скачать книгу бесплатно
Глава 4
.
День 13
Мы встречаемся под аркой.
Приходим одновременно, за полчаса до назначенного срока. Оба стараемся сделать вид, что не хотели перехитрить друг друга. Сдерживаем улыбки, но блеск в глазах так просто не утаить.
– Ты пришла.
Эй держит спину прямой, плечи расправил – и от этого кажется выше.
Я останавливаюсь на расстоянии вытянутой руки от него.
– Б-б-ближе к… д-делу, – вместе с исковерканными словами из моего рта вылетает облачко пара.
Последнюю неделю столбик термометра держался чуть ниже ноля, а сегодня просел еще на пару делений.
Сыплет редкий мелкий снежок. Он вспыхивает у Эя над головой, попадая в свет фонаря, и гаснет. В окнах горят разноцветные огни – близится Новый год.
– Итак, открытие через час. Ты должна пробыть на выставке с восьми до десяти вечера. Можешь задержаться, если фотографии сильно тебя впечатлят. Но ты не можешь уйти с выставки раньше, чем через два часа. Повтори.
Я открываю рот, но Эй перебивает меня:
– Не повторяй. Просто запомни: не меньше двух часов. Мне все равно, что ты там будешь делать, важно одно: ты каждую минуту должна знать, где находится фотограф Юрий Стропилов. Это, скажем так, вопрос жизни и смерти. Моей жизни и моей смерти.
– П-п-п… – боже, как же я ненавижу это! – п-п-провоцируешь?
– Если он уйдет с выставки – я должен немедленно об этом узнать. Поняла? Просто кивни.
Киваю. Остальную информацию посылаю взглядом.
– Грубиянка. Итак, два часа. Юрий Стропилов.
– К-как?..
Эй останавливает меня жестом.
– Как ты узнаешь его? Ищи самого напыщенного, самодовольного и самовлюбленного мужика лет под пятьдесят. Он седой – совершенно. Всегда носит джинсы и черный джемпер, почти как Стив Джобс. Знаешь, кто такой Стив Джобс?
Теперь я даже не пытаюсь ответить.
– Впрочем, неважно, – тотчас же продолжает Эй. – Время – деньги, так что – пока, зайка!
– С-с-сделка! – с третьей попытки выпаливаю я.
– Какая с-с-сделка?
Стискиваю зубы.
– А, точно! – он хлопает себя по лбу. – Девушка с глазами разного цвета. Я узнал. Я же обещал! – он натыкается на мой взгляд. – Ей двадцать шесть. Воспитывалась в приюте. Хулиганка. Однажды разбила мужику нос за то, что он назвал ее неприличным словом. Девица устроилась горничной к одному известному писателю и обокрала его. Ее как раз и задержали за кражу кольца, когда она возвращалась от писателя домой. Все, можешь идти.
Но я не двигаюсь с места.
Возможно, это правда. Но не вся. История Эя не объясняет ни мужских перчаток, ни мокрых волос, ни потерянного взгляда.
– Хорошо, – откликается Эй на мой молчаливый протест. – Еще я знаю, что в тот же день писатель забрал заявление. Это все.
Забрал заявление… Пощадил. Почему?
Я закрываю глаза, чтобы увидеть лицо той девушки. Нет, те эмоции не были связаны с кольцом. Дело не в предмете, дело в человеке.
В тот же день… Какая импульсивность! Наказание – и мгновенное прощение. Очень похоже на обиду – неприятно, когда тебя обманывает горничная. Но его перчатки в ее кармане… Мокрые волосы – ванная или душ. Шок… Она для него не просто горничная. Между ними что-то было. Что-то сумасшедшее и неправильное…
– Время, зайка! – Эй так сильно тычет пальцем в циферблат часов, что кажется – пробьет стекло. – Давай!
Он исчезает за углом дома, а я направляюсь к метро, взволнованная историей, которая поселилась во мне. Не знаю, правильна ли моя догадка, но сейчас это неважно. Мне жаль, что у них ничего не вышло.
Через сорок минут я уже поднимаюсь на крыльцо арт-галереи. «Прокручиваю» в голове сценарий предстоящего вечера. Итак, я сниму куртку в гардеробной. Пройду в зал. Сегодня открытие, так что, возможно, придется взять бокал шампанского, чтобы слиться с толпой. Я буду очень медленно его цедить и, переходя от окна к окну, наблюдать за отражением фотографа в стекле.
Всего два часа.
Прохожу миниатюрный холл, открываю дверь… И застываю на пороге огромного зала. В нем нет ни одного окна. Ни одного посетителя.
Сглатываю комок в горле.
Это действительно выставка фоторабот. Вот и все, что совпадает с моими ожиданиями.
«Убью пижона!» – проносится в голове, и в тот момент кажется, что я действительно на это способна. Эй отправил меня подглядывать в пустое, затопленное светом помещение, где я в темной закрытой одежде не то что не сливаюсь с обстановкой, а выгляжу, будто сама – экспонат. Я слишком заметна. Я на виду!
Теперь у меня есть право провалить задание. Можно просто развернуться и уйти. Но все же я медлю. Ведь фотографа здесь тоже нет. Наверняка он за той дверью, в конце зала. Если убедиться, что он точно там, мне не составит труда побродить здесь какое-то время. Кроме того, фотографии в застекленных рамках. Это, конечно, не окна и не зеркала. Но все же стекла. От этой мысли мне становится теплее.
«И тогда Эй отцепится от меня», – напоминаю я себе.
Итак, представим, что фото в застекленных рамках – это маленькие окна.
Делаю шаг и морщусь от того, как неожиданно громко отзывается мраморный пол.
Подхожу к первой фотографии. На огромном валуне сидят дети, босоногие, лохматые, в простой одежде. Улыбаюсь. Проверяю, все ли в порядке с париком, и двигаюсь дальше. Мимо лесов, полей и закатов – к двери в конце зала.
Приоткрываю ее – и тотчас же закрываю.
Потом снова приоткрываю. На этот раз медленно.
Это еще один выставочный зал. Но то, что здесь происходит, не выставка – по крайней мере в привычном значении этого слова.
Зал напоминает будуар. Приглушенный свет. Красные и черные тона, блеск позолоты. Ширмы и зеркала. Я подхожу к одному из зеркал – в человеческий рост – и замираю. Передо мной на цыпочках стоит обнаженная девушка, придерживающая черную широкополую шляпу. Грудь модели прикрывает кружевная тень: черное на ослепительно белом. Поля шляпы скрывают лицо, видны лишь ярко накрашенные губы клубничного оттенка. Поэтому на мгновение возникает ощущение, будто в зеркале мое отражение.
Отступаю в легкой растерянности.
Об этом Эй тоже не предупреждал.
Чтобы пройти дальше, надо обогнуть ширму. Заглядываю за нее и в последний момент сдерживаюсь, чтобы не отпрянуть. За ширмой раздевается девушка. То есть там не настоящая девушка, а только ее фото, но в полный рост. Брюнетка стоит ко мне спиной, расстегивая алыми ноготками застежку алого лифчика и, будто повернув голову на звук шагов, смотрит мне в глаза. Эффект еще более поразительный, учитывая, что мы одного роста.
И это еще не все. Я не сразу узнаю ее без одежды и без очков, но это совершенно точно она – брюнетка из бара!
Здесь.
Сейчас.
Я так поражена, что пропускаю момент, когда лопатки начинает прожигать красная точка чужого взгляда.
– Нравится? – раздается у меня за спиной.
Я резко оборачиваюсь.
То, что передо мной Юрий Стропилов, я понимаю только по черному джемперу и джинсам. Фотограф так же разительно отличается от созданного пижоном образа, как и все остальное этим вечером.
На вид ему чуть больше сорока. Коротко стриженные волосы не седые, а крашенные в серебристо-пепельный. Этот оттенок почти идентичен цвету глаз.
Он не напыщенный, не самодовольный, не самовлюбленный, а хищный, цепкий, холодный. Мы одни в этом зале – если не считать дюжины реалистичных полураздетых красавиц на фото – но ощущение такое, словно он заполняет собой все пространство. Хочется отступить. В идеале – сбежать. Но и рассмотреть его поближе тоже хочется. Желательно – в отражении, а не вот так – лицом к лицу.
Фотограф так внимательно разглядывает мой парик, что мне становится не по себе.
Он знает.
– Н-н-нравится! – выдавливаю я, и внимательная, острая заинтересованность, почти настороженность, в его глазах смягчается.
Дефект речи сыграл мне на руку: переключил внимание, объяснил паузу перед ответом.
У меня получается улыбнуться.
Юрий делает приглашающий жест рукой – продолжим экскурсию.
Я иду первой, внимательно вслушиваясь в свои ощущения, но не могу разобраться. Они словно радиопомехи.
Фотографии, их оформление, игра со светом, фоновая музыка – все впечатляет и ошеломляет. Я уже знаю, в чем «фишка» работ Стропилова, готова к тому, что увижу. Но все равно робею, оказываясь перед кроватью с балдахином, на которой за тонким стеклом фоторамки застыла девушка, застегивающая пуговку просторной прозрачной комбинации.
Щеки нагреваются.
Я чувствую себя менее пристыженной, когда наблюдаю за реальными людьми.
В тени комбинация кажется белой, но там, где падает свет, она переливается серебром. Ловлю себя на том, что жду, когда девушка посмотрит на меня.
И она поворачивает голову.
На мгновение я ощущаю себя в невесомости. Как?.. Что я вижу на самом деле? Где реальность, а где вымысел?.. Мысли барахтаются, пока я не нахожу опору: это обратный эффект. До этого модели на фото казались настоящими, а теперь настоящая девушка изображает фотопортрет.
– Спасибо, Констанца, – Юрий, несомненно, доволен эффектом. – Жду вас завтра.
Девушка посылает мне ласковую улыбку и, спрыгнув с кровати, исчезает за ширмой.
Юрий Стропилов – гений. Возможно, злой гений. Но то, что он делает… это восхитительно.
Под гулкие удары заворачиваю за перегородку из матового стекла и едва не налетаю на обнаженного мужчину, принимающего душ, – вернее, на его фото. Я очень внимательно вглядываюсь, чтобы убедиться: да, это фото. Тотчас же где-то под потолком включается звук падающей воды, выпускается пар. И кажется – только кажется! – что брызги окропляют мою кожу. Хочется приподнять подол юбки, чтобы не замочить ее.
Мужчина стоит ко мне боком, чуть наклоняясь вперед. Упирается ладонями о стену душевой кабины. Он так погружен в мысли, что не замечает моего присутствия. Точнее, не заметил бы, будь он настоящим.
Он наклонил голову, вода стекает по волосам, зависает на кончике носа. Я не могу заставить себя опустить взгляд ниже, даже понимая абсурдность моего внутреннего протеста: ни в одном музее, ни на одной выставке я не чувствовала ничего подобного.
– В-вы словно…
– Подглядываю за ними?
Я оборачиваюсь. Весь душевный раздрай мгновенно смывает чувство опасности. Что он знает о подглядывании? О моем подглядывании?
Юрий чуть склоняет голову набок.
– Следуйте за мной.
Я поправляю прядь парика, упавшую на скулу, и чувствую, какими ледяными стали пальцы.
Стропилов идет первым. Проходит несколько шагов, оборачивается.
– Ну же.
Выдыхаю – и следую за ним.
Мы проходим через боковую дверь зала и попадаем в коридор-тоннель. Тусклый свет, жилы проводов вдоль бетонных стен. Я слышу резкий, тревожный звук шагов и не сразу осознаю, что это мои собственные шаги.
А если это ловушка?..
В темноте вспыхивает свет: фотограф открыл дверь в конце коридора.
– Только после вас.
Спотыкаюсь на пороге. Прохожу, щурясь от яркого электрического света. К счастью, это не пыточная. Это фотостудия.
Никогда в таких не бывала. Она похожа на комнату в ателье, где меня фотографировали на паспорт, только раза в четыре больше. У белой стены невысокий белый подиум. Экран, зонты на треногах…
– Не трогайте!
Я отдергиваю руку от объектива камеры.
– Идите ко мне, садитесь.
Осторожно опускаюсь на краешек стула за компьютерный стол. С монитора на меня снова смотрит брюнетка из бара – и возвращается мысль о ловушке.
