Мотылек

«Жаль, что он такой… необычный! Будь он чуточку респектабельнее, что ли, я вполне могла бы сходить с ним на свидание. А так, ну что обо мне подумают?» – промелькнуло в голове у девушки.

Привычка постоянно искать одобрение окружающих не позволяла Кире взглянуть на него иначе. Зато в своей неотразимости она даже не сомневалась. Уж с ней-то точно не стыдно показаться в обществе.

Вадима же одолевали совсем другие мысли.

«Вот глупая девчонка! А ведь у нас вполне могло что-нибудь получиться. Ну, теперь без вариантов, искать другую жертву времени нет. Хотя жаль! Такие глазищи огромные! Да и вся из себя, конечно. Надо будет завязать ей глаза, если они уставятся на меня во время ритуала, рука может дрогнуть. Зачем только я ляпнул про ягоды? Усложнил себе задачу», – думал он, и сердце его неприятно сжималось.

Автомобиль свернул с главной трассы на просёлочную дорогу и покатил в направлении разрозненных домиков, утопавших в зелени. Поплутав немного по безлюдным переулкам, он остановился возле высокой ограды, сплошь заплетённой цветущей жимолостью. Впереди высились ворота, которые сами собой отъехали в сторону, стоило Вадиму нажать на кнопку пульта, весящего на брелоке с ключами.

Машина покатила к дому по выложенной брусчаткой дороге. По обе стороны от неё на довольно запущенном газоне высились разлапистые туи.

«Ого! – подумала Кира, разглядывая двухэтажное здание из белоснежного кирпича, украшенное резными балкончиками и готическими башенками. – Да этот целый особняк! И тут живут родные нашего историка, обладателя доисторических свитеров, разъезжающего на старой колымаге и маршрутках!»

Она примолкла и растерянно посмотрела на мужчину. Ведь встреча с его родственниками представлялась ей несколько иначе. Кира ожидала увидеть обычную, не слишком обеспеченную семью, но теперь поняла, что ошиблась, ведь эта усадьба стоит целое состояние.

Вадим остановил машину недалеко от ступеней, ведущих к массивной, двустворчатой двери, и ободряюще улыбнулся девушке.

– Ну что, идём? – глаза его потемнели и сейчас казались почти чёрными.

На секунду Кире показать, что он колеблется. Пальцы его барабанили по обшарпанному рулю, а между бровями залегла глубокая складка.

– Пойдём! – преувеличенно бодрым голосом заявила она. – Быстрее отделаемся и будем свободны!

Мужчина вздрогнул и опустил голову, стараясь не встречаться с ней глазами. Лишь после минутного колебания, он всё же решился и потянулся к автомобильной дверце. Девушка последовала его примеру.

Выбравшись из автомобиля, они поднялись по ступеням и вошли в дом. В просторной прихожей их встречали несколько человек. Казалось, хозяева только и ждали, пока дверь распахнётся, чтобы с плохо скрываемым любопытством уставиться на девушку, хотя, скорее всего, так и было.

Пожилая женщина, мужчина, судя по всему её муж, и девушка на несколько лет старше Киры – все они пристально разглядывали гостью.

Та поздоровалась. Ей никто не ответил. Смущённо засуетившийся Вадим сразу же взял всё в свои руки.

– Отец, мама, Даша, – это Кира, – представил он свою спутницу, а затем повернулся к ней. – Мои родители и сестра.

– Очень приятно! – вежливо ответила девушка, а представители неприветливой семейки молча закивали головами.

На первый взгляд они не были похожи на аристократов или богачей – неприметная одежда, у женщин на лицах полное отсутствие косметики. К удивлению Киры, внешность родственников Вадима была самая обычная, ничем не примечательная. Мать, отец и сестра её преподавателя были невысокого роста, русоволосые, светлоглазые, они походили друг на друга, как три капли воды. Вадим же выделялся на их фоне ещё сильнее.

«А точно ли это его родные? В кого же он такой высокий и рыжий?» – с недоумением подумала Кира.

Хозяева дома продолжали изучать гостью, разглядывая с головы до ног. Девушка поёжилась и ещё больше смутилась. Интуитивно ища поддержки, она придвинулась к Вадиму и схватила его за руку. Ладонь его была холодной и немного влажной, мужчина волновался не меньше, чем она.

Почувствовав прикосновение тонких пальчиков, он встрепенулся и бросил на неё изумлённый взгляд, но тут же взял себя в руки и, обняв за плечи, увлёк вглубь дома. Родственники несмело потянулись следом. Создавалось впечатление, что это они пришли в гости, а Вадим здесь хозяин.

В большой комнате стоял накрытый стол. Приборов было совсем немного, лишь на тех, кто уже присутствовал в доме. Прямо посредине высилась огромная хрустальная ваза, полная до краёв незнакомыми девушке ярко-алыми ягодами.

Женщины засуетились и принялись подавать на стол. Несмотря на то, что всё убранство дома кричало о богатстве и роскоши, здесь не было видно никакого из прислуги, хозяйки всё делали сами. Они приносили еду, раскладывали её по тарелкам, а после убирали грязную посуду.

Трапеза проходила в неловком молчании, никто не заговаривал с Кирой, да и между собой представители этой необычной семейки ничего не обсуждали. Они поглядывали на гостью да старались не встречаться взглядами с Вадимом.

Кира чувствовала себя не в своей тарелке, она не пыталась начать разговор, так как опасалась сболтнуть лишнего и обнаружить тем самым обман. Остальные тоже помалкивали. Лишь после того как все поели, мать Вадима обратилась к девушке:

– Попробуй ягоды из нашего сада, – женщина потянулась к вазе и подвинула её ближе к гостье.

Кира почувствовала беспокойство, она вспомнила, как в машине Вадим предостерегал её: «Не ешь красных ягод», – именно это он и сказал. Ещё больше смущало то, что все сидящие за столом уставились прямо на неё с напряжённым вниманием.

– Спасибо, но у меня аллергия на красное, сразу станет плохо, придётся вызывать врача, – соврала девушка.

Все присутствующие одновременно охнули, как будто бы услышали что-то ужасное. От этого она ещё больше забеспокоилась.

– Кира, пойдём, я покажу тебе дом! – воскликнул Вадим и вскочил со стула.

Девушка тоже встала и приняла протянутую руку мужчины. Уже уходя из столовой, она на секунду оглянулась и по телу её прошлась дрожь – хозяева дома продолжали сидеть в тех же позах с замершими лицами, провожая их горящими глазами.

– Может быть, поедем обратно? – зашептала Кира мужчине, как только они вышли за дверь. – Я, наверное, твоим родным не особо понравилась.

Тот сверкнул в её сторону глазами.

– Прости меня, да, правда, прости, пожалуйста! Но только ты никуда не поедешь.

Кира опешила, она остановилась и в замешательстве посмотрела на мужчину.

– Это шутка? – севшим голосом проговорила она.

Вадим ничего не ответил, он сжал её руку сильнее и потянул за собой к лестнице на второй этаж. Девушка вскрикнула и выдернула свою ладонь из цепких пальцев. Она была не из тех, кто безропотно позволит тащить себя куда бы то ни было без разрешения. Освободившись, Кира резко отскочила, взгляд её заметался по сторонам, ища выход из дома.

Мужчина сверкнул глазами и бросился к ней. Его руки моментально обхватили гостью, заключив в стальные тиски. Он прижал к себе испуганную девушку, не давая ей пошевелиться.

– Тихо, тихо, красавица! Деваться-то всё равно тебе некуда! – прошептал он, глядя в сторону, чтобы не встречаться с ней взглядом.

Глава 6

Лицо его было совсем рядом. Глаза, ещё недавно карие, сейчас сверкали золотистым светом. Это выглядело так неестественно и странно, что у девушки перехватило дыхание. Сильные руки так крепко сжимали её тело, что причиняли боль.

Она принялась дёргаться и вырываться. Но безуспешно, хватка только усилилась. Эта беспомощность приводила её в отчаяние. Кира не могла пошевелить пленёнными руками, не могла дышать полной грудью, даже крикнуть не могла, так как от ужаса горло сжалось в спазме.

Распахнув свои и без того большие глаза, так что казалось, что они занимают теперь половину лица, она уставилась на Вадима, который всё ещё не смотрел на свою пленницу.

От тела мужчины шёл жар. Руки его, ещё недавно похолодевшие от волнения, сейчас обжигали её спину сквозь тонкий хлопок платья. Дыхание преподавателя сбилось, хриплое и горячее, оно коснулось щеки девушки в тот момент, когда Вадим склонился к ней ещё ближе. Рыжие волосы его растрепались и сейчас щекотали шею Киры, от огненных кудрей едва уловимо пахло дымом.

– Я правда этого не хочу! Эх… Будь моя воля… – мужчина на минуту задумался, как будто подбирая слова. – Ну ты пойми, есть вещи, которые я обязан сделать. И одна из них – найти жертву.

– Какую жертву? – испуганно пролепетала девушка, стараясь отодвинуть голову от его лица – горячее дыхание жгло ей щёку.

– Не тревожься, я всё сделаю быстро, так что ты ничего не почувствуешь. А пока, засыпай… – прошептал он ей на ухо.

Кира хотела закричать, но не смогла. Тело её не слушалось, оно стало безвольным, как у куклы, ноги подкашивались, глаза слипались. В полубреде девушка ощутила, как хватка ослабла, Вадим поднял её на руки и понёс куда-то.

Последнее, что она слышала перед тем, как провалиться в густую, как черничный кисель, темноту, были слова мужчины, произнесённые прямо ей в ухо:

– Как жаль портить такую красоту! Может приворожить тебя? Нет, это не выход…

Вадим прижимал к себе уснувшую от его чар девушку. Внеся пленницу в специально приготовленную комнату, он не спешил опускать её на кровать. Желание ощущать тяжесть женского тела оказалось настолько велико, что с ним сложно было бороться. Всё-таки он не только колдун, но ещё и мужчина, и древние инстинкты давали о себе знать.

Помедлив, он всё же подошёл к широкой кровати и положил свою ношу прямо на покрывало. Кира даже не шевельнулась, лишь коротко вздохнула во сне.

Вадим сел на постель рядом с ней. Беспокойство и отвращение к самому себе сжимали его внутренности. Стараясь хоть как-то оправдаться, он начал вспоминать о своей обиде в попытке разжечь злость и увериться в правильности выбора.

Несколько минут его взгляд скользил по безмятежно спящей девушке, задержавшись на шее и мерно вздымающейся груди. Лицо его вновь покраснело, выдавая смятение, дыхание участилось.

– Зачем ты разболтала всему университету про моё предложение тогда, зимой? Зачем высмеяла перед студентами и так долго мусолила эту тему в разговорах с подружками, что она дошла до всего преподавательского состава? Выставила перед всеми влюблённым дураком!

Это не помогло, сейчас обида казалась ему настолько мелкой, что совершенно не стоила его внимания.

Вадим тряхнул головой и запустил одну руку в волосы. Между бровей у него залегла глубокая складка. Он продолжил оправдываться, хотя знал – девушка его не слышит.

– Глупая, глупая девчонка! Потешив своё тщеславие, ты вынудила меня отомстить, вынудила выбрать тебя на роль жертвы для ритуала!

Мужчина вскочил и заметался по комнате, мысль о том, что ему придётся перерезать белоснежную шею девушки, лежащей перед ним, вызывала у него приступ тошноты.

Он не хотел никого убивать, но выбора не было. Весь его древний род, подверженный проклятию, ждёт от него этой жертвы. Да и стать настоящим сильным колдуном можно лишь через крепкую связь с нечистой силой. Тогда он получит в своё распоряжение расторопных потусторонних слуг, обеспечит себе лёгкий путь к большому богатству, власти и успеху.

А без кровавого жертвоприношения он навсегда останется посредственным деревенским колдуном, переходящим между мирами.

Вадим, как мог, оттягивал этот момент. Хотя знал – провести ритуал придётся, ведь его проводили все чародеи рода в течение тысячи лет. Именно поэтому они всегда жили в роскоши, никогда и ни в чём себе не отказывали.

После того, как предыдущий колдун, дед Вадима, умер, всё нажитое им богатство было быстро потрачено его наследниками – родителями молодого чародея.

С каждым годом их финансовое положение становилось всё плачевнее. Особняк и обширный участок, доставшиеся от деда, постепенно приходили в упадок, практически все драгоценности и предметы искусства, приобретённые в своё время стариком, оказались распроданы.

Потому-то родные настаивали на проведении ритуала и требовали сделать это поскорее. Они привыкли к безбедной жизни и ожидали, что Вадим обеспечит им её в дальнейшем.

Одолеваемый тяжёлыми мыслями, он в последний раз взглянул на девушку.

– Спящая красавица… – пробормотал колдун, склонившись над кроватью.

Он поднял ладонь, как будто бы желая прикоснуться к ней, но так и замер в нерешительности. А затем тряхнул головой, отдёрнул руку и вышел из комнаты, заперев за собой дверь.

– Идите, готовьте всё для ритуала! – крикнул он матери и сестре, которые появились на лестнице, ведущей на первый этаж.

Они закивали головами и кинулись исполнять приказание. Вадима поразил их возбуждённо-радостный вид, ведь готовились они к жестокому убийству беззащитной девушки.

– Костры горят высокие, котлы кипят чугунные, ножи точат булатные, хотят меня зарезати… – пробормотал он и пошёл прочь из дома.

Кира очнулась от забытья глубокой ночью. Она открыла глаза и с изумлением огляделась по сторонам. В первое мгновение ей показалось, что она продолжает спать, настолько странной была окружающая обстановка.

В комнате, где она оказалась, царил полумрак, здесь горел лишь небольшой светильник, стоящий на столике. Его мягкий свет, проходя сквозь матерчатый абажур, заливал помещение бликами оранжевого цвета.

Девушка лежала на кровати, на которой могли бы поместиться несколько человек. Гладкое шёлковое покрывало, расшитое крупными цветами, сбилось под ней и частично спустилось на пол, а над головой у Киры раскинулся самый настоящий балдахин из тяжёлой бархатной ткани.

– И где это я? – пробормотала она, спуская ноги с кровати. – Ой!

Девушка вспомнила, как историк похитил её, обещая принести в жертву.

«Да нет! Ну какая жертва? Бред полнейший! Это же не фильм ужасов. Неверное, мне это просто приснилось», – подумала она.

Мысль о жертвоприношениях казалась ей столь абсурдной, что в неё невозможно было поверить. Но повод для беспокойства у девушки всё-таки имелся и довольно весомый. Ведь вместо того, чтобы, завершив семейный ужин, отвезти гостью домой, Вадим Глебович каким-то образом усыпил её и принёс сюда.

Кира спрыгнула с кровати и заметалась по комнате, паника заставила сердце колотиться как бешеное. Девушка подскочила к двери, подёргала ручку и убедилась, что та заперта. Затем бросилась к окну, распахнула его и наткнулась на толстые решётки. Со злостью захлопнув деревянные створки, так что стёкла задрожали, она принялась искать другой выход.

Заметив ещё одну дверцу в самом дальнем углу комнаты, пленница поспешила туда. За ней оказался небольшой санузел с крохотным окошком под самым потолком.

Застонав от безысходности, Кира вернулась обратно и с размаха плюхнулась на кровать. В груди у неё зарождалось неприятное чувство страха, липкое и холодное, оно расползалось по телу, разбегалось мурашками, заставляло сердце сжиматься, а дыхание сбиваться с ритма.

Студентка не могла до конца поверить в то, что чудаковатый препод действительно собирается проводить какие-то там жертвоприношения. Уж слишком нелепо это звучало, даже для него. Но как бы там ни было, Вадим запер её, и неизвестно какие цели он преследовал.

Девушка отчаянно пыталась придумать, как выпутаться из этой ситуации. Закусив нижнюю губу, она вновь обвела глазами комнату, ища хоть какую-то возможность сбежать. Первая мысль была о телефоне. Кира точно брала его с собой, положив при выходе из дома в сумочку, вот только где она? Девушка не могла вспомнить, где её оставила: в столовой, а может быть в прихожей. В любом случае до мобильника добраться не было никакой возможности.

В помещении, в котором оказалась заперта Кира, мебели было немного. Лишь гигантская кровать под балдахином, стол на гнутых резных ножках и пара стульев с изогнутыми спинками. На полу лежал ковёр с толстым ворсом, а в углу висело огромное зеркало в резной раме. Это всё, что находилось в комнате.

Девушка подошла к двери и вновь принялась дёргать ручку, но она и не думала поддаваться. Тогда Кира принялась колотить в неё кулаками, стараясь производить как можно больше шума.

– Вадим Глебович! Немедленно выпусти меня отсюда! – кричала она. – К твоему сведению, я сказала своим подругам, что поехала с тобой! Думаешь, тебе это с рук сойдёт?

Ответом ей была тишина. Кира кричала и стучала, но никто не подошёл к двери, никто ей не ответил. Выбившись из сил, она опустилась на пушистый ковёр, готовая разрыдаться.

Вдруг девушка увидела, как из складок балдахина вспорхнула какая-то мелкая птичка и закружила по комнате, быстро махая крылышками.

Кира вздрогнула от неожиданности и уставилась на крылатое существо. Приглядевшись, она поняла, что это никакая не птица, а большой ночной мотылёк, коричневый с оранжевыми крапинками на бархатных крыльях.

Насекомое металось по комнате, подлетая к предметам, как будто примеряясь сесть, но тут же вспархивало снова.

– Как ты сюда попал, бедняжка! – воскликнула девушка, поднимаясь на ноги. – Наверное, влетел, когда я открыла окно. Надо тебя выпустить. Как же это сделать, чтобы не навредить?

Ловить и уж тем более брать мотылька в руки она не стала, боясь, что помнёт нежные крылышки. Кира подошла к окну и распахнула его, а затем отошла в сторону.

Она вернулась на кровать и оттуда следила за мотыльком, который продолжать кружить по комнате. Наконец, он выпорхнул в окно и скрылся в темноте.

Девушка легла и закрыла глаза. Уснуть ей не удалось, тревога не давала расслабиться, но из-за сильных эмоций она чувствовала себя полностью обессиленной.

«А я ещё жалела его! Вот сразу было ясно – дело нечисто! Уже по тому, что он на экзамене меня завалил, можно догадаться, какой это человек! А родственнички? Мумии какие-то!» – думала она.

Внезапно смутные воспоминания промелькнули в голове. Кире показалось, что сквозь сон она слышала слова Вадима о том, как она опозорила его перед преподавателями и студентами.

«Он мстит мне за то, что я ему отказала, а потом разболтала обо всём. Если это так, то у него явные проблемы с головой! Что же делать теперь?» – мысли её заработали с новой силой.

Кира была из тех, кому нужен чёткий план действий. Попадая в любую затруднительную ситуацию, она быстро прикидывала, что делать дальше и скрупулёзно выполняла эти действия. Ей казалось, что таким образом она способна взять ситуацию под контроль. Вот и сейчас девушка усиленно соображала, как ей выпутаться из этого положения. Но в это раз ничего не получалось придумать.

Опять попытаться соблазнить? Ну, надо быть полным придурком, чтобы в очередной раз повестись на это. Угрожать и драться? Покричать, конечно, можно, а вот одолеть мужчину в схватке у неё точно не получится. Кира помнила, какой беззащитной почувствовала себя в плену его рук. Профессор держал её без видимых усилий, а она с трудом могла пошевелиться, настолько сильным оказался Вадим.

Промучившись несколько часов, Кира так и не смогла составить план действий. Измотанная переживаниями, она задремала, всего на минуту погрузившись в беспокойный сон.

Глава 7

Кира пробудилась от тихого шёпота.

«Ирка что ли болтает по телефону в своей комнате?» – подумала она, не открывая глаз.

Девушка чувствовала, что вокруг темно. Она ощущала это телом, темнота обволакивала и убаюкивала, проникала сквозь ресницы, желая наслать сонную безмятежность.

Вот только шёпот становился всё настойчивее, всё сильнее и сильнее. Эти звуки раздражали, не давая вновь провалиться в забытьё, вырывая сознание из объятий сна.

Кира вздохнула и открыла глаза. И в тот же миг вновь зажмурилась, вспомнив, что всё ещё находится в плену у преподавателя истории, обманом заманившего её в свой дом.

«Нет, только не это! Это не может быть правдой!» – билось у неё в голове.

Девушка некоторое время лежала без движения, надеясь, что всё произошедшее не более, чем сон. Кира прислушивалась к своим ощущениям, с нарастающим беспокойством понимая – она действительно не дома.

Во-первых, она чувствовала, что лежит вовсе не в любимой шёлковой пижаме, а в длинном платье с рукавами ниже локтя. А во-вторых, девушка спала в обуви. Именно так! На ногах у неё были тонкие балетки, в которых она приехала в этот дом. Историк, притащив её в комнату, даже не позаботился снять их, а сама Кира пребывала в такой тревоге, что тоже не обратила на это внимания. Теперь же она явственно ощущала дискомфорт в ступнях, ведь спать обутой ей ещё ни разу не доводилось.

«Неужели он шизанутый маньяк и действительно принесёт меня в жертву?» – подумала она, открывая глаза и приподнимаясь на постели.

Лампа, стоящая на столе, почему-то погасла, хотя Кира точно помнила, что не выключала её. В комнате царила густая непроглядная тьма, из-за которой девушка не могла рассмотреть даже свои руки, не говоря уже о том, чтобы увидеть, что делалось вокруг. Лишь немного более светлый силуэт окна выделялся посреди непроглядного мрака.

Кира поёжилась, ей стало жутко в чужой комнате, окутанной темнотой. Здесь было жарко. Спёртый воздух разливался во мраке горячими волнами, всё нарастающая духота вызвала у девушки желание распахнуть окно и впустить в дом ночную прохладу.

Она спустила ноги с кровати, намереваясь пересечь комнату, но замерла в нерешительности. Её охватил безотчётный страх, который не давал сдвинуться с места. Он растекался по венам, вызывая неприятное чувство в груди.

Неожиданно девушка ощутила холодок, пробежавший по голым щиколоткам, и втянула ноги обратно на кровать. Кире вдруг показалось, что кто-то пугающий приготовился схватить её, как только она окажется на полу.

«Что за детские страхи! Успокойся! Никто под кроватью не прячется!» – мысленно отругала она себя, но встать всё же не решалась.

Вдруг откуда-то сверху вновь послышался шёпот. Кира вздрогнула и вскинула голову, безуспешно стараясь разглядеть источник звука. Эти едва различимые перешёптывания в темноте подействовали на неё, как ушат ледяной воды. Сильнейший ужас охватил всё её существо, заставляя сердце зайтись в бешеной скачке. Ледяной пот потёк по спине, а волосы приподнялись от мерзких мурашек, разбегавшихся по телу.

– Кто здесь? – пробормотала Кира срывающимся голосом.

В ответ раздалось сдавленное всхлипывание. Она не могла разглядеть, кто шепчется и вздыхает в её комнате, мешал густой мрак. От этого было ещё страшнее. Казалось, что-то зловещее готовится наброситься на неё и… Что оно будет с ней делать, девушка не знала и даже боялась представить.

Она поджала под себя ноги и обняла руками плечи, стараясь унять дрожь. Кира боялась дышать, вслушиваясь в пугающие звуки. А они становились всё громче и отчётливее. Шёпот перемежался с негромким плачем и тяжёлыми вздохами.

Звуки доносились сверху, оттуда, где раскинулся тяжёлый бархатный балдахин, а потом начали расползаться по комнате. Теперь они звучали отовсюду – из-под кровати, из каждого уголка и даже за спиной у окаменевшей от ужаса девушки.

Сначала она не могла разобрать, что именно говорят спрятавшиеся в темноте создания, но постепенно начала различать слова.

– Это наша комната… Теперь мы здесь живём… Уходи отсюда… Уходи пока не поздно…

Кира не могла ничего ответить, всё её существо охватила паника, мешавшая говорить, думать, принимать какие-то решения. Она просто сидела и тряслась, не в силах пошевелиться или закричать.

В это время на столе вспыхнула лампа. Это произошло так внезапно, что свет резанул по привыкшим к темноте глазам и на секунду ослепил Киру. Вспыхнув сам собой, свет ещё больше напугал и без того встревоженную девушку.

Она вскрикнула и зажмурилась, но сразу же вновь распахнула глаза, желая увидеть тех, кто пугал её в темноте плаксивым шёпотом. Кира ожидала чего угодно – призраков, чудовищ, а может быть, и живых людей, притаившихся по углам, но ничего подобного не обнаружила.

Комната оказалась пуста. Ошарашенная девушка протёрла глаза, но никого не увидела. Здесь вновь царила тишина, как будто невидимые жильцы боялись показываться при свете. Всё ещё трясясь от ужаса, Кира вскочила на ноги и, подбежав к окну, распахнула его.

В дом ворвался свежий воздух, одуряюще пахнущий цветущей жимолостью, а вместе с ним тысячи ночных звуков, которые можно услышать лишь в уединённых местах, вдали от цивилизации. Стрекот ночных насекомых, пение соловья, шелест листвы, протяжный скрип растущих вдоль окон деревьев, раскачивающихся под порывами ветра.

Вдохнув полной грудью прохладный ночной воздух, Кира резко обернулась и бросилась обратно к постели, которая казалась ей сейчас наиболее безопасным местом.

Посидев немного и собравшись с силами, она решилась обследовать комнату и выяснить, кто пугал её в темноте. Преодолевая ужас, девушка внимательно осмотрела все уголки, заглянула наверх, на балдахин, стремясь рассмотреть, не прячется ли там кто-нибудь.