Новогодний детектив с душком. Лев Зернов о ресторане

Лев Зернов

Новогодний детектив с душком. Лев Зернов о ресторане

Глава 1

Запах кофе был единственным, что Лев Зернов позволял себе любить безоговорочно. Горький, густой, честный аромат эспрессо, не оставляющий места для полутонов. Он сделал глоток из тяжелой керамической чашки, поставил ее точно на центр стеклянного стола и взглянул на экран ноутбука. Курсор мигал на белом поле новой записи в блоге «Финансовый детектив». Тема сегодня была скучноватая: «Как не купить кота в мешке, или Почему франшиза пиццерии – не всегда ваша золотая жила». Полезно, доходчиво, скупо. Как его пиджаки. Темно-синий, шерсть, идеальный крой – ни одной лишней складки, ни одного кричащего акцента. У него их было три. Сегодня был день темно-синего.

Телефон завибрировал, разрывая тишину квартиры, нарушаемую лишь тиканьем настенных часов и редким гулом лифта. Незнакомый номер. Зернов посмотрел на него секунду, оценивая. Обычно он не брал. Но сегодня было 28 декабря, и мир за окном погрузился в какую-то всеобщую, слегка истеричную суету. Может, поэтому он и снял трубку.

– Алло?

– Лев? Лев, это Алиса. Алиса Ветрова.

Голос был сдавленный, торопливый, на грани срыва. В имени прозвучало что-то из далекого прошлого, из времен, когда он еще носил форму. Институтская знакомая, талантливый кондитер, ушедшая в ресторанный бизнес. Не виделись лет семь.

– Алиса. Удивлен.

– Лев, прости, что вот так… Мне нужна помощь. Не полиция, нет. Там… они все закроют. Мне нужен кто-то, кто дойдет до сути. Кто увидит зерно. Как ты всегда говорил.

«Дойти до зерна». Его коронная фраза, ставшая почти фамильным девизом. Откуда она это помнила?

– Что случилось?

– У нас… здесь… смерть. В ресторане. «Северное сияние». Артем Семин.

Имя Артема Семина было на слуху. Ресторатор-провокатор, создатель успешной сети, любимец светской хроники. Человек с обаянием удава и репутацией беспринципного дельца. Лев пару раз пересекался с ним на полях финансовых расследований, но доказать что-либо никогда не удавалось. Семин был скользким.

– Полиция говорит – несчастный случай. Упал в винном погребе, ударился головой о каменную ступень. Нашли час назад.

– И ты не веришь, – констатировал Зернов, глядя в окно на засыпанный инеем город.

– Нет! – В ее голосе прозвучала отчаянная уверенность. – Он боялся этого погреба. Спускался туда раз в год, для показухи, перед важными гостями. У него была клаустрофобия, Лев! А сегодня там должен был быть совещание по поводу срочного корпоратива. Новогоднего. Он бы никогда не пошел туда один. И… и одна бутылка пропала. Из его личной коллекции. Romanée-Conti, 1990.

Зернов медленно выдохнул. Дорогое вино. Очень. Мотив? Возможно. Но слишком… театрально. Как будто кто-то нарочно подбрасывал конфетти в место преступления.

– Алиса, я частный детектив, не полицейский. У меня нет полномочий.

– У тебя есть глаза! – почти выкрикнула она. – И мозг. Пожалуйста, просто приди. Посмотри. Полиция уже почти закончила, они хотят поскорее закрыть это как несчастный случай. Новый год на носу, всем не до того. А у нас… у меня… здесь люди. И завтра – огромный корпоратив на триста человек. Я не могу… Я чувствую, что здесь что-то не так.

В паузе послышался сдавленный вздох. Лев представил ее: наверное, где-то в подсобке, прижавшись к холодной стене, пытаясь говорить тихо, чтобы не услышали на кухне.

– Одна ложь тянет за собой другую, Алиса, – тихо произнес он свой девиз.

– А правда всегда одна, – тут же, без запинки, ответила она. – Помнишь? Ты всем нам это вбивал в голову.

Он помнил. Удивительно. Он отпил последний глоток уже остывшего кофе. Горько. Честно.

– Даю тебе час. Адрес «Северного сияния» я найду. Встреть меня у служебного входа.

– Спасибо! Лев, я…

Он положил трубку, не дослушав. Эмоции были ему необходимы как топливо для анализа, но самому погружаться в их пучину он не любил. Встал, дошел до прихожей, снял с вешалки темно-серое пальто и шерстяной шарф. Взгляд упал на ключи от Volvo. Нет, лучше такси. Нужно будет смотреть, впитывать, а не следить за дорогой.

«Северное сияние» располагалось в отреставрированном особняке в центре. Главный вход сверкал гирляндами и хрустальной вывеской. Лев прошел дальше, в темный переулок, где пахло снегом, мусорными баками и… жареным луком. Запах кухни. Запах жизни.

Черная металлическая дверь приоткрылась, и в щель блеснул испуганный взгляд. Алиса. Она почти не изменилась, только глаза стали глубже, а у рта залегли две тонкие, упрямые складки. На ней был белый китель шеф-кондитера, испачканный шоколадом и мукой.

– Проходи, быстро.

Она втянула его внутрь. Их встретил шум – грохот посуды, визг миксера, отрывистые команды на французском, металлический лязг ножей. Гастрономический ад. И над всем этим – сладковато-приторный запах свежеиспеченных эклеров, смешанный с ароматом рыбы и моющих средств.

– Полиция ушла? – спросил Зернов, снимая пальто и вешая его на крючок рядом с десятком таких же, разноцветных.

– Да. Забрали… его. Сказали, что завтра придут за заключениями. Все уже в курсе. Паника, конечно. Но корпоратив отменять нельзя – штрафы астрономические. Артем… он сам все организовал и продал.

Она повела его по узкому коридору мимо громадных холодильников.

– Погреб здесь. – Алиса указала на массивную дубовую дверь с кованой ручкой. Она была приоткрыта. Лев заметил, что замок современный, электронный, но на его корпусе у самой замочной скважины были свежие, тонкие царапины.

– Кто обнаружил?

– Илья, менеджер. Он должен был встретиться там с Артемом в пять. Нашел его в шесть, когда тот не вышел на связь.

– Где Илья сейчас?

– В кабинете, допивает бумаги. Он… в ужасном состоянии.

Кабинет управляющего был стеклянной аквариумом, встроенным в стену кухни, чтобы видеть все и вся. За столом сидел молодой человек в идеально сидящем костюме, но галстук был сдернут, а волосы всклокочены. Он уставился в одну точку на мониторе.

Лев вошел без стука.

– Илья? Лев Зернов. Частный детектив. Мне поручено провести внутреннее расследование инцидента.

Он соврал легко и естественно. Частный детектив – да. Поручено – не совсем. Но такая формулировка давала хоть какие-то права на вопросы.

Илья вздрогнул, поднял на него красные глаза.

– Внутреннее? Кем? Алисой? – Он бросил взгляд в ее сторону, стоявшую в дверях. В его голосе прозвучала не злость, а бессилие. – Что тут расследовать? Несчастный случай. Ужасный, чертов… несчастный случай.

– Расскажите, как было.

– Я уже полиции сто раз сказал! У нас была встреча в пять. Я спустился, дверь была приоткрыта. Я… я увидел его там, внизу. Лежит… – Он сглотнул. – Я позвонил в скорую, полицию. Все.

– Дверь была приоткрыта. Она обычно закрыта?

– Всегда! На электронном коде. Код знали только Артем, я и шеф-повар Люк. Для поставок.

– И вы уверены, что он пошел туда один? Может, ждал кого-то еще?

– Кого? – Илья нервно провел рукой по лицу. – Нет. Только мы.

Зернов кивнул, его взгляд скользнул по столу. Папки, счета, на самом краю – маленькая, фигурная итальянская кофемолка. Рядом с ней – рассыпанные кофейные зерна. Одно упало на темный ковер.

– Выпейте воды, – сухо сказал Лев. – Вам нужно прийти в себя.

Он вышел из кабинета, дав знак Алисе следовать за собой.

– Что думаешь? – шепотом спросила она.

– Думаю, что твой Илья врет, – так же тихо ответил Зернов. – Но не обязательно про убийство. Он что-то скрывает. И замок поцарапан не от взлома. От неаккуратного, торопливого открытия. Кем-то, кто знал код или за кем уже открыли.

Он подошел к двери в погреб, надел тонкие кожаные перчатки, которые всегда носил с собой.

– Я спущусь.

– Я с тобой.

– Нет. Жди здесь. И чтобы никто не входил.

Лестница была крутой, каменной. Воздух внизу был холодным, влажным и пьянящим – запах дубовых бочек, старого дерева и пыли. Освещение приглушенное. На ступенях, около третьей снизу, мелом был очерчен силуэт – место, где нашли тело. Белесый налёт, который полиция использовала для поиска отпечатков, еще не стерли.

Лев внимательно осмотрел ступени. Ни следов борьбы, ни разбитого стекла. На полке рядом пустовало одно гнездо – та самая пропавшая бутылка. Он присел на корточки, рассматривая пол. Между каменными плитами, в щели, что-то блеснуло. Он подцепил предмет пинцетом из кармана. Маленький, прямоугольный, металлический. Флешка. Кто-то уронил ее. Или она выпала у кого-то из кармана в суматохе.

Он положил находку в специальный пакетик, поднялся и осмотрел полки. Его взгляд, натренированный видеть несоответствия, выхватил странность. На полке с самыми дорогими французскими винами стояли бутылки в пыли и паутине. Все, кроме одной. Горлышко и плечики бутылки Haut-Brion 2005 года были чистыми, как будто ее недавно брали в руки. Он осторожно взял ее. Бутылка была полной, нетронутой. Но под ней, на дубовой полке, лежал не пыльный след от круга, а четкий, свежий отпечаток. Кто-то недавно поднял эту бутылку. А потом поставил обратно, но не совсем на то же место.

Зачем? Что искали? Или что-то прятали?

Лев уже собирался подняться, когда его взгляд упал на пол в дальнем углу, за огромной бочкой. Там, в пыли, четко виднелся одинокий, маленький отпечаток. Не от обуви. Круглый, с рифленым узором. Отпечаток… каблука? Женского? Или от узкой подошвы дорогой мужской туфли?

Он достал телефон и сделал несколько снимков. Поднимаясь по лестнице, он чувствовал, как в голове складывается первый, еще зыбкий пазл. Слишком много несоответствий для простого несчастного случая. Слишком много «случайностей».

Алиса ждала его у двери, лицо было бледным от напряжения.

– Ну?

– Скажи, – тихо произнес Лев, глядя прямо на нее, – у кого из вашего коллектива был мотив желать смерти Семину? Не просто не любить. А именно желать. Остро. Отчаянно.

Алиса замерла, ее глаза широко распахнулись.

– Лев… Ты уверен?

– Пока нет. Но вонь от этой истории – не от пропавшего вина. Она гораздо тоньше и опаснее. И пахнет она страхом.

Он сунул руку в карман, почувствовав холодный пластик флешки. Зерно. Первое маленькое зерно правды, упавшее в землю лжи. Теперь нужно было вырастить из него целое дерево. И времени до Нового года оставалось критически мало.

Глава 2

Тишина в кабинете Зернова была иной, чем на кухне «Северного сияния». Здесь не было фонового гула жизни – только сосредоточенное молчание анализа. На экране ноутбука, подключенного через отдельный, максимально защищенный адаптер, оживала информация с найденной флешки.

Лев откинулся в кресле, пальцы сложил домиком у губ. На флешке не было криминальных схем или компрометирующих фото. Там был бухгалтерский файл. Точнее, его часть. Огромная таблица с приходом-расходом ресторана за последний квартал. Но это была не официальная отчетность. Это была «черная» касса. Учет наличных, которые проходили мимо кассовых аппаратов, мимо налоговой. Суммы были внушительными.

«“Северное сияние” кормило не только гурманов», – сухо подумал Зернов.

Но самое интересное было не в самих цифрах, а в пометках. Рядом с некоторыми крупными суммами стояли инициалы: «А.С.» – очевидно, Артем Семин. Рядом с другими – «И.М.» (Илья Молчанов, менеджер). А рядом с третьими, самыми крупными и регулярными, стояла загадочная аббревиатура «Л.П.», а в графе «назначение платежа» лаконично: «обеспечение тишины».

Взятка. Кому? «Л.П.» – поставщик? Чиновник? Криминальный авторитет?

Лев сохранил файл в зашифрованном облаке и вынул флешку. Маленький кусок пластика и металла, который мог стоить кому-то жизни. Он положил его в сейф, рядом с другими «артефактами» прошлых расследований.

На следующее утро, 29 декабря, он вернулся в ресторан. Вид был сюрреалистичный: с одной стороны, команда декораторов наклеивала на стены серебряные снежинки и развешивала гирлянды, с другой – повара с лицами, осунувшимися от недосыпа и стресса, рубили зелень и разделывали мясо. Смерть хозяина витала в воздухе незримым, но плотным облаком, которое все пытались игнорировать.

Алиса встретила его у входа, ее глаза были подведены темными кругами.

– Люк, наш шеф, согласился поговорить. Но он… он не в духе.

– Шефы редко бывают в духе, – заметил Зернов. – Это профессиональная деформация.

Люк Бернар оказался человеком с телосложением медведя и взглядом рапиры. Он стоял у центрального стола, где два повара чистили гору картофеля, и своим молчаливым присутствием заставлял их работать в два раза быстрее. Увидев Зернова, он кивнул на крошечный, застекленный кабинет-аквариум, который служил ему штаб-квартирой.

Кабинет пахло кофе, специями и дорогим парфюмом, заглушающим запах кухни. Люк не предложил сесть.

– Алиса говорит, вы коп. Частный, – произнес он с акцентом, в котором угадывались провансальские корни и московская практичность.

– Детектив. Расследую обстоятельства смерти господина Семина в интересах команды.

– Команда хочет готовить. А не расследовать. Завтра триста гостей ждут ужин за пятьдесят тысяч на нос. – Люк достал сигарету, посмотрел на табличку «Не курить» у себя же на стене и с раздражением сунул ее обратно в пачку.

– Понимаю. Поэтому чем быстрее мы проясним обстоятельства, тем быстрее все вернутся к нормальной жизни. Вы спускались в погреб вчера?

– Нет. Зачем? У меня есть два килограмма трюфелей, которые требуют больше внимания, чем любое вино. В погреб ходит Илья. И Артем. Раньше ходил.

– Вы знали о финансовых… сложностях ресторана?

Лицо Люка стало каменным.

– Я знаю о продуктах. О качестве. О том, что мой «фуа-гра» должны привезти к полудню, а его все нет. О деньгах пусть говорит бухгалтер.

– А о том, что часть продуктов могла поставляться по… нестандартным схемам?

Шеф-повар медленно повернулся к Зернову. В его глазах вспыхнуло холодное пламя.

– Месье Зернов. Я работаю здесь три года. Моё имя – на каждой рецензии. Если в моем консоме будет хоть грамм не того мяса, я сломаю руки поставщику и сварю из него самого рагу. А потом уйду. Меня не купить. А Артема… – Он сделал паузу, поискал слова. – Артема можно было купить. Но он был не дурак. Он знал, где можно сэкономить, а где – нет. На моей кухне – нет.

Это была информация. Косвенное подтверждение, что Семин мог вести двойные финансовые игры, но на кухне Люк держал железный контроль.

– Кто такие «Л.П.»? – вдруг спросил Лев, внимательно наблюдая за реакцией.

Мгновение. Секундная задержка. Слишком быстрый перевод взгляда на пачку сигарет.

– Не знаю. Инициалы? Может, поставщик – «Лавров и Партнеры»? Не мое дело.

Он соврал. Гладко, но соврал.

В этот момент в кабинет, не постучав, ворвалась девушка. Высокая, с собранными в тугой пучок каштановыми волосами, в элегантном платье-футляре. На шее – нитка жемчуга, на лице – маска ледяного спокойствия, под которой бушевала паника.

– Люк, где чек на вино для сомелье? Без него груз не разгружают, а у меня через час дегустация для корпоратива! И кто-то забыл включить холодильник для устриц, они на грани!

– Успокойтесь, Катерина, – рыкнул Люк. – Чек у Ильи. А устрицы – ваша зона ответственности.

Девушка – Катерина, видимо, менеджер или администратор – заметила Зернова. Ее взгляд скользнул по его темно-синему пиджаку, оценивая.

– Вы… из полиции?

– Частный детектив, – представился Лев. – Лев Зернов.

– Катерина Львова. Управляющая залом. – Она автоматически протянула руку, рукопожатие было сухим и быстрым. – Вы что-то узнали? Это правда было… не случайность?

– Почему вы так думаете? – тут же парировал Зернов.

Она заколебалась, бросила взгляд на Люка, который демонстративно изучал план-меню.

– Артем… он был осторожен. И меркантилен. Пойти в погреб просто так, без причины… Не похоже на него. Разве что причина была очень веской.

– Например, встреча с кем-то?

Катерина пожала плечами, но в ее глазах мелькнула тень. Страха? Подозрения?

– Не мне судить. Мне нужно спасать устриц. Извините.

Она выпорхнула из кабинета. Люк тяжело вздохнул.

– Видите? Цирк. А завтра будет большое представление. И все хотят, чтобы я сделал из этого дерьма конфетку.

– Вы справляетесь, – констатировал Зернов. – Вы знали, что у господина Семина была клаустрофобия?

Шеф нахмурился.

– Да. Он ненавидел лифты и маленькие комнаты. Но погреб… это был его личный сейф. Его царство. Деньги, которые там «хранились», вероятно, перевешивали страх.

Зернов поблагодарил его и вышел на кухню. Его взгляд искал бухгалтера. Им, по словам Алисы, была женщина по имени Светлана Петровна, которая работала в маленьком офисе на втором этаже.

Поднявшись по лестнице, он наткнулся на молодого парня в клетчатой ковбойке и с татуировками на предплечьях. Парень что-то яростно взбалтывал в шейкере, смотря в пространство. Бармен.

– Ищете кого-то? – спросил он, заметив Зернова.

– Светлану Петровну.

– А, нашу Свету-бухту. – Парень кивнул в сторону коридора. – Дверь с окошком. Только она, кажется, в отпуск собралась. С вещами.

Лев ускорил шаг. Дверь действительно была приоткрыта. В крошечной комнатке, заваленной папками, женщина лет пятидесяти судорожно совала бумаги в большую сумку. Увидев его, она вздрогнула и чуть не выронила пачку документов.

– Светлана Петровна? Лев Зернов. Можно на минуту?

– Я… я очень занята. Улетаю. Срочно. Семейные обстоятельства.

– В канун Нового года? В разгар самого прибыльного корпоратива? – спросил Зернов мягко, блокируя собой дверь. – Странно.

– Что вы хотите? – в ее голосе послышалась нотка истерики.

– Узнать, кто такие «Л.П.». И что значит «обеспечение тишины» в расходниках.

Лицо женщины побелело. Она отшатнулась, словно от удара.

– Я… я не знаю, о чем вы. Это… это коммерческая тайна.

– Смерть Артема Семина сняла гриф «тайны» со многих вещей, – холодно сказал Лев. – И полиция, когда вернется, задаст те же вопросы. Но у них меньше деликатности и больше полномочий.

Светлана Петровна опустилась на стул, закрыла лицо руками.

– Я ничего не знала… Я просто вела учет. Как мне говорили. Он… Артем Аркадьевич говорил, что это откаты поставщикам. Чтобы они не заламывали цены.

– А «Л.П.»?

– Не знаю! Честно! Деньги уходили на счет какой-то фирмы-прокладки. Я только проводки делала. – Она посмотрела на него мокрыми от слез глазами. – Я боюсь, понимаете? Он умер. А эти люди… они могут прийти за мной.

– Какие люди?

– Те, кому он платил! Или те, кому он не заплатил! Я хочу уехать. Я должна уехать.

Она была искренней в своем ужасе. Но бесполезной как источник. Она – винтик. Испуганный винтик.

Лев вышел, оставив ее собирать вещи. В кармане пиджака зажужжал телефон. Алиса.

– Лев, скорее на кухню! Здесь… инцидент.

Он сбежал по лестнице вниз. Возле огромной плиты столпились повара. Люк кричал на молодого стажера, который стоял, бледный как полотно, с обожженной рукой. Рядом на полу валялась огромная сковорода, из-под которой растекалось темное, дымящееся пятно соуса.

– Что случилось? – спросил Зернов.

– Этот идиот чуть не опрокинул на себя сковороду с кипящим маслом! – рявкнул Люк. – Стоял прямо у края! Слава богу, только руку обжег!

– Я… я поскользнулся, – пробормотал стажер. – Кто-то пролил воду… или масло.

Лев подошел, осмотрел пол. Действительно, рядом с ножкой стола – маслянистое пятно. Но слишком… удобно расположенное. Как будто кто-то капнул именно туда, где должен был стоять человек. Он поднял глаза и встретился взглядом с Ильей. Менеджер стоял в дверях, наблюдая за происходящим. Его лицо было непроницаемым. Но в глазах… В глазах было нечто, что Зернов прочитал без труда: удовлетворение.

Несчастный случай? Или предупреждение? Не ему, Льву. Стажеру? Алисе, которая приблизила к кухне постороннего? Или всем им?

Вечером, сидя за шахматной доской с компьютером, Лев анализировал факты. Флешка с черной бухгалтерией. Испуганный бухгалтер. Раздраженный шеф, знающий больше, чем говорит. Управляющая, чувствующая неладное. Менеджер, который врет и смотрит с холодным удовлетворением на чужие несчастья. И таинственные «Л.П.», требующие «обеспечения тишины».

Он сделал ход. Компьютер ответил мгновенно. Игра была в разгаре. Как и в ресторане. Кто-то там уже сделал первый тактический ход, попытавшись убрать стажера. Неуклюже, но показательно.

Лев отпил глоток эспрессо. Горько. Честно. Его следующей целью будет Илья. Но не прямой атакой. Нужно найти его слабое место. А у такого человека, который прячет страх за маской цинизма, слабость всегда есть. Чаще всего – тщеславие.

Он посмотрел на часы. До Нового года оставалось чуть больше суток. До корпоратива – меньше. Время работало против него. Но Лев Зернов знал: чтобы дойти до зерна, нужно сначала разворошить всю кучу соломы. И он только начал это делать.

Глава 3

Вениамин Штейн, он же «дядя Беня», выглядел как сбежавший с картинки старый добрый бухгалтер: клетчатая жилетка, подтяжки, лупа на темном шнурке и вечная сигарета-самокрутка в углу рта, которую он никогда не зажигал в помещении. Его контора располагалась в полуподвале старого дома, пахла пылью, бумагой и доверием. Лев привел сюда «Вольво» в девять утра, привезя распечатанные фрагменты файла с флешки.

– Боря, дорогой! – просипел Штейн, разглядывая листы через лупу. – Цифирь любопытная. Очень любопытная.

Он был единственным человеком, кто мог позволить себе называть Льва «Борей». По старой памяти, с тех времен, когда молодой следователь Зернов вытащил его сына из одной очень грязной истории с кибер-мошенниками. С тех пор дядя Беня, легенда теневого аудита, был его личным оракулом в мире финансовых схем.

– «Обеспечение тишины», – пробормотал старик, водя костлявым пальцем по строчкам. – Классика. Но сумма… не для участкового. И не для санэпидемстанции. Это уровень почище.

– «Л.П.», – напомнил Лев, попивая принесенный в жестком пластиковом стаканчике чай. Эспрессо здесь было кощунством.

– Л.П., Л.П.... – Штейн откинулся в кресле, уставившись в потолок, завешанный паутиной. – Ладно, предположим. Есть контора «Лавров и Партнеры». Официально – логистика. На деле – известна как «мойщики». Отмывают деньги через сети общепита. Но они берут процент, а не фиксированные взносы. Не сходится.

Он порылся в ящике, достал блокнот с позолоченным обрезом.

– А вот если подумать иначе… Что если это не внешний получатель, а внутренний? Локальный Партнер? Личный Покровитель?

– Внутри ресторана? – нахмурился Зернов.

– Или рядом. Кому Семин делегировал часть своих… грязных дел. И платил за молчание и прикрытие. Скажи, у них там есть кто-то с инициалами Л.П.?

Лев перебрал в памяти: Люк Бернар – нет. Катерина Львова – нет. Илья Молчанов – нет. Светлана Петровна – нет. Алиса Ветрова – нет.

– Пока не вижу.

– Посмотри пристальнее. А теперь главное блюдо. – Дядя Беня ткнул пальцем в другую колонку цифр. – Видишь эти регулярные списания на «закупку элитного мяса, категория Black»? Цена в два раза ниже рыночной для «копченой оленины» и «мраморной говядины вагю».

– Подделка?

– Хуже. Контрабанда. – Старик снял очки, протер их. – Есть такая схема: мясо и рыбу ввозят под видом промобразцов или даже как корм для животных. Без сертификатов, без ветеринарного контроля. Особенно популярно перед Новым годом, когда спрос зашкаливает. Риск бешенства, сибирской язвы, Бог знает чего еще. Но прибыль… – он свистнул. – Прибыль царская. И Семин, похоже, был в этой цепочке не последним винтиком. Он был дистрибьютором для нескольких таких же «элитных» заведений.

Пазл начал складываться в уродливую, но логичную картину. Семин зарабатывал на контрабанде и откатах. Часть прибыли отдавал таинственным «Л.П.» за крышу. А кто-то узнал слишком много или захотел больший кусок пирога.

– Спасибо, дядя Беня.

– На здоровье, Боря. Будь осторожен. Люди, которые играют в эти игры, не шутят. У них на ужин не только стейк, но и тех, кто лезет не в свое дело.

По дороге в ресторан Лев заехал домой, чтобы сменить пиджак (сегодня был день серого в тонкую полоску) и взять компактный диктофон. Выйдя из машины, он на секунду замер. Дверь в его подъезд была приоткрыта чуть шире, чем обычно. На ручке, которую он всегда протирал начисто, виднелся смазанный, но отчетливый отпечаток перчатки. Не его.