скачать книгу бесплатно
– О, а эту я не помню.
Она ловко подхватила её крылом и осмотрела. Она не удивилась другому языку на обложке, и это не удивило Твайлайт – в библиотеках пони хранятся книги на множестве языков, собранные исследователями с разных уголков Эквестрии. В библиотеке Твайлайт есть парочка на древнепонийском, а в особой секции (ей очень нравилось, что у неё есть особая секция) есть одна, написанная иероглифами.
Но взгляд пегаски вдруг немного потускнел, пока она смотрела на книгу, словно бы ей вспомнилось нечто неприятное. Положив книгу обратно на пол, она посмотрела на Твайлайт каким-то странным взглядом и сказала голосом, вдруг утратившем весь цвет:
– Вообще-то, Твайлайт, сегодня я пришла не за книгами…
Тут она обратила внимание на журавлика Твайлайт, лежавшего недалеко от книги.
– Можно?
Единорожка кивнула, и пегаска взяла бумажную птичку в копыто, с уважением и теплом рассматривая её.
– Могу я быть на «ты», Твайлайт? Мне кажется, так будет проще.
– Хорошо, без проблем, – ответила Твайлайт. Её беспокоил изменившийся тон пегаски.
– Я пришла… извиниться перед тобой, – пегаска посмотрела прямо в глаза удивившейся единорожки, и та наконец поняла, что странный взгляд пегаски выражал вину. Она прорывалась сквозь жизнерадостность глаз и выглядела такой искренней, будто кремовая пегаска разрушила жизнь Твайлайт.
Но Твайлайт это лишь больше запутало.
– О чём вы? Вы ничего мне не сделали. Мы ведь практически и не знакомы…
Тяжёлый вздох пегаски возразил единорожке.
– Времени, конечно, прошло много, но то, что произошло два года назад, нельзя назвать «ничем».
Твайлайт была взята врасплох этим заявлением. Это какой-то розыгрыш?
– Я ничего не понимаю… Вы имеете в виду мою кому? – спросила она и после лёгкого кивка пегаски продолжила. – Это был результат безответственного отношения к правилам магической безопасности. Моего безответственного отношения. Сейчас со мною всё в порядке…
Пегаска в ответ приподняла копыто с журавликом:
– Копытами сложили?
Твайлайт, уже не задавая вопросов, кивнула.
– Один из кантерлотских классиков как-то очень точно сказал: «Если единорог использует копыта, то либо он не умеет колдовать, либо с этим связана какая-то интересная история». Оригами в Эквестрии – это очень интересная история.
Пегаска очень тяжело посмотрела единорожке в глаза.
– Твайлайт, я знаю твою историю. Я была её главным инициатором… Вернее, это была моя ошибка.
Глаза Твайлайт выглядели как две золотые монеты от множественного удивления и шока, но едва она открыла рот, пегаска продолжила.
– Я всё тебе расскажу, но сначала ответь на вопрос – хотела бы ты продолжения этой истории?
Достигнув, казалось, потолка своей силы удивляться, Твайлайт пробила его. Этот вопрос она никак уж не ожидала… Как не была готова к надежде, которую он в себе скрывает. Вместо попытки понять и проанализировать ситуацию Твайлайт вдруг представила, что это роман. Чутьё опытного читателя знало: вопрос пегаски важный. Это такой вопрос, после которого всегда ставится пауза. Даже для неё всё вокруг встало на паузу, чтобы она могла подумать и выбрать ответ.
Но у Твайлайт, заработавшей крылья на приключениях, ответ был только один.
Она молча кивнула. Пегаска улыбнулась, как гордая мама.
– Я знала, что сделанный копытами журавлик не устроит Элемент Магии. Что ж, теперь мне нужно объясниться.
Она отложила журавлика и села на пол.
– Но сначала я представлюсь. Меня зовут Лорен Фауст…
Глава 1. Высокий и благородный
Я вижу ослепительный свет. Света очень много, его хватает то тут, то там, но меня тянет от него прочь. Я чувствую фрустрацию, я чувствую разочарование. Как будто ты перепутал педали за рулём авто, и уже ничего не поделать. Моя спина ударяется о что-то. Я вижу чёрные стенки короба. Передняя стенка захлопывается, и всё обилие света теперь идёт через решётку. Руки и ноги вялые, я даже встать не могу. По стенкам что-то начинает очень громко долбить, сотрясая мой карцер. Отвратное ощущение.
Отвратное настолько, что хотелось сделать только одно – открыть глаза.
Вместо решётки я увидел потолок своего дома, обитый ДВП и выкрашенный в старческий коричневый. Свет теперь исходил оттуда, откуда и должен был: из окна слева от меня, рядом с входной дверью, и маленького занавешенного оконца прямо перед моими глазами. Карцер испарился. А вот мерзотный стук не ушёл никуда и всё ещё бил по голове, прилетая с улицы.
Я откинул плед и сел на диване, взглянув на часы. Почти семь вечера. Дневная дрёма пошла не по плану – вместо половины часа я вывалился на все три. Головная боль всячески критиковала дневной сон, яростно пытаясь победить в конфронтации с несогласным ленивым телом. Но назойливая долбёжка оказалась гораздо более весомым аргументом, и я сменил сидячее положение в недовольное прямоходящее.
После очередной серии ударов по ограде я крикнул в окно:
– Хорош долбить, ё-моё, я слышу!
Открыв металлическую дверь, я вылез из своей берлоги и по привычке окинул взглядом территорию. Смотреть было на что. Буквально в паре шагов от двери располагалась грядка с густо посаженной смесью травы и полыни, разбавленной вкраплениями поганок. Правее от неё в клумбе рос низкий одуванчик вперемешку с укропом. Пространство между ними перекрывал богатый дуэт крапивы с мелиссой. А дальше, вплоть до дальней стенки забора, был бриллиант моего огорода: сорняковый газон. Стараясь ежемесячно проходить по нему косой, я нечаянно обеспечил возможность роста каждому сорняку, возможному в моей области. Иногда я подумываю начать ставить таблички и водить людей на экскурсии.
Я грустно вздохнул (по привычке) от бардака на поле и порадовался тому, что он хотя бы зелёный. После очередной серии ударов я дёрнулся к калитке, обойдя единственную порядочную клумбу на территории, где между зеленью расцветали фиолетовые цветки фиалок и лаванды.
Кто мог вообще прийти ко мне? У меня посетители бывают едва чаще, чем счета за электричество. Зверевы? Они ж не так давно просили стрижку, кто у них успел так быстро обрасти? Забор был высокий, и даже со своим ростом я не мог увидеть, кто стоит за калиткой. Может, балуются дети? Ещё одна очередь ударов попала мне в голову в самое раздражительное место, и я, ответив гранатой мата, щёлкнул замками и распахнул дверь.
Не успел я подобрать многоэтажное приветствие, как оно уже и не понадобилось. Передо мной стоял невысокий парень, который уже год с лишним как выпал из категории «молодой человек». На нём в обтяжку сидели чёрное поло и чёрные брюки, оканчивавшиеся серыми туфлями, которые, скорее всего, тоже были чёрными до близкого знакомства с местной пылью. Коричневую кожанку он накинул на свои заметно широкие плечи, и из-под неё выглядывали натренированные руки, кисти которых вызывающе ожидали действий на боках. На лице растянулась расслабленная глуповато-обаятельная улыбка.
– Купил бы звонок да не матерился на гостей, – весело сказал он и протянул руку, – Здарова, Жень.
– Привёт, Серёга! – я с душой хлопнул рукой в его ладонь и встряхнул. – Вот уж точно не ожидал! Давай, проходи…
Я пропустил его вперёд, чувствуя мощную радость на душе. Вот это будет вечерок! Наконец-то появилась возможность поболтать с кем-то.
– Как тебя сюда занесло? – спросил я, следуя за ним. – Полгода не заезжал.
– Представь себе, по работе направили. В городе здесь планируется проект, а я одно из управляющих лиц, – он застыл перед верандой и усмехнулся. – Огород-то как у тебя изменился! Крапива, смотрю, богатый урожай даст.
– Думаю вот рассадить её вокруг забора, чтобы мимокрокодилы по нему не долбили. А что за проект?
– Попозже расскажу, – сказал он, двигаясь ко входу в дом. – Дай гостю с дороги отдохнуть!
Гость уже знал, где в доме находится его место, и, разувшись, упал в уголок дивана. Я обогнул диван, подходя к кухонным полочкам, предвкушая беседу.
– Отдыхай, отдыхай, гость. Сейчас я достану специальное ободряющее…
Над одной из полок у меня было особое отделение, которое предыдущий хозяин удачно задумал как мини-бар. Открыв дверцу и закинув туда руку, я со звоном раздвигал стеклянные ёмкости, пока не нашёл ту самую, с красочной этикеткой, которую я оставил на подобные особенные случаи. Я спустил ёмкость и показал заинтересованному Сергею, который эту вещь ещё ни разу не пробовал.
– Смесь травяная чайная «Пёстрая шестёрка», – читал он текст с этикетки. – Шиповник, яблоко, смородина… А как насчёт специального ободряющего покрепче?
– Так уж и быть, заварю покрепче, – ответил я, залив и включив чайник.
– А ещё покрепче?
– Чифир из этого чая тебе не понравится, – отшутился я, уже догадываясь, о чём он. – Нету у меня алкоголя. Да и, на мой взгляд, от хорошего спиртного этот чай отличается только отсутствием спирта. А вот сон после него гораздо лучше.
Я немного помялся и добавил:
– Завязал я.
– Эх… – с показным и совсем не обидным разочарованием Сергей взмахнул руками. – Ну наливай тогда. Три ложки сахара, пожалуйста. И в ту самую кружку.
Я кивнул, приняв заказ гостя. Сергей рассматривал стеклянную банку с чайной смесью.
– Вижу, ты подсел на чай. Насколько… крепко?
– Где-то на полпути к чифиру. Уже близко к зависимости, но вкус ещё остаётся.
– А сон?
– У меня любой чай, как сон.
Я улыбнулся, глядя на дверцу мини-бара и размытое обилие склянок её стеклом.
– Зимой, когда у меня кончился обычный чай, я решил заглянуть в один из этих ларьков с кучей чайных смесей под табличками, ну ты знаешь, и взял себе один. И неожиданно понравилось…
Чайник уже закипел, и я быстро, повинуясь автоматическим действиям, засыпал «Шестёрку» в заварник и залил кипятком. Затем приготовил две кружки, засыпал в каждую сахар и закинул по ложке. Кружка Сергея была большая, пол-литровая. В прошлые его приезды он хлебал из неё пиво. Интересно, потянет ли он чай в таком количестве?
Я перенёс к столику кружки и заварник, в котором кипяток стал приобретать приятный жёлтый оттенок, уселся в свободный угол дивана и продолжил свою исповедь:
– Я тогда ничего подобного не пробовал. Словно зелье какое-то выпил, представь? Или… как будто душу родственную нашёл.
– Влюбился, короче? – Сергей хитро состроил глаза.
Я почувствовал неприятный укол и почувствовал себя школьником.
– Наверное.
– Что за чай это был?
Я молча указал рукой на заварник, где отдавала свой вкус кипятку «Пёстрая шестёрка». Сергей понимающе кивнул.
– Собственно, поэтому этот чай и предназначен для особых случаев. Я хотел сохранить этот момент открытия, эти чувства, эту… влюблённость, если хочешь, поэтому больше его не пил. И вот теперь у меня только травяные чаи, другие больше не беру. В том ларьке много вкусов, до сих пор их все не опробовал. – я сделал паузу, вспоминая свои последние месяцы. – Они всегда умиротворяют. Успокаивают.
Чай дошёл до нужной кондиции, и я налил его себе.
– В общем, в жёны ты решил себе взять чайник: согреет, напоит, душу успокоит и спать уложит, – Сергей принял заварник от меня и опустошил его в свою пивную кружку. – Ну, за встречу, что ли?
Он протянул мне кружку, и я совершенно автоматически чокнулся с ним. Мы посмеялись над ситуацией и хлебнули чая. Сергей громко хмыкнул.
– Очень недурственно. Понимаю твой выбор.
Я закрыл глаза, чтобы проникнуться вкусом. Я не прогадал, отложив чай до хорошего случая. Эмоции того вечера, когда я выпил его в первый раз, медленно пропитали тело и голову. В душе запахло сохнущей свежескошенной травой, спеющими яблоками и пышущей растительностью, а я сам оказался в тени вечерка молодого лета. Жаркий и пыльный май на улице, который подходил к концу в полном июньском обмундировании, не шёл в сравнение с этим летом. Настоящим летом, пусть и нереальным. Летом в отдалённом городке с домами под соломенными крышами…
– Получается, у тебя в том баре склянки… Все с чаем, что ли? – Сергей вывел меня из раздумий, повернувшись к кухне.
– Ага. Сейчас я на чай трачу почти все свободные деньги, – размеренно сказал я, вспоминая с удовольствием каждый вкус. – Люблю разнообразие, понимаешь, чтобы ничего не повторялось. Иногда перемешиваю чаи. Часто какая-то каша получается, чисто чайный хаос…
– Чаос, – улыбнулся Сергей.
– Чаос, да, именно! Дичь какая-то, но не чай… А иногда выходят интересные смеси. Уже две такие получились.
Сергей ухмыльнулся.
– Твой новый брак тебе только на пользу.
Я исподлобья взглянул на него.
– Серёга, если в тебя вселился мой батя, моргни два раза. Ты шутишь прям как он.
– Извиняй, извиняй… Всегда приятно видеть, как кто-то меняет жизнь друга к лучшему. Пусть это и чай.
Сергей отхлебнул, глядя в окно, и тут его словно бы озарила идея.
– А что же ты не начнёшь выращивать травы в своём огороде?
Я поморщился.
– Не. Даже ради чая я в землю не полезу.
– А если крапиву в чай…
– Следующий вопрос.
Сергей весело рассмеялся, и я тоже невольно улыбнулся.
– Ладно, а расскажи-ка, а что у тебя ещё за эти полгода произошло, помимо чайного романа?
– Ничего особенного, – нехотя и с досадой признался я, а потом вспомнил. – Хотя нет, было ещё кое-что. Захватывающее знакомство. Любовь с первого взгляда.
– Ага? – Сергею было явно интересно послушать. Но в его глазах читалось недоверие.
Чертовски верное недоверие.
Я махнул рукой на столик в углу между входной дверью и кухней, служивший мне своего рода рабочим столом. На нём стоял старый, купленный давным-давно ноутбук.
