Куда ты смотрела?

***

Я была очень рада, что он нашёл способ меня увидеть и с нетерпением дождалась этих самых выходных.

Между мной и Лоренцом было примерно 300 километров, а от меня до Голландии ещё 550 километров. Поэтому Лоренц выехал очень ранним утром и когда он приехал ко мне было ещё совсем темно.

Когда я вышла на улицу, я сразу же увидела Лоренца. Он вышел из машины и шёл мне навстречу. В руках у него был небольшой плюшевый мишка.

– Привет! Это тебе!

– Привет! Спасибо, он очень милый!

Я взяла мишку и обняла Лоренца. В последующие его визиты он почти каждый раз привозил мне небольшой подарок или какую-нибудь мелочь. А ещё он постоянно делал мне комплименты. Я считала его идеальным.

– Выспалась? – спросил он, когда мы уже отъезжали от моего дома.

– Не очень, а ты?

– Я тоже. Можешь поспать в машине, если хочешь.

– Ладно, – сказала я, но не думала, что уже усну.

– Мне пришлось рассказать своим родителям куда и с кем я еду, – сказал Лоренц.

– Ээ… А они что? – я так ничего и не рассказывала своим родителям о Лоренце. И вообще я считала, что родителям рассказывают только тогда, когда дело становится совсем серьезным.

– Мама говорит, что я выгляжу счастливым и что она за меня рада.

Я улыбнулась, но ничего не ответила. Я не верила в то, что ему прям таки пришлось рассказать о нас. Скорее всего он просто сам захотел это сделать. Но с другой, стороны немцы не такие консервативные как я и для них это обычное дело, рассказывать родителям о своей девушке или парне практически сразу.

Мы провели в дороге часов шесть и всё это время очень много болтали. Я люблю находиться в дороге, а уж путешествовать с Лоренцом было здорово вдвойне. В какой-то степени мне даже не хотелось доезжать до места назначения.

– А откуда ты знаешь Фрэнка? – спросила я Лоренца, когда мы уже пересекли голландскую границу.

– Фрэнк год работал со мной, но потом вернулся на родину. Но с тех пор мы почти все время были на связи.

Когда мы приехали к Фрэнку был уже вечер. Фрэнк был высокий и плотный мужчина, примерно сорока лет. Он заулыбался как только увидел нас.

– Фрэнк – это Жанна, Жанна – это Фрэнк, – представил нас Лоренц.

– Очень приятно! – сказал Фрэнк на немецком со смешным голландским акцентом.

– И мне очень приятно! – конечно же, ответила я.

– Как добрались? Вы, наверное, очень рано выехали? – спросил Фрэнк.

– Да, но добрались достаточно быстро, спасибо! – ответил Лоренц. Я же просто стояла рядом и улыбалась.

– Что скажете, сначала зайдём в офис и обсудим дела, а потом пойдём куда-нибудь поесть? – спросил нас Фрэнк.

Мы с Лоренцом плотно позавтракали в дороге и поэтому согласились сразу же пойти в офис.

Я не хотела мешать им пока они обсуждали дела, поэтому коротала время в приёмной и читала книжку на своём телефоне.

Через пару часов Лоренц и Фрэнк освободились, и мы отправились на обед. Фрэнк повёл нас в ресторан, куда он видимо и сам часто ходил. Мы сели за столик, и я стала рассматривать меню, которое было только на нидерландском.

Когда подошла официантка я всё ещё не знала, что заказать. Фрэнк это заметил и пришёл мне на помощь:

– Жанна, попробуй «крепкого Макса», это очень простое блюдо. Думаю, тебе понравится!

Я согласилась, и мы сделали заказ. Блюдо оказалось похожим на бутерброд, но сверху на него кладут яичницу глазуньей. Было вкусно, но порция оказалась слишком большой для меня, поэтому я не смогла осилить её до конца. Лоренц и Фрэнк всё это время болтали о старых временах и о новых перспективах в работе. Через некоторое время Фрэнк спросил нас с Лоренцом:

– А давно вы двое встречаетесь?

Как мы с Лоренцом никогда не обсуждали мой отъезд и наши дальнейшие отношения, так и сейчас, мы, никогда не обсуждали статус наших отношений. Мы смутились, заулыбались и начали переглядываться. Фрэнк это заметил и недоуменно на нас смотрел.

– Мы вместе совсем недавно, – промямлил наконец Лоренц, когда молчать стало уж совсем неловко.

Позже, когда мы были вдвоём, мы посмеялись над тем, что Фрэнк как будто бы «благословил» нас.

С тех пор это стало официальным: мы с Лоренцом встречались.

Оставшееся время мы вдвоём провели в Роттердаме. Там мы много гуляли по набережной и музеям, хотя мне было всё равно, что мы делали. Главное то, что я была с ним рядом.

В понедельник мы выехали домой и из-за пробок добрались до Арансбурга очень поздно. И так как Лоренц устал с дороги и не хотел ехать ночью, он попросился переночевать у меня.

Вообще-то я не хотела, чтобы он у меня гостил. Хозяйка дома была очень милой и доброй женщиной пятидесяти пяти лет и жила в этом же доме. Она любила курить сигареты, читать книги и собирать пазлы. В последнем я ей даже иногда помогала, потому что тоже любила пазлы, и она была этому только рада. Хотя Тётя Маша (именно так все её называли) никогда не ругалась и не придиралась до нас, я не знала как она отнесётся к тому, что у меня кто-то гостит.

Но в этой ситуации у нас практически не осталось другого выбора, и я согласилась. Надеялась, что, возможно, она его и не увидит, так как время уже было позднее. Но по всем законам жанра, как только мы зашли в дом, сразу же встретили ее. Она шла с чашкой чая в руках по лестничной площадке, где мы и столкнулись. На моё удивление она даже не подала виду, что её беспокоит то, что я была не одна.

– Приехали? – спросила она на русском, так как, наверное, приняла Лоренца за одного из студентов с моего семестра, где практически каждый говорил по-русски. Она улыбнулась и даже не сбавила шагу.

– Да, тёть Маш, – ответила я тоже на русском, и тётя Маша ушла к себе в комнату. Лоренц ничего не понял, так как говорил только на немецком, и вопросительно посмотрел на меня.

– Хозяйка дома, – пояснила я.

Я была удивлена, но скорее не от реакции тёти Маши, а тому, что я вообще переживала из-за того, что она может как-то отреагировать. А оказалось, что ей было всё равно. Утром следующего дня Лоренц уехал к себе домой, но с тех пор он стал часто меня навещать. Тем самым я стала ещё меньше времени проводить со своими друзьями.

***

Следующий визит не заставил себя долго ждать и уже через две недели Лоренц снова ко мне приехал. Он привёз мне в подарок кружку и шоколад.

– Это так мило с твоей стороны, Лоренц! – сказала я и обняла его.

На дворе стоял декабрь. По всей Германии уже открылись Рождественские ярмарки, которые мне всегда казались чем-то волшебным. Поэтому мы решили отправиться на одну из таких ярмарок в соседний городок. До него было 20 минут езды, и мы очень быстро туда добрались.

Там мы катались на коньках, точнее попытались кататься, так как никто из нас не отличался особым умением. Еще мы ели Crêpes с нутеллой и пили глинтвейн. Мы долго гуляли по ярмарке и мне стало холодно. Поэтому мы решили поесть и зашли в первый попавшийся ресторан, чтобы побыстрее согреться.

– Не хочешь перед Рождеством приехать ко мне в гости? – спросил меня Лоренц после того как мы выбрали что хотим есть.

Я ненадолго задумалась, но вскоре ответила:

– Да, с радостью. Только надо будет посмотреть, когда я смогу.

– Здорово, – улыбнулся Лоренц.

Нам подали напитки – два бокала моего любимого нефильтрованного пива. Пока нам несли еду, Лоренц уже успел выпить весь бокал. А когда еду наконец принесли, он заказал еще один.

– Лоренц, тебе сегодня еще за руль, – как можно мягче сказала я.

– Не парься, Жанна, я еще могу ехать за рулем.

– Ну окей, – сказала я, но ситуация начала меня раздражать.

Когда мы поели и собрались ехать домой, Лоренц уже допил второй бокал пива.

– Может быть возьмем такси? – предложила я.

– Неет, все в порядке, – заверил меня он.

– Ладно, – согласилась я, и мы поехали домой.

К счастью мы благополучно добрались до дома. Только на следующий день, когда я провожала Лоренца домой, я увидела, как криво стоит его машина. Оказалось, он был настолько пьян, что даже не смог ее нормально припарковать. Я только покачала головой и поцеловала Лоренца на прощание.

В этот же день вечером мне нужно было на работу в ночную смену. Будучи студенткой, я постоянно где-то подрабатывала. И так как в то время у меня было мало занятий, я работала на заводе, по производству и расфасовке флаконов для косметики. Работа была очень скучной и монотонной и единственное, что придавало мне сил – это осознание того, что работа временная.

Но в течение дня, я почувствовала легкое недомогание и слабость.

«Видимо я все-таки простудилась» – подумала я и постучалась к Яре.

– Чем занимаешься? Пойдем пить чай? – спросила я ее, после того, как вошла к ней в комнату.

Яра в этот момент сидела за своим компьютером и по всей видимости работала над своей дипломной работой.

– Да, давай. А то у меня уже голова кругом.

Мы спустились на кухню, сделали чай с лимоном и уселись в гостиной.

– Как продвигается работа? – спросила я Яру.

– Очень медленно, – раздраженно ответила она. – К тому же я никак не могу попасть к своему куратору, он вечно занят!

Я не знала, что сказать, поэтому слушала молча и пыталась пить чай, который все еще был слишком горячим.

– А как у тебя дела? Как дела с Лоренцом? – спросила Яра, после того как закончила делиться своими проблемами.

– Всё хорошо, – сказала я, немного смущаясь.

– Я так и поняла, тебя теперь совсем не видно! Почти все время проводишь с ним!

– Да… Артём говорит мне то же самое.

Но моё общение с Артёмом сходило на минимум не только поэтому. Задолго до того, как я встретила Лоренца, я встречалась со своим сокурсником из Болгарии – Станимиром. За то время что мы встречались, Станимир примкнул к моей компании друзей, в которую входили Артем, Арсений и Влад. Все трое были студентами из Украины и так же как я приехали в Германию учиться. И все трое были моими хорошими друзьями, с которыми я дружила и проводила почти все время, занимаясь вместе спортом или устраивая вечеринки, еще до того, как я стала встречаться со Станимиром. Станимир был хорошим, умным и компанейским парнем, но, к сожалению, оказался совершенно неспособным хранить верность. Собственно, поэтому я его и бросила. Но к тому времени он уже стал частью нашей компании и не собирался из нее уходить. Мне же было неприятно его присутствие, поэтому я больше не проводила с друзьями так много времени как раньше.

«Дети после развода остались с отцом» в шутку подумала я об этом. Вдруг где-то на заднем фоне моих мыслей я услышала голос Яры.

– Что? – переспросила я.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросила она. – Выглядишь неважно.

– Я, кажется, простудилась. – Ответила я. – Мне сегодня еще в ночную смену, не знаю, что делать.

– Лучше останься дома и отоспись, – предложила Яра. – Не то станет только хуже.

– Наверное, ты права.

Я позвонила на работу и отпросилась, сказав, что болею. А вечером я позвонила Лоренцу.

– Я не пошла сегодня на работу, чувствую себя неважно.

– Почему? – спросил Лоренц.

– Думаю, что все-таки простудилась.

– И что, тебе настолько плохо, что ты не можешь пойти на работу?

– Ээ.. ну да… – опешила я.

– А по мне, это выглядит так, как будто ты просто не хочешь идти на работу! Всё, пока! – отрезал Лоренц и повесил трубку.

Я долго смотрела на экран телефона, как будто не могла поверить в то, что он и правда повесил трубку. Я почувствовала себя виноватой и моим первым порывом было перезвонить ему и начать оправдываться, объяснить, что я и вправду очень плохо себя чувствую и не считаю себя в состоянии работать в ночную смену. Но потом я осознала, что мне не за что оправдываться и что вообще-то это он нагрубил мне и бросил трубку. И чувство вины потихоньку стало превращаться в возмущение и обиду.

«Что это было?» – недоумевала я. «Почему он позволяет себе так со мной разговаривать?»

Я обиделась и поэтому решила больше не писать и не звонить ему. Более того, не отвечать на его звонки и СМС. Я была настолько возмущена, что даже была готова прекратить общение.

На следующий день мое недомогание усилилось, и я не пошла на лекции, которые проходили после обеда. Я осталась дома и пила много чая. Лоренц с утра пожелал мне доброго утра, но я ничего не ответила. Часам к одиннадцати он, видимо, заметил, что я не ответила, написал снова. Потом еще. И после того, как я ничего не писала в ответ, он начал мне звонить, но я не брала трубку. Я была обижена и злилась на него. И, наверное, пыталась его этим проучить.

«Пожалуйста, возьми трубку» – писал он.

«Жанна!»

Он писал и звонил мне почти весь день, но я сохраняла молчание.

Вечером, когда я сидела за компьютером и переписывалась со своей сестрой «вконтакте», кто-то постучал в дверь моей комнаты. Я подумала, что это была Яра и сказала, что она может войти. Но когда я обернулась к двери, я увидела, что на пороге, с лицом виноватого ребенка, стоял Лоренц. В руках он держал плюшевого зайца.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я. Я все еще была обижена, но, конечно, я была впечатлена.

– Почему ты не брала трубку? – ответил Лоренц вопросом на вопрос.

– Почему ты так со мной разговаривал?

Он, наконец, закрыл за собой дверь, вошел в комнату и обнял меня. Я хоть и не сразу, но ответила на его объятия.

– Пожалуйста, не делай так больше, – сказал он.

– И ты… – прошептала я в ответ.

Я сделала чай и какое-то время мы сидели и болтали у меня в комнате.

– Мне нужно ехать домой, – сказал он и встал.

– Ты поедешь назад? – удивилась я.

– Да. Завтра с утра у меня встреча.

– ОК, – сказала я и обняла его.

Хотя я и чувствовала себя виноватой за то, что ему пришлось ехать ко мне, а потом сразу же назад, он этим поступком все-таки произвел на меня огромное впечатление.

II

За два года и семь месяцев до…

Рождество приближалось, а вместе с ним и мой запланированный визит к Лоренцу. Я взяла с собой небольшую сумку с вещами и пошла на вокзал. И уже сидя в поезде я поняла, что еду в Гебрунг, в город, в который, как я думала, я больше никогда не вернусь.

«Забавно, как жизнь может все развернуть на 180 градусов за такой короткий срок. Мы никогда не знаем, что нас ждет дальше.»

Погрузившись в мысли, я даже не заметила, как начала улыбаться.

Лоренц встретил меня на вокзале:

– Привет, Жанна! Как добралась? Устала? – сказал он, обнимая меня.

– Нет, все в порядке, – я обняла его в ответ.

– Тогда может сразу поедем на Рождественскую ярмарку?

– С радостью!

Мы взялись за руки и пошли к его машине.

На ярмарке в Гебрунге не было катка, поэтому мы просто гуляли, пили горячий глинтвейн, ели Crêpes с нутеллой.

– Я рассказал родителям, что ты приезжаешь, – сказал Лоренц, пока мы стояли у стойки и ели.

– Ммм, – промычала я, пережевывая блин. Но даже если бы мой рот не был занят едой, я бы все равно не знала, что ему сказать.

– Моя мама позвала нас завтра к себе на обед, – продолжил Лоренц. Он перестал есть и смотрел на меня выжидающе.

– Хм… Это очень любезно с ее стороны, – наконец ответила я.

– Да, было бы невежливо отказать, – Лоренц почти что давил на меня.

– Лоренц, тебе не кажется, что это слишком быстро? Я ничего не имею против твоих родителей, но мы ведь сами знакомы всего пару месяцев, – начала я.

– Жанна, здесь нет ничего страшного, мы просто с ними пообедаем. Это ничего не значит.

– Ладно, – согласилась я. В конце концов Лоренц был прав, для немцев было такое в порядке вещей.

Родители Лоренца были довольно приятными людьми. Его мама, женщина лет шестидесяти – Марта – была ко мне очень мила, и мы практически сразу же нашли с ней общий язык. К тому же она очень вкусно готовила. Петер был немного старше матери и вел себя более сдержанно. Правда он пытался подколоть меня по поводу моей религии, но я не восприняла это всерьез и думаю, что он это сделал не со зла.

В остальном визит прошел хорошо и к концу обеда Марта даже сказала мне, что если я соберусь возвращаться на родину, чтобы забрала Лоренца с собой, не то он будет страдать. Мы все над этим посмеялись.

После того визита Лоренц стал чаще говорить на серьёзные темы, что он уже хотел бы жениться и когда-нибудь хочет иметь детей. Я же никогда ничего не имела против замужества и семьи, но когда-нибудь намного позже в будущем. Мне тогда только исполнилось двадцать один. Он же был на девять лет старше меня и уже видимо хотел постоянства. Однажды, когда я напомнила ему о контрацепции, он сказал мне, что я «убиваю все желание».

– Лучше я буду убийцей желаний, чем убийцей детей! – честно и довольно резко ответила я.

– Что? Ты бы на это пошла? Не волнуйся, если ты вдруг забеременеешь, ты переедешь ко мне, и мы будем вместе растить ребёнка.

– Что значит если? Я к этому не готова, и мы знакомы всего три месяца! – я начала паниковать и у меня почти что случилась небольшая истерика.

– Ладно, ладно, успокойся. Ты ведь не беременна. Да и сначала тебе нужно закончить учёбу.

«Что значит нужно сначала закончить учебу? А потом уже можно беременеть или что?» – думала я, но больше не стала ничего говорить.

После учебы я обязательно хотела начать работать и строить карьеру.

Это, наверное, была одна из немногих ситуаций, когда я ему хоть как-то возразила. Потому что я все больше стала слушаться его во всём. Я считала, что он прав в любой ситуации и что он всегда знает, как мне лучше поступать. Я защищала его в глазах друзей, когда они считали, что он в чём-то не прав.

Первое время меня это тревожило, но вскоре я закрыла глаза на своё практически беспрекословное послушание Лоренцу. Как и, в последствие, на многое. То ли оттого, что я была так сильно в него влюблена, то ли оттого, как он себя «подал», а может потому, что он был намного старше меня. Или из-за совокупности всего выше перечисленного. Я и до сих пор этого не знаю.

Погостив у Лоренца на выходных, я вернулась к себе в Арансбург. Рождество все -таки семейный праздник и Лоренц хотел отпраздновать его в кругу семьи. Но мы договорись, что после Рождества мы с ним поедем справлять Новый год к его другу в Швейцарию.

Так как у моих одногруппников уже были другие планы, я отметила Рождество вместе с Ярой и ее подругами. Они справляли его у нас в доме и любезно разрешили мне присоединиться к их праздничному столу.

На следующий день я на поезде поехала к Лоренцу и пару дней мы провели у него. А 31 декабря мы на машине отправились в Швейцарию. Дорога была не близкой, но волшебная природа Швейцарии компенсировала ее сполна и вскоре мы были на месте. Его друг переоборудовал старый склад в банкетный зал: поставил несколько столов с лавочками посередине зала и музыкальную установку у одной из стен. По остальным стенам были развешаны цветовые гирлянды. Лоренц познакомил меня со своим другом – Алексом, мы сели за стол и присоединились к празднованию. Мы ели, пили пиво и ждали полуночи.

Через некоторое время Алекс пересел за другой столик – уделить внимание и пообщаться с другими гостями. А освободившееся место рядом с Лоренцом занял другой парень, который выглядел как турок. Я заметила его и раньше потому что он сидел за другим столом и время от времени поглядывал на нас с Лоренцом.

«Началось» – подумала я, потому что мне это напомнило одно событие из моей жизни. Однажды, когда я на каникулах была в Астане, мой друг Саша позвал меня посидеть в кафе с его друзьями. Нас было четверо – две девушки и два парня и со стороны мы, наверное, выглядели как две парочки. Получилось так, что я была единственная казашка в компании и, насколько я могу судить об этом, парням-казахам за соседним столиком не понравилось то, что казашка встречается с русским парнем. О таком мало говорят, но такое случается сплошь и рядом. Точно так же как, когда русским парням не нравится то, что русские девушки встречаются с кавказскими парнями. Я считаю это бредом. Каждый должен сам решать с кем ему или ей встречаться.

Так или иначе парни за соседним столиком очень долго за нами наблюдали и уже к концу вечера один из них подошел к Саше и предложил выйти «пообщаться». Саша, толком не понимая, что происходит, встал и вместе они ушли в туалет. И тут как по сигналу трое оставшихся парней встали и отправились за ними.

– Костя, вся компания того парня тоже идут в туалет за Сашей! – обратилась я к другу Саши, так как он этого даже не заметил.

– Да ты что! – только и успел сказать он, потому что очень быстро встал и побежал за ними.

Мы с его девушкой тоже вскочили со стульев и последовали за ним. Когда Костя открыл дверь чтобы зайти внутрь, мы увидели, как Саша дерется с одним из парней. Но вскоре их должно быть разняли. Все произошло так быстро, что я только помню Сашу с разбитым лицом и как он ухмыляясь говорит мне, что другому парню тоже от него досталось.

Очень неприятная история.

И теперь я боялась, что она может повториться. В Германии меня часто принимают за турчанку, и я боялась, что этому парню тоже не понравится то, что я встречаюсь с немцем.

– Привет, можно к вам присесть? – спросил он, хотя уже уселся рядом с Лоренцом.

– Меня зовут Вули, это сокращение от Вулкан, – начал он обыденным тоном.

– Привет, – сказал Лоренц и представил нас.

– Откуда ты, Жанна? – спросил меня Вули.

– Из Казахстана, – ответила я.

Вули вел себя нагло и продолжал задавать вопросы, а Лоренц, который всегда мне казался таким сильным и уверенным в себе, стал вдруг очень зажатым и выглядел маленьким мальчиком на фоне Вули. Мне даже стало его жаль.

Но к моему облегчению Вули через пару минут, удовлетворенный ответами, отправился восвояси. Мы с Лоренцом даже не стали об этом говорить. А без десяти двенадцать все собравшиеся вышли на улицу и начали пускать салюты. Мы с радостью присоединились к ним.

– С Новым годом, Жанна, – сказал Лоренц ровно в двенадцать часов и поцеловал меня.

***

В последующие дни я не раз думала о Вули и обо всей этой ситуации. Меня очень удивило то, что Лоренц вел себя так зажато. Ведь помимо этого раза он всегда был очень импульсивным. По большей части мне это нравилось, но с другой стороны он постоянно меня ревновал. Хотя я никогда не давала ему для этого поводов.

Как-то раз он был у меня в гостях, и мы с ним поехали на очередную вечеринку. Мы там никого не знали, но как это обычно бывает, познакомились с одной компанией людей и разговорились, попивая при этом пиво. Вскоре с Лоренцом начали разговаривать две девушки, и я как будто бы осталась немного в стороне. Как я уже и говорила, он очень быстро мог расположить к себе людей, а в особенности противоположный пол. Меня это особо не волновало, тем более, что ко мне почти что сразу же подошёл какой-то парень. Он оказался американцем, и я стала болтать с ним на своем ломаном английском. Через некоторое время Лоренц, уже изрядно подвыпивший, заметил нас и начал вести себя агрессивно в отношении американца. Тот в свою очередь не стал пытаться успокоить Лоренца, а напротив, был уже готов выйти с ним на улицу. Я очень испугалась, так как американец был не один, а в компании друзей, поэтому я начала успокаивать их обоих.

– Я его не боюсь! – кричал пьяный Лоренц.

Я начала его уводить и сказала американцу, что Лоренц просто сильно пьян, и чтобы он не обращал на него внимания. К счастью, он принял это объяснение, и мы с Лоренцом вышли на улицу одни.

Но он не унимался и стал требовать, чтобы я показала ему все свои сообщения, потому что якобы постоянно переписываюсь с другими парнями. Я на это никак не отреагировала. Я была очень зла из-за того, что Лоренц снова так сильно напился. Он ведь должен был ещё ехать за рулём (у меня на тот момент ещё не было водительских прав).

Я знаю очень много людей, которые вполне адекватно себя ведут, даже когда пьяны. Конечно, они могут говорить вздор или глупо себя вести. Но всё это в рамках веселья. К таким людям относились, например, мои лучшие друзья из университета. И мы всегда старались держаться подальше от одногруппников, которые вели себя неадекватно, когда были пьяны.

Лоренц, к сожалению, тоже относился к этим людям. К тому же, он никогда не знал своей меры и иногда даже проявлял агрессию. Он становился мне противен, когда был слишком пьян. Возможно, меня это особенно злило, потому что он был моим парнем, а не просто знакомым или одногруппником.

На утро я сказала ему, что такое поведение неприемлемо:

– Ты уже взрослый человек, а вёл себя вчера как глупый подросток. Я не хочу с тобой нянчиться.

Когда я говорила ему это, он сделал лицо провинившегося ребёнка с щенячьими глазками. Он стал извиняться за то, что так много выпил.

– Ты лучшее, что со мной произошло и я не хочу потерять тебя из-за двух бутылок пива! – сказал он и пообещал, что больше не станет так сильно напиваться.