«Демонология» короля Якова с приложением «Вестей из Шотландии»

Сохраняя статус авторитетного правоведа, Боден подчеркивал, что в случае с ведьмами «обычные процедуры, направленные на защиту прав обвиняемого, излишни», совершенно необходимы пытки, а судьям допустимо лгать подозреваемым. Отдельную и весьма пространную главу в своем сочинении он выделил для критики позиции Иоганна Вейера, отраженной в De Praestigiis Daemonum (см. прим. 3). Высказывалось мнение, что книга стимулировала рост преследований за колдовство во Франции на рубеже XVI–XVII вв., но прямых доказательств этому в материалах судебных процессов нет. См.: Lange 1970. Взгляды Бодена на колдовство широко обсуждались в Англии как охотниками на ведьм, так и их противниками. См.: Rosen 1991. P. 24–26, 104, 121 n. 24, 175–177. «О демономании колдунов» иногда называют «“позорным пятном” в творческом наследии Бодена» (Боден 2000. С. 346), но это одно из самых популярных его произведений: в период с 1580 по 1616 г. оно выдержало 13 изданий только во Франции. Уже через год после выхода появилось два перевода – на латынь и немецкий. В 1587 г. был опубликован перевод на итальянский. В том же году Боден подготовил авторский вариант переиздания. Английский перевод см.: Bodin 2001. Перевод на русский см.: Боден 2021а; Сахарчук 2023. С. 559–622. Также о Бодене: Гуили 1998. С. 54–56; Боден 2000. С. 332–352; Роббинс 2001. С. 64–66; Боден 2021а. С. 7–80; Тогоева 2022. С. 160–180; Бобкова 2023.

11

Андреас Ипериус (Гипериус) (Andreas Gerhard (Gheeraerdts), Hyperius; 1511–1564) – немецкий протестантский богослов. Происходил из фламандского города Ипр, поэтому «Ипрский» (лат. Hyperius). Сын авторитетного юриста. Учился в Лилле, Лувене и Париже. С 1542 г. и до конца жизни профессор богословия в Марбурге; там же ректор в 1546 и 1549 гг. Автор многочисленных сочинений. Известность получил благодаря работам о гомилетике. Считается основоположником научной методологии проповеди. (См. о нем: Krause 1977). В 1568 г. в Женеве вышло его пространное сочинение Lieux Communs de la Religion Chrestienne ou Methode de Theologie («Общие положения христианской религии, или Богословский метод»), char-style-override-56где внушительный раздел посвящен природе и способностям злых духов (Кн. II. P. 365–411). Часть этого раздела была переведена на английский и опубликована в Лондоне в 1581 г. в составе компиляции «Два общих места, взятых у Андреаса Ипериуса, ученого богослова, в которых он демонстрирует, в одном, силу солнца, луны и звезд над людьми и т. д., а другом, являются ли демоны источником магических искусств и т. д.»: Two common places taken out of Andreas Hyperius, a learned diuine, whereof, in the one, he sheweth the force that the sonne, moone and starres haue ouer men, &c. In the other, whether the deuil shaue benethe shewers of magicall artes, &c. / Translated into English by R. V[aux]. London: Imprinted by Iohn Wolfe, 1581. P. 47–81. В этой работе Ипериус настаивал, что дьявол, с Божьего позволения и в рамках естественных законов, может действовать как напрямую, так и через ведьм, но это всегда его искусы, выраженные в фиктивных ритуалах, обращении к «проклятым духам» (damned spirites), «бормотании профанных молитв, состоящих из слов как странных, так и бессмысленных» (mumbling of prophane prayers, consisting of wordes both straunge and sencelesse), гадании и прочей «суеверной ерунде» (superstitious trumperie). Судя по всему, Яков апеллировал именно к этому тексту. См. подробнее: Clark 1997. P. 492; Normand Roberts 2000. P. 330.

12

Нильс Хеммингсен (Геммингсен) (Niels Hemmingsen; 1513–1600) – самый знаменитый датский лютеранский богослов XVI–XVII вв. Автор многочисленных сочинений. Учился в Виттенберге в 1537–1542 гг., где стал последователем Филиппа Меланхтона. Вернувшись в Данию, преподавал в копенгагенском университете сначала греческий (1543), потом диалектику (1545)char-style-override-56и наконец – с 1553 г. – богословие. В 1547–1553 гг. пастор при церкви Св. Духа, старейшем храме Копенгагена. Активный участник протестантских богословских споров, выступал с поддержкой кальвинистского учения о причастии. В 1579 г. отстранен королем от преподавания. С тех пор проживал в Роскилле. См. о нем: Golden 2006. P. 481–482; Schwarz Lausten 2013. В 1575 г. Хеммингсен опубликовал демонологический трактат Admonitio de superstitionibus magicis vitandis («Наставление об опасности магических суеверий») – единственное подобное датское сочинение XVI–XVII вв.: «важнейший датский вклад в дебаты о колдовстве» (Clark 1990. P. 67). Он вышел на латыни и вскоре на датском, а через десять лет – на немецком. Свои рассуждения автор начал с определения магии как силы слов, физической силы символов, то есть демонов, с которыми они связаны. Происхождение сатанинских прав он видел в Божьем попущении, а причины и цели – в испытании веры и каре за грехи. При этом дьявол – подражатель Бога, имитирующий как его слова, так и таинства, искушая, подделывая ложное поклонение под истинное. А магия вовсе не человеческий инструмент, а инфернальное изобретение. Любое магическое действие нечестиво, даже то, что направлено во благо, когда исцеляет болезни, то есть тело, но губит душу. Так Хеммингсен советовал проповедовать пасторам – у магов не может быть добрых намерений: «вера в пророческие обещания душит сердца не только тех, кто практикует магию, но и тех, кто, как кажется, исцеляет магическим искусством». Много места в своем сочинении Хеммингсен уделил разъяснениям основных магических искусств – гаданий, предсказаний, заклинаний. Не у всех ведьм, как он считал, были пакты с дьяволом. Их силы большей частью – видимость, иллюзия невозможного, сны, в том числе полеты на шабаши и многое другое. Хеммингсен боролся с суевериями, но настаивал на необходимости светского преследования колдунов. Государство должно безжалостно наказывать любую магию, если ее присутствие надежно доказано. Он критиковал судей за недостаточную набожность, рекомендуя все сложные дела немедленно передавать в Верховный – королевский – суд, чтобы избежать оправдания виновных в колдовстве из-за невежественных арбитров, сведущих только в светских законах. (См. подробнее: Clark 1990. P. 67–68; Clark 1997. P. 467; Nyholm Kallestrup 2015. P. 42–48.) Публикация книги Хеммингсена, судя по всему, оказала влияние на датских законодателей и привела к принятию в 1576 г. акта о колдовстве (гл. 8 Калунборгских постановлений), «первого в Европе, требующего рассмотрения всех дел о колдовстве Высоким судом». (Об этом акте см.: Johansen 1990. P. 340–341, 345). Весной 1590 г. в Роскилле с Хеммингсеном встречался король Яков. Ранее иногда к этому контакту возводили проникновение континентальных демонологических идей в Шотландию. Предполагалось, что так были привнесены представления о договоре с дьяволом и шабаше, которые до этого не встречались в шотландских процессах. Однако наблюдения Хеммингсена, как сейчас установлено, вовсе не были характерными для «континентальных». Например, он отвергал реальность шабаша. Некоторые фрагменты в «Демонологии» действительно имеют сходство с текстом Admonitio, которое Яков определенно читал. Однако эти места вовсе не уникальны – скорее даже обязательны для многих других демонологических трактатов. Речь о возникновении магии в Персии, осуждении применения магии при лечении естественных недугов или болезней, вызванных колдовством. См.: Johansen 1990. P. 362–363. Высказываются сомнения, что Яков и Хеммингсен вообще обсуждали демонологические вопросы на своей встрече. Их длительная беседа проходила публично 11 марта 1590 г. в Роскилльском соборе, усыпальнице датских королей. Она велась на латыни и касалась богословских тем. О ней записал отчет английский посланник при шотландском дворе Роберт Боуз, который понял лишь, что стороны не сошлись во мнениях по поводу предопределения, которое, возможно, и составляло суть дискуссии (см. подробнее: Larner 1981. P. 69–70, 80–83; Riis 1988. P. 121–125; Normand Roberts 2000. P. 34–35, 330).

13

Генрих Корнелий, именуемый Агриппой из Неттесгейма (Heinrich Cornelius, Agrippa von Nettesheim; 1486–1535) – немецкий интеллектуал, богослов, врач, юрист, автор одной из самых резонансных книг своего времени – De Occulta Philosophia, ставшей «первой энциклопедией оккультных наук» (Герметизм 1999. С. 70). Происходил из Кёльна, из знатной, но обедневшей семьи. Учился в Кёльне, а потом в Париже. Путешествовал и преподавал в Испании, Бургундии, Англии, Нидерландах. Побывал на службе у императора Максимилиана, участвовал в военных предприятиях. Вернувшись в Германию, познакомился со знаменитым Иоганном Тритемием (Johannes Heidenberg (von Trittenheim); 1462–1516), выдающимся энциклопедистом и знатоком естественных наук, который возглавлял бенедиктинский монастырь в Шпонхайме, а с 1506 г. обосновался в Вюрцбурге. При содействии Тритемия в 1510 г. Агриппа написал свою De Occulta Philosophia, которая потом много лет имела хождение в рукописи. Название обычно переводят буквально «Об оккультной философии» (Орсье 1996. С. 18, 32, 47 (Б. М. Рунт); Фауст 1978. С. 270 (В. М. Жирмунский); Гуили 1998. С. 11, 13; Герметизм 1999. С. 70; Агриппа 2013; Зотов 2020. С. 193; Зотов Харман 2022. С. 272), хотя встречаются и другие варианты: «О сокровенной философии» (Орсье 1996. С. 72–73, 89 (В. Я. Брюсов); Тогоева 2022. С. 173, прим. 79), «О тайной философии» (Герметизм 1999. С. 70; Боден 2021а. С. 385), «О потаенной философии» (Агриппа 2023. С. 13, 15, 182). Это собрание и описание магических практик, которые Агриппа причислял к «естественной» – внедемонической – магии, быстро составило ему славу, хотя публиковать труд он длительное время не соглашался. Более того, уже вскоре после написания работы Агриппа не только охладел к оккультным знаниям, но даже осудил их в печати. В книге «О ненадежности и тщете мирских искусств и наук», изданной в 1530 г. (она имелась в библиотеке короля Якова: Warner 1893. P. LII), параграф «Об иллюзиях» (48) он завершил следующим исповеданием: «В молодости я сочинил три книги о магии достаточно большого объема, которые озаглавил О потаенной философии и от которых во всем, в чем я тогда ошибался по любопытствующей младости, я ныне желаю отречься в сей палинодии, ибо уже много времени я издержал на сию тщету… Ибо все те, кто желают прорицать и пророчествовать не в истине, не в силе Господней, но в бесовском уклонении и по действию зловредных духов, использующих идолопоклоннические обманы и являющих иллюзии и скоропрекращающиеся фантазмы, похваляются тем, что создают чудеса магическими пустяками, экзорцизмом, чарами, любовными приворотами, агогимами и прочей дьявольской чепухой, – все они, вместе с Ианнием, и Иамврием, и Симоном Волхвом будут осуждены на терзания в вечном огне» (Агриппа 2023. С. 182). Тем не менее вскоре Агриппа опубликовал De Occulta Philosophia. В 1531 г. вышла ее первая часть. Превосходное издание – с портретом автора на титульном листе – в составе всех трех частей (книг) появилось в Кёльне в 1533 г. Это первое полное издание осталось единственным прижизненным. Четвертая книга (Liber Quartus) De Occulta Philosophia, на которую ссылается Яков, вышла уже после смерти Агриппы – в 1559 г. в Марбурге отдельным оттиском. Потом ее перепечатали в Париже в 1565 и 1567 гг. В позднейших изводах ее часто включали в состав De Occulta Philosophia, хотя уже современники сомневались в авторстве Агриппы. Эта «Четвертая книга» посвящена способам вызова духов (в том числе злых), нахождению и написанию их имен, вариантам их внешности, созданию талисманов (в том числе пентаклей). Сейчас ее принято считать подделкой. На том, что Агриппа не писал ничего подобного, настаивал Иоганн Вейер: «Между тем новейшие изобретатели вредоносных тайн составляли их из разных египетских басен, обрядов нашей религии, пустых выдумок, и этим вводили всех в заблуждение, ибо то дельное, что попало в эти книги, смешано в них и запутано множеством неизвестных имен и значков, так что книги эти вызывают оцепенение ужаса у тех, кто берется изучать их, особенно у людей простых и неискушенных, – в этом не сомневаются никто из людей, находящихся в здравом рассудке… По праву сюда причисляется тайная книжка, некогда выпущенная в свет человеком нечестивым, приписанная им Генриху Корнелию Агриппе, ученому, бывшему некогда и моим гостеприимцем и почитаемым учителем… я надеюсь, что его перу эта книга приписана ложно; заглавие ее – “Четыре книги об оккультной философии, или О магических обрядах”: в ней обсуждаются различные магические действия. Однако – будет рожать гора, а родится смешная на свет мышь – все, что описано там, суть чистые выдумки и всякие разрозненные бредни; ничего ты там не найдешь твердо установленного» (De Praestigiis Daemonum, II v; Герметизм 1999. С. 408–409). Тем не менее у современников и ближайших потомков сложилась репутация Агриппы как великого чернокнижника и некроманта. Жан Боден наделял его многочисленными презрительными эпитетами: «Магистр колдунов (который не заслуживает упоминания своего имени)», «величайший колдун своего времени», «великий доктор дьявольского искусства», «один из самых могущественных колдунов своего времени» (Боден 2021а. С. 115, 117, 137, 155, 359). Виной тому была именно «Четвертая книга», которая, как писал Боден, «и есть тот ключ», что Агриппа «сулит читателю, и которая излагает его дьявольское учение», где «он сочетает дьявольский яд символов и имен дьяволов и духов с их призывом» (Там же. C. 155). На русском De Occulta Philosophia издана в специфическом переложении, когда первые три книги переведены с английского, а четвертая – с французского: Агриппа 2013. С. 61–642. Также имеется частичный перевод первых двух глав первой книги: Герметизм 1999. С. 76–78. Полностью на русский переведена книга Агриппы «О ненадежности и тщете мирских искусств и наук»: Агриппа 2023. Ранее ее фрагменты выходили в сборнике: Герметизм 1999. С. 78–127. Подробнее об Агриппе см.: Гуили 1998. С. 10–13; Орсье 1996; Агриппа 2023. С. 11–25.

14

В оригинале: IAMES Rx. На некоторых экземплярах «Демонологии» в этом месте чернилами дополнено King of Scottes («Шотландский король»). Короля звали Джеймс (James), и подписывался он обычно как Джеймс, если на родном языке. Яков (Iacobus) – протокольная латинизированная форма того же имени, предназначенная для официальных текстов, но в отечественной историографии принятая в целом в силу традиции.

15

В оригинале на итальянский манер «in genere».

16

В оригинале: Philomathes and Epistemon. Участники диалога носят «говорящие» имена. Филомат (Philomathes) от греч. «любящий учение» (греч. φιλο- + μάθη). Заметно, что Филомат созвучно «Философу», но второе указывает в целом на «любящего знания», а первое – на любящего их приобретать. Характерно, что Филомат – не синоним эрудита (Polymath), который обладает широтой знаний, а не только страстью их обретения. Эпистемон (Epistemon) от греч. «знающий». У Франсуа Рабле так звали одного из персонажей – наставника Пантагрюэля, занудного «умника» (Рабле 1973. С. 177, 189, 192–193, 195, 212–213, 241–245, 247 etc.). В одном из сюжетов Эпистемон погиб, потеряв голову, но его удивительным образом воскресили, после чего он сразу начал рассказывать об увиденном на том свете, «сообщив, что видел чертей, запросто беседовал с Люцифером и хорошенько подзакусил в аду, а также в Елисейских полях, решительно объявил, что черти – славные ребята» (Там же. С. 261). Нет никаких оснований предполагать, что король Яков читал «Гаргантюа и Пантагрюэль». Скорее всего, имя своему герою он дал независимо от этого образа. Возможно, на него повлияло то, что имя фигурировало на титульном листе книги Павла Скалича Encyclopaediæ, seu Orbis disciplinarum, tam sacrarum quam prophanarum, Epistemon («Энциклопедии, или Знание о мире наук как священных, так и мирских»), изданной в Германии в 1559 г., а потом в 1571 г. Это была первое в истории печатное сочинение, где в заглавии стояло слово «Энциклопедия», хотя у современников оно исключительного авторитета не приобрело. Жанр диалога, предполагающий «говорящие» имена участников, был популярен в то время и нередко встречался в книгах о колдовстве. Так было оформлено уже второе из опубликованных сочинений по этой теме – «Муравейник» (Formicarius; 1475) Иоганнеса Нидера (ум. 1438). Особое значение для Якова, надо полагать, имел перевод на английский трактата французского богослова-кальвиниста Ламбера Дано (1530–1595) «Диалог о ведьмах, в былые времена именуемых предсказателями, а теперь обычно зовущихся колдунами», вышедший в 1575 г. (Daneau 1575). Его первое издание на латыни увидело свет в Лейдене в 1564 г., но перевод осуществляли по женевскому изданию 1574 г. (De veneficis, quos olim sortilegos, nunc autem vulgò Sortiarios vocant, dialogus). Оно было исполнено в форме диалога между скептически настроенным Антонием (Anthony) и мудрым Теофилом (Theophilus). См. о нем: Fatio 1992; Levack 2004. P. 71–76. Также в «Трактате против колдовства» Генри Холланда, опубликованном по заказу Кембриджского университета, в диалоге участвовали ученый Theophilus и ненавистник демонов Mysodemon (Holland 1590). В форме диалога было построено и сочинение Дж. Гиффорда «Диалог о ведьмах и колдовстве» (Gifford 1593). Там беседовали Самуил (Samuel), Даниил (Daniel) и другие, отмеченные уже только инициалами. См.: Тимофеев 1995. С. 59–148.

17

В оригинале: …these strange newes. Яков сразу отсылает к «Вестям из Шотландии» (Newes from Scotland), памфлету, опубликованному в 1591 г., с предварительным отчетом о расследовании дела Норт-Бервикских ведьм.

18

В оригинале: the doctors. Речь о тех, кто имеет образование, учителях или просто образованных людях.

19

Contra negantem principia non est disputandum – один из основных канонов логики и юриспруденции: для разумного обсуждения разногласий следует достигнуть соглашения об основах, принципах, на основании которых можно судить об аргументах. Считается, что эта максима восходит к Аристотелю, но в его сочинениях дословно не встречается. Здесь и далее в квадратных скобках дополнения и пояснения переводчика.

20

В оригинале выделено: Saules Pythonisse. Речь о сюжете с Аэндорской волшебницей, предсказательницей (пифией), отраженном в Первой книге Царств, гл. 28: «И увидел Саул стан Филистимский и испугался, и крепко дрогнуло сердце его. И вопросил Саул Господа; но Господь не отвечал ему ни во сне, ни чрез урим, ни чрез пророков. Тогда Саул сказал слугам своим: сыщите мне женщину волшебницу [mulierem habentem pythonem], и я пойду к ней и спрошу ее. И отвечали ему слуги его: здесь в Аэндоре есть женщина волшебница [mulier habens pythonem]. И снял с себя Саул одежды свои и надел другие, и пошел сам и два человека с ним, и пришли они к женщине ночью. И сказал ей Саул: прошу тебя, поворожи мне [divina mihi in pythone] и выведи мне, о ком я скажу тебе. Но женщина отвечала ему: ты знаешь, что сделал Саул, как выгнал он из страны волшебников и гадателей; для чего же ты расставляешь сеть душе моей на погибель мне? И поклялся ей Саул Господом, говоря: жив Господь! не будет тебе беды за это дело. Тогда женщина спросила: кого же вывесть тебе? И отвечал он: Самуила выведи мне. И увидела женщина Самуила и громко вскрикнула; и обратилась женщина к Саулу, говоря: зачем ты обманул меня? Ты – Саул. И сказал ей царь: не бойся; [скажи,] что ты видишь? И отвечала женщина: вижу как бы бога, выходящего из земли. “Какой он видом? ”– спросил у нее Саул. Она сказала: выходит из земли муж престарелый, одетый в длинную одежду. Тогда узнал Саул, что это Самуил, и пал лицем на землю и поклонился. И сказал Самуил Саулу: для чего ты тревожишь меня, чтобы я вышел? И отвечал Саул: тяжело мне очень; Филистимляне воюют против меня, а Бог отступил от меня и более не отвечает мне ни чрез пророков, ни во сне, потому я вызвал тебя, чтобы ты научил меня, что мне делать. И сказал Самуил: для чего же ты спрашиваешь меня, когда Господь отступил от тебя и сделался врагом твоим? Господь сделает то, что говорил чрез меня; отнимет Господь царство из рук твоих и отдаст его ближнему твоему, Давиду. Так как ты не послушал гласа Господня и не выполнил ярости гнева Его на Амалика, то Господь и делает это над тобою ныне. И предаст Господь Израиля вместе с тобою в руки Филистимлян: завтра ты и сыны твои будете со мною, и стан Израильский предаст Господь в руки Филистимлян. Тогда Саул вдруг пал всем телом своим на землю, ибо сильно испугался слов Самуила; притом и силы не стало в нем, ибо он не ел хлеба весь тот день и всю ночь» (1Цар. 28:1–20). В квадратных скобках приведен латинский текст тех же мест по Вульгате. Пифон (Python) в древнегреческой мифологии – это змей (или дракон), живший в центре земли, охранявший «пуп земли», в Дельфах и способный предсказывать будущее. Победив, его место занял Аполлон. В греческом языке pytho означало прорицание, прорицателя, а позднее – дух прорицания, прорицающего демона. Отсюда pythonissa как «ведьма». В этом значении слово использовал еще Дж. Чосер в XIV в. Однако в каноничной для кальвинистов Женевской библии 1560 г. в тех же местах python переведено как a familiar spirit (знакомый или близкий дух): …a woman at En-dor that hathe a familiar spirit; …and he said: I pray thee, coniecture unto me by the familiar spirit… (1Sam. 28:7–8). Так и в тексте «умер Саул за свое беззаконие, которое он сделал пред Господом, за то, что не соблюл слова Господня и обратился к волшебнице [pythonissam] с вопросом» (1Пар. 10:13) окончание в Женевской передано как «…and asked consel of a familiar spirit», а на полях помечено, что речь о «Or witche and sorceresse» [ведьме или колдунье], подобно «I. Sam. 28:8». Вокруг этих разночтений развивал свои размышления Реджинальд Скот, который посвятил Аэндорской волшебнице целую главу (bk. 7: Scot 1584. P. 126–155). В его понимании первоначальное древнееврейское слово ‘obh, которое на греческий перевели как heggastramythos, а на латынь pythonicus, означает предсказательницу-чревовещательницу: «Это слово Ob переводят как Pytho, или Pythonicus Spiritus… иногда, хотя и неправильно… Поскольку под Ob следует понимать бутыль, и в этом месте оно использовано, поскольку Pythonist’ы говорят пустотой; как бы в нижней части своего живота, благодаря чему их по-латыни и называют Ventriloqui [чревовещатели]» (This word Ob, ist ranslated Pytho, or Pythonicus spiritus… sometime, though unproperlie… But Ob signifieth most properlie a bottle, and is used in this place, because the Pythonists spake hollowe; as in the bottome of their bellies, whereby they are aptlie in Latine called Ventriloqui; Scot 1584. P. 126). Соответственно, речь не о дьявольском или ведовском искусстве, а о жульничестве, когда голос духа на самом деле является подделкой фокусника, умеющего издавать звуки без участия рта. Характерно, что в «Демонологии» Яков Аэндорскую волшебницу везде именует исключительно pythonissa, полагая, вероятно, это слово синонимом женщины, имеющей a familiar spirit. Именно так должно следовать из перевода Женевской библии, сохранившегося и в позднейшем изводе, выполненном под надзором самого короля – Библии короля Якова 1611 г. Тем не менее в переводе Деяний апостолов схожие понятия переданы иначе. См. прим. 34. Однако позднее в Англии под влиянием переводов Женевской библии 1560 г. и Библии короля Якова 1611 г. наличие у ведьм подручных духов (familiars) стало считаться почти обязательным. Про familiars см. прим. 6. Статус Аэндорской волшебницы и произведенного ею эффекта был предметом ожесточенных споров среди демонологов (см. прим. 22).

21

Здесь на полях помечено: I. Sam. 28. В изд. 1603 и 1616 гг. этого нет. Речь о 1Цар. 28.

22

В оригинале: hee being himselfe in an other chalmer, and seeing nothing. Вопрос возможности верховному правителю в критический момент обратиться к нечестивым методам, предсказаниям и колдовству, много веков волновал умы богословов. В связи с этим интерпретация событий вокруг призвания Аэндорской волшебницы (см. прим. 20) была принципиальной и широко обсуждалась (см., например: Waldschmidt 1660; Muggleton 1669). Взгляды демонологов на этот сюжет можно подразделить на три группы: 1. Самуил действительно был воскрешен с помощью магии и говорил с Саулом; 2. Самуил или выдававший себя за него демон появился по повелению Бога и вещал по его воле; 3. Вместо Самуила явился демон и вещал от имени дьявола иллюзорно. Последний вариант в итоге стал считаться наиболее ортодоксальным. Его придерживались Августин Аврелий, Фома Аквинский, Иоганн Вейер и многие другие, в том числе авторы «Молота ведьм». В противном случае следовало допустить, что с помощью магии возможно воскрешение мертвых, но это прерогатива Бога. Поэтому, скорее всего, речь об имитации, когда дьявол выдает себя за Самуила. В этом случае pythonissa – ведьма, прислужница Сатаны. Однако насколько, в какой момент и как Саул был обманут – оставалось предметом споров. Жан Боден считал, что через «колдуна» Саул обратился к дьяволу, но в момент общения с Самуилом ничего не видел, поскольку находился в другом помещении (Боден 2021а. С. 87, 141, 180). Вейер все это «пифоническое прорицание» считал «шарлатанством»: «Женщина-пророчица в Аэндоре вызывала не Самуила, но его облик – дьявольское подобие» (Герметизм 1999. С. 416–420). Действительно, в Библии нет подробностей – сказано только, что Саул уточнил у волшебницы внешность Самуила, то есть не сам ее наблюдал. Реджинальд Скот считал, что речь о мистификации: «Когда Саул сказал ей, чтоб Самуил предстал перед ним, она удалилась от него в свои покои, где, несомненно, у нее был свой знакомец (her familiar), а именно какой-нибудь лукавый распутный священник (lewd craftie preest)» (Scot 1584. P. 146). Примечательно, что здесь буквально пародируется перевод Женевской библии, где familiar – это дух, спутник Аэндорской волшебницы. Скот настаивал, что «Самуил на самом деле не воскресал», но при этом сама волшебница была только чревовещательницей: «Я знаю, что Августин и прочие ученые, отрицающие воскресение Самуила, подразумевают, что дьявол вселился в его подобие. С их мнением (при всем уважении) я не согласен» (Scot 1584. P. 140, 142). Для английских читателей он отсылал прежде всего к незадолго до того переведенной книге швейцарского пастора Людвига Лафатера (1527–1586) «О приведениях и духах, гуляющих по ночам» (первое изд. на французском – Женева, 1570): Lavater 1572. P. 127–128. См. об этом также: Schmitt 1987; Роббинс 2001. C. 40–41; Golden 2006. P. 118, 308–310; Normand Roberts 2000. P. 335–337; Almond 2011. P. 127–130. Про визуализацию «Аэндорской ведьмы» (witch of Endor) в XVI в. см.: Zika 2007. P. 156–162.