Опалённые крылья детства

– Меня зовут Саша, а тебя? -

Они медленно танцевали. Было столько нежности в прикосновении его рук и мягком сиянии глаз. Зачарованная девушка не замечала больше никого вокруг, ей было легко и хорошо, хоть и трепетало сердечко. Танец кончился. Саша отвёл её к сцене, а сам поднялся на своё место. Играть в ансамбле для него было не только удовольствие, но и работа. Играя на своих ударниках, он всё время посматривал на свою избранницу бала. Молодой человек никогда не видел её раньше на своих танцевальных вечерах. Она показалась ему необычной. Какой-то ветерок новизны и свежести исходил от неё. Он ещё никогда не встречал таких девчонок, а их у него было немало. Маринка тоже всё время посматривала на него и в то же время начала обращать вниманние на множество, в основном девичьих, взгядов из зала, направленных в её сторону. А ведь до этого никто, казалось бы, не замечал её. Она почувствовала себя неловко от такого нечаянно повышенного внимания, медленно вышла из зала и направилась домой. Остаток ночи прошёл в грёзах.

Через два дня Галинку с мамой выписали из больницы. А ещё через пару дней Маринка решилась пойти на танцы в тот самый Дворец культуры, где несколько дней назад прошла столь необычная для неё и романтическая ночь. Войдя в зал, она сразу увидела на сцене запавшего в душу «ударника», а тот сразу перехватил её взгляд. Когда наступил небольшой перерыв в музыке, Саша быстро подошёл к столь неожиданно исчезнувшей в Новогоднюю ночь девушке, взял её за руку, заглянул в глаза и попросил

– Пожалуйста, не уходи сегодня из зала без меня. Я терял голову все эти дни, как тебя найти.-

После танцев он пошёл провожать её домой. Потом они встречались ещё несколько раз, много разговаривали, желая получше узнать друг друга. Им было легко и приятно проводить вместе время. Однажды они пошли в кино на вечерний сеанс, где смотрели фильм о цыганской прекрасной, но трагической любви. Саша всё время держал Маринкину руку в своей, отчего события на экране приобретали ещё более романтический характер. Потом он опять пошёл провожать её домой. Расставаться не хотелось, а на улице было холодно и ветренно. Они зашли в подъезд. Там было тихо, полутемно и относительно тепло. Сначала поговорили немного, а потом Саша тихонько прижал девушку к себе. Она первый раз была так близко к мужскому телу. Её стало немного трясти от волнения, но сопротивляться не хотелось. Эта близость была так приятна. По телу разлилось истомное тепло, пробуждая неведомые до этого ощущения. Саша стал прикасаться нежными поцелуями к её лицу, потом остановился на губах. Его губы были такие нежные и в то же время упругие, просящие и в то же время требовательные. Маринка расслабилась и растворилась всем своим существом в этом поцелуи, первом поцелуи в своей жизни. Сердечко ёкнуло и приятно заныло. Волна нового чувства и ощущения жаром опалила всё тело. Это было так ново, непонятно, но невероятно приятно и волнительно. Девушка оказалась как бы в другом измерении, забыв о прошлых проблемах и не беспокоясь о будущем. Было только незабываемое, немыслимо чувствительное время настоящего… И вдруг они услышали, как неожиданный гром на голову в минуту затишья любовного небытия грубый окрик Елены со второго этажа

– Это ты, мерзавка, дрянь такая, внизу? А ну иди домой! Сколько можно тебя ждать? Сначала Маринка просто не могла понять, что произошло. Потом оказалась в шоковом плачевном состоянии.

– Как она могла?! Как она могла испортить такой момент в жизни?! Как она могла, даже как мать, так безапеляционно вмешаться в такой частный момент уже семнадцатилетней дочери?! И ведь она никогда до этого не обзывала её так. И как она могла это сделать перед другим человеком?! И почему она думает лишь о своих чувствах и плевать ей на то, что чувствуют её дети?! Лишь только потому, что они молодые? И почему она думает так плохо о своих девочках, вместо того, чтобы гордиться ими? И быть хотя бы осторожной и щадящей относительно чувств её уже взрослых дочерей. -

Маринка не могла так резко сразу перейти из одного сосотояния в другое и готова была умереть от стыда перед Сашей, перед человеком, который подарил ей первое блаженство в жизни и пробудил её женское естество. Она тихим голосом извинилась перед ним и ватнымяяи ногами поплелась на второй этаж, первый раз испытав негодование ненависти к матери. Конечно, потом девушка потушит это ощущение и попытается даже всё оправдать в силу своего доброго характера, но в ту ночь столь сильные и противоречевые чувства просто разрывали её сердце на части. И теперь всю жинь она будет вспоминать о первом прекрасном поцелуи, пробудившим её женское начало, с горечью и обидой.

Она уже знала, что необычность и нежная романтичность, с чего начались её первые взросло – юношеские отношения с парнем, потеряны навсегда. Он больше не сможет относиться к ней как к особенной и необычной, а только как ко всем остальным. И нет больше будущего у этих отношений. Так неожиданный весенний град убивает цветочек, только распустивший свои нежные лепестки. И действительно, они встретились ещё лишь несколько раз. Маринка была неискушённой в отношениях с парнями, а после грубого вмешательства матери каждый раз испытавала какую-то неловкость и даже неполноценность, а при разговорах начинала заикаться, поэтому старалась больше молчать, хотя сказать хотелось так много. Вот где уже сказывалось неуважительное к личности, давительно-затыкательное воспитание. Саша терял к ней интерес. Он был молодой, красивый, популярный, избалованный вниманием. У него были десятки отношений с разными девчонками и будет немало потом. Всё было временным и чаще всего лёгким. Его надежды встретить что-то новое и необычное не оправдались. Он чувствовал до сих пор, что та девушка не такая, как другие, но что-то поломалось почти в самом начале, а разбираться, что к чему в действительности, просто не было желания.

Маринка страдала, не могла спать по ночам, плакала, тосковала о своём Новогоднем потерянном принце. Успокаивало только то, что она всё-равно решила уехать по весне далеко отсюда. И теперь это её решение было уже конкретно и бесповоротно.

25

Наступила весна. Маринка собрала свои необходимые и любимые вещи, упаковала всё в один старый чемодан, купила билет на поезд до Севастополя, о котором так много когда-то рассказывал отец, о котором она мечтала и с которым связывала своё будущее. Ей не было ещё и восемнадцати лет. Никто больше не удерживал эту проблемную девушку. Она села в поезд и поехала навстречу неоглядным морским просторам, шуму чаек и прибоя, своей свободе, чтобы самой и без давления вместо помощи принимать решения, самой строить свою собственную жизнь. Чем ближе Маринка подъезжала к конечной станции, тем больше волновалось её сердечко. Что ждёт её впереди, наивную семнадцатилетнюю девушку, одну, без всякой поддержки в большом, южном, приморском городе? Хотелось верить только в хорошее. Она даже и не подозревала, сколько ещё испытаний её ждёт впереди, как тяжело будет открывать наивные глаза на действительную реальность жизни, учиться правильно понимать людей, контролировать свои чувства, различать не только чистые жизненные краски, но и разные всякие полутона. Сколько ещё ошибок она наляпает в жизни. от которых некому будет предостеречь, и как тяжело будет их исправлять. А пока Маринка почти задыхалась от восторга увиденной панорамы моря, всей грудью вдыхала этот необыкновенный морской воздух, ворвавшийся в приоткрытое окно вагона и просто растворялась в этих необъятных морских просторах. Это был другой мир для неё, и она уже любила всё это, сразу и навсегда!

Ну, здравствуй, Севастополь!

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Вот и закончилась часть истории моей жизни. Хоть она и не вместила много других эпизодов, поскольку радости там было почти ничего и мне не хотелось загружать вас ещё больше, я чувствую удовлетворение и спокойствие, будто поставила наконец точку в определённой части прошлого, выпустила томившуюся птицу из клетки, наконец-то смогла открыться и рассказать о своих истиных чувствах детства и юношества, которые так долго переполняли мой сосуд памяти. Когда писала, всколыхнула многие силы вокруг себя. Видимо, потревожила и дух старой ведьмы. В первый же день, когда закончила это писать, а потом пошла на работу в магазин, сильно порезала большой палец правой руки, отрезала на слоере кусочек пальца с частью ногтевой лунки, как будто старая колдунья выразила свой протест против выхода в свет этой истории. Я боролась с её проклятиями, заложенными при моём рождении, большую часть моей жизни, но ей всё-равно меня не одолеть. А когда описывала сцену смерти любимой бабули, почему-то из носа начала капать кровь, чего ранее никогда не было.

Я написала эту небольшую повесть давно, но всё не решалась выпустить её в свет. Теперь я совсем другая и по-другому смотрю на то, что было и что есть сейчас. Но я оставила всё как есть, чтобы показать, как это было истинно, исходя из того времени и из тех нравственных устоев, характерных для второй половины прошлого столетия. И не смотря ни на что, наперекор любой боли, наперекор всем злым духам, я двигаюсь только вперёд и только к свету!

СЛОВИЕ ПОСЛЕСЛОВИЯ

Немного размышлений

Сразу предвижу невосприятие непринятых по правилам слов. А кто придумал эти правила и почему они должны быть такими правильными? В детстве до трёх лет я вообще разговаривала на своём личном языке, никто не понимал, но я то знала, о чём говорила. И моя мама знала тоже, хоть и не слышала раньше таких слов. Я долгое время пела песни на своём же языке, просто набор слов-пришельцев, типа каля-маля, но я то знала, о чём пела, и знала, какое состояние вкладывала в них в определённый момент. Кстати, то же самое делает сейчас и моя пятилетняя внучка. Может есть смысл задуматься об этом?! Я до сих пор пою временами подобные песни, и они определяют моё настроение. Иногда некоторые слова я немного переиначиваю, оставляя верным только корень, чтобы более ярко подчеркнуть, что я хочу этим сказать. Есть определённые стилевые правила. Ну а если человек, желая описать то или иное событие, или просто выразиться о чём-то и не вписывается в эти правила, чтобы наиболее ярко описать при этом своё состояние? Разве это ошибки? Все мы разные и по-разному выражаем себя. Разве это хуже, чем прилизанные общими правилами выражения? Я не говорю, что нужно сделать языковой хаос и пуститься каждый во-своя. У каждого народа свой собственный язык именно для понимания, но если допускать некоторые отклонения от правил, но для более яркого выражения индивидуальности, почему это надо считать ошибкой? И если уж говорить о языках вообще, то сейчас явно намечается тенденция к смешанию языков, и это довольно ярко прослеживается в русском языке, где люди всё больше употребляют иностранных, преимущественно американских слов. И это ни хорошо, ни плохо. Иногда так просто удобнее и исходит из осбенностей языков: русский язык более распространённый и объёмный, английский язык более краткий и сжатый. Там, где на русском языке для некоторых пониманий нужно сказать два-три-несколько слов, на английском это можно выразить одним словом, и сразу всё понятно, то-есть для бытового общения он более удобный. Там даже в алфавите меньше букв, чем в русском. Конечно, никто не спорит, насколько уникален, богат и прекрасен русский язык и один из самых трудных в мире. Иностранцев чаще всего вводит в заблуждение понимание многих русских слов и выражений. Но данный разговор идёт о простых бытовых языках. Да и сейчас всё идёт к созданию единого, доступного для понимания всех языка в мире. Ну а в ближайшем будущем, похоже, вообще отпадёт надобность в любых языках. Люди начнут понимать друг друга совсем на ином уровне, что некоторые, хоть пока и единицы, делают уже и сейчас.

В моей небольшой повести, возможно, тоже не мало стиллистических ошибок, но это моя жизнь, моё восприятие тех или иных событий, и я выражалась как мне это виделось, даже если и выходила за рамки общих правил. После этого описания начального периода моей жизни прошло уже довольно много лет, и сейчас я смотрю на всё это иначе и придаю другое значение многому из того, что со мной происходило. Пройден длинный, насыщенный путь определённых осознаний. И если раньше я, вспоминая своё детство, видела только недолюбленного, недопонятого, недооценненого, вечно обижаемого ребёнка под тяжестью постоянного давления и прессом определённого, безличностного воспитания, но сопротивляющегося в силу своих тогдашних возможностей для утверждения своей индивидуальности. От каждого обрывка воспоминаний горечь комом подступала к горлу и наворачивались слёзы. Теперь я спокойно обо всём вспоминаю. Всё уже выстрадано и выплакано. Какой смысл делать это опять и опять? Разве это прибавит радости, которая предназначена сопутствовать каждому в жизни? Всего лишь нужно развернуть ракурс своего ви́дения. И теперь я вижу маленькую, но очень сильную личнось. Каждое событие, даже с самыми тёмными красками способствовало становлению твёрдого, стремящегося к познанию себя и мира вокруг, характера. Так железо, прежде чем стать чем-то определённым, надо сначала раскалить до красна. Также закаляется и характер. Любая боль была только во благо, если посмотреть на это с иной стороны. Лишь пройдя ВСЕ состояния души и тела, от А до Я, есть более выраженная возможность сравнить, понять и определиться в дальнейшем пути. Приходят осознания и озарения, что, зачем и почему. Пройдя через определённый анализ событий и состояний, видна сразу целая картина, а не отдельные эпизоды, видна цепочка, что исходит из чего. И если хватает ума не наступать на одни и те же грабли и видеть сразу картину дальнейших перспектив, всегда можно остановиться на первом шаге и повернуть ход событий в желаемую сторону. Нам всем даны огромные возможности.

Нужно только открыться им и использовать во благо.