

Орлиные глаза обшарили меня с ног до головы, и я ощутил себя морской свинкой на столе безжалостного вивисектора.

– Уильям Конрад! – бесцеремонно представился он. – Вы нам нужны, капитан Риппер!

Я слегка растерялся. Уставился, глядя снизу вверх, в глаза моего визави, вздохнул и проворчал:

– Зачем?

– Вышел на связь пилот разбитого вертолета. Нам необходимо его… гм… эвакуировать.

Я глянул в окно. Туман мокрым покрывалом укутал озеро. Пристань едва проглядывала сквозь мглу.

– Нет, – ответил я. – Видимость полмили. Дальше объяснять?

– Ты же пилот экстра-класса? – прищурился Уильям.

– Но не самоубийца!

– Может, позвонить спасателям? – неожиданно спросила Мэри.

Гениально! Самое простое решение почему-то не пришло мне в голову. Я метнулся к телефону. Тишина. Ни гудков, ничего. На сотовом горел индикатор «нет сети».

– Кто-то вывел из строя телефонную станцию и сотовую вышку. Весь городок отрезан от внешнего мира. Небольшой заряд пластита…

– Классика, – перебил я Уильяма. – Но как же пилот связался с вами?

– По радио. У нас корпоративная связь. Шифрованная, для связи со спасателями она бесполезна. Да, чуть не забыл: я – ведущий инженер компании «Стар-Дельта». Мелисса – моя секретарша. Вертолет должен был забрать нас отсюда и доставить в Квебек, на совещание.

Я поднял руки в знак поражения и пошел за картой.

Конрад указал на южную оконечность острова Шелтер. Я наметил маршрут: если пройти вдоль озера Рейнджли, обогнуть Лысую гору с юга, над поселком Мейси, выйти к озеру Муслукмегантик и пролететь три мили на запад, то можно выйти точно к острову Шелтер и вертолету. Но в любом случае нужно ждать, пока туман хоть чуточку рассеется.

Я сказал об этом Конраду. Тот лишь кивнул. На скуластом лице промелькнула досада.

К полудню серая пелена немного спала. В окно я отчетливо увидел очертания желтой «Сессны», пришвартованной к пристани.

Я выглянул на кухню. Уильям и Мелисса пили кофе. Наверное, они сварили напиток из нашей пачки – жена забыла ее на столе.

– Можно лететь, – сказал я. – Видимость почти миля.

Конрад, обжигаясь, торопливо выхлебал чашку.

– Мелисса останется здесь, – сказал он и схватил кожаную куртку. – Составит компанию твоей супруге.

Мы вышли на пристань. Я бросил взгляд на желтую «Сессну», но тут же отказался от сомнительной затеи лететь на незнакомом самолете. Если не доверяешь машине – лучше за штурвал не садиться. Тем более в такую погоду, когда какая-нибудь одинокая сосна незаметно вывесила транспарант «Добро пожаловать».

Конрад отвязал швартов и хлопнул дверью. Я включил зажигание. Двигатель гнусаво зафырчал, будто подхватил насморк. Мэри помахала мне рукой, я отсалютовал в ответ и потянул ручку-пуговку тяги. Самолет прогрохотал по воде и взмыл в небо. Удивительно, никто из жителей Рейнджли не обратил внимания на рев старого мотора, способный на взлетном режиме разбудить покойника. Неужели сюда добралась корпорация «Амбрелла»?

Теперь моим главным помощником стал спутниковый навигатор. Я летел строго по тонкой синей линии на экране, стараясь держаться подальше от поросшего лесом берега. Сквозь молочную пелену маячили верхушки деревьев.

Когда я по узкой долине огибал гору Лысую, мне казалось, будто я могу ногами переломить стальной лом. Маленький самолет летел между Сциллой и Харибдой, но по сторонам я видел только белесую муть. Подняться же над туманом я не мог: потерять землю означало никогда ее более не найти.

Все же судьба мне благоволила: под крылом заблестели воды озера Муслукмегантик. Я миновал остров Фаррингтон, приводнился и подрулил к южному берегу острова Шелтер – поросшего лесом извилистого клочка суши. Среди деревьев что-то светлело.

Белый вертолет лежал на боку, задрав к небу хвостовую балку. Изломанные лопасти винта торчали, будто растопыренные пальцы покойника. Даже неспециалист понял бы, что эта машина больше никогда не взлетит.

Поваленное дерево вмяло прямо в кабину, искореженный металл словно обнимал шершавый ствол. Зазубренные осколки ветрового стекла блестели в зияющем провале окна. А ведь это стекло выдерживает несколько попаданий птиц! Надо быть настоящим счастливчиком, чтобы уцелеть в таком кошмаре. И этот счастливчик сейчас торопился к нам.

Между валунами пробирался невысокий крепыш. Конрад открыл пассажирскую дверь и незнакомец сразу же дал понять, кто здесь хозяин.

– Пересаживайся, – приказал он Конраду и обшарил меня глубинным, скользящим взглядом широко посаженных глаз. Так смотрят летчики, оценивая расстояние до полосы.

Уильям перебрался на заднее сиденье. Неизвестный пристегнулся и хлопнул дверью.

– Филипп Левинсон, – представился он. Сердце у меня ушло в пятки.

Рядом со мной сидела живая легенда операции «Успех». Самый «результативный» летчик-штурмовик, награжденный Серебряной Звездой за доблесть. Он же – беспощадный воздушный убийца, объявленный в Тортугане вне закона. Автор печально известных страниц об охоте с воздуха на переполненные беженцами речные катера и автобусы. Пилот, который не убил моих друзей-повстанцев лишь потому, что у него кончились снаряды. Круг замкнулся.

– Что-то не так? – озабоченно спросил Филипп.

Я перевел дух.

– Нет, все в порядке. Поехали.

Я запустил мотор. Туман еще немного рассеялся, и теперь я вел машину визуально, подстраховывая себя по навигатору. Левинсон задал мне несколько вопросов по мотору «Франклин» и особенностях пилотирования «Пчелки». Профессиональный интерес.

– Знаете, Риппер, я бы в такую погоду лететь не рискнул. Давно не встречал такого летного чутья. Вам бы в нашей эскадрилье цены не было, – Филипп ухмыльнулся улыбкой рыбы-молота.

– Нет, спасибо, – ответил я. – Кстати, взлет и посадка с воды только с полностью выпущенными закрылками.

Из тумана показался берег с разбросанными на нем белыми домиками. Я приводнил машину. Самолет загрохотал по озеру, сбросил скорость и остановился у причала. Левинсон и Конрад выскочили на пирс. Уильям набросил швартов на носовой крюк. Я запер самолет и побрел к гостинице, маячившей в тумане размытым зеленым пятном. Филипп шел позади, напевая старую песенку. «Цветы на стене». Под нее когда-то колеса его «Бородавочника» отрывались от полосы, и снаряды авиационной пушки крушили беззащитные автобусы и грузовики…

Я потянул дверь нашего с Мэри номера. Внезапно бывший летчик-штурмовик втолкнул меня внутрь. Мелисса, только что мирно беседовавшая с моей женой, направила на нее ствол маленького пистолета.

– Держи руки на виду и медленно повернись! – скомандовал Филипп.

Он сунул руку в карман брюк и достал такое же оружие, как у его подельницы. Дуло крохотной черной дырочкой уставилось мне в лицо.

– Ключи, – тихо произнес Филипп.

– Какие ключи? – не понял я.

– От самолета. Быстро. Иначе я сниму их с твоего трупа.

Я вынул из кармана ключи от «Пчелки» и швырнул ему. Левинсон поймал их свободной рукой и сунул в карман.

– Теперь прощайтесь друг с другом, – оскалился в акульей улыбке Филипп. – У вас тридцать секунд.

– Ты же обещал! – крикнул Уильям. – Клялся на Библии!

– Профессионалы никогда не убивают без необходимости, – Левинсон равнодушно посмотрел на мою жену. – Но сейчас такая необходимость есть. Он слишком много видел. Цыпочку мне жаль, но с мужем на небесах лучше, чем одной на земле. Верно? Привет от Фикса, дружок!

– Выстрелы привлекут внимание, – я отчаянно цеплялся за готовую вот-вот оборваться жизнь.

– Мы воспользуемся подушкой, – очаровательно улыбнулась Мелисса и положила пистолет себе на колени.

Внезапно Мэри закричала:

– Джек! Дверь!

Левинсон вновь ухмыльнулся: не проймешь. Что-то зашипело. Филипп с Конрадом схватились за лицо, захрипели и зашлись в кашле. В горле у меня запершило, из глаз полились слезы. Газовый баллончик!

Я выдохнул и рванул к двери со скоростью автомеханика «Формулы-1», меняющего шины лидеру. Чья-то рука скользнула по спине. Да простит моя благоверная, но сейчас я – гарантия ее жизни. Пока я на свободе, мерзавцы ее не тронут. Живая, она хороший способ надавить на меня, мертвая же станет поводом для мести.

Я пулей вылетел на улицу, добежал до пирса и сорвал с крюка желтой «Сессны» швартов. Мне везло: видимо, негодяи еще не успели прочихаться. Но все равно судьба отмерила мне лишь несколько скупых секунд. И они неумолимо таяли.

Захлопнув дверь кабины, я попытался запустить мотор. Если я залью свечи, мне конец. Сердце остановилось. Дрожащей рукой я включил оба магнето и вдавил кнопку стартера. Металлический вой ржавым гвоздем ввинтился мне в мозг. Двигатель чихнул, выбросил из патрубков клуб черного дыма и мягко заворчал. Лопасти пропеллера слились в полупрозрачный диск.

Уже разворачиваясь, я увидел, как из гостиницы выскочила Мелисса. Очевидно, ей досталось меньше всех. Она подняла руку с пистолетом: поздно, с такого расстояния не попасть.

Самолет загрохотал поплавками по воде. Берег скрылся в белесой пелене. Я потянул штурвал на себя, и машина ушла в небо.

В приборную панель был встроен спутниковый навигатор. Никто, разумеется, не вбил в него маршрут, и мне пришлось лететь по памяти с риском поцеловать гору или нежно погладить ветви какого-нибудь одиноко стоящего дерева. Но все же удача была на моей стороне.

Я приводнился у острова Шелтер и бросился к лежащему на боку вертолету. Мне нужно было достать из разбитой машины ценный груз. То, на что я мог обменять Мэри.

С первого взгляда я понял, почему выжил командир. Кабина ударилась о ствол дерева со стороны второго пилота. Несчастного прижало к борту. Он сидел в кресле, склонив покрытую коркой запекшейся крови голову к искореженной приборной панели.

Я попытался пробраться в пассажирский салон. Металл смяло в гармошку и разорвало. Проход заблокировал оторванный вал несущего ротора – нечего и думать здесь пролезть. Нужен автоген или, как минимум, электрический резак.

Выбираясь, я еще раз глянул на мертвеца, и мне показалось, будто мимо меня, обдав могильным холодом, прошла Смерть. В голове пилота темнела маленькая дырочка. Значит, Левинсон записал на свой счет еще одну жертву. Теперь мне стало ясно: идет по-настоящему серьезная игра.

Для очистки совести я подергал ручку двери в салон. Можно было и не проверять: фюзеляж изломан так, будто гигантский орангутанг лупил по нему кувалдой. Мне оставалось только ждать: враги должны вернуться до темноты.

Я отвел «Сессну» к противоположному берегу: вряд ли Левинсон будет рисковать, облетая остров. Критически осмотрел свою рубашку, пошарил в багажном отсеке «Сессны» и выудил охотничью камуфляжную куртку. Великовата. Рукава свисали до самых кончиков пальцев. Я затянул утяжку до упора, махнул на мелкие неудобства рукой и сел в засаде в паре десятков метров от вертолета. Здесь, среди деревьев, меня можно заметить, только если наступить на ногу.

Ждать пришлось мучительно долго. Мне казалось, будто комары со всего штата слетелись сюда, чтобы попить моей кровушки. Я крутился юлой, хлопал себя по рукам и ногам, шлепая подлых насекомых, но на место погибших тут же прилетали новые. Да, снайпер бы из меня не получился: терпения у меня мало.

Наконец, раздался гнусавый, будто простуженный, гул мотора. Сквозь ветви я увидел, как моя «Пчелка» подрулила к берегу. Из нее выскочил Конрад, он тащил два газовых баллона. Потом среди темных стволов появился Левинсон: в его руках блестел резак. Хотел бы я знать, откуда они его раздобыли.

Я замер. Превратился в камень, в дерево, прикрыв рукой лицо, чтобы светлое пятно не маячило на весь остров.

Зазвенел металл, пыхнула и зашипела горелка.

– Дай я лучше, – сказал Левинсон. – Попадешь на топливную магистраль, будет большой бабах.