Солнечные зайчики

скачать книгу бесплатно

Дальше Виктор рассказал подруге все, что произошло сегодня вечером, ничего не скрывая, и ему даже как-то легче сразу стало.

– А ты что, правда, его ни разу не видел?

– Почему всех это так удивляет? – разозлился мужчина. – Я в таком же шоке, как и ты, – незнакомый труп в моей квартире! И как он попал сюда, я вообще не понимаю.

– Стой! – осенило Галю. – А вдруг его убили прямо здесь? Ты ключи кому-нибудь давал?

– Во-первых, ключи только у меня и Пашки, оба мы со своими ключами были на прогулке, сын дверь своим ключом закрыл, когда мы утром уходили. Во-вторых…

– Подожди! Пашка мне сегодня рассказал, что недавно познакомился с местными готами, вернее, они с ним познакомились. Может, это они? – перебила Галя.

– Во-вторых, детектив Галина, если бы его убили здесь, явно были бы хоть какие-то следы, хоть что-то. Но все так же, как и всегда, кроме этого мертвого мужчины!

– А вдруг они убили его где-то и принесли сюда?

– А ключи где взяли?

– У Пашки сперли и сделали дубликат. Их же не поймешь, этих долбанутых, – медсестру было уже не унять. В своем воображении она явно рисовала страшные картинки, как в их квартиру затаскивают труп, аккуратно кладут его на диван в комнате Паши, а затем также аккуратно выходят, убрав все следы своего пребывании. И как сын передал им зачем-то ключи, Галя наверняка изобразила в своей голове.

– Это какое-то безумие, ты же понимаешь? – не сдавался Виктор. Он верил в то, что Пашка, так же как и он сам, никакого отношения к этому недоразумению не имеет. – Паша никогда никому бы не отдал ключи, ты же знаешь его не хуже меня!

– Да, – протянула недовольно Галя, расстроенная нестыковками в своей теории. – Тем более Паша почти никуда не ходит один.

Галя подула задумчиво на только что налитый чай и забарабанила по столу пальцами. Виктор же хотел хоть на немного отвлечься от событий сегодняшнего вечера, поэтому взял свою кружку, поставил ее на подоконник открытого окна и сел рядом на табурет. Легкий майский ветер неторопливо остужал горячий напиток, мужчина смотрел на пар, колышущийся над поверхностью кружки, и постепенно отпускал такую непростую ситуацию. Все будет хорошо, по-другому и не может быть. Слишком много проблем и бед свалилось на него за последние годы, еще чего-то плохого он не перенесет, просто не перенесет. Болезнь сына, смерть Маши, полный отказ от отношений с женщинами и вечно угнетающее чувство вины – Виктор считал, что уже давно расплатился за прошлые грехи.

Потерять Пашку он не мог, не хотел даже думать об этом. Если сегодняшняя ночь и завтрашний день пройдут гладко, есть надежда, что события семилетней давности не повторятся. Тогда Комо первый и последний раз пришел два раза за одни сутки. Что именно спровоцировало его появление, Виктор уже точно не помнил. За эти годы он понял только, что любое его вранье может спровоцировать появление второй, нежелательной личности. Отец убедился в ее существовании на следующий же день после первого избиения Маши, досталось в тот день и Виктору. Когда буря утихла, он порыскал в интернете, почитал о симптомах болезни и причинах, которые ее вызывают. Затем разыскал знакомого врача, чтобы расспросить его, действительно ли такое бывает. Тот объяснил подробно, что такое диссоциативное расстройство личности, отметив, что в мире всего пара сотен таких случаев, а в России болезнь практически не изучена и ни одного диагноза не поставлено. В общем, медик только поспособствовал решимости Виктора и Маши хранить все в тайне и не обращаться к психиатрам.

Комо пришел второй раз только через полгода. Отец тогда по-прежнему жил отдельно от Паши, но появлялся несколько раз в неделю, проводил с сыном много времени, пытался сделать все, чтобы тот был счастлив. Но когда однажды он не забрал его на выходные, хотя до этого обещал, Комо появился снова. Виктор в те выходные должен был работать, его вызвали на объект в другой город. Он сказал об этом Паше заранее, попросил его простить. Когда Маша позвонила ночью в субботу со знакомым ужасом в голосе, Виктор все понял. Он примчался, как только смог. Его встретила зареванная и напуганная, но целая Маша. Сына она успела запереть в ванной до того, как он смог бы нанести ей серьезные увечья. Когда отец открыл дверь, то увидел спящего на полу Пашку, он казался мирным и спокойным, лежал, свернувшись клубочком на полотенцах. В самой же ванной все было разбито вдребезги: зеркало, полка, пенал – осколки и обломки всего этого наполнили комнату.

Виктор аккуратно взял сына на руки и отнес в его спальню. Затем помог Маше убраться в ванной, а после расспросил, что произошло. Выяснилось, что началось все поздно вечером в пятницу. Мать сначала услышала, громкий стук, а когда выбежала в коридор, увидела, как сын изо всей силы хлопает дверью ванной, снова и снова, снова и снова, с каждым разом все сильнее.

– Сынок? – позвала она осторожно.

На нее уставились красные от злости глаза, и она все поняла. Каким-то чудом Маша успела подбежать к Комо раньше, чем он к ней, толкнула его в ванную и заперла дверь. Ей пришлось около часа просидеть под дверью, чтобы он не открыл ее, на спине остался небольшой синяк: когда Комо услышал, как она вскрикнула от боли, он стал колотить в одно и то же место на двери, чтобы заставить отойти. Но Маша не сдалась, она так боялась, что все повторится точь-в-точь, как в прошлый раз, что стерпела эти легкие побои. Через какое-то время Комо успокоился, но прошло еще не меньше часа, прежде чем Маша решилась отойти от двери, взять телефон и позвонить Виктору.

В тот день отец понял, что нужно переехать к Маше и Пашке, те, конечно, не возражали. Виктор же надеялся, что со временем все наладится, что, если он будет с сыном все время, тот прекратит так себя вести, Комо исчезнет и никто больше не пострадает. Но Маша все-таки умерла. Она не выдержала и года такой жизни.

– Ты спать-то собираешься, Вить? – на этот раз из воспоминаний его выдернула заскучавшая Галя. Виктор залпом выпил свой давно остывший чай.

– Да, конечно. Тебе в гостиной постелить?

– Ага, – просто ответила подруга. Я кино еще какое-нибудь на телефоне посмотрю.

– Хорошо, – устало произнес Виктор. Он пошел в комнату, разложил диван, достал из шкафа одеяло и подушку. Сам же улегся на кушетке в своей спальне, убедившись сначала, что сын спокойно спит на его кровати.

Усталость навалилась с новой силой, поэтому он заснул практически сразу. А проснулся уже через несколько минут от жуткого детского крика. Отец забежал в соседнюю комнату и увидел, как Пашка стоит у открытого окна и орет во все горло. Виктор подлетел к нему, начал трясти и спрашивать, что случилось. Сын только с новой силой заорал «мама» и показал на окно, по щекам Пашки ручьем текли слезы. Виктор перевесился через окно и увидел на асфальте Машу. Он не помнил, как сбежал с седьмого этажа, схватил уже бездыханное тело, не помнил, как приехала скорая. В память врезались только красные глаза и безумный крик «мама». Этот день, вернее, эта ночь снилась ему несколько раз, и всегда в подробностях, с жуткими звуками, с теми же самыми страшными ощущениями. Вот и сегодня все повторилось, как тогда. Что именно произошло, он не знал. Позже, когда Виктор пытался в деталях воспроизвести этот момент, он гнал от себя мысль, что у окна стоял именно Комо и что он был как-то причастен к прыжку Маши. Он уверял себя, что красные глаза нарисовало его воображение, а на самом деле сын увидел открытое окно и мертвую маму уже после того, как все случилось. Тем более Маша оставила предсмертную записку: «В моей смерти прошу никого не винить». Почерк был ее, это подтвердили и криминалисты. Однако та ночь не давала Виктору покоя: во сне он переживал эти события снова и снова, каждый раз глаза Комо становились все краснее, а щемящее чувство тревоги – все сильнее.