скачать книгу бесплатно
– Когда это я лезла на рожон, Кать?! Преподаватель спросил фамилию ученика, а я ответила, вот и все.
– А могла и не говорить. Тебе что, нравится выводить его из себя?
– Я сделала так, как должна поступить староста потока, и поступила бы так с любым другим однокурсником.
Я и сама не верила своим словам. Я поддалась сиюминутному желанию подразнить наглого и слишком заносчивого парня и хотя бы на секунду стереть спесь с его лица, и обязанности старосты тут абсолютно не при чем. Возможно, действительно не стоило этого делать. Чего я этим добилась?
– Да ты сразу, как его увидела, вместо привета начала читать ему нотации! – Недовольствовала подруга, – Такое бы никому не понравилось.
– А я и не обязана ему нравиться. И вообще, с чего вдруг ты ринулась его защищать?
– Да потому что мы теперь выглядим, как олицетворение скуки. Посмотри, все веселятся, а одни мы сидим как клуши. И все потому, что тебе приспичило конфликтовать с тем, кто понравился всем нашим однокурсникам, – уже более тихо говорила Катя.
– Кать, если хочешь, пересядь ближе к остальным, дружи с Ником, общайся. Я не обижусь, правда. Мое отношение к нему не должно влиять на тебя, – убеждала я.
– Дура, ты Лерка! Как я могу тебя бросить? – Примирительно улыбнулась она.
В этот момент я вздрогнула, только сейчас заметив Ника, бесшумно подошедшего и теперь стоявшего за спиной подруги. Он беспардонно вклинился между нами, отодвинув нас с Катей в разные стороны, и, вопреки моим ожиданиям, даже не взглянув на меня, заговорил с Катей:
– Почему ты ничего не ешь? – Дружелюбно поинтересовался он.
– Я… не хочется, – Катя замялась и на секунду взглянула через Ника на меня.
Парень потянулся и пододвинул коробку с пиццей поближе.
– Как тебя зовут? Твоя вредная подружка нас не познакомила.
– Катя.
– Красивое имя. Не стесняйся, Катя, – он подвину коробку еще ближе, взял оттуда кусочек и протянул подруге.
Та приняла его и выглядела при этом немного смущенной. Я удержалась, чтобы не скривиться. Неужели она станет жертвой его притворного обаяния? Может, он хочет таким образом повернуть все так, чтобы у меня не осталось на потоке друзей?
Я отогнала от себя эти мысли. Катя может общаться с кем хочет, я сама говорила ей это минуту назад. Она ведь может дружить со мной и общаться с ним.
– Пересядешь к нам? У нас повеселее будет.
– Да нет, – не очень убедительно отвечала подруга, – я с Лерой буду.
– Не бойся. С хорошими девочками я не кусаюсь.
Он по-хищному улыбнулся, заглядывая подруге в глаза. Сложно было поверить, что так он всего лишь старается подружиться с большим количеством новых однокурсников. Я уже видела: ему не надо прикладывать и малейших усилий, все и без этого сами окружают его, желая познакомится с необычным новичком, а тут он впервые за день подошел к кому-то сам. Может, Катя ему просто понравилась больше остальных?
– Я учту на будущее, – Катины губы тоже изогнулись в легкой улыбке.
– Буду польщен твоей компанией, – выразительно сказал он и удалился.
Как только парень отошел, я пробубнила себе под нос:
– Надо же, он умеет вежливо общаться!
Катя проводила его взглядом и посмотрела на меня с немного виноватым выражением лица.
– Ты не злишься на меня?
– С чего бы мне злиться?
Голос мой звучал так мрачно, что подругу вряд ли убедил мой ответ.
– Просто мне кажется, что с такими людьми для себя же лучше хотя бы постараться поддерживать хорошие отношения, – зачем-то оправдывалась она. Левая рука нервно теребила пальцы правой. – Это как с собакой, доберманом каким-нибудь. Ты не знаешь, что может взбрести ему в голову. И ты можешь или погладить его и дать вкусняшку, или начать дразнить и злить. Так что, я на твоём месте подумала бы, что выбрать.
– Собак надо воспитывать и держать на поводке! Тем более тех, кто готов накинуться на каждого встречного.
Я насупилась и скрестила руки на груди. Ну почему один единственный человек своим присутствием портит весь день?!
– Ты же видишь, что он немного не… Он какой-то неуправляемый, – негромко сказала Катя и покосилась в сторону Ника, – лучше не трогать его.
Тот запрокинул ноги на соседнюю лавку и, не забывая сохранять некое веселое превосходство в голосе, пререкался с работницей столовой, которая оповещала, что «со своим» нельзя и требовала убрать ноги со скамьи.
– На каком основании вы предъявляете требования?
– На основании того, что сюда нельзя свою еду приносить! Идите, вон, в кафе, и там делайте, что хотите! – Уперев руки в боки, причитала полная женщина с седыми, с бабушкиным сиреневым оттенком, волосами.
– Не вижу никаких юридический оснований в Ваших требованиях. Закреплено ли в уставе университета, что я не могу сидеть так, как хочу, или есть пиццу на территории столовой? – Яров склонил голову, внимательно наблюдая за реакцией работницы.
Женщина лишь цыкнула языком, не придумав, что ответить. Наверно, никто, кроме ректора, никогда не читал устав и даже не задумывался о его существовании.
– Ты посмотри, какие все умные стали! – Все же вымолвила она. – Сказали нельзя, значит нельзя!
Теперь она, не обращая внимания на слова Ника, резкими раздраженными движениями стала собирать еще не опустевшие коробки с пиццей со стола и размахивать над ним тряпкой.
– Стоп, стоп, стоп, – почти проворковал парень и перехватил руку женщины, – мадам, а теперь вы посягаете на мою собственность. Я заплатил за эту пиццу, вы не имеете права ее отнять.
– Тьфу на вас! – Бросила вконец разозлившаяся работница, махнула рукой на наш стол и затопала обратно.
Вокруг тут же раздались одобрительные возгласы, кто-то из однокурсников попытался дать Нику «Пять».
– Вау, ловко он, – прокомментировала Катя.
– М-да, – слабо откликнулась я, потому что, несмотря на мою неприязнь к новенькому, не могла с ней не согласиться.
С первого курса все знали, что наша столовая – территория сплошных запретов. Со своей едой – нельзя, сидеть совсем без еды, когда просто хочешь переждать окно между парами, нельзя, долго засиживаться – нельзя. Никто даже и не пытался спорить, а Яров всего какой-то парой фраз отмел все возможные претензии.
Весь оставшийся день я ожидала новых выходок от него, но парень вел себя на удивление мирно: не перебивал преподавателей на парах, подсел к Саше Семенову и говорил с ним довольно тихо, а на переменах его поведение даже было приближено к понятиям о приличии. В мою сторону он больше ни разу не посмотрел.
Когда он не лез из кожи вон, чтобы стать центром вселенной, меня снова захлестнули скучные мысли о домашних заданиях, теме диплома и поисках работы. Хорошо, так и должно быть. Спокойно и привычно. После пар мы с Катей зашли в кафе неподалеку от универа, выпили по бокалу вина в честь начала учебного года, последнего в нашей жизни, и стали обсуждать платья на выпускной. Глупо пока о них задумываться, но простая болтовня прекрасно поднимала настроение.
Домой я пришла в хорошем расположении духа (насколько это возможно в первый учебный день) и оставалась бы в нем до конца вечера, даже невзирая на домашнее задание, если бы не мама. Нет, ее я ни в чем не виню – за ужином она спрашивала, как дела и что нового в университете. В общем, проявляла заботу, как она делает всегда, но один вопрос заставил меня снова окунуться в не самые приятные мысли.
– Как там ваш новый мальчик?
Я вздохнула и ответила не сразу:
– Да нормально. Обычно.
Я привыкла доверять маме и делилась с ней почти всем: своими мыслями и переживаниями, но сегодня быть до конца откровенной не хотелось. Через стол на меня смотрели такие же, как у меня, карие глаза, в которых блеснула хитрая искорка интереса.
– Симпатичный?
Да. Очень.
– Нет, – снова соврала я и скрыла лицо за чашкой, в которой на самом деле уже не было ни капли чая.
Мама, конечно, сразу же меня раскусила.
– Значит, симпатичный, – засмеялась она.
– Мам, есть же вещи поважнее внешности! – Вспылила я непонятно почему. – Да он… он… Ты же не знаешь, как он себя ведет!
Договаривать я не стала – на кухню вошел папа:
– Что у вас тут за сыр-бор? О чем речь? – Бодро поинтересовался он.
Вместо ответа мама встала и потрепала папу по светлой голове – этим я пошла в него.
– Да так, о разном, – улыбнулась она. – Знаешь, когда я твоего папу встретила, мне он казался ужасным дураком. Когда он пригласил меня на свидание, я не знала, куда мне деваться…
– А я оказался не таким уж и дураком, – так же улыбаясь, закончил за нее папа.
– Да, так что, первое впечатление обманчиво, – подытожила мама.
– Не всегда, – ответила я, стараясь казаться при этом беззаботной, чтобы избежать лишних вопросов.
Убрав за собой, я сказала, что мне надо заниматься и поспешила скрыться в своей комнате. Я стала открывать тетради с лекциями, пытаясь что-то запомнить, но мысли текли совершенно не в том направлении. Три года я старалась выстроить дружеские отношения со всем потоком, не нарываться на конфликты, быть хорошей для всех, заработать такую репутацию, чтобы ко мне прислушивались и уважали. Старалась сделать так, чтобы не повторилось то, что было в школе… А тут появляется кто-то и начинает все это разрушать, весело и легкомысленно. Возможно, Катя права. Надо было сделать вид, что его не существует, и не лезть к нему. Надеюсь, еще не поздно поменять тактику поведения. И все снова станет как прежде.
Глава 5
Следующий день был настолько обычным, что я стала корить себя за излишнюю мнительность и за то, что сделала из мухи слона. Никита Яров, конечно, вёл себя вызывающе, но это не шло ни в какое сравнение со вчерашним днем. Видимо, он хотел произвести запоминающееся первое впечатление, показать себя, и теперь, когда приличная часть курса без всяких усилий с его стороны пыталась с ним заговорить или хотя бы сесть поближе, смысла напрягаться он уже не видел.
Тот факт, что сегодня пятница, делал мир почти на сто процентов прекрасным. Мы с родителями собирались на дачу с ночевкой на выходные, и сейчас меня захватили размышления о вкусном папином шашлыке и возможности позагорать, пока сентябрь все еще радует теплыми деньками.
Не самая любимая пара с нашей кураторшей, Натальей Николаевной Шуматовой, стоящая в расписании последней, теперь даже радовала. Еще немного, и, привет, выходные!
Мы с Катькой быстрым шагом направлялись в аудиторию, иначе вполне могли опоздать – звонок прозвенит через три минуты. Подруга вдруг остановилась посреди коридора и дернула меня за рукав:
– Я в туалет, – кивнула она в сторону уборной, – подождёшь?
– Кать, ну пара же сейчас начнётся!
– Ладно, я догоню тогда. Займи мне место.
Катя скрылась за дверью, а я пошла по пустеющему коридору одна. Однокурсники спешили зайти в аудиторию. Если у Шуматовой плохое настроение, опаздывать – себе дороже. Возле двери стояла одинокая фигура в облаке сигаретного дыма. Свет падал так, что лица не было видно, лишь черный силуэт в белом коридоре. Однако догадаться, кто это, не составляло труда. У кого еще хватит ума курить прямо здесь? Не составляло труда и понять, что смотрит он прямо на меня, наблюдает за моим приближением. Я замедлила шаг, глупо надеясь, что он уйдет. Конечно же, он не ушел! Я гордо подняла голову, намереваясь зайти в аудиторию спокойно и уверенно. Не обращай на него внимания. Не обращай на него внимания. Не обращай на него внимания. Шаг, еще шаг, и вот я уже настолько близко к Ярову, что могу разглядеть темный ободок в радужке светло-серых глаз. Плавным движением он отошел в сторону, оперся на косяк и загородил мне проход. Молчал и то ли задумчиво, то ли презрительно оглядывал меня. Когда я оказалась рядом, заметила, что он на целых две головы выше меня.
– Пропусти, пожалуйста, – сдержано сказала я, не выказывая эмоций.
Ник все еще не вымолвил ни слова. Набрал полные легкие дыма и выдохнул прямо мне в лицо. Не успела я даже отреагировать на это, как он своим глубоким, бархатным голосом произнёс:
– Готов поспорить, у тебя будет ужасно весёлый вечер пятницы.
Сказав это, он зашел в аудиторию, оставив меня в легком ступоре.
Его фраза не давала мне покоя всю пару. Очень хотелось выкинуть ее из головы, забыть, сделать вид, что я ничего не слышала, поэтому Кате я решила ничего не говорить. Хватит и того, что вчерашний день был подпорчен сплошными разговорами о Нике. Но как только я забывала о нем, он сам напоминал о себе.
– Никита Яров, – обратилась к нему Шуматова, пока еще по-доброму, – у нас соблюдается определенный стиль одежды, так что в таком виде в следующий раз не пущу. Светлый верх, тёмный низ, хорошо?
Как и вчера, одежда Ника была далека от официального стиля – чёрные джинсы и обтягивающая серая футболка.
– У меня светлый вверх и темный низ, – безразлично откликнулся он.
– Не придуривайся! Ты понял, о чем я. Рубашечка, брюки… Вот посмотри на других ребят.
– Зачем мне одеваться, как другие… – он на секунду замолчал и с пренебрежительной интонацией выплюнул слово: – ребята?
– Яров! Потому что так положено!
Кажется, Наталья Николаевна начала понимать, какой трудный студент ей достался.
– Я плачу вам деньги за то, что вы оказываете мне услуги, вот и все. Какой, к черту, дресс-код? Мы не в школе.
Шуматова пронзила его грозным взглядом и с холодной жесткостью отчеканила:
– Я не обираюсь тратить время на выяснения. Предупреждать второй раз я тоже не буду. В следующий раз пойдёшь к декану.
– Отлично, надеюсь, что меня отчислят как можно быстрее, – фыркнул он, уже ни к кому конкретно не обращаясь.
Пара пошла своим чередом, будто ничего и не произошло.
Наконец, прозвучал долгожданный звонок. Все тут же засобирались, зашумели закрываемые тетрадки и молнии сумок, а воздух вновь наполнился разговорами.
– Подождёшь меня? Наталья Николаевна просила подойти, помочь ей со списком присутствующих. Мне пять минут всего.
– Лерок, мне бежать надо, – призналась Катя, – сестра приезжает, и мы собирались поехать кое-куда. Она меня уже внизу ждет.
– Ну ладно, тогда до понедельника!
– Пока!
Катя помахала рукой и выбежала в коридор.
