Полосы

Сейчас все было совсем иначе. День длился невероятно долго. Ко мне иногда подходила медсестра, два раза в сутки – доктор. Боль в теле становилась легче. Вчера я уже смог сам сходить в туалет. К Амелии меня пока не пускали. Это было самое ужасно. Даже ужаснее того, что я до сих пор ничего не видел. Но я знал, что она жива. Когда я спрашивал о ней, медсестра отвечала, что ее состояние тяжелое, но стабильное и ее жизни уже ничего угрожает. Оставалось ждать. Сегодня мне должны сделать снимок головы, чтобы понять, почему ко мне не возвращается зрение.

Что будет дальше со мной? С моей жизнь? Как эта авария повлияет на будущее? Когда я начинал думать об этом, ко мне приходил страх. А вдруг зрение не вернется ко мне? Я же ничего не умею, кроме как стоять за камерой, видеть картинку и создавать кадр. Слепой оператор, тоже самое, что ювелир без пальцев. Иногда я даже думал, что лучше было бы просто умереть в той аварии. Но надежда же еще была. Мне сделают снимок и смогут вылечить. Дай Бог.

В палату зашел доктор.

– Руслан, ну как Вы?

– Спасибо. Я снова могу двигаться, но боль еще присутствует. Скажите, когда мне сделают снимок и скажут, что со мной?

– Я как раз пришел за Вами.

– Здорово, а то я уже заждался. Вы меня проводите?

– Я пригнал кресло, сядете в него. Вас довезут.

– Это далеко? Может я сам смогу дойти.

– Не стоит, Вам пока лучше сильно не нагружать мышцы.

Я не стал спорить, сел в кресло. Меня покатили по коридору. Было тихо, но я слышал голоса пациентов в палатах. Через минуту мы были на месте. Мне помогли лечь на кушетку аппарата МРТ, попросили не двигаться. Оставили одного в кабинете. Дальше я слышал только то, как работает прибор. Мне снова оставалось только лежать и думать. От дум уже голова болела. Я ушел в состояние покоя, мне казалось, что я один в капсуле застрял где-то космосе. Когда ничего не видишь, иногда возникает ощущение, что ты умер. А может я умер? А все это уже другой мир? Но периодические боли в мышцах давали повод думать, что я еще жив. Быстрее бы все это кончилось. Боже, сделай, пожалуйста, чтоб это все быстрее закончилось, чтоб я и Амелия поправились и смогли просто нормально жить, как раньше.

Глава 13

17 марта 2019. Сегодня я на своих ногах дошел до столовой. На завтрак давали манную кашу, яйцо, хлеб, кусочек масла и черный чай. До этого я никогда в жизни не пытался намазать масло на хлеб с закрытыми глазами, или почистить яйцо. Почему у меня получилось позавтракать без особых проблем?

Я старался не переживать, организм должен восстановиться. Еще пару дней назад врач мне сказал, что скорее всего у меня поврежден зрительный нерв, так как зрачки очень слабо, но все же реагируют на свет. Но сама зрительная информация не поступает в мозг.

Отвлекало меня от мыслей о своей слепоте желание услышать голос своей Амелии, обнять ее, сказать, как сильно я ее люблю. Не понимаю, почему меня не пускают к ней. Ведь главное она жива! А уж как она сейчас выглядит я все равно не увижу. Как будто я ее разлюблю от этого, или мое присутствие заставить ее страдать, принесет боль. Нелепо. Хочется верить, что врачи делают все из лучших побуждений, но кто знает.

Я поднялся с кровати, нащупал тапочки, добрался до двери, отыскал ручку и вышел в коридор. Тишина. Тихий час?

Я прислушался. Где-то подальше были слышны голоса – медсестры общались с врачом. Да, по-моему это голос врача. Я рукой опирался на стену, вдоль стены решил и пойти. Голоса стали отчетливей, а потом и вовсе оказались рядом.

– Руслан, Вы далеко собрались? – спросила медсестра.

– Я хотел уточнить, может мне уже можно к Амелии?

– Да, Руслан, думаю сегодня ты сможешь уви… побыть с ней, – ответил доктор.

– Спасибо, это отличная новость! Спасибо… – я не знаю, за что собственно я их благодарил, но эти слова вырвались из моего рта.

Меня проводили до палаты Амелии.

– Она сейчас в коме. Поговори с ней немного. Может твой голос поможет ей прийти в себя. – доктор говорил медленно.

– Спасибо, я постараюсь.

Доктор довел меня до койки и поставил рядом стул.

– Садитесь. Я побуду в коридоре. Если что, зовите.

Я быстро нащупал руку Амелии. Меня переполнило чувство любви и печали.

– Амелия, дорогая, сладкая моя, я тебя так люблю…

Ответа не было. Лишь пиканье прибора. Он отмерял пульс, который не изменил ритма на мои слова.

– Прости меня… Прости меня за все… Мы не должны были оказаться тут.

Я не видел свою любимую, но представлял, как она лежит на кушетке, как у нее закрыты глаза, и самое больное это то, как она меня не слышит. Я почувствовал, что мои веки сжались и глаза увлажнились. В груди щемило. Я поднялся вверх по ее руке, пока не дошел до губ, щек и глаз. Моя Амелия, да, это моя Амелия. Дышит, жива. Сейчас это главное. Я медленно привстал и поцеловал ей лоб. Пришлось собрать все свои силы, чтобы сделать это, да еще этот гипс на шее. Я почувствовал щекой ее дыхание и попытался медленно опустить голову на ее грудь. В теле отдалось резкой колющей болью. Я приподнялся и взял двумя руками ее кисть. Тихонько сжал.

– Мы с тобой обязательно выберемся, поправимся и отдохнем… Я тебе обещаю, слышишь? Амелия, крошка моя, ответь мне, пожалуйста. Я ничего не хочу так сильно, как услышать твой голос.

Реакции не последовало. Я еще пару минут побыл рядом с Амелией. Затем почувствовал руку на плече.

– Она поправится, просто нужно время, – сказал доктор.

– Конечно поправится, я уверен. Она сильная, – ответил я, – и Вам спасибо, что спасли ее жизнь.

– Это наша работа. Давай я помогу тебе добраться к себе. Завтра сможешь прийти опять.

Мы пошли по коридору. Доктор остановился.

– Руслан, давай поговорим у меня в кабинете.

– Конечно, давайте.

Доктор открыл дверь и помог мне войти. Усадил на стул. Сел напротив меня. Мой слух за пару дней стал гораздо острее. Я уже точно мог сказать в какой стороне кто-то говорит, где упала ложка, где закрылась дверь. Теперь объемная картинка окружающего мира в голове строилась за счет звуков. Надо признать, что мозгу приходится работать на «повышенных оборотах», так как раньше он просто брал визуальную картинку с глаз, теперь ему приходилось ее воссоздавать самому, строить окружающий мир, раскрашивать его, наделять мелочами, расставлять предметы на свои места. Жизнь превращается в ребус, головоломку, загадку, очень грустную загадку.

– Руслан, мы обследовали твой снимок. Зрительный нерв в порядке, относительном. У него наблюдается небольшая атрофия, вызванная аварией, видимо, при ударе его сильно сжало, но благо он цел и не разорван. Я уверен, тебе назначат курс лечения в глазной клинике и твое зрение должно вернуться в норму. Скорее всего это вопрос времени.

– Спасибо доктор, большое спасибо!

– Вероятность возврата зрения большая, но мы не можем сказать, цел ли нерв внутри. Это требует более тщательного обследования в глазной клинике. Но в любом случае, новости, как мне кажется, хорошие.

– Да, доктор. Хорошие. Спасибо! – я улыбался, у меня снова появилась надежда.

Я добрался до своей палаты. Мне наконец-то стало легче. Я побыл с Амелией, она жива, поправляется в ста метрах от меня, мне сказали, что высока вероятность возврата зрения, я могу самостоятельно ходить, есть, умываться. Бог не оставил меня. Он не оставил нас. Нам просто надо выдержаться это испытание, чтоб стать сильнее.

Глава 14

Дорогой читатель! Рад снова с тобой побеседовать. Это Расуль. Автор этой истории. Сегодня 19 октября 2020. Много воды утекло с того момента, как я последний раз с тобой общался. Может быть я когда-нибудь стану знаменитым и известным, а пока я пишу, как обычный простой парень, живущий среднестатистической жизнью россиянина. Я вообще думал прекратить писать в книге о себе, но моя любимая жена, Алсу, сказала, что история моей жизни может быть для тебя не менее интересна. Поэтому немного поделюсь тем, что произошло с нами за последние месяцы.

В мае мы поставили забор, деревянный со столбами НКТ, забор называется плетенка. Получилось очень красиво и все спрашивают, как он называется. Покрасили его пропиткой цвета палисандр.

Лето выдалось в меру теплым. Было порядка 20ти жарких дней. Часто ездили на велосипедах и ходили пешком на реку Белую на наш галечный пляж и купались. Закрыли сезон аж 1 сентября. Пешие прогулки часто проходили по 10ти километровому маршруту Карамалы – дачи – Шипово (там мы заходили в магазин и покупали мороженое и круасаны) – Карамалы.

К нам часто приезжали гости, наши братья и сестры, родители.

Еще мы купили надувной бассейн, небольшой, 2 метра в диаметре и бултыхались в нем, когда было лень добираться до реки.

Осень также выдалась теплой. Много гуляли. 6 сентября Лукум (наш черный вислоухий кот) ушел гулять и до сих пор не вернулся. Но мы не теряем надежды, он умный и осторожный мальчик, может еще вернется.

Сейчас работы хватает, но денег, как всегда, нет. Сегодня я ездил на переговоры к производителю моющих средств О2Минерал. У них небольшое производство, пока, но делают они реально отстирывающие пятна и загрязнения жидкости. Так что советую. Надеюсь мы с ними сработаемся и будем делать для них контент.

Мы с Алсу продолжили съемки своих роликов про еду и монтаж. У нас медленно, но верно появляются просмотры и подписчики. Так что можете зайти и посмотреть, каналы называются «Алсу Загретдинова» и Oktaro Learning. Надеюсь к тому моменту, когда я допишу книгу, каналы уже будут более-менее популярны. Если нет, то можете нам помочь.

Что еще… 5 октября умерла моя Аби (бабушка) в возрасте 83 лет. 20 сентября мы с Алсу и мамой ездили ее навестить, она гуляла по саду, мы пили чай, беседовали, фотографировались. Уезжая, я обнял ее 2 раза. В последний раз…

Ну и еще о печальном. Началась вторая волна короновируса. В день фиксируется около 16000 новых случаев по стране и порядка 70 по республике Башкортостан. Мы пока держимся, вроде не подцепили. А может уже и переболели бессимптомно, кто знает. У наших знакомых такие случаи есть, по крайней мере.

Вроде все.

Глава 15

19 марта 2019.      Я доедал завтрак. Слушал, о чем говорят пациенты больницы. Мой организм набирался сил. Вчера сняли гипс с шеи, разговаривал с родителями – своими и Амелии. Приходил Марат, напомню, это режиссер фильма «Жизнь после войны». Вкратце перескажу наш диалог.

– Дружище, рад тебя видеть! – Марат обнял меня.

Все происходило в помещении для встреч с родными и друзьями. Не скажу какого оно было размера, но по разбросу голосов, не очень большое. Медсестра оставила меня с Маратом.

– И я безумно рад, – улыбнулся я.

– Уже ходишь, боец, – Марат старался говорить с позитивом в голосе, но я чувствовал, что он смотрит мне в глаза, а они молчат…

– Да, сегодня сняли гипс с шеи.

– Амелия не пришла в сознание?

– Пока нет… Но врачи говорят, что ее состояние улучшилось.

– Это хорошо, как тут кормят, как условия? Вот кстати тебе немного вкусностей, – Марат протянул мне в руку пакет.

– О, спасибо, не стоило, – я улыбнулся, – кормят неплохо, условия вроде тоже ничего, тепло, не сыро, а ремонт какой я и не знаю.

Я ухмыльнулся сам себе.

– Улучшений нет, так ничего и не видишь? – наконец Марат решился спросить.

– Иногда как будто появляется какое-то мутное серо-белое пятно. Я и так головой вертел и на бок клал, думал при определенном положении может. Но потом начинаю думать, что показалось просто.

– Не думай так, Руслан. Я верю, зрение вернется.

– Дай Бог. Как дела с фильмом?

– Заканчиваем. Цветокоррекция уже. Тебя очень не хватает.

Секунд 10 мы оба помолчали.

– Через неделю две смены, помнишь. Продюсеры решили… Если не сможешь, выйдет Антон.

– Да, я понимаю, снег тает.

– Ты не против?

– Нет, я наоборот даже рад. Антон так хотел поучаствовать в этом проекте.

– Его придется включить в титры.

– Хорошо, главное, чтоб он согласился, – улыбнулся я.

– Он уже согласился.

Казалось, что Марату тяжело мне сообщать все это. Но я на самом деле был рад, что Антон будет участвовать в этом фильме, и что его имя будет присутствовать в титрах. Я переживал, что отобрал у него что-то. Теперь вот возвратил, совсем маленький кусочек, но все же.

– Марат, ты не думай, что я расстраиваюсь из-за этого. Я расстраиваюсь, что не могу участвовать пока, а не из-за Антона.

– Это твой фильм, твоя операторская работа в любом случае.

– Вот и я об этом. Как семья?

Мы еще минут 10 посидели, затем Марат ушел.

В столовую, где я заканчивал завтрак, зашла медсестра.

– Марат, мы Вас ищем. Ваша жена открыла глаза.

Глава 16.

Медсестра вела меня по коридору. Почему так далеко? Мне показалось, что мы идем вечность. Наконец мы дошли до палаты Амелии.

– Руслан, я понимаю, как Вы переживаете и как соскучились. Только она сейчас еще очень слаба. Давайте недолго.

– Хорошо, конечно.

Мы зашли в палату. Медсестра довела меня до стула, возле койки Амелии.

– Не буду вам мешать.

Я взял руку Амелии. Она легонько сжала мою в ответ.

– Крошка моя.

– Я тут, любимый, – голос Амелии звучал совсем тихо, – все плохо, да?

– Нет, сладкая, все хорошо. Мы живы, ты пришла в сознание. Я так долго ждал этого момента.

– Мы же должны были быть… – Амелия кашлянула, – на пляже.

– Да. Но главное, мы вместе.

– У тебя такой взгляд, что с тобой?

Сказать ей правду? Не будет ли это для нее сейчас ударом?

– Все хорошо, дорогая, у меня просто… немного ухудшилось зрение.

– Тебя завела медсестра, точно. Ты не видишь?

– Вижу, но пока плоховато, не переживай, врачи сказали, что это пройдет. Как ты себя чувствуешь?

– Такое ощущение, что я ужасно устала.

Я слышал дыхание Амелии. Оно было тяжелым, с длинными паузами.

– Дорогая, солнышко мое, ты скоро поправишься, и мы снова будем счастливы и здоровы. Но тебе надо отдыхать и поправляться.

Амелия снова тихонько сжала мою руку.

– Я вспомнила, как мы впервые встретились, – ее голос был таким нежным.

– Люблю тебя, мое счастье… – я дотянулся губами до руки Амелии и поцеловал ее.

За спиной послышались шаги, кто-то кашлянул.

– Руслан, пойдемте. Пусть поспит. – сказала медсестра.

Амелия молчала.

– С ней все в порядке? – запереживал я.

– Да, она заснула.

Глава 17

23 марта 2019.      Сегодня с утра доктор на осмотре сказал, что я могу отправляться домой. В 11 часов я сидел у него в кабинете, чтобы получить снимки и направление в глазную клинику. Доктор заполнял выписку.

– А когда выпишите Амелию?

– Она идет на поправку, но пока лучше ее подержать под присмотром врачей. Буквально еще дня 4-5.

– Ясно.

Я естественно хотел остаться здесь, рядом со своей любимой. Было бы глупо попросить подержать меня в больнице, пока не выпишут Амелию?

– Руслан, ты попросил кого-нибудь тебя встретить?

– Пока еще нет.

– А есть кого попросить? – спросил доктор.

– Да, конечно, думаю мой коллега сможет.

– Хорошо. Насчет зрения не затягивайте. Сходи в клинику. Прям завтра.

Я поблагодарил доктора. Меня довели до палаты.

– Давайте я помогу Вам собрать вещи? – спросила медсестра.

– Спасибо.

Собрать вещи. Позвонить Марату. Добраться до дома. Надо жить дальше.

– А Вы не могли бы набрать Марата в моем телефоне? Он там записан как «Марат Реж» вроде бы…

– Давайте.

Медсестра набрала номер и передала мне трубку.

– Марат, привет… Ты сможешь меня забрать?.. Да, выписали. Как сможешь. Давай в пять.

Мы договорили.

– Я зайду к Вам без пяти пять тогда? – спросила медсестра.

– Да, спасибо Вам большое.

Надо сходить к Амелии. Но до этого не дошло. Она сама пришла ко мне.

– Дорогой, тебя выписали?

– Солнышко, ты что тут делаешь?

– Ты не рад мне?

– Рад конечно, просто тебе пока не стоит так много ходить, наверное.

Моя любимая Амелия, сама пришла ко мне. Как же я люблю ее, как для меня дорог ее нежный заботливый голос. Я протянул к ней руку. Она взяла ее. Мы обнялись.

– Я помогу ему, – сказала Амелия медсестре.

Мы сели на кушетку.

– Я буду скучать по тебе…

– Да брось ты, это же ненадолго. Тебя тоже скоро выпишут. Врач сказал еще пару дней.

– Может я попрошу, чтоб меня тоже отправили домой?

– Дорогая, лучше поправься полностью.

– Я прекрасно себя чувствую, честно.

– Тогда уж лучше мне попроситься еще полежать тут, – сказал я с улыбкой.

– А ты не спрашивал?

– Доктор сказал, что лучше не затягивать с визитом в глазную клинику.

– Так пусть они свозят тебя на скорой и привезут потом обратно.

– Ты такая сладкая, я тебя так люблю!

– Ну что ты смеешься?

– Да вот думаю, как эта больница заменила нам отель.

– Да уж, – Амелия положила голову мне на плечо.

Мы немного помолчали.

– Звони мне, переписываться пока не смогу, – сказал я с грустью.

– Я буду очень скучать! Приезжай ко мне, если сможешь…И помни, что мы вместе. Все будет хорошо и твои глаза придут в норму.

– Конечно, дорогая.

Хотя я уже несколько дней не замечал светлых пятен, которые иногда появлялись раньше.

– Кстати, я что пришла-то…

Амелия вставила мне в ухо наушник. Я улыбнулся. Заиграла Lana del Rey с песней Ride. Я уже две недели не слушал ничего. В голове начали всплывать картинки, воспоминания, счастливые моменты, пережитые за последние три года с любимой женщиной и женой.

Что ждало нас впереди?..

Глава 18

За мной приехал Марат. Впервые за 2 недели я вышел на свежий воздух. Было 23 марта. Вы можете представить, как пахнет уличный воздух 23 марта для человека, который две недели пролежал в больнице? Смогли? Весной, новой жизнью, свежестью… А теперь добавьте к этому еще то, что человек 2 недели уже ничего не видит, кроме черной картинки.

Я остановился на крыльце. Марат взял меня под руку и повел к машине.

– Привет, Руслан! Рад видеть тебя здоровым! Ну как ты?

В его голосе чувствовалось, что он искренне рад меня видеть за стенами больницы. Я был слеп, но Марат не просто старался придать голосу тон, как будто все в порядке, а он на самом деле был рад и как будто забыл, что я слеп. И это мне понравилось.

Знаете, я с каждым разом начинаю все лучше и лучше разбираться в человеческом голосе, в его интонации, в его скорости, в его громкости. Когда еще видел, я определял состояние человека по его лицу, по глазам. Сейчас у меня нет такой возможности. И мой мозг начал перестраиваться, я это понял сам того не замечая. Голос, как много он может сказать. Паузы, вдохи и выдохи, даже продолжительность этого паразитного «Эээ» могут многое сказать. Человек решил что-то или еще нет, он хочет тебе помочь или хочет быстрее от тебя избавиться, он сейчас беззаботен или напряжен. Все это можно прочитать в голосе. Но для этого надо уметь к нему прислушаться. Когда у тебя есть такой мощный инструмент как зрение, ты игнорируешь посыл, который содержится в голосе.

Марат усадил меня в свой автомобиль и мы поехали ко мне.

– Это все еще твой старый добрый «мерс»?

Мне часто доводилось сидеть в Mercedes-Benz ML Марата во время съемок. Это был изящный черный джип с бежевой кожей. Он был не новым, но довольно ухоженным.

– А как же, куда же я без него, – ответил, смеясь Марат.

Я протянул руку к панели и нащупал два вентиляционных сопла.

– Точно твой «мерин», – улыбнулся я, – спасибо, что приехал за мной.

– Ты мне еще нужен! Своих не бросаем…

– Может уже скоро и не пригожусь.

– Да не говори ерунды. Люди же не только по работе общаются. Ты просто хороший человек и с тобой всегда приятно проводить время. Так что…

– Даже если я не прозрею, мы будет друзьями.

– Ага… Но советую тебе думать о хорошем, ведь мысли материализуются.

Хотелось бы думать о хорошем. Но, к сожалению, мне становилось только тяжелее и страшнее. В больнице меня постоянно кто-то окружал, а как жить тут, в этом мире? Мне нужна помощь, мне надо хотя бы поговорить с незрячим человеком. Кто расскажет, как жить дальше.

Глава 19

Марат остался со мной. Вечером мы долго сидели и вели разговоры о жизни.

– Я, пожалуй, останусь на ночь. Вдруг тебе нужна будет помощь, – произнес Марат.

– Не стоит. В своей квартире я не потеряюсь.

– А завтрак кто тебе приготовит?

– С утра приедут родители, они и приготовят.

– Ну смотри. – Марат помолчал немного, – как-то неудобно тебя оставлять одного…

– Все нормально, честно. Езжай домой. Ты итак мне очень помог.

– Хорошо. Трубку сможешь взять?

– Да.

Марат еще раз убедился, что я могу взять входящий звонок на мобильном. Хотя было бы удобней сделать это на кнопочном телефоне.

– Я привезу тебе «звонилку» кнопочную.

– Спасибо, не стоит. Я уже попросил родителей.

– А, ну тогда «ок». Наберу тебя завтра с утра.

Марат подбадривающе похлопал меня по плечу, я закрыл за ним дверь. И отправился в комнату. Свалился на постель и заснул.

24 марта 2019.      Итак. Проснулся я у себя в кровати, а не в больничной койке. Это радовало. Второе, что меня обрадовало с утра – это то, что, когда я только пробудился, у меня вновь на пару секунд появилось серое пятно вместо полной темноты. Я пытался что-то разглядеть в этом сером пятне, но оно было слишком мутным. Но с другой стороны, надо сказать, что оно стало не однородным, а переходило от светлого к темному, то есть, в нем как будто присутствовали какие-то очертания предметов. Может быть, это было окно, в которое слепило утреннее весеннее солнце? Как бы я хотел его увидеть.

«Сколько времени?» – подумал я, – «как узнать время?».

В больнице мне могли по крайней мере ответить на этот вопрос медсестры или другие пациенты. Ладно, родители пока не приехали, значит еще не совсем поздно. Я встал с постели и направился в ванную. Дома было проще. Хоть я никогда не пытался ходить по квартире с закрытыми глазами, понимание планировки и расстояний делало свое дело. Я нащупал пасту и щетку, почистил зубы.

Дошел до холодильника. Там со вчерашнего вечера остался сок и два сэндвича. Спасибо Марату. Я налил сок в стакан, распаковал сэндвич и уселся на стул. Попытался напрячь зрение. Мне так хотелось увидеть свет.

Я позавтракал. Походил по квартире, ощупывая стены и предметы. Вспоминал все, ставил все на полочки в своем воображаемом мире. Темнота в голове потихоньку получала свою матрицу. Все-таки дома было так хорошо. Спокойствие наконец вернулось ко мне.

В дверь позвонили.

– И в конце концов, я же не один, – улыбнулся я пошел открывать, – Руслан, все будет хорошо.

Глава 20

Ко мне приехали мои родители.

– Сынок, привет! – они принялись меня обнимать.

Последний раз я разговаривал с ними еще в больнице, когда они приезжали нас навестить. Вы, наверное, можете подумать, почему родители не забрали меня вчера? Потому что они живут в другом регионе, за 450 км от нас, и еще они работающие люди. Папе 58, маме 55.

– Как ты? Ты завтракал? – поинтересовалась мама.

– Да, буквально пять минут назад съел сэндвич с соком.

– Давай я приготовлю что-нибудь!

– Я бы не отказался, – ответил маме папа вместо меня.

– Как доехали? – поинтересовался я.

– Хорошо, машин было мало. Как твои глаза, сынок?

– Сегодня, когда проснулся, было какое-то пятно, небольшое улучшение.

– Съездим в клинику сегодня? – я слышал, как мама начала доставать посуда из шкафчика.

– Да, надо бы. Мам, а ты можешь набрать Амелию?

– Конечно.

Мама протянула мне телефон. Я ушел в комнату. Недолго поговорив с любимой женой, я вернулся к родителям.

– Мы не стали покупать тебе новый телефон. Консультант в магазине сказал, что тебе будет удобнее со своим андроидом. У него товарищ не видит и пользуется смартфоном с функцией «толбак» что ли. В общем, он показал, как включить ее. – проговорил папа.

– Ого, здорово.

– Где твой телефон?

– Сходи поищи, не напрягай его, – сказала мама.

Папа нашел телефон и присел ко мне.

– Так, сейчас…

Видимо, он копался в настройках телефона. Ага, нашел.

– Смотри, ты нажимаешь пальцем один раз на экран, и он говорит, что за приложение. Если это то, что тебе нужно, просто щелкаешь быстро два раза по экрану.

– Давай попробую, – я взял телефон и пытался вспомнить рабочий стол.

Голосовой помощник помогал мне ориентироваться по экрану. Чтобы привыкнуть к такому управлению гаджетом нужно время, но думаю у меня получиться его освоить. Через минуту я уже смог набрать номер Амелии.

– Здорово, – сказал я папе, – спасибо! Я думаю посижу еще как-нибудь и разберусь до конца.