Песнь Пустыни

Китаянка дернулась, как от удара, после чего в один прыжок преодолела разделяющее их расстояние. Меч ударил сверху вниз, располовинив голову и прекратив этот безумный диалог.

В самый последний момент наш враг успел сказать еще одну фразу, но она засела у меня в мыслях, точно репейник.

– Ждите, – прошептал он, а в следующую секунду все закончилось.

Мы остались одни возле потухшего костра, в логове, вырытом посреди пустыни с помощью магии. И единственным нашим трофеем стали останки ребёнка, сожранного каннибалом-демонопоклонником.

Оставалось надеяться лишь на то, что она умерла до начала пиршества.

В лагерь возвращались смурнее тучи. Никто не хотел говорить об увиденном, но пришлось рассказать всё Гормлейт и Малоуну.

Охотники приняли весть о смерти девочки на удивление спокойно. Похоже, внутренне они были готовы к чему-то подобному, а потому лишь кивнули нам и сообщили, что почти закончили с мясом и, в принципе, можно двигаться.

Мы предали останки Кивы огню, после чего как могли затёрли следы стоянки, потратив еще один драгоценный эликсир Ананды, и двинулись сперва к оазису, пополнить запасы воды, а после – на север.

Настроение у всех оставалось где-то на уровне плинтуса, но, кажется, люди наконец-то прониклись серьёзностью ситуации. Шизанутый каннибал с замашками Рэмбо – это повод всерьез озаботиться вопросом безопасности, тем более что пожиратель явно дал понять – он не оставит нас в покое по-хорошему. Хотим того или нет, придется драться.

Вот только вопрос: а как поймать того, кто сам только и делает, что расставляет ловушки и заманивает в капканы? Что противопоставить поистине сверхъестественным талантам нашего недруга? И как быть с гейскими паладинами, продолжавшими сидеть на хвосте?

Да, если ублюдок не врал, они потеряли время и людей, забравшись в безымянный город, напичканный дрянью, но даже так у меня складывалось нехорошее ощущение, что эти не отстанут.

Хотелось бы надеяться, что рейнджеры и пожиратель попросту перебьют друг-дружку, но что-то мне подсказывало: так легко отделаться не выйдет.

Поэтому на каждом привале мы вбивали детям в голову одну единственную мысль: караван оказался в очень опасном месте, никуда из лагеря не выходить, обо всём непонятном докладывать, и вообще – не отсвечивать лишний раз!

К счастью, запасённого мяса должно было хватить на какое-то время, а потому можно было безостановочно идти на север, на далёкие горные пики, делая в день по тридцать-сорок километров и, как я хотел верить, все дальше и дальше уходя прочь от преследователей.

***

– Здесь. Точно здесь.

Фаррел был серьёзен как никогда.

Ему надоел этот поход. Надоела Великая Пустошь. Надоела одержимость светлейшего. Но солдат выполняет приказы, а не думает. И он не лжёт вышестоящим. Особенно когда те в ярости.

Он покосился на старшего паладина и с трудом сдержал вздох печали.

Пару дней назад след завёл отряд в разрушенный город на границе Пустоши. Его следовало обойти. Но они решились на проверку.

«Пятеро! Слишком много для одного дня!» – подумал Фаррел.

Но кто мог подумать, что разведчики напорются на сильного искажённого. Что-то в последние дни везет на этих уродливых тварей. Мёдом им, что ли, намазано? Почему именно его рота?

Ответ на этот вопрос лежал на поверхности, но паладин и не думал его озвучивать. Он был хорошим солдатом.

Тем не менее, даже он почти дошёл до края. Терпение истощилось. Оно неудивительно – сутки потратить на поиски врага и не найти ровным счётом ничего. Противник покинул логово, и если бы не остаточные магические эманации, Фаррел и не понял бы с кем имеет дело.

К счастью, в подземельях наследил не один только пожиратель.

Они смогли найти место боя, после – добрались до выхода. Ну а дальше всё оказалось на удивление легко и просто. Да, беглецы использовали свои артефакты, но те, похоже, начали выдыхаться, а эликсиров явно осталось не слишком много.

И потому он уверенно вёл отряд, почти не сбиваясь и не теряя времени.

Да, пришлось остановиться, чтобы воздать последние почести товарищам, но на этом всё.

И вот, они тут.

– Уверен? – Лехри присел рядом, глядя на ничем не примечательный участок почвы, возле которого замер Фаррел.

– Здесь жгли костёр. Залили всё эликсиром, но немножко пропустили. Или что-то помешало. Неважно. Тут – запах крови.

– Человеческой?

– Животных.

– Стало быть, пополнили запасы.

– Так точно.

– И всё?

– Ощущаю тончайшую нотку магии пожирателей из города… Деталей разобрать не выходит.

Лехри кивнул, сразу поняв, что имеется в виду.

– Думаешь, тот подземный уродец преследует их?

Фаррел кивнул.

– Сможешь его выследить?

Он мотнул головой.

– Ладно, забудь. Закончить гонку – вот что важно. Когда они были тут?

– Думаю, от силы двое суток назад. Возможно – меньше.

Губы Лехри разодрала злая улыбка, делающая его похожим на чудовище. Он облизнул их кончиком языка, после чего яростно провел пальцами по лбу, расчёсывая шрам.

– Привал час, после – в погоню. Достанем уродцев!

Глава 5.

Я не мог понять что именно происходит, но с утра не находил себе места от волнения.

Попытался тренироваться в иллюзорном мире – сбежал прочь от моря и песка через полчаса. Пристал с вопросами к Малоуну, достал охотника и отправился погулять. Набился в спарринг-партнёры к Сюин, огрёб и двинул по своим делам…

За что ни брался, всё валилось из рук. Ничего не получалось. Не хотелось.

И волнами накатывало беспокойство, усиливающееся с каждым часом.

Я попеременно смотрел то назад, на безжизненную унылую равнину, то вперёд – на горы, ставшие такими близкими.

За последние три дня мы прошли добрых сто километров, двигаясь, точно подгоняемые в спину стаей охотничьих псов. Отчасти так оно и было.

Я, прищурившись, посмотрел вперёд и нахмурился. Такое ощущение, что небо стало чуть темней, а ветер – сильней.

– Айш-нор, слушай, мне кажется или надвигается гроза?

Архидемон, нахохлившийся на плече, вперил алое буркало в меня, после чего поглядел вперёд, недовольно каркнул, пару раз моргнул и только после этого снизошёл до ответа.

– Ты прав, стихии чую возмущенье, она спешит навстречу отомщенью.

– Чего?

Увы, но птах счёл, что и так достаточно сказал этому бесполезному кожаному мешку, потому как прикрыл глаза и сделал вид, что меня нет.

Пришлось идти к Гормлейт.

Охотница за последние дни изрядно восстановила душевное равновесие, но время от времени на неё все же нападала меланхолия. Так было и сейчас, а потому я нашел её, сидящую на телеге и смотрящую в одну точку немигающим взглядом.

– Гормлейт, – помахал у нее перед глазами.

Красавица дернулась и уставилась на меня, выходя из транса.

– Да?

– Мне кажется, что надвигается буря. Оттуда.

Она тупо проследила за моим пальцем. Спустя мгновение взгляд стал осмысленным, кровь отхлынула от лица девушки, и та, вскочив с телеги, бросилась в хвост колонны, туда, где тусовался Малоун с Сюин. Я вздохнул и устремился следом.

– Беда! – выпалила она, приблизившись к ним. – Смотрите, буря идёт, буря!

И офицер повстанческой армии, и пожирательница проводили взглядом её палец, и если вторая лишь недоумённо пожала плечами, то первый выдал крайне заковыристую матерную тираду.

Мне вспомнились прощальные слова Иоганна, который предупреждал о местных бурях. Под ложечкой неприятно засосало.

– Это плохо? – уточнил я.

– Очень, – мрачно отозвался Малоун. – Из бури можно не выйти. Вообще. В ней обитает зло.

– Подробности, – тотчас же потребовала Сюин.

– Не знаю. Никто не знает, ну, окромя мудрецов да магов, – пожал тот плечами. – Но батька говорил, что бежать от бури надобно. Иль помрёшь.

– А если некуда бежать? – уточнил я.

– Прятаться под крепкую крышу и дверь затворять.

– Что-нибудь еще? – спросила Сюин.

 Малоун напрягся, усиленно роясь в памяти:

– И огонь нужен. Живой, не колдовской. Отгоняет зло.

Я тихо выругался, лихорадочно соображая – что делать?

Ничего не предвещало внезапных проблем, ещё час назад погода могла лишь радовать, и вот, получите и распишитесь.

– Сколько у нас времени? – спросила Сюин.

Гормлейт, прищурившись, посмотрела в сторону гор, затем повернулась и окинула взглядом равнину позади, после зачем-то обслюнявила палец и подняла его в верх, о чём-то глубокомысленно размышляя.

– Часа два, – сообщила она, закончив свои в высшей степени глубокомысленные и важные процедуры. – Если Морриган даст – три.

– ***, – подытожил я сказанное. – Полный. Доставайте карту, может, найдем что полезное.

Мы остановились и собрали всех, кто мог хоть как-то помочь советом. Таких людей оказалось до обидного мало, но уж чем богаты.

К моему удивлению, Гормлейт не стала извлекать на свет божий комплект отличных карт, переданных Иоганном перед расставанием. Вместо этого развернула большой лист бумаги, на котором от руки были нарисованы северо-западные пределы королевства Сиаф и изрядный кусок Пустоши, примыкающей к нему. Девушка как-то обмолвилась, что этот шедевр народного творчества достался ей в наследство от отца, который любил бродить по самым разным местам и охотиться на всякое. Ну, а чтобы сподручней было, наносил свои маршруты на бумагу.

Вроде как, если я правильно понял, в этом краю подобное давно стало традицией, и каждый уважающий себя охотник таскал потрёпанные бумажки, обогащая наследие предков личными достижениями.

Гормлейт не успела отправиться ни в один дальний рейд, а потому не добавила к отцовской карте ни листочка, но это не имело ни малейшего значения. Главное, что её батюшка забирался достаточно глубоко в Великую Пустошь и старательно конспектировал увиденное. Ну а если он чего-то не знал, всегда можно было использовать дар артефактора.

– Мы тут, – Сюин ткнула ногтем в ничем не примечательную точку посреди ничто. – Вот город пожирателя, здесь – оазис, стало быть, если пойдем сюда, – палец сдвинулся чуть-чуть на юго-запад, – сумеем отсидеться в развалинах деревни. Думаю, там найдём подполы, а то и дома, затворимся внутри и будем надеяться, что угроза обойдет стороной.

План звучал привлекательно. По крайней мере, он давал шансы на спасение.

– Не самый надёжный план, а получше ничего нет? – спросила Сюин.

Охотники переглянулись.

– Остальное дальше, – честно призналась Гормлейт, – не успеем.

Я провёл ладонью по отросшим волосам и протяжно выдохнул воздух. После чего сказал:

– Тогда не будем тратить время, идём в руины.

***

Мы подгоняли измученных животных и тащили уставших людей, стараясь опередить стихию, жаждущую принести погибель. Выслали Айш-нора, чтобы следил за окрестностями, а сами, забыв об усталости, бежали как в последний раз.

И стремительно темнеющее небо на севере было отличным аргументом за спешку!

Когда я смотрел в сторону бури, то как будто бы слышал яростный рёв, исторгаемый сотнями глоток, а перед глазами всплывали странные видения.

Спустя ещё час, когда чернота разлилась на многие мили вокруг и стала осязаемой, в бинокль я наконец-то стал различать едва заметные останки деревни. Или даже небольшого городка.

Они торчали посреди спёкшейся земли и выглядели не лучшим образом. Тем не менее, кажется, кое-где остались крыши, а значит, есть шанс переждать бурю. Вот только разыгравшееся с утра предчувствие и не думало успокаиваться, напротив – с каждой минутой на душе становилось муторней.

Я весь извёлся, не в силах понять, что же за хрень происходит, но тут само мироздание предоставило ответ – к нам прилетел взлохмаченной Айш-нор. Он появился совсем не оттуда, откуда мы ожидали, словно делал крюк и нагонял нас, след в след повторяя движение каравана.

– Беда, беда сюда идёт, – прокаркал он, спускаясь на первую телегу, – враг на пороге, дышит в спину. Поймает коль, он всех убьёт. Бежим, бежим иль злую примем мы судьбину!

Мы сперва не поверили и Сюин потребовала у архидемона детали. Айш-нор ответил сразу же.

С его слов выходило, что преследователи всего в нескольких часах езды от нас и уверенно догоняют караван. Пока что они идут прямиком на север, но нет сомнений: очень скоро поймут, что мы повернули – и двинутся следом.

А значит, в развалинах пересидеть не выйдет. Они тупо примут нас там тёпленькими.

Пока Сюин с Гормлейт, забравшись в телегу, лихорадочно елозили по карте, стараясь найти хоть какой-нибудь выход, я подгонял отставших и тянул измотанных животных.

Сто с лишним человек при двух десятках лошадей и волов двигались до обидного медленно.

«Мы всегда можем бросить их», – ласково зажурчал в голове голос другого. Той твари, что подтачивала опоры в доме моего рассудка. – «Зачем нам слабаки? Давай уйдем, мы справимся».

Я подскочил к девушкам.

– Ну что? Идеи?

– Есть еще что-то, но сильно западней, – сообщила Сюин.

– Что-то?

Она ткнула пальцем в непонятную кракозябру сравнительно недалеко отсюда.

– Вот, написано, что здесь был небольшой городок. Можем добежать.

В голосе Сюин слышалось отчётливое сомнение, и я отлично понимал её. Чернота стремительно заполняла небосвод, вдалеке уже можно было различить завывание, в котором мне мерещился торжествующий и очень, очень злой хохот.

Что бы ни приближалось, оно не собиралось позвать нас на ужин с пирожными и чаем.

– А может… – неуверенно начала Гормлейт, но пожирательница не дала ей закончить.

Она развернулась и уставилась на девушку, и в глазах китаянки пылала ярость.

– Что, хочешь сбежать к паладинам? Милости прошу, вперёд и с песней, поев на дорожку говна. Вот только если их возглавляет Лехри, а судя по остервенелости, с которой нас преследует, он там, уже через пару часов вы будете жалеть о том, что пошли навстречу буре. Потому что этот ублюдок во сто крат хуже любого демона, любой стихии, любого зла, которые ты только можешь себе вообразить. Так ясно?

Гормлейт отшатнулась и кивнула.

– Ну а раз ясно, то вперед!

И мы помчались, стараясь убраться как можно дальше от места, едва не ставшего ловушкой для всех и каждого.

Оставалось лишь уповать на удачу, надеяться, что мы успеем, что опередим надвигающуюся стихию, что справимся с этой бедой…

***

Не успели.

Не опередили.

Не справились.

Спустя час безумной гонки, благодаря которой мы сломали одну телегу и оставили лошадь, попавшую копытом в нору, стало ясно: лимит везения исчерпан.

Небо на востоке и севере исчезло, превратившись в шевелящуюся антрацитовую массу, выпускающую ложноножки по сторонам и захватывающее всё новые и новые участки. Больше всего оно напоминало хищника, наметившего жертву и готового броситься в атаку.

Ветер выл точно безумный, хватая с земли и швыряя пригоршни песка, норовящие попасть в глаза. С каждым пройденным шагом я видел всё меньше и меньше, компас точно сошёл с ума – стрелка вертелась во все стороны, отказываясь показывать направление. Часы, впрочем, вели себя ничуть не лучше, а потому не было ни малейших сомнений в том, что очень скоро мы заблудимся и собьёмся с пути.

Но никто и не думал сдаваться: охотники носились взад-вперед, раздавая самодельные факелы, собранные тут же, буквально на коленке. Каждый получил запас еды и воды, ну а оружие и так было у каждого в караване, даже у детей.

Я тоже решил подготовиться к худшему: закинул на спину рюкзак, стянул с коня чехол с дробовиком и закрепил его за спиной на перевязи, проверил револьвер и НЗ на поясе, после чего старательно разжевал одну полоску мяса.

Мы не знали что грядет, но активно готовились встречать это.

Наверное, стоило убежать, но раз не отпраздновал труса раньше, не отступлю и теперь. Сам не понимал, что мешало поступить по уму и, обвешавшись усиливающим заклинанием, просто свалить, оставив беженцев разбираться с проблемами. Умирать за меня.

Но не выходило поступить по уму! Даже чужой внутренний голос – и тот затих, не смея нашептывать гнусные мыслишки, недостойные мужчины.

– Быстрее, быстрее! – кричала Гормлейт, облачённая в плотную кожаную куртку с металлическими вставками и высоким воротом, которую я раньше на ней не замечал. – Берите всё ценное. Еду не забывайте да оружье! И пламя! Оно убережёт!

Я, если честно, не был в этом уверен – истинное зрение замечало в переливах чёрного магию. Неясно какую, но точно не отличавшуюся дружелюбием.

– Пи-и-и! – заверещал Чуча, прячась глубже во внутренний карман.

Ллингу было страшно, он не мог понять что надвигается, и это нас роднило. Никто не понимал, все боялись, изменить ничего было нельзя…

Я с тоской глянул вперед, прищурился и, не веря глазам, закричал:

– Там что-то есть! Быстрее, быстрее!

После чего, подавая пример, схватил лошадь за повод и потащил её, не обращая внимания на протесты животного. Остальные поспешили за мной, радостно гомоня и ускоряя шаг.

Наконец-то появилась надежда! Наконец…

Мы не дошли каких-то пять-шесть километров.

Сперва никто не понял что произошло, просто свет погас – и стало тихо. Невыносимо, неестественно, невозможно тихо.

Я остановился, оглядываясь по сторонам.

Буря улеглась, а нас точно накрыло большим и тёплым одеялом, окаймлённым мириадами звёзд, возносящихся к безбрежным небесам, подобно душам павших, что не сумели сами найти дорогу в мир мёртвых, брошенных Жнецом и забытых смертными, обречённых вечно скитаться по унылой и безбрежной Пустоши, что зовётся нашей жизнью, но должна, скорее, именоваться смертью всего целостного и самостного, гибелью мечтаний, надежд и стремлений…

Меланхолия вперемешку с любопытством буквально захлестнули меня, но, к счастью, волшебный хомяк и не менее волшебный ворон оказались на страже.

– Не смей глазеть, опасность близко!

– Пи-и-и-и!

Два яростных вопля окатили ушатом холодной воды, заставив прийти в себя и понять где мы находимся. В глубокой заднице, конечно же!

Я, не раздумывая, бросил копье, схватил коробок, чиркнул спичкой и поднёс её к факелу. Проспиртованная ткань вспыхнула, разгоняя мрак, и это пробудило ото сна товарищей по несчастью.

Один за другим начали загораться маленькие яркие огоньки, символизирующие победу разума и жизни над смертью и забвением. Вот только у сущности, что поглотила нас, была своя точка зрения на сей счёт.

Ветер взвыл точно безумный, обрушился со всех сторон: он пытался затушить факелы, разделить нас, сломить, заставить сдаться! Яростно заржали от ужаса лошади, корова попыталась прорваться и сбежать, и лишь Чуча, распушившийся во все стороны и верещавший не своим голосом, сумел успокоить животных.

– В кучу! – не своим голосом заорала Сюин. – Сбиться в кучу или мы погибли!

И, подкрепляя приказ целительными пинками, она побежала в хвост колонны, собирая людей. Мы с Гормлейт присоединились, и вскоре выстроили телеги неровным прямоугольником, загнав в центр всех, кому не хватило места.

– Мастерите новые факелы и вперед! – прокричал Малоун. – Я видел дома, сховаемся там!

– Александр, бери детей и займись арьергардом, – в тон ему распорядилась Сюин, – я же убью любого, кто нападет спереди.

– Понял! – кивнул я. – Илэр, Морвин, за мной, живее!

Мы встали позади телег и двинулись вслед за ними, лихорадочно вертя головами по сторонам. Стихия ярилась, к ветру и песку прибавились раскаты близкого грома, время от времени где-то вверху проскакивало нечто, напоминающее чёрные разряды, но оно исчезало так стремительно, что не удавалось понять: с чем же мы имеем дело, кто или что пришёл по нашу душу?

Времени не было.

Выхода не было.

Возможностей не было.

Мы могли лишь переставлять ноги, да молиться о спасении. Хотя кто услышит призывы проклятых? Уж точно не обитатели этих мест. То тут, то там, на самой грани света извивались, жирно лоснились и перетекали из одного в другое неведомые создания и формы, коим не место пред ликом Гелиоса, сущности столь же отвратительные, сколь и непознаваемые слабым разумом смертного, осмелившегося взглянуть в предвечный ужас…

Я застонал, вновь уронив копье и обхватив голову.

Накаркал!

Еще пару минут назад думал, что эта хрень утихомирилась – и вот снова мы тут, здравствуйте.

«Что ты за дерьмо такое?» – мысленно обратился я к своей прогрессирующей шизухе, но ответа не последовало. – «Можешь оставить в покое хотя бы до того момента, как окажемся в безопасности?»

И снова молчание.

Хуже всего, что Чуча даже и не думал бороться с этими вспышками… чего? Эстетства? Пафоса? Безумия? Не знаю почему, но хомяк-экстрасенс не воспринимал это всё как ментальную атаку, на которые он обычно реагировал быстро, бурно и жестоко.

– Господин? – Илэр поддержал меня, и я благодарно кивнул мальчишке.

Когда это он успел так вытянуться и раздаться в плечах? Только сейчас я заметил, что парень больше не похож на задохлика одиннадцати лет от роду, напротив, он даже стал выглядеть старше своих лет. С Морвин произошло то же самое… Да о чём я вообще думаю???

Я снова тряхнул головой, застонав от боли.

– Прошу прощения, минутная слабость, сейчас всё будет нормально. Следите лучше за окрестностями.

– Всё хорошо, господин Аластар, – пискнула девчонка, державшая сразу два факела, – я посмотрю за всех.

С трудом сдерживая прилив тошноты, я подхватил копье и, благодарно кивнув детям, поспешил за начавшим отдаляться караваном.

– Спасибо.

– Не за что, – дружно ответили они.

***

Я не понимал сколько уже иду. Время словно спрессовалось, подобно пружине, готовой вот-вот распрямиться. Мы просто переставляли ноги, а укрытие и не думало появляться, хотя совсем недавно оно виднелось на грани восприятия. Люди устали, животные вымотались, но не было и речи о том, чтобы останавливаться на привал тут, в домене мрака и отчаяния.

Ветер всё так же бушевал, а молнии били сильнее, и я мог отчётливо наблюдать чёрные всполохи, за которыми таилось нечто кошмарное, невообразимое.

Даже Айш-нор и тот, кажется, впечатлился, хоть и не пожелал объяснить, что именно мы повстречали. Может – не знал, может – не хотел пугать.

Ну или устроил очередное демоническое испытание, как он любил.

Очередной порыв едва не затушил факел, которому и так недолго осталось, и я зажёг об него новый, выбрасывая обмылок.

У нас пока что хватало и досок, и тряпок, и горючего, но что будет через час ходьбы? Через сутки? И выдержим ли мы? Не рухнем ли без сил на безжизненную почву?

А может, таинственные недруги именно этого и добиваются?

Мысли роились внутри черепной коробки, и у меня уже не оставалось сил, чтобы обуздать их, вернуть в конструктивное русло.

Оставалось только вертеть башкой по сторонам да накручивать себя сверх всякой меры.

Стихия же ярилась, не желая дать нам и минуты передышки. Она бросала в бой всё новые и новые порывы ветра, метя в глаза песком, она зло кидалась на пламя, стремясь затушить трепещущие на ветру огоньки жизни, она призывала всё новые и новые разряды чёрных молний, которые уже не просто сверкали в антраците небес, но и били по земле, оставляя глубокие воронки.

А ещё чем дальше мы забирались, тем отчётливей чувствовалось чужое присутствие, злая воля, направленная на нас. Что-то должно было произойти – и скоро. В этом сомнений не было ни у кого. Неустойчивое равновесие, в котором мы все замерли, требовало непременного – и обязательно кровавого – разрешения.

Когда?

Этот вопрос витал в воздухе, подхватываемый резкими порывами ветра и облечённый в плоть песком. Его – я уверен – шёпотом задавали себе прочие беглецы…

Неожиданно телега остановилась. Мы с близнецами недоуменно переглянулись и, забравшись наверх, уставились вперед, в голову каравана. Не заметив ничего странного, я оставил Морвин с Илэром сторожить, а сам двинулся к Сюин и Гормлейт.

– Что случилось?

– Нужен привал, – мрачно отозвалась китаянка, – без вариантов.

– Приплыли, – высказал я глубоко аргументированное мнение.

– Поддерживаю, но выхода нет, – согласилась Сюин. – Привал. Мы охраняем, остальные – отдыхают.

Она махнула Малоуну и тот быстро организовал распряжку лошадей и, так сказать, передышку для личного состава. Очень быстро кони и люди оказались внутри кольца из телег. Ну а монстры, сиречь искажённые, устроились там, где им – нам – было удобнее наблюдать.

Мы с Сюин, к примеру, забрались на одну из телег и принялись жевать полоски вяленого мяса.

– Что думаешь? – спросил я.

– Что мы в полной жопе, – ответила китаянка, поправляя платок. – Понятия не имею что это за дрянь такая, но она ждала именно этого. Гляди.

Я прищурился и посмотрел туда, куда указывала боевая подруга.

Магическое зрение не смогло пробиться сквозь неоглядный мрак, но все-таки я сумел различить шевелящуюся массу чернее чёрного.