Повторная жизнь. Том 2

В этот момент в комнату вошли первокурсники факультета дизайна. Первым вошёл Гын Сок, за ним следовали Со Ён и Ю Рим.

– Добро пожаловать! – приветствовала троицу Юн Джон. Она немного пододвинулась, чтобы освободить им место.

Мару взглянул на Ю Рим. Девушка опустила глаза, как стеснительный ребёнок. Вероятно, из-за того, что произошло ранее.

– Привет.

– А, э-э-э, привет.

Девушка заговорила, только когда Мару поздоровался с ней. Она, как всегда, держала в руках телефон.

– Ладно, давайте начнём чтения, – сказала Юн Джон, хлопнув в ладоши.

После неудачи на региональном чемпионате единственным, что они могли делать, было читать. И то недолго. Обычно всего раз или два, если им было весело. Вот и все репетиции за неделю.

Когда чтение закончилось, они немного поговорили, рассказали последние новости, как прошла неделя. Просто маленькое чаепитие между членами клуба.

Страсть, которая была раньше, улетучилась.

Мару всё прекрасно понимал. Все устали. Люди не могут постоянно работать, в конце концов. Им нужен отдых.

«Да и мне не стоит вмешиваться».

Он прекрасно понимал, что длительный отдых только усложнит возвращение к репетициям, но ему не хотелось им это объяснять. Последние три месяца клуб работал на износ. В конце концов, они преодолеют чувство поражения, унижения и печали. Репетиции возобновятся, и запал вернётся сам собой.

Мару верил в них, поэтому не видел смысла переживать. Юн Джон хлопнула, и чтения начались. Члены клуба не двигались, но обменивались взглядами, передавали эмоции голосом, тихо общаясь друг с другом взглядами.

Их навыки проявлялись в их уверенности. Опыт последних трёх месяцев явно пошёл им на пользу. Они не смогли пройти на национальный чемпионат, но, безусловно, могли побороться за награду на конкурсе колледжа.

В итоге настала очередь говорить Гын Соку.

– Да. Я понимаю. Я сделаю это.

Произношение, громкость и эмоции, которые Гын Сок вложил в свою реплику, были безупречны. Но не хватало одной вещи. Глаза парня были прикованы к земле. Брови Юн Джон недовольно поднялись. Она попыталась что-то сказать, но её остановил Чжун Хёк.

Так повторялось на протяжении последнего месяца. Если кто-то указывал на ошибку Гын Сока, клуб снова начинал обсуждать произошедшее месяц назад. Всем было слишком тяжело. Чжун Хёк, должно быть, осознал, что это только создаст ещё большую пропасть.

Взгляды Мару и Чжун Хёка встретились. Старший будто спрашивал, стоит ли дать Гын Соку больше времени. В этот момент оттуда, откуда никто не ожидал раздался сердитый голос.

Это была Со Ён.

– Эй, Гын Сок, нужно читать.

– Э? Да. Я читаю. А что?

– А что? Ты не видишь, что происходит? Все старшие просто смотрят на тебя.

Со Ён выглядела свирепо в своём гневе. Девушка уставилась на Гын Сока. Ю Рим, сидящая между ними, крепко сжимала свой телефон с обеспокоенным выражением лица. Атмосфера в клубе накалилась. Чжун Хёк тоже не мог ничего сделать.

– Гын Сок! Мы знаем, что ты очень страдаешь, но сколько так ещё будет продолжаться? Ты о нас подумал? Думаешь, мы не страдаем? Ты не единственный, кто не справился. Мы все провалились.

Глаза Гын Сока удивлённо поднялись. Он потерял свой спокойный и сдержанный вид, глядя, как удивлённый ребёнок, который не знает, что делать.

Это удивило всех. Даже Со Ён.

– Извини, прости, – начал парень извиняться.

Он говорил так, будто не ожидал, что все так отреагируют. Некоторые члены клуба раздражённо вздохнули. Гын Сок снова опустил глаза, и в клубе воцарилась полная тишина.

– Что ж, давайте сосредоточимся. Мы ошиблись всего раз. Это ещё не конец. Впереди много соревнований. Нет времени унывать, нужно репетировать, – вмешался Чжун Хёк, пытаясь разрядить ситуацию. Все закивали, услышав его спокойный и уверенный голос.

Все, кроме Гын Сока. Парень по-прежнему смотрел вниз, сжимая кулаки.

– Мне жаль. Из-за… меня… Если бы не тот ребёнок, если бы не он, то… я не был бы таким бременем для всех…

– Гын Сок, Со Ён просто сказала так, потому что расстроена. Не нужно так убиваться. Мы не говорим, что ты плохо справился, это ещё не конец. Давай, подними голову.

Гын Сок медленно поднял голову. Его брови были виновато опущены.

– Давайте что-нибудь поедим после чтения. Атмосфера сейчас такая напряжённая, – взял на себя инициативу Мин Сон.

Это была распространённая тактика, которую использовали старшие. Обычно они заставляли Чжун Хёка произнести серьёзную речь, а Мин Сон пытался разрядить обстановку. Обычно это делала Юн Джон, но сейчас она явно была не в силах.

Клуб, похоже, немного оправился. Некоторые начали снова улыбаться, и смотрели друг на друга с доверием.

Мару тоже получил несколько таких взглядов.

Так клуб пытался поддержать Гын Сока. Парень выглядел немного лучше, когда все его утешали.

– Мне так жаль. Мы бы сейчас были на национальном чемпионате, если бы не тот ребёнок.

– Не переживай. Всё в прошлом. Это была твоя первая главная роль. Каждый мог ошибиться. На самом деле, я счастлива. По крайней мере, мы смогли закончить. Верно, ребята? Ха-ха, – подытожила Дан Ми.

Даже Юн Джон улыбалась, рассказывая, как тогда волновалась. Все с энтузиазмом улыбались.

Наблюдая за всем этим, Мару лишь горько улыбнулся на заднем плане.

«Так вот как всё будет».

Залечивать раны – это хорошо. Наносить на них лекарство, чтобы не попала инфекция, должен каждый. Но если инфекция уже есть, первым делом нужно оценить её. Необходимо выяснить, можно ли её вылечить или стоит удалить.

Мару только сейчас понял переживания Гын Су. Он был прав, когда говорил, что Гын Сок ещё ребёнок.

Одной из ключевых черт детей является склонность перекладывать вину на других. Взять на себя ответственность за свои действия невероятно сложно. Так могут только взрослые. А сейчас Гын Сок всё время повторял: «Если бы не тот ребёнок». В комнате ожидания он говорил то же самое.

Очень приятно думать, что причина не в тебе. Гын Сок часто чувствовал себя зрелым благодаря своему внешнему виду и поведению. Люди вокруг него, вероятно, воспринимали его как взрослого. На самом деле, парень, видимо, пытался переложить вину, чтобы не разрушить свой обычный образ.

[Брат не так часто терпел неудачи.]

Парень, вероятно, испугался внезапной ответственности, которая легла на его плечи. Это была совершенно другая ответственность, нежели та, с которой Гын Сок сталкивался ранее. Экзамен был полностью его виной, и он не мог ни на кого её свалить. Но не в этот раз. К тому же, вес ответственности был значительно больше.

Три месяца времени, умноженные на десять человек.

Возможно, Гын Сок отчаянно искал что-то, на что мог бы свалить вину, чтобы получить немного воздуха.

Мару на мгновение отступил, чтобы понаблюдать. Клуб утешал друг друга, говоря, что всё будет хорошо.

Но действительно ли это так?

[Нет ничего хуже, чем пытаться помочь, когда он упадёт. Тогда в следующий раз он просто скажет, что не может подняться самостоятельно, и сдастся.]

В голове Мару возник голос. Он не мог вспомнить, чей он. Вероятно, кого-то из будущего. Одиннадцать членов клуба теперь улыбались ещё ярче. Они смеялись.

– Всё в порядке. Всё будет хорошо.

Это было единственное, что они говорили. Никто не говорил, что ленивые репетиции идут клубу во вред. Они что, не понимают? Или просто делают вид, что не понимают?

– Итак, младшие! Кто хочет сходить в магазин? Чжун Хёк заплатит!

Как всегда, собрание снова начинало превращаться в чайную вечеринку. Мару встал с заднего ряда.

– Я пойду.

– Один?

– Да.

– Я пойду с тобой.

– Всё в порядке. Я сам.

– Правда?

– Да. Похоже, у вас есть, о чём поговорить. Не думаю, что мне следует вмешиваться, поэтому я пойду один.

Мару медленно обвёл взглядом членов клуба, которые смотрели на него. Некоторые из них стыдливо отвернулись. Чжун Хёк первым отвёл взгляд, а И Сыль неловко улыбнулась ему. Ю Рим тоже улыбнулась. По крайней мере, они, похоже, понимали, что не так.

– Я сейчас.

Мару вышел с деньгами в руках. Теперь выбор был за клубом: продолжать бинтовать рану или оценить ситуацию.

Глава 51

«Наверное, это лучше, чем фальшивая страсть», – подумал Мару, спускаясь.

Подростки не могут просто так сжигать жизнь ради увлечения. Иногда, возможно, лучше просто проигнорировать что-то, чтобы ненадолго почувствовать себя комфортнее. Только повзрослев они действительно понимают, когда это уместно.

«Но делать это слишком рано неинтересно».

Это была их последняя возможность действовать без оглядки, исключительно на эмоциях. В том, чтобы действовать искренне, было что-то ценное.

«Наверное, я не в праве так говорить?»

Как наблюдатель, Мару не имел никакого отношения ко всему этому. Вмешиваться сейчас было бы грубо. Особенно для того, кто был недостаточно смел, чтобы даже что-то предпринять. Возможно, именно ему следовало быть честным.

Когда Мару проходил мимо учительской, дверь открылась, и оттуда вышел Тэ Сик. Мужчина, похоже, прощался с парой родителей.

– О, учитель.

– А, Мару. Идёшь в магазин?

– Да.

– Пойдём вместе.

Они пошли по коридору. Несколько учеников приветствовали Тэ Сика, широко улыбнувшись.

Один из верных способов узнать, любят ли учителя, – это посмотреть, как ученики здороваются с ним. В этом смысле Тэ Сик определённо был любимым учителем.

В магазине Тэ Сик купил Мару закуски, как будто это было вполне естественно, и отказался брать у Мару деньги.

– Как дела в клубе?

Тэ Сик уже месяц как перестал посещать клуб. Он иногда заглядывал, но не для того, чтобы поддержать их.

– Нормально.

– Просто нормально?

– Они сильно расстроились из-за неудачи на чемпионате, но уже немного оправились.

– Ясно.

Тэ Сик слегка кивнул. Мару посмотрел на него. Ему казалось, что становится только хуже, но говорить об этом не было необходимости. Тэ Сик понимающе смотрел на пятый этаж.

– Слава богу, что всё нормально. Я переживал. Переживал настолько, что собирался уже с ними поговорить, но не считал правильным вмешиваться, поэтому промолчал. Есть вещи, в которые взрослые должны вмешиваться, и есть вещи, с которыми дети должны разбираться сами. В данном случае второе явно было разумным решением.

Как Мару и думал, Тэ Сик был очень вдумчивым. Он купил Мару холодный персиковый чай в автомате.

– Как ты?

– Нормально.

– Ну, содержательно.

Они обошли поле перед школой. Был выходной, но на поле никого не было. Вероятно, сегодня была игра. Когда они проходили мимо ворот, Тэ Сик снова заговорил:

– На прошлой неделе я пил с инструктором Мисо.

– Вот как.

Тэ Сик замедлил шаг с противоречивым выражением лица. Он, похоже, размышлял, уместно ли это рассказывать ученику, но тут же снова улыбнулся.

– Думаю, я могу тебе рассказать, почему нет. Инструктор Мисо тогда очень много плакала. Она сильно винила себя.

Подумать только, что такая строгая инструктор могла расплакаться… Мару не мог это представить, но подумал, что почему-то ей это подходит.

– Знаешь, в чём разница между профессионалом и любителем?

– В деньгах.

– Верно, в деньгах. В этом смысле инструктор Мисо – профессионал. Она получает деньги за обучение студентов. В то же время она чувствует большую ответственность. Обучение учеников из её родной школы, должно быть, давило на неё.

Подумать только, что она могла быть такой шумной и сердитой, несмотря на такой груз… Если Тэ Сик говорил правду, то она действительно была профессионалом. Никто не мог понять, как она на самом деле себя чувствует. У женщины был настоящий талант к самоконтролю.

– Она была такой строгой, потому что вы все были любителями. По крайней мере, так она сказала. Профессионалы могут поступать, как хотят. Они могут брать на себя ответственность за свои действия. Но любителей свобода приводит только к лености.

– Инструктор Мисо сожалела о своих методах?

– Да. Она винила себя. Говорила, что должна была сделать так, чтобы всем было весело. Если бы она отпустила свою ревность к клубу, никто бы не замер перед зрителями.

Мару почесал кончик носа. Все в клубе сожалели о том, что сделали.

– Она не должна себя винить за это. Она довольно робкая в этом плане, да?

– Робкая? Ха-ха, конечно. Может, она и выглядит свирепо, но на самом деле ей не всё равно. Именно поэтому она так старалась. Она хотела показать вам, что чувствовала на сцене.

– Она ещё и амбициозная.

– Определённо. Невероятно.

Это лето, похоже, стало тяжёлым временем. Единственное, чем инструктор Мисо отличалась от своих учеников, это тем, что она была честной в своих чувствах. Ей, вероятно, было невероятно стыдно говорить об этом. Ведь говорить о своих настоящих чувствах даже сложнее, чем признаваться в симпатии к кому-то. Поэтому, видимо, Тэ Сик хорошо её поддержал. Она, наконец, смогла выговориться – и получила то, что достойна получить.

– А вы, ребята?

Тот же вопрос. Мару немного подумал, прежде чем решить ответить иначе.

– Буду честен. Мне кажется, сейчас всё довольно плохо. Даже опасно.

– На этот раз ответ другой.

– Разве вы не поэтому заговорили об инструкторе Мисо?

Мару сделал глоток чая с лёгкой улыбкой. Тэ Сик не стал с ним спорить.

– Как я уже говорил, атмосфера в клубе определяется не тем, насколько хорош советник. Советник нужен только для того, чтобы быть маскотом клуба. Его настоящие руководители – это президент и вице-президент.

– Да.

– Чжун Хёк – очень вдумчивый парень. Но он не из тех, кто будет решать проблемы. Поэтому он не президент клуба, а скорее постановщик. Он очень похож на тебя, на самом деле.

– Мне тоже так кажется.

– Конечно, есть различия. Чжун Хёк, в отличие от тебя, находится внутри круга клуба. Когда возникает проблема, он действительно пытается её решить. Но ты…

Тэ Сик остановился и взглянул на Мару.

– Ты всегда будто в стороне.

Мару ничего не сказал. Он был прав. Мару смотрел Тэ Сику в глаза, ему было любопытно, что тот думает о нём.

[Я бы хотел, чтобы ты со всем разобрался.]

– Почему вы хотите, чтобы я с этим разобрался?

Неужели Мару задал вопрос раньше, чем Тэ Сик успел что-то сказать? Мужчина удивился.

– Как я и думал, ты не похож на своих одноклассников. Возможно, это покажется странным, но говорить с тобой – всё равно что говорить с родителем. Я чувствую, как ты поддерживаешь членов клуба как взрослый.

– Вам не кажется, что немного жестоко так говорить 17-летнему?

– Верно.

Тэ Сик слегка улыбнулся.

– Учитель, вы не хотите вмешиваться?

– Ты же знаешь, что будет, если я вмешаюсь.

Постарайся. Перестань винить других, Гын Сок. Не ленись на репетициях. Будь честнее.

Когда Тэ Сик произнесёт эти слова, клуб развалится на куски. Нельзя вмешивать посторонних.

– Я знаю, что у тебя есть своё мнение и всё такое. Я много слышал от инструктора Мисо. Каждый раз, когда она выпивает, девять из десяти раз она говорит о тебе и жалуется, что ты ведёшь себя как взрослый.

– Она такая злопамятная?

– Лучше не говори так в её присутствии. Однажды кто-то так сказал, и она схватила человека за волосы.

– Ах, могу представить.

Они оба немного посмеялись.

– Вы, наверное, часто встречаетесь с инструктором Мисо.

– Да. Она та самая злая ученица, которая постоянно звонит мне пьяная.

– Она звонит вам, когда выпьет? А больше никому?

– Нет, всегда только мне. Вероятно, у неё нет никого другого, с кем можно выпить из-за её алкогольных привычек, но я не мог игнорировать её, хоть иногда это действительно утомляет.

– И часто она спрашивает у вас совета?

– В большинстве случаев, да.

– Вы женаты, учитель?

– Ха-ха, к сожалению, нет. Вероятно, и в ближайшем будущем не буду. Как я женюсь с таким чувством стиля?

Тэ Сик улыбнулся, указывая на свою старую клетчатую рубашку и изношенные штаны.

«Как такой вдумчивый человек может быть таким несообразительным?»

Пьяная женщина, которая регулярно звонит мужчине, чтобы попросить совета? Причём старшему, а не другу? У неё определённо были к нему чувства.

Мару попросил Тэ Сика подождать и достал телефон. Он отправил Мисо короткое сообщение.

[Тэ Сик женится.]

Ровно через пять секунд телефон Тэ Сика зазвонил. Мужчина поднял трубку и сразу же убрал её от уха.

– Что случилось?

– Не знаю. Она просто начала кричать.

– Эм, учитель, могу я ответить на звонок?

Тэ Сик с недоумением передал Мару телефон.

– Как! Ка-а-а-ак!

Мисо на том конце провода была в отчаянии. Мару пришлось сдерживать смех.

– Я пошутил.

– А? М… Мару?

– Да. Это был розыгрыш, не обращайте внимания.

– Ах ты!

– Вы довольно милая, инструктор. Может, мне самому ему сказать, что у вас к нему чувства?

– Я тебя убью! Не смей! Я убью тебя!

– Тогда приходите в школу.

– Что?

– Загляните к ребятам. Я хочу их встряхнуть.

Мару положил трубку и вернул Тэ Сику телефон.

– Что это было?

– Ничего особенного. Учитель…

– Да?

– Ваша будущая жена может быть ближе, чем вы думаете.

Мару решил ненадолго перестать быть зрителем. Попросить что-то у ученика – это невероятно сложно для учителя. Несмотря на это, Тэ Сик был честен с Мару. Даже как взрослый, Мару не мог не захотеть выполнить его просьбу.

Он собирается вырезать заражённые части. Клуб может не выдержать боли и начать распадаться. Поэтому он приготовил лекарство – чтобы дать им шанс пережить это.

«Мисо позаботится об остальном».

Тяжело вздохнув, Мару направился к актовому залу.

Глава 52

Чжун Хёк взглянул на улыбающихся членов клуба. Когда Мару вышел, все замерли, но вскоре вернулись к обычному непринуждённому обсуждению недавних событий.

Чжун Хёк тоже присоединился к разговору. Он говорил всё, что приходило в голову: какие фильмы он смотрел на неделе и какие новые закуски ел в этот раз. Никто не осмеливался сказать, что что-то не так.

Сегодня Чжун Хёк особенно чувствовал, что актовый зал невероятно велик. Когда Мисо впервые пришла в клуб, она сказала им, что она стремится сделать актовый зал для них маленьким. Как она и говорила, последние три месяца Чжун Хёк не считал актовый зал большим и просторным, но через месяц после их провала актовый зал казался ему больше футбольного поля.

«Может, сказать им?»

Одно прочтение, немного разговоров и больше никаких репетиций. Он до сих пор помнил сценарий и расстановку. Если бы кто-то сейчас сказал ему действовать по сигналу, он уверен, что смог бы неплохо со всем справиться.

Он просто не знал, как долго эта уверенность продлится.

«Может быть, даже сейчас…»

Когда что-то вошло в привычку, это можно назвать уверенностью. Но без этого останется лишь высокомерие. Есть ли у клуба сейчас уверенность или они просто тонут в высокомерии?

В процессе разговора его взгляд встретился со взглядом первокурсницы. Это была Ю Рим, девушка с телефоном. Она взволнованно смотрела на Чжун Хёка и определённо думала о том же, о чём и он.

Это нормально?

Он повернулся к И Сыль. Девушка посылала такие же сигналы. Остальные, казалось, осознали, что висят на гниющем канате.

«Наверное, все всё понимают».

На этот раз он повернулся к Юн Джон. Она громко рассказывала о сне, который ей приснился вчера. Обычно она была чрезмерно драматичной, но в этот раз всё казалось намного хуже. Она даже стучала по плечу Дан Ми, пытаясь получить от неё «Правда?» Возможно, она улыбалась потому, что чувствовала, как они ходят по тонкому льду.

– Так вот, у меня была мысль.

«Что я делаю?»

– Это было так смешно.

«Это неправильно».

– Нет, серьёзно.

«Это совершенно неправильно».

Юн Джон громко рассмеялась, а затем плотно сжала губы. Её мысли совершенно не совпадали со словами. Сейчас не время для непринуждённой беседы. Они не должны так себя вести. Внутри неё крутилось множество мыслей, но она не могла говорить о том, что относится к актёрскому мастерству.

Она нервничала. Этот затхлый воздух в клубе не покидал их даже через месяц. Каждый раз, когда клуб начинал непринуждённый разговор после сессии чтения, Юн Джон охватывало нервное напряжение. Она боялась, что все так и будут молчать.

Уже месяц назад были моменты, когда весь клуб замолкал, смотря друг на друга. Каждый раз, когда это происходило, Юн Джон становилось тяжело дышать. Поэтому она начинала говорить громче, чтобы не признавать тишину. Но у всего был предел. Она даже не знала, о чём говорит. Почему ей было так важно обсуждать свой вчерашний обед?

Для Юн Джон клуб был ценным местом. Ей нравился процесс создания спектакля с нуля, несмотря на то, что она так и не смогла завершить его в первый год. Тот факт, что она могла смеяться и плакать вместе с другими, делал её счастливой.

Но что происходит сейчас?

Она чувствовала себя беспокойной и раздражённой в месте, которое так любила. Если так будет продолжаться, она действительно может задохнуться в клубе. Раньше она приходила сюда, когда могла, чтобы пообщаться. Но что сейчас? Она начала посещать клуб исключительно по выходным. Как так получилось?

«М-м-м».

Актовый зал замер, когда Юн Джон замолчала. Это была не комфортная тишина, а скорее неловкая, настолько всеобъемлющая, что члены клуба начали делиться на небольшие группы.

И Сыль посмотрела в сторону. Трое ребят с факультета дизайна сидели отдельно от всех. Ю Рим что-то тихо говорила Гын Соку, а Со Ён с раздражением смотрела на них.

Тэ Джун улыбался, но будто по привычке. Дан Ми и Мин Сон шептались друг с другом. И Сыль не слышала их, но, судя по выражениям лиц, они, вероятно, обсуждали ситуацию в клубе.

Затем Чжун Хёк. Парень смотрел на всех, и у него подрагивали губы. Казалось, ему много чего хотелось сказать, но слова застряли в горле. Каждый раз, когда их взгляды встречались, он просто горько улыбался.

«Хм, кажется, я должна что-то сказать, но не хочу».

И Сыль присоединилась к актёрскому клубу не потому, что интересовалась актёрским мастерством. Она просто хотела получить новый опыт. У неё уже была твёрдая перспектива на будущее – унаследовать семейный ресторан.

И Сыль выросла там, где всегда пахло супом. Она просыпалась, видя, как её отец нарезает мясо, а мать делает кимчи, поэтому, разумеется, решила, что должна будет унаследовать их дело.

И Сыль любила насыщенный аромат бульона, который кипел на плите, и запах мяса, поднимающегося при варке. Ей нравился острый и кислый запах кимчи, которое они готовили. Она не имела ничего против того, чтобы унаследовать бизнес родителей, поэтому даже не думала о поступлении в университет. Она пообещала себе и родителям, что будет помогать им с рестораном после окончания учёбы.

Возможно, именно поэтому И Сыль считала, что её жизнь в старшей школе должна быть яркой и фееричной и решила присоединиться к актёрскому клубу.

Ещё месяц назад она была очень довольна своим решением. Мышцы постоянно кричали от боли, но она лишь улыбалась в ответ. Заучивание сложных реплик поднимало ей настроение, а не раздражало. Работа с костюмами напоминала ей о кукольных спектаклях, которые она любила в детстве, а дорабатывая декорации она чувствовала себя искусным плотником.

Для неё всё было в новинку. Тогда она думала, что присоединиться к актёрскому клубу было лучшим решением, которое она когда-либо принимала. Но что теперь?

У них остались только скучные чтения, непринуждённые разговоры с друзьями и пара закусок.

«Скучно…»

Что за чертовщина? Всё в клубе вдруг стало таким серым.

«Наверное, будет трудно вернуть всё назад».

И Сыль повернулась к Гын Соку. Сияющая звезда клуба вдруг стала таким скучным человеком. Ну, возможно, её первое впечатление о нём было ошибочным. Он… так отчаянно пытался защититься.

«Подумать только, что главный актёр станет таким…»

Для неё актёрский клуб закончился. Что ещё хуже, инструктор Мисо тоже перестала приходить. Одно её отсутствие сильно подорвало клуб.

«Я не знаю, что делать».

«Гын Сок! Перестань вести себя как ребёнок! Давай репетировать!» – сказать так было легко. А вот что дальше – большой вопрос.

Получится ли у них интересное представление? И если она сейчас так скажет, Гын Сок просто уйдёт из клуба. Без главного героя спектакль не сможет состояться.

«Наверное, я найду другой клуб».

Этому клубу конец. По крайней мере, именно так думала И Сыль.

До Джин, с другой стороны…

«Интересно, где бы мне сегодня пофармить».

Думал о другом.

Мару открыл двери актового зала. Пока его не было, в помещении стало совершенно тихо. Члены клуба рассеялись по залу.