Стерва поневоле, или Инструкция по выживанию

– Прости, Кейра, не хотел. Серьезно!

– Заткнись, – прошипела я досадливо, жестко контролируя дыхание. Аллитер тоже подошел ко мне, забрал топор, что все ещё был в руке (говорю же: застыла я). Ректор примчался быстрее Теодора. И почти прикоснувшись ко мне, магией отодвинул упирающийся конец ребра от легкого. И я вздохнула свободнее, опуская руку.

– Я сам, – возразил Аллитер, перехватывая его руку. – Я виноват перед Кейрой за утреннее происшествие. – И уже посмотрев на Теодора, сказал резко. – Не трогай её! Никогда!

Ректор удивленно посмотрел на нас с Аллитером, я, действительно, шагнула поближе к сокурснику.

– Собственнические замашки, – пояснила я, в ответ на искреннее недоумение Аскара последними словами Аллитера. – Надеюсь, это у Регейро временно.

– Не надейся, – прошептал Аллитер только мне, опускаясь на одно колено. Нас с поля боя декан не отпускал, так что лечить меня будут буквально в полевых условиях. Ректор и Теодор пошли обратно, а я присела на коленку, по которой демонстративно постучал Регейро. Он начал расстегивать мне куртку, потом и рубашку.

– Эй, – возмутилась я искренне и тихо.

– Не дергайся. Мне так проще исцелять, чем через одежду. Или позовем Теодора обратно? – покачала головой. Тем более, что расстегнул он всего две пуговички, и сделал это незаметно для окружающих. Холодная рука дотронулась до кожи под грудью над сломанным ребром, и я невольно вздрогнула. – Да тихо ты, знаю, прохладно, но сейчас это пройдет, – да, рука быстро нагрелась, а браслет антимагический нет! Но он же исцеляет: я чувствую покалывание (думала, он снял браслет). Как? Неужели?.. Ну да, он – Истинный целитель и это все объясняет. Способности Истинных не блокируются браслетами, это не совсем магия. И его быстрое исцеление меня, и то, что он себя всегда самыми стандартными плетениями лечит. Аллитер, наверное, заметил, мое шоковое состояние, раз посмотрел мне в глаза. – Что такое, Кейра?

– Ты – Истинный?

– Гениальное открытие, – насмешливо произнес он. И цвет его магии, грязно – коричневый, это не смесь магии Земли и по чуть-чуть воды и воздуха. Это светло-желтая сила целителей и черная магия демонов. Императорский род: только у них такое невозможное сочетание. Поэтому у Регейро лучшие телепорты. – Да что такого особенного в этом?

– Мне нужно кое-что из способностей Истинных Целителей, – протянула я медленно, аккуратно подбирая слова. – Но я не знаю, умеешь ли это ты.

– У меня есть диплом Целителя столичной Академии, – он вытащил руку из-под рубашки.

А я в этот момент почувствовала, как что—то меняется в моей вселенной в отрицательную сторону. Да у меня есть Дар предвидения, очень слабый, и реагирует он только на неприятности, касающиеся конкретно моей пятой точки. И об этом тоже никто не знает в Академии. Никто, да и я сама ничего толком не знаю про этот дар. Слишком редкий этот дар предвидения (всяких ярмарочных шутов даже рассматривать смешно). Просто чувствую поворотные моменты. Поэтому сейчас я огляделась по сторонам. В соседнем секторе магистр Маркус, смотрит на нас, но это не он. Не декан, хотя в его глазах светиться какое-то торжество, не Теодор, это… ректор! Взгляд Аскара был направлен на руку, что только что вытащил Регейро из-под моей рубашки. В запале разговора, Регейро, наверное, невольно отогнул край куртки, и то, что не должно было быть никем увиденным, лицезрели все преподаватели. Ректор поднял взгляд на меня, и я поняла, что он принял решение. Какое? Скоро узнаю.

– Кейра, – позвал меня Аллитер, и дотронулся до моей нижней губы. Я дернулась в сторону. – Прекрати дергаться! Ты губу до крови прокусила, когда ребро сломалось. – Две секунды, и его рука опускается на затылок, и скользит вниз по моей шее. И он рычит на мою очередную попытку вырваться. – Ты мышцу сильно потянула на плече, – его пальцы по пути натыкаются на цепочку, которой не должно быть. Она под невидимостью, как и медальон, что на ней. Про него знает, наверное, только Бес. А, может, и декан догадывается. И поэтому, когда Аллитер попытался подхватить цепочку, я резко оттолкнула его руку и поднялась, отскакивая подальше.

– Спасибо, Регейро. – сказала я почти спокойно. И осмотрела куртку: прореха от топора серьезная.

– Регейро, Галлен, Ольез, сменить оружие на парные клинки, – озвучил новое требование декан.

– Я УЖЕ ПРОИГРАЛА! – не выдержала я такой несправедливости. Бой двое на одного идет до первого проигрыша, а меня условно уже убили. Нет, судя по тому, что декан не отпускал нас с поля боя, я догадывалась, что будет что-то подобное. Но нервы-то не железные.

– Вы будете со мной спорить? – как-то слишком спокойно вопросил Веррис.

– Не имею на это право, лорд-декан, – безэмоционально ответила я и только кулаки сжала сильнее. В рамках учебной программы спорить или возражать я не могу, как и все другие адепты.

– Замечательно, что вы это понимаете, – декан протянул со значением. Регейро еле слышно выругался, и пошел следом за мной к стойке с оружием.

– Почему ты никогда не используешь наши мужские слабости против нас самих?

– Это бить между ног, что ли? – с легкой насмешкой уточнила я.

– Нет, – укоризненно ответил он. – Поверь, трудно бить красивую женщину со всей силы. – Я обернулась к нему и приподняла бровь: Да? И кто мне это говорит? – Одно твое провокационное движение, даже не осознанное, и я не способен сосредоточиться на бое, как и большинство здесь находящихся. Одна улыбка, настоящая, искренняя, и я почти безоружен перед тобой.

Я взяла клинки, обдумывая его слова. В принципе, а что я теряю? Чтобы ректор не надумал, решение он уже не изменит. А на всех остальных плевать с высокой колокольни. Вытащила косу, немного растрепав её. Прядки что выбились за прошедший бой, и не подумала поправлять. Сняла куртку: сейчас она будет только мешать (замерзнуть не успею). Расстегнула две верхних пуговички рубашки, подмигнула удивленному Бесу. И улыбнулась всем остальным. Не искренне, но старательно. В компании сокурсников прошла опять к центру площадки, встала напротив мужчин. И чуть прикусила нижнюю губу: флирту меня учили лучшие в этом деле. Взгляд Регейро потемнел, но какая-то досада из глаз не исчезла. Думал, что я ковриком расстелюсь после его признания? Ха-ха! Артемий научил меня не доверять и более пылким словам, комплиментам, даже признаниям в любви. Вот декан никогда не врал о своих чувствах ко мне. Парни поклонились мне, я с небольшой задержкой в ответ. И провокационно облизнулась чуть-чуть краешком языка, чтобы не быть пошлой. Регейро выдохнул и сказал Зорвиэлю на эльфийском.

– Этот танец только для меня, – скрыть удивление получилось с трудом: нельзя, чтобы они догадались, что я их понимаю. Но через три минуты, Зорвиэль выпал из боя, «потеряв» оба клинка. Откровенно поддался мне с первым, со вторым помог Аллитер, «случайно» зацепив своим. Радовалась я недолго, через пару минут потеряла первый, Регейро выбил его. Потом поддался, потеряв и свой. И мы «затанцевали» в битве. В какой-то момент Аллитер сильно, но аккуратно, оттолкнул меня назад. И в его свободной руке непонятным образом оказалась моя лента для волос.

– Да чтоб ты провалился, – прошипела я, нет коса полностью не растрепалась так быстро. Просто волосы будут сейчас мешать. И сильно. Он ехидно улыбнулся и засунул ленту в карман куртки. Я вновь улыбнулась: держись, скотина! И вновь бой на запредельной скорости. И в какой-то момент, Регейро заламывает мне левую руку, так что вывернуться я не могу. Ещё секунда и бой проигран. И я прижимаюсь к нему, сама, провокационно прогибаясь, и прислоняюсь спиной к его груди (а тем, что пониже, к тому, что пониже у него). Регейро ругается матом и отстраняется. Неужели застеснялся своего возбуждения? Не позволяю себе смеха, окончательно выворачиваясь из его хватки. И битва продолжается.

А через минут пять, декан вынужден остановить бой. Прошли все сроки, и ректор очень выразительно смотрит на него. Подобрали оружие все участники битвы и пошли к стойке. А мои волосы уже распустились основательно так, и я требую от Аллитера:

– Ленту верни, – и протянула руку в ожидании (оба клинка несу в левой руке, и до этого момента, рукавом правой я стирала пот со лба).

– Позже, – улыбается он и переплетает наши пальцы.

Вырываю руку резко, но почти безболезненно. Аллитер хмуриться, но до стойки мы идем молча. Бес сам забирает у меня клинки и явно хочет что-то сказать, но сдерживается при сокурсниках. Мы с ним отходим чуть в сторону, я надеваю куртку и быстро застегиваю её. Нужно озаботиться покупкой новой: поход по магазинам мне обеспечен на выходные.

– Да? – вопросительно протянула, убедившись, что никто нас не слушает. Бес отвернулся от всей группы и посмотрел мне в глаза.

– Декан что-то гадкое сказал ректору про тебя, и после этого он сам не свой, – на площадке билось уже следующее трио. Я рассеянно посмотрела на них: в принципе, такая догадка была и у меня.

– Ясно, – протянула я.

– Лорд Аскар сделает сейчас ошибку, но я не знаю, как это предотвратить, – он покачал головой, бледнея прямо на глазах. А я заметила, как к нам приближается ректор. – Ты ему нравилась, я видел.

– Т-ш-ш, – еле слышно прошептала я.

– Кейрина, а вы неплохо умеете использовать мужские слабости, – он с издевательской улыбкой поклонился, будто отвешивал элегантный комплимент.

– Учусь потихоньку, – улыбнулась я, стараясь скрыть сарказм. – Регейро подсказал, что у меня тоже есть сильное оружие против мужчин.

– Хотите сказать, что раньше не знали об этом? – с явным ядом уточнил он, буквально пожирая меня взглядом. Я кивнула: отвечать на вопросы преподавателей я обязана. Не врала, только лукавила немного. Никогда не думала, что красоту можно пустить в бой, наравне с оружием. – Вериться с трудом, – он покачал головой и отошел от нас.

– Кейра, – позвал меня друг. Я прижала палец к губам, прислушиваясь к своей судьбе – поворотов больше не было и не будет: ректор решение не изменил.

– Бес, ты не виноват, – тихо, но твердо сказала я. – Судьба такая.

Я попыталась мелко трясущимися руками заплести косу. Получилось откровенно криво, но переплетать не стала. Заправила косу в рубашку и прикрыла глаза. А утром показалось, что ректор понял и принял мое нежелание с ним общаться в определенных плоскостях (горизонтальных, если быть точнее). Дышала глубоко, призывая себя к спокойствию. Где наша не пропадала? И тут же усмехнулась. В постели с ректором – точно ещё не пропадала. Услышала слова Беса, но не подумала открыть глаза.

– Регейро, отвали! Я серьезно сказал: отстань от Кейры сейчас.

Открыла глаза, чтобы увидеть, как новое трио выходит на площадку.

– Прости, Бес, за сегодняшнее, – я имела в виду выходку декана и его бой: двое на одного. Бес отмахнулся от извинений, но я настояла. – Ты же понимаешь: это только начало, – кивнул, и я продолжила, уже не извиняясь, просто констатирую факт. – Но я не помирюсь с деканом, даже ради тебя.

– Никогда не попрошу ни о чем подобном, – сказал он, твердо глядя мне в глаза. И мы замолчали, смотрели бои и ждали гонга. Он прозвенел раньше, чем закончило последнее трио (мой бой длился в общей сложности, больше двадцати минут). Двинулись на выход из сектора, но меня окликнули.

– Кейрина, задержитесь, – голос ректора. Значит, ждать не стал.

– Бес, иди, – попросила я, приостановившегося друга и даже смогла улыбнуться губами. Тольки ими, в глазах был лёд. Не вижу, но знаю. Бес выругался, но послушно кивнул. Помочь он не в силах, и он это знает. Декан проходя мимо, многозначительно мне улыбнулся, а я… Повернулась к ректору лицом, приподнимая подбородок и расправляя спину. Он смотрел мне в глаза, пристально так. Долго. Ожидая, когда все остальные адепты уйдут.

– Кейра, – протянул он медленно. Я приподняла бровь, и Агейро продолжил. – Ты придешь сегодня вечером ко мне. Одна, – все ещё смотрю на него вопросительно: договаривайте, лорд-ректор, недосказанности я не оставляю никому. – Будем разбираться с моей слабостью к тебе. Ты же это умеешь.

– На кой мне это надо? – маска прилежной адептки полетела к Индариону. Уже не спасет показное послушание.

– Ты же хочешь закончить Академию и получить диплом боевого мага, – не спрашивал, утверждал. На миг прикрыла глаза, всего на миг. Буду договаривать сама.

– Вам не кажется, что секс с вами – слишком жестокое наказание за драку в столовой? – он прищурился: да, по самолюбию бить я умею. Снова приподняла бровь, хожу по грани.

– Не кажется, – сказал ректор внешне спокойным тоном. – Ты придешь ко мне сегодня. Сама. – тон стал настойчивым, и я поняла, что спорить дальше бесполезно. А он осознал, что я сдаюсь. – Об ужине не беспокойся, приходи в девять, – я покачала головой: буду торговаться.

– Не сегодня, – условие. – Завтра.

– Сегодня, – настойчиво повторил он, снова покачала головой. – Почему? И не надо врать, я тоже умею чувствовать ложь.

– Мне надо подготовиться, – прошептала я правду. – Морально, – а вот это уже ложь: подготовка будет и материальной.

– Не надо, – он улыбнулся, обольстительно так ухмыльнулся. – Тебе всё понравиться, я обещаю. – Не знаю, как мне удалось не передернуться от отвращения, но удалось. И даже в лице ничего не дрогнуло: только руки стали мерзнуть.

– Одна ночь? – спросила я, уступая в вопросе: сегодня-завтра. Переубедить его не получиться.

– Наверное, – протянул Агейро в ответ. Вот гад! Сволочь! Урод! Мог бы хоть соврать, что одна.

– Куда? – уже прошипела я, сжимая кулаки. – Куда мне прийти?

– Вы не знаете, где дом ректора находится? – удивленно спросил он. То есть он имеет в виду коттедж, что стоит чуть в отдаление от других личных жилищ руководствующего звена. На территории Академии!

– Не на территории Академии, – потребовала я. Но по глазам увидела, что не уступит даже в этом вопросе. Не видит смысла. – Неужели у вас нет своего жилья в Нордвиле?

– А зачем? – удивился он. Гостиницы предлагать нет смысла. Отвернулась, понимая, что проиграла по всем фронтам. Но варианты ещё есть. Я посчитала разговор законченным, ректор думал иначе. Удержал меня за руку. – Ты придешь? – а есть возможность отвертеться от свидания? Я кивнула: за голос не отвечала. И высвободив руку, пошла к Главному корпусу. Нужно переодеться и покинуть Академию. Уйти туда, где могут помочь. На крыльце меня дожидался Регейро, даже разговаривать не могла с ним. Смела его волной воздуха, мимоходом удивившись: а почему он собственно здесь, а не на кухне? Плевать! Возле раздевалок меня ждал Бес.

– Минуту подожди, – прошептала я. Подошла к шкафу только для того чтобы сменить куртку на зимний плащ и захватить сумку, которой пользовалась для выхода в город.

– Кейра, – прошептал побледневший Бес, когда я вновь подошла к нему.

– Ещё есть варианты, – прошептала я мертвыми губами. А руки уже заледенели.

– Ты сама в это не веришь, Кейра, – он взял мои ладони в свои, пытаясь согреть. – Ты должна знать: я бы давно сделал тебя названной сестрой, если бы хотя бы самую малость верил, что Глава моего Рода вступиться за тебя.

– Ты не виноват, – повторила я, за названного родственника братик его так приласкает, что мне заранее страшно. – Можешь построить портал к «Веселому кролику»? – можно было и до самого места назначения попросить, но это уже моя Тайна.

– Поплачь, – почти взмолился он.

– Не могу, – призналась я. – Варианты ещё есть, и я должна попробовать каждый.

– Тогда злись, ненавидь, планируй месть, но не замерзай, – просил он, стараясь согреть мои руки. – Тебе нельзя! – откуда он это знает? Не важно! Бес прав, и я постаралась разозлиться на него. Он отнимает мое время. Его итак мало.

– Бес, ты построишь портал или нет? – резко спросила я, чувствуя, как холод отступает.

– Молодец! – он ободряюще улыбнулся. И построил портал. Шагнула в него без опаски.

Глава 10

Остановила экипаж, назвала адрес и забралась в карету, где и наложила иллюзию на себя. Поездка заняла минут десять, и уже на выходе расплачиваюсь. Я почти на месте, до приметного дома осталось две минуты ходом. Никто сейчас не узнает во мне адептку Академии, и это важно, ведь я в квартале Красных фонарей. Время, конечно, ещё не рабочее для этого района, но нежелательные встречи возможны. Зашла с черного хода, охранник даже взгляд не поднял. Поиски начала с кухни. Обычно в это время девчонки «завтракали».

– Привет всем, – вымучила я улыбку, окидывая взглядом собравшихся. В свое время они мне очень помогли, и сейчас мне в помощи здесь не откажут. Они, как могли, объяснили пятнадцатилетней девчонки, что секс – это просто физиологический процесс, когда тело трется о тело, и одно из них получает от этого удовольствие, а другое просто терпит (про то, что с нормальным мужиком, получают удовольствие оба тела, тоже рассказали). Они говорили, несколько раз повторяли, что даже если придется лечь с неприятным тебе мужчиной, главное, не дать этой грязи проникнуть в душу, а тело отмыть можно всегда. Но с этим у меня все равно были проблемы. «Огоньки» (после знакомства с ними я никогда не звала их проститутками, некоторых девчонок в Академии – да, но не их) удивились: давно я здесь не показывалась. А зелья я привожу раз в месяц, и сегодня не тот день. Но поздоровались приветливо.

– А где госпожа Лилиана и Милена? – спросила я, и они все поняли. Наверное, они знали, что я обещала, что больше не приду сюда по такой причине, но никак не показали осуждения.

– Лилиана у себя, а Миленку сейчас позову в кабинет, – сказала Альва, вставая. Моя первая знакомая здесь. – Чаю будешь?

– Если только уже у госпожи Лилианы, и если можно с успокоительным сбором, – я реально оцениваю свое состояние. Альва кивнула и побежала за Миленкой, девчонки начали собирать поднос. Сама я неторопливо вышла в коридор, поднялась на второй этаж к хозяйке заведения «Лилии на снегу». Когда-то выбрала это заведение наобум, и не прогадала: в других бы мне отказали.

– Добрый день, Лилиана, – поздоровалась я, открыв дверь.

– Рина? – удивилась эта все ещё симпатичная женщина лет сорока. Посмотрела на меня внимательно. – Судя по тебе, не особо добрый.

Кивнула и села в кресло, напротив. И тут дверь открылась: вбежала Миленка. Совсем не изменилась – даже волосы так и не обрезала, как будто знала, что я, несмотря на все обещания, приду сюда снова по той же причине.

– Привет, – поздоровалась она, никак не выказывая своего удивления. И осуждения даже в мыслях не было. – На тебе лица нет. Что случилось?

– Новое действующее лицо в пьесе, ректор Академии, лорд Аскар лас Агейро, – я постаралась сказать это спокойно.

– Он у вас уже больше двух месяцев руководит, – возразила Лилиана.

– Значит, сегодня ему сказали, что меня МОЖНО принудить ко всему, что заблагорассудиться, – я сжала кулаки. НЕНАВИЖУ их всех!

– Чем можем помочь?

– Как обычно. На «свидании» я попробую его переубедить, кстати, пару зелий для большей убедительности не одолжите? Но если не получится… – я замолчала, не в силах продолжить.

– Где свидание? – уже по-деловому уточнила Миленка.

– В домике ректора, на территории Академии, – повисла тишина: да, так мы раньше не рисковали. И скорее всего ничего не получиться.

– Ты же знаешь… – начала Лилиана.

– Знаю, но попытаться стоит. До получения диплома всего четыре месяца, я должна попробовать все варианты, – я прикрыла глаза: проиграть на финальном этапе обидно.

– Но если не получиться, ты пойдешь до конца?

– Надеюсь, что смогу, – призналась я. Уверенности не было.

– Что нужно из зелий?

– Вино ваше особое, зелье на суточную импотенцию, сонное зелье, и, на всякий случай, лично мне «Шепот ночи», – с последним зельем у меня несколько напряженные отношения, так что главное, чтобы не вырвало. – Лилиана кивнула, а Миленка подорвалась за зельями и вином.

За чашечкой чая мы поговорили ещё немного, обсуждая детали «свидания». И я пошла, Милена проводила до двери. И уже на пороге напомнила мне.

– Кейра, это всего лишь тело, не дай дотронуться до сердца,– я кивнула: постараюсь. Вышла на улицу и построила портал сразу в раздевалку.

Оставила зелья и вино в шкафу, взяла сумку с учебниками. И перенеслась в комнату: осталось полтора часа до ужина у ректора, но учить я просто не могу. Плохо, завтра лекция у декана, а перед новой темой – опрос. Попробовала хотя бы «Высшие заклятия» повторить. Бесполезно. Собрала учебники и свитки на завтра. Распустила волосы и расчесала их. Мужчинам нравятся распущенные волосы. Несколько минут просто сидела на кровати, внушая себе, что ничего страшного этой ночью не произойдет. В крайнем случае, закрою глаза и постараюсь в этом не участвовать. Самовнушение помогало слабо.

Перенеслась в давно пустую раздевалку. И взяв черное белье и полотенце, пошла в душевую. Отогревалась под обжигающей водой долго, очень долго. Но вышла из душа почти человеком. Посмотрела на свой гардероб, выбирать в принципе нечего: вечерние платья (целых два) с короткими рукавами, так что блузка зеленая, которую я на работу одевала, и юбка в пол. Под широкий браслет на правой руке запихала два из трех зелий, «Шепот» спрятала в бюстгальтере (выпью в уборной, так на всякий случай, вдруг затошнит). Досушила волосы легким ветерком, расчесала, и оставила распущенными: прикроют значок адепта Академии (а то вдруг у ректора возникнут вопросы насчет него). И в принципе, я готова. Положила в маленькую женскую сумочку кошель, расческу, румяна. И посмотрела на время: пора. Надела теплый плащ и переместилась на полигон (координат домика ректора у меня нет). Быстрая пробежка до крыльца его коттеджа, и я, глубоко вздохнув, постучала в дверь. Открыл Агейро и окинул меня быстрым взглядом. Отступил, пропуская внутрь. Зашла, спуская капюшон с головы. Огляделась, пока ректор помогал с плащом (благородство зашкаливает). Хотя радует, что и правда планирует сначала ужин. В гостиной был накрыт стол на двоих, разожжен камин, полумрак, магические светильники работают в полсилы. Романтика, млять.

– Ты – очаровательна, – прошептал он, дотрагиваясь до моих волос.

– Стараюсь, – улыбку выдавить не получилось.

– Куда исчезла после разговора? Тебя не было в Академии, – пояснил ректор, заметив мое удивление.

– За своим любимым вином ходила, – я протянула ему пакет с вином. Он достал и внимательно изучил этикетку.

– Забавно, – протянул он абсолютно серьезным тоном. – И где же ты такое вино приобретаешь? – Странный вопрос, этикетка одной известной марки эльфийского вина, отличие в одном практически незаметном штрихе. И да, именно от этого вина очень быстро теряется координация, притупляется внимание, накатывает усталость, в идеальном варианте выпивший его засыпает через час. Взяла сонное зелье только, чтобы он гарантированно заснул. Агейро внимательно посмотрел на меня. – Кейра, ты реально рассчитывала, что я засну? – я пожала плечами, странно, что не сердится.

– Ваши условия я выполнила: требовали, чтобы я пришла, и я здесь. А как я буду разбираться с вашей слабостью ко мне, ВЫ не указывали.

– Хммм, даже интересно, что ты ещё подготовила, – он улыбнулся. И прошептал какое-то заклинание, и вскоре я поняла какое. Мини-бурдюки с зельями вспыхнули, освещаясь, проявилась цепочка с медальоном (заклятие выявления «спрятанного»). На секунду закрыла глаза, отворачиваясь. – Отдашь сама? – Вытащила зелья, даже не подумав, насколько неприлично совать руку за пазуху. Это лучше, чем, если он полезет сам за ним. Вручила ректору и пошла к столу. – И что же тут такое? Не скажешь? – пожала плечами, отворачиваясь от него. Снова проигрыш. Он разложил каждое зелье на составляющие (есть такое заклятие, сама пользуюсь). На сонное зелье улыбнулся, на импотенцию – многозначительно хмыкнул, а третье заставило задуматься. Вопросительно взглянул на меня, я встретила взгляд темно карих глаз и ответила откровенно.

– Для себя, – тихо сказала я. «Шепот ночи» – более легкий вариант «Соблазна», вызывает чувственное влечение, расслабляет, снимает запреты. Должно было помочь, если бы я смогла его выпить. Не обращая внимания на застывшего ректора, села за стол, выбрав тот стул, что ближе к камину.

– Я же говорил, тебе всё понравится и без всяких зелий, – сказал он и подошел к столу. Открыл вино и разлил по бокалам. Посмотрел на меня твердо и сказал, утверждая, что именно так и будет. – Мы будем заниматься любовью, всю ночь, и именно этого я от тебя жду, – спокойно ответила на его взгляд: зачем спорить в мелочах. Перевела взгляд на стол, и он неправильно истолковал мой взгляд. – Но сначала, ужин.

Он снял крышки с блюд и сел рядом, чуть подвинув стул. Расправила салфетку, не задумываясь, выбрала приборы и честно попробовала есть. Только еда в горло не лезла, поэтому каждый кусочек жевала очень долго. Ректор наблюдал за мной внимательно, очень внимательно. Я попыталась аккуратно прощупать его ментальные щиты: вдруг получиться внушить отвращение, поняла что, это безнадежно. Более того, он заметил мою попытку. Вопросительно взглянул.