скачать книгу бесплатно
– Ай что творится! – разнесся ее истошный вопль.
Только спустя полминуты, Данила собрал всю кампанию у стола. Они понуро выкладывали трясущимися руками содержимое карманов.
– Ну, спалились, – жалобно цедил униженный и раздавленный «гинеколог», – что нам тальянку ломать, а немного филок, ксивы оставь. Не по понятиям так наказывать.
Очкарик с треснувшими очками, прикрывал разбитые губы и казалось мало что соображал. Одного удара ему хватило с лихвой.
Но Данила почувствовал, как изображение катал начинает раздваиваться. Тупая резкая боль захлестнула лобные доли. «Стоять! – приказал он сам себе. – Только не показывать виду! Еще пару минут! Надо выдержать! Любой ценой!!» Но голова плохо слушалась, состояние резко продолжало ухудшаться. Данила, превозмогая боль, взялся за полированную ручку, чтобы удержать равновесие.
– Ладно, – сбавил он обороты, – документы, сотовые, забирайте. И на первой станции шуруйте из поезда. И что бы я видел!! Не увижу – найду. Не обижайтесь!
Картежники послушно закивали головами и гуськом, поддерживая друг друга, направились к выходу из вагона. Счастье было в том, что они не обернулись. Он стоял зажавшись из последних сил.
Проводив их взглядом до выхода, Данила, наконец, перехватился другой рукой за стенку и тяжело сполз на пол. Взгляд его остекленел. Глаз предательски слезился. Сквозь пелену он отметил, как отец девочки стоял, скрестив руки, и прижимал дочь, чтобы она не видела происходящего. Девочка всхлипывала, но так тихо, что можно было об этом догадаться только по сотрясающимся плечикам.
Владимир Владимирович, наконец, спохватился увидев, что Данила осел на пол. Он понял, что его спаситель тоже нуждается в помощи.
– Что с вами молодой человек?! На вас лица нет. Это они? – он внимательно обшаривал глазами его тело. – Что они с вами сделали? Я даже не заметил.
– Это голова! – с трудом прошептал Данила. – Возьмите в нагрудном кармане таблетки, … одну… положите мне в рот и что-нибудь запить.
– Сейчас! Сейчас! Бог ты мой! Вот пожалуйста! – его трясущиеся руки подали лекарство и воды. – Откуда это у вас?
– Оттуда. Ранение.
Он захотел поднять и усадить Данилу на сиденье.
– Нет. Не сейчас. Пошевелиться боюсь. Жуткая боль! Плющит! Должно пройти.
Спустя минут пять, Данила нашел силы самостоятельно сесть на сидение, а через десять пришел в себя, и даже смог разговаривать:
– Леночка, – с лаской в голосе промолвил Данила, и вымученно улыбнулся, – плохие дяди уже ушли. Не плачь. Ты сильно испугалась?
Девочка, сильней прижималась к отцу, обхватывая его руками.
– Все нормально! – Отец успокаивал ее, гладил по головке. – Все уже позади дорогая! Все. Все. Успокаивайся. Они получили по заслугам. Ты же у меня умная девочка?!
Данила поискал глазами под столом пистолет. Владимир Владимирович проследил за его взглядом и предупредительно достал его.
– Спасибо! – улыбнулся Данила краешками спекшихся губ.
Это был Макаров. Вороненая сталь тускло мерцала. Железо привычно холодило руки.
– Папа! Я в туалет хочу, – неожиданно взмолилась дочь.
– Пойдем дорогая.
Когда они вернулись, Данила копался с оружием. Девочка укоризненно следила за ним, глазки ее круглились, и она держалась на расстоянии. Наконец, она что-то стала шептать, говорить в полголоса на ухо отцу, а он кивал головой и во всем соглашался.
– Может, ты приляжешь поспишь? – обратился он к ней.
– Нет. А чьи это деньги? – вдруг спросила она.
Отец пожал плечами.
– Да! – спохватился Данила, добродушно улыбаясь. – Это же ваши, забирайте, смелее!
Отец отставил девочку, осторожно подошел к столику, недоверчиво оглянулся.
– Нет! Тут много! – заявил он и аккуратно стал раскладывать купюры по номиналу и быстро увлекся. Данила исподлобья изредка бросал на него взгляды.
– Вот! Это мое, а это ваше! – отец девочки торжественно поднес ему увесистую пачку. В ней было, на вскидку, тысяч сто пятьдесят-двести.
– Вы так считаете? Зачем? – отводя его руку, пробормотал Данила, – а впрочем, постойте, я не знаю, что там будет с моей головой, но есть один человек, которому они точно пригодятся. Беру. Простите, в моем положении грех отказываться.
– И это правильно. Вы заслужили. Серьезно вас зацепило, я смотрю, – протянул Владимир Владимирович, – и лучше эти деньги использовать на праведные цели.
Данила решительно взял протянутую пачку и небрежно бросил в вещмешок. Девочка, наблюдавшая эту сцену, сморщила лобик.
– Вас правда хотели убить плохие дяди? – протянула она писклявым голосом и частично спряталась за ногу отца.
– Да нет дяди просто не разобрались, – мягко улыбнулся Данила.
Он взял со столика золотом горевшую зажигалку и вручил ей.
– Это тебе егоза!
– Мне-е-ее? – удивилась девочка. – Зачем?
Данила нагнулся к ней и прошептал:
– С помощью этой штуки они как в зеркало смотрели и обманывали вас. Значит это ваш трофей. На память, чтобы папа больше не играл.
Вряд ли девочка догадывалась что значит слово «трофей», но она согласно покачала головой, быстро, почти мгновенно, взяла зажигалку и спрятала ее за спину.
– Гмм-м! Лена! – недовольно поджал губы отец.
– Все нормально! – улыбнулся Данила и похлопал его по плечу.
– Это вещь золотая! 585 проба! – нагнувшись к нему и морща лоб, прошептал Владимир Владимирович. – Достаточно, что вы и так спасли наши деньги. Как хотите, мы не можем ее принять. Леночка! Давай сюда!
– Вы уже рассмотрели? Ничего! Ничего! – улыбнулся Данила, – на здоровье!
Владимир Владимирович смущенно развел руками. Ему, судя по всему, было очень неловко. Поезд заскрипел на повороте. Вынырнули дачные домики, пошла нарезка огородов. После свистка, суматошно замельтешил в окнах встречный товарняк. И вновь стало тихо.
– Спасибо вам. Век живи, век учись, – промолвил отец девочки, после долгой паузы. – Так незаметно они меня втянули. Ведь я кандидат наук. К докторской приступил. Никогда себя глупым не считал. А вот как мальчишка попался.
– Профессионалы. Не отчаивайтесь! – улыбнулся Данила.
– Первые выигрыши были как наркотик: отключили сознание напрочь. Великое и неистребимое чувство халявы, как по нотам разложили. Препарировали. Неужели мы русские никогда от этого не избавимся!?! Ведь хороший народ. Почему мы так любим халяву?
Данила промолчал. Тут нечего было добавить к сказанному.
– А вы оттуда? Много слышал об этом, – он показал на его голову со шрамом, – но только из телевизора.
– Да! Но эта форма по случаю перепала! Я не ополченец, – уточнил Данила, – но на войне побывать пришлось и тоже досталось.
– Заметно. Но вы не гражданский?
– Нет. Воевал за Украину. Мобилизованный был. Тут уж не отвертишься. Или тюрьма или война.
– Да! Дела. Пришлось. Понимаю! Это дело такое.
– Там ранили, тяжело, практически был безнадежный, увезли в российский госпиталь, – продолжил Данила.
– Ну починили?
– Да так! Немного. Долечиваться надо. Воевал против России, теперь еду к вам лечиться! Парадокс! Вся жизнь кувырком. Сам русский. Корни на Украине: мать, отец, брат. Я здесь, они там. Я еще не сделал окончательного выбора, – вздохнул он. – Война такая поганая штука.
– Выбор – это всегда сложно! Он может и убить, и воскресить. Кстати, у меня был такой случай. Как-то довелось испытать предательство близкого человека. Было непросто в это поверить, понять. Переполняло горе, было желание поквитаться, приходили мысли о самоубийстве, рот произносил черные ругательства. Не удавалось уснуть, я не мог нормально питаться, контактировать с коллегами, трудиться. Результат – запредельное давление, дали знать о себе хронические болезни. Я чувствовал себя на грани помешательства и понимал, что долго не протяну. Что делать?! Вот он выбор!
И решил: верный способ – не делать источника моих бед несчастным, а самому стать счастливым. Рассчитаться с врагами можно одним путем – жить полной жизнью и счастливо. Нам нужно общество, где нет ненависти к ближнему!
– Спасибо за откровенность! Но думаю, нужно служить правде. Я еще на полпути. Может мне не суждено дойти до конца, но в начало я не вернусь.
– Да! Все же на счет зажигалки… – Владимир Владимирович попытался заглянуть Даниле в глаза, – Ваше дело молодое. Курите?! А кто я вам? Случайный попутчик?!
– Моя жизнь сейчас простая, а оборваться может в одно мгновение. Этой железке там нет места. Как корове седло. … Хоть дочке вашей будет подарок на свадьбу. Не успеете оглянуться, а уже невеста на выданье.
Владимир Владимирович смущенно улыбнулся.
– Я вам московский адрес, телефон оставлю. На всякий случай. Не стесняйтесь если что. Будем хранить ваш подарок. Правда, Леночка?
Леночка торопливо замотала головенкой. Зажигалку девочка давно и надежно держала за спиной.
В Москву поезд прибыл в половине девятого вечера. Отец с дочкой вышли на перрон. Данила помог вынести чемоданы. Отец был сильно взволнован.
– Я бываю занудным. Извините. Но остаток дороги возвращался к нашему разговору. Жизнь действительно вещь тяжелая. Но в ней нужно видеть светлое даже когда встречаются мошенники. Мы в большинстве прямолинейны. А война? Война, это страшно. Война между братьями еще страшней. Вот Донецк, Луганск, да что там говорить: Харьков, Херсон, Николаев и даже Одесса – в царские времена не входили в состав Украины, а были переданы ей позже – большевиками. Зачем это было сделано? Резали по живому. А теперь люди оказались заложниками. Льется кровь. Я может быть тоже бы поучаствовал, да какой с меня толк. Балласт, да и только. Остается только переживать! Сочувствовать! И еще мне показалось, что вы несколько надломленный человек. Надо быть очень сильным, это правда, но, если ожесточишься – пропадешь. Не заметишь, как трясина затащит в болото. Только сильный может выкарабкаться. Вы сильный!
– Да нормальный! – смутился Данила от его похвалы.
– Не спорьте, у вас все впереди, – напутствовал он.
Данила улыбнулся, потрепал девочку по светлой головке.
– Прощай моя королевна!
– Да! Я имя ваше не спросил? – спохватился отец девочки.
– Данила меня зовут.
– Ну вот, нормальные люди в начале знакомятся, а мы в конце.
Они крепко пожали руки. Просто попутчики, которые еще недавно не подозревали о существовании друг друга. Данила пошел быстрым шагом не оглядываясь, но все же оглянулся. Девочка махала ему рукой.
Москва. Полицейский беспредел
Киевский вокзал остался за спиной. В Москве у Данилы было неотложное дело. Он купил карточку таксофона и решил позвонить Полине. Если бы он знал, как этот звонок изменит его жизнь и жизнь этой девушки, он бы серьезно задумался – надо ли это делать! Три попытки были безуспешны. Он отчаялся, как вдруг на том конце послышалось долгожданное:
– Алло!
– Здравствуйте Полина, – обрадовался Данила. – Наконец я дозвонился!
– Добрый вечер, кто это?
– Меня зовут Данила! Я приехал с Украины.
– Откуда у вас мой телефон?! Я не знаю никакого Данилу! Вы ошиблись молодой человек!
– Я только сегодня приехал с фронта и сейчас нахожусь в Москве. Я проездом. Хотел бы передать вам тетрадку Саши, ну и кое-что на словах.
Установилась долгая мучительная пауза. Данила слышал только дыхание девушки.
– Или нам не стоит встречаться?! – с вызовом заявил он, готовый оборвать разговор.
– Вы из этих?! – с трудом выдавила из себя девушка и голос у нее стал брезгливо противным.
– Да из этих, которые по призыву. Воевал на той стороне. Вы ко мне обращались. Помните?
– Не думала, что вы позвоните, – глухо и медленно проговорила девушка, подбирая слова и пребывая в смятении.
– Мне было бы проще избавиться от нее, – с безразличием в голосе произнес он, – но подумалось стихи, … да и память… все-таки дорого для вас.
– Ну-уу, хо-о-ро-шо! – произнесла она, мучительно растягивая слова и до сих пор пребывая в неуверенности.
– Тогда где и когда? Правда я в Москве впервые.
– Где вы? – сухо поинтересовалась она.
– На Киевском.
– Я не далеко. Там есть кафе «Гурман». Там встретимся.
– Думаю, найду.
– Уж постарайтесь, – холодно процедила она.
– Я буду в защитной форме, – добавил Данила, но девушка уже оборвала разговор.
