скачать книгу бесплатно
Кто свистит в ночи
Грег Вудланд
Neoclassic: Триллер
В маленьком, тихом австралийском городке Мурабул, где ничего не случалось буквально десятилетиями, вдруг начинают происходить опасные, пугающие события.
Неизвестный открывает охоту на домашних животных.
У дома недавно переехавших из Сиднея Хэмфрисов околачивается ночами, пугая детей, таинственный незнакомец.
И, наконец, кто-то начинает жестоко убивать местных женщин – причем все жертвы так или иначе связаны все с теми же Хэмфрисами…
Что это? Внезапный взрыв преступности? Или дело рук одного хищника в человеческом обличье, до поры до времени державшего себя в руках, но теперь уже неспособного контролировать жажду крови?
Сосланный в Мурабул за скверный характер талантливый детектив Мик Гудноу уверен: он имеет дело с серийным убийцей. С маньяком, который не остановится, пока его не схватят.
Его необходимо остановить любой ценой!
Грег Вудланд
Кто свистит в ночи
© Greg Woodland, 2020
© Школа перевода В. Баканова, 2020
© Издание на русском языке AST Publishers, 2022
* * *
Посвящается Бев
Глава 1
Собака выла уже минут двадцать, и Хэл наконец вскарабкался на забор с задней стороны двора, решив глянуть, в чем тут дело. Он балансировал на перекладине ограды, всматриваясь в пастбища у холмов, и проторчал на заборе одиннадцать минут сорок секунд. Время он засек, посмотрев на старые часы, которые вчера взял у отца. Ноги задрожали от напряжения, еще минута – и заноют мышцы.
Хэл прищурил глаза, но собаку так и не увидел. Из-под облаков спикировала огромная птица – наверное, орел. За ней увязались три или четыре вороны, закаркали что есть мочи. Орел тотчас оторвался от преследователей, взмыл вверх и растворился в пронзительной синеве.
Со двора миссис Соседний Дом раздался крик:
– Паршивые птицы! А ну пошли! Прочь!
Скорей бы заткнулась. Он ничего не имел против старой миссис Армстронг, но сейчас прислушивался – не раздастся ли вой еще раз. И он прозвучал вновь – издалека, из-за пастбищ. Собака то выла, то визжала, однако звуки становились все слабее, а потом и вовсе наступила тишина, будто несчастный пес совсем обессилел. Может, выл просто от скуки? Хэл и сам бы завыл – такая тоска брала в их новом голубом доме, в этом дворе. Паршивый городишко, недаром мама его так ненавидит.
Она будто услышала мысли Хэла: скрипнула внешняя дверь с сеткой.
– Мальчики, быстренько домой! Одевайтесь, мы торопимся.
– Сейчас, мама!
Она вздохнула, словно даже минуту не могла выдержать под раскаленным солнцем, и вернулась в дом, захлопнув обе двери. Похоже, рассчитывала, что жара послушно останется за порогом.
Хэл снова влез на забор, обратился в слух. Собака молчала. Миссис Армстронг прекратила проклинать ворон, скрылась в доме. Затих даже стрекот цикад. На пастбища и на дом опустилась мертвая тишина.
На ограду взлетел Эван, пристроился рядом.
– Пойдем посмотрим, Хэл? Сам же говорил…
– Говорил, только нам некогда.
– Прям уж некогда! Времени навалом!
Хэл бросил взгляд на дом. Часок у них, наверное, все-таки был.
– Ладно, пошли.
– Прямо сейчас?
– Только по-быстрому, Эван.
Медлить действительно было никак нельзя – еще нужно умыться, одеться, причесаться, а к двенадцати уже стоять у машины. К полудню, минута в минуту, они с Эваном должны быть готовы. Стоит лишь чуть опоздать, и они жестоко поплатятся – у папы сегодня важное событие. Они ехали на пикник, где соберутся люди с папиной работы и босс, которому папа весь день будет смотреть в рот. Семья точно к коронации королевы готовилась, а ведь это всего лишь рождественская вечеринка компании «Прайм фудс». Впрочем, будут на празднике и ребята из новой школы. Плюс Санта-Клаус с подарками – наверняка какая-нибудь ерунда, но все равно не стоит упускать шанс повеселиться.
– Маме с папой скажем? – Эван покосился в сторону дома, сверкавшего всеми оттенками голубизны под безоблачным небом.
– Шутишь, что ли?
Братья дружно спрыгнули на землю.
Почти полмили они продирались сквозь заросли коричневого паспалума и сухого чертополоха. Наконец раскрасневшийся Хэл остановился, тяжело дыша. Эван шуршал травой где-то позади, его голос тонул в пении цикад. Хэл отвел в сторону шипы колючей проволоки, проскользнул сквозь дырку в ржавой ограде и очутился на просторе. Поля расстилались до багровевших вдали гор. Если приблизиться, они меняли цвет, становились тусклыми, коричневато-зелеными, совсем не такими крутыми, как казались из окна дома. А если подойти еще ближе, холмы напоминали просто зыбь в мутном пруду. По склонам кое-где были раскиданы редкие купы засыхающих эвкалиптов со спутанными ветвями. В пятидесяти ярдах за забором поднималась рощица низкорослых ив, разделяя пустошь на две части.
– Разлом мира, – громко произнес Хэл и сам не понял, откуда это взял. Он махнул брату, который кричал что-то позади, и зашагал дальше.
Разлом мира его разочаровал: просто глубокая грязная промоина в овраге, проходившем посреди поросли худосочных кустиков. Акров двадцать – тридцать, прикинул Хэл. Овраг потихоньку рос, стремился вырваться из цепких лап городка. Дорожный знак на шоссе заявлял: «Мурабул, население 3560 человек». Хэл не представлял себе, где прячутся эти три с половиной тысячи. На Мейн-стрит в разгар субботы можно было встретить человек десять. Нет, пабы были забиты под завязку, нечего сказать, а здесь, на окраинах, проползет по улочке с небольшими домиками малолитражка и исчезнет в жарком мареве. Вот и все движение. Еще мухи гудят.
Хэл просунул голову между ветвями, глянул на грязно-коричневый склон оврага. По дну бежал мутный ручеек, не больше трех футов в самом широком месте. Маленький прыжок – и ты уже на другом берегу.
– Разлом мира, – еще раз пробормотал Хэл. И все же ему нравилось смотреть, как ручей извивается в осыпающемся глиняном русле: сто футов вправо, столько же – влево.
Красный и потный Эван с шумом раздвинул ветви, помотал головой.
– Папа говорил… держаться подальше… от ручья, – запыхавшись, выдал брат.
– Никакой это не ручей. Это Разлом мира, Эван!
Эван даже ухом не повел.
– Кричал же тебе подождать, Хэл! А ты бежишь и бежишь!
– Прости, – неискренне произнес Хэл. Угрызений совести он не испытывал, просто не было желания спорить. С тех пор как они переехали, первый раз ему здесь что-то понравилось. Не Мурабул, нет: захолустный городишко, ничего интересного, – а вот это место – первое, где не сойдешь с ума от скуки.
Хэл перевел взгляд на другой берег Разлома, всмотрелся в загадочную даль.
– Ну и чего мы ждем? Чтобы я перевел тебя под ручку?
Он прыгнул на камень, торчавший посреди ручья, и перескочил на каменистый берег.
– Эй, погоди! Папа говорил… Хэл!
Эван все еще топтался на цыпочках, увязая в грязи, а Хэл уже вскарабкался вверх по берегу на другой стороне. Он стоял на небольшом пригорке, напряженно всматриваясь вниз. Эван с трудом взобрался по склону, встал рядом и тихо охнул. Братья не могли оторвать взгляд от странного желтоватого дома, переделанного из автомобиля.
Пустая кабина грузовика была приставлена к дряхлому прицепу. Жилище напоминало диковинную гусеницу, голова и хвост которой принадлежали разным особям. Крышка капота валялась на земле. Части двигателя, покрытые пятнами ржавчины, были разбросаны вокруг, точно игрушки сумасшедшего механика. Вместо колес кто-то поставил три деревянных чурбака, на которых и покоилась машина-призрак. Рядом стояла покосившаяся будка, ее крыша догнивала в траве.
На когда-то желто-коричневом прицепе красовалась выцветшая вывеска: «Придорожный дворец». Овальные окна где-то треснули, где-то были выбиты, и осколки стекла сверкали точно кривые зубы. Изнутри все еще висели клочья занавесок.
– Ого… – прошептал Эван.
– Надо заглянуть внутрь, – выдохнул Хэл. Ему казалось, что стоит только отвести взгляд от дома, и тот исчезнет.
Эван вдруг сорвался с места и подбежал к ржавой бочке на 44 галлона, вертикально стоявшей на твердой глинистой почве.
– Давай спустим ее с холма!
Он схватился было за металлический край, но тут же взвизгнул:
– Хэл! Она мертвая!
– Что? – Хэл обернулся к брату.
– Она… Хэл, тут дохлая собака! Смотри!
Хэл отодвинул брата в сторону и заглянул внутрь бочки. На дне действительно лежала мертвая собака. Кобель, судя по яичкам, зажатым между поджарыми коричневыми ляжками. Лапы животного были выкручены, словно его с чудовищной силой пытались засунуть в бочку головой вниз, заталкивали внутрь, будто узел с тряпьем. Хэл наклонился и тут же отпрянул, почувствовав какой-то запах. Наклонился снова, втягивая воздух. Ему был знаком запах мертвых животных, но чтобы так близко да еще в такое пекло…
– Фу, как воняет! – сморщился Эван.
– Ну уж и воняет…
Кроме слабого душка мочи тянуло еще чем-то ржавым и сладковатым: наверное, кровью, – но в основном пахло мокрой собачьей шерстью.
– Еще свежий…
На дне бочки, рядом с головой пса, собралась лужица крови. И тут до Хэла дошло.
– О господи! – Он содрогнулся.
– Что такое?
– Это тот самый пес, который выл. Точно он.
– Наверное, случайно туда попал и не смог вылезти, – предположил Эван.
– Не-а. Кто-то его сюда впихнул, только он уже тогда был мертвым. Господи Иисусе! Давай вытащим его.
Они опрокинули бочку на бок, и задняя часть пса выскользнула наружу. Хэл схватил животное за лапы и вытянул на траву.
– Видишь? Даже не окоченел еще. Значит, недавно умер. Может, час назад.
Они положили труп рядом с бочкой. Коричневая шерсть еще отдавала тепло.
– Гляди, сколько крови! – вздрогнул Эван.
Раны на голове собаки были покрыты уже подсохшей корочкой. Очевидно, пса били чем-то тяжелым. Под запекшейся кровью на собачьей морде блеснул крюк, продетый сквозь щеку. Хэл боялся представить, что здесь произошло, – сразу начинало тошнить.
– Не смотри сюда! – Он попытался отпихнуть брата в сторону.
– Хочу – и смотрю! – Эван стряхнул с плеча руку Хэла и уставился на труп.
Кто мог сотворить такое с несчастной собакой? Не просто собакой – крутой немецкой овчаркой. Конечно, это был мужчина; Хэл не мог себе представить, что женщина способна на такую жестокость. Нужно что-то сделать.
– Помоги мне похоронить его.
– Ладно. – Хоть раз в жизни Эван не спорил.
Они дотащили пса до ближайшего дерева, положили у ствола. Хэл собирался выкопать ямку, но земля была твердой как камень, а лопаты у них не было. Братья натаскали мелких веток, прутиков, листьев и засыпали собаку, закутав ее в своеобразный кокон.
– Прочитаешь молитву?
– Я не буду. Читай, если хочешь.
Эван кивнул, прикрыл глаза и сложил руки у груди. Хэл тоже склонил голову – так, на всякий случай.
– Мы не знали тебя, но ты был хорошим псом. Кто-то сотворил с тобой ужасные вещи, но Иисус ждет тебя на небесах, и ангелы ждут, и разные другие собаки…
– Побойся Бога, Эван! У собак нет души, – проворчал Хэл.
– Еще как есть! – возразил тот и продолжил молитву.
Хэлу уже невмоготу было слушать брата: даже не потому, что он сам не верил в Бога, – просто не мог отделаться от ощущения, что за ними кто-то наблюдает и потихоньку глумится над устроенной церемонией. А в Бога он и в самом деле больше не верил, ведь тот не отозвался ни на одну из его молитв. А уж как Хэл молился, чтобы Бог не дал им уехать из Сиднея…
Эван продолжал с чувством молиться, а Хэл тем временем шарил глазами по рощице, холму и оврагу, напряженно прислушивался – не раздастся ли где звук шагов. Цикады вдруг замолкли, и за деревьями что-то хрустнуло. Скрипнуло окно прицепа. По рукам Хэла пробежали мурашки, хотя он по-прежнему никого не видел.
Он вытащил часы. Пять минут двенадцатого? Черт, не может быть! Часы опять остановились. Хэл прищурился, глянул на пылающее солнце. Оно зависло прямо над головой.
– Половина двенадцатого. Бежим домой! – толкнул он Эвана.
– Ибо Твое есть Царство, и сила, и…
– Папа нас убьет, Эван!
– Не убьет… Во веки веков. Аминь.
