Отмеченная. Проклятие крови

Я обернулась и бросила взгляд на своих спутников.

Лунна что-то оживлённо рассказывала, её голос звучал беззаботно. До меня доносились лишь обрывки фраз. Кажется, она рассказывала о том, как мы учились держаться в седле и сколько раз мчались по этой тропе наперегонки. Мой взгляд невольно скользнул к Скандару. На фоне его фигуры Лунна выглядела совсем миниатюрной.

Мне вдруг показалось, что ему, возможно, скучно слушать все это… но, к моему удивлению, он слушал её очень внимательно. Иногда поглядывал на неё, и в его взгляде появлялась лёгкая, почти незаметная улыбка. Такая, какой, наверное, улыбается Эйнар: по-доброму, мягко, с оттенком заботы, когда мы о чем-то рассказываем ему за обедом или полуденным чаем. Так, смотрит старший брат на младшую сестру.

Кажется, за эти пару недель эти двое успели подружиться.

Не редко, за ужинами, Лунна расспрашивала Скандара об Ансграде или о столице княжества – Иборе, городе у подножия самых высоких гор Альрикейна. Не решаясь заговорить с мужчиной сама, я с упоением слушала его рассказы, воображая, что когда-нибудь смогу отправиться туда, чтобы своими глазами увидеть замок князя, высеченный в горах Бэлор.

Я невольно улыбнулась своим мыслям.

На секунду мы встретились глазами с Скандаром, но я не отвела взгляд, лишь продолжала едва заметно улыбаться.

Его губы тронула мягкая улыбка.

С момента как мы покинули замок прошло уже пару часов и с каждой минутой погода начинала портиться все сильнее. Небо заволокло темными тучами, а в воздухе запахло дождем как обычно бывает перед грозой.

Где-то над головой громыхнуло.

Я чувствовала, как медленно подступает усталость. Она накрыла меня ещё в самом начале прогулки, но тогда казалась незначительной, просто лёгкая сонливость от тёплого воздуха и покачивания в седле. Теперь же тело стало заметно тяжелее, дыхание чуть затрудненнее, и где-то в груди появилась тугая, неприятная сдавленность. Я глубоко вдохнула, надеясь взбодриться, но вместо этого ощутила, как меня на мгновение качнуло, как если бы я теряла равновесие.

Я натянула поводья, остановила Тир и прикрыла глаза, надеясь, что странное головокружение быстро пройдёт. Кобыла нетерпеливо затопталась на месте и недовольно фыркнула.

– Тише, тише, Тир…– прошептала я, наклоняясь к ней и гладя по шее.

– Мия?..– послышался рядом голос сестры. Она и Скандар поравнялись со мной, и я почувствовала на себе его внимательный взгляд.

– Разве не славный вечер? – я попыталась беззаботно улыбнуться и подняла голову к небу. Причина внезапной слабости была мне не ясна, но признаваться в недомогании или портить прогулку не хотелось. В последние дни я нарочно избегала общества Скандарa и теперь, когда мы наконец были вместе, моя трусость перед встречей с ним казалась почти стыдной. К тому же, я действительно скучала по этим прогулкам по лесу, по ветру, по этому странному чувству свободы.

– Пока не началась гроза… – вдруг начала я, игнорируя немой вопрос в глазах моих спутников, – здесь рядом есть одно красивое место, – не подумав, я пришпорила лошадь. – За мной!

Это оказалось безрассудным решением.

Стоило Тир сорваться в галоп, как мир перед глазами снова качнулся. Я едва удержалась в седле. Но было уже поздно, ведь я мчалась к опушке, где лес заканчивался обрывом. Река внизу ревела, бурля и пенясь на камнях. Ее было слышно уже отсюда. Я натянула поводья, пытаясь остановиться, но Тир замедлилась только у самого края. Из-под ее копыт вниз посыпались камни и комья земли.

– Прости… мне нужно отдышаться, – пробормотала я, поглаживая её по загривку и чувствуя, как лошадь нервничает.

В груди всё сильнее сжимало. Воздуха не хватало. Перед глазами замелькали тёмные пятна. Паника вспыхнула в голове, когда я поняла, что теряю контроль над собственным телом. Пальцы ослабли, поводья выскользнули из рук.

– Мия! – позади раздался испуганный крик Лунны.

Но было уже поздно.

Я не удержалась и полетела вниз.

***

Лунна замерла на краю обрыва.

В голове гремело:

Она упала. Боги, она упала.

– Останься здесь! – резко скомандовал Скандар, даже не обернувшись. Голос был резкий, но ровный.

Он одним движением сорвал с себя кожаный жилет и прыгнул вниз, прямо в бурлящий поток.

Волны с оглушающим грохотом бились о камни, ледяная вода сносила с ног. Он отчаянно вглядывался в поток, раз за разом ныряя, борясь с течением. В мыслях он взывал к богам и к Эридре, владычице вод. Лишь бы успеть.

Сквозь пену и брызги он, наконец, заметил её тело, дрейфующее между валунами. Стиснув зубы, он бросился вперёд. Холод резал кожу, руки гудели от усилия, но он сумел добраться до неё и вытащить на ближайший берег.

Девушка не дышала.

На ее бедре была рваная рана, из которой сочилась кровь, пропитывая одежду, и стекала по камням в реку. Скандар быстро разорвал подол своей рубахи и перетянул ногу, пытаясь остановить кровотечение.

Он опустил ладони ей на грудь и надавил раз, второй, потом третий. Затем вдохнул в её губы, снова и снова, и снова. Но ее тело оставалось безжизненным. Кожа быстро теряла краски, румянец на щеках погас, губы посинели, а дыхание так и не возвращалось.

На мгновение он замер и вдруг мимолетная догадка. Он понял.

Одним резким движением он рванул шнуровку её корсета.

– Дыши! – прорычал он, низко, сдавленно, как приказ. Его голос прогремел в безмятежной тишине леса.

Но тут её тело дёрнулось. Из груди рвался хриплый кашель. Она вздрогнула, и слабое, едва заметное дыхание стало медленно возвращаться. Скандар закрыл глаза на мгновение, тяжело выдохнул, не осознавая, как сильно дрожат его руки.

– Она жива!? Скажи что она жива?! – донёсся пронзительный голос Лунны. Она вбежала на берег, бросилась к сестре и рухнула на колени у ее тела.

Увидев кровь, девушка вскрикнула и отшатнулась, как от удара.

– Боги, сколько крови…

– Нам нужно немедленно возвращаться, – голос Скандара был глухим, но твёрдым. Он уже поднимал Мию на руки.

– Садись на лошадь и держись рядом. Лунна? – он заглянул ей в глаза.

– Ты поняла меня?

Она кивнула, едва сдерживая слёзы, и молча последовала за ним.

Скандар ворвался во внутренний двор замка Иннг, прижимая девушку к груди.

– Лекаря! – его голос эхом разнёсся под арками.

Слуги и гвардейцы бросились навстречу. Мия слабо дрожала в его руках, бессознательно цепляясь за него, тянулась к его теплу. На крики выбежал Эйнар.

Увидев сестру в крови, на руках Скандара, он застыл.

– Что, во имя проклятого Вартана, произошло?!

Скандар на мгновение встретился с ним взглядом: в его глазах было что-то дикое, рваное, почти испуганное. Но он ничего не сказал. Только крепче прижал Мию к себе и шагнул вперёд, мимо.

Лунна стояла посреди двора, сжав пальцы в кулаки. Её штаны были в крови сестры, а к воротам тянулась тонкая дорожка из ее же капель крови. И только теперь, когда Скандар скрылся за дверьми вместе с братом, она позволила себе заплакать.

Тучи совсем заволокли закатный свет.

Гроза, обещанная небом, наконец явилась. Раскаты грома эхом разносились по округе. Этот звук, отражаясь от каменных стен, множился, заставляя землю дрожать.

Над замком нависла тьма.

Молния с треском рассекла небо и в её свете казалось, что воздух трещит от напряжения. Ветер взвыл, вырвавшись из глубины веков. Где-то у южной стены послышался глухой лязг, сорвался флагшток.

Резкая вспышка света вновь осветила пространство и хлынул дождь.

Но никто не обратил на это внимания.

Никто не знал, что мир уже начал меняться.

Глава 5

Тьма и холод.

Вода рвалась в грудь, заливая нос и рот.

Боль.

Острый камень полоснул по бедру, разрывая ткань и кожу.

Резкий вдох. Первый и мучительный.

Тело ныло от боли, голова гудела. Обрывки воспоминаний всплывали одно за другим, и каждое отдавало пульсацией в затылке.

Я поморщилась и попыталась открыть глаза.

Солнечный свет ударил в лицо, ослепляя. Прикрывшись ладонью, я с трудом сфокусировала взгляд.

Покои. Моя комната.

Я лежала в постели, а рядом, в кресле, свернувшись калачиком, спала Лунна. Она едва слышно посапывала, уронив голову на спинку кресла.

Я попробовала приподняться и сразу же ахнула: острая боль пронзила бедро, а по голове будто ударили молотком.

– Лунна… – прохрипела я, но голос прозвучал слишком слабо. – Лунна… – повторила я чуть громче, заставляя себя напрячь связки.

Сестра пошевелилась в кресле и приоткрыла глаза. Ей понадобилось несколько секунд чтобы осознать, что происходит.

– Мия!

Она мгновенно подскочила и метнулась ко мне, сев рядом на край кровати.

– Ты очнулась… наконец…

Тёплая ладонь коснулась моей руки, а в её голосе слышалось облегчение.

– Мы так переживали… Как ты?

Ее глаза блестели от слез, она была готова расплакаться, но сдерживалась.

– Все болит… – прошептала я, морщась от боли. Даже малейшее движение отзывалось в теле острой резью. – Можно воды..

Я снова попыталась привстать. На этот раз осторожнее. Лунна поднесла к моим губам кубок с водой и, придерживая его, помогла мне сделать глоток.

– Ты пробыла без сознания почти сутки… – тихо произнесла она, беспокойно вглядываясь в мое лицо.

– Я помню только… как упала в воду. А дальше…

Все что осталось в моей памяти это ледяная тьма, боль и чьи-то горячие руки.

– Скандар, – Лунна отставила стакан. – Он быстро среагировал и вытащил тебя, примчался в замок.. – она помолчала, – но в воде ты поранилась и успела потерять много крови…

На последних словах ее голос дрогнул. Я дотянулась до сестры и слабо сжала её руку.

– Теперь все хорошо… – я выдавила улыбку, стараясь приободрить ее, хотя внутри меня почти трясло от страха. В ее глазах отражался мой страх, который я пыталась не показывать. Осознание, что я могла вот так просто расстаться со своей жизнью накрыло ледяной волной, будто я снова оказалась во власти стихии там в реке. Если бы я оказалась в лесу одна, в пору мне уже оказаться в объятиях Мораны.

– Я должна его увидеть… отблагодарить, – пробормотала я, попытавшись подняться с кровати.

– Эй, нет! Стой. Конечно поблагодаришь. Но сейчас тебе лучше отдыхать.

Лунна решительно придержала меня за плечи и поднялась.

– Я позову лекаря, чтобы он осмотрел тебя, а потом ты должна поесть.

Я лишь слабо кивнула. Не смотря на то, что я пробыла без сознания сутки, я все равно чувствовала себя уставшей и разбитой. Поэтому спорить или покинуть постель самостоятельно сил у меня не нашлось.

Через некоторое время, после осмотра лекаря и смены повязки, меня навестили родители и Эйнар. Кажется, случившееся взволновало семью сильнее, чем я могла ожидать. Мама, вся в слезах, грозилась запретить мне впредь не только кататься на лошади, но и заниматься любыми другими «мужскими забавами». Хотя по словам лекаря, всему виной был туго затянутый корсет, который почти перекрыл дыхание. Из-за этого я и потеряла сознание. Но я все еще была слишком слаба, чтобы возразить ей.

Отец держался стеной в стороне, пока мама гладила меня по волосам и шептала утешения. Но я знала, что он переживает не меньше. Перед уходом, он все же подошел ближе. Я заметила, как тонкие морщины у его глаз стали глубже, а в сжатой челюсти едва уловимое напряжение. Его взгляд был полон сожаления. Он наклонился, поцеловал меня в лоб и молча покинул покои. Слов не требовалось.

Во мне теплилась надежда, что после ко мне зайдет и Скандар. Теперь я была обязана жизнью княжичу Севера. Но хотела я его увидеть не только поэтому. Что-то во мне неумолимо требовало его присутствия рядом, какое-то новое чувство, ощущение, не поддающееся объяснению. Оно неотступно тянуло к нему, едва заметное, непонятное, но отчётливое.

Однако он так и не появился. Вместо него вечером вернулись Эйнар и Лунна. В душе шевельнулась тревога: может быть Эйнар считает Скандара виновным в случившемся? Ведь именно ему брат поручил присматривать за нами…

Но нет. Это глупо. Всему виной неподходящая одежда и только.

Я хотела поговорить с братом об этом, но он мягко пресек мои попытки, сказав, что сейчас важно лишь одно: отдыхать и восстанавливаться.

Когда они ушли, я почти сразу провалилась в сон.

Утром я проснулась с первыми лучами солнца от стука в дверь.

Из приоткрытой двери показалась рыжая копна кудрей.

Мира.

– Доброе утро, княжна, – она тихо вошла и прикрыла за собой дверь. – Как вы? Все так перепугались.

Она осталась стоять, не решаясь подойти ближе.

– Мне лучше, не переживай, – я села в постели и протёрла глаза. Коснувшись щеки, почувствовала резкую боль. Осторожно дотронулась снова и под пальцами нащупала припухлость и царапину.

Совсем забыв о раненой ноге, я попыталась встать, чтобы посмотреться в зеркало, но резкая боль в бедре едва не сбила меня с ног.

– Княжна..!

Мира подлетела ко мне и придержала, не давая упасть.

– Вы должны оставаться в постели, лекарь запретил вам вставать и тревожить ногу…

Она торопливо усаживала меня обратно, голос её звучал встревоженно.

– Боги милостивые… – выдавила я сквозь стон.

– Подождите немного, я подготовлю для вас ванну и со всем помогу. – пообещала Мира и поспешила в смежную комнату.

Я же, превозмогая боль, снова встала, цепляясь за кресло, доковыляла до зеркала. В отражении я увидела усталое лицо. На правой щеке ссадина и синяк, под глазами глубокие тени. Коса растрепалась за два дня сна.

– Надо же… – устало прошептала я, опускаясь обратно в кресло. Я чуть не погибла, а на теле всего пара царапин. От страха мне снова сдавило грудь, а затем вновь всколыхнулось то незнакомое чувство: желание увидеть Скандара. Будто часть меня осталась где-то рядом с ним и теперь рвалась обратно.

Это просто твой страх… Успокойся, Мия.

– Мира, ты не могла бы попросить княжича Вейстмара… Зайти ко мне после?

Я уже сидела в кресле, укутавшись в халат, а Мира аккуратно расчесывала мои ещё влажные волосы.

Тёплая ванна помогла немного прийти в себя, хотя рана всё ещё давала о себе знать. Перед тем как погрузиться в воду, я мельком взглянула на бедро без повязки и испытала лёгкий ужас. Глубокий порез будет долго заживать, и, наверняка, останется не слишком привлекательный шрам.

Но лучше шрам, чем оборванная жизнь…

– Я хотела поблагодарить его, – словно оправдываясь, начала я, – но раз уж пока не могу выйти сама…

– Да, княжна. Но… – Мира запнулась, – я слышала, княжич отбывает сегодня. На рассвете.

– Что?.. – я застыла, сердце забилось чаще. – Он… уезжает? Уже?

Я попыталась встать, но тут же села обратно, потому что нога отозвалась резкой болью.

– Мира, поторопись! Прошу, может он ещё не уехал…

Моя просьба прозвучала почти с мольбой. Девушка растерянно кивнула, было видно, как её удивил мой встревоженный тон.

Быстро закончив с волосами, она помогла мне переодеться в простое платье.

Я осталась сидеть на кушетке у окна, наедине со своими мыслями.

Так и не пришёл. И собирался уехать…

В груди затаилась лёгкая обида, глупая, но упрямая.

Ожидая его появления, я вдруг поняла, что совсем не знаю, что хочу сказать. Как выразить благодарность за то, что он спас мне жизнь? Я пыталась подобрать слова, но они путались, расползались в голове, не складываясь воедино.

Казалось, в мире просто не существует таких точных слов, которых хватило, чтобы передать всё, что я чувствую. Я думала, что хочу сказать что-то важное, нужное, должное. Но чем дольше пыталась, тем яснее становилось: таких слов просто нет. Всё звучало слишком просто или слишком вычурно. Недостаточно и ложно. Как будто благодарность это вовсе не то, что мне на самом деле хотелось бы выразить.

В дверь постучали.

– Войдите! – Я чуть напряглась и взволнованно поерзала в кресле.

– К вам княжич Вейстмар, Ваше сиятельство.

Первой в комнату робко вошла Мира, она шагнула в сторону и склонила голову, пропуская мужчину в покои. Скандар уверенно шагнул из тени коридора и я оглядела его.

На нем уже были дорожные доспехи, которые были легче стальных. Местами они были отделаны серебряными пластинами с тонкой гравировкой, которые блеснули в лучах солнца, что пробивалось в окна. Волосы его были чуть взъерошены и несколько непослушных каштановых прядей спадали на лоб. Лицо мужчины казалось напряженным, а взгляд тяжелым из-под нахмуренных бровей. Но, завидев меня, выражение его лица чуть смягчилось, и он склонил голову в знак приветствия.

Служанка осталась стоять позади, разглядывая Скандара и бросая на меня вопросительные взгляды.

– Спасибо, Мира, можешь идти, – я коротко кивнула ей, давая понять, что она может оставить нас одних.

Девушка, неуверенно помявшись, медленно удалилась, закрыв за собой дверь. Но я была уверена, что она осталась стоять за дверью, чтобы не упустить возможности подслушать.

Когда мы остались наедине, я снова внимательно посмотрела на Скандара.

– Хотели уехать, не попрощавшись?

– Не хотел вас будить, княжна… – начал он спокойно, но я перебила.

– Просто Мия. После всего мы вполне можем обойтись без формальностей, – я мягко улыбнулась.

– Мия… – повторил он, и уголок его губ едва заметно дрогнул в подобии улыбки.

– Я не хотел тревожить ваш покой, – он слегка нахмурился, губы сжались в тонкую линию.

– Но а я хочу… – запнулась я, – могли бы вы сесть рядом? Я хочу сказать кое-что. Вернее, поблагодарить… но даже не знаю, с чего начать, – пробормотала я и попыталась приподняться, но он оказался рядом быстрее, не позволяя мне встать.

От него веяло прохладой, запахом сырой травы и далёких сосен, как будто он принёс с собой ветер с севера.

– Вам не стоит вставать, – он аккуратно усадил меня обратно, заботливо поправив подол платья. Такой жест не вязался с его мрачным видом и потому вызвал у меня лёгкую улыбку.

– Присядьте, – выдохнула я, оседая на кушетке, и посмотрела на него почти умоляюще.

Он не колебался и сразу сел рядом. Его взгляд вдруг скользнул к моему бедру. Со стороны раненой ноги на платье была шлица, и подол сдвинулся, обнажив перевязанную ногу. Повязка на ране местами промокла, через бинты проступила кровь. Я поспешно одёрнула ткань, стараясь скрыть это.

Рана снова заныла, но я старалась это игнорировать. Лечебные отвары, что я приняла от боли, помогали, но не могли совсем избавить от нее совсем.

Скандар нахмурился сильнее.

– Я приведу лекаря, – коротко бросил он, уже собираясь встать.

– Подождите, – я решительно коснулась его руки и не дала подняться.

Он замер и, чуть нахмурившись, вернулся на место, бросив на меня внимательный, обеспокоенный взгляд.

– Это подождет… – выдыхая, я сделала паузу, силясь подобрать слова.

Почему же я так нервничаю?

– Я не знаю как отблагодарить вас, – наконец произнесла я тихо. Мои холодные пальцы обжигало тепло его рук.

– Вы холодны.

Он развернулся ко мне и осторожно взял мои руки в свои. С кем-то другим это могло бы показаться излишним. Но не с ним.

Почему же?..

В его прикосновении не было ни уверенности, ни намёка на власть, только тихая забота. Его тёплые ладони, сомкнулись вокруг моих, и на кончиках пальцев я почувствовала знакомое покалывание.

– Спасибо, – почти шепотом произнесла я и опустила взгляд.

Он продолжал удерживать мои руки, легко, без нажима, почти как бы невзначай. Его большие пальцы то и дело едва заметно скользили по тыльной стороне запястий, проверяя, согрелись ли они. Мы молчали. И в этой тишине что-то прояснилось: не было больше той неловкости, что мучила меня ещё несколько дней назад. Всё, что раньше казалось важным: опасения, смущение, странное чувство вины, вдруг растаяло. Остались только его руки, моё дыхание и тепло, разливающееся в груди.

– Я должен был быть внимательнее, – тихо произнёс он, сдержанно усмехнувшись. В голосе не было укора, только усталость и что-то похожее на сожаление. Я не сразу нашла, что ответить. Вместо слов просто придвинулась чуть ближе и крепко сжала его ладонь обеими руками, пытаясь передать всё, что не поддавалось словам. Наверное, именно в этом прикосновении можно было спрятать всё: и благодарность, и тепло, и ту едва различимую дрожь, что затаилась в груди после спасения.

Несколько секунд он изучал моё лицо, и взгляд его задержался на ссадине на щеке.

Я смутилась, отвела глаза.

– Откуда же вам было знать, что меня попытается убить собственная одежда, – пробормотала я и хохотнула, стараясь разрядить обстановку. Скандар вскинул бровь. Я поджала губы, но всё же улыбнулась, извиняясь.

– Я хотела отблагодарить тебя, как-нибудь… – добавила я тише, снова встретившись с его взглядом. Я сжала его ладонь чуть крепче, и только произнеся эти слова, поняла, что впервые обратилась к нему на ты.

Он заметил. Не сказал ни слова, но слегка наклонил голову, и в уголке губ проскользнула едва заметная улыбка. Та самая ухмылка. Больше довольная, чем удивленная. Моя бесцеремонность, кажется, его позабавила.

– Есть одна вещь, – тихо сказал Скандар и, будто спохватившись, осторожно отпустил мои руки. Этот простой жест вдруг вернул меня в реальность. Довольно болезненно, признаюсь. Я постаралась не выдать разочарования: лишь убрала руки, положив их на колени.

– Когда я приглашу тебя на танец, – продолжил он, внимательно вглядываясь в моё лицо, – ты не сможешь отказаться.

Я, готовая услышать что угодно: предостережение, извинение, даже прощание, вдруг тихо рассмеялась.

Скандар ответил слабой, почти невидимой улыбкой.

– И всё?

– И всё.

На губах осталась мягкая улыбка. А сердце… застучало как-то по-новому, громче, живее.

– Мия, – внезапно серьёзно произнёс он, – ты ничего мне не должна. Я не мог поступить иначе.

Его внимательный взгляд серо-зелёных глаз прощупывал каждую эмоцию на моём лице.

– Мне пора, – добавил он и, не дожидаясь моего ответа, резко поднялся.

Я удивлённо подняла на него глаза и, мне показалось, он едва заметно напрягся. Взгляд скользнул к двери.

На мгновение в его чертах мелькнула тревога, не явная, но заставляющая насторожиться.

Услышал Миру?..

– Берегите себя, княжна, – вдруг слишком официально сказал он. Его голос стал на тон холоднее, лицо снова застыло. Ни намёка на ту теплоту, что была всего минуту назад. Как будто поставил стену и закрыл дверь.

Он склонился, взял мою руку и легко коснулся пальцев губами. Вежливо, сдержанно, это был обычный прощальный жест и ничего более. Эта внезапная холодность застала меня врасплох, словно ледяной дождь.

– Благодарю, – попыталась произнести твёрдо. Но голос выдал моё смятение: тихий, неуверенный, сдавленный.

Он кивнул и быстро направился к двери.

Хлопнула дверь.

Я вздрогнула.

Оставшись одна, я рассеянно осмотрелась и устремила взгляд на свои ладони, которые еще помнили тепло его рук и осторожные прикосновения. Меня окутало теплом, но следом снова накрыло то странное чувство неполноценности, будто что-то важное снова ускользнуло от меня.

***

Выйдя за дверь, мужчина на мгновение остановился.

Щелчок запорного механизма отозвался в ушах глухим эхом. В коридоре стояла полутьма, лишь дрожащий свет масляных ламп отражался в камне, как в стоячей воде. Несколько секунд он просто стоял, не двигаясь, глядя в никуда.

Что-то шевельнулось внутри, там, где прежде была тишина. Что-то странное. Как тёплая искра или жар в груди, который он не знал, как назвать. Не боль, не облегчение, ни даже любовь. Скорее, ощущение, будто он коснулся чего-то живого, важного… и отпустил. Что-то, почти обретённое, вновь ускользнуло.

Он прикрыл глаза.

– Сообщите лекарю, что рану необходимо перевязать, – произнёс он негромко, обращаясь к служанке, что притаилась за колонной.

Из-за каменного основания несмело вышла Мира. Свет ламп выхватил из полумрака её испуганное лицо и огненные кудри.

– Д-да, Ваша светлость…  – пробормотала она и поспешно склонилась, ожидая выговора. Но Скандар даже не взглянул на неё. Только устало провёл рукой по лбу и тяжело выдохнул. Лампы бросали на его лицо неровные блики, подсвечивая то, что он пытался спрятать.

Решив больше не испытывать судьбу, служанка, еще раз поклонившись, последовала мимо него, чтобы выполнить поручение.

– Мира, – вдруг окликнул ее мужчина.

Она обернулась, удивлённо вскинув брови. Не ожидала, что он запомнил её имя. Он бросил в её сторону короткий усталый взгляд, но в нём промелькнула тень настоящей заботы.

– Позаботьтесь о ней.

И прежде чем она успела ответить, Скандар развернулся и зашагал прочь. Тяжёлые сапоги глухо отбивали ритм по каменным плитам. Дорожный плащ, перекинутый через одно плечо, чуть задел край стены.