Октябрьский вальс. Cтихотворения

Петербургские строфы I

Так смолкают оркестры.

– Иосиф Бродский

IЗа заводом река —                        бесконечно скупое соседствоБагровеющих труб                        со студёными водами. СжальсяНад незрячим творцом                        одиноко стучащее сердце!Я ловлю ритм колёс                        и слезами залитого вальса.За заводом река —                        да и новость ли это, ей-богу?Проходя взад-вперёд                        по сырому асфальту я видел,Как гремящий трамвай,                        будто скальпелем, режет дорогу,А внутри всем плевать,                        и, особенно, едущим сидя.За заводом река.                        Прислонись к парапету, бродяга.Видишь утка плывёт                        против ветра. Забавно, не так ли?Сигарета, как жизнь —                        горьковата, но вовсе не в тягость.Против ветра плывёт…                        Даже утку по-своему жалко.IIЯ не против тоски                        как явления – против привычки,Занимающей мозг                        хуже всякого спирта и дыма.Не согреться в ночи                        слабым пламенем гаснущей спичкиИ теплом батарей.                        Не остаться в ночи невредимым.Только чайник шумит,                        только окна свистят босяками.Над пропитой тоской                        стаей чаек проносятся тучи.Где-то солнце встаёт                        над замёрзшими за ночь мостами,Значит, всё хорошо.                        Значит будет когда-нибудь лучше.Оперенье сменить,                        приготовиться к зимним полётам.Всё белей полоса                        и сцепление меньше. Досада!В своём доме пустом,                        как в холодных стенах Камелота,На немую кровать                        опускать свою дрожь по глиссаде.IIIСлышишь пение птиц?                        В том и дело – я тоже не слышу.Неповинным церквям                        в одиночку слагать свои песни.За заводом река,                        и кирпичные трубы всё выше.Только дым в тишине                        остаётся поистине честным.Только дым дарит сон,                        что поэт называет виденьем.Только дым знает всё                        о безрадостной жизни скитальца.Из бутылки лить спирт                        на истёртые оземь колениНе поморщив лица —                        я до Бога хотел достучаться.Я не верил словам,                        порицающим веру. Не верил.Оказалось, был глуп.                        Так простите меня-недоумка.За заводом река,                        но я прячусь от общества в сквере.И бесцельно шумит                        здесь остатками листьев разлука.IVХорошо одному                       на промёрзшей скамье, на вокзале.Хорошо одному                       на проспекте средь толп беспокойных.Хорошо одному                       на покинутом всеми причале —Это мантра глупцов                       бесконечно скупых и свободных.Хорошо одному                        в опустевшем под вечер вагонеВозвращаться домой                        по подземным изведанным тропам.Только эхо гудит,                        только двери закрытые стонут.Опустевший вагон —                        всеми признанный рай мизантропа.Хорошо одному,                        только ложь эта давит на сердце.Заходите в мой дом,                        разделите со мною чашку чая!Пусть не сможем мы им                        утолить свою боль и согреться,Это правильный путь —                        умирать, непрерывно общаясь.VЗа заводом река                        полупьяная, полусвятая.Проходя вдоль неё                        я всегда погружаюсь в раздумья.Только смерть есть конец,                        только смерть навсегда разлучает.Значит, смерть есть разлук                        окончательно точная сумма.Сумма тел и земли,                        что обильно полита слезами,Душу рвущих «прощай»                        и разбитых сердец, несогласных,Что лишь смерть может всё, что лишь                        смерть может встать между нами,Не спросив ничего                        и оставив без света и ласки.Так не бойтесь её,                        не имея возможности выйтиИз сраженья живым                        с окровавленным чувством победы.Всё молчит Петербург,                        чьи холодные зимние видыВечно греют людей                        лучше всякого тёплого пледа.VIЗа заводом река.                        Как стремительно кончилась осень!И ногам всё трудней                        бороздить побелевшую землю.Окна старых домов,                        словно чёрные очи колодца,И, бросая в них взгляд,                        видишь только обмякшее телоВ луже собственных грёз                        с приоткрытыми ртом и глазами.Не вставай, старина,                        если больше не в силах бороться.В этих серых краях                        почти все не в ладах с небесами,Потому что они                        очень редко увенчаны солнцем.Только дальше идти,                        сохраняя обет стихотворца,И бросать кости псам,                        этим вечно голодным бродягам.Кто сюда прилетел,                        тот уже никогда не вернётся —Эта клятва сродни                        только Родине данной присяге.VIIЯ не вышел лицом                        и поэтому часто задумчив.Удлиняю анфас                        и глаза свои делаю строже.Слишком много всего                        здесь решает бессовестный случай,Оставляя нам жизнь,                        что, конечно, на жизнь не похожа.Можно верить перу,                        можно верить словам, можно слухам.Да, бумага мудрей,                        только вкус сладких фраз так и манит.Видеть правду и ложь —                        это та ещё злая наука.Это та ещё боль —                        очищать пострадавшую память.Так проносится жизнь                        чередой непроявленных кадров,Чёрно-белой тоской,                        кратковременной радостью, смехом.Так проносится жизнь.                        Так смолкает оркестр эстрадный,Оставаясь в ушах                        навсегда нарастающим эхом.

Вам

Вам, бесконечно сухим от хожденияВзад и вперёд голубиных взводов,Солнце зашедшее кажется тенью, иНебо горит над мотком проводов.Я не силён в баллистических прениях,Но утверждаю с медальным лицом —Пуля всегда рикошетит от пенияРано вернувшихся с юга скворцов.Значит, вы пали зимой, опьянённыеНочью микстурой баянных мехов.Вспомните, как под усами БудённогоГвозди ковались для ваших гробов…Да, вам, оставленным верой и правдою,Выбитым в камне дрожащей рукой,Век не узнать, как в объятия падаютМощи вернувшихся с фронта домой.

Rerum

Я, глянув львам в разинутые пасти,Упёрся в силу каменных клыков.Гудит река, позвякивают снастиПустых паромов. Капает с вековСвятая влага памяти народной