Сталкер. Истории. Ч.З.О. Артефакт в пустоту

– Вот за это, товарищ Ефряк, я тебя уважаю и ценю. Ты нужен мне живым. Сейчас, и всегда был нужен. Ведь сержантов у нас было не мало, и ещё будет, надеюсь. А ефрейтор ты у нас один. И вообще – ефрейторов много не бывает. Понимаешь, к чему я? – Комвзвод похлопал шедшего рядом сталкера по плечу.

– Да понял, не дурак, – ответил Ефряк посмотрев на командира, улыбнувшись уголком рта. Он был слишком ценен комвзводу Карпову, чтобы становиться сержантом и командовать бойцами, вести их в мясорубку. Но теперь… Теперь ему деваться уже некуда.

У шлагбаума западного блокпоста их ждал «Урал», готовый сорваться по приказу в любую секунду. Водитель рычащего грузовика стоял у открытой двери и нервно докуривал свою сигарету, облокотившись на подножку. Увидев приближающуюся дюжину бойцов, сделал несколько быстрых затяжек, бросил окурок в грязь и «на автомате» затоптал. Его взору предстали раненые и хромые АПЛовцы – досталось каждому. Одним больше, другим меньше: когтями располосовали лицо и выдрали глаза, другому отгрызли ухо, ещё один оглох, возможно насовсем – слишком близкий взрыв гранаты и удар головой об угол жилого модуля на базе сделал своё дело. У другого открытый перелом ноги – Ефряк помог сталкеру дойти до «Урала», предварительно обработал края раны и остановил кровотечение настолько, насколько это возможно, на рану наложил давящую стерильную повязку, вколол дозу «Промедола», после чего лицо сталкера заметно расслабилось и стало полегче. «Промедол» – наркотический лекарственный препарат, изобретённый химиком Назаровым в 1948 году. После необходимых опытов сначала над животными, позже тесты на людях, в 1952 году «Промедол» был разрешён для медицинского применения. Некоторые сталкеры в Зоне настолько «увлекались» «Промедолом», чтобы снять боль при различных обстоятельствах, будь то раны после драки с каким-то мутантом, повреждения после «зацепившей» аномалии или пулевые ранения, полученные в перестрелке с бандитами или другими сталкерами, что становились его заложниками – самыми обыкновенными наркоманами, «подсевшими» на него конкретно.

Торговец Вадик Сидор говорил по этому поводу так: «Кто может быть хуже и опаснее, чем сталкер-бандит, или мародёр? Правильно, сталкер-наркоман. Этот сучок может тебе нож в спину воткнуть, когда ты отвернешься, шоб ему, блок шприц-тюбиков этого «пердемола» грёбаного принести и продать. А он хвать со стола, с витрины, одну штуку и съе…ётся, гниль сутулая, не заплатив. Всяких уже я повидал, клиентов». Сталкеры, «подсевшие» на «Промедол», выглядели «не очень» и вели себя довольно вызывающе: тощие, худые, бледнокожие, со следами инъекций на локтевых сгибах (правда, под комбезом то особо не разглядишь), с суженными зрачками и «стеклянным» взглядом, частенько «тормозили» и проявляли необоснованную агрессию, ни с того ни с сего. Сторонились других сталкеров, враждебно начинали относиться к прежнему окружению – знакомым сталкерам и особенно часто вступали в стычки чуть ли не до драк, с торговцами Зоны. Поэтому многие из них покидали привычные им места и лагеря, уходили в неизвестном направлении. Постепенно в Зоне начали ходить слухи о новой ячейке, группировке отморозков-наркоманов, под не хитрым названием «Нарко». А возглавляет их некто по кличке Шприц. Самый лютый отморозок в Зоне из всех, среди Нарковцев. Выглядели они так же паршиво, как и чувствовали себя каждый день – в рваных, грязных, засаленных вонючих комбезах или вообще в рванье, по типу «бэушной» «Шкуры духа», которую удавалось раздобыть путём снятия с тех, кому не повезло в аномалиях или других каких передрягах. Из оружия, в связи со своим финансовым положением, многие были одной ногой в каменном веке. Использовали всё, что под руку попадалось – от гнилых палок и самодельных бит с гвоздями, до различного огнестрела, в 99,9% случаев добытого опять же путём обирания трупов или мародёрства. Бывало конечно и воровали, но здоровье уже было не то – слишком велик риск не сдюжить с противником в рукопашной схватке. Хотя и здоровых бычар среди Нарковцев было немало. Но и они уже не те, что были раньше.

–Так, грузимся, кто может – помогает раненым, – заявил подошедший к Уралу со сталкерами комвзвод Карпов. Ефряк, водитель, и ещё несколько относительно целых бойцов помогли раненым залезть и погрузиться в грузовик. Сталкеры свободно разместились на лавочках, расположенные в кузове. Карпов удостоверился, что все погрузились и никто не остался, позвал Ефряка:

– Да, та-арищ Карпов.

– Сигарету дай.

Ефряк достал чёрную пачку «Пётр I», с золотым двуглавым орлом на упаковке. Прапор вытащил одну штуку, задумавшись покрутил во рту сигарету с жёлтым фильтром. Вдруг, как очнувшись от чего-то, посмотрел на ефрейтора большими удивлёнными глазами:

– Прикури.

Сталкер достал толстый коробок спичек: на красном фоне, жёлтым изображена филармония города Кирова, с надписью «КИРОВУ 600 лет». Чиркнул, поднёс зажжённую спичку к сигарете прапора. Тот прикрыл рукой, чтобы не потух от ветра маленький огонёк. Затянулся с наслаждением, прислонился спиной к грузовику и прикрыл глаза. С сигаретой во рту нащупал флягу с водой на поясе, достал, открутил крышку, дал сначала Ефряку, взял сигарету изо рта в левую руку, забрал флягу правой, прилип на десяток секунд, практически осушив её, вытер грязным окровавленным рукавом рот, завинтил крышку, удовлетворённо выдохнул, и сказал:

– Залезай. Отправляемся.

***

Ефряк ехал со сталкерами в кузове, а комвзвод в кабине, вместе с водителем. В кабине у водилы в передней панели, ближе к пассажирскому сиденью, была смастырена кассетная магнитола фирмы «SONY» 1993 года выпуска, которую он выменял у какого-то старика в Денисовичах на упаковку сухпайка – дед уже всё равно никуда не ездил на своей «Ниве», возраст не тот. А зачем магнитола в машине, в которой не ездишь? С едой была, мягко говоря, беда, вот и отдал её за сухпай, вместе с кассетой шансона внутри. Благо сухпайков этих навалом – ешь не хочу. В основном просрочка, но консервам возраст практически «по барабану». Карпов нашёл где-то внизу лежавшую кассету группы «Кино», с изображением Виктора Цоя, в прозрачно-мутноватой, зашарпанной пластмассовой коробочке. Протер рукавом грязь и пыль, достал кассету, нажал кнопку включения на магнитоле, вытащил стоявшую кассету и вставил другую. Магнитола с удовольствием проглотила её слегка жужжа. В небольшом прямоугольном дисплее зелёного цвета чёрными тонкими буквами появилось название песни и исполнителя: «Кино – Группа крови». Заиграла музыка и спокойный уверенный мужской голос начал петь:

Теплое место, но улицы ждут

Отпечатков наших ног.

Звездная пыль – на сапогах.

Мягкое кресло, клетчатый плед,

Не нажатый вовремя курок.

Солнечный день – в ослепительных снах.

Группа крови – на рукаве,

Мой порядковый номер – на рукаве,

Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне:

Не остаться в этой траве,

Не остаться в этой траве.

Пожелай мне удачи, пожелай мне удачи!

(Отрывок из песни Виктора Цоя «Группа крови»)

Лицо Карпова подобрело – слегка отлегло на душе, расслабился, чувствуя, что сейчас им ничего не угрожает, можно перевести дух. Командир ехал молча, слушал музыку. Погруженный в свои мысли, о чём-то размышлял, иногда посматривал в окно, на мелькавшие мимо серые деревья и поглядывал изредка на водителя, переводя взгляд на магнитолу.

В кузове все сидели тихо, но постепенно эта «молчанка» начала нагнетать на сталкеров тревогу, плохое настроение и злость.

Один из сталкеров: – Слушайте, а куда мы едем-то? А? Может, кто знает?

Все молча размышляли: «А правда, куда мы едем? Погрузились в попыхах, но никто ничего ни хрена не знает», – водили глазами по кузову, встречаясь вопросительными взглядами друг с другом, размышляя и держась крепче на кочках, кто как может. Ефряк не стал говорить товарищам – меньше знаешь, целее будешь.

«Вот приедем в Вильчу, тогда и поговорим, а сейчас лучше лишнего не болтать», – подумал Костя и закрыл глаза, пытаясь забыться хоть на несколько секунд. Дорога стала поровнее, трясло уже меньше.

В этот момент сквозь дремоту, он услышал заигравшую в кабине «Урала» песню Виктора Цоя и провалился в бездонную темноту…

Всё произошло за секунды. За грязным лобовым стеклом водитель поздно заметил аномалию Сковородку, которая расстилалась почти по всей ширине когда-то асфальтированной дороги. Резко ударил по тормозам уходя влево, не сбавляя скорость, от чего несколько сталкеров, которые сидели у края кузова и следили за обстановкой позади, не удержались и вылетели на обочину. После еще одного резкого поворота вправо, вслед за ними, не удержался и выпал сталкер, которому упырь выдрал глаза. Комвзвод, чертыхаясь и матерясь, уцепился и держался правой рукой за салонную рукоять на двери, левой за рукоять на передней панели грузовика. Услышав крики и увидев в правое зеркало заднего вида выпадающие тела рядом с аномалией, закричал водителю:

– Тормози нахер, там наши!

Объехав огромную аномалию, грузовик остановился. Те сталкеры, которые быстро оклемались, скорее вылезли помочь своим выпавшим товарищам. Оказалось всё не так просто: наделав много шуму, они привлекли диких мутопсов, которые как раз находились в лесу неподалёку. Раздался дикий, пронзительный, леденящий кровь вой. К нему присоединился нарастающий лай, как минимум десятка тварей.

– Твою мать, только этого не хватало… Ефряк, давай живее, помоги с несколькими бойцами нашим. Остальным – рассредоточиться возле аномалии и занять оборону, прикрывайте наших парней! – суетился прапор, маша́ руками, отдавая приказы сталкерам.

Несколько человек помогали первым двум выпавшим сталкерам у обочины – один сильно ударился головой при падении и получил сильное сотрясение – не мог даже встать на ноги, шатался, полз на коленях, ориентируясь на плавающие в глазах силуэты людей и грузовика, другой – вывихнул лодыжку и приложился рёбрами о старый, заросший зелёным мхом, пень. Сталкер лежал на спине и задыхался, глотая воздух как рыба – от удара внутри свело так, что не продохнуть. Ефряк тем временем рванул к слепому, который умудрился отползти в другую сторону ещё дальше от них, и остановился аккурат рядом с аномалией. Лай звучал всё ближе и ближе. Сталкер находился в нескольких метрах от слепого. Шелест опавших листьев, хруст ломаных сухих веток – из-за деревьев на обочину выскочило сразу семь достаточно молодых и сильных собак. Но судя по тому, что местами шерсть просто отваливалась клочками, присутствовали огромные гнойные язвы, а хрусталики глаз были мутными, можно смело утверждать, что они побывали в очень опасных местах с повышенным радиоактивным фоном – очагах. Конечно, если на свет рождались новые псы, то они были менее восприимчивыми к такому роду излучению, тем не менее, не неуязвимы. Но постепенно, поколение за поколением, от прошлого животного, обычной собаки, дворняги, не останется и следа́. Генетического сле́да – под воздействием радиоактивного излучения исходный генетический код исчезнет, мутирует, или даже эволюционирует, наградив живой организм новыми полезными (или не очень) свойствами, которые помогут адаптироваться к новой жизни в новых условиях, подарив живому существу новое право на жизнь в этом искалеченном человеком мире. Никто не исключение. Каждый может стать генетическим уродом. Хотя, можно ли назвать это приспособление организма к новым реалиям мира, данное самой природой, уродством?

Ещё несколько тварей выскочили из леса, присоединились к своим собратьям, которые выстроились полукругом и стали обступать слепого сталкера с Ефряком.

–Что …Ч-что такое?! – слепой, с замотанной бинтом головой, который на месте глаз стал ярко-красной полоской, панически начал кричать что-то непонятное, почувствовал неладное, заелозил руками по асфальту и на карачках попытался куда-то уползти. Зря.

– Твою ж за ногу… Стой, дурак! – закричал Ефряк. Слепой полз прямиком в аномалию. Сталкер только и успел отпрыгнуть с дороги, чтобы не поджарило и его.

Незрячего начали «облизывать» красно-жёлтые язычки пламени, но, когда сообразил, куда попал, было уже поздно. Из аномалии, расстелившейся почти по всей ширине дороги, вырвались огромные огненные лепестки, которые начали «укутывать» слепца в свои «объятия».

–Ааа… Ааааааа… А-ААААА!!! – волосы на голове сразу вспыхнули будто одуванчик. Слепой беспомощно катался по Сковородке, кричал что-то нечленораздельное и махал конечностями во все стороны, как только мог. Запахло горелой тканью и жареным мясом.

Клыкастые, вонючие пасти гнилых псин были преисполнены слюной от такого аромата и они уверенно и быстро рванули к сталкерам. Ефряк на пути был первым. Он понимал, что его шансы практически нулевые – на таком расстоянии успеет уложить максимум пару-тройку тварей, но они всё-таки есть, – шансы, – в отличие от зажаренного в аномалии тела. Успев приготовиться к такому повороту событий, принял стойку стрельбы с колена, прильнул к своему АК-47 и открыл огонь. Одну псину он подкосил сразу. Другая же, приближалась быстро, пули выбивали асфальтное крошево и землю из-под её лап. Судьба сталкера могла решиться в несколько секунд. Для Ефряка время замедлилось, стало невыносимо жарко, лоб покрылся испариной – огромные капли пота еле удерживались, иногда скатываясь на веки и попадая в глаза, застилая всё перед глазами мутной пеленой, от чего он судорожно моргал, прогоняя эту пелену с глаз. Силуэт твари прояснился, взял немного на опережение. Дал несколько коротких очередей, чтобы наверняка. Одна из пуль первой очереди прошила псу челюсть, а вторая очередь прошла аккурат по грудине. Псина издала громкий пискливый звук голова поникла, лапы обмякли, подкосились, заплелись и упала ниц. По инерции её труп прокатился кубарём ещё несколько метров, окрасив разбитую дорогу в красный цвет. Ещё несколько псов обступали его по бокам, а оставшиеся ринулись на сталкеров у грузовика. Две твари обступили Костю, зажимая его у аномалии, тем самым отрезав от основной группы. Сталкер пятился назад, к Сковородке.

– «Если я открою огонь в любую из них, другая сразу же кинется, и я не успею… Даже если убью первую. А если не убью – то всё…» – вертелись быстро и хаотично мысли его в голове, перебирая все возможные варианты в данной ситуации. Глаза растерянно бегали, перемещаясь с одного пса на другого. В нерешительности мял автомат в руках, не зная, что делать и в кого стрелять. Прижался к аномалии настолько близко, что почувствовал тепло, и пот под одеждой побежал по телу тоненькими ручейками. Твари почуяли его неуверенность, его слабость, нерешительность. И страх. Он в ловушке, зажат, и бежать ему некуда. Псы решили действовать – тот, что был левее, кинулся первым. Тварь была близко, и сталкер дал длинную очередь от бедра. Но она захлебнулась на половине – глухой щелчок, магазин опустел…

Тем временем, несколько сталкеров успели помочь выпавшим добраться до грузовика, но погрузиться – нет. Отбиваться от облезших псов пришлось всем вместе – своими силами выпавшие никак не могли залезть. Стояли – и то, еле-еле. Псы стремительно приближались, и сталкеры ответили огнём. Несколько оставшихся в живых псин, всё-таки добрались до некоторых обороняющихся – одна раненая на издохе вцепилась сзади в ногу контуженого сталкера, ухватив за «икру». В этот момент он стоял спиной, облокотившись о борт грузовика, его тошнило, кружилась голова. Когда резкая как молния, боль, пронзила его от макушки до пят, закричал подкашиваясь. Сил псу хватило, чтобы штаны сталкера покраснели. Карпов, стоявший сбоку неподалёку и отстреливавший тварей, увидел это «безобразие» и точным одиночным вынес мозги наглой бесстрашной псине.

Одна из тварей бросилась на сталкера группировки, вцепившись ему в кисть, отчего он закричал и выронил автомат. Другой АПЛовец увидел, подбежал, схватил сзади тварь и перерезал ей глотку, вишнёвая кровь окрасила асфальт…

– «Вот и всё, твою мать…» – подумал Ефряк. Исходя на визг, замедляясь и прихрамывая, псина прыгнула на него. Сталкер успел обхватить «калаш» двумя руками и выставил его перед собой, не давая твари вцепиться в глотку. Пёс повалил его наземь, лая и пытаясь укусить, добраться до лица и шеи. Сталкер лежал головой на краю Сковородки, упираясь в автомат, на котором повисла псина. Из пасти, наполненной язвами, капала на лицо и брызгала на одежду слюна вперемешку с сукровицей – желтоватой жидкостью с примесью крови, выделяющейся из поражённых тканей. Ефряк почувствовал, как обжигает голову и запах палёных волос. Боковым зрением увидел вторую приближающуюся тварь. Сработал рефлекс – того пса, что пытался его загрызть, перекинул через себя в аномалию. Пёс так крепко вцепился в автомат, что пришлось отправить жариться вместе с «калашом». Вспыхнувшие языки пламени закутали визжащую и мечущуюся в агонии псину. Через несколько секунд она рухнула в центре аномалии замертво, а тело и туша и дальше продолжила шкварчать и журчать. Пошла жуткая вонь. Но Ефряк этого не замечал, пока что. Лёжа, выхватил правой рукой, расположенный на левом плече рукояткой вниз нож из кобуры, и вогнал глубоко в сердце второму псу, который вцепился в левую руку сталкера, выставленную перед собой для защиты. Поскуливание, сиплый выдох. Хватка ослабла, но всё ещё была крепкой – сталкер вытащил нож из дохлой твари и небольшой ручей вонючей, бордовой крови хлынул на одежу. Положил нож, освобождённой рукой раздвинул челюсть псины и освободил левую руку. Сталкерская защитная прорезиненная куртка была прокусана, но всё-таки немного защитила своего хозяина – раны были не очень глубокие, но обработать нужно как можно быстрее:

– «В гнилой пасти твари был ещё тот «букет» всякого дерьма, к бабке не ходи», обеспокоенно говорил про себя Ефряк. – «Срочно нужна аптечка. Залить, обработать надо».

Несильно, но уверенно кровь текла из ран, оставленных большими острыми зубами гнилой твари. Сталкер скинул с себя тёплый, вонючий труп серой собаки, вытер нож об штаны, и вернул его в кобуру на плече, поднялся и отряхнулся, как мог.

– Аптечку! Дайте аптечку! – тяжко, с болью в голосе произнёс, побрёл медленно и устало, чувствуя, как слабость заполняет всё тело, захватывает организм в долгий плен, в котором можно умереть, если не дать организму хорошо выспаться и отдохнуть. Шёл в сторону своих, которые добивали тварей.

Водитель достал из-за сиденья потрёпанную военную серо-зелёную сумку, в которой лежали бинты, несколько бутылок водки, с надписью на бело-красной этикетке «Русская» и с пяток бледно-оранжевых аптечек АИ-1. В отличие от АИ-2, которая и по цвету была более насыщенной, как спелый апельсин, АИ-1 предназначалась исключительно для военнослужащих. Эту аптечку можно было назвать модульной, из-за возможности пополнить секции дополнительными пластиковыми колбами-пеналами с различными препаратами. В остальном набор был идентичен аптечке АИ-2, за исключением некоторых компонентов, которая была разработана как штатное средство медицинской помощи для силовых структур и сил гражданской обороны СССР.

Ефряк рухнул сбоку грузовика, прислонившись к колесу.

Карпов (прикуривая сигарету, которую стрельнул у водилы): – Ты как, нормально? – затянулся, выпустил струю дыма, глядя куда-то в лес, сплюнул.

Ефряк (слегка улыбнувшись): – Жить буду, та-арищ командир.

– Давай, обработай ему, по-быстрому, – сказал прапор водиле. Водитель, сероволосый парень, лет тридцати пяти, в засаленной от грязи и мазута одежде, молча кивнул, подошёл к сталкеру, присел, расположил сумку сбоку.

Водитель: – Нужно снять. И закатать рукав. Давай, я помогу.

Потихоньку кряхтя, сталкер стянул с себя прорезиненную защитную куртку, закатал руку.

– Вот. Держи, чтоб попроще было, – парень достал небольшую палку, на которой виднелось множество отпечатков человеческих зубов, протёр её водкой, для дезинфекции, дал Ефряку, – Зажимай.

Сталкер посмотрел немного удивлённо на палку, и взял из его рук, предварительно немного отчистив и протерев руки водкой.

Водитель: – Не ты первый, и уж точно не последний. Хотя не хотелось бы, чтоб ещё…

– Ну, потерпи немного, – взял бутылку «Русской», отвинтил крышку. Сталкер зажал палку зубами.

– О-оох шш-шука! Взвыл от резкой, пронзающей всю руку, боли, которая молнией прошлась от кончиков пальцев и растеклась по телу.

Парень пролил раны от укуса, перебинтовал. Достал в бледно-оранжевом «квадрате» из секции №2 шприц-тюбик с бесцветным колпачком – «Промедол».

– Не-не, побереги. Не нужно обезболивающее, – часто дыша, но уже более спокойным и ровным голосом произнёс Костя.

– Ладно, как скажешь. Но «Тетрациклин» тебе выпить обязательно нужно, – парень достал из секции №4 бесцветный пенал с пятью таблетками.

– Через шесть часов нужно выпить ещё, из второго пенала. Иначе… Сам понимаешь, может не помочь, а тогда…

Ефряк: – Да знаю я. Звиздец тогда. Скорее всего. Ведь заразы там немерено.

– Вот именно, – удовлетворённо кивнув, парень положил второй пенал с антибиотиком в руку сталкеру.

– И да, спасибо тебе, за медпомощь – сталкер похлопал водилу здоровой рукой по плечу.

–Да-а, херня вопрос, – улыбнулся водитель, собрал всё обратно в свою серо-зелёную «медсумку», поднялся с колен, отряхиваясь.

– Слушай, я смотрю, ты в медицине шаришь. Точнее, в оказании первой помощи, – Карпов выпустил дым через нос, с прищуром глядя на сероволосого парня.

– Да какой там, – махнул рукой водитель. Так, на «о-бэ-же» ещё в школе, проходили основы Гражданской Обороны. Конечно же, пол класса если не больше, прогуливали… А я – наоборот. Знал, что пригодится по жизни, мало ли.

Карпов: – А зовут как?

Водитель: – Серый

– Хе-хе. Сероволосый, да ещё и Серый, – слегка поперхнувшись от сигаретного дыма, довольно произнёс прапор, и продолжил:

– Значит, вот что. Раньше вас то был, е…ок, а теперь с кулак – комок. По именам я вас всех всё равно хер упомню, хоть ты и сероволосый… Да тут одно имя, Серый, приходилось на десяток сталкеров, когда ещё нас были сотни в лагере АПЛ. Понимаешь? Санитар наш так и остался, на базе, с перегрызенной шеей. Когда бойца штопал, нашего, при нападении вурдов, гнида одна сзади вцепилась в него… Поэтому, быть тебе теперь – Медиком, – с довольным взглядом прапор посмотрел на него и пожал руку, подумав:

«Одна проблема решена, штопаря нашёл. Ничего, обустроимся в Вильче, восстановимся, насколько это возможно, выясним, чё это за черти и откуда они вообще, и будем решать вопрос…»

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.