Буйный Баксан

Поздно Прессу нам судить,

Они тоже были властью,

Многих есть за что спросить.

Наш герой им не чета,

Хатуа был простой трудяга,

Всегда летом до рассвета

Зарю он в пути встречал.

Про таких молва в народе,

Что они всегда надежны

Они в праздничном наряде,

Когда все дела уладят.

С ними бок о бок работать,

Не всегда подарок,

Лучше их порой не знать,

Если бы бездельник.

2

«Пятилетку за четыре года»

Это было для Хатуа,

Его хата не была с краю,

Когда все давали план.

Он приписки редко делал

Зимой этим выживал,

Хоть он не был членом партии,

В профсоюзах состоял.

Заполняя бланк в ОК*

Малость он душой кривил,

Дабы не было проблем

Он писал, что из крестьян.

Всегда Хатуа угнетало

Вопиющее предательство.

3

Хорошо бы недельку

погода постояла,

Что жара не беда,

Хлеба убрать надо!

Радуют центнеры

Николая Горбенко,

В третьем отделении

Он, главный агроном.

Жена его, Лена

русоведом в школе.

Держит Николая

в ежовых рукавицах.

Когда бы об этом

узнали кабардинцы,

ЧП местного масштаба

выдал агронома?..

Говорят, Николая

что жалеет об одном,

Не надо было брать

в жены педагога.

Многим мужикам

обузой в жизни жены,

И откуда только

у них всевидящее око.

4

До элеватора аж сто

километров,

Буба взял дорогу

под собственный контроль,

До чего не любит он

законченных лентяев,

Взяли составили список

настоящих трудяг.

Хатуа в этом списке

идет вторым номером,

Под первым, коммунист – Хаждал.

В соцсоревновании

условия у всех равные,

У Хатуа в планах

партийца обойти.

В июле комбайны

работают на пределе,

С города Шахты

шахтеры молодцы:

В три смены готовы работать

на поверхности земли.

Шахтеры-комбайнеры

работают по-стахановски

Выдают на гора

горы пшеницы,

Все под открытым небом –

только не было бы дождя.

5

Тихий Дон качает воду

летом и зимой,

Многих войн немой свидетель –

хранит столько тайн?

Помнит Дон горячих горцев

в минувшую войну,

Они наголо с шашками –

В атаку шли на немцев:

Железный танк саблей

не разрубишь,

На поле боя

много горцев полегло.

Защитников Дона

помнят дончане,

В Сальских степях

стоят воинов обелиски.

Героев-отцов достойны их потомки

В битве за урожай

они на переднем крае.

Хатуа Лескенов настоящий герой,

О нем в местной печати

хвалебные оды.

Когда в небе загораются звезды

он на элеватор везет зерно

Днем – работает под бункером.

6

В июльский летний вечер

Буба на току

Лет ему под тридцать

зачем это ему?

Буба Атажукинский сызмалу хлебороб,

Рос он в сельской местности

человек он от земли

Горд особо тем он,

что дед был землепашцем,

А отец родной – простым советским

служащим.

С такой родословной.

Расти ему по карьерной лестнице,

В Партию скорее бы вступить

И ему место в Обкоме.

Когда он уехал в Ростов

дед его напутствовал,

Быть в мире и согласии с теми,

кто уважает сельский труд.

Буба по сыновьи принял наказ предка,

И потому командующий

в битве за урожай!

7

Да, он не самый главный

но все же командир,

Автоотрядом в пятьдесят авто

командует инженер.

Офицеру запаса СА** это по плечу

Пускай кто-то пикнет

«отправит на губу».

Бубы жесткие требования

многим не по нраву

О молодом руководителе

создают дурную славу.

Чем бы не закончился их незримый бой

Не даст спуску лодырям –

Буба Атажукинский!

По теории Дарвина

труд создал человека,

Коли верна эта гипотеза

Мы, одинаково должны любить

своего создателя!

Хаждал Куркужинов

с Бубой солидарен,

Он против тех, кто с ним

конфликтует,

Битва за урожай –

Не терпит лентяев.

По теории Дарвина

труд создал человека,

Коли верна эта гипотеза

Мы, одинаково должны любить

своего Создателя.

Хаждал Куркужинов

с Бубой солидарен,

Он против тех, кто с ним конфликтует.

Битва за урожай – не терпит лентяев…

8

Начальник автоотряда

беспартийный большевик

Он записан в Университете

марксизма-ленинизма,

Тогда Бубу направил кадровик

Видит парень верен

идеалам коммунизма.

Быть Нагульновым в страду

не намерен он,

А вот быть Давыдовым

себе Буба не откажет.

Местных Лушек, стороной он обойдет,

Председатель зря крутил роман с одной –

в итоге все кончилось трагедией.

Глупо, во всем копировать

вымышленного героя.

«Поднятую целину» Буба читал бегло,

Тогда он не думал не гадал

что будет на Дону?

Теперь, жизнь его экзаменует,

он выдержит это на «отлично»,

Когда Буба учился на инженера

он получал повышенную стипендию.

И научный коммунизм сдал на пятерку.

9

Брутто нетто, нетто брутто…

Сколько взвешиваний в день,

Хлеба будет много-много:

зерном груженных авто караван!

Впереди колонны Хаждал Куркужинов

так уж заведено,

Все дружно на элеватор

все до зернышка в закорм.

«Будет хлеб, будет песня», – говорит Генсек,

Это не проформы ради

он же Целину прошел.

Сколько умных слов Буба черпает

из его докладов,

Для кандидата в Партию у него хороший багаж.

Леонид Ильич не только Целину осваивал,

Но и Кавказ защищал: им изданную

«Малую землю»

Буба между строк прочитал?!

10

Летний день длинный,

в обед невыносимая жара,

Середина священного месяца Рамадан,

У Бубы подозрение, что коммунист

Куркужинов держит уразу.

Это оглашать нельзя он у него лидер,

Кто-то на него настучал, он

пропускает обед.

Лучше бы "стукач" промолчал,

это личное дело каждого,

Когда Буба в Партию пойдет

он хочет попросить у него

рекомендацию.

Хаждал Куркужинов гуманный человек,

Совхозу им. В. И. Ленина

он экономит питание.

Лентяи которые днем пропадают

в лесополосе

В день кушают три раза,

им бы немного воздержаться от еды.

Специфика работы подводит Бубу,

Каждому водиле контролером быть трудно,

Потому он хочет достучаться до них словом!

11

«Водила» не литературное слово,

но есть водилы, а есть

водители!

Первые работают на себя, а вторые

на государство:

Союз Советских Социалистических Республик.

За время пребывания в Ростовской области

Буба Атажукинский в своей работе

опирается на водителей,

С этим контингентом он пойдет далеко,

Когда есть фронт работы они безотказны:

работают полный световой день.

С такими кадрами, Бубе светит звание –

Герой Социалистического труда?!..

Это дело будущего, пока работать и работать

на мощь СССР!

Неважно, что они за пределами КБАССР

главное не ударить в грязь лицом

Местное население не скрывает симпатий к «бритоголовым»:

Это, в первые дни от них шарахались станичники,

Работа всех побратала – теперь они не разлей вода.

12

Жизнь наяву как театр,

Немного в нем свободы,

У каждой особи свой сценарий,

Люди наносят друг другу раны.

Жизнь, – кого кнутом стегает,

Кому фортуна рукой машет,

Тяжело в вакууме живущим,

Многим дар божий – человеколюбие!

В крепких объятиях Адыгэ хабзэ

Буба Атажукинский со дня рождения,

Для оппонентов он с виду грозен,

В страду для них – неудобен.

А так у него – душа наизнанку,

Целое сокровище трудовую жизнь

начинающему.

13

Ждет инженера большое будущее,

Он, адепт Советской власти,

Невооруженным глазом видно:

Хату Лескенову жалко парня,

Хоть он чужой – адыгэ щIалэ.

Еще октябренком читал он

по-русски,

Про Володю Ульянова с фотографиями

книжки,

«Пионерскую правду» ребенком выписывал

Благо мать на почте работала.

Сын молодых родителей Буба

Был первенцем в семье,

Со старших особая треба,

Он рано начал ходить в лес по дрова:

Что он высокого роста –

тому вина.

14

Родиться в живописном месте,

Какое везение,

В горах где орлы гнездятся

Воздух чистый, альпийский,

Там люди иного склада:

они любвеобильны.

Живя рядом с гордыми

птицами,

В зеркале видят себя

орлами.

Горячие горцы по утрам

просыпаясь.

Просят Всевышнего чтобы день

удался

И чтобы с соседями утром здороваясь,

Никто не слышал плохих вестей.

Собственным недругам желая добра,

Превзойти его в человечности

И чтобы тот меньше хворал, –

Предела не будет тогда совершенству:

Что считается несметным богатством.

15

Поле русское – поле хлебное!

Степь да степь кругом:

поля дивные,

Небо чистое, небо синее,

Как орлы в горах

здесь парят степные.

В них наива нет, они гордые

С поднебесья стерегут

часть равнинную…

На Дону земли очень много,

Разве только гор нет

подпирающих небо.

Без Харакоры Бубе не комфортно –

Оттуда как на ладони

Баксанское ущелье,

Около сельской Чайной

народу всегда много,

Как скоро он там выпьет пиво –

разливное?

Как приедет Буба сразу в Приэльбрусье,

Там Хизир земляк его –

устроит в "Иткол" мгновенно.

16

На факультетском Бюро было 7 человек.

Когда Буба учился в ВУЗе

Комсомольский вожак Муаед Бештау

Поручил ему культмассовый сектор?!

Он был хорошо начитан: «Капитал»

Карла Маркса, знал наизусть.

Обидеть его можно было

слабым знанием Устава

Коммунистического Союза Молодежи.

До поступления в ВУЗ отслужил в СА,

И без всякого блата Муаед стал студентом.

Передовая часть сельскохозяйственного

факультета

Равнялась на своего лидера –

Участника Первого слета студентов СССР

в белокаменной Москве.

А как же, Муаед Бештау за активную

жизненную позицию

Был награжден высокой Правительственной

наградой.

*ОК – отдел кадров.

**СА – Советская Армия.

21 февраля 2016 г

Светлой памяти

Хасена Мухамедовича Гедгафова

I

Дежурю у койки больного

Бедный уже не встает,

В ожидании: худшего?

Ужасен мой пост.

Сюда пришел сам –

Больной мне родня,

Вдруг грянет гром

Поднимут женщины вой.

Хасену это не надо,

Человек он простой,

Казалась жизнь ему ядом,

С тех пор, как к постели прикован.

Несмотря на свой недуг,

Надежду он не терял,

Что встанет однажды здоровым и

Переступит в доме порог.

Отца своего он не помнил,

У матери был один,

Как все дети войны тоже,

Чашу горя, в меру испил.

Когда немцы стояли в Заюково,

Шальной пушечный выстрел,

В миг: и дады* и наны** лишил.

К тому времени в семью,

Похоронка пришла,

Хасена отец Мухамед –

Пал смертью храбрых.

Забрать бы единственного ребенка,

И уйти овдовевшей Зенаб,

А, нет, она была из рода Шомаховых

Они сочли бы это за вред.

Зенаб оставшись с сиротами

На себя тяжеленную ношу взяла

И знаючи: жизнь свою, на чашу весов положила…

Когда последний вздох издал дядя,

Я, ему глаза закрыл,

Делать это было горько,

Но я слез не ронял.

Меня еще малым ребенком,

Он в Баксан окунал,

Быть в жизни стойким и мужественным,

Первые уроки давал.

Пускай земля будет пухом

Тому, кто нас в муках покинул,

Чтобы местом его души был рай,

Всевышнего я вслух попросил.

К изголовью больного

Было паломничество!

Оказаться у усопшего мне в рань –

Это было воля Богово.

II

B довесок к старости и мужеству,

Когда я был беспечно молодым,

Мой родич данным ему правом,

Меня от напастей берег.

Не дружил он с ленью,

И в будни, и в дни отдыха –

Всегда был занятой

Не любил бездельников.

Знакомым и незнакомым

Советом помогал.

Имея золотые руки

редко он калымил:

И на людей не вешал ярлыки.

Окружающий нас мир

Он видел в розовых тонах,

Рожденный в первый день весны.

Он! – был человек не промах.

…Лишен был этих сведений эфенди.

Когда живым публично давал УАЗ***.

Священнослужителя от себя дополнить ради,

Не по адату я выставил жизнь дяди на показ.

Пусть бомбы на земле не рвутся,

Оставляя сиротами маленьких детей.

"Настало время людям за ум взяться!"

Эфенди говори, Бога ради говори.

*Дадэ – дедущка

**Нанэ – бабушка.

***УАЗ – проповедь, учение.

Чеканщик

Помолись за меня, Азиза!

Я в гору пошел без страховки,

Коварны природы капризы,

Назло ей чеканю – строки.

Мне повезло с ледорубом,

Я чую в нем верного друга,

На ходу сшибаю тучи:

Готов штурмовать альтитуду*.

Я, человек не без

слабостей,

Но об этом потом,

Как-бы с самой вершины,

На меня не спустили

Жан-шарх**.

Иду я собственным курсом,

Где ничья нога не

ступала.

Проложенным мною маршрутом

Пройти, со временем много найдется.

Если мне не изменит Муза,

Тягун одолею сходу.

Я – поэт-самоучка

В словесности считай новатор.

В пути набиваю шишки,

Проповедую особенный

жанр,

Когда я дойду до цели

Откроются многие уши:

Пока у меня только ты!

Благодарен тебе, Азиза

За то, что ты есть там, где есть,

Как только пика достигну,

С поднебесья подам о себе весть.

Я из того сословия,

Которых на земле не осталось,

Скрепя сердце пишу каламом

Иначе жыIакIуэ*** не вернуть из забвенья.

Владея, предки пером,

Мы знали бы всех поименно,

Гордясь с ними своим родством,

Не пошел бы я в гору.

Не горюй за меня, Азиза!

Однажды удостоюсь я лавров,

Никому я не обуза,

Я, любитель отчеканенных слов.

Когда уйду в подполье,

С тобой я буду на связи

Стану творить в подземелье,

Подальше от разного рода козней.

Когда я стану гигантом,

Ты личико от меня не прячь,

Необдуманным своим шагом,

Меня вдохновенья лишишь.

*Альтитуда – абсолютная высота.

** Жан-шарх – обоюдоострое колесо.

*** ЖыIакIуэ – человек, который говорит.

Кредо

Да здравствует Интернет:

В жизни обозначился просвет

Почему бы не ликовать,

Каждый себе счастье сам кует.

Кто-то пишет золотым пером,

Полная свобода!

Салам алейкум, демократ,

Неописуемо рад

Нашему знакомству.

Когда свалил двадцатый век

Я вдруг опешил,

Это у меня всегда так,

Перед новой встречей

Я, немного растерян.

Об этом стоит говорить

И с Интернета, и с минарета,

Из прошлого надо урок извлечь.

А не то свирепо вдарит будущее.

Который день ищу кумач,

Чтобы написать на нем

три слова:

МИР! ТРУД! МАЙ!

Клянусь Всевышним –

На это все имеют право.

Ушло в небытие

Время транспарантов,

Гвоздем железным,

Остались эти слова

в памяти.

Нерадивая хозяйка

Ребенка с водой выплеснет,

Хороший хозяин

Дорожит дорогим наследством.

В Бюро хочу взять патент

На три любимых слова,

«Читайте, завидуйте»

Выдаю открыто людям свое

кредо.

Константа

Моя сила в постоянстве,

Всегда в уме – хорей и ямб…

Не откажешь мне в упрямстве,

Караулю сельский клуб.

Аул наш у врат ущелья

Растянулся вдоль реки,

Хоть не часто, моя краля,

Отбивает в клуб шаги.

Как унять ее гордыню

Я ума не приложу,

Сколько я по ней скучаю,

В чувствах я за ней слежу,

Удостоить ее взгляда,

Когда рядом не могу:

Старший брат – ее охрана,

С Харакора опекун.

Своей милой ухажером

Летом стать есть шанс большой.

Я возьму ее измором,

Когда брат пойдет в СА!*

Пускай ночью на дозоре

Он границу бережет,

Пока будет он на службе,

Его сестру я готов стеречь.

От подруги ненаглядной

Я узнал один секрет,

Моя милая не тает

Когда с парнем говорит?!

Тем удачнее мой выбор,

Освободитель

Памяти матери Айшат Жемуховой,

кавалера Ордена Трудового Красного знамени

Взрослые играют в войну,

Когда-то они были детьми

Доселе они в плену

У разного рода игрушек.

Чтобы кровью писать,

Много ума не надо

Выстрели из орудий,

И в руинах жилмассив.

За кого просить Фавора,

Вдруг начнется бойня:

За себя никогда –

Детей малых бы уберечь.

Раскраску разобрали

Персоны с автоматами

Теперь они берут в прицел:

Движущиеся предметы.

Когда я родился

Мне пупок резали,

С оглядкой хожу по городу Н.

Боюсь, что меня растерзают.

С каждым днем убывает, в полку

Обыкновенных людей –

Им в колеса палку вставить

Старательно миг ищу.

Смело иду на это,

Сознавая свою правоту

Вслух говоря сердито,

От людей бы беду отвести!

Готов отвалить им задаром,

Вагон печатных слов

Из уст их изрекая,

Вскружил я много голов.

В обществе людском порхая,

Набирал я ума ого-го,

Одному мне столько не надо,

Цены нет блаженному слову.

Захоти собирать деньги,

Я мог их в штабель сложить,

Дождавшись, когда все стихнет,

Потом их в дело пустить.

Стезя у меня другая.

Мне видеть дальше дано,

Зная об этом, мать,

Меня, не поддаваться шайтану

просила.

Однажды став зажиточным,

Я слов на ветер не брошу,

Они мне все дороги-

Возьмусь за их огранку.

Маминым сынком не будучи,

Я от матери многое взял,

И словами с детства играючи,

На ее глазах – взрослел.

Традициям дань отдавая,

Как бы разрешить разногласия,

Магическим словом владея,

Неужели не гожусь я на это.

Меткое слово – бескровный снаряд,

Меткое слово – на рану бальзам

Начну ими залпы давать,

Высвобожу игроков в войну, из плена.

Компьютерными играми сегодня,

Мало кого удивишь,

За сим сидеть долго – говорят вредно,

Не теряли бы люди время на чушь.

Золотошвея

«Поэтами рождаются и это

там, где-то в небесах предрешено.

И загодя налито для поэта

отравленное вечностью вино».

Инна Кашежева

Рухлядь в ломбард не возьмут,

В доме золота нету,

Натянуть бы на сердце жгут,

От безысходности – рванет.

Помню, давали аванс

В руки с окошек, с касс,

Аккуратно поставив свою подпись,

Дожидались получки без стрессов.

Ходил я к своей зазнобе,

В это время с букетом цветов,

Была она на седьмом небе

Когда приходил кавалер.

Я не был тогда лудоманом*,

Копейки свои я берег,

Да, в долг я брал деньги

нередко,

Добром на добро отвечал –

К друзьям, что зимою женили,

Я, с подарком, потом приезжал.

Сколько помню себя – помпезно,

Дни рождения свои отмечал,

Скольких слов, очень емких, бывало,

За питейным столом я хватал.

Потому я слаб материально,

Что лексикон в основном пополнял,

Да и иначе, вряд ли могло быть,

Во всех людях я видел братьев?!

Без гроша оставаясь в кармане,

Я неделями жил королем

На работе я был профкомом,

Вечерами ресторан посещал.

Даже пьяным к ментам попадая,

Долго зла на них не держал,

Ведь они свой долг выполняли

И поблажек от них я не ждал.

Рак, не свистни в Москве нежданно

Стать бы «боссом» в своем АТП,

До костей КПСС оставаясь верным,

Муштровал коллектив.

Получилось, что получилось,

Простит нам бог эпатаж,

Не жалею, что я не набоб,

Хорошо, что не езжу на «Джипе»

Моя краля всегда мне верна,

Потому, не ищу ей замены.

Рухлядь в ломбард не возьмут

Жене хотел сделать подарок

Пенсию не скоро дадут,

Напишу ей стихи без помарок.

За окном скоро весна,

С моих уст, ей слова интересны,

Буриме** мой похвалит она,

Не страшны мне с ней перемены.

Любовью разбитое сердце

Она мне в клубок собрала

И все рваные швы

Золотой ниткой зашила.

*Лудоман – фанат азартных игр.

**Буриме – стих на заданную тему.

16.02.2016 г.

На сбор

Нет, я не Бродский

я другой,

Слова мои бренчают с гор.

От них бывает несет водкой,

В другой раз пахнет шашлыком.

Кавказ не место плохим людям,

Гостей, мы враз своих стреножим

Бывает так, что и по будням:

За мир, за дружбу

стоя пьем.

Никто не скажет нам "жуир"*,

Наш хлеб насущный

потом пахнет,

И Он – дразнит наш аппетит.

Когда мы вместе, что нам Запад.

Едой завален длинный стол,

Друг другу мы давно как братья,

Века мы в мире так живем!

Пускай сеньоры пьют свой бренди,

Я никогда к ним не ходок,

Чего они нам строят козни,

Их всех зовем на свой пикник?..

Всевышним создан человек

Чтоб землю славил он устами,

Я слышал это от дедов,

У коих был я щхьэгъэрытэм**.

От предков в нас – большая щедрость,

Они не бряцали оружием,

Поныне выдает нас страсть.

Которое от них досталось нам

в наследство.

Мы любим потчевать

Даже людей случайных,

Только бы твердо знать:

Что ходит он без камня за пазухой.

Справа горы, слева горы,

Кругом благодать,

На Вселенском празднике

Тамадой бы быть.

Нет, я не Бродский

я другой.

Мои слова зовут на сбор.

За стол – длиннющий кабардинский,

Где каждый может толкнуть речь.

*Жуир – праздный кутила.

**Щхьэгъэрыт – разливающий, ухаживающий за пирующими.

Звонок

Твой голос нежный

слушая с ладони,

Я утопаю в океане чувств

Тому свидетели

домов многоэтажных

стены,

Я с неба миллионы

белых мух.

Давно я жаждал

Услышать твой голос

в Мегафоне

Я тем запомню

этот Новый год,

И снег, что накануне

выпал

Весной как-будто – в декабре!

В дороге зиждит вдохновенье,

Тому причина твой звонок,

Начну я скоро "песнопенье",

Ускорить ход молю –

автопоток.

Надежд особых на питая

Визитку Вам на днях вручал,

В мгновенье такт не нарушая

Украдкой Вас я обаял…

Про бой быков мы знаем

понаслышке

В красном платье

была ты изумительней.

Что там мои стишки:

Достойна ты трилогии.

Чтобы устроить мне головоломку.

Особого труда не надо

Одна дежурная улыбка,

Женщин красивых в жар

меня бросает.

Своего амплуа я не стесняюсь,

Мирозданию дай БОГ – еще долго

быть.

Она прекратит свое существование,

Когда с поэтическим складом ума –

людей убудет.

Моей визитке не придав

значенья.

Могла ты ничего не потерять,

Просто не было бы моего творения:

Мне дома

не о чем бы было

писать.

Тебе я благодарен, незнакомка,

Горячим утюгом прошлась по моей

издерганной душе,

Теперь я знаю, что пишу я

не напрасно,

Не пора ли мне

купить "Айфон"?

Верхолаз

От неурядиц бытовых страдая

Стараюсь петь я соловьем,

Днями по городу блуждая

С востока-восходу Солнца рад.

К капитализму я без претензий,

Для меня он хорош:

Отсутствует ц е н з у р а.

Самое время быть поэтом –

«Если правды жизни не нарушать»,

Рубцевать себя по нежной коже,

Кровью чувств ласкать чужие души,

Мой кумир сердцеед красивых женщин,

В детстве «хорошо лазил по деревьям»,

А я ребенком по местным кручам.

Меня тоже опекали дяди

Не завидую тем, у кого их не было,

Если бы не они еще сорванцом