Взять дракона на карандаш

У трона стоял Фридгерд со склоненной головой. Головомойку получил и смиренно принял. Чуть поодаль стояли остальные братья.

Пыхтящий толстяк подошел к трону и поклонился, затем отошел в сторону. В гляделки играть будем? Или высокородные дреи ждут, что я от стыда сгорю, осыплюсь пеплом, и проблема в моем лице будет решена? Не дождутся!

– Отец, позвольте представить вам избранную призванную Стейна. Она из другого мира, ее имя Ларриса, – представил меня Фред. Я поправляла, но он упорно добавлял вторую «р».

Я сделала реверанс. На самом-то деле просто присела, кто там видит под юбкой, правильно у меня ноги узлом закручены или нет. Уважила венценосца и ладно.

Гости, рассредоточенные группками по залу, активно зашептались.

– Ах, из другого мира, тогда понятно, – бородатый задумчиво подпер подбородок рукой. – Ну, что же… сейчас она выглядит… приемлемо.

– Мы сочли нужным дать ей время на обучение, полгода, – приободрился Фред.

– Мама, что скажешь? – обратился Стейн к дрее. О как, прием, совмещенный с визитом будущей свекрови? Как всегда, никто не достоин ее сыночка?

Дрея кривилась изо всех сил и надменно молчала. Я увлеченно пересчитывала розетки на ее платье, не думая смущаться. Наконец она соизволила открыть рот.

– Полагаю, полугода будет недостаточно, – изрекла она. – Год, пожалуй.

– Уважаемая, у вас зубы болят? – участливо спросила я. – Вы так кривитесь, вам невероятно больно? Не думала, что у драконов могут быть проблемы с зубами! Не пробовали прополоскать с содой? У вас есть малавит?

Все это я произносила в полной тишине. Все так обомлели, что замолчали.

– Знаете, у нас людей обсуждать в их присутствии в третьем лице не принято, это очень невоспитанно и грубо. Хотите что-то спросить или сказать, обращайтесь прямо, я открыта к диалогу, – лучезарно улыбнулась будущей свекрови.

Глава 6. Сорванный прием.

Прием я благополучно провалила.

Папашу и мамашу мне не представили, о чем я им тут же сообщила, и тут же спросила, кто они такие, как их зовут и чем занимаются. Достаточно почтительно и с детской любознательностью во взгляде.

Какая-то слабонервная гостья упала в обморок.

– У нас родителей мужа называют папой и мамой, вы же позволите, мамуля? О, как я рада! – пока дрея открывала рот, подобно рыбе, я звонко расцеловала ее в обе щеки.

Поцеловала бы и папу, но перед троном встал гвардеец. Его я целовать отказалась, громко и обиженно.

В обморок отправился толстяк, приведший меня в зал.

Да что ж они тут слабенькие такие? После этого я пошла по гостям, знакомиться и жать ручки. Комплименты дамам, улыбки мужчинам. Гости очень хотели разбежаться в разные стороны, но не все успевали. Кто-то истерически захихикал.

Мамуля подскочила с кресла и заявила, что она ни минуты тут не останется.

– Душновато, правда, – подхватила я. – В вашем возрасте надо беречь здоровье. Удачного полета!

– Фридгерд! – взревел бородатый.

Дать указания он не успел, потому что я подскочила и схватила его за запястье, обрушив по дороге гвардейца. Подсечка проверенная!

– Пульс-то неважный, папуля, частит, ускользает, подобен шелковой нитке с узлами. Очень копченое мясо уважаете, паштеты и дичь?

– Д-да, – изумленно ответил папуля.

– Придется бросать! Атеросклероз не за горами! Пальцы ног мокнут, потеют и неприятно пахнут? Дергающие боли есть?

– Что?!

Рыжий не мог больше сдерживать хохот, он и так последние минуты закрывал себе рот обеими руками.

– Это скандал! – прошипела мамуля. – Сын! Ты обязан привести ее в чувство!

– Да, мама!

Из зала бородатый и дрея удалялись чуть ли не бегом. И далеко не все последовали за ними следом!

Стоять мне надоело, так что я поднялась и села на трон. Закинула ногу на ногу и покрутила туфелькой.

– Неправильный у вас конференц-зал, почему-то всего одно кресло. Надо, чтоб всем было, куда сесть, – наставительно сказала я. – Что у нас там по плану?

– Обед и бал, – сообщил рыжий. – Ты бы слезла с трона, детка.

– Я твой господин! Сейчас же встань! – завопил Стейн. – Я тебе… я тебя…

– О, любимый! – я прыгнула на него прямо с трона. С трех ступенек. Сам же просил, чем недоволен? На ногах он не удержался и упал на спину. Быстро села сверху и стала целовать, вскрикивая «дорогой», «любимый» и «мой господин». Стейн уворачивался, брыкался и пытался уползти. Не стала его долго мучить, отпустила. Фред играл желваками, Ильд ржал, согнувшись пополам, Ольд и Альд растерянно моргали.

Некоторые гости тоже не могли стоять от хохота, шатались и утирали слезы.

– Браво, госпожа, я давно так не смеялся! – ко мне подошел мужчина средних лет и поклонился. – Барон Манжу, ваш ближайший сосед.

– Очень рада, барон!

После него стали подходить другие, знакомить с женами и дочерьми.

Об этом приеме будут говорить не один месяц. Вряд ли у них тут много событий. Хоть бы в темницу не заточили из-за моих выкрутасов. Но не должны, я же иномирянка и тут всего один день. Конечно, я сильно рисковала! Но дашь себя прогнуть – пиши пропало, никто тебя уважать не будет.

– Господа, обед и бал ожидают вас! Фридгерд, что стоишь, как сосватанный, ты хозяин или где? – потормошила Фреда.

– За что мне это? – простонал Фред.

А я подхватила под руку Ильда, и улыбаясь налево и направо, покинула тронный зал.

До обеда оставалось два часа, их я провела в библиотеке. Потом честно переоделась и сменила прическу. Раз принято, значит, принято.

То, что сбежавшая дрея требовала арестовать меня и бросить в ублиет5, я тоже слышала. Борода-лопатой ей отказал, прошипев, что заточение истинной вызовет международный скандал. Я запомнила. Но права истинных следовало изучить тщательнее. Действовать надо с полным знанием законов, а не интуитивно. Это они просто в ошеломлении были по первости. А ведь подставить неопытную иномирянку, организовать ей обвинение в измене шпионаже или несчастный случай на охоте проще простого, в устранении неугодных средневековые интриганы понаторели, не нам чета. Это у нас презумпция невиновности, права человека и прочий избыточный гуманизм, а у них тут на казни всей семьей ходят с детьми, мастерством палача любоваться.

Парадная столовая сверкала хрустальными люстрами и золотыми кубками. Два длинных стола вместили около сотни гостей. Наш стол был поставлен поперек. Альд и Ольд посматривали удивленно. Будто у меня третий глаз открылся. Фридгерд был мрачен и расправлялся с мясом яростно, как со злейшим врагом. Стейн ныл. Что я его опозорила, унизила при всех. Мама оскорблена.

Я делала удивленные глаза и прижимала руки к груди. Да как я могла?! Я так люблю своего господина, так обожаю, надышаться не могу! Что могло маме не понравиться? Если он будет себя вести, как избалованный ребенок, я с ним спать не смогу, я не педофилка! Вот если его не слушать, то красивый же мужик! Привлекательный, эффектный!

После обеда подошла к Фридгерду.

– Надо поговорить! Так не может продолжаться! Хватит уже ходить вокруг да около! У меня есть вопросы, и я не собираюсь ждать полгода, чтоб получить ответы на них.

– Что ты о себе вообразила, человечка?! – зашипел он.

– Я прекрасно жила без вас! Это вы меня вырвали из моего мира, лишив дома, семьи и работы. Я вам нужна, а не вы мне!

– С наслаждением бы выгнал тебя из замка!

– Да я и сама уйду, только дайте командировочные, суточные и подъемные! Или заставите голодать по вашей милости? Пода-а-а-а-айте на пропитание призванной истинной дракона! – потянула жалобным голосом. – Позор будет похлеще сегодняшнего приема! Или в темнице уморите по-тихому?

Фридгерд закрыл глаза и поиграл желваками.

– Ты невозможна! Невыносима! Шумная, грубая, наглая, невоспитанная…

– Я знаю, что поразила ваше скудное воображение, – кивнула. – Так что, беседовать будем?

– Прошу в кабинет, – вздохнул Фридгерд.

Кабинет поражал мрачной роскошью черного дерева и тяжелых штор. Одну стену занимали сплошь застекленные книжные шкафы. Камин, облицованный черным мрамором, и зеркало от каминной полки до потолка. Стол определенно маловат, хотя тоже из черного дерева, с инкрустациями перламутром и позолоченными львиными лапами. Золотой письменный прибор, заставивший сглотнуть завистливую слюну. Напольные часы. Карта в черной рамке. Кресло за столом и ряд стульев поскромнее, но обитых той же тканью, у стены. Напротив стола висел портрет миловидной брюнетки с мягкими чертами лица.

Я бы тоже в таком кабинете неплохо смотрелась, распекая сотрудников.

Вот откинулась бы в широком кресле с высокой спинкой, положила ноги на край стола и распекала бы. Но стол определенно надо побольше. Вот сюда поставила бы монитор, МФУ-шку, в другой угол – сейф, крохотный бар, диван непременно. У меня в офисе всегда стоит бутылка коньяка, бывают такие заказчики, что без коньяка никак не пережить общение. Нет, не вместе! А после! После того, как заключила договор, получила деньги, перекрестилась и избавилась от капризного, бестолкового и вредного клиента.

А портреты у меня в офисе тоже есть! И мой, и девчонок. Ничто так не красит женщину, как фотошоп, зато клиенты сразу обращают внимание и заказывают на дни рождения своим дамам. Мы и печатаем сами, и ламинируем холодной ламинацией, и рамки сами делаем. У меня даже прецизионная пила есть в офисе, а не пошлое пластиковое стусло.

Дивана у Фреда не было. Пилы, наверняка, тоже. Он придвинул стул к столу, и указал мне на него. Я понятливо села. Дракон подошел к черной шторе с редкими тонкими золотыми полосками и начал говорить, глядя в окно.

О проблемах с рождаемостью у летающих крокодилов знают все читательницы фэнтези, этим он меня не удивил. Хоть в чем-то авторы не врут.

Я закатила глаза: если они думают поправить свою демографию за мой счет, то они крепко влипли, у меня бесплодие. Сначала не хотела детей, и муж меня поддерживал; потом было некогда, строили бизнес; потом мне озвучили диагноз, и я облегченно выдохнула: надоело бояться, что после минуты расслабления грядут последствия, которые придется разгребать двадцать лет. А потом мужа не стало, а у одноклассниц дети пошли в третий класс. Мой бы тоже пошел, но… Надо было разводиться раньше, муж, посылающий жену на аборт, недостоин ни любви, ни семьи.

Какие у этих конкретных драконов проблемы, если их целых пять братьев? Тут отрицательной демографией не пахнет! Ах, только Фридгерд законный, остальные побочные? И что? Дети от этого хуже не стали. Папуля женился бессчетное количество раз на породистых и знатных дреях, но кроме Фреда, у него не получилось законных наследников. Вот стоило увлечься и гульнуть, так нате вам подарочек. Поэтому детства у Фреда не было, одна муштра и учеба.

Ну, не знаю-не знаю, по мне, так вполне нормальное детство, заполненное разнообразными полезными занятиями. Я вот ходила в музыкалку и художку, и несчастной себя не чувствовала. Почему считается, что предоставленные сами себе дети, бегающие по крышам гаражей и пустырям, тонущие и ломающие ноги, счастливее?

И понятно, почему дети в одобренных браках не рождались: когда супруги едва терпят друг друга и взаимно неприятны, о каких детях может идти речь? Не додумались, что нужны искренние чувства? Пусть на неделю, на месяц, но яркие и искренние?

Рассуждения об истинных парах, предназначенных судьбой, слушала со скепсисом. На блюдечке, значит, все готовое им подай, с соусом и веточкой укропа, только кушай. А то, что надо еду сначала поймать, ощипать и приготовить, упускают? Девушку следует обаять, покорить, убедить и только после этого детей делать. У меня вот к Стейну никаких безоговорочных любовей не возникло. И не возникнет уже. Эстетическое и физическое удовольствие было, а любить не за что. Мне серьезный, основательный Ольд и весельчак Ильд больше по сердцу пришлись.

Выдумали сложнейшие ритуалы с длительной подготовкой, вместо нормального общения и ухаживания. Пусть сами и мучаются.

Фридгерд призвал истинную, но она плакала и просила ее отпустить. У девушки был любимый. Разумеется, твердолобый дракон больше верил ритуалам, чем слезам девушки, что она вообще может понимать? Несчастная утопилась. У остальных ритуалы не вышли, списали это на нечистокровность бастардов. Стейн по меркам драконов еще был юношей, ему лет сто еще подождать можно было, но его мамаша накрутила, и он рискнул. Пробрался в пещеру, пролил кровь на алтаре, огнем пыхнул и каменное зеркало показало ему истинную, которую он и перетянул к себе, гордясь и представляя, как будет хвастаться братьям.

Братья-то поумнее оказались, зачем им непонятная девица, с которой ты обязан жить, спать и хранить верность? Я только головой покачала. Этот дракон даже не знает, как он ошибся.

Чем мамаша Стейна руководствовалась, стало ясно: трон наследует тот из сыновей, у кого родится сын. Вовсе не самый старший, самый умный или самый сильный. Мать Стейна, став из безродной подавальщицы в трактире благородной дреей, власть из рук упускать не собиралась. Женился на ней папаша после рождения сына, а не до, так что Стейн формально такой же бастард, как другие. Альметта не правит, она просто жена императора. Очень за сына переживает. Переживает так, что править собирается за него, зачем мальчику голову забивать? Пусть наслаждается жизнью.

Ожидая появления юной, невинной, скромной и нежной девы, нарвались на меня. Ой-ей-ей, так этот борода-лопатой целый император?! А я ему про атеросклероз и подагру? Да меня за такое надо было сразу в темницу! За оскорбление его величества. Но, с другой стороны, кто ж ему еще правду сказал бы? Не придворный же лекарь?

Глава 7. Бал.

Выходила из кабинета с таким грузом знаний, что плечи сгибались.

Фред мне вручил три тома для изучения наизусть. «Тонкости драконьего этикета на примерах и с картинками, сочинение многомудрого Малькольма Изумрудного», «Брачные традиции и ритуалы драконорожденных, с комментариями достославного преподобного Родерика, прозванного Хитроумным» и очередное «Наставление для невинных дев». Последнее мне вряд ли могло пригодиться, но Фред сунул книгу мне в руку, прошипев, что приемы в замке Цонгерд всегда были образцом вкуса и приличий, сюда дебютанток привозят! Такого скандала свет не видывал, отец глубоко оскорблен, и все мы скоро ощутим мощь его неудовольствия.

Да пусть бесится, как по мне, дальше от начальства всегда дышится свободнее! Удел большой, земли плодородные, реки рыбные, леса, горы, на кой нам императорские указы слушать, собственные доходы имеются, не последнюю корку доедают. Можно и отделиться, надо Фреду мысль подать. Неужто пять драконов свой удел не защитят?

Все время до бала провела в полезном чтении. Читала, пока Келли мне прическу строила. Читала, пока шнуровали корсет и одевали.

Если Фред боялся, что гости покинут замок в знак солидарности с королем, то он просчитался. Ушла малая часть из самых преданных блюдолизов, да и то не все, кто-то же должен будет потом рассказать королю о непотребствах, творящихся в замке? Ближние соседи остались все. Столица вон она где, а местным баронам такие развлечения не часто выпадают. Тем более, скандал! Надо увидеть все от начала до конца, просмаковать, обсудить и рассказывать потом внукам.

Опять же, целых пять! Пять холостых драконов! Ладно, один почти женат, но невеста не жена, а за год многое может случиться. Да и к первой жене можно младшую взять, а уж кто лучше постарается ночью, той и власть будет.

Нет, местные бароны не собирались сдаваться! Пусть бастарды, но королевские же! Породу не испортят. Маменьки выпихивали вперед дочек, те показательно смущались и строили паинек, окидывая будущих женихов оценивающими взглядами из-под ресниц.

Я была в синем бальном платье, которое портниха дошивала прямо на мне. Ее помощницы подрубали края юбки и спешно обметывали петли. Бальное платье! Настоящее бальное платье! О бальном платье мечтают все девочки от пяти до пятидесяти пяти, и любого веса! Девочки явно, тетеньки втайне. Но мечтают.

Каждая мечтает о бале, может и замуж меньше бы торопились, если бы была возможность попасть на бал без такого экстрима. Но какая еще у работающей женщины возможность блистать и ощутить себя принцессой? Только свадьба. Не корпоратив же.

Не просто практичное «вечернее», в котором можно и в пир, и в мир, и в театр, и к подруге на день варенья, и к любовнику на свидание.

Нежнейший блестящий шелк, открытые плечи и утянутая талия! Тканевые цветы с мелкими жемчужинками, имитирующими капли росы, гирляндой протянувшиеся наискосок с плеча до талии, и они же, разбросанные по подолу. Рюши! Вот что вы имеете против рюшей? Ах, они вас толстят? Жрать меньше надо, а не провозглашать невинные банты, рюши и воланы символом портновской безвкусицы.

Мой блондинчик в белом камзоле выглядел ожившим принцем из сказки. Впрочем, все драконы выглядели живой романтической мечтой. Правильные, нереально красивые лица, широкие плечи, походка хищников и улыбки победителей жизни. Кажется, за ними по залу тянулся шлейф из разбитых девичьих сердец. И они не отсиживались по стенкам, не накачивались спиртным, не играли в карты, а активно общались, улыбались, танцевали и ухаживали за дамами.

Я с бокалом в руке бродила по залу. Это вычитала в книжке: если бокал в руке – не пригласят, ибо дама утоляет жажду. Неприлично в такой момент ее беспокоить! Надо было присмотреться к танцам. Схватываю я быстро, да и танцы были не слишком сложные. Полечка, что-то вроде падеграса, кадриль, аллеманда, ригодон. Я их в музыкальной школе сколько переиграла! Не думаю, что меня станут судить слишком строго, если перепутаю фигуру или наступлю на ногу, я иномирянка, мне все можно!

Нет, я понимаю, что мне, как попаданке и истинной дракона, нужно смотреть на него влюбленными глазами и стыдливо топтаться в самом темном уголке, ожидая внимания господина, но я намерена была оторваться на всю катушку. Это же бал! Настоящий бал! Первый! Мероприятие! Не вечеринка в клубе! Не шашлыки на даче! Господинчик как-то не жаждал мною хвастаться и предъявлять народу. Козел, между прочим, я им такое зрелище обеспечила, а он других дам развлекает. Был бы умнее, от меня бы ни на шаг не отошел, я же что угодно могу выкинуть.

Поэтому решительно отставила бокал и улыбнулась мужчине у колонны. Он тут же направился ко мне, подал руку, и мы понеслись. Небольшие ошибки никого не смущали, я смеялась, перепархивала от одного кавалера к другому, и веселилась вовсю.

– Вы восхитительны! – сказал знакомый голос.

– Ильд, почему так официально? – фыркнула, с удовольствием опуская руки на плечи дракона. – Смотри-ка, все твои братья в зале!

– Они просто боятся уйти из людного места. Девушки готовы быть скомпрометированными и подкарауливают во всех укромных уголках замка и сада, – заговорщически прошептал Ингольд.

– Со свидетелями и жрецом? Так хотят быть женой дракона? А в чем прикол? Только в деньгах? – это серьезный аргумент, деньги – это важно. Но не самое главное в жизни. Какой смысл в деньгах, если ты работаешь, света не видя, и эти деньги со вкусом даже потратить некогда? Волевым решением пару лет назад я ограничила рабочий день и запретила работать в субботу и воскресенье, а то частенько доделывали заказы в выходные. Заказчики все равно не оценят, примут, как должное. Зато два выходных подряд позволяют разогнуть спину и дать отдых глазам.

– Еще в статусе! – обиделся Ильд. – Почет, уважение! Стать дреей почетно!

– Ага, а когда дракон встретит истинную, то жена должна благородно отойти в сторону и порадоваться за своего мужчину? – так написано было в «Наставлении».

– Далеко не всегда!

– В смысле?

– Ну, жена может остаться в доме, дракон не всегда требует уйти.

Вот это перспектива! Стать приживалкой в собственном доме или служанкой новой пассии дракона?!

– Иногда удается уживаться рядом и жене, и истинной, – как-то неуверенно сказал дракон. Не сомневаюсь, такие случаи крайне редки. – А иногда истинная во всем уступает жене, ее после рождения сына отпускают…

Что?! Отпускают? Выгоняют, чтоб своей простотой не мешала родовитой и знатной жене! И ребенка отнимают! Вот же твари чешуйчатые! А врут-то, врут, что истинная – единственная, верность ей вошла в легенды, а они тут просто ищут инкубатор для своих ящерок?! Возмутительно! Мне еще не забыть с гаремом местным разобраться, лично я не потерплю другой женщины в доме и постели. Нет, ну свинство, на самом деле! Если спишь со мной, значит, спишь со мной, и я соответственно, тебе не изменяю. Нет – так нет, разбегаемся.

Ильд передал меня Ольду, мы сплясали кадриль, и я совершенно запыхалась. Вот это тренировочка! Надо отдышаться и глотнуть воды.

– Надеюсь, ты скоро сдохнешь! – негромкий голос рядом заставил меня поперхнуться.

Рядом стояла высокая, ладная девушка, с буйными рыжими кудрями, в золотистом платье. Она злобно смотрела на меня.

– Это вы мне? – уточнила недоуменно. За женихами охота охотой, но как-то уж чересчур! Обычно вином обливают или канапе с жирной рыбкой прицельно роняют… но с улыбкой! И с извинениями!

– Тебе, тебе. Сдохнешь, как и все предыдущие призванные! Проклятие этой семейки тебя погубит!

– Все предыдущие? Что это значит? Я у Стейна первая…

– Так он же не один будет! – расхохоталась девица. – Все будут тебя насиловать один за другим, пока не понесешь!

– Глупости! Понести может кобыла, женщины беременеют! – тут же поправила я. Чего сразу насиловать-то? Я может, и не против буду… пять многовато, вот два-три партнера я бы попробовала. Для повышения сексуального мастерства. Подруга очень рекомендовала. Говорила, после двух на одного и размениваться лень.

– Ровена! – рявкнул Фред, появляясь рядом. По вискам его поползли мелкие черные чешуйки, я аж засмотрелась. – Я предупреждал!

– Хотела посмотреть на новую истинную, – девушка побледнела, ее руки задрожали. – Простите, дрей!

Она опустила голову и торопливо стала пробираться к выходу из зала. Фред взял меня за руку и повел танцевать. Павана. Ладно, похожу вокруг него кругами. Разговаривать удобно.

– Что она тебе рассказала?

– Пожелала сдохнуть, – вяло ответила я. Не ожидала, что так устану.

– Не стоит верить бредням ревнивой отставленной любовницы, – улыбнулся Фред. Однако в его глазах все время менялся зрачок с круглого на вытянутый, а у драконов это признак сильнейшего волнения.

Я не ответила, сосредоточенно пытаясь не сбиться в ногах. Любовницы, значит?

– А чья она любовница?

– Уже ничья, – быстро ответил Фред и я поняла, что врет. – Надо было удалить ее из замка.

– А! – до меня дошло. – Эта девушка из ваших наложниц, что в гареме живут?

Фред нервно улыбнулся, уходя в поворот. Похлопали трижды в ладоши.

– Ну, что ты, нет никакого гарема, парочка гостий…

Я махнула на него рукой: понятно же, что будет врать и изворачиваться. Надо искать другой источник информации. И заново обдумать его пламенную речь в кабинете. Кажется, там были такие сильные купюры, что смысл меняется до прямо противоположного. Мне выдали благопристойную, урезанную версию происходящего.

В этом свете проживание вместе взрослых парней объясняется не сильной семейной связью и инстинктом гнезда, а банально общим гаремом. Им так просто удобнее жить, а для мужика удобство – это главное в женщине.

Про гнездо Фред говорил с закатыванием глаз. Род, овеянный славой. Гнездо, значит, как тип драконьей семьи. Несколько мужчин и несколько женщин. Побочные братья верой и правдой обязаны служить законному наследнику. В «Брачных традициях» четко написано, что дреи полигамны. Ну, люди тоже, в рамках одного вида половое поведение не различается, это уже воспитание и христианская (и не только) мораль. То есть, вранье. Биологически – полигамны. А уж вопрос, сколько в нас от обезьян, так же труден, как и вопрос, сколько в драконах от крокодилов.

Отсюда вопрос – что они навертели с этими истинными пара и в чем реальный смысл ритуалов?

Получается, что никакой романтики нет. Есть биологически обоснованное поведение, подбор максимально подходящей пары для зачатия потомства. Этакая магическая генетическая экспертиза. И соответствующая генная модификация, направленная на выживание вида. У людей отбор плохо работает, социум сильнее и диктует свои стереотипы, да и демография сильно перекошена, тут лишь бы какого самца ухватить. Плодятся далеко не самые лучшие образчики гено- и фенотипа, чего уж.

Я бы только после строгого экзамена и медосмотра разрешение выдавала ребенка родить. Водить машину ведь учат, и экзамен сдают, а детей воспитывают, кто во что горазд, или вообще не воспитывают. Ибо некогда, не хочется, да и не умеют.

И по этому крученому-верченому ритуалу, я – максимально подходящая самка для Стейна. И он обязан мне тут петь серенады, дарить подарки, умильно заглядывать в глаза, а не требовать подчинения и послушания с первого мига, как увидел. Я в рабыни и наложницы не просилась.