Мой (не)любимый генерал

В том, что девушка предательница – нет сомнений. Ведь в храм невозможно попасть незамеченным – разве что только при помощи портала, а Роксана – одна из немногих, кто владеет портальной магией. И совершенно понятно, чего магиня хотела добиться, расстроить свадьбу, чтобы он ненароком не стал соперником Маркуса в наследовании престола.

– Ладно, Рихард, – вздохнул император, вырывая генерала из плена мыслей. – Ты мой лучший генерал, ты можешь позволить себе порезвиться с любой женщиной, с какой пожелаешь, тем более, насколько знаю, ты долго держал обет. А со свадьбой я улажу, поговорю с братом, чтобы не сердился, и с племянницей. Подождём, пока ты наиграешься. Иди поспи, ты отдал силу и выглядишь усталым.

Генерал поднялся с кресла, поклонился императору и вышел. Малыш, гордо сотрясая гривастой мордой и пушистым хвостом с выдранными клоками шерсти, протопал за ним.

В окнах дворца забрезжил свет восходящего солнца. Долго же они с императором сидели. За это время его люди должны были уже что-то разузнать о графине Лермонт!

В коридоре у дверей кабинета как раз ожидал с докладом адъютант.

– Ваша светлость, мы всё выяснили, как вы велели! – Мужчина отдал честь и вытянулся по струнке.

– Докладывай. – Рихард двинулся по коридору, и адъютант пошёл за ним.

– Теона Лермонт, восемнадцать лет, обучалась в святилище Армроу. Граф Лермонт, её отец, владеет землями в южной провинции, выращивает виноград и поставляет ко двору одно из лучших сортов вин.

– Винами не интересуюсь. Дальше про девушку.

– Мы допросили всех в святилище, где жила леди Лермонт, там подтвердили, что она покинула стены обители.

– Когда покинула? День, два, три назад? Вы уточняли?

– Вчера вечером! На ужине она присутствовала, и все её видели, а после, как раз во время вашего ритуала в храме, – она прислуживала настоятельнице. Но это не точно. Настоятельница такая старая, что не смогла ответить сегодня это было или вчера. А утром леди Лермонт не обнаружили в её комнате.

– Вчера, да хоть позавчера. До Армроу три дня пути, – прорычал Рихард. – Значит, портальная магия Роксаны. Я так и знал.

Генерал задумался. Ритуал проверки истинной пары проходил поздним вечером… Теона в это время прислуживала настоятельнице. Настоятельница точно не помнит, но что если она действительно ей прислуживала?

Может ли ты девушка, которой он передал силу рода, быть самозванкой?

И если это так…

Значит яд, который приняла девушка, дали ей специально, чтобы он её не допросил.

“Я не хочу умирать”, – в голове эхом прозвучал её голос.

Рихард дрогнул.

Если с этой девушкой, оставшейся в руках Роксаны, что-то случится, он не переживёт!

Генерал накинул плащ и вскочил в экипаж:

– Во дворец леди Роксаны!

13

– Доброе утро, эдре, – отвечаю на приветствие генерала. Делаю всё, как меня учила Роксана.

Мужчина ещё раз глубоко вздыхает, двигаясь по направлению к моей кровати, и скользит ничего не выражающим взглядом по Роксане:

– Вам тоже доброе утро, леди Роксана.

– Доброе утро, генерал Каан, – коротко кланяется девушка.

Какие официальные приветствия! В храме у стола с умирающей мной их взгляды были более красноречивыми!

Дракон садится на край моей постели.

– Как себя чувствуешь, Тея? – произносит он.

Крылья его носа вздрагивают, как будто он принюхивается ко мне.

– Спасибо, небольшая слабость… – говорю я и замечаю неодобрительный взгляд Роксаны. – Вернее, очень большая слабость. Очень большая, эдре, встать совсем не могу, – исправляюсь я.

По, казалось бы, каменному лицу дракона скользит чуть заметное волнение. Глаза щурятся, и я вижу небольшие морщинки вокруг глаз. Выглядит генерал усталым, не знаю, спал ли он сегодня. Возможно, нет.

– Я приехал забрать тебя, Тея.

– Я ещё совсем-совсем не могу вставать, я же сказала, – мотаю головой я. – Приезжайте попозже.

Роксана утвердительно кивает мне из-за плеча мужчины. Генерал прослеживает мой взгляд, поворачивается и приказывает холодно:

– Оставь нас, Роксана.

– Но…

– Я сказал, оставь нас, – твёрдо повторяет он.

Голос дракона ничуть не повышается, но есть в нём что-то непоколебимое, отчего сомнений возражать не остаётся ни у кого, в том числе, у меня. Уверена, солдаты в армии его беспрекословно слушаются.

Роксана выходит из комнаты, гневно кусая губы. Как только мы остаёмся с генералом одни, он тянется к моему лицу, и я испуганно дёргаюсь.

– Не бойся, Тея. – Он убирает прядь с моего лба и глядит на место, где была рана. – Больно?

– Уже нет.

Генерал накрывает мою кисть жаркой ладонью. Прикосновение очень волнует меня, и я хочу отдёрнуть руку, испугавшись собственных острых чувств.

– Тебя не обижают?

– Нет.

– А как ухаживают? – произносит генерал, придирчиво осматривая комнату.

Его лицо вновь поворачивается ко мне, и глаза глядят без отрыва. По позвоночнику наперегонки бегут мурашки.

– Нормально. – Я медленно киваю, борясь с внезапной дрожью.

– Хорошо, – кивает он, и во взгляде вновь проскальзывает волнение. – Ты не замёрзла?

Он перебирает мои пальцы, и я просто больше не в силах владеть собой. Дрожу сильнее, а запястья просто разгораются огнём.

– Н-нет, спасибо. Вс-сё хорошо.

Он продолжает гладить мои пальцы, и я вздрагиваю от сладкой муки. Пытаюсь забрать у генерала руку. Это всё из-за прикосновений. Он превысил допустимые рамки владения моей конечностью. Но мужчина и не думает выпускать мою кисть.

– Скажи, Тея, это правда, что ты хотела стать моей тайли? Я не буду гневаться, защищу тебя перед законом, если это желание было велением сердца.

Хриплый бархат мужского голоса и внимательный взгляд заставляют меня затаить дыхание.

Сердце бьётся очень быстро.

– Да, кажется, – говорю я и отвожу глаза. – Я потеряла память и ничего не помню.

Отличная отговорка! И не придерёшься. Пытать же не будет? Только бы не пыта-а-ал.

– И ты не помнишь, как проникла в охраняемый храм? Наверняка кто-то тебе помог.

– Простите, генерал. Я совсем ничего не помню.

– Для тебя я эдре, а генерал я в армии, – строго произносит мужчина. – Ты дрожишь. Мне кажется, у тебя лихорадка

Он наклоняется и прижимается губами к моему лбу.

Я чувствую тепло мужчины и его сумасшедший запах, волнующий, уютный и в то же время опасный. У меня по-настоящему начинается лихорадка.

– Я привёз с собой целителя, Тея. Он один из лучших магов в империи, сразу облегчит твоё самочувствие. Сейчас позову.

– Стойте! Генер… Эдре! Не надо! Я чувствую, что и без целителя скоро поправлюсь!

Не слушая никаких возражений, генерал поднимается, решительно шагает к дверям и зовёт кого-то. Я невольно любуюсь его широкой спиной и попутно содрогаюсь от мысли: “Таня, всё пропало!”

Целитель – маг, значит, наверняка раскусит, какого рода у меня лихорадка. А если он вылечит мою память?!

14

В комнату входит высокий темноволосый мужчина с правильными чертами лица. На вид он примерно одного возраста с генералом – тридцать с хвостиком. Одет в тёмно-зелёный камзол. На шее повязан платок, а на груди висят амулеты. Выглядит мужчина богато и даже щёгольски, но фигура, в сравнении с генеральской, худощавая, плечи поуже. Целитель довольно сильно сутулится – видимо, много сидел за учебниками.

– Доброе утро, леди Лермонт, – кланяется мужчина и обеспокоенно прикладывает руку к груди с висящими амулетами. – Мэтр Йен Барток к вашим услугам.

Глаза у целителя при виде меня разгораются, почти как у генерала, и я на всякий случай подтягиваю одеяло повыше. И чего мужчины стали так на меня глядеть?

Генералу не нравится, как смотрит маг, и он встаёт у него на пути.

– Хм, я передумал, леди обойдётся без осмотра, – говорит Каан.

Что это? Генерал ревнует?

Лицо целителя вытягивается, и брови хмурятся.

– Простите, ваша светлость. Но я чувствую даже на расстоянии, что у леди сильное повреждение, – говорит Барток с неподдельным волнением. – Мой долг целителя не оставить нуждающегося в беде. Разрешите осмотреть девушку? Не волнуйтесь, я не самоубийца, чтобы иметь даже какие-то помыслы в сторону вашей будущей жены.

– Ладно, Йен. Но учти, я чувствую эмоции похоти также ярко, как гнев и страх – моя тьма чувствует.

– Тогда вы знаете, что мои помыслы чисты относительно леди, я обожаю свою красавицу-жену.

– Помогите Тее. – Генерал одобрительно кивает.

Барток отвешивает поклон, и Каан отходит с пути.

Минуточку, генерал чувствует эмоции? Надеюсь, в моём трепете перед ним не было похоти? Я ведь так волновалась в его присутствии. В следующий раз, если такой наступит, надо подумать о чём-нибудь скучном, например, о мытье посуды.

Маг приближается, и я стараюсь не бояться. Генерал ведь это почувствует. Когда Барток возносит надо мной руки, я перестаю дышать, чтобы совладать с собой. От ладоней исходит тёплое свечение. Меня изучают, я чувствую нарастающий жар в районе шеи, где был сломан позвоночник. Жжение стихает, и остаётся только мягкое тепло.

– Вы сказали, леди упала? – Оборачивается маг к генералу.

– Да, Йен, ударилась головой, – говорит его светлость, сложив руки на груди и внимательно наблюдая за происходящим. – Моя сила вошла без обезболивающих, Тея потеряла память. Можешь ей её вернуть?

Целитель пристально глядит на меня. Я – на него. В его глазах искры. Я понимаю, что он точно о чём-то догадался.

– Видимо, леди ударилась не только головой, но ещё и сломала позвонок, – после долгой паузы говорит маг.

Всё пропало. Я замираю и не дышу. Целитель продолжает:

– Ваша родовая магия восстановила тело, ваша светлость, никаких повреждений не нанесла, не волнуйтесь. Но в ауре были изломы, поскольку… – Барток прищурился, будто заглядывая в душу, и добавил: – травма была очень сильной. Шея могла в будущем ныть, и я излечил ауру. А память, видимо, пропала больше от испуга. Дадим леди время на восстановление.

Барток, миленький, вы меня спасли!

Генерал делается очень недоволен и предупредительно глядит на мага.

– Я бы ещё посоветовал дать леди артефакт для защиты ауры, чтобы ей не стало хуже. Ваша светлость, позвольте я дам свой? – добавил Барток.

Мэтр снимает с себя медальон с зелёным камнем и вопросительно глядит на генерала. Дракон кивает, и мэтр надевает мне на шею артефакт.

– Ты свободен. Спасибо, Йен. – Генерал отпускает Бартока, затем шумно вздыхает и садится ко мне на кровать. – Хорошо, Тея, я дам тебе время. – Он берёт мою кисть и очень осторожно гладит, мне даже нравится.

– Тогда до свидания, – киваю я и срочно начинаю думать о посуде, о чистке картофеля, о стирке и заодно пылесосе. – Всего вам хорошего, ваша светлость!

– Нет, ты рано прощаешься, Тея. Здесь ты не останешься. Я отвезу тебя в один из своих дворцов и дам свою покровительницу, пока мы не поженимся.

Только я хотела подумать, какой генерал милый, но своим упорством он портит мне всё восхищение.

– Поднимайся, Тея. – Каан решительно тянет с меня одеяло.

15

– Но я не одета! – кричу я, оказавшись без прикрытия.

Я сижу, пряча колени под длинным подолом ночной сорочки. Генерал зависает, глядя на меня, его синие глаза заволакивает тьмой. Но через миг он отмирает, когда в комнату с возмущёнными криками врывается Роксана.

– Ваша светлость, леди Лермонт моя воспитанница, вы не можете её увезти!

– Леди Лермонт носит мою силу, я могу и должен её увезти, – отрезает дракон. – Эрик! – зовёт он.

– Слушаю, ваша светлость! – в дверях появился молодой солдат в военном мундире, прикладывает руку к груди и вытягивается по струнке.

– Принеси мой плащ, Эрик.

– Есть, ваша светлость!

Через мгновение солдат несёт генеральский плащ, отороченный мехом. Каан накидывает его на меня и бесцеремонно поднимает на руки.

– Пустите меня! – Упираюсь ему в грудь, но сопротивление, конечно, бесполезно.

Перестаю сопротивляться.

– Пустите, – шиплю я обиженно. – Я и сама могу идти!

– Вот как? Значит, уже и сама можешь? Я очень рад, что в моём присутствии ты быстро идёшь на поправку, Тея. Я постараюсь вылечить тебя, как можно скорее. – Он глядит на меня внимательно, опускает взгляд на губы и добавляет: – Постараюсь вернуть тебе память, чтобы ты вспомнила меня и свои чувства ко мне.

– Вам придётся хорошо постараться, – говорю я. – После вашей магии память отшибло напрочь!!!

– Не сомневайся, я создам для тебя все необходимые условия, чтобы ты была здоровой и счастливой.

Генерал усмехается и спускается со мной по ступеням в просторный зал.

Сопротивляться совершенно бесполезно, и я расслабляюсь, получая удовольствие от приятного аромата миндаля, который ощущаю так близко, и от покачивания в надёжных руках. Держусь за сильную шею мужчины исключительно, чтобы самой было удобнее. И вообще, когда я ещё настоящих генералов потрогаю?

Роксана обогняет нас и встаёт перед дверями. Дракон обводит её совершенно страшным взглядом, и женщина застывает на месте. Когда генерал обступает её, Роксана у него за спиной беззвучно, одними губами, шепчет мне: “Молчи, и я тебя спасу!”.

“Хорошо!” – также беззвучно отвечаю я.

Мы оказываемся на улице, и в лицо дует холодный ветер, я прячу лицо в шею генерала и ёжусь у него в руках, а он снова усмехается. На дворе всё какое-то заиндевевшее, но на земле снега нет. Зато ровными шеренгами вдоль дорожки к экипажу стоит рота солдат.

На крыльце на нас бросается огромный чёрный зверь с гривой, как у льва, торчащими вверх ушами, большими клыками и почему-то с ободранным хвостом – некогда, видно совершенно шикарным хвостом, но, похоже, зверь много дерётся, или кто-то его покусал. Стра-а-ашный! Гибкий, как кошка, но скорее похож на собаку, чем на представителя семейства кошачьих.

“Ещё одна самочка и даже на руках! Наверняка тоже за хвост будет дёргать, бедный мой хвостик, за что мне это, а-а-а?” – слышу голос, и кручу головой в поисках источника.

Генеральское чудовище смотрит на свой ободранный пушистый хвост, а потом переводит на меня совершенно враждебный взгляд. Показывает клыки, и я боюсь, что укусит. Ожидаемо вздрагиваю и даже вскрикиваю – не каждый день на тебя звери бросаются.

“Напугать нужно заранее, чтобы к хвосту руки не тянула! Р-р!”

Ну не могу же я мысли зверюги слышать? Нет, бред. Показалось!

– Не бойся, Тея, это мой леттер, он не тронет тебя. Малыш, смирно! Иди на место!

Чудовище отбегает, недовольно виляя хвостом.

Не знаю, кто такой леттер, но зверь похож просто на демоническое чудовище и называть его “Малышом” просто кощунство!

Больше странного голоса не слышу. Может, после удара головой у меня глюки?

Генерал садится со мной в экипаж, запряжённый четвёркой совершенно чёрных лошадей. Карета тоже чёрная и внутри всё из чёрной кожи. Прям лорд тьмы какой-то. Наверное, и дворец у него чёрный, с чёрными стенами и потолком!

В карете уже сидит мэтр Барток, он вежливо кивает мне, и мы переглядываемся так, как будто скрываем какую-то тайну. Надеюсь, даже если он что-то понял, он меня не выдаст. За молчание наверняка что-то потребует, нужно быть внимательнее – мужчинам я больше никогда не смогу доверять.

Мэтр отворачивается к окну, места в карете довольно много, как в лимузине.

Огромный, как слон, Малыш, к моему ужасу, тоже забирается в экипаж, ложится на пол к ногам хозяина, выставляя вперёд свои огромные когтистые лапищи и почему-то пространства в карете совсем не остаётся.

“Спа-а-ать”, – снова раздаётся голос в голове, и я гляжу на леттера, укладывающего мохнатую голову на лапы.

Это ведь он сказал! А что, никто больше этого не слышал? Совсем с ума схожу.

– Правь домой! К малому дворцу! – приказывает генерал возничему.

Рессоры скрипят, мы трогаемся.

– Ваша светлость, – обращаюсь я генералу, – вы не хотите ссадить меня с рук на сиденье?

16

– Сиденье холодное, вдруг простудишься. Нет, Тея, сиди так, – отвечает генерал и туже заворачивает меня в свой дорогой плащ, даже стопы закутывает.

Меня покачивает от движения, и я касаюсь щекой мужественного подбородка дракона. Он глядит на меня полностью тёмными глазами и не отводит взора, как голодный зомби. Меня бросает одновременно и в жар, и в холод. Наверное, стоит попросить какой-нибудь успокаивающий амулет, скорее всего, такие тут имеются, с такими-то зомби-драконами!

– Долго нам ещё ехать? – нетерпеливо говорю я.

– Мы ещё даже от крыльца не отъехали. Потерпи, Тея, – отвечает генерал.

Мне терпения не занимать – я очень терпеливый человек, но в руках дракона время тянется страшно медленно. У меня начинается тахикардия, и мурашки толпой проносятся по телу. У меня озноб, точно говорю, озноб!

– Когда устрою тебя во дворце, сразу же примусь лечить твою память, Тея, – говорит генерал, продолжая пристально глядеть на меня.

Он вообще глаз с меня не сводит, словно тот варан, который укусил жертву и ждёт, когда она откинется.

Ох, что за игру затеял генерал? А главное, ему, похоже, она нравится.

– Буду очень признательна, если поможете мне всё вспомнить, – киваю я.

Лучшее средство успокоить бдительность хищника – прикинуться мёртвой. Буду во всём соглашаться с генералом. Надеюсь, Роксана скоро вытащит меня отсюда!

Нет, это просто невозможно – я жарюсь, как уж на сковородке, от его взгляда!

– Какие существуют средства для возвращения памяти, подскажите мэтр Йен? – обращается генерал к Бартоку.

Ох, хоть на мгновение страшные свои глаза отвёл, фух.

– Кхм… – Мэтр долго думает и цедит научным тоном: – Несомненно леди нужно дать положительные эмоции, чтобы она расслабилась. А вот отсутствие чувства безопасности и страх могут усугубить ситуацию. Ей нужно ощущать больше удовольствия.

Барток скользит по мне сопереживающим взглядом и нервно поджимает губы.

– Хм, значит, Тея, для начала я должен сделать так, чтобы ты перестала меня бояться, а потом причинить удовольствие. Хорошо. – Генерал улыбается, и мне от его улыбки становится ещё жарче, и сердце бьётся быстрее. – Чем ближе мы будем, тем меньше ты будешь бояться меня.

Каан сжимает меня в объятиях. Мои глаза ширятся, как у совы, когда я пытаюсь вообразить себе близость, о которой он говорит.

Вскоре мы прибываем на место. Генерал выходит из экипажа со мной на руках. Перед нами открывается совершенно шикарный белый мраморный дворец и большая площадь, выложенная плитками, а ещё озеро, вокруг которого растут фигурно подстриженные деревья.

На улице стало теплее, но всё ещё прохладно. В экипаже на руках генерала мне было очень жарко, и поэтому резко ощущаю контраст температуры. Но меня быстро вносят во дворец. Навстречу выходят слуги, все кланяются и приветствуют генерала.

– Это моя невеста, прошу любить и жаловать! – объявляет его светлость. – Леди Лермонт.

Не останавливаясь, он несёт меня дальше. Малыш следует за генералом с высоко поднятым хвостом и высунутым языком, с которого капает слюна. Мне кажется, если генерал меня оставит со своим чудовищем один на один, тот меня съест. Я в общем-то люблю собачек, но такие большие зубастые собачки явно несколько иначе любят таких вкусных девочек, как я.

“Аппетитная, вкусная самочка. Хозяин давно хотел самочку! Надеюсь, он потом её убьёт, и она не тронет мой хвост!” – Я снова слышу голос в голове.

“Но сперва будет очень счастлив да-да-да, а значит побалует меня косточкой, ар-ням-ням!”

Смотрю на Малыша. Малыш подмигивает мне чёрными блестящими глазами. И я осознаю теперь без сомнения, что читаю его мысли. Вот только этого мне не хватало!

“Чего она на меня так глядит? Неужели тоже на мой хвост покушается? Дальше не пойду, хватит с меня вредных самочек хозяина. Там спальня тем более, всё равно он меня выгонит…”

Леттер и впрямь останавливается и садится на мохнатую попу, провожая нас взглядом.

Руки генерала сжимают крепче, по телу прокатывается дрожь. Вообще почему он до сих пор меня несёт? Разве для этого я ноги свои обратно получала?

– Я могу идти сама, мне уже неловко! – шиплю я, но меня совершенно не слушают.

– Перестань вертеться, Тея. Ты же босая, как я тебя отпущу? – строго говорит генерал и снова обводит тёмным-претёмным взглядом так, что желание спорить пропадает напрочь.

Меня легко несут по коридору мимо расписанных узорами стен, и, наконец, вносят в совершенно шикарную спальню. Всё сияет золотом и белизной, хочу осмотреться, но моё внимание привлекает огромная кровать с балдахином. Очень большая. Мамочки…

– Добрый день, Рихард, – ласково говорит встречающая нас женщина. – А вот и твоя невеста? Пожалуйста, клади девочку на кровать.

Кто это? Служанка? Не похоже.

Женщине лет сорок пять, она в пышном дорогом платье с кучей украшений, весьма богатая леди. Ласково смотрит на генерала, а на меня – с прохладой. Надеюсь, это не его мама?! Свою бывшую свекровь я просто не переваривала!

17

– Познакомься, Тея, это леди Присцилла, моя тётушка, – говорит генерал.

Тётушка – не мама, это проще. Можно всегда попросить съехать.

– А это леди Теона Лермонт, невеста, я передал ей родовую силу, – представляет нас генерал.

– Здравствуй, милая, – ангельски улыбается женщина.

– Доброе утро, – здороваюсь я с тётушкой.

– Вы быстро прибыли, тётя! Спасибо! – говорит генерал, укладывая меня на кровать, встаёт рядом и руку мою не выпускает.

– Твоим просьбам никогда не могла отказать, дорогой. Из всех племянников ты у меня самый любимый.

– Помоги Тее освоится, хорошо? Да.. А я приду попозже. – Генерал целует мне кончики пальцев. Я хочу вернуть ему его плащ. – Нет, не надо, я потом заберу, – говорит он.

Его светлость поправляет мундир и крутит головой, осматривая комнату. Такой немного рассеянный, даже забавный.

– Если что-то нужно, говорите. Ладно, я пошёл.

– Не беспокойся. Я всё сделаю, как ты попросил, дорогой, – кивает леди Присцилла.

– Благодарю вас. – Генерал целует руку тётушке и уходит.

Леди Присцилла поворачивается ко мне с улыбкой:

– Не бойтесь меня. Можно обращаться к вам “леди Теона”?

– Да, конечно. – Я киваю и с подозрением обвожу взглядом женщину. – И о чём таком вас попросил генерал?

– О, я буду на время вашей покровительницей, совсем ненадолго. Надолго мне нельзя, я служительница в святилище. Сегодня-завтра вы выйдете замуж за Рихарда, если он не разоблачит вас и не казнит к тому времени. Но я верю, что вы не могли задумать ничего плохого, вы такая милая девушка. Вы просто до смерти были влюблены, да?

Я вздрагиваю и делаю глубокий вдох.

– Давайте не будем употреблять слова “до смерти”? Влюблена… Возможно. Я потеряла память, не помню, – отвечаю Присцилле.

Тётя его светлости обводит меня проницательным взглядом. Она не глупа. Мне следует говорить поменьше, чтобы не проболтаться.

– Будем надеяться, память скоро к вам вернётся, – мило улыбается леди. – Так бывает при передаче магии, если дракон очень сильный. А Рихард один из сильнейших. Поднимайтесь, леди Теона, провожу вас в купель!

Присцилла помогает освободиться от генеральского плаща и ведёт в соседнюю комнату, в которой уже ждут две служанки возле сооружения, похожего на джакузи. Вокруг всё выглядит очень дорого.

Мне помогают раздеться, оставляя на груди амулеты. Я спускаюсь в купель. Вода горячая, и тело млеет в блаженстве. Сажусь, откидываясь на бортик, вздыхаю. Кайф. После всего пережитого просто кайф.

Служанки несут пенки, масла и ополаскивают тёплой водой из кувшинчика. Я пробую все душистые натирки и выбираю ту, что больше по душе – аромат лаванды просто обожаю. Чувствую себя маленькой девочкой, окружённой игрушками. Девочкой-принцессой, вот!

Выбираюсь из купели, меня обмакивают полотенцами. Гляжу на себя в большое напольное зеркало – кожа после купания сияет, словно фарфоровая. Губы алые, я юна и прекрасна, как цветок. Мне подают атласный халат, я вставляю руки и завязываю пояс. Чувствую себя совершенно обновлённой после ванны. Возвращаюсь в спальню, где меня ожидает леди Присцилла.

– Проголодались? – спрашивает она.

– Очень, – говорю я и тянусь к корзине с фруктами на низеньком столике, беру клубнику и с удовольствием жую.

Очень ароматная, спелая клубника. Надеюсь, генерал будет хорошо меня кормить, а то в больнице я питалась, скажем, так себе из-за того, что тело не работало. Ну вы поняли.

Настроение после ванны отличное, хочется танцевать и петь. Даже несмотря на лечение памяти, которым меня запугивали и, возможно, казни в перспективе… Но, я уверена, Роксана меня обязательно скоро вызволит – я видела, как сильно её желание отомстить генералу. А пока я на вынужденном санаторно-курортном отдыхе и буду отрываться за генеральский счёт, главное, не поддаваться лечению памяти.