скачать книгу бесплатно
– Да привидения же!
– Сама придумала? – усмехнулся Хэл.
– Если я изображала призрак, это еще не значит, что их нет, – серьезно сказала девочка.
– Ну ладно. – Он согнал с лица скептическую ухмылку. – Так что там за духи такие?
– Да так, одна семья. Белые.
Хэл глянул на прицеп и заметил Эвана, который выглядывал из-за угла. Братишка неистово махал Хэлу. Он отвернулся и посмотрел на Али. Та достала из ведра баночку из-под устриц, перетянутую леской. Внутри лежали хрящики и кусочки мяса, и Али вывалила содержимое баночки на берег, затем выглянула из-за плеча Хэла и заметила, что Эван по-прежнему размахивает руками.
– За тебя беспокоится. Иди выручай, – блеснула Али белоснежными зубами.
– Видишь? – почти шепотом сказал Хэл, ткнув пальцем в направлении большой ржавой бочки, лежавшей на боку ярдах в двадцати от них. – На днях мы нашли в ней мертвую собаку.
– Мертвую собаку? Да ладно! – Девочка уставилась на бочку. – Как она туда попала?
– Кто-то убил ее и запихал внутрь вверх тормашками. Мы похоронили ее вон под тем деревом. Во всяком случае, присыпали листьями и землей. – Хэл глянул на иву и вскочил, нахмурившись. – Где же она?
Желтые одуванчики и пучки лилового чертополоха раскрасили берег цветными мазками от самой верхушки холма до неровных рядов чахлых ив. Хэлу показалось, что кто-то выбросил на берег ветхий ковер и оставил его догнивать под раскаленным солнцем. Наконец он заметил под деревьями красную глиняную насыпь прямоугольной формы. Хэл быстро сделал несколько шагов к холмику, нагнулся над ним и внимательно осмотрел.
– Интересно, кто ее сюда перенес? – удивился он. – Наверное, сам убийца.
Али с любопытством наблюдала за Хэлом.
– Как думаешь, кто убил? – спросила она.
– Без понятия. Но я выясню, – пообещал Хэл, сам поразившись своей решимости. До этой секунды у него и в мыслях не было проводить расследование, и вдруг вырвалось, да еще при незнакомке. Если честно, ему даже понравилось, как расширились красивые глаза Али. Что ж, стало быть, придется выяснять.
– Хэл! Да иди же сюда!
Было невозможно и дальше не замечать Эвана.
– Еще есть братья? – спросила девочка. – Или сестры?
– Нет, только он. – Хэл пожал плечами. – А у тебя?
– Пять братьев. Они все уже уехали из города.
– Везет!
– Хэ-э-эл! Быстрее! – надрывался Эван.
– Ну… ладно, брейк, Али.
Али поморщилась: видать, слышала эту шутку уже тысячу раз. Хэл взбежал вверх по склону и обернулся, помахав на прощание, но Али Тенпенни было уже не до него – девочка забрасывала в ручей леску.
– Призраки… Ну-ну, – пробормотал Хэл, пробегая мимо прицепа к несносному младшему брату.
Он не догадывался, что из окна прицепа за ним незаметно следят чьи-то глаза.
Глава 10
Милая Шерил!
Прости, что пришлось сообщить тебе печальные новости о Чарли, ведь вы так веселились вместе в прошлом году…
Мик перевел взгляд с письма на фото в рамке, что стояло на ночном столике. На снимке его юная дочь с улыбкой прижимала к себе щенка немецкой овчарки; Мик гордо, как и положено отцу, обнимал девочку.
Снимок он делал в прошлом году. Как раз были длинные выходные, Шерил исполнилось пятнадцать, а незадолго до этого у Мика появился Чарли. После того как Чарли пописал на туфли дочери, между девочкой и собакой установилась прочная связь. Щенок следовал за Шерил, куда бы она ни пошла, точно утенок, который постоянно держится в хвосте у матери. Мику хотелось, чтобы дочь взяла Чарли с собой, но ее мама была сыта по горло немецкими овчарками. Тогда он сказал Шерил, что каждый раз, когда она будет приезжать, Чарли будет только ее собакой, и больше ничьей.
Мне грустно говорить тебе об этом, но перед Рождеством его укусил клещ. Ветеринару пришлось усыпить Чарли. Он умер во сне, без боли.
Гудноу ломал голову, как бы закончить маленькую сказку на оптимистической ноте, когда со двора раздался вой собак. Он выскочил наружу. Овчарки, взъерошив шерсть, яростно облаивали что-то за забором в задней части двора. Мик осветил фонарем темный угол за штакетником. Луч ударил в заднюю стену пресвитерианского собрания, выхватил из темноты хозяйственные постройки. Здание собрания в основном пустовало, только по четвергам и воскресеньям группа молодых прихожан проводила заседание Братства пресвитерианских следопытов. Сегодня там никого быть не должно.
– Кто здесь? – крикнул Мик. Тишина. – Я спущу собак! – Овчарки немедленно поддержали его грозным рычанием. – Не надо меня вынуждать!
Он провел лучом по зданию и опять никого не обнаружил. Наверное, опоссум… Так или иначе, собаки вроде успокоились. Мик отвел их от забора и открыл заднюю дверь. Овчаркам дополнительных приглашений не потребовалось. Когти застучали по линолеуму; собаки проскочили в дом и забежали в гостиную. Вилли тут же запрыгнул на диван, а Кэти растянулась у холодного камина.
– Все, отдыхайте.
Собаки и не думали суетиться. Мик вернулся к письму, ощутив вдохновение, и дописал последние строки:
Кэти и Вилли надеются, что скоро ты к нам приедешь. Ждем тебя в последнюю неделю каникул. Собаки ужасно соскучились и шлют привет.
Говоря о надеждах собак, Мик намекал на собственные нежные чувства. Он вырвал лист из блокнота, положил его в подписанный конверт и приклеил марку, лизнув ее с обратной стороны. Конверт лег в ящик стола, где уже скопилась стопка неотправленных писем. Когда-нибудь он их отправит. Или просто вручит дочери лично. Когда-нибудь…
* * *
Мальчики играли в покер собственного изобретения, то и дело шлепая картами по кофейному столику. Мама сидела рядом, смотрела по телевизору развлекательную викторину «Найди приз». За матовым стеклом двери зазвонил телефон, и все трое оглянулись.
– Должно быть, папа, – загадочно улыбнулась мать. – А вдруг?
Просияв, она пошла к аппарату.
– Ну а кто еще? – заметил Эван.
Честно говоря, им мало кто звонил. С тех пор как папа уехал, телефон почти все время молчал. Мама остановилась у аппарата, ждала, пока не прозвучит еще несколько звонков.
– Мама, сними трубку, ради бога. Не делай вид, что до тебя невозможно дозвониться!
Мама протянула руку, плавным, как в замедленной съемке, движением подняла трубку.
– Алло, Джон?
Хэлу при раздаче пришло три королевы, и он на какое-то время перестал прислушиваться. Дождался, когда Эван сделает ход, и бросил карты на стол с видом победителя. Эван запротестовал, но Хэл отмахнулся от брата, услышав, как мама сказала:
– Вы меня слышите?.. Плохая связь… Алло!
Хэл обрадовался, сгребая свой выигрыш – кучку спичек, и не сразу осознал, что мама давно уже просто молчит с телефоном в руке. Наконец она резко сказала:
– Это, в конце концов, просто глупо, Джон.
Замечательно… Опять ругаются. Снова наступила тишина, лишь рядом причитал Эван, обвиняя брата в жульничестве. Потом Хэлу показалось, что мама тихо говорит:
– Что вы хотите сказать? Кого я ненавижу? Ее голос звучал странно, вроде как с подозрением. Да что с ней такое?
– Кто это? Не звоните мне больше! – выкрикнула мама и швырнула трубку на рычаг.
Она вернулась в гостиную, и Хэл почувствовал: что-то не так. Мама села на диван, сердито уткнулась в женский журнал. Ее хорошее настроение куда-то пропало. Наверное, осталось в тех краях, откуда звонил папа. Хэл попытался подбодрить маму.
– И как там папа?
– Это был не он.
– А… кто же звонил?
– Ошиблись номером.
– Ошиблись номером? Но ты говорила «солнышко, дорогой», как будто разговаривала с папой. – Хэл хотел сказать, что и ругалась она так, точно на проводе был отец, но воздержался.
– А ты зачем подслушиваешь, большое ухо? – Мама встала и выключила телевизор. – Все, пора спать!
– Да ведь только полвосьмого! – запротестовал Эван.
Конечно, ничем хорошим попытка не закончилась.
Хэл укрылся простыней, взял книжку и включил фонарик. Не удавалось вспомнить ни одного рассказа о Шерлоке Холмсе, где речь шла бы об убийстве собаки: если только в «Собаке Баскервилей», – но там чудовище как раз заслуживало смерти. Он подумал, что сможет разжиться ключом к расследованию в каком-то из других рассказов, и уже погрузился в чтение «Пестрой ленты», как вдруг за окном хрустнула ветка и послышались шаги. Кто-то бродил снаружи.
Хэл вскочил, поднял жалюзи и попытался хоть что-то рассмотреть в кромешной темноте. Увы, кроме своего отражения в стекле, он ничего не увидел. Нет там никого, за окном, убеждал он себя, однако по коже поползли мурашки, точно настоящие муравьи. Пытаясь не обращать на них внимания, Хэл снова лег, натянул простыню до подбородка и уставился в книгу. Ничего там нет, просто воображение разыгралось.
Буквы начали расплываться, веки превратились в магниты, и их неудержимо тянуло друг к другу. Книжка тихо соскользнула на колени… и тут раздался страшный грохот.
– Черт! – Хэл подскочил в кровати: сна как не бывало, – раздвинул пальцами планки жалюзи и высунул нос наружу. Слабый свет из окна родительской спальни – больше ничего видно не было.
– Хэл, что это? – Эван сидел в постели с вытаращенными глазами.
– Ничего. Спи.
Хэл нашел маму на крыльце. Она стояла на коленях в домашнем халате, сметала в кучку осколки разбитого горшка. Того самого, в котором сидела шеффлера. То есть сидела еще несколько минут назад. Хэл прекрасно знал, как дорого маме это растение. Сейчас его останки валялись на половой плитке. Растение превратилось в кучку изломанных стеблей и разорванных листьев.
– Мама, что случилось?
Она подняла к нему мертвенно-бледное лицо, встала на ноги.
– Наверное, сдуло ветром.
– Ты шутишь? – Хэл глянул на деревья. Ночь была неподвижна, точно замерзшее озеро.
– Никакого ветра нет, мам, – вклинился подошедший Эван, большой любитель подмечать очевидное.
– Идите в постель, дети.
Корри Хэмфрис окинула взглядом дома вдоль улицы. Горело одно-единственное окошко, у миссис Соседний Дом. Слабый свет пробивался из-за штор.
– У миссис Соседний Дом горит свет, – заявил Эван, на случай если мама не заметила.
– В кровать, быстро!
Эван медленно попятился в дом, Хэл же не двинулся с места.
– Что ты собираешься делать?
– Схожу поговорю с ней.
– О чем?
– Ты уйдешь в спальню или нет, Хэл! – Мама втолкнула его в дом и захлопнула дверь.
Братья смотрели в окно рядом с кроватью Хэла. Мама была уже у двери миссис Соседний Дом, нетерпеливо притопывала ногой по крыльцу. Наконец дверь открылась, и наружу выползла старуха с сигаретой в сморщенных губах. Мама стала ей что-то объяснять, показывая на их крыльцо. Пронзительный вопль разрезал ночь, словно бритвой. Орала миссис Соседний Дом:
– Своих щенков сначала спроси!
Эван захихикал так громко, что Хэл был вынужден зажать ему рот. Старуха продолжала разоряться:
– Да как ты смеешь… ложные обвинения… вас всех!
Мама, заикаясь, бормотала извинения, точно ее застукали за кражей бумажника из кармана.
Миссис Соседний Дом выкрикнула:
– Тоже мне, принцесса! – и захлопнула дверь перед носом мамы.
Мама вернулась, и Хэл не удержался, повторил:
– Своих щенков спроси…
Мама молча закрыла дверь.
Глава 11
Чьи-то руки заталкивали его все глубже в могилу, и Гудноу закричал: «Я не тот, кто… Я не…» Он наткнулся на тело. Его дочь, еще жива. «Шерил, Шерил!» – продолжал кричать Мик. Рот был забит песком, грудь сдавила тяжесть падавшей сверху земли, вытесняя воздух из легких…
Он проснулся как от толчка. На грудь что-то продолжало давить, только не песок, а всего-навсего один увесистый пес, развалившийся у Мика на животе. Лапы Вилли елозили по груди Мика: собаке тоже снился сон. Гудноу сел и пихнул пса:
– Ну-ка вставай!
Вилли даже ухом не повел.
