Желание

скачать книгу бесплатно

– Ты не обязан это делать. Я могу…

Он обрывает меня многозначительным взглядом.

– Ты больше не можешь говорить мне, что я могу делать, а что не могу.

– Ага, – фыркаю я. – Потому что между нами так было всегда.

Он улыбается, но больше ничего не говорит, пока мы не доходим до той дорожки, которая приведет нас в замок.

– Как у тебя дела вообще? – спрашивает он. – Я имею в виду, как дела у тебя и Хадсона?

Кажется, это вопрос с подвохом, такой, который разрушит хрупкий мир, установившийся между Джексоном и мной. С другой стороны, он имеет право знать больше, чем любой другой в школе.

Я вздыхаю.

– Это сложно.

– Он вообще сложный малый. – Джексон выгибает бровь. – Но я говорил обо всей этой истории с арестом. У вас есть какой-то план?

– Ты имеешь в виду, помимо поисков Кузнеца? – Я качаю головой. – Нет, никакого плана у нас нет.

Он кивает, сглатывает. Затем спрашивает очень тихо:

– Вам нужна помощь?

– В поисках Короны? – Я поворачиваюсь к нему, чтобы лучше видеть выражение его лица. – Мне казалось, что тебе не нравится эта идея.

– Верно, она мне не нравится. – Он кривит рот, и его шрам становится заметнее. – Но еще больше мне не понравится, если ты и мой брат отправитесь в тюрьму, так что, думаю, нам нужно попробовать.

– Даже если из этого ничего не выйдет?

– Что я слышу? – Он изображает шок. – Мрачные предчувствия? От тебя?

Я тыкаю его локтем в бок.

– Время от времени это случается и со мной.

– Ну тогда перестань. Пессимизм – это по моей части, а твоя роль состоит в том, чтобы убеждать меня, что все не так плохо. К тому же в выходные на меня обрушилось столько дурных новостей, что мне их хватит надолго.

Это понятно, ведь он только что провел пару дней, собирая разведданные при Дворе Вампиров, но от этого не легче, и мне все равно тяжело это слышать.

– Все действительно так плохо? – спрашиваю я.

– Да, – угрюмо отвечает он. – Сайрус просит всех вокруг об ответных услугах и злится, если эти услуги ему оказывают не в тот самый момент, когда он требует их. Круг разрушен – ведьмы и драконы объединились против вампиров и человековолков.

– Мне казалось, так было всегда. – Напряжение между ними чувствовалось и во время турнира Лударес, и во время Испытания, которое придумал для меня Сайрус. И я решила, что это нормальное положение дел.

– До некоторой степени так оно и было. Наш Круг определенно работает не так слаженно и сплоченно, как некоторые другие, но так плохо, как сейчас, не было еще никогда. Во всяком случае, на моей памяти. И Сайрус жаждет крови.

– Да, я знаю. Моей крови. – Я пытаюсь разрядить атмосферу, но у меня это не получается, если судить по взгляду, который бросает на меня Джексон. И если судить по тому холоду, которым сейчас опять стало веять от него.

– Мы этого не допустим, – говорит он. – Вы с Хадсоном и так уже достаточно страдали. Но так или иначе, нам предстоит война. Мы просто должны приготовиться к ней.

– А как именно мы должны это сделать? – спрашиваю я. – Вообще-то я немного занята попытками закончить школу и разобраться с узами моего сопряжения. У меня нет времени воевать.

Судя по выражению его лица, эффект от моей второй шутки оказался таким же, как и от первой. Правда, тема моей безопасности никогда не казалась Джексону смешной. И я не могу его в этом винить, ведь я всегда так же относилась к нему самому.

– Так что же мы станем делать? – спрашиваю я.

Он качает головой.

– Этого я еще не знаю. Но мы что-нибудь придумаем, я тебе обещаю.

– Надо же. Неужели Джексон Вега демонстрирует оптимизм во второй раз за это утро? Что об этом подумает вселенная?

– Я ей не скажу, если не скажешь и ты.

Я смеюсь, хотя я и не уверена, что он шутит. И все же я поддразниваю его еще – что угодно, лишь бы растопить этот его холод, – но замолкаю, заметив, что мы дошли до крыльца замка.

Он начинает подниматься по ступенькам, но я останавливаю его, положив руку на его предплечье.

– Спасибо, – шепчу я.

– За что? – Он бросает на меня настороженный взгляд.

– За… все, – говорю я, не в силах произнести что-то еще, поскольку у меня сжимается горло, и горечь от того, что мы потеряли, смешивается с надеждой на то, что мы еще можем восстановить нашу дружбу.

Повинуясь порыву, я обнимаю его опять и на этот раз притягиваю его лицо к своему, и наши холодные щеки соприкасаются. Поначалу он не отзывается, но мне все равно.

– Мне не хватает тебя, – шепчу я, прижимая его к себе еще на несколько секунд. В моих словах нет двойного дна, и я знаю, что он меня понимает. Я бы никогда не стала вводить его в заблуждение, но он заслуживает знать, что его дружба значит для меня так же много, как значили узы нашего сопряжения.

Его руки крепко обвивают меня, но он не отвечает мне тем же. Собственно, он вообще ничего не говорит. Но он все же обнимает меня еще несколько секунд, прежде чем отпустить. Я считаю это победой – пока не вижу его пустое лицо и не понимаю, что все то, чего я, как мне казалось, смогла добиться во время нашей прогулки, оказалось обнулено.

Это обескураживает, бесит, и мне ужасно хочется наорать на него. Спросить его, почему он это делает, почему он ведет себя со мной так, хотя я ничем этого не заслужила.

Но он уже отошел так далеко, что я понимаю – ему все равно, что я скажу. Он меня не услышит.

И вместо того чтобы продолжать унижаться, я улыбаюсь и машу ему рукой точно так же, как и тогда, когда увидела его в беседке, затем начинаю подниматься по ступенькам, говоря себе, что у меня слишком много дел, чтобы беспокоиться из-за парня, который ясно дал мне понять, что ему от меня нужно либо все, либо ничего – и который предпочел «ничего».

Но, открыв дверь Кэтмира, я понимаю, что мы столкнулись с куда большей проблемой, чем то, что происходит между Джексоном и мной. Потому что все ученики в вестибюле и комнате отдыха замерли в ожидании и смотрят, как три человековолка окружили Хадсона и сужают круг, нацелившись на него.

Глава 39. Не все коту масленица

– Прекратите! – кричу я и бросаюсь в круг человековолков, но Джексон снова оказывается рядом со мной и крепко сжимает мою руку.

– Пусти меня! – кричу я и пытаюсь высвободить руку.

– Не могу, – отвечает он. – Если ты бросишься туда, то выставишь его слабым.

– Он и правда слаб, – рычу я. – Он лишен своей магической силы. – Похоже, это была плохая идея, и мой дядя был очень и очень неправ.

– Поэтому они и пытаются напасть на него, – буднично говорит Джексон. – По их мнению, сейчас для этого самый удобный момент. Он должен побить их сам, иначе это дерьмо будет происходить постоянно.

– А что, если он не может? – кричу я, когда один из нападающих на него человековолков начинает превращаться, так что тело у него еще по большей части человечье, но голова волчья и зубы тоже. – Что, если они ранят его?

Джексон устремляет на меня оскорбленный взгляд – точно так же на меня на днях посмотрел в библиотеке Хадсон, дав мне понять, что это святотатство – думать, что вампир не может сразиться с тремя человековолками и победить исключительно за счет своей крутизны.

Но мне не нравится неопределенность. Тем более что многие ученики столпились вокруг и подбадривают человековолков, а Хадсон не отступает.

Он невозмутимо стоит, окруженный Марком (мне следовало уничтожить этого мудака на игровой арене, когда у меня была такая возможность) и двумя другими человековолками, которых я видела на уроках, но имен которых я не знаю.

При этом вид у Хадсона веселый и довольный, что могло бы успокоить меня, если бы его веселье так не бесило человековолков. И если бы он воспринимал угрозу всерьез.

Но это явно не так, хотя все трое стоят на расстоянии вытянутой руки от него. Я сосредоточиваюсь и пытаюсь мысленно внушить ему, чтобы он немедля прекратил вести себя подобным образом и ушел, но он не делает ни того ни другого. Может, стоит связаться с ним, пользуясь узами нашего сопряжения, дать ему знать, что я здесь? Но я боюсь отвлечь его.

Нельзя дать этим троим повод перестать играть с ним, как коты с мышью, и наброситься на него всерьез. Но это не значит, что меня устраивает положение, при котором я вынуждена стоять в задних рядах – слишком далеко, чтобы прийти ему на выручку, если понадобится моя помощь.

– Ты можешь отпустить меня, – тихо говорю я Джексону. – Я не стану встревать.

Джексон колеблется, но, видимо, решает, что я говорю серьезно, поскольку его хватка заметно ослабевает, хотя между нами и висит невысказанное «пока не стану». Я не стану встревать между ними. Пока.

Чувствуя, что рука Джексона на моем предплечье скорее поддерживает, а не удерживает меня, я начинаю пробираться сквозь все прибывающую толпу, пока почти не дохожу до первых рядов. Но когда мы с Джексоном пытаемся пробиться в самый передний ряд, группа человековолков преграждает нам путь.

Если мы не хотим затеять нашу собственную драку, нам придется остаться здесь и не приближаться.

– Ничего, все путем, – шепчет мне Джексон, когда малый с волчьей головой подается вперед и щелкает зубами в нескольких дюймах от лица моей пары.

Я подавляю крик, видя, как Хадсон уклоняется и насмешливо поднимает бровь.

– Неужели ты думаешь, что это меня впечатлит? Я уверен, что твои блохи и то кусаются больнее.

– Зачем он задирает их? – стону я. Когда Джексон в последний раз подрался с человековолками, он просто взял и надрал им задницы. Смотреть на ту схватку было страшно, но это… это намного, намного хуже. Тревога за Хадсона, которому придется сразиться с ними, будучи лишенным своей магической силы, убивает меня.

Джексон фыркает.

– Да ладно. Ты что, не знаешь моего брата?

Он прав, но от этого мне не легче смотреть на все это. Особенно когда человековолк опять бросается вперед – и оказывается в такой близости от Хадсона, что тот наверняка успевает почуять запах его дыхания, прежде чем перенестись на несколько шагов.

На сей раз поднимаются уже обе его брови, когда он смотрит на свое плечо.

– У тебя в семье парша передается по наследству? – спрашивает он, смахнув с плеча клок волчьей шерсти. – Потому что, если это не так, тебе надо бы полечиться.

Все три человековолка рычат так громко, что звук отдается по всему вестибюлю. У меня сосет под ложечкой, я чувствую, как учащается пульс, как какая-то тяжесть давит на грудь, как во мне зарождается паника.

– Ему надо положить этому конец, – говорю я Джексону неестественно тонким голоском.

– Что ему действительно надо, так это перестать валять дурака и надрать их жалкие задницы, – рычит Джексон. Значит, все это напряжение достало и его.

– А что, если он не может? – шепчу я, глядя, как Хадсон уклоняется от еще одной атаки и по-прежнему не отвечает. – Может быть, для этого ему нужна его магическая сила…

– Как же мало ты веришь в свою пару, Грейс. – Я вздрагиваю, услышав голос Мекая за моим плечом.

– Дело не в том, что я не верю в него, – парирую я, даже не оглянувшись. Мне страшно, я боюсь, что Хадсона разорвут на куски, если я хотя бы моргну. – Дело в другом – я не верю, что у этих волков есть хоть капля чести.

– С этим не поспоришь, – соглашается Мекай и становится сбоку от меня, а Лука и Флинт занимают позицию сзади. Не знаю, что у них на уме – готовятся ли они защищать меня или собираются вмешаться, если Хадсону понадобится их помощь. Как бы то ни было, я благодарна им за то, что они здесь – несмотря на то, что их огромные тела вытеснили из окружающего пространства весь воздух.

– Хадсон справится, Грейс, – шепчет Флинт мне на ухо.

Я подавляю рвущийся из горла крик, когда Волчья голова бросается на Хадсона еще раз. Но тот и бровью не ведет, а просто смотрит на толпу и спрашивает: