скачать книгу бесплатно
Рина рассматривала снимок с волнующим чувством внезапного соединения нового и чего-то старого, давно и надежно забытого…
Высокий каменный фундамент, увитые диким виноградом стены, широкая лестница и запущенный сад, почти лес. Полное уединение – ни тебе пыльной улицы под окном, ни тебе заставленного машинами двора. А, в то же время, станция недалеко и выезд на шоссе удобный.
Нет, но где же она видела этот особняк? И откуда, так внезапно, возник вкус винограда на губах…
– Родь, а что так недорого продают?
Родион Юрьевич торопливо набрал указанный номер. Ему ответила женщина. Переговорив, Родион хмыкнул:
– Сказала – обстоятельства. Голос злой какой-то… Все равно для такого дома дешево.
Рина вцепилась в его рукав:
– Давай, звони снова! Пока других покупателей нет.
– Хорошо!
И вскоре добавил:
– Она сейчас телефон продиктует, где оформлять.
Сестры, узнав что родители продают городскую квартиру, сплясали нечто вроде индейский танца.
«Ура, даешь природу!» «Мы будем жить в лесу» – в один голос вопили двойняшки.
Они как раз закончили школу и с успехом провалили экзамены в Институт Культуры. Им хотелось свободы и, может быть, чего-то необычного: перемен и неожиданных сюрпризов.
Особняк, если сказать точнее, был не трех-, а двухэтажный, с обширной мансардой под крышей, заменявшей третий этаж. Спальня девочек теперь помещалась там. В то время полностью отдавшаяся настроению «эмо-кид» Лара завесила наклонные стены картинками, на которых нежно улыбались грустные мордочки из-под розово-черно-голубых челок. Сама она ходила в укороченных платьицах, длинных полосатых носках и розовых кедах. Лиза, вопреки всем веяниям, придерживалась классики – носила джинсы. Она была консервативна.
Девушки закончили библиотечные курсы и устроились посменно работать в книжный магазин, который располагался недалеко в пригороде.
Продержавшись всю зиму в упоительном образе эмоциональной дурочки, Лара совершенно неожиданно подсела на готику.
Произошло это когда зацвела сирень и лето утвердилось ароматами ярко-лиловых соцветий, которые провозглашали повсюду его триумф. На город обрушились первые грозы, смывая пыль и воспоминания о минувшей зиме. Запахло долгожданными переменами.
Лара скучала за прилавком, перечитывая тягомотный роман в мягкой обложке, как вдруг дверь отворилась и в светлом дверном проеме возник подвижный силуэт парня лет двадцати пяти. Как показалось смотрящей против света Ларе, парень был весь демонически черным, словно его окунули в тушь. Когда он приблизился к прилавку, Лара поняла, что не показалось: даже встопорщенные волосы были абсолютно черными, не говоря уже о ресницах и темных, как уголь, глазах. Лицо парня, напротив, казалось очень бледным и привлекало внимание тем, что было еще подвижнее, чем ловкое тело. Когда-то Лара видела такого персонажа по телевизору – он назывался «мим».
Мим по имени Максим проворно шлепнул на прилавок плоскую сумку и подмигнул девушке. Лара от неожиданности хлопнула увесистыми ресницами и засмущалась.
Парень стал еще развязнее и мизинцем, небрежно, приподнял обложку книги, чье содержание только что уныло поглощалось Ларой.
– Что читаем? – грозно вопросил он, наваливаясь на прилавок, подмигивая и жарко дыша. Лара окончательно оробела.
– Да так! – ответила она, склонив набок розовую челку, украшенную бархатным бантиком, – про любовь. Вам не интересно.
– Тупо! – провозгласил Максим, непринужденно усаживаясь на прилавок.. – Тупо! Отстой.
Он неожиданно завращал, как безумный, круглыми глазами и надул щеки, чем насмешил Лару. Однако смех как-то быстро заглох: у парня была неприятная привычка смотреть, не мигая.
– Дай угадаю. Невеста сбежит с другом жениха. Так?
Лара кивнула.
– Вот! Их поймают, – завопил психованный посетитель.
Лара вздрогнула, ресницы снова непроизвольно хлопнули, осыпав некоторое количество туши.
– Дуэль! Месть… Это тема! – хрипло провозгласил явно ненормальный и опять уставился на Лару. Она отодвинулась, на всякий случай, подальше.
– Невеста рыдает – злодей-приятель прикончил этого придурка жениха!
– Вы читали? – с изумлением пискнула Лара.
– Я и без того знаю, – хмыкнул псих.
– Бывший возлюбленный в гробу, а эта дурища раскаялась – типа не того полюбила! – подмигнул странный посетитель и ловко улегся на прилавке, сложив на груди руки. После чего сделал скорбное лицо и положил ногу на ногу. Видимо так, по его представлению, должен был выглядеть застреленный соперником жених.
– Ну да, этим и кончается роман… – промямлила Лара.
– А, представь, к этой лохушке подошел незнакомец, такой крутой, весь в черном… – приоткрыв один глаз, радостно поведал психованный.
Лара испугалась – а ну, как и правда, кто-нибудь войдет! Она тронула психа за рукав.
– Вы бы встали! – прошептала она. – Люди могут войти…
– Хочешь знать, что было дальше? – вместо того, чтобы покинуть прилавок, странный посетитель округлил глаза так, что они сделались похожи на два черных экрана. В глубине отражались книжные полки, белый потолок и Ларина прическа с черным бантиком.
– Да… – прошептала девушка, завороженная своим двойным отражением.
– Они ни фига не разлучились! Потом такое началось… – зловещим голосом объявил посетитель и добавил:
– Меня звать Макс. А тебя?
– Л-л-лара…
– Отлично! К завтрашнему дню освоишь эту книжку, – медленно проговорил Максим, расстегивая молнию на сумке. Лара, как загипнотизированная, взглянула на книгу. «Исповедь одинокого вампира» – было написано на обложке. Парень торжественно поднял руку и спрыгнул на пол.
– Послушай, я тебе тут немного почитаю, для общего развития, – провозгласил он, открывая страницу:
– Черное небо поглотило без остатка луну и только на кладбище горел зеленоватый бледный свет…
Ларе была парализована его способностью менять голос, положение тела и выражение лица. Макс был таким необычным, на него хотелось смотреть без конца – как на того мима на сцене! Он завораживал.
Она залпом прочла книжку, посмотрела одноименный фильм и полностью прониклась судьбой бедного одинокого вампира…
Странный парень уже не казался ей психом.
«Он такой талантливый, артистичный, – думала она, – и столько всего знает! Страшно, конечно, про кладбище и могилы, зато готы ни на кого не похожи. Эти эмо – просто сопливые детишки, которые боятся темноты. А я не боюсь!» И Лара, замирая от ужаса, погрузилась в мир малоприятных призраков. Посмотрев культовый фильм «Голод», девушка развесила по спальне нечто вроде белых занавесок и надела на шею ножик в виде креста – анк. Облачившись во все черное, она бродила по комнатам, повторяя: «Вечно и бесконечно!» Вместо розовых мордашек на сестер теперь смотрели обморочные вампир-готы и скалились мерзкие чудовища.
Лиза не вынесла и отгородила половину спальни – ей надоело путаться в занавесках под пристальными взглядами пустых глазниц.
Макс, несомненно, нравился Ларе и она ходила с ним на какие-то «готик-пати». Сестра и Лизу уговаривала сходить на это самое «пати», но та наотрез отказалась и когда выпадала ее смена, Максим в магазине не появлялся. Видимо, понимал, что чары не подействуют.
…
Шаги отчетливо прозвучали в тишине.
– Кто там? Это ты, Лара???
Увидав в окне на фоне огромной луны, чей-то силуэт, Лиза сообразила, что внизу расположена крыша высокой двухэтажной веранды. Вероятно, Лара стоит на ней! Она бросилась к окну, но никого не увидела. Высунулась подальше…
В этот момент раздался крик:
– Дрянная девчонка! Ты уже тут?!
Внезапно Лиза потеряла опору, ощутив, что кто-то дернул ее за рукав. Она замахала руками, пытаясь за что-нибудь ухватиться, но покатилась, скользя по крыше. Пальцы тщетно цеплялись за металлическую кровлю, Лиза стремительно летела вниз и перед ее глазами, сливаясь в белую спираль, вертелся пронзительно-яркий диск полной луны. Лиза упала на каменную дорожку. Из кармана странного одеяния девушки выскочил маленький черный предмет с кнопочками, приземлившись в траве неподалеку.
Луна недовольно затягивалась тучами, словно то, чему она только что была свидетельницей, крайне ее расстроило. Старый дом насупился и потемнел, начинающие желтеть лианы винограда тяжело тянулись от земли до открытого окна мансарды. Они шелестели, хотя ветра совсем не было. В августовское полнолуние дует особый, лунный ветер. Те, кто обделывают под его дуновение свои темные дела, рискуют. Вот и сейчас ветер полнолуния проник в растворенное настежь окно, влетел в комнату. И тут же нечеткий человеческий силуэт заметался по комнате, глухо упал стул, что-то свалилось на пол. Темная фигура запуталась в развешенной поперек комнаты занавеске, потом неожиданно раздался испуганный крик и ругань в адрес развешанных по стенам «мерзких образин»…
Луна все еще висела напротив, освещая комнату. Со стен молча скалились существа призрачного вида, с такими же черными провалами глаз, как у обитательницы мансарды Лизы. Дробные шаги непрошенного посетителя прозвучали вниз по лестнице и эхом отозвались в тишине пустого дама. Бронзовые листья слабо зашелестели, словно зааплодировали своими шершавыми ладошками, а зреющий под лунными лучами виноград налился терпкой влагой – вот-вот скатится с ветвей молочно-опаловой слезой. Ветер ушел в глубину зеркала и луна пропала.
Щелкнул замок, хлопнула входная дверь и по каменной дорожке, прочь от дома, прозвучали поспешная дробь.
Длинна и темна августовская ночь, но и она не может длиться бесконечно. Постепенно светало, где-то прошумела первая электричка, замяукали истошно коты, потерявшие загулявшую кошку и, наконец, утренние звуки заполнили окрестности.
По проселку ехала машина «Скорой помощи». Водитель ругался – никак не найти дом! Улица в поселке есть, а строения с таким номером нет. Уже отъехав довольно далеко, водитель проявил сознательность:
– Давай заедем в тот особнячок, спросим! На всякий случай. Вон у них окно наверху настежь, значит хозяева дома.
Доктор, наголо бритый парень, согласно покивал блестящей макушкой.
– Может и водички попросим! Жутко пить хочется.
Он вылез из машины и подошел к калитке. Оказалось, не заперто… Минут через десять доктор выскочил наружу, размахивая руками.
– Вот, не приведи Господи, заехали водички попить!
– Что там? – спросил недоумевающий водитель.
– Дом-то с приведениями, и одно лежит – похоже, померло. Пульса нет.
Он залез в машину и быстро соединился с диспетчером.
– У нас тут, случайно, труп! Да-да, девушка, странная… На призрак похожа. Никогда такого не видел! Давайте милицию подключайте.
Спустя десять минут приехал местный уполномоченный. Все тот же, тоскующий по гражданской жизни, к которому ходили Родион Юрьевич и Рина, бросил косой взгляд на тело, одетое в черный балахонистый халат, широко улыбнулся и изрек:
– А вот!
И протянул бритоголовому доктору фотку.
– Похожа?
Доктор достал из кармана круглые очечки в тонкой оправе.
– Вроде…
– А то! – заявил, искренне радуясь, милиционер,. – Я же говорил – найдется. Волею судей!
– Судеб, – поправил доктор.
– Без разницы, – ответил блюститель.
– Криминал? – рискнул уточнить доктор.
– Ни боже мой! – воскликнул уполномоченный. – Что, не видно, девушка не в уме была и с крыши случайно упала по причине слабого рассудка?
– Забирать?
– А то.
Они заполнили нужные документы, позвонили, переговорили… Доктор, снова ругая себя за желание «попить», а водителя за желание «спросить», принялся вместе с ним грузить тело на носилки, чтобы отвезти в морг.
В последний момент он заметил тот самый маленький предмет с кнопочками, похожий на рацию. Подобрал и сунул в карман.
Родион и его супруга заканчивали работу в маленьком пригородном доме. На этот раз дело было несложное – небольшой ремонт, покраска-побелка: хозяева небогатые, но сильно пожилые, самим не справиться. Однако красить пришлось два дня непрерывно и у Рины разболелась голова. С ней такое иногда случалось, эти приступы начались давно. К счастью, каждый раз помогало снадобье, назначенное невропатологом. Но в этот раз странное состояние полусна, заторможенности и, вместе с тем тревожной нервозности, надолго овладело ею. Лекарство не помогло. Появилось предчувствие, что опять будет сниться тот давний тревожный сон, как тогда, три месяца назад, весной… Она так и не поняла что именно ей снилось – осталось чувство незавершенности.
Родион не стал дожидаться и повез жену домой, благо ехать было недалеко. По дороге он тоже вспоминал странные, неприятные события той весны.
Тогда, в середине мая, они ремонтировали весьма интересный коттедж… Он сразу показался Родиону необычным! Дело шло к концу, но у Рины также внезапно заболела голова, поэтому заботливый супруг настоял на том, чтобы она легла в хозяйской комнате на диван. Он всегда очень беспокоился, когда у жены случались приступы головной боли. Сам ушел спать в машину.
Рина послушно завернулась в свой, захваченный из дома толстый шерстяной плед, прилегла на диван и уснула.
Той ночью Родион совершенно не выспался на разложенном сиденье – все время просыпался, прислушиваясь к чему-то. В белесом свете белой ночи дорогой коттедж выглядел еще внушительнее, чем днем. Овальный, вытянутый вперед подъезд, словно морда хищного зверя скалился белыми колоннами. Глубоко посаженная крыша была увенчана печными трубами и антеннами. Впрочем, небольшие окна и множество пустых пока цветочных клумб вокруг придавали этому приземистому дому уют и некоторое умиротворение. На ровно подстриженном газоне красовалась деревянная скульптура: два бородатых длинноволосых человека стояли спиной друг к другу, развернувшись лицами один на север, другой на юг. Люди эти, вероятно, были какими-то дикарями – грубые черты острых скуластых лиц, примитивная одежда. Просыпаясь, Родион ловил себя на том что, как ему казалось, от этой скульптуры исходят какие-то звуки…
Один раз он даже вышел из машины, обошел странную пару. Было прохладно, тихо и страшновато.
Родион плюнул себе под ноги, прошептал что-то и пошел обратно в машину.
Некстати разыгравшаяся мигрень жены не помешала закончить ремонт. Устала, пусть поспит! У нее слабое здоровье… Пора кончать с этой тяжелой работой, да что найдешь? И у него сердце стало побаливать, одышка случается некстати. Он еще долго ворочался, вздыхал и строил планы.
Утром еле проснулся – так крепко задремал. Солнце ярко освещало изумрудный газон и празднично выделяло белые колонны. Чья-то желтая машина у ворот сигналила не переставая. Родион потряс головой и выскочил наружу – приехала заказчица! Вышла высокая женщина с фигурой фотомодели, на ней эффектно топорщилось желтое платье под цвет машины, перехваченное на тонкой талии широким черным ремнем.
– А где эта, ваша помощница?
– Жена? Она в доме спит.
– Но я же просила! – женщина возмущенно топнула.
