Предрассветный час

Книга оказалась интересным приключенческим рассказом про другие планеты. Главный герой – человек, потерявший память, он путешествует с планеты на планету в поисках своего прошлого и нигде он не чувствует себя, как дома. Но, несмотря на грустную предысторию, он всё время вляпывается в забавные и казусные ситуации, находит новых друзей и со временем начинает думать, что его прошлое не имеет особого значения. Сальвия так увлеклась чтением, что не заметила, как наступили сумерки. Работающих часов поблизости не оказалось, но Сальвия могла поклясться, что раньше темнело гораздо позже. Она поискала выключатель, и, на удивление, этаж озарило мягким светом.

И как это электричество ещё работает? С другой стороны, вода, и продукты… Ладно, об этом лучше не думать. Наверное, это всё-таки сон.

В животе заурчало. Сон это или нет, но длится он уже довольно долго и своё тело обслуживать здесь было всё-таки нужно.

Сальвия выглянула в окно. Напротив как раз был продуктовый, да не один. Она поспешила вниз, пока на улице совсем не стемнело.

Зайдя в магазин, она взяла тележку и стала скидывать в неё не глядя консервы, шоколадные батончики и бутылки с водой. И вдруг она услышала возню в дальнем конце магазина. Сальвия замерла, и тут же услышала мужской голос:

– Эй? Кто-нибудь? Я знаю, вы там, я вас слышу, прошу, не молчите! Мне нужна помощь, я ослеп! Пожалуйста!

Его голос дрожал, в нём слышалось отчаяние. Сальвию захлестнула волна жалости. И страха. А голос все приближался.

– Умоляю, ответьте! Я просто… просто хочу поговорить! Я так давно ни с кем не говорил!

Сердце Сальвии забилось со страшной силой. Ясно, при других обстоятельствах она бы обязательно ответила, но…

Она, стараясь не шуметь, медленно покатила тележку к выходу. И тут мужчина буквально заорал, захлебываясь слезами:

– Нет, нет, не надо, умоляю! Я сделаю всё что угодно, только не уходите, нет…!

Сальвия понеслась к выходу, стараясь изо всех сил не заплакать тоже. Она была убеждена, что мужчины редко плачут, только когда дела совсем плохи, а потому мужской плач вызывал у неё гораздо больше жалости, чем женский или детский. А крики отчаяния этого мужчины вселили в неё настоящий ужас. Она поняла, что её может ждать такой же исход, причём скорее, чем можно было предположить.

У самой лестницы перед входом в городскую библиотеку Сальвия споткнулась и продукты вылетели из тележки, как пушечные ядра, и консервные банки с грохотом покатились по асфальту. Сальвия, наспех поднявшись и не подбирая их, пулей помчалась обратно на второй этаж библиотеки и села на свой стул у окна, пытаясь отдышаться, и стала наблюдать за входом в магазин. Минуты через две показался сгорбленный силуэт мужчины лет сорока. Глаза его были открыты, но явно слепы, лицо распухло от слёз. Затем он поднял руку и, словно оперевшись на кого-то невидимого, продолжая всхлипывать, медленно двинулся наверх, в сторону центра города. Сальвию передёрнуло. Кажется, она никогда ещё не наблюдала со стороны контакт со Смотрителем.

Она надеялась, что сегодняшняя случайная встреча не будет считаться нарушением приказа.

Сердце продолжало бешено стучать, и вдруг её взяла злость. Она вскочила и начала выплёскивать её в пространство:

– Признайтесь, вам это просто нравится, да?! Наблюдать, как мы прыгаем с одной ноги на другую и трясёмся от страха, как загнанные в угол звери! Вы такие же отвратительные, как и мы, наслаждаетесь чужими страданиями! Вы ничем не лучше нас, ясно? Ничем!

Одних возмущённых криков ей показалось недостаточно, чтобы выразить свой протест, и она начала хватать книги с полок и бросать их на пол первого этажа.

– Моя мать! (Книга номер 1 на полу) Была права! (Книга номер 2 на полу) Она была! (Книга номер 3 на полу) Сукой! (Книга номер 5 на полу) Но она не стала! Вам подчиняться! (Книга номер 15 на полу) Нужно было! (Книга номер 20 на полу) Лишить вас! Ублюдков! Удовольствия! Если бы я не была такой! (Книга номер?? на полу) Трусихой! Я бы…! Я бы…

Сальвия окончательно выдохлась и рухнула на пол, жадно глотая ртом затхлый воздух. Затем поднялась и открыла настежь окно, впустив внутрь морозную свежесть. Вдруг в памяти всплыла сцена из детства:

Сальвия сидела у себя в комнате и играла в компьютерные игры. Ей было лет десять. Тут в комнату заходит мать и строгим голосом спрашивает:

– Салли, а ты уроки сделала?

Салли. Она всегда звала её так. Сальвия это ненавидела.

В ответ маленькая Салли пробурчала что-то невнятное, в том смысле, что уроки не самое главное в жизни. Мать молча подошла и выдернула шнур от компьютера из розетки. Сальвия начала возмущаться, но мать резко прервала её:

– Сначала уроки, потом развлечения. И всё на этом.

Она вышла из комнаты, хлопнув дверью. Сальвия ужасно обиделась, собралась было закатить истерику, но вдруг услышала, как мать за дверью тихо сказала про себя:

– Ну что мне делать, чтобы она не выросла такой же слабачкой и неудачницей, как я…?

Это было одним из немногих проявлений тёплых чувств матери. Сальвия так удивилась, что про истерику как-то забыла и молча засела за уроки. Школу она в итоге закончила с отличием, что позволило с легкостью поступить в желаемый университет.

Да, всё так. Самоубийство – это слабость.

Немного успокоившись, Сальвия вышла на улицу и стала собирать разбросанные на дороге продукты обратно в тележку.

На улице уже было темно, но сегодня горел один фонарь, что рядом с библиотекой. У Сальвии возникло чувство, словно кроме этого света, во всем мире нет больше ничего, и никого. Даже моря не слышно. Последний оазис в мёртвой холодной пустыне. Последняя звезда во Вселенной.

Стоп, при чем тут звезда?

Возвращаясь в библиотеку, Сальвия спрашивала себя, почему ей пришла в голову такая аналогия. И тут взгляд упал на одну из брошенных на пол в порыве ярости и отчаяния книг. Последняя звезда во Вселенной.

Автор: Саймон Хостинг.

Сальвия подобрала книгу и стала её листать. Что-то научно-популярное о космосе. Она взяла книгу подмышку и поднялась наверх к своему столику.

Усевшись поудобнее на прежнем месте, Сальвия достала консервы и воду, с небольшим сожалением отметив, что не успела взять столовые приборы. Поглощая с детским аппетитом рыбную печень, Сальвия смотрела в окно на освещенную холодным светом фонарей часть улицы. В поле зрения попался упавший и разбитый рекламный щит, на котором была изображена одна из последних моделей смартфона с очень хорошей камерой.

Сальвия вспомнила, как незадолго до конца света все мечтала прикупить такой, и даже собиралась взять кредит. Сейчас же город полон заброшенных и полуразрушенных магазинов, и наверняка хотя бы в одном из них такая модель найдется.

О чем это я? – одернула себя Сальвия, – какие еще смартфоны? На дворе апокалипсис. Гуляем последние недели, может дни. Или… стоп. А точно ли в этом дело? А может, он мне не нужен не из-за близости смерти, с этой мыслью я, вроде уже более-менее свыклась, а потому что похвастаться уже не перед кем? Ну кому я покажу эти фотографии? Кому нужны мои репортажи… Помнится, раньше я всё убеждала себя, что выбрала профессию для себя. Чушь это, конечно. Без общества, без зрителей и читателей, моя деятельность не имеет смысла. Настолько мы погрязли в пороках, которые сами друг в друге взращиваем, ругая и хваля друг друга, что без общества нам кажется, что и смысла в жизни нет. Мы разучились жить для себя. А может, никогда и не умели.

Продолжая размышлять о человеческих пороках, Сальвия собрала мусор со стола и отправилась к себе домой.

Следующие несколько дней Сальвия ходила в библиотеку, как на работу, читала научно-фантастические романы, бродила по супермаркетам в поисках пищи и пыталась бороться с нарастающим безумием. Ночами ей снились кошмары, и на седьмой день она зашла в аптеку и взяла снотворное. Прочитав инструкцию, Сальвия приняла одну таблетку, отогнав невольную соблазнительную мысль поглотить все содержимое пластиковой бутылочки. Но кошмары продолжали её посещать, и тогда она решила попробовать не спать как можно дольше и стала пить крепкий кофе. Если бы не сухой закон Смотрителей, она бы попросту напивалась до беспамятства. Как и все остальные.

Она постоянно испытывала тоску по людям и с каждым днем всё сильнее. Она мысленно просила Германа, чтобы он появился. Ей было наплевать, что он ей скажет, пусть он в малейших подробностях станет описывать уготованные ей страдания в преисподней. Она готова была встретиться с сумасшедшим маньяком-убийцей, она была бы рада ему, как никому другому никогда в жизни. Она и не подозревала, что в ней так сильна потребность в общении. И в какой-то из дней этого тяжкого испытания Сальвия пошла вместо библиотеки на пляж, в то самое место, где впервые говорила со Смотрителем, и ей казалось, что море говорит с ней, без осуждения, но и безо всякого сочувствия.

– Я так устала, Боже, помоги мне! За что мне все эти муки? Умоляю, ответь, я сделаю все что угодно, но я глупа, я не осознаю своих грехов! – обращала она свой плач к беспощадным холодным волнам. И волны отвечали ей:

– Разве ты наказана? Ты скорее столкнулась лицом к лицу с последствиями своих ошибок, и тебе дан шанс их исправить. Немногие могут похвастаться подобной роскошью, разве нет?

– Но я не понимаю, каких ошибок? Меня лишили людей, потому что я не ценила их? Каюсь, не ценила! Теперь я понимаю! Клянусь, я буду любить и ценить каждого человека, только выпустите меня из этой одиночной камеры, коей стал для меня весь мир!

– А может, твоя ошибка не в том, что ты их не ценила, а в том, что переоценила?

Море говорило с шумом и журчанием. Его трудно было понять, к тому же интонация ничего не выражала. Но, по крайней мере, это был собеседник, так что Сальвия почувствовала небольшое облегчение. Она легла на холодный песок, положив голову на локти и закрыла глаза. Сальвия старалась представить себе, что говорит с человеком.

– Ну хорошо. Вот ты пытаешься сказать, что общение мне не так уж и нужно. Но почему тогда без него я страдаю? Словно от голода или жажды? Может, и еда, и вода мне тоже не нужны? Завтра мне есть и пить запретят? И скажут, что я просто дура, раз мучаюсь?

Сальвия засмеялась совершенно здоровым, довольным смехом.

– Может, и запретят, – отвечало Море, – Я не могу сказать, что тебя ждёт. Я никогда никому не даю точных ответов, этим и славлюсь. Но люди всегда меня именно за это и любили.

– Да, это так. Ты – тайна и всегда манило к себе людей. Отчаянных, любопытных и решительных. Но в наши дни такие вряд ли ещё остались. Хватит с нас приключений. Мы отчаянно жаждем лишь одного – покоя.

– Не стоит говорить за всех. К тому же, признайся, ну неужели нынешняя ситуация нисколько тебе не нравится? Ну вот прямо совсем?

Сальвия задумалась. Действительно, неужели совсем? Она принялась рассуждать вслух:

– Знаешь, Кипящее Море, все религии всех цивилизаций мира пророчили какой-нибудь апокалипсис. Религии, которые формировались независимо друг от друга. Почему так происходило? Вера в конец света у нас в крови, как и вера в сверхъестественное? Почему так? Мы все жаждем конца? В одиночку умирать очень обидно. А если все вместе – не так уж. К тому же конец света избавляет нас от необходимости заботиться о будущем. Свобода. Да, ты правильно говоришь, это своеобразная свобода и немного это утешает. Но есть одно «но». Если бы наш конец света был всего лишь неотвратимой смертью, скачущей к нам как всадник и снимающей головы с плеч одну за другой, это было бы не так ужасно. А тут… неизвестная сила, заставляющая нас плясать под свою дудку. Выжмет все соки, помучает, и всё равно ведь погубит.

– А ты разве не знаешь, что сама суть жизни – непредсказуемость, изменчивость? Постоянство – враг прогресса, но многие люди почему-то так любят жить надеждой на стабильность.

– Надежда… ты ошибаешься, мне она уже не нужна. Всё, что меня держит здесь, – это обещание. Обещание дойти до конца, не сломаться. Если хотят убить – пусть убивают. Я им тут не помощник.

– Упрямство… пожалуй, это выход, пусть и временный. Но всё переменчиво…

Сальвия замолчала, закрыв глаза, с удовольствием слушая неспешное бормотание. А когда открыла, небо уже потемнело. Она посмотрела на часы. Обыкновенно в это время было ещё светло, но в небе уже зажглась первая звезда.

– …пока последняя звезда не упадёт с небес.

Сальвия резко поднялась.

– Прости, что?

– Я говорю, мир будет жить, пока последняя звезда не упадёт с небес.

– Что-то знакомое. Где-то я эти слова недавно слышала, – сказала задумчиво Сальвия, – Слышала… или скорее… читала.

Она повернулась к Кипящему Морю, поклонилась и произнесла:

– Спасибо за хорошую беседу. Но мне нужно идти. К тому же изрядно похолодало.

Море не ответило ей, но это было неважно. Сальвии казалось, что она что-то нащупала. Все мрачные мысли и жалость к себе улетучились, освободив место для любопытства и целеустремлённости. Маленькая цель – тоже цель.

Пока последняя звезда не упадёт с небес.

Сальвия спешила в городскую библиотеку.

Саймон Хостинг. Последняя звезда во Вселенной. Точно.

Сальвия отложила эту книгу на потом, она показалась ей сложноватой для понимания. Но сейчас она чувствовала, что именно её и нужно читать.

Книга была о развитии космологии как науки, от круглой Земли до открытия самых дальних галактик. В ней было много непонятных терминов, вроде постоянной Хаббла, эффекта Доплера, квантового фазового перехода и… сингулярности. Сальвии приходилось смотреть в интернете значение многих слов в этой книге, в том числе и последнего. Раньше она из принципа не интересовалась термином «Сингулярность», но по непонятной причине после недели отшельничества её гордость и упрямство начали сходить на нет. Сальвия подумала, что упрямство и гордость теряют своё значение без других людей, как и многое другое, если не сказать, почти всё. Но в тот день она была так увлечена изучением этой сложной книги, что совсем позабыла о своих горестях.

Но когда она почти дочитала до конца, её ждал неприятный сюрприз – последние страницы книги были вырваны. А вернее, вырвана была последняя глава, которая называлась «вывод». Самая важная часть. Сальвия бросилась искать копии этой книги на соответствующих стендах и не нашла. Тогда она вернулась к столу и снова открыла книгу, с тоской уставившись на несчастные корешки страниц.

– Ну вот, стоило только найти, чем отвлечься… – грустно сказала она вслух, и тут заметила, что на последней странице что-то накорябано, карандашом и явно второпях.

"…отправляют… какой-то… вернусь… ай" – только и можно было разобрать.

Сколько Сальвия ни щурилась, сколько ни добавляла света в помещении, ничего более понять было невозможно. Тогда она попыталась понять логически, что это может значить.

Кто-то вырвал целую главу научно-популярной книги и оставил в ней кому-то послание. Почему именно главу? Раз книга так важна, почему не забрать её целиком? Приказ Смотрителя? Да, в нашем мире понять логику человеческого поступка уже невозможно, ибо ко всем прочим добавился ещё один мощный мотив. Стоит ли упоминать, что приказы Смотрителей не поддаются никакой логике.

Отправляют…

Вернусь…

…ай…

Прощай.

Точно.

Сальвия вспомнила о лагерях, накрытых куполами, сооруженных вроде как для изоляции сумасшедших. Видимо, последний читатель этой книги был туда отправлен, и времени на сборы ему не дали, и он оставил послание дорогому человеку, зная, что тот будет читать эту книгу. Потому и не забрал её.

А последнюю главу он вырвал, потому что не дочитал. А дочитать, судя по всему, очень хотелось. Либо он… по какой-то причине не хотел, чтобы её прочли. В любом случае было очевидно, что с ней стоит ознакомиться. А потому Сальвия решила с рассветом отправиться к ближайшему лагерю.

Разумеется, вероятность найти вырванные страницы практически равнялась нулю. Во-первых, то, что последний читатель Саймона Хостинга был отправлен в лагерь, причём в ближайшей, было лишь догадкой, во-вторых, лагеря охранялись вооружёнными несмертельным оружием людьми. Всё смертельное оружие было запрещено Смотрителями, и до кучи оно просто исчезло в какой-то момент. К тому же Сальвии сейчас было запрещено вступать в контакты с людьми. Но она решила просто пройтись до лагеря и разведать обстановку.

"Если там всё ещё есть люди, я вернусь и поговорю с ними после снятия запрета" – думала она, пока шла вдоль берега. Ближайший лагерь располагался как раз на берегу Кипящего Моря за городом. Путь предстоял неблизкий, пешком идти нужно было до вечера, и Сальвия решила, что как только стемнеет, она заночует в каком-нибудь заброшенном отеле на побережье и с рассветом продолжит путь.

Кипящее Море молчало, но Сальвии самой не особо хотелось разговаривать. Она достала плеер и включила спокойную медленную музыку без слов, и, казалось, волны, неспешно разбивающиеся о берег словно танцуют под неё. Раньше Сальвия больше всего на свете любила такие вот одиночные прогулки под любимую музыку. И сейчас она заставила себя представить, что это и есть обычная прогулка.

"О чём я думала раньше в подобные моменты? Фантазировала о чудесном будущем, в глубине души понимая, что мечтам не сбыться. Думала о друзьях, близких. Думала о темах для статей, о настроениях в обществе и его предпочтениях. Старалась не думать о нелюбимых и по-моему мнению вовсе не нужных предметах в институте. Предстоящих экзаменах. Нет, об этом я думала, но не в такие моменты. Не с музыкой. Нельзя осквернять музыку размышлениями об обыденности. Это просто кощунство. Эй, подожди-ка. Кажется, я чувствую себя точно так же, как было до конца света, так же хорошо. Удивительно. Может, музыка и прогулка по берегу моря – всё, что мне нужно? В такие моменты я жила в фантазиях, рисовала в воображении клипы, подходящие под играющую песню. Вот один из моих любимых, под трек "Последний Сон" популярной певицы Анаконды, молодой девушки, владеющей невероятным оперным голосом."

Сальвия нашла в плеере эту песню и включила её, остановившись и закрыв глаза, стараясь вспомнить как можно больше деталей из своей фантазии. Когда она открыла их, окружающий мир утонул в белом тумане. Почему-то Сальвию это не испугало и не удивило. Музыка продолжала играть, и казалось, уже не в наушниках. Сальвия сняла их и услышала пение Анаконды, доносившееся из её собственных уст:

Мы танцуем с тобойПод жестокой Луной…

Город и море пропали. Вместо них под ногами возникло бескрайнее поле, покрытое ковром из красных цветов, чем-то напоминающих пауков формой тычинок. Сальвия любила только эти цветы, и потому они легли в основу локации для воображаемого клипа. Сальвия взглянула на небо. На нём величественно возвышалась огромная малиновая Луна, а на небе сияли синим огнём яркие звёзды. Все объекты окружающий среды казались Сальвии живыми, и её пронзило смутное ощущение, будто в раннем детстве она вопринимала мир именно таким.

А вот и герои клипа – два одинаковых человека в белых масках и разного цвета одеждах – фиолетового и оранжевого, они символизируют нашу войну с самими собой. Войну длиною в жизнь. Сальвия пошла им навстречу, продолжая петь не своим голосом:

Что нам драться, ответь?Все красней неба твердь…

Двое вытащили из ниоткуда свои страшные длинные орудия и приняли боевую стойку.

Кровоточит земляСлезы льют облака

Двое начали яростно сражаться, сливаясь в одно в бешеном жестоком танце.

Пламя рушит покойБудет вечен наш бойНе слышны голосаПавших узников Сна

Кровь, льющаяся из мгновенно заживающих ран, касаясь земли, обращалась новыми цветами.

Нам могильных цветовУготован покровОпьяняет нас кровьБоль и смерть, вновь и вновь

Когда один из них падал, цветы выталкивали его наверх, чтобы он сражался вновь. И вновь. Вечно.

Навсегда сожженыВ наш родной мир мостыМы здесь быть не хотимНо вновь копья скрестим

Сальвия подошла к сражающимся почти вплотную. И увидела, что под маской каждого ручьём льются слёзы. Да, всё так и должно быть, подумала она, и, разведя руки в стороны, запела припев:

Освободи,Небесная воляИли ответь, за что караешь нас?Будет конец ли страху и горю?Луна молчит, с нас не спуская глаз

Закончив петь, Сальвия вновь закрыла глаза. Через секунду открыла вновь, и перед ней как ни в чём не бывало предстал прежний мир. Волны на море усилились, и Солнце уже было на горизонте, окрашивая небо в необыкновенное сочетание красного, малинового и оранжевого. Чайки печально кричали, метаясь над водой. С минуты на минуту мир должен был погрузиться во тьму.

– Что, чёрт возьми, это было? – изумлённо произнесла вслух Сальвия, проведя рукой по лицу, словно желая убедиться, что не спит.

Но ей никто не ответил. Тогда она повернулась к морю и громко повторила свой вопрос. Но море тоже молчало.

– Не знаю, что это было, но… было круто! Может, я наконец-то сошла с ума? А это не так ужасно, как не казалось!

– Не знаю, сошла ли ты с ума, – вдруг неспешно и словно бы нехотя заговорило море, – Наверное, смотря что считать сумасшествием…

Сальвия махнула на Кипящее море рукой и лениво ответила:

– Да ну тебя. Скучный ты собеседник. Что ни слово – ничего стоящего и конкретного. Мне никто не ответит на мои вопросы, а потому я считаю себя вправе самой придумать ответ.

И она подняла глаза к чёрному небу и закричала что есть мочи:

– Я сошла с ума и это замечательно!

Затем она повернулась к морю спиной и помчалась в сторону ближайшего отеля. Красивый двухэтажный домик цвета морской волны удобно расположился на небольшом холмике буквально в пяти шагах от каменистого пляжа.

Впечатление от пережитой галлюцинации были настолько сильными, что ей хотелось одного – удержать их. И для этого она выбрала древнейший способ – записать их. Ворвавшись в отель, она нашла какой-то журнал, открыла чистый лист и принялась записывать свою ожившую фантазию.

– Я смотрю, тебе понравилось, – раздался, как гром среди ясного неба знакомый голос. Но было в нём что-то новое, несвойственные Смотрителю нотки радости.

– Да так, что ты решила…

– Герман! – закричала Сальвия и бросилась ему на шею.

– …попытаться сохранить то состояние, пусть и таким примитивным способом. Что ж, так поступали до тебя. Жаль, что не могу добавить"…и будут поступать после тебя", но это не важно. Поздравляю, ты справилась с заданием, и раньше, чем я мог предположить! – продолжал он прежним тоном.

Сальвия была так рада наконец увидеть кого-то, что эмоции затуманили привычное чувство страха перед врагом. Но она опомнилась, отпрыгнула от Смотрителя и смущённо отвела взгляд.

– Ну что ж, пережитый опыт должен был помочь тебе осознать, что нам никто не нужен. Осталось только понять, как повторить его, верно? Ты уже приступила к поиску, так что я пришел, чтобы слегка помочь ускорить процесс. Искомая тобой глава книги действительно находится в ближайшем лагере. Ищи самую большую многорукую сосну, – продолжал Герман, стоя в дверях, словно он забежал на минутку и вот-вот отправится прочь по более важным делам.

– Стой… то есть… то, что было… имеет отношение… ну, ко всему?

Герман улыбнулся.

– Всё, что происходило, всё, что происходит и будет происходить имеет отношение ко… всему, как ты выразилась. Всё не просто так и у всего есть причина и цель. Ты смогла на какой-то момент понять это и увидела мир под другим углом. Это шаг в нужном направлении.

– В смысле поиска… точки Сингулярности? Да я так и не поняла, что это вообще такое!

Герман улыбнулся еще шире и улыбка придала его лицу прежнее хитрое выражение.

– Всё ты поняла. Переночуешь здесь. Выйдешь с рассветом. Будешь искать огромную многорукую сосну.

С этими словами он исчез, оставив Сальвию в недоумении.

"Многорукая сосна ещё какая-то," – думала она, – "Первый раз слышу. А может это был не сам Герман, а очередная галлюцинация? Нет, это вряд ли. Люди всегда чувствуют Смотрителей. Это трудно описать, но когда они рядом, ощущаешь себя как-то по-другому. Словно ты в другом мире, хоть и выглядит он так же… и у других то же самое, хотя почему-то не все это сразу замечают. Интересно, почему…?"

Та галлюцинация была похожа на управляемый сон. Сальвия словно ощущала себя в нём сразу несколькими личностями – одна этот сон строила, другая играла в нём роль певицы, а третья наблюдала. И, казалось, она там не одна. Ясное ощущение чьего-то присутствия, кого-то, кто являлся её частью, но в то же время был кем-то другим.

Поднимаясь наверх в номер отеля, Сальвия думала только об одном – как снова вызвать эту галлюцинацию и никогда больше не возвращаться в реальный мир. Ах, если бы это было возможно! И Смотритель был вроде ей доволен. Неужели он этого от неё и добивался? Может ли быть…

И тут Сальвии в голову впервые пришла мысль, которую она так долго тщательно отгоняла от себя. Но теперь было поздно, и она осознала, что вновь прогнать эту мысль будет не так просто.