Колонист

Оружие хорошо лежало в руке, металл приятно холодил кожу и оттягивал своим весом – как с ним обращаться ему показал Коля – ничего сложного. Собраться с духом и выстрелить себе в голову так и не смог – что-то внутри него протестовало против смерти, и побороть это что-то он пока не мог – нажать курок решимости так и не хватило. Время тянулось медленно и неспешно, но сейчас его ход совсем не волновал парня – молодой человек пытался прервать этот поток приступов, которые сводили его с ума своими болями, но пока это у него не получалось. А потом снова накатил болевой удар, и Витя снова потерял сознание на какое-то время, упав на холодный пол площадки этого странного сооружения. Очнулся уже в темноте – сначала испугался, подумав, что потерял зрение, но покрутив немного головой и приглядевшись, понял, что уже поздний вечер или ночь – в небе было пасмурно, Луны и звезд не было видно, внизу по поляне летали светлячки, а лес доносил до него свои ночные звуки.

– Проклятье, какой же я трус, пора заканчивать этот калейдоскоп боли – прошептал сам себе, пытаясь нашарить руками выпавший из руки во время приступа пистолет – ну где же ты…?

Тут его внимание привлекло какое-то постороннее свечение внизу башни – пригляделся. Там, у основания светилось что-то фиолетовое, причем это что-то усиливалось и расширялось. Позабыв о своих болях и пистолете, парень заинтересованно свесил голову с площадки, рассматривая феномен – фиолетовое свечение уже превратилось в круг, по краям которого время от времени вспыхивали такие же фиолетовые искры-огоньки. Круг расширился до габаритов основания башни и стал медленно подниматься вверх – как будто на башню кто-то натягивал гибкую трубу фиолетового цвета. Мужчина мимоходом заметил, что вокруг стало тихо – все это действие происходило в полной тишине – звуков леса он не слышал абсолютно.

– С такой скоростью эта штука доберется до меня за пару минут – отстраненно подумал Виктор, заворожено наблюдая за феерической картиной – похоже, что природа все решила за меня: не хочешь умереть сам, умрешь по-нашему… Да, в принципе и наплевать – главное, чтобы прекратились эти мучительные приступы – я уже почти сошел с ума от этих жутких болей…

Потом аномалия дошла до площадки, и Виктор почувствовал, как его ноги лишились опоры, и он с криком полетел в эту фиолетовую трубу вслед за башней и своими вещами. Больно не было, хотя было ощущение, что он теперь не один, а каждый его внутренний орган или конечность живет своей жизнью, сами по себе – сознание мужчины наблюдало процесс со стороны. Сначала в этой «трубе» было темно, потом с разных сторон стали проноситься световые вспышки – как будто он в поезде сидит ночью у окна, а мимо пролетают фонарные столбы. Количество и скорость таких вспышек росло скачками, пока весь этот импровизированный тоннель не превратился в сплошной сверкающий луч света, внутри которого висел наш герой, его рюкзак, пистолет и та вышка, на которой он был до того момента. Затем мозг не выдержал и перестал воспринимать окружающую обстановку и Виктор потерял сознание. Если бы кто-то с утра следующего дня заглянул случайно на ту поляну, то был бы удивлен переменами на ней: башня (вернее ее останки) пропали, а на том месте, где она стояла раньше, теперь была голая почва без травы. Как будто какой-то садовник или огородник-любитель аккуратно перекопал и разровнял круг диаметром в шесть метров. Во всем остальном этот маленький кусочек природы больше ничем не отличался от остального леса. А после обеда в село приехал Коля – его подвез сюда один из знакомых на внедорожнике, так как водитель примерно представлял себе, по какой дороге придется ехать. Дом нашелся быстро, машину тоже открыли без вопросов – вторая пара ключей обнаружилась в описанной Виктором красной бархатной коробочке. И теперь у Николая было две машины.

– Свою старую колымагу продам – думал он, заводя «Октавию» – спасибо и прощай, братишка, пусть тебе будет на том свете легче, чем на этом…

А братишка тем временем приходил в себя. Сознание вернулось в один миг – вот его не было, а вот оно есть: пришло ощущение тела, вернулись звуки и ощущения. Было тепло, гораздо теплее, чем вчера – до того момента, как увидел это непонятное круговое свечение – последняя мысль подействовала отрезвляюще: рывком сел и осмотрелся. Парень все также находился на площадке той старой полуразрушенной башенки, рядом лежал пистолет, выроненный при последнем приступе, а вот рюкзака на площадке не было. Пропажа обнаружилась на самом низу – рюкзак зацепился за кусок торчащей балки и висел почти над землей. А вот местность вокруг разительно отличалась от того леса, где башня стояла до фиолетовой трубы – сейчас вокруг него простиралось то, что на Земле назвали бы саванной (а может прерией). Море высокой травы, местами с голыми проплешинами и кустарниками, невысокие деревья стояли как бы кучками, хаотично разбросанными по этой местности, насколько хватало взгляда. Цвет растительности ничем особым не отличался от привычного зеленого, хотя присутствовали и другие, знакомые оттенки желтого, вплоть до коричневого.

– Жарковато тут как-то – заметил парень, снимая безрукавку, и пряча одновременно с этим пистолет в ее карман – Африка, или как?

Недалеко заметил стадо животных, напоминавших ему толи бизонов, толи буйволов – в этом он не разбирался совсем – дальше коров его познания в сельском хозяйстве не шли. Большая группа копытных неторопливо двигалась в высокой траве, попутно уменьшая ее количество и плотность произрастания.

– Точно Африка – убежденно сказал мужчина, продолжая рассматривать пейзаж – а может, и нет….

Немного задумался о правильности своих выводов, когда заметил немного в стороне от стада две гибкие тени-силуэты, которые передвигались в сторону мирно пасущегося стада короткими резкими рывками и остановками. Звери больше всего походили на больших кошек: тигры, львы или что-то близкое к ним – окраска у них как-то плыла, парень не мог определить цвет их шкуры. Вот они вроде бы как светло-зеленые, а вот вдруг уже как смесь зеленых, бурых и желтых пятен.

– Какая-то мимикрия, как у этих,… как их… хамелеонов – но тут как-то очень быстро цвета меняются в зависимости от места, где сейчас находится эта кошка,… что-то я не слышал, чтобы на Земле были такие звери,… хотя, много ли я знаю о животных?

Между тем эти два хищника, а в этом у человека не было почему-то никаких сомнений, повели себя странно с точки зрения наблюдателя: вместо быстрой атаки на крайнюю особь из стада, эти двое остановились в двадцати-тридцати метрах от копытных и замерли, не делая никаких движений и просто смотря в сторону стада. Дальше стало еще интереснее и непонятнее: одно из копытных подняло голову и посмотрело в сторону нахождения «кошек», постояло так около минуты, нерешительно потоптавшись на месте – а затем медленно потопало в их направлении. При этом два хищника продолжали неподвижно сидеть и смотреть в сторону стада, не делая попыток сблизиться или атаковать. Когда бизон подошел совсем рядом к их засаде, оба «кошака» сорвались с места и одновременно бросились на жертву – послышались приглушенные расстоянием визги, предсмертный рев раненого животного и шум борьбы. Долго схватка не продолжалась и вскоре два больших разноцветных кота уже обедали, а стадо, немного сместившееся дальше, как будто и не заметило смерть своего сородича и продолжало флегматично косить траву своими мордами.

– Хм, какой интересный вид охоты у местных тигров – добыча сама к ним пришла в пасть – резюмировал увиденную картину наш герой – что-то у меня это в голове не укладывается, так не бывает, это нонсенс!

Между тем в голову полезли новые мысли, причем не очень радостные – он неизвестно где, вокруг непонятные по своим повадкам хищники, припасов в рюкзаке на день-два, оружия вообще никакого – не считать же пистолетик оружием против вот таких вот «кошечек». Он ведь был уверен, что тот фиолетовый вихрь – это конец, а тут такое… А тут организм потребовал себя покормить – желудок призывно заурчал и парень почувствовал голод. Так как все припасы были у него в рюкзаке, то следовало спуститься вниз, тем более что ничего необычного вокруг он не наблюдал: стадо паслось, парочка хищников, насытившись, очевидно до упора, развалилась на солнцепеке и задремала. В общем, такая себе мирная картина, если бы не окровавленная и обкусанная тушка бизона недалеко от их лежки. Спускался долго и осторожно – конструкция стала еще более нестабильной, чем была вчера, но рюкзак оказался цел и невредим, что обрадовало несостоявшегося самоубийцу.

– Кстати – заметил про себя – приступов пока нет, даже и не знаю, хорошо это или плохо – может болезнь вступила в завершающую фазу и следующий приступ будет последним?

К тому времени он уже спустился на землю в основании башни, сбросив рюкзак с балки по пути – внутри основы постройки было жарко, сумрачно и безветренно – здесь наш герой решил соорудить небольшой костер, разогреть одну консерву и осмотреть свои запасы. Нашел немного хвороста, которого хватило на небольшой костер, чтобы нагреть нехитрую пищу, которую проглотил в несколько секунд: сколько там ее было-то в той баночке. Запил из бутылки и тут понял, что теперь его главная проблема – вода, ведь вокруг, насколько хватало его взгляда, была горячая саванна или прерия – разницу он плохо себе представлял, ведь дальше комфортабельных отелей Турции и Египта он никогда не ездил.

– Надо отсюда выбираться, иначе помру тут от жажды,… если очередной приступ не прикончит – подумалось туристу, и тут на него накатил «долгожданный» приступ боли.

Хрипя и постанывая от всеобъемлющих «ощущений», смог, тем не менее, добраться до таблеток и проглотить одну, попутно рассыпав остальные по земле. Что понял, так это то, что уровень боли был не таким высоким, чтобы отправить его в бессознательное состояние – казалось, что прошла вечность, пока муки его отпустили, и он смог разогнуться и сесть. Видимо стонал он достаточно громко, потому что, придя в себя, сразу почувствовал на себе чужой взгляд и непонятные ощущения в голове: как будто ее несильно обволокло что-то скользкое – безболезненно, но крайне неприятно. Ближайшей аналогией была медуза, положенная на голову – такое же скользкое и неприятное гадостное чувство – от сравнения с этим студенистым созданием природы стало не по себе, и парень попытался прогнать из головы этот образ, мотая головой.

Почти сразу же отпустило, и он осмотрелся: с той стороны, где стены у башни не было, сидела одна из тех непонятных кошек с переливающейся шкурой и смотрела на парня, а второго экземпляра не было. Виктору стало страшно: вблизи животное наводило на него страх своими габаритами и дрожь по всему телу – на пару секунд он как бы оцепенел от животного страха, а потом его резко отпустило, и к парню вернулась способность двигаться и соображать. Забыв про пистолет и рюкзак, он бросился к ступеням на верх и стал лихорадочно прыгать по уцелевшим с одной на другую, почти напрочь забыв об осторожности. Вверх его гнала одна мысль: выбраться наверх, подальше от этой твари. Всей этой древней конструкции явно не пошло на пользу путешествие сквозь тот фиолетовый омут – одна из уцелевших ступеней рассыпалась под ним, когда он всем весом запрыгнул на нее.

Падая, удалось зацепиться за торчавший рядом обломок балки и не сорваться, но ступенька сделала плохую услугу всей башни в целом: казалось, что все древнее строение только и ждало сигнала, чтобы начать рассыпаться, а наш герой так и остался висеть на том обломке в уцелевшей стене. К слову сказать, местный хищник в тот момент, когда землянин полез шустро наверх, тоже попытался достать двуногую добычу, успев сделать пару прыжков в его сторону – но тут кошаку не повезло, и он получил в полете удар падающим камнем в голову. Этого хватило, чтобы дезориентировать животное на пару секунд, и оно упало прямо там, где турист развел себе свой лагерь и костер. Добило кошку еще пару падающих элементов конструкции вышки, засыпавших ее наполовину по окончании камнепада, а мужчина еще провисел минуту, пока руки не разжались и он не сорвался вниз.

Забраться высоко не успел – всего около трех метров, поэтому, хоть падение было и болезненным, но ничего себе не поломал. Ощупал себя, пару раз присел, согнулся и подвигал руками в разные стороны – вроде цел, и вздохнул с облегчением. Осмотрел то, что осталось от его бывшей наблюдательной точки – пришел к мнению, что оставаться внутри этого аварийного сооружения больше не стоит. Во-первых, оно сейчас стало конкретно аварийным, а во-вторых, потеряло свою ценность, как собственно та самая наблюдательная точка – залезть наверх теперь не представляется возможным, так как все нижние ступеньки и опорные балки обрушились вниз, а прыгать на несколько метров вверх человек не умел.

– Проклятье, мои вещи засыпало – растерянно смотрел на кучу камней и трухлявых стропил в том месте, где виднелся хвост и задние лапы того хищника – надо достать это все, что у меня есть,… а особенно пистолет и вода.

Так как помощи ждать было неоткуда, то пришлось разгребать завал самому – работал медленно, стараясь смотреть под ноги, вверх и в сторону отсутствующей стены – где-то был еще один хищник, и это сильно беспокоила свежеиспеченного грузчика. Нашел какой-то обломок от балки – деревянный огрызок около метра длиной – положил рядом с местом раскопок, чтобы в случае появления опасности было что взять в руки, хоть и понимал, что против такого зверя этого мало. Камни оказались не слишком тяжелыми, поэтому работа продвигалась довольно шустро: все не стал разгребать, так как помнил, где примерно оставил свои вещи, когда разжигал костер. В отсутствии часов или своего телефона определить, сколько прошло времени не смог, но по внутренним примерным ощущениям работал так часа четыре с перерывами на отдых. Жутко хотелось пить, а единственная бутылка в рюкзаке все еще была где-то в заваленном рюкзаке, поэтому работал как раб на галерах Древнего Рима.

Немного спасала тень от останков постройки – если бы завалилось все, то можно бы было забыть о вещах – разбирать завал таких размеров абсолютно бесполезно. Закончил, когда солнце стало клониться к линии горизонта: пистолет и безрукавка остались целыми, а вот рюкзак потрепало – пилу согнуло, одна банка каши оказалась раздавленной и загадила весь нехитрый скарб путешественника. Но просто вытряхивать все не стал – собирал по крохам и отправлял себе в рот, поглощая холодным – запасы пищи были катастрофически малы. Осмотрев свои вещи, пришел к выводу, что скоро у него начнется голод, а охотиться он совершенно не умеет,… да и нечем, по большому счету. Тут его взгляд уперся в тушку кошака, и в мозгу всплыла идиотская идея – надо съесть этот неожиданный трофей, какое-никакое, а мясо все-таки. Нож у него был, топорик тоже – тут, правда, непонятно, как он будет взаимодействовать с этой шкурой, но выбора-то особого нет, консервы не бесконечны.

Обратил внимание, что даже у мертвого животного шерсть продолжала странно менять свой цвет – видимо, какое-то время после смерти у нее сохранялись свойства к мимикрии, а может такие качества были присущи шкуре зверя независимо от его жизненного состояния. Попробовал качество меха на ощупь – не удивление, «материал» был очень приятен и нежен при касании, что как-то не вязалось в голове у Виктора с понятием хищник. Бытовавшее мнение о том, что у хищников твердая шерстка, чтобы они имели высокое сопротивление внешним повреждениям, совсем не сочеталось с теми ощущениями, которые он получал при поглаживании этой переливающейся мертвой тушки.

– Интересно, сколько бы за нее дали? Таких в Африке точно ведь нет – о таком редком животном, скорее всего, сняли бы какой-то ролик или сюжет,… хм,… гложет меня смутное чувство, что это ни разу не Африка, и скорее всего, не Земля. Ладно, надо себе пищу как-то попробовать вырезать, жрать хочется сильно…

Глава 2

Перед тем, как приступить к попытке разделывания трупика, решил снять с себя одежду – забрызгаться, или запачкать свой единственный «костюм» можно было легко, а как потом, и главное чем отмыть? Вспомнил откуда-то, что животные чувствуют запах крови очень далеко, и ходить после этого как приманка для других хищников, от которой разит на километр, ему совсем не хотелось. Первая реакция на внутренности кошака была вполне прогнозируемой: парня вырвало, потом он некоторое время отходил от рвотных позывов и снова попробовал заняться новым для себя ремеслом свежевания – так сделал несколько заходов, пока смог кое-как вскрыть брюхо у тушки. Попытка отрезать мяса с лап провалилась – его садовый ножик почти не резал твердое мускулистое мясо – здесь ведь были мышцы и сухожилия животного, поэтому пришлось дальше мучить себя в районе брюха.

Так как во внутренних органах он разбирался примерно, как в линкорах и ракетах средней дальности, то просто вывалил поочередно всю требуху на траву и стал рассматривать,… после того, как отошел от нового приступа рвоты, вызванного «букетом ароматов» из брюха животного,… да и внешний вид как-то не располагал… Из всего набора внутренностей более-менее знакомыми оказались сердце и печень – много рекламы медикаментов по телевизору для этих органов насмотрелся, хоть и полностью похожими на человеческие аналоги они не были. Но все же, все же… Сердце оказалось мягче, чем на лапах, ведь по сути – это один сплошной мускул, а вот печень его немного удивила: чрезвычайно мягкая, казалось, что надави он немного сильнее и она порвется у него в руках. Поэтому подумалось, что надо ее зажарить и съесть в первую очередь – по весу этот орган тянул на килограмма два, может три, но сначала требовалось немного отмыть руки и ноги, который заляпал кровью животного, пока пытался его вскрыть.

И тут наметились первые трудности: мыла нет, да что там – воды нет, ее всего осталось «на попить» – использовать те крохи для стирки или умывания можно было даже не мечтать. Ноги повымазывал до колен – не сильно, но, тем не менее, что-то с этим следовало делать. Выручила природа самого человека: помочился на ноги, вытирая их пучками сорванной травы, потом повторил процедуру с руками. Подумал, что какое-то время от него будет вонять, но постоянное потоотделение в такой жаркой атмосфере постепенно сведет на нет запах мочи. Ну, по крайней мере, турист на это сильно надеялся – все равно другого метода отмывания от крови он не видел. Потрошил тушку несколько часов – шубка этого зверя резалась крайне плохо, хотя чему тут удивляться – ножик у него был обычный, раскладной для туриста: таким только бутерброды нарезать и овощи чистить на природе. Второй хищник так и не появился – может шум падающих камней с башни его напугал, а может, почувствовал смерть своего напарника (или напарницы), а может еще чего-то – во всяком случае, больше его наш герой не видел. Виктор даже вышел наружу с пистолетом в одной руке и куском балки в другой, чтобы осмотреться – стадо бизонов (или буйволов) все также перемалывало траву, сместившись еще дальше, а на месте обеда двух хищников крутилась стайка каких-то мелких животных, доедая остатки добычи – вероятнее всего, местные падальщики.

После такой нехитрой разведки, немного успокоив себя мыслью, что хищник ушел от громких звуков падения башни, турист вернулся к своим вещам и стал готовить себе обед, совмещенный с ужином, если ориентироваться на положение солнца – оно опустилось уже довольно низко. Пользуясь наличием последних лучей света, быстро насобирал горючего для костра и подтащил к более-менее свободному от обломков куску пространства. Пара упавших деревянных балок – на один раз вполне должно хватить, потом подумал и подтащил все деревяшки, какие смог обнаружить, ведь приближалась ночь, и возникал вопрос поддержания костра для отпугивания местных ночных визитеров от своей лежки. Решив, что больше сделать сегодня он не в состоянии, принялся нарезать печень и сердце на ломтики для дальнейшей обжарки. С первым проблем никаких не выявилось – плотный кусок мяса хорошо разрезался на кусочки, а вот печень своим нежным видом вгоняла парня в ступор – как обойтись с таким большим куском плоти он не знал.

Так как ничего путного в голову не приходило, то вырезал из веток местного кустарника несколько «шампуров», нанизал на них ломти сердца и стал обжаривать продукт над разгоревшимся костром. Поскольку сердце тоже оказалось немаленьким: около двух килограмм, то соорудил нечто похожее на опоры, где расположил несколько самодельных шашлыков с этим органом мертвого зверя. Соль у него имелась, так что какой-то минимальный вкус это блюдо должно было приобрести, а жарить над костром решил долго – не хотелось бы подхватить какую-то заразу от неприготовленного до конца продукта. Затем стал думать над проблемой куска печени – мягкий и нежный на ощупь кусок плоти обещал начинающему повару приятное лакомство, при условии, что этот самый повар сможет его приготовить как-то. Попробовал отрезать кусок, как от сердца и потерпел поражение – печень рвалась вслед за лезвием ножа и растекалась киселем вокруг него – такое поведение главного ингредиента его будущего ужина сильно расстроило повара, и он снова стал размышлять, рассеянно переворачивая прутики с кусочками сердца, время от времени. Если бы рядом нашелся какой-нибудь лист металла, то он однозначно попробовал бы зажарить на нем весь кусок, а так…

Пришла интересная мысль – сразу занялся ее осуществлением, пока еще было хоть что-то видно. Прикинул размеры опор под шашлык и стал снова нарезать прутики – настрогал таких около десятка, потратив еще пару минут на тщательную зачистку одного из концов. Затем стал медленно пропихивать заостренные с одной стороны палочки через кусок печени с таким расчетом, чтобы палочка вышла с противоположной стороны, и весь кусок оказался нанизанным на десяток этих импровизированных шампуров. Таким образом, в результате филигранной работы, у него получилась одна большая заготовка под отбивную для жарки на весу – после приготовления сердца решил водрузить этот шмат на продольные опоры импровизированной шашлычницы. Десять прутков, торчавших с двух сторон печени, должны были удержать ее над костром, по мнению повара.

Так как консистенция продукта была весьма деликатной, то работал медленно и нежно, проворачивая прутики вправо и влево в пальцах и постепенно двигая внутрь куска. На один пруток тратил около двух минут, так как боялся, что от слишком быстрого движения печень лопнет и растечется жижей. Закончив работу, стал ждать, когда, по его мнению, приготовится сердце – отсутствие часов немного сбивало с толку, так что пытался внутренним чутьем определить течение времени – с этим выходило плохо. Ведь в прошлой «жизни» часы были везде: на руке, в телефоне, на экране компьютера, на щитке автомобиля – практически всегда рядом и под рукой. Некоторое время сидел, не двигаясь, наблюдая за костром и прислушиваясь к окружающим звукам: саванна жила своей жизнью – было довольно шумно, что он посчитал хорошим знаком – значит опасных охотников, наподобие этих странных кошек-хамелеонов рядом нет, иначе все бы, скорее всего, затихло. Так реагируют мелкие животные на присутствие опасного или большого зверя – хотя так было на Земле, а здесь могло быть и не так…

Когда от первой порции горячей жареной пищи пошел приятный аромат, Виктор почувствовал жуткий голод и приятные спазмы в желудке. Тут он вспомнил о своих приступах и немного удивился: очередность таких наскоков боли сократилась, ведь последний был еще с утра, когда он съел разогретую консерву. А ведь до того, еще буквально вчера, у него было по три приступа за день, да и ночью тоже… Хотелось верить в чудо и для себя решил, что непонятное путешествие через фиолетовый омут света пошло его организму на пользу. Сразу бросаться на горячее угощение поостерегся: сцепив зубы, и пуская слюну, решил дать ему еще немного времени на жарку, на всякий случай, так сказать – продукт все-таки новый для его кулинарных навыков.

– Еще два раза переверну шашлычки – и все! – твердил он сам себе – больше не стоит, еще пересохнет, оно и так достаточно жесткое,… да и дольше терпеть нет почти сил, кишки марш играют – сейчас бы мамонта съел!

Наконец дошла очередь и до деликатеса, как назвал печень наш повар: снял все шампуры с запеченным сердцем, сложил на чистый участок травы, а на опоры шашлычницы положил кусок эксклюзива и добавил немного топлива для костра – благо упавшие балки довольно неплохо разламывались ударами топорика. Сердце кошака оказалось так себе: жестковатое, но вполне съедобное, тем более что было посолено перед жаркой – нашего туриста это не остановило, пока не сжевал один целый шашлычок. Потом пару глотков воды – драгоценной жидкости оставалось всего пол-литра, следовало терпеть, ведь пока никаких вариантов раздобыть ценную влагу не было. Между тем кусок печени шипел над огнем и постепенно уменьшался в размерах, что не укрылось от внимания повара.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.