Непутёвые

– Так это ехать далеко… И поверит ли он? – сомневалась акушерка, но калым предлагали хороший.

– Об этом не беспокойтесь, гостиницу вам оплатим и привезем, – сказала Дарья. Уровень жизни семьи Чижик был гораздо выше уровня жизни простой деревенской семьи.

Ирина Григорьевна встретилась как бы случайно на улице с Василием, якобы видела его с Ритой раньше и решила поговорить. Такого плана было достаточно для наивного парня.

– Я давно хотела предостеречь вас. Рита – девушка ветреная, у нее много мужиков бывает, даже во время ваших отношений. Она была беременна, но не факт, что от вас – говорила Ирина Григорьевна

– Я вам не верю, – отвечал Вася, – кто вы? И откуда вы здесь?

– Я акушерка из гинекологии, приехала сюда на учёбу. Я знаю вас, видела с Ритой. Эта девушка не так проста как кажется, столько мужчин через нее прошло… Ой-ой-ой. Мне просто жалко, что вы разрушаете свою жизнь из-за непутевой девушки. И еще вы не замечали, что она любит выпить? – Ирина Григорьевна причитала как заезженная пластинка, отрабатывала заплаченные Дарьей деньги по полной программе.

– При мне она никогда не выпивала, но когда наводили порядок в доме, сдали пару ящиков пустых бутылок, причем не кифирных, – задумался Вася, – а почему вы сказали, что она была беременна?

– Она сделала аборт, не мучайте себя, продолжайте жить своей жизнью, – сказала акушерка и как ни в чем не бывало пошла дальше. Расстроенный Василий поверил акушерке, но выяснять правда это или нет не стал – проявил слабость характера. Придя домой Вася, закрылся в комнате и никого не хотел видеть. У него в голове не укладывалось как можно так врать. "Наверное мама была права, нужно искать себе ровню" – думал Вася, но душой он прикипел к девушке, несмотря на то что она не была красавицей. Он чувствовал ее душу, но сейчас всё-таки поверил акушерке. "Какой смысл ей врать?" – считал парень.

Рита проплакала все выходные, всю неделю на работу еле ходила и очень хотела заглушить свою душевную боль спиртным, но никак не решилась. Она боялась снова погрязнуть в разврате и пьянстве как несколько месяцев назад. "Если бы не ребёнок, он был бы со мной" – думала о своих отношениях с Васей девушка. Она уже не любила эту крошку, что в ней жила. На следующий день Рита направилась на прием в гинекологию.

– Ирина Григорьевна, можно аборт сделать? – печальная Рита пришла на прием к гинекологу.

– Поздно кумушка пришла, у тебя уже срок большой. Я на такое не пойду. Думала как с мужиками спать, теперь думай как воспитывать будешь, – жестко отчитала акушерка плачущую Риту.

Время шло, Рита смирилась со своим положением, к ней еще раз приезжала мать Васи и давала денег. Она боялась, что Ритка приедет в Волгоград и будет искать Васю. Оглядывая девушку уже с большим животом Дарью Сергеевну грызла совесть, но она держалась гордо, считая, что деньги с лихвой окупят ее грехи.

Василий учился на четвёртом курсе, Риту вспоминал регулярно, грустил… Ни на кого из девушек внимания не обращал. Дома он был сдержан в эмоциях. Как приходил с университета, закрывался в своей комнате.

Ритка ушла в декрет. Домой она купила кроватку, коляску ребёнку, вещи необходимые для новорождённого. Соседка баба Фрося жалела девушку, сшила ей пятнадцать байковых пеленок в подарок.

– Спасибо, вам баба Фрося, – благодарила ее Рита.

– Кого ты хочешь мальчика или девочку? – спросила она.

– Если честно, то никого, я очень жалею, что так вышло. Ребёнок будет напоминать мне о предательстве его отца, – плакала Рита.

– Так нельзя, дите не виновато в этом, ты пойми! Саму тебя мать не любила, неужели ты хочешь такой же судьбы для дочери или сына?

– Я не хочу этого ребёнка, мне просто жизнь выбора не оставляет…

– Рита, Рита, так нельзя…

Девушке было тоскливо, дома она находила домашние дела, чтобы отвлечься или занималась садом. В гинекологии Рита познакомилась с одной женщиной – Верой и подружилась с ней. Из-за Ритиной славы подруг у нее хороших не было. Вера прониклась историей Ритки и стала ее единственной подругой. Разница в возрасте между ними была существенная, в десять лет. Вера ждала второго ребёнка. Она была еще не на большом сроке.

– Вера, я так рада, что с тобой познакомилась, так плохо быть одной, – плакала Рита.

– Тебе нельзя сейчас плакать, думай о малыше, впереди у тебя светлое будущее, я это знаю, – Вера обнимала подругу.

У Риты пошла сороковая неделя, она по прежнему оставалась худой и даже немного сутулой, но с большим животом. "Быстрее бы освободиться от этой ноши" – думала Ритка. Она никогда не разговаривала с ребёнком, не гладила свой живот. По мере осознания материнства любви к своему будущему чадо у нее не возникало.

У подруги Веры произошел выкидыш, она очень страдала по этому поводу и говорила подруге:

– Так не бывает, ты обязательно полюбишь и привыкнешь к своему ребеночку. По другому не может быть. Я тоже хочу еще раз испытать это чудо. Через полгода опять будем стараться с мужем.

– Вот именно, с мужем, а я одна. И вообще, если бы Вася не рассказал все матери, то мы были бы вместе! – сказала Рита.

– Да пойми ты, глупая, если бы ты нужна была ему, он давно бы уже приехал, – Вера могла жёстко ответить девушке, но та не обижалась.

Когда у Риты начались небольшие схватки, она пошла самостоятельно в больницу. Ее определили в предродовую палату и оставили одну.

Ей было больно, она плакала, звала маму. Плакала она не столько от боли, сколько от обиды, что никому не нужна и никто ее не любит. Ей казалось, что она уже мучается целые сутки.

Ребеночек появился на свет через десять часов после приезда девушки в роддом:

– Девочка, немаленькая, три килограмма девятьсот десять грамм, – крикнула дежурная акушерка. Ребёнка забрали в детское отделение, а Риту отправили в послеродовую палату.

В палате с ней лежали еще три женщины, они общались между собой, не замечая Риту. У всех были более или менее благополучные семьи, а на Ритку – мать одиночку, поглядывали искоса.

– Я говорю своему, ты хоть на выписку трезвый приди, некому за тобой следить, пока я в роддоме лежу, – сетовала одна тетка другой.

– Это да да, это да, – отвечала вторая.

Рита думала: "Что за странная штука жизнь? Если рожаешь без мужа – тебя забросают камнями, как последнюю проститутку, а жить с алкашом, лишь бы штаны при доме были – в самый раз! Сразу бабе честь и почет. А по сути чем ее семья от моей отличаться будет? Еще больше скандалов и ругани".

– Нагуляла как и твоя мать тебя,– произнесла толстая обитательница палаты, в возрасте около сорока.

– Не судите, да не судимы будете! – отвечала ей Рита.

Бабы фыркали, но продолжать перепалку не стали.

Когда Рите приносили дочь, в первое время она холодно относилась к ней. Все делала механически, как учила ее Вера. С каждым днем она все больше привязывалась к ребёнку, и уже не представляла как жила без этих крохотных ручек, туманных голубых глазок. "Глаза Васины"– думала Рита. Девочка ей очень напоминала возлюбленного.

Риту выписали на пятый день, Вера с сыном ее встречала из роддома. Дмитрию – сыну Веры было уже семь лет. Он рос общительным, любознательным мальчиком, очень активным. Среди сверстников он не мог найти себе друзей, все больше общался со взрослыми людьми. Как бы Вера не водила его по психиатрам, психологов в восьмидесятых практически не было, советская медицина не видела никаких отклонений и советов в адаптации ребёнка дать не могла.

Дима подарил Рите цветы. Вера поцеловала девушку в щеку.

– Какая, принцесса, как назвала ее? – спросила Вера.

– Представляешь, никак пока, ничего на ум не приходит. Мысли куда-то улетучились. Я только на третий день смогла к ней привыкнуть и принять то, что у меня родилась дочь, – делилась переживаниями Рита.

Мальчик подошел к свертку с ребёнком и сказал:

– Пусть будет Лизка!

– Димочка, не Лизка, а Лиза, – поправила его мать.

– Дим, а что, мне нравится. Как королева Елизавета! – поддержала его Рита, – пусть будет Лизка!

Лиза росла спокойным ребенком, Вера часто приходила к Рите помогала ей по хозяйству, а Димка, так вообще был частым гостем. Он считал крошку своим другом, ходил за Ритой хвостиком, помогал ухаживать за девочкой. После школы бросив дома портфель, он бежал нянчится с Лизой.

– Спасибо Вера тебе за помощника, он меня так выручает, – Рита разлила чай по кружкам.

– Ему это в радость, он Лизу как сестру полюбил. Тем более сейчас, когда проблемы в семье.

– А что случилось? – Рита озадаченно смотрела на подругу.

– Разводимся с мужем, у него оказывается, в Волгограде другая семья. Вот тебе Ритуля, и командировки, – расплакалась Вера. Ее муж – Николай работал в Волгограде вахтовым методом, поэтому полгода был в городе, полгода в деревне.

– Всех разлучает этот город. Ненавижу его, – Ритка резко встала из-за стола и обняла подругу, – как ты теперь будешь одна, зарплата на почте небольшая…

– Справлюсь, подам на алименты, по деньгам неплохо будет. Сын естественно остаётся со мной. Я сильная, выдержу! – уверенно сказала Вера и допила чай.

Так получается, что обе подруги были одиноки и воспитывали детей. Только Веру в поселке жалели, а Ритку наооброт, гнобили.

После рождения Лизы, Рите приходили ежемесячные денежные переводы. Они не были большими, но благодаря им Рита не была на грани нищеты. Когда дочери исполнился год, в деревню заявилась Дарья Сергеевна с проверкой куда потрачены ее деньги.

– Маргарита, я вам деньги присылала, надеюсь они потрачены на благие дела? – спросила по приезду Дарья.

– Спасибо, я все тратила только на содержание дочери, – девушка неохотно разговаривала с несостоявшейся свекровью.

– Взглянуть на ребёнка можно?

– Проходите, – ответила девушка и провела Дарью Сергеевну в дом. Дарья обратила внимание, что внутри домик выглядел лучше, чем снаружи. Все покрашено-побелено, в предбаннике и комнатах порядок. На окнах красивые шторы, в доме пахло вкусной едой и создавалось ощущение уюта. Подойдя к детской кроватке она увидела стоящую в ней маленькую девочку. Она улыбалась, выставляя на показ два верхних и нижних зубика. Глазки ее были голубыми, щёчки пухленькими. Одета она тоже была хорошо – в розовый комбинезон на лямочках. От умиления у Дарьи Сергеевны сжалось сердце. Она вспомнила своего сына, Лизонька была очень на него похожа. Дарье даже стало на мгновение стыдно за свои поступки, но она не отступила от своего плана.

– Эта ваша внучка, вы видите как она похожа на Васю. Ее зовут Лиза, – спокойно сказала Рита.

Дарья Сергеевна молчала в ответ.

– Может вы хотите на руки ее взять?

– Нет, не стоит, я с дороги руки не мыла, – Дарья боролась с желанием прижать девочку к себе.

– Рита, вот тебе деньги, на следующий месяц не буду перевод слать. Здесь за два, – Дарья направилась восвояси.

Проводив нежданную гостью Рита направилась к кроватке, взяла из кроватки Лизу:

– Вот это была твоя бабушка, вот так мы ей нужны.... Деньги дает и на том спасибо. И никому ты кроме меня не нужна, бедолажка. В дом снова постучались, прибежал помощник после школы вместе с Верой.

– Дарья приезжала на ребёнка посмотреть, наверное боялась что за просто так деньги платит. Подошла к Лизе и смотрела на нее долго, но на руки так и не решилась взять.

– Странно все это и она странная. И вот еще вопрос: как так быстро Вася отказался от тебя? Не пойму, ведь он собирался жениться. И алименты они без суда платят…– размышляла Вера.

– Пусть платит, сделал ребенка он, значит не обеднеют, – заводилась Рита.

– Да я и не о том. А вдруг он и не знает, что ты ребёнка родила?

– Все может быть, что уже прошлое ворошить, я стараюсь его забыть и жить дальше.

Когда Лизе исполнилось два года, Рита отдала ее в ясли, итак тянула до последнего, но уже просто не оставалось средств к существованию, спасали лишь переводы Чижиков.

Рита вышла снова санитаркой в больницу. Лизонька часто болела, Рите приходилось сидеть с ней на больничных, из-за этого денег на жизнь не хватало. Помогала ей и подруга, когда выходила в отпуск сидела с Лизой, часто просто давала немного денег.

– Верочка, ты единственная моя родная душа, если бы не ты, то по миру пошла бы! – благодарила подругу Рита.

– Ну что ты, я же за вас переживаю. Никого нет из родных. Да и нам с Димой хватает, хорошие алименты платит его отец, – делилась Вера.

Пока Лиза была маленькой, Рита не выпивала и домой мужиков не приводила.

Уже в детском саду Лизоньку обижали дети. В старшей и подготовительной группе ее дразнили безотцовщиной. Дети и сами не понимали значение этого слова, повторяли просто за взрослыми. Лиза как-то слышала во время дневном сна, как ее воспитатели обсуждали родителей подопечных и конечно же самому большому осуждению подверглась персона ее матери.

– Мамочка, почему у меня папы нет, Ольга Борисовна сказала, что я нагулянная. Что это значит? – спрашивала шестилетняя Лиза.

– Папа наш погиб когда ты не родилась, с неба на нас смотрит и тебе шлет привет. Не слушай никого, я тебя люблю, разве тебе этого мало? – внутри Риты все кипело, до коле будут ее имя везде поносить? – Лиза, когда будут такие вопросы задавать – так и отвечай.

Димке уже исполнилось почти четырнадцать, практически все выходные Рита и Вера проводили вместе: ходили гулять на озеро, вместе садили огород вначале у Веры, потом у Лизы. Дети тоже были неразлучны, несмотря на возраст. Благодаря Диме, Лиза уже в шесть лет умела читать, он учил ее писать.

– Лизка, сестричка- лисичка, – в шутку дразнился Дима.

– Димка хулиган, – отвечала ему девочка, а сама смотрела на него с обожанием.

Лиза действительно была похожа на лисичку. В ее внешности было невероятное сочетание рыжего и небесно-голубого цвета. У девочки яркие рыжие волосы, голубые глаза и при этом белая, фарфоровая кожа. Просто неземная красотка.

– И в кого ты такая красивая пошла? Мы оба были русые, правда глаза у нас обоих голубые, рыжих нет в роду, – умилялась Рита.

– Ты тоже пухленькая была в детстве? – спросила ее Вера.

– Да что ты, худая, как и сейчас и за мной как за Лизой никто не бегал с ложечкой, – смеялась Рита. Она ожила, ей долго пришлось оправляться от предательства Василия, но заводить новые отношения она не торопилась.

Пока дети играли в прятки у Веры дома, женщины готовили пироги с мясом и капустой.

– Может у меня останетесь до завтра? – спрашивала Вера.

– Ну посмотрим по времени, если управимся поздно, то останемся. У Веры даже комната была для подруги и ее дочери.

В школу Лизонька пошла уже с набором знаний. Ей очень повезло, что первой учительницей была женщина приезжая, недавно поселившаяся в Эльтоне – Татьяна Владимировна Журавская. Ей было абсолютно все равно на слухи, которые ходили по деревне, Лизонька стала ее любимицей, отличницей и просто хорошей девочкой. Претензий к ребенку и ее матери Татьяна Владимировна не имела. Лиза всегда была чисто одета и заплетена, что не скажешь о других детях, растущих в полноценных семьях.

Татьяна Владимировна всячески пресекала поползновения в сторону Елизаветы, защищала ее как могла. Не все в школе разделяли это мнение.

– И что вы ее так защищаете, прям святая она. Я вам скажу так: от осинки не родятся апельсинки, – рассуждала учитель по математике Ирина Николаевна.

– Вот вы, Ирина Николаевна, заслуженный учитель, а уподобляетесь бабкам на лавке. Что вы мешаете все в кучу. Да, действительно Маргарита Сергеевна росла в тяжёлых условиях, но для своего ребёнка она старается сделать все что можно. Девочка опрятна, что не скажешь про других, старательна и учится на отлично. У меня ни к матери ни к дочери нет претензий! – высказала свое мнение Татьяна Владимировна и вышла из учительской горомко хлопнув дверью. "Да, тяжело ей придётся в старших классах" – подумала Татьяна.

Дима тоже выровнялся в школе, учился неплохо и ставил цели на перспективу. Когда дети учились в одну смену Дмитрий провожал Лизу до дома.

Когда Дима закончил школу, он поступил учиться в Качинское летное училище, которое находилось в Волгограде, учеба планировалась на несколько лет поэтапно. Нужно было еще налетать много часов, чтобы быть в гражданской авиации.

– Ох и нелёгкую профессию ты выбрал, – страдала Вера.

– Мам – это моя мечта. Я стремился к ней несколько лет, – отвечал Дмитрий. В Волгоград его провожали друзья, Вера, Рита и Лиза. На прощание он обнял девочку и сказал:

– Лисичка-сестричка не плачь, я вернусь за тобой.... Что это значило Лиза еще не понимала и что в душе ее происходит тоже, слишком мала была.

В то время пока Дмитрий учился в лётном, Лиза боролась за место под солнцем в школе. Защитников уже не было, учителя к ней относились настороженно и недолюбливали, при любом возможном моменте снижали оценки, Лиза скатилась с отличных оценок до хороших. Отношения со сверстниками не складывались.

– Выскочка, эй, рыжая, ты что там о себе возомнила? – дорогу Лизе перекрыла одноклассница.

– Чего тебе от меня надо? – спросила Лиза.

– Шоколада. Ты какого хрена, когда весь класс был не готов руку тянешь? Сиди и молчи как мышь! – возмущалась Ленка – одноклассница Лизы.

– Откуда я знала готов весь класс или нет, мне никто не говорил, – сказала Лиза и пыталась пройти, но запнулась о подножку, поставленную одноклассницей и упала на пол, больно ударившись руками.

– То-то же и так будет каждый, раз, выскочка, – заключила Ленка.

Таких моментов было очень много, о чем-то Лиза рассказывала матери, о чем-то молчала. Ритка даже в школу ходила разбираться, но толку было мало. "Здесь только один выход – уезжать из этой злосчастной деревни" – думала Рита.

Наступил 1999 год, Лизе исполнилось пятнадцать лет, в деревне в лучшую сторону ничего не поменялось, а наоборот: колхозы развалились, безработица, при этом очень много пьющих людей. И как в восьмидесятых все также всех обсуждали и осуждали.

Дмитрий закончил летное училище, прошел практику и ушёл служить в армию.

Вера и Рита отпраздновали восьмое марта. Девушки разошлись по домам. На следующий день Рита ждала подругу у себя дома, они должны были делать какие-то совместные дела. Но она не пришла ни днем ни к вечеру. Рита и Лиза нашли ее мертвой десятого марта у себя дома. У Риты был комплект ключей от дома Веры, когда подруга не открывала дверь, Рита им воспользовалась. Верочка просто уснула и не проснулась. Вскрытие показало, что оторвался тромб. Рита почернела от горя. Для нее эта новость была сильнейшим ударом. Пока она готовила все к похоронам, беспрестанно рыдала. Рита знала, где служит Дима, Лиза писала ему письма, и отправила телеграмму: "Дима, срочно приезжай, мама умерла".

Когда приехал Дмитрий, Лиза обомлела, она не видела парня почти пять лет. Это был высокий стройный мужчина с темными волосами, серыми глазами, низким голосом. Он был очень подавлен.

– Сестричка, лисичка моя. Как же так, – Дима обнял девушку.

– Держись Димочка, мы все скорбим и плачем, – Лиза не скрывала слез. Дима даже всплакнул на Лизином плече. Больше за время похорон она не видела его слез. Только серьезное грустное лицо. На похороны также приехал бывший муж, он морально и материально поддержал сына. Оплатил погребение и заказал памятник для Веры на могилу.

После похорон, Дима еще пробыл один день.

Рита замкнулась в себе и почти не разговаривала, но самое страшное, что она выпила на поминках. Лиза первый раз увидела, как ее мать выпивает. После похорон Дима и Лиза долго общались.

– Лиза, ты всегда была хорошенькая, но сейчас прям расцветаешь, – восхищался девушкой Дима, держа ее за руки.

– Дима, а какой ты красавчик, просто глаз не оторвать, – Лиза понимала, что влюбилась в него. Это чувство было в ней и раньше, но оно спало, а когда девушка начала созревать, оно проснулось.

– Брось ты, – без смущения сказал парень. Он и так про себя все знал и девушки у него уже были, но серьёзных отношений пока остерегался.

– Мама вчера выпила и опьянела, я ее ни разу такой не видела, стресс сильный у нее, – сказала Лиза.

– Рита, я должен рассказать тебе то, что знаю, вернее, что слыхал. По молодости, до твоего рождения она сильно злоупотребляла алкоголем, пожалуйста следи за ней, поддерживай, мою маму уже не вернуть, постарайся сохранить жизнь своей! – Дима давал наставления перед отъездом.

– Ты меня пугаешь, – заплакала Лиза.

– Успокойся, все будет хорошо, – Дима обнял Лизу. Я обязательно тебя заберу отсюда, если конечно ты согласишься. Просто подрасти немного, – Дима поцеловал девушку в щеку. Сердце ее застучало очень быстро, а по телу от этого поцелуя пошли мурашки.

Дмитрий отбыл по месту службы, ему оставалось служить полтора года, а дальше ждал контракт с одной из авиакомпаний. Его во всем поддерживал его отец – Владимир Иванович, после развода с Верой, близкие люди смогли сохранить хорошие отношения.

Дальше, у Лизоньки пошла сплошная черная полоса в жизни. Девушке пришлось рано стать самостоятельной. Мать стала с каждым днем все больше "слетать с катушек", вечером выпивала, утром тащилась на работу, с домашними делами уже не справлялась как раньше, эта обязанность полностью легла на плечи девушки. Она и раньше помогала, но теперь по дому делала все сама. Все разговоры и увещевания дочери Ритка не воспринимала.

Через полгода после смерти Веры у них появился отчим – Юрчик. Так его звали в определённых кругах. Он сидел за мелкое хулиганство, тоже любил выпить. Познакомилась с ним Ритка все в той же больнице, где Юрчик отходил от ножевого ранения в руку, по пьяной лавочке. Жить Юрчику негде было, мать проживала в другом поселке, жена давно бросила его. Вернувшись из мест не столь отдалённых, он активно искал пристанище у своих собутыльников. Узнав, что у Ритки имеется свое жилье, Юрчик начал активно к ней подкатывать, обещая золотые горы. Женщина не долго думая предложила ему пожить в ее доме.

Каждый вечер они устраивали самодеятельность, не давая возможности нормально заниматься Елизавете. Девочка жаловалась на мать и отчима в письмах к Диме, он ее поддерживал и переживал, но ничем помочь не мог.

Лизе исполнилось пятнадцать лет. Девушкой она была прехорошенькой: красивая фигурка и лицо. Несмотря на то что, она скромно одевалась, парни на неё смотрели. Особенно старшеклассники.

За ней приударил одиннадцатиклассник – Максим. Он всячески находил возможность с ней встретиться. Пытался проводить до дома и приглашал на дискотеку. Но Лиза отказывалась.

– Я не пойму что тебе надо, почему ты не хочешь со мной встречаться? – не понимал Максим, – другой бы за радость было.

– Я люблю другого парня, – отвечала девушка.

– Понятно ты такая же шлюха как и твоя, мать, – крикнул Максим и получил от девушки пощёчину. – Ты еще пожалеешь об этом. Максим задумал неладное. Он подкараулил девушку, когда она шла из магазина домой, напал сзади и потащил в бесхозный сарай, который находится за ее домом. Максим угрожал ножом:

– Пикнешь – убью, – грубо сказал он.

Он кинул девушку на сено, которое находилось в сарае и стал как зверь рвать с нее одежду. Был теплый январь, температура около нуля градусов. Лиза боролась с ним и кричала, но когда он слегла резанул ее руку поняла, что шутки плохи. Она смирилась со своей участью. Полураздев девушку, Максим начал больно щипать ее за грудь и интимные места, Лиза плакала и дрожала от холода. У горе любовника тоже не было большого сексуального опыта, а желания хоть отбавляй. Он спустил с себя брюки и долго пытался пристроится между ног плачущей девушки. Когда ему удалось войти в нее, Лиза вскрикнула и ещё больше заплакала. Пытка длилась недолго, сделав свое дело Максим быстро надел штаны и бежал из сарая как последний трус. Лиза долго еще плакала, но собрав волю в кулак, еле как встала и пошла в сторону дома. Ее трясло от пережитого больше, чем от холода, кутаясь в свои порванные вещи, она практически бежала к дому, но так, чтобы ее никто не заметил.

Дома ее не встречали, отчим и мать опять были пьяными. Лиза нагрела воды, помылась, легла в кровать и прорыдала до утра.

Утром она думала, что делать: "может убить себя, чтобы не мучиться. Но бабушка Фрося, царство ей небесное, говорила, что это один из самых тяжких грехов". Лиза решила жить всем назло, а о произошедшем забыть и никому не говорить, если Максим пикнет, то она заявление в милицию напишет.

А парень как раз осмыслил содеянное и испугался ответственности. Он обходил Елизавету теперь за полкилометра, боялся, что она его сдаст родителям и напишет на него заявление. "Попросить прощения у нее, но разве можно за это простить?" – рассуждал он.

Постепенно Лиза стала забывать о происходящем.

Мать уже уволили с работы и они с Юрчиком пропивали ее алименты:

– Мама, ну в конце концов, денег нет, остановись, давай сюда половину, я знаю что тебе пришло пособие по потере кормильца, – кричала Лиза. Мать ей говорила, что эти переводы – пособие.