скачать книгу бесплатно
– Защищать свою репутацию и девичью честь.
– Честь? – выплюнул я, на миг задохнувшись от охватившей меня ярости. Тьму сдержать уже не вышло, она вырвалась, закружилась вокруг меня, готовая в любой момент ринуться к человечке. – Ты… ты… дрянь, как смеешь напоминать мне об этом позоре! В ногах должна валяться, моля о прощении!
– Интересные у вас фантазии. Но валяться у ваших ног я точно не стану, а вот защищаться – еще как. Даже не вздумайте ко мне подходить, и песок за собой подберите, вон, сыплется.
Я машинально опустил взгляд на пол, куда чернильными крупинками оседала тьма. Песок? Из меня песок сыплется?!
Стук в двери спас Самиру. Таким разъяренным я даже во время войны не был. Почти утратил контроль, почти…
Кровавые всполохи на миг ослепили разум, но с повторением стука отступили. Я успокаивался. Ничего, я еще выясню, какую игру затеяла неблагодарная невеста.
– Войдите, – потребовал я и, дождавшись трех служанок, которые, переступив порог, низко поклонились, приказал: – Приведите мою невесту в порядок. Будет сопротивляться – связать и все равно привести в подобающий вид. И не выпускать, никуда не выпускать из покоев.
– Будет исполнено, мой князь, – еще ниже склонилась старшая из служанок.
Я же призвал тьму и шагнул в портал. И нет, это не было бегством!
Надежда Раевская
Князь исчез слишком быстро, словно чувствовал, как сильно я мечтаю огреть его подносом. Мы переглянулись со служанками. Пока они не вышли из ступора, я как можно увереннее отдала приказ:
– Наберите ванну, хочу помыться. И подберите несколько приличных платьев на выбор. И обувь, – добавила я, уставшая ходить босиком. – Не май месяц!..
Две девушки помоложе посмотрели на старшую, я же всем своим видом выражала нетерпение и желание помыться. Еще не хватало, чтобы меня связывали! Да я так замерзла, что сама готова ванну набрать, только, боюсь, меня не так поймут.
– Можно разжечь камин? Я заледенела, – обратилась я к старшей служанке, раз она здесь рулит.
– Сейчас сделаем, госпожа, – поклонилась мне женщина и короткими приказами распределила обязанности между девушками.
Уважительное отношение удивило, особенно после разрешения князя меня связать в случае сопротивления. А потом я вспомнила его фразу перед этим и впала в ступор. «Приведите мою невесту в порядок». Невесту?! Ой, мамочки! Эта Самира была его невестой?! Вот этого отмороженного на всю голову князя?!
Мне поплохело, и я пошатнулась.
– Присядьте, госпожа! – Меня ловко подхватили и подвели к кушетке. – Можете поставить поднос на столик.
У меня осторожно потянули его из рук. Расставаться со своим единственным средством защиты не хотелось до жути, но я все же позволила его забрать, предупредив:
– Не убирайте. Пусть будет тут. – И поделилась: – Крайне необходимая вещь.
На нас с подносом покосились с сомнением и предложили:
– Может, воды?
Воды с меня было достаточно. Совсем другое заботило:
– А вы не знаете, чьи это покои?
– Они были приготовлены для будущей супруги князя. Почти сто пятьдесят лет назад, – зачем-то добавила старшая служанка.
– Не знаете, как давно была запечатана северная башня?
– Давно. Тоже около ста пятидесяти лет назад, – уже тише добавила женщина, и мы с ней переглянулись.
Дрожь прошла по телу, и я плотнее укуталась в плащ, обхватив себя руками.
– Дайте воды, – попросила все же.
Принесенный стакан выпила залпом и попыталась рассортировать полученную информацию. Покои для невесты подготовили сто пятьдесят лет назад. По словам князя, я – и есть та невеста. Судя по его ненависти и гневу, да еще саркастическому замечанию насчет чести, свою Самира уже потеряла. И не с ним!.. Иначе не бесился бы так. Точно отмороженный! Видимо, узнал и запер в наказание в башне, поместив невесту в стазис.
Странно, кстати. Почему просто не отказался от неверной невесты? Не придушил ее, в конце концов. Хотя у нас в Средневековье женщин вроде не трогали. Любовника на дуэль вызывал рогатый жених, а опозоренную девушку старались выдать хоть за кого-нибудь замуж, или ссылали в монастырь. А тут в башне заперли. Может, башни у них здесь вместо монастыря?
А князь мстительный, зараза. За столько лет и не остыл. Глазами испепелял так, словно и рад бы лично шею свернуть, да прикасаться противно.
– Госпожа, пойдемте, все готово, – позвали меня купаться, и я поднялась.
Мыться – это хорошо! Хоть согреюсь и рубашку грязную с тела сниму. Она пусть и сохранилась в приличном состоянии, но как представлю, что ее сто пятьдесят лет не стирали, передергивает.
Раздевшись и опустившись в горячую, ароматную воду, едва не застонала от удовольствия. Дома я давно ванной себя не баловала, экономила, да и вечно не хватало ни времени, ни сил.
Не отказалась от помощи служанки, которая занялась разбором моей прически. Откинув голову, отдалась в ее руки. Глаза прикрыла. Обнаженный вид стройного девичьего тела хоть и был глазу приятен, но нервировал своей чужеродностью. Одно хорошо: не считая пощипывания от мелких ссадин в ступнях, больше нигде ничего не болело и суставы не ломило.
Молодость! Как быстро она проходит, и как мало мы ее ценим…
Но даже обретение юного тела меня не радовало. Эх, я еще раз получила доказательство своей невезучести. Угораздило же очнуться в теле неверной невесты! Судя по князю, тот меня готов живьем закопать. А вдруг в башню опять запрет? Вполне может быть, что разрешение привести себя в порядок – это разовая акция. И что мешает ему меня опять в стазис поместить? А я даже не знаю, есть ли родные у этой Самиры и может ли кто меня защитить.
Вздохнув над неопределенностью своего положения, прогнала грустные мысли, решив пока получить удовольствие от того, что есть. Но я поняла, что моим единственным выходом из положения остается упирать на то, что я никакая не Самира и не несу ответственности за ее поступки.
Пусть князь разбирается, куда подевалась его невеста, и я буду совсем не против, если вернет меня в мое тело. Даже если я очнусь в морге. Зато с каким удовольствием полюбуюсь на выражение лица сына с невесткой, когда вернусь практически с того света.
Обидно было, что только решила изменить что-то в своей жизни – и вот, попала сюда. Я ведь не настолько масштабные планы строила.
Но это не повод отказываться от принятых решений. Значит, начну жить по-новому здесь. И в первую очередь потребую от князя уважительного к себе отношения.
Хотя где князь, а где я. Такой раздавит и не заметит. Но все равно не буду преклонять перед ним голову и дрожать. Хватит, и так всю жизнь дрожала. Для женщины, воспитывающей в одиночку ребенка и без материальной поддержки, нет ничего страшнее, чем потерять работу. И я молчала, скрепя сердце, терпела часто незаслуженные упреки, смирялась, когда на мне просто срывали злость или плохое настроение. Только глотала слезы от несправедливости. Еще находила силы, придя домой, улыбаться сыну.
Довольно молчать! И ради чего? Все, меня больше ничего не держит! Моя душа в муках умерла там, дома, когда сын подсовывал бумаги. Тело физически тоже может быть уже мертво. Что у меня осталось? Да ничего. Мне нечего терять. И это пробуждало давно забытое чувство свободы.
Я с благодарностью приняла помощь служанок и все процедуры, которым меня подвергли. Хотя тело было ухоженное. Только купаясь, заметила, что и ноготки с идеальным маникюром, служанки лишь грязь из-под ногтей убрали, и на ногах лишних волос нет. Стазис даже цвету лица не повредил. Кожа нежная, бархатистая.
Мне высушили волосы, сделали прическу. Я довольно быстро привыкала к тому, что вокруг меня суетятся, хлопочут. Незнакомо, но приятно. Служанки принесли несколько платьев, и я выбрала синий бархат. Было еще желтое и сиреневое – слишком яркие цвета. А хотелось выглядеть строго и серьезно.
Я морально готовилась к разговору с князем. Пусть меня, как в сказке, помыли, но вряд ли накормят и спать уложат. Такой властный мужик захочет безотлагательно разобраться, что произошло. А что я? Я тоже не против. И когда в покои вернулся князь, я не удивилась.
– Оставьте нас, – приказал он служанкам, и те буквально испарились в считаные мгновения.
Усилием воли я заставила себя остаться сидеть на кушетке, сцепив руки на коленях. Князь выглядел еще более хмурым и донельзя раздраженным. Пересек комнату и сел в кресло напротив меня, закинув ногу на ногу.
– Я желаю знать, дорогая невеста, – последние слова он произнес с ядовитой насмешкой, – каким образом тебе удалось выйти из стазиса.
– Дорогой князь, – не менее ядовито ответила я, – для конструктивного разговора вам следует уяснить одну вещь – я не ваша невеста. Я – Надежда Раевская. И понятия не имею, каким образом очутилась в теле вашей невесты.
– И откуда же ты взялась, Надежда Раевская?
– Жила и родилась в России.
– Врешь! – тут же вынес вердикт князь с каким-то злым азартом в голосе.
Я удивилась, но проанализировала свои слова и поправилась:
– Родилась в СССР, но произошел путч, страна распалась, и я продолжила жить в России, которая осталась после распада прежнего государства.
– Что за странное название – СССР? – поморщился князь.
– Союз Советских Социалистических Республик, – любезно расшифровала я. – Важно то, что на самом деле мне пятьдесят семь лет и я точно из другого мира.
– Почему ты так решила? – оживился мой собеседник.
– У нас не перемещаются порталами и, простите, с людей черные хлопья и песок не сыплются, когда они злятся.
– Я вампир.
На такое заявление я нервно улыбнулась, не поверив. Уличать во лжи или требовать доказательства предусмотрительно не стала. Не сомневаюсь, что этот гад тот еще кровопийца, пусть даже и в переносном смысле. А если и в прямом, то для моего спокойствия тем более лучше ничего не видеть.
– Как скажете. Что на самом деле важно – я не ваша невеста и прошу воздержаться от оскорбительных замечаний в мой адрес. Буду признательна, если вы разберетесь, как я здесь оказалась, и вернете меня обратно, – твердо произнесла я, втайне гордясь собой за сдержанность и высокопарную речь.
Слова мои князю не понравились.
– В стазис захотела? Решила там переждать мой гнев?
– Домой хочу.
– Хорошо там? – с обжигающей ненавистью поинтересовался мужчина.
Я промолчала, ощутив ком в горле.
– Отвечай! – рявкнул он так, что я подпрыгнула на месте.
– Нет, – тихо призналась, опустив голову.
Намек на чужие несчастья охладил его гнев, вызвав интерес.
– Кто тебя там ждет? Любовник?
– Мне пятьдесят семь лет!
Я возмущенно вскинула голову, напомнив о своем возрасте. А то прозвучало так, словно я там своим телом торгую.
– Тогда кто?
– Никто.
– Врешь!
– Сын. Но он меня не ждет. У него своя жизнь.
– А муж?
– Мы давно развелись. У него другая семья.
– Ты была замужем?!
Поежилась от явного возмущения в голосе. Как будто я призналась в страшном преступлении. Взгляд темных глаз придавил не хуже гранитной плиты.
– Недолго. Мы разошлись, когда сын был еще маленьким.
– Нагуляла от другого?
– Да как вы смеете! – взбеленилась я.
– Тогда почему он не забрал своего ребенка?
– Чтоб вы знали, по законам нашей страны ребенок остается с матерью! А мужа я сама выгнала. Устала обеспечивать одна нашу семью и терпеть его пьянство и побои.
– Он тебя бил?
Странно, после всех реакций князя на мои слова, казалось, и колотушки должны его порадовать, но нет. В глазах зажегся мрачный огонь, но направлен он был не на меня.
– Это вас не касается.
– Отвечай! – опять рявкнул он.
– Да! После этого я его выгнала.
– И жила на средства любовников?
– Ну, знаете! – взбесилась я. – Нет! Работала с утра до ночи, чтобы обеспечить себя и сына. Довольны?
Князь откинулся на спинку кресла, задумчиво глядя на меня.
– Ты никогда не будешь любима… Ты будешь вон из кожи лезть, чтобы стать хоть кому-то нужной!.. Отныне твоя жизнь – мир иллюзий…
– Чего? – не разобрала я, что он там бормочет себе под нос.
От столь бесцеремонного изучения фактов моей жизни потряхивало.
Вместо ответа он забросал меня короткими вопросами:
– В твоем мире нет магии?
