скачать книгу бесплатно
Никто меня не остановил.
Никого не было и в подъезде.
Я специально пробежался до пятого этажа, сурово всматриваясь в каждый темный уголок так, что глаза не много болели, когда я открывал дверной замок. И сердце бешено колотилось. Но вот дверь закрылась, и я подпер её спиной, вдыхая домашние запахи.
Наверное, я трус, умру молодым, а до этого успею посидеть в тюряге, где познакомлюсь с парашей и местным правилами.
Я вздохнул.
– Бред. – Я снова вздохнул, теперь уже глубоко, успокаиваясь, и весело прокричал. – Дорогая, я дома!
Старые ботинки изящно были положены в любимый угол, и я услышал осторожное царапание за дверью туалетной комнаты.
Нет. У меня не было домового.
Просто в туалете жил кот. Иногда мы с ним дружили. Но в данный период времени он был абсолютно невменяемым и полностью меня игнорировал – делал в моей квартире всё, что хотел.
Поэтому он временно жил в туалете. Ссылка продолжалась вторую неделю.
Кухня. Я стоял на пороге, не решаясь войти в святыню. Когда я жил с родителями, мне нравилось, вот так замирать каждое утро у порога в кухню, вдыхать в себя запахи, и гадать, что мама приготовила на завтрак. Блины, пироги, торт? Запахи детства. Друзья их тоже любили. И кухня всегда была полна ими. И тогда, под дружественное чаепитие, душевную теплоту и добрый юмор, мне казалось, что, вряд ли что-то может изменить мой мир, полный романтики и звездных мечтаний.
Сейчас здесь пахло котом, рыбой и нежилым помещением.
Первый страх прошел, я нервно передернул плечами от набежавшего холода и уверенно прошел к чайнику. Через секунду аппарат зашумел, согревая душу и успокаивая. Старый холодильник задрожал, зачихал мотором – вот уж кто домовой – и неожиданно заработал ровно и звучно – назло врагам. Я сразу вспомнил про рыбу, про кота и совместил две реальности в одной плоскости между полом и потолком – кот поймал рыбу на лету и, злобно урча, побежал куда-то в одну из комнат.
Надо что-то делать со зверем. Отдать в добрые руки или кастрировать? Кастрировать карликовую пантеру, которая, когда была вменяема, радовала меня и родителей? А где сейчас найти добрые руки?
Кощунственные мысли.
Чайник, вскипев, отключился. Я опять проворонил момент закипания.
Только достал припрятанную буханку черного и вкуснейшее масло «Атланта», как в дверь требовательно позвонили.
Я никогда не спрашивал: «Кто там?» Нечего у меня воровать. На пороге стоял Сима. Грустные глаза, мягкая улыбка. Он ещё не знал всех новостей.
Мы обнялись, больно хлопая друг друга по спине – со стороны смешной ритуал. Что-то нечленораздельно проревели друг другу, пугая соседей. И, наконец, поздоровались по – приличному варианту – восемь раз пожали руки – пальцы исполнили настоящий танец.
– Привет, брат.
– Привет. Чай?
– С травой?
– Просто травяной.
– Давай.
Сима снял боты, справившись со сложной шнуровкой, и прошел за мной на кухню. Прежде чем сесть, внимательно осмотрел поверхность табуретки – опять боялся за свои фирменные джинсы. Молодец! Быстро научился. Другие так долго не верили, что мой кот может быть вредным и иметь странные привычки. А уж, если кто-нибудь не понравится животному с первого взгляда – сочувствую и за ранее извиняюсь.
– Один? – спросил он осторожно.
– Как видишь. – Я налил вторую кружку и поставил перед ним. Сима покосился на травяную заварку. Шумно отхлебнул, поморщился и сказал:
– Мята убивает потенцию.
– В двадцать лет? – Я искренне удивился, но это был всего лишь ловко брошенный пробный камень.
– У меня есть предложение! – Сима хитро вскинул правую бровь на высокий лоб. Поиграл ей.
– Я пас.
– А чего так? – удивленно протянул друг и я поспешил добавить:
– Хата твоя.
– Мы подметем, когда будем уходить.
– А что вас много прейдет? – насторожился я.
– Только я, Брагин и несколько женщин.
– Опять всю квартиру прокурите! – Я был в глубоком трансе, и выходить мне из него не хотелось. Исчезнуть бы. Почему я не человек-невидимка?
– Мы подметем! И потом – от запаха сигаретного дыма лучше растут цветы.
– И по утрам у некурящего хозяина кружится голова.
– У тебя кружится голова?! Ты – болен?! Ай-яй-яй! Лучшее лекарство от всех болезней – женщина. Поверь мне! И лучше что б всегда они менялись, как в калейдоскопе. Смотрел в детстве в волшебную трубу? Помнишь ощущения? Вечное волшебство.
– Давай без Брагина и только с одной женщиной, – вяло предложил я, отвечая на его гипнотическую речь.
– Что же это за праздник будет?
– Нет никакого праздника!! – Я занервничал и вспылил. Сима погрустнел. Отхлебнул. Посмотрел куда-то в сторону. Поёрзал на табуретке. Вздохнул. Ещё раз. И ещё.
– Нет никакого праздника, – отрешенно сказал он, делая для себя какой-то вывод. И жалобно, жалобно посмотрел на меня, – совсем никакого? А как же день любви?
– Не надо меня парить. День святого Валентина в феврале.
– Согласен, но – это день черной любви!
– Будут черные женщины? – насторожился я. В мозгу запульсировала красная надпись: «СПИД – не спит!» Коварные черные женщины. Ох, до чего хитры бестии в своих поступках, но как соблазнительны в мечтаниях скромных белых парней.
– Откуда?! – Сима округлил глаза. – Мы же не в Голландии живем.
– Значит, черной любви не будет, – сделал я окончательный вывод.
– Не будет?
– Не надейся. – Я сурово покачал головой. Сима опечалился. Засопел. Глаза заблестели от слёз обиды.
– Брагин расстроится. – А вот и козырь – знал же, что я не люблю, когда кто-нибудь расстраивается из-за меня.
– Парни! Не наглейте! Мне завтра на работу.
– Всем завтра на работу! А сегодня ночью – день черной любви!
– Нет!
– Ладно. – Сима как-то быстро сдался и я насторожился. Ведь опять меня обманет и приведет с собой табун. И они будут топтаться по всей квартире, смеяться всю ночь и, в конце концов, скинут меня с кровати, не найдя лучше места. Ничего нового. Конец душевному спокойствию. В последнее время я даже не смотрел девушкам в лица. Зачем? Всё равно никого потом вспомнить не мог. Их приводили, и они уходили, часто не прощаясь.
Но иногда со мной здоровались на улице незнакомки. Красивые и не очень, печальные и радостные, юные и со всем, как пионерки – все они при этом принимали весьма таинственный вид и ставили меня в полный тупик.
– Кот не сдох? – спросил друг, плавно меняя тему разговора.
– Нет. Где-то бегает. Я дал ему рыбу.
– Понимаю.
Я сделал бутерброд и предложил Семену. Парень покосился на угощение и вдруг сказал:
– А мы могли бы купить, тебе поесть – Брагин получил зарплату. С очень большой премией. Гигантских размеров. – Друг сделал многозначительную паузу и выжидающе посмотрел на меня. Явно этот момент и являлся кульминацией в игре – был последним козырем.
Предложение меня заинтересовало, но я вспомнил совки с песком и хмуро покачал отрицательно головой.
– Ладно. Ты мне испортил праздник. Ладно. Добивай. Какие ещё новости?
– Руся берет меня в долю.
Сима подавился чаем. Прослезился.
– Серьёзно?
Я кивнул.
– Я же еду на море.– Сима принялся что-то считать в уме. – Я же не смогу сразу к вам присоединиться. Но зато потом… Когда я отдохну… Через два месяца…
– Русе это не понравится. Ты будешь отдыхать на море, греться на песке, а мы греться в ларьке. Не увязка. Не находишь?
– Какое его дело?! Отдохну и вольюсь в бизнес. Без меня вы не почувствуете праздника.
– Руся сказал – что всё будет без тебя.
– Как это? – Сима откинулся на стуле. – Мне это не нравится.
– Я его предупреждал, что тебе не понравится. Кстати, всё, что я тебе говорю строго конфиденциально. Тайна.
Сима кивнул, принимая решение, и сказал:
– Завтра с ним поговорю.
– С ума сошел?! – я испугался, чувствуя холодный пот подмышкой. – Как это ты с ним поговоришь, если я тебе ничего не говорил, и ты ничего не знаешь?!
– Я догадался. Точно! Я догадался.
Я отложил в сторону бутерброд и отрешенно уставился в стену. Челюсти продолжали механически пережевывать пищу, но вкус исчез. Я никогда не куплю себе кожаную куртку. Никогда. Я не умею держать язык за зубами. И бизнес вряд ли заметит потерю в моем лице. Миллионы пройдут мимо.
– Ладно. Не дрейфь. Я тебя не сдам. Но ты испортил мне вечер. Ты должен мне, – многозначительно сказал Сима. Ох, как я ненавидел этот мягкий вкрадчивый голос, за которым скрывалась катастрофа и полный хаос.
– Я уже сказал: хата твоя.
– Праздник состоится! – Он был очень уверен в себе, в своих словах, в Брагине, в женщинах, которых надо было ещё вызвонить или где-то найти. А, что если я не открою дверь и не отвечу на настойчивые звонки. Что тогда? А?
– Ты должен мне праздник. – Сима отхлебнул в последний раз из чашки и заторопился. Ему ещё предстояло всё организовать. Главное, что было место.
Через секунду я смотрел, как он одевает ботинки. А он смотрел за меня, и на лице его изумление граничило с крайним удивлением.
– Ты решил снять занавески? Меняешь стиль? Превращаешь хату в дешевый притон?
Страшная догадка меня парализовала, но я нашел в себе силы обернуться. Кот снова отличился: занавески были сбиты в мягкую постилку, и хорошенько испачканы, страшно подумать чем. Так хорошенько, что зверь сейчас прятался под кроватью и гневно, предостерегающе ворчал, сильно напоминая исчадие ада.
Тебе конец, дружок. Пощады не будет.
– Всё в порядке. Просто готовлюсь к стирке.
– Не вовремя. На носу – праздник. – Сима накинул куртку и умничал.
– Я уберусь. Успею.
И я мягко выставил друга за дверь. Он что-то ещё кричал про праздник, пугая и так несчастных соседей, которые мечтали о моем переезде, но я же не мог их бросить? Слово «праздник» стараниями Симы плотно врезалось мне в голову. И, кажется, я начинал бояться всего, что с ним связано.
Впрочем, мысли сейчас у меня были только о коте. Что прячется в углублении занавесок – я знал. Кот тоже. Сима догадывался. Но вот чего не знал, кот Пит – это сколько ему придется сидеть в туалете – карцере.
Мы долго бегали по трем комнатам. Злобно шипели друг на друга и, наконец, человек победил. А может животное устало. Так или иначе, я запер его в кутузке и сел на стул, тупо уставившись, в чашку с холодным чаем. Сердце ритмично билось в груди, а руки мелко подрагивали.
Надо что-то делать с котом.
Отдать его сердобольной бабушке.
Но где её найти? Где её найти? Поиски! Надо организовать поиски.
Белое не может всегда побеждать черное. Наступит дисбаланс, и я просто сойду с ума. Представляя звериное торжество, я поёжился от внезапного холода.
Я отхлебнул травяной настойки и вспомнил про занавески. За уборкой, когда я замачивал мамину любимую реликвию, меня застал новый звонок в дверь. Я в панике замер.
Нетто чтобы я очень не любил гостей.
Иногда они в радость.
