скачать книгу бесплатно
– Работай с приветом.
– Не так все делаешь, работать не умеешь.
– Ты меня слушаешь или опять о чем-то мечтаешь?
– Вымой руки!
– Сделай уроки!
Но от удара широким бобриным хвостом эти певцы улетали куда-то ввысь, будто теннисные мячики. Они улетали так высоко, что их не было видно. На такую высоту даже Высокий Филин не залетал.
– Подавай по-другому!
– Ногу подверни!
– И застони громко, когда хвостом попадешь.
– Тогда улетят еще выше.
Так тоже трещали лягушки, но большинство пело:
– Давай поможем, да, дава-дава-да, да! Помо-поможем, ва, дададада!
Целый день работал Папа Бобер, а может быть целых десять дней, а может даже месяц.
– Давай поможем!!! – тянули лягушки, и от воплей Папа Бобер не слышал своих мыслей и собственной усталости. Самые трудолюбивые запрыгнули на бревно и пели в самые уши Папы Бобра.
Когда завал был разобран, Папа Бобер смотрел на бегущую воду, на свои руки и не верил своим глазам. Лягушки тоже тяжело дышали. Некоторые повалились на спину от изнеможения, раскидывая капли пота.
– Спасибо, ребята, – сказал Папа Бобер лягушкам. – А моргаете-то зачем?
– Мы так красивее.
– На крокодила не похожи.
Тревоги Папы Бобра.
Вдруг пошел снег. Папа Бобер впервые видел, как красные, желтые и зеленые листья становятся белыми и мохнатыми от снежинок. Снег всегда выпадал, когда листья уже ушли, а ветки закрылись и дремали, туго натянув на себя кожицу. Сейчас деревья, ветки и тростники, согнулись. Это значит, что они глубокого задумались, как и Папа Бобер. Папа Бобер думал, что вода начала двигаться, и как было бы хорошо…
Не додумав, Папа Бобер метнулся в воду. Ему показалось, что по реке проплывает плотик, а он как раз начал думать о том, что хорошо бы, если Мама Бобриха отправила ему плотик с чем-нибудь вкусненьким. Но проплывала коряга, облепленная ветками. И как Папа Бобер мог принять ее за аккуратный бобриный плотик?
Конечно, как только вода зашевелилась, Мама Бобриха отправила плотик со вкусненьким Папе Бобру, это ей Сынок Бобренок подсказал и Сестренка Бобренок. Просто плотик еще не успел доплыть. Предлинная Река была предлинной и медленно разгонялось. Там, где находился Папа Бобер, она уже стремительно неслась, и Папа Бобер еле выбрался на берег. Там, где стоили плотина и бобриная хатка, Река больше кружила на месте, чем текла вперед.
Но Папа Бобер, не увидев плотика, начал беспокоиться, что пока он мчал, он залетел в какой-нибудь не тот приток реки, и это не тот завал, и плотик проплывет не туда.
Потом Папа Бобер думал, что пока он мчал под водой, он заблудился, и хорошо было бы Маме Бобрихе самой приплыть на плоту и забрать его домой. Вокруг уже никого не было, Папа Бобер остался на берегу последним, и он еще раз испугался – что, если он на самом деле потерялся, и Мама Бобриха его не найдет.
А может быть Папа Бобер не испугался, а замерз. Когда мерзнешь, всегда чувствуешь себя одиноким.
– Чего мерзнуть? – сказал себе Папа Бобер.
Действительно, чего?
Папа Бобер начал быстро-быстро сооружать себе хатку. Из веток и бревен, которые остались от завала. Конечно, это не было похоже на его хатку рядом с плотиной. Если бы раньше Папе Бобру показали такую же хатку, он ее не то что за дом, за шалаш не принял. Но хатка получилась крепкой, в ней можно пережить зиму.
Да, Папа Бобер готовился зимовать здесь. Он видел, как быстро и стремительно наступает зима. Он чувствовал, как бьется от быстроты вода в Предлинной Реке. Папа Бобер понимал, что ему не выгрести против такого течения. Если он зайдет в воду, его унесет еще дальше.
Папа Бобер подошел к реке и громко застучал по воде хвостом. Может быть эти тревожные и оглушающие хлопки долетят до Мамы Бобрихи, Сыночка Бобренка и Сестренки Бобренка, а те поймут, что Папа Бобер жив-здоров, вернуться не может, но все будет хорошо.
Мудрое решение Папы Бобра.
Тут Папа Бобер увидел плотик со вкусняшками, которые отправили ему. Он даже не поверил, не полез в воду и вытаскивал упрямо крутящийся плот длинной палкой. Но это был плотик со вкусняшками! Папа Бобер съел половину и сразу захотел домой, где его ждали Мама Бобриха, Сынок Бобренок, Сестренка Бобренок. И полные кладовые припасов. И плотина с шестеренками и рычагами. И комнатки, и лесенки.
Еще Папа Бобер понял, что ему будет скучно. Всю зиму провести непонятно где в маленькой скучной хатке, больше похожей на кучу! Папа Бобер понял, что надо придумать: Короткий Путь Домой. Предлинная Река была очень извилистой, она петляла то влево, то вправо, и если найти путь по прямой, то домой можно добраться до больших холодов. Можно будет не плыть против течения Предлинной реки, а переплывать ее поперек, двигаясь через поля и леса.
Как придумать короткий путь домой? Папа Бобер оглянулся, и увидел высокий холм. Это был очень высокий холм, даже выше чем гора. Если залезть на самую вершину холма, а потом еще на дерево на вершине холма, то он обязательно увидит самый быстрый путь домой.
Папа Бобер все придумал, но не двигался с места. Он не мог решить, доесть ли вкусняшки, или сохранить их на дорогу.
Папа Бобер решил доесть вкусняшки, а сохранить приятные воспоминания и хорошее настроение, которые совсем ничего весят, занимают мало места, в дороге не испортятся. И руки будут свободны.
– Эо быбо му еене, – «Это было очень мудрое решение» сказал с набитым ртом Папа Бобер, довольно улыбнулся и полез на холм.
Палки – подпорки Папы Бобра.
Полез Папа Бобер на заснеженных холм, поскользнулся и тут же с него скатился.
– Вот бы взлететь, – подумал Папа Бобер.
Он забежал на холм с разбега, но сделал только два шага и хряпнулся вниз.
Папа Бобер пополз на пузе на холм, и все равно скатился вниз, медленно так, но скатился.
Бобер под водой стремителен, плотен и гибок, но, когда бобер идет по земле на двух ногах, даже если нет на земле ни снега, ни льда, он неловко раскачивается из стороны в сторону. Можно, конечно передвигаться на четвереньках, но на четвереньках хорошо разгоняться, чтобы потом проскользить сквозь комнату в бобриной хатке, а потом еще через одну. На четвереньках по холмам, полям и лесам слишком медленно получается. И все равно скользко.
– Вот бы мне такие длинные руки, и чтобы когти были не стриженные, – сказал сам себе Папа Бобер и придумал палки-подпорки.
Он быстро сделал себе палки-подпорки, стал забираться на холм – и стало получаться. Если бы вы увидели эти палки-подпорки, то сказали, что они очень похожи на горнолыжные палки.
– Но я их сам придумал. Это неправда! – закричал бы в ответ Папа Бобер. – С горнолыжными палками что делают? На лыжах с гор скатываются? А я со своими подпорками на лапах в гору забираюсь! И горнолыжных палок я никогда не видел. Правда-правда.
Папа Бобер размеренно поднимался на холм.
"Не каждый бобер придумает такие палки-подпорки", с гордостью думал Папа Бобер и даже, перехватив палки в одну руку, довольный, похлопал по дереву, мимо которого поднимался.
"Не по каждому дереву постучит Папа Бобер", с гордостью подумало дерево.
Полет Папы Бобра.
Чем выше поднимался Папа Бобер, тем больше он слышал незнакомый шум и чувствовал незнакомые запахи. Пахло шоколадными батончиками, долгожевательными конфетами и картофельными чипсами. Потому что на вершине холма были ребята, которые шумели, толкались, боролись и скатывались с холма по первому снегу. От них не пахло, как от охотников и они не казались достаточно взрослыми, чтобы его испугаться, но Папа Бобер застеснялся выйти из кустов.
– Может быть потом, – пробормотал Папа Бобер. – …Вон еще у этого ребенка снегокат починить надо.
Папа Бобер оглянулся. Внизу хорошо была видна Предлинная Река, но не был виден Лес.
Папа Бобер осторожно перешел на другую сторону холма, не высовываясь из кустов. Он увидел Лес, и Лес был недалеко! Предлинная река петляла, но, если пойти по прямой, можно будет добраться домой до больших морозов.
Папа Бобер увидел Лес, но не разглядел за деревьями бобриную хатку. Надо было залезть еще выше. Еще выше – это значит забраться на ель на самой вершине холма. Думаете, Папа Бобер вспомнил белок и их секреты залезания на деревья? Нет, Папа Бобер начал сооружать трап из высохшей сосны.
Ребята как раз скатились с горы, когда Папа Бобер, пыхтя, вытолкал трап к елке и забирался наверх. Ребята катились вниз, крича что есть сил, и Папа Бобер догадался, что это такой секрет, чтобы катиться быстрее. Он, чтобы плыть быстрее, гудел как маленький мотор и выпускал маленькие пузыри, а ребята для бешеной скорости кричали. "Сколько интересных секретов могут рассказать эти ребята", подумал Папа Бобер и решил, что обязательно с ними поговорит и может быть сам расскажет парочку секретов взамен.
Залез Папа Бобер на верх трапа и увидел Лес. Он увидел там, вдалеке озеро за тоненькой линией – это плотина. А рядом маленькая точка – это была бобриная хатка. И даже Папе Бобру показалось, что на крыше-веранде он увидел своих: Маму Бобриху, Сынка Бобренка и Сестренку Бобренка. Так захотелось Папе Бобру встать на цыпочке, чтобы получше разглядеть, но елка качалась, и трап шатался.
– Вот это санки! – крикнули за спиной Папы Бобра.
Это на холм возвращались мальчишки. Вообще, какое беспокойное слово – «мальчишки»! Как только Папа Бобер назвал ребят мальчишкам, так сразу стало понятно – скоро быть неприятностям.
Папа Бобер аккуратно обернулся, чтобы не раскачать трап сильнее, улыбнулся и помахал рукой.
– Можно на лесенку залезть? – сказал второй мальчишка.
Папа Бобер снова обернулся, и трап вместе с елью зашатался. Первый мальчишка ухватился за боковину трапа, второй наступил ногой первую лесенку.
– Это кто в собаку переоделся? – на холм поднимались и поднимались ребята.
– Собаку на дереве поймали?
– Смотри кого поймали!
– Держите его, а я дядю Сережу позову, он охотник.
– Дядя Сережа, бежите сюда с ружьем!
Папа Бобер возмутился. А ведь он еще хотел починить снегокат, секретами поменяться и, вообще, разрешил на трап подняться. До слез обидно стало!
– ЗАМКНИ ТВО РТО, НУ-КО, – сказал Папа Бобер (да, Папа Бобер умел по-человечески!), и добавил по-волчьи для убедительности. – Порван, брын.
– Он взрослым расскажет, – закричали мальчишки. – Что мы без спроса играли, там где медведь бродил.
– Это медведь?
– Он не кусается?
Мальчишки отпрыгнули от трапа. Трап зашатался вместе с елью. Руки Папы Бобра запутались в еловых ветках. И тогда тот мальчишка, кто звал дядю с ружьем, разбежался и толкнул трап сбоку.
Папа Бобер слетел с трапа и покатился вниз с холма все дальше и дальше от родного Леса и родной хатки.
Это не были злые мальчишки, им просто не объяснили, что надо делать добрые дела, а злые лучше не делать, даже в шутку, даже в игре.
Долго катился вниз Папа Бобер, может, целый час, а может целый день. А может быть целый месяц. Хотел было Папа Бобер сказать еще раз «Вот это катка!», но никак не мог уцепиться за заснеженные кусты. От деревьев он сам уворачивался, на кочках тихо ойкал. Тихо – потому что только что узнал секрет, что от крика катишься с горки быстрее. Падать быстрее Папе Бобру не хотелось. Если бы кто-то посмотрел со стороны, то ему показалось, что снежный вихрь несется вниз по холму, подпрыгивает на высоком обрыве и улетает вдаль, в глубину Другого Леса.
Загадки Папы Бобра .
Упал Папа Бобер в самой чаще Другого Леса, проломил ветки и снова куда-то полетел вниз. Он упал на какие-то тряпки и мох, скатился с них и остановился окончательно.
– Что это за загадочный падучий мир?! В моей плавучей местности мне нравилось значительно больше, – удивился Папа Бобер. – Может быть от того, что я знаю столько секретов-загадок, просто большую кучу секретов-загадок с меня ростом, со мной и происходят разные загадочные происшествия.
Огляделся Папа Бобер и понял, что попал в глубокую яму, на одну стену которой была навалена гигантская куча из какого-то меха, мха веток и листьев. Рядом с кучей лежали какие-то тряпки или занавески. Одна из них была желтой и грязной. Вторая тряпка, была такой грязной, что казалась черной, но кажется, она тоже была желтой. И может быть даже была не отдельной тряпкой, я углом первой тряпки. Третья из них была такой грязной и черной, что казалась темно-красной. А еще привиделось, что тряпка или тряпки прикрывают ход в какой-то лаз вниз, из которого идет темно-красный свет. Но подходить ближе и рассмотреть получше Папе Бобру не хотелось – очень уж они ему не понравились, так от них было тревожно.
– Надо выбросить их отсюда вместе с листьями, – решил Папа Бобер. – И нормальный трап наверх сделать – из того ствола, который лежал в яме и который листьями придавило.
Да, Папа Бобер немедленно начал обживаться на новом месте, еще не признавшись себе в этом. В яме, даже в пещере было веселее, чем в том крохотном шалашике у завала. То, что не попасть ему домой до весны, он понял, когда с холма летел. Он успел еще и попечалится от этой мысли, и свыкнуться с ней – так долго он летел.
Папа Бобер постучал рукой по стене. Стены здесь крепкие. У одной стены он сложит припасы. На другую сторону – здесь Папа Бобер вздохнул – повесит нарисованные портреты Мамы Бобрихи, Сыночка Бобренка и портрет Сестренки Бобренка, такой же большой. Рисовать Папа Бобер не умел, у него и красок никаких не было, но вдруг за долгое время зимовки он узнает секрет рисования. Если удастся за зиму обжиться, то можно будет сюда летом приплыть всем семейством – будет как дача.
"Здесь есть вода поблизости?", задумался Папа Бобер. "Речка или ручеек. Где, вообще, я?"
Папа Бобер подошел к куче, чтобы лезть наверх, и пнул по ней. Не пнуть по листьям было просто невозможно. Листья разлетелись, как подвзорванные. «Подвзорванные» – это слово специальное. Когда листья красиво разлетаются, говорят, что они подвзорванные. Папа Бобер поддал ногой второй раз и решил листья пока не выкидывать.
Конечно, лезть оказалось скользко – как могло быть иначе в этой скользучей местности. Папа Бобер нацелился на сучок, который торчал из кучи на самом верху. С него можно будет выпрыгнуть из ямы на свет. Только Папа Бобер встал на сучок, как сучок сморщился и чихнул. Папа Бобер слетел вниз.
"Может быть я уже не Папа Бобер?", подумал Папа Бобер, пока слетал вниз. "Может быть, как только я сказал по-человечески, то превратился в шматок глины? Все время шмякаюсь и шмякаюсь".
Встал Папа Бобер, отряхнулся и снова наверх полез.
– Сейчас доберусь до тебя, и сломаю, – сказал Папа Бобер сучку и обмер.
Это был не сучок, а нос. Это был медвежий нос. А куча – это не куча, а медведь. Большой черный гигантский медведь. Папа Бобер такого никогда не видел, о таком никогда не слышал. Лягушки говорили о большой медведе, но Папа Бобер даже подумать не мог, что он такой огромный. Откуда он явился?
Еле-еле дышал Папа Бобер и смотрел на Черного Медведя. Еле-еле дышал Черный Медведь, но на Папу Бобра не смотрел. Глаза Черного Медведя были закрыты.
"Спит", подумал Папа Бобер.
Перед тем, как впасть в зимнюю спячку медведь закрыл яму ветками и деревцами, а сам зарылся в куче листьев. Часть веток упало вниз, когда Папа Бобер пробил навес над ямой. И вот из них, тихонько-тихонько, стал Папа Бобер мастерить гибкую лесенку. А как смастерил, тихонько-тихонько полез наверх. Лез Папа Бобер по дальней-дальней от Черного Медведя стене и еще к ней прижимался, на Медведя не смотрел и дышал еле-еле. Где-то Папа Бобер себе ступеньки в стене выкапывал, где-то за корень хватался, где-то на выступ вставал, где-то гибкую лесенку цеплял и по ней залез, потом еще раз цеплял и снова лез. Ступеньки осыпались, корни вырывались, зацепки для гибкой лесенки прогибались и надо было быстро перебираться с одного места на другое.
Почти до самого верха залез Папа Бобер, но ему так захотелось обернуться и посмотреть на Черного Медведя, что мочи никакой удержаться не было. Зайцы, самые большие хулиганы в лесу, рассказывали, что однажды зимой они забрались в берлогу к медведю на северном крае Леса. И подглядывали. Они узнали как медведь и медведица могут во время долгой зимы не есть, не пить, не ходить в туалет. Но они никому не скажут и сейчас убегут. И убегали.
Нестерпимо любопытно стало Папе Бобру. Он обернулся и посмотрел на Черного Медведя.
Тут зацепка, за которую зацепил лесенку Папа Бобер разогнулась, выступ, на который наступал Папа Бобер, посыпался, и Папа Бобер плюхнулся на дно.
Черный Медведь открыл левый глаз, который смотрел прямо на Папу Бобра.
– Упитанный какой, – сказал Черный Медведь.
– КЛЮЧ НА ШЕСТНАДЦАТЬ, – сказал по-человечески, совсем без акцента, Папа Бобер. – НУ-КО.
Вдруг этот медведь явился из цирка, раз про него ничего не известно. Тогда медведь-гастролер примет Папу Бобра за дрессировщика. Папа Бобер скомандует ему: «АЛЛЕ-АП, НУ-КО!», и пока медведь ищет велосипед или шары для жонглирования, Папа Бобер улизнет.
