скачать книгу бесплатно
– Агой, Януш! – Зденка махнула рукой, едва увидев в толпе молодёжи, гудящей подобно улью, знакомое лицо.
Януш посмотрел как-то сквозь девушку и продолжил о чём-то увлечённо болтать с парнями вокруг.
– Януш, ты что, не здороваешься больше со мной?
– Что-о? А-а, Здена, а ты что, начала отличать своего старого друга среди толпы прочих?..
– Я просто поздоровалась, не хочешь, не надо, забираю свой «агой» назад, – Здена обиженно развернулась и пошла прочь.
Януш махнул рукой, открыто демонстрируя, что ему всё «пофиг» и стал дёргаться в такт музыки…
После полуночи, как это водится, прекратились новомодные западные мелодии и начались словацкие «народные польки-бабочки», что вызвало в толпе молодёжи какое-то особенное возбуждение, которому, казалось, способствовали разливаемые тут вина: «бело», «красно», подаваемые в горячих нагретых бутылках из бара, устроенного в гардеробе, что было особенно приятно морозной февральской ночью вновь прибывающим, страждущим как можно скорее согреться и «догнаться» до кондиции присутствующих!
– Здена! – Януш окликнул девушку, направляющуюся на выход. – Ты до домов?
– А что, ты уже смог отличить свою старую подругу среди толпы «прочих»? – съязвила она.
– Ладно, брось! Давай, я тебя провожу!
– Обойдусь, а потом,.. я не одна!..
Януш поднял вопросительно глаза.
В эту минуту на забаву ввалила «джинсовая группа» парней, возбуждённо говорящих на русском…
Очевидно, что и для Зденки это был также сюрприз.
– Влад! А помныш, как мы с тобой в Штребске Плесо тогда-а! А-а-а..? – смеялся молодой человек кавказской внешности, которого она уже где-то видела раньше.
– Полкачу тогда, слава богу, не попались на глаза, он бы нас съел!
– А вы, кстати, в курсе, он заменяется скоро! Всё! Время его пришло! Час пробил! Замена! Так что нового полкача нам скоро пришлют, а пока, наверное, Карпов за него будет!
– Не верю своим ушам!
– Вот те раз!
– Вот те и «два»!
– Ну, и слава богу!
– А мне бы лучше, чтобы всё было как прежде. Ненавижу перемены!
– А мне любая перемена хороша!
Офицеры негромко делились впечатлениями…
Здена стояла молча, надеясь быть замеченной.
– Зденка! Подь к нам! – наконец один из «джинсовой группы» отделился и, прихрамывая, решительно направился к ней…
– Зденка? Агой! – улыбался широко Тимофеев.
– Агой, Владик! Слушай, а пошли отсюда! – вдруг совершенно неожиданно предложила девушка.
Это было совершенно неожиданно. Но именно об этом мечтают многие уже не одинокие мужчины,.. ведь танцы – это только лишь предлог, чтобы остаться, в конце концов, «тет-а-тет». И чем раньше это случится, тем лучше! Тем больше сил, тем больше времени. Счастливого времени вместе. Они шли по тёмным пустынным улицам, таким привлекательным для молодых влюблённых. Никто не мог им помешать…
– Владик, оставайтесь здесь, в Чехословакии, а?
– Зденушка, давай лучше ты со мной в Союз!?
– В Союз? Да какой же ты глупый!
– Я глупый? – возмутился Тимофеев.
– Конечно! Ну что мы там будем делать-то? Да меня и родители не пустят, да и хуже там у вас.
– Хуже? Но ведь сейчас перестройка! Мы скоро знаешь, как заживём!
– В России никогда не будет хорошей жизни, – она поджала губы, подняла брови вверх, одновременно с плечами.
Тимофеев изобразил гримасу, опустив уголки губ вниз, недовольно закрыл глаза.
– Это почему же?
– Так. При социализме не бывает хорошей жизни. Мы вот поэтому и смотрим на Запад, на капитализм.
– Знаешь, может ты и права, но я лично считаю, что люди просто были пока не готовы к жизни при социализме. Просто они оказались хуже, чем кто-то предполагал. А жизнь при социализме не только может, но и должна быть лучше. Просто всему своё время!
– Може быть, може быть,.. – девушка пожала плечами.
– Знаешь, я тут такую притчу придумал, – воскликнул юноша.
– Какую? – девушка подняла глаза. Однако в темноте этого было не видно.
– Про обезьян.
– Про обезьян? – она рассмеялась.
– Про них!.. Ну, и не только!.. Ну, жили – были обезьяны в банановой роще. Жевали бананы. Кидались шкурками. Не было у них никаких проблем, если не считать, что в неурожайные годы многие из них страдали от голода. А любимым их делом было висеть на дереве. И вдруг нашлась одна старая седая обезьяна с умными глазами. (Наверное, из породы человекообразных.) И сказала она своим лохматым бестолковым сородичам:
– Товарищи обезьяны! Даёшь джунгли под пшеничные поля! А все поля – даёшь обезьянам! И отныне у вас не будет голода! Вот вам семена!..
Вдохновились обезьяны. Побили и изгнали противников этой перемены. Срубили все пальмы, включая и банановые. Дескать, «мы наш, мы новый мир построим!» Расчистили всё под поля. Работали денно и нощно. Многие «товарищи – обезьяны» даже погибли, об этом нельзя не сказать!
– Товарищи-обезьяны? – усмехнулась девушка.
– Хм!.. Они самые! Ну, бывало, рухнет пальма, рухнут и сидевшие на ней обезьяны. Что ж, нормальная ситуация. Потери в пределах допустимых! Да и селекция своего рода!
– Какой ужас!
– Не то слово! Итак, очистили поля, разбросали семена, половину съев. Расселись на поваленных брёвнах и ждут результата. Прошло ни много ни мало времени. Пробились всходы кое-как. Радуются обезьяны. Лакомятся редкими молодыми сочными побегами. Хвалят своего вождя, который, походу, представился создателю с чувством преисполненного долга перед народом своим обезьяньим!
– Хм!
– Но вот пришло время, когда все побеги были вытоптаны, съедены или просто засохли. А банановые пальмы лежали сухой грудой громадных листьев. Ведь хозяйство-то сельское они вести не умели! И понятий в управлении у них не было. И тут и наступил страшный голод… Передохло множество обезьян. И пошли злые голодные обезьяны, достали своего седого вдохновителя из могилы и повесили его посмертно! После чего одни стали тщетно пытаться втыкать в землю сухие стволы банановых пальм, другие – подались в соседние леса…
– И какая же тут мораль? – Зденка притулилась к такому смешному в своей юношеской горячности юноше.
– А мораль тут проста: если обезьяне дать семена, она их скорее съест, нежели посеет и вырастит. А потому пусть обезьяна лучше остаётся обезьяной и висит на пальмах, пока, наконец, не станет человеком!
– Вот как? Тогда вытекающий вопрос: а как же тогда быть с человеком?..
– С человеком? – он почесал «репу». – Вот я и говорю, что человек должен тоже стать гораздо выше, нежели сейчас, должен стать по-настоящему «человеком разумным».
– А что сейчас?
– А сейчас я бы сказал, что нет такого человека. Есть только «человек неразумный», который живёт лишь днём сегодняшним, подобно обезьяне.
– А я думаю, что такой человек разумный уже появился!
– Ты думаешь?
– Уверена. Это ты! – она прижалась к нему.
– Ты шутишь! Да я просто болтун! – он рассмеялся, обнял девушку, взял её щёки в ладони и принялся целовать. На этих тёмных пустынных улочках, таких привлекательных для молодых влюблённых, никто не мог им помешать…
3.4 (89.03.04) Моё оружие – моя любовь
Март 1989 г. Липтовски-Микулаш
Svat? Kriz c.a. 252, Liptovsk? Mikulа?.
С ногой Тимофеева всё складывалось как нельзя лучше, он давно уже вернулся «в строй». А встречи со Зденой приобрели хоть и почти регулярный (раз-два в месяц), но всё же не менее трепетный и долгожданный характер, как и прежде…
Так и в этот день, они шли по вечернему городу, ни от кого не скрываясь. Мир вокруг, казалось, не существовал, как вещь в себе, вращаясь исключительно в плоскости вокруг них. Существуя лишь как «суть комплекс их собственных ощущений». Ощущений, наполненных юношеской любовью, полной максимализма и не знающей границ, и не ведающей ни расчёта, ни доли прагматизма, ни цели. Однако этот холодный «мир вокруг» то и дело врывался в их идиллию, протыкая своими колючими иглами их совершенно радужную, хрупкую оболочку отношений. Тогда они опускались с облаков на землю, погрязая в рутине беспочвенных разбирательств в поисках некой истины, принадлежавшей этой иглистой среде их обитания…
Так и в этот день, когда отведённые им часы подходили к завершению.
– Когда ты следующий раз приедешь? – Зденка вопросительно посмотрела на лейтенанта, проведя ладонью по лбу.
– Пока не знаю. Посмотрим.
– По-осмот-рим! – передразнила его девушка, – никогда ничего не знаешь!
– К сожалению, это правда. Служба! Ничего не поделаешь. Никогда не знаешь, что тебя ждёт уже за ближайшим поворотом. Даже вот сегодня, я не имею ни малейшего понятия, где буду ночевать!
– Ух ты? Ничего себе! Да ты ловелас! – усмехнулась Здена.
– Да я не о том! В смысле, я не знаю, буду ли спать в общаге или придётся сидеть ответственным в роте. А завтра, может, залечу в наряд или ещё бог его знает что случится! Может, полкач всех на «казарму»[61 - Казарменное положение] посадит или тревогу объявит!
У нас всё может быть. Мы люди государственные, понимаешь, себе не принадлежим!
– Трудно так. Я так не могу! Мне нужна определённость.
– Я бы тоже хотел определённости. Но мы здесь стоим на защите ваших рубежей от Бундесвера[62 - Вооружённые силы ФРГ]
Приходится терпеть. И что бы вы без нас делали?!
– А вот Януш утверждает, что все наши беды от того, что вы нас тут «защищаете». И ты знаешь, я начинаю ему верить. Прости меня за эти слова, – Здене, видимо, хотелось слегка уколоть Влада в ответ за все те беды, которые обрушились на неё в связи с их сложными отношениями.
Да, пожалуй. Эти сложные отношения были прямо полной бедой для девушки…
– А какие именно беды? – Влад прищурился, гордо подняв подбородок.
В ответ на его стальной прищур Здену понесло дальше.
– Ну посмотри, как мы живём и как живут там, на Западе. В Западной Германии, например, или в Англии! У них свобода, определённость и все богатые! Красотища там!
– Ну не знаю! Вон, в Лондоне тысячи медиков проводили забастовку не так давно! У меня даже политинформация на эту тему была! Зарплату требовали повысить. Значит, не так уж и хорошо всё! Полиция там у них с дубинками вечно носится! Резиновые пули…
– Ну, не знаю, я не слышала об этом!
– А кто бы сомневался!? Зато я много раз и видел и слышал.
– Ну, даже если и так, то это всё относительно.
– Вот именно! В сравнении с нами очень даже неплохо вы здесь живёте. На порядок лучше, чем мы! Грех вам жаловаться! – Тимофеев произнёс почти официальным тоном.
– В том-то и дело, что вы хуже нас живёте! А люди всегда склонны тянуться за теми, кто сильнее и богаче. Ведь знаешь, как сейчас говорят, что является самым большим врагом «хорошего»?
– Ну и что же? – без интереса буркнул лейтенант.
– «Лучшее»! Вон и медики те, в Лондоне, просто понимают, что можно жить лучше, оттого и бастуют. А вы, советские, оттого такими счастливыми были, что даже и не догадывались о том, что можно жить лучше! Даже не догадывались! А как узнали, то в миг стали несчастны. Перестройку вон затеяли!
– «Лучшее», говоришь? Гм, – поморщился летёха, – а как же тогда справедливость?
– Какая ещё справедливость?
– Ну, мать свою, например, ты любишь? – Тимофеев потряс ладонью как Ленин.
– Ну да.
– А если найдёшь чужую мать, но богаче. Свою продашь что ли? – Тимофеев сморщил лицо…
Здене не нравился этот учительско-назидательный тон и она сыпала ему «соль на рану» дальше.
– СССР нам не мать. Хотя мои родители всегда и поддерживали идеи «советско-чехословацкой дружбы», всё же это просто дружба. Мать тут ни при чём.
