скачать книгу бесплатно
– Меня зовут Се… Се-ргей.
Незнакомец очень трепетно посмотрел на меня и на брата, стараясь скрыть свою внутреннюю тревогу, и это было заметно.
– Что вы хотели, Сергей? У вас что-то случилось?
Он собрался с силами и дальше заговорил увереннее:
– Примите, пожалуйста, этот скромный, но красивый букет в знак уважения и благодарности. Я вам так скажу, крепче семьи, чем у вас, я нигде не видел и не увижу… Да и вряд ли такая семья где-то существует… Ваши ценности самые святые. То, как вы следуете им, служит достойным примером. Сейчас вы видите меня в первый и последний раз. Вы не представляете, насколько я благодарен судьбе, что она дала возможность все это вам говорить сейчас.
Он протянул букет маме, и я заметил на его пальце небольшую золотую печатку. Она была настолько красива, что запала мне в душу, и с возрастом я подсознательно всегда хотел, чтобы и у меня было такое украшение. Мама, приятно удивившись, приняла букет. Незнакомец протянул руку брату, тот ответил ему тем же. Держа руку Назара, он сказал:
– Спасибо тебе!
Мужчина поблагодарил брата как-то по-особенному, с такой интонацией, как будто тот ему жизнь спас.
Назар ответил шутя:
– Обращайтесь, – и весело улыбнулся.
Потом незнакомец протянул руку и мне, а я смотрел на него, не отрывая глаз, и в этот момент мама сказала:
– Сынок, не бойся, он не обидит.
Я вовсе не боялся, внутри меня проснулось какое-то легкое, но приятное волнение, и, отойдя от этого нового чувства, я протянул ему руку в ответ. Незнакомец, сжав мои пальцы в своей большой крепкой руке и глядя мне в глаза, сказал:
– Ты очень добрый. У тебя глаза добрые, тебе будет тяжело в жизни.
Будто поняв, что он должен пояснить свои слова, он слегка наклонился ко мне и добавил тихим, но внушительным голосом:
– Твоя доброта будет притягивать нехороших людей со злыми намерениями, как чистая кровь младенца притягивает вампиров. Поэтому тебе будет тяжело в жизни. Ты воин, запомни.
Незнакомец еще раз посмотрел на маму. Его глаза наполнились слезами, и он тихо сказал:
– Прости меня, я тебя прошу…
Я увидел, как его товарищ двинулся в нашу сторону и что-то нервно говоря под нос ускорялся на каждый шаг.
Мама в недоумении спрятала меня за спину, Назар забеспокоился. Толстяк подошел к нам и вежливо проговорил:
– Извините… извините, пожалуйста, моего друга, если он вас напугал.
Я тогда рассмотрел и этого толстяка. На нем был необычно смешной костюм. Под черные полосатые брюки были надеты белые лакированные штиблеты. Его жилетка была настолько натянута на его животе, что я немного опасался пуговицы, которая смотрела на меня, как на мишень. Жилет закрывал белую бархатную рубашку с широкими рукавами, и по нему тянулась позолоченная цепочка, исчезая в кармане – возможно, там были часы. Одет он был во все чистое, но старомодное. Борода была ему к лицу, она будто делала добрее его честные глаза.
Толстяк повернулся к своему товарищу, взял его под руку и сказал тихо и терпеливо:
– Что ты наделал? Идем, пока лишнего не наговорил.
Мама взяла меня за руку и быстро сказала:
– Нам пора, Назар, идем! За букет спасибо. А откуда вы нас знаете? – повернувшись, спросила мама.
Раздумывая и перебирая слова, толстяк ответил:
– Он друг вашего погибшего мужа.
– Мы не знакомы? – спросила мама с сочувствием.
Толстяк быстро ответил:
– Нет-нет-нет…
И мы пошли. Оборачиваясь, я видел, как незнакомец смотрел нам вслед заплаканными глазами и, не отрывая взгляда, безразлично кивал толстяку, который делал ему непонятные замечания. Подходя к дому, я спросил:
– Мам, а кто это?
– Дети, честно сказать, я его впервые вижу. Наверное, папин друг, у него много друзей было.
– Странный тип какой-то, – сказал Назар, и мы поднялись в свою квартиру.
Отца я совсем не помню. Мне было полгода, когда он попал в аварию. Мама про него много говорила. Мы просили ее что-то рассказать о нем, какую-нибудь их совместную историю. Я думаю, маме очень нравилось, когда мы об этом ее спрашивали. Давали ей возможность лишний раз отвлечься от домашних хлопот, которых было много, и окунуться в воспоминания о ее красивой и счастливой любви. Она с интересом рассказывала об их необычных прогулках, забавных приключениях, которые всех нас смешили. А когда ложились спать, мама у себя в комнате, закрыв дверь, тихо плакала.
– Так, дети, покушали, посмеялись, теперь в кровать.
– Мамочка, спасибо большое, было очень вкусно!
Поблагодарив маму за ужин, мы с братом направились в детскую комнату. В ней стояли две небольшие кровати, письменный стол для уроков и комод.
Квартира сама по себе была очень уютной, несмотря на ремонт тридцатилетней давности. В ней было три комнаты. Благодаря маме она была чистой и ухоженной.
Я разделся, откинул белоснежное и чуть прохладное одеяло, лег в чистую постель и как будто растворился под приятным давлением одеяла. Назар тихо подошел, достал из кармана шорт шоколадную конфету, протянул мне и сказал:
– Держи, заслужил.
Я в приятном недоумении чуть приподнялся на локти, взял ее в руки и спросил:
– Что я такого хорошего сделал? И вообще, Назар, откуда у тебя конфета? Ты что, украл? – Я с удивлением посмотрел на конфету, потом на брата.
– Ты молодец, не поддался соблазну, держался до последнего в магазине. А как выкрутился, мол, живот болит. – Он весело перекривлял меня. – А пропажу конфеты в магазине не заметят. Да за такое героическое терпение я бы тебе на месте продавца ящик конфет отдал! – сказал с уважением старший брат. – И кстати, не украл, а одолжил, – тихо добавил он. – Видел бы ты свои глазищи со стороны, как ты на конфеты смотрел.
Я раскрыл конфету, разделил неловким движением на две части и одну из них протянул брату. Мы закинули в рот половинки, быстро пережевали, выключили свет и улеглись спать.
Уже засыпая, я услышал легкое шкрябанье по двери нашей комнаты.
– Сева, открой, Линда не даст поспать.
Я нехотя встал с теплой кровати, не включая свет, подошел к двери и открыл ее. За дверью сидела Линда, наша пушистая трехцветная кошка. Она не любила закрытые двери и слегка царапала по ним, не оставляя следов, пока их не откроют. После того как дверь отворялась, она шла дальше по своим делам.
– Линда, чего тебе не спится, не пойму… – тихо пробормотал я себе под нос и в том же сонном состоянии завалился в еще не остывшую постель.
Укрывшись одеялом, я стал засыпать, но вдруг меня словно вытянули из сна звуки, доносившиеся из маминой комнаты. Это был ее плач, который мы по ночам время от времени слышали. Я лежал, и мне было очень досадно, что я не могу ничего сделать. Я уже понимал, насколько ей тяжело в жизни. Она даже ночью не могла обрести покой. Мама постоянно думала, чем прокормить нас завтра, как собрать в школу, при этом работала каждый день с пяти утра и до самого вечера. Когда сезон в питомнике заканчивался, шла на подработку продавцом фруктов. В общем, постоянно как белка в колесе. Но я так же понимал, что ей не хватало папы, его мужской силы, поддержки, папиной любви.
Я тихо встал, чтобы не разбудить Назара, и пошел на носках к маме в комнату. Мне ужасно хотелось в этот момент к ней прижаться – это единственное, что я мог сделать в своем возрасте, чтобы успокоить маму и помочь ей. У входа в ее комнату был немного вздут линолеум, и, когда я неуклюже наступил на него, пол заскрипел. Мама ласково спросила, не повернувшись ко мне:
– Что ты, сыночек, сон страшный приснился? Иди ко мне. – и быстро вытерла слезы рукой.
Я ускорил шаг, мама раскрыла одеяло, и я лег, прижавшись к ней. В квартире было зябко из-за холодных осенних ночей, а отопительный сезон еще не начался. На маме был халат, а сверху – вязаная телогрейка сиреневого цвета. Прижавшись к маме, я чувствовал такое тепло, которое не дает ни одна печь. Даже солнце не может дать столько тепла, сколько исходило от маминой телогрейки. Я себя чувствовал защищенным от всех невзгод, я был в маминых объятиях, как птенец под крылом. Поцеловав ее в мокрую от слез щеку, я прошептал:
– Не плачь мамочка, все будет хорошо.
– Я не плачу, сыночек.
Она прижала меня к себе, и я, уткнувшись в ее телогрейку, мгновенно уснул.
Глава 1
– Сыночек, вставай. Так и день рождения свой проспишь, – нежным голосом разбудила меня мама.
Утреннее весеннее солнце осветило мою комнату. За окном по подоконнику стучала весенняя капель. На дворе стоял март во всей своей красоте тающего снега. Такое чувство, что сама природа под чириканье ранних весенних птиц поздравляет меня с днем рождения. Молодые стройные березки из-за легкого теплого ветра приветливо кивали мне, заглядывая в окно.
Я встал с кровати и увидел на столе букет нежных подснежников. Такая небольшая, но приятная традиция от мамы была в этот день: мол, в тот день, когда я родился, первые подснежники проснулись.
В квартире стоял запах вкусных блюд, которые мама готовила на вечер. Я зашел на кухню.
– Мам, доброе утро!
– О! А вот и подснежник мой проснулся!
Мама торопливо вытерла руки о фартук и крепко прижала меня к себе.
– Сыночек, с днем рождения тебя! Даже не верится, что тебе уже восемнадцать лет.
Я с улыбкой поцеловал маму.
– Мне и самому не верится.
– Сыночек, ничего что без подарка? Просто на стол потратилась… – с досадой сказала мама.
– Мам, ты чего, конечно, ничего! Твои блюда и есть самый лучший подарок.
Улыбнувшись, я вышел с кухни и перезвонил Назару на его пропущенный звонок:
– Алло, Сева, братик мой, с днем рождения! Извини, что не могу приехать, сам понимаешь… Подарок за мной. Главное, не балуйся и береги маму.
– Спасибо Назар! А когда приедешь?
– Пока не знаю, через полгода минимум. Маме привет, пойду работать, вечерком еще наберу.
Назар жил в другом городе, примерно за две тысячи километров от нас и редко приезжал. В нашем городе с работой очень туго, и молодежь уезжала на заработки.
– Сынок, через пару часов нужна будет твоя помощь. Съездим в центр? – раздался голос мамы из кухни.
– Конечно.
До центра было десять минут езды. Накупив продуктов на вечер, мы уже шли на автобусную остановку, чтобы поехать домой, когда мама сказала:
– Сева, давай зайдем в одно место.
Мы подошли к ювелирному магазину, в котором работала мамина подруга.
– Олечка, привет! – весело поздоровалась мама.
– Здравствуйте!.. Сева, привет, с днем рождения тебя! Тетя Света, он знает?
Я вопросительно поглядел на маму.
– Сева, сыночек, тебе уже восемнадцать лет. Я и Назар решили сделать тебе подарок. Оля покажет варианты золотых печаток, а ты из них выбери, какая тебе понравится.
Оля открыла стеклянную витрину и достала пять вариантов. Сами по себе они выглядели большими и непривлекательными, не по моему вкусу. Я выбирал, мерил, но решения не принимал. Нечаянно обронив одно из колец и наклонившись за ним, я увидел в витрине печатку, которая запала мне в душу из-за небольших размеров: модель «американка», чистое золото, местами усеяно маленькими драгоценными камнями и с краю небольшой черный камень оникс. Я спросил:
– А эта печатка намного дороже?
– Не особо, но вариант отличный. Это единственный экземпляр, – и Оля достала мне это кольцо.
Я его сразу примерил. На удивление, кольцо подошло по размеру. Засмотревшись на печатку, я медленно крутил рукой, рассматривая переливающийся блеск маленьких драгоценных камней. Я наблюдал за сиянием кольца, которое было моей давней мечтой. Я на этот подарок даже не рассчитывал, для меня это было невозможно в нашем натянутом денежном положении.
– Сева, тебе нравится? – с заботой спросила мама, любуясь моим восторгом.
– Очень… – ответил я, не отрывая взгляда от кольца.
Мама дала деньги Оле и сказала:
– Олечка, в конце недели занесу остаток, хорошо?
– Без проблем. Назару привет… Сева, с днем рождения тебя еще раз! – крикнула вслед Оля.
Поблагодарив ее, мы вышли из магазина.
– Мам, мне очень… очень… очень понравился подарок, большое спасибо вам! – Я крепко обнял ее, поцеловал и продолжил: – Я понимаю, чего это стоило, я начну работать, будет намного легче, и тебе не надо будет так напрягаться.
– Сыночек, ты только учись. Получишь диплом, и перед тобой откроются большие перспективы, задышишь совсем по-новому, – гордясь мной, сказала мама.
Мне было очень досадно, что я не смог отказаться от подарка. Мы сели в автобус и поехали домой.
На праздничном столе не было пустого места, разные блюда еле помещались на нем. Салаты, мясные деликатесы, закуски были разложены в хрустальную посуду, которая осталась с хороших времен. Отец с мамой любили хрусталь, и когда ездили отдыхать, всегда покупали сервизы, бокалы, подсвечники. Но со временем, подрастая, мы с братом все больше дебоширили: дрались, ругались, играли в футбол прямо в квартире, и неудивительно, что большая часть хрусталя разбилась.
За вечерний и праздничный стол были приглашены мамины друзья и соседи, с которыми мы тесно общались. Это были очень порядочные и добрые люди. Когда все расселись за столом, мама встала и подняла рюмку домашней малиновой наливки. Вместе с ней встал и я, за мной – весь стол.
Освещенная ярким светом хрустальной люстры, наклонив чуть в сторону голову, мама посмотрела мне в глаза нежным любящим взглядом. На ней было красивое платье, усеянное яркими узорами цветов. Державшая рюмку рука была местами в свежих царапинах, местами в шрамах после давних глубоких ран от роз. Морщинки в уголках глаз подчеркивали доброту ее материнского взгляда.
